ения атлантов --  сами же они стали со  временем
богами и главными героями легенд. Два, три, четыре разговора с Эрикой на эту
тему. Она перестала дуться на меня.
     Она знает, что ты хочешь восстановить, реконструировать уровень  знаний
того периода.
     Но как это сделать? Ей понятно, что знания рассеяны по регионам, что их
надо  собрать воедино, отсеять  лишнее, позднее, о многом догадаться. Сейчас
такой  этап,  что  нужно  многое  понять, осмыслить.  Человечество  собирало
коллекцию  знаний,   не  отдавая  себе  кое  в  чем   отчета.  Теперь  нужно
систематизировать эту коллекцию, иначе некоторые ценности будут утрачены. Но
сначала надо найти к ней ключ.
     Нужно многое понять, прежде всего наше прошлое, чтобы двигаться дальше.
Если  один лишь космический  обломок  или  астероид способен уничтожить наши
достижения,  значит, они немногого стоят.  Если неосторожный  эксперимент  в
космосе приближает реальность звездных  войн, значит, мы что-то недоглядели.
Все это  я объясняю Эрике.  Она работает сейчас в исследовательском  центре.
Мечтает воссоздать, восстановить медицину атлантов. Именно так. Не знаю, как
это можно назвать иначе.
     Не поможешь ли ты ей в этом?

Валентин Никитин -- Петеру Госсе

     Меня  удивляют люди, которые верят тебе и мне. Они чем-то отличаются от
остальных,  но я никак не  могу взять в толк, чем именно. Эрику  я, конечно,
помню. Золотистые волосы, золотые глаза, ей очень идет улыбка, но она этого,
к счастью, не  знает.  Чем  реже  человек улыбается, тем  больше ему  к лицу
улыбка.
     Когда в очередной  раз будешь рассказывать ей  об Атлантиде,  не забудь
упомянуть, что атланты были очень .серьезные люди.

Петер Госсе -- Валентину Никитину

     Эрика серьезна как никогда. Ты обмолвился при ней о том, что  восточная
медицина  начиналась в  Малой  Азии, постепенно распространяясь и завоевывая
признание. Я  перевел  на немецкий и прочел Эрике одно из  твоих  писем.  Ее
удивило,   что  лучшее  свидетельство  этого  признания  --  обезглавливание
врачевателей во всех концах Ойкумены. Иногда  кажется,  что князья, монархи,
мандарины, простые  предводители  племен все свое  свободное время посвящали
именно этому.
     С  этим,  конечно, ничего  не поделаешь. Более чем строгое обращение  с
медициной и ее  адептами влияло так,  что родились местные школы и традиции.
Они  уже ничего  общего с  медициной  атлантов не имели,  хотя и в них можно
найти рациональное зерно.
     Вполне  возможно,  что  Эрика  приедет  в   Москву.  Даже  среди  самых
дисциплинированных  немок  я  не  встречал  таких  женщин: каждую минуту она
отдает образованию, у нее теперь возникает столько вопросов, что никто не  в
состоянии на них ответить.
     Сравниться с ней может  только ее  подруга  Анна  Берендт. Это имя тебе
хорошо известно. Когда-то  Анна и  Эрика  помогли  восстановить тот период в
жизни  профессора Берендта, когда он, уже сомневаясь в  нацистской доктрине,
все еще следовал ей. Я  имею в  виду, конечно, его опубликованные статьи; на
практике он никогда не делал абсурдных выводов. Анна его племянница. К тому,
что мы узнали  с тобой о профессоре во время твоей  поездки в  Берлин, нужно
многое  добавить.  Надеюсь, Анна расскажет тебе о нем. Уже  в  сорок первом,
накануне  войны  с  гзашей  страной,  в   его  сознании   сложилась  картина
апокалипсиса.  Ему  казалось,  что  мир вот-вот  рухнет. В сорок  втором  он
решительно порвал с нацистскими журналами и газетами. В  сорок  четвертом он
стал  узником  концлагеря и  не дождался освобождения. Это  был  незаурядный
человек. Ты  можешь сомневаться в  том, что он наделен был даром прорицания,
-- я же в это уверовал.
     Не исключено, что Эрика приедет в Москву вместе с Анной Берендт.

Валентин Никитин -- Петеру Госсе

     Когда бы  ни  приехали  Эрика и Анна,  я рад буду их  видеть.  Если они
соберутся  в Москву до исхода зимы, будем кататься на лыжах. Если летом -- в
их распоряжении Подмосковье с густыми лесами, где их  ждут грибы и ягоды. Но
и старая наша идея хороша: поехать в  августе или сентябре  к  морю. Лучше в
сентябре, когда в наших широтах осень, и туманы, и дожди, и листопад.
     В Берлине  мне трудно  было представить Берендта-человека. Я  лишь знал
его письма. Но  разве письма, адресованные людям, далеким от его сомнений  и
раздумий, способны  передать  приметы его  внутреннего мира? Конечно, нет. У
меня  возникло  подозрение,  что сохранились,  так  сказать, его официальные
письма. Все остальное он должен был уничтожить. Не может быть, чтобы человек
с такой сложной судьбой, человек одаренный, жил даже в то время узким мирком
нацистского обывателя.
     Как жаль, что нам не ясна до конца  его жизнь и все, что с ним связано.
Такие интеллигенты, порвав с окружающими, идут потом далеко, так далеко, что
их не остановит ни грубый окрик, ни тюрьма.
     Вчера вспомнил  старую  историю.  Моим  другом  был  некогда  китайский
студент. Дома у него была необыкновенная  библиотека. Возвращаясь с каникул,
он привозил самые интересные книги и переводил их для меня. Я же помогал ему
решать задачи по физике.
     Тогда  же я записал в тетрадь кое-что из его переводов. Перечитывая их,
я поразился: никогда, ни в одной книге мне не доводилось читать  того, что я
узнал в  те  годы. Эрику  это  заинтересует. Не  знаю  уж, пришли  знания по
биологии  и  медицине на восток  из Атлантиды  или нет, но подход  там иной.
Организм наш един, все в нем взаимосвязано, надо лечить не симптомы болезни,
а человека.  Так вкратце я сформулировал бы для Эрики свои  выводы. Кажется,
некоторые врачи это понимают.

Петер Госсе -- Валентину Никитину

     Эрика передает  тебе  привет. Она еще не знает, когда приедет. Я думал,
что мы с  тобой похожи на двух старых  чудаков, и нас слушают из вежливости.
Но  это не так,  к  счастью.  Неделю  назад, когда  я  позвонил Эрике, чтобы
передать  от  тебя  привет,  она  полчаса расспрашивала  меня  об  амброзии.
Представь себе!.. Что я  мог  ей сказать?  Что  голуби приносили  амброзию в
клювах на  Олимп?  Что только  боги  питались  амброзией?  Что амброзия была
только в  Атлантиде,  ее выбрасывало  на берег?..  Наверное,  это водоросли.
Может быть, ленты амброзии оставались  в лужах  во время  отливов. А голуби,
все  это  знают,  любят  бродить по пляжам,  по гальке, по песку.  И я опять
вспомнил голубей  из  Хосты. Ведь и там сизари посещают берег моря. Когда мы
загорали,  справа  и  слева от нас они  усаживались  на бетонные  волнорезы.
Прибой выбил углубления в бетоне,  настоящие  маленькие пещеры. Мы  собирали
там мидий.  Жарили  их  на камнях, раскаленных  в костре. Внутри  раковин --
морской мох,  бледные тугие  нити. Моллюски  питаются  им. Может  быть, этот
невзрачный  мох и есть амброзия?  Просто это никому  не приходит в голову. К
тому же  эксперимент  по  продлению жизни  человека нужно  ставить  не  одно
десятилетие. Кому по силам  такая капитальная работа  с неясным исходом? Все
это я сказал по телефону. Было слышно ее дыхание в трубке. Тогда я отказался
от своих слов, мне стало стыдно, что я злоупотребляю ее вниманием. Я заявил,
что морской мох в Хосте ничего общего с амброзией не имеет.
     -- А голуби? -- возразила она.
     -- Ну, голуби такие же... как там, в Атлантиде.
     -- А ты знаешь, что все это намного серьезней, чем ты думаешь?
     -- То есть?.. -- Я был несколько ошарашен ее замечанием.
     -- Опубликованы  первые сообщения  об  амброзии  и о механизме старения
организма.
     -- Не может этого быть!
     -- Может! В Швейцарии упрятали за решетку человека, который опубликовал
или, как там заявлено, разгласил секрет амброзии. Это селен.
     -- Селен?
     -- Да. Селен. Химический элемент. Составная часть амброзии.
     Больше я ничего  не узнал. Если, это так несложно, то скоро узнают все,
узнаем и мы с тобой. Но все-таки, слышал ли ты о селене?

Валентин Никитин -- Петеру Госсе

     Селен противодействует окислительным процессам. Такие вещества известны
давно.   Это  антиокислители,  антиоксиданты.   Наш   организм   отравляется
кислородом. И умирает.  Да,  именно  так. Кислород  --  не  только  источник
жизненной силы, но и яд.  Это  одна из теорий старения.  Всего  таких теорий
более  двухсот.  Кажется,  именно  кислородная  теория  ближе всех других  к
истине. Человек буквально сгорает.
     Я  думал  об  этом.  В  городе,  как  ни  странно  на   первый  взгляд,
продолжительность  жизни выше, чем в  деревне. В горах живут дольше, чем  на
равнине. Почему? Меньше кислорода. Парадокс? Однако это обсуждается всерьез.
     Станет ли человек бессмертным? Позволь мне не отвечать  на этот вопрос.
Положительный ответ  и радует и страшит. Ведь талантливый ученый, наделенный
бессмертием,  заменит  собой  целый   институт.  Да  что  институт!  Десяток
институтов. Если, как в легендах, можно жить до восьмисот лет, то сотни  лет
будет идти накопление знаний и опыта. По наитию, что ли, я  пришел к выводу,
что раз память связана с наследственностью, с генами, -- я думаю, это именно
так  -- то вещества,  подобные по  своему воздействию  селену,  одновременно
усиливают и память.  Не в этом ли причина такой долгой жизни мифов атлантов?
Не амброзия ли помогла  запомнить  их и передать из поколения в поколения --
до всеслыша-щих ушей мудрецов Эллады, которые записали их греческими буквами
и- передали нам?
     Что-то в этом есть. Но с другой стороны, в организме всегда должны идти
процессы окисления. Что  даст применение селена? Не знаю.  Нужно  быть очень
осторожным.  А главное -- все опыты длятся на протяжении человеческой жизни,
и  это  самый  малый  срок. Ведь настоящий ответ  может быть  получен лишь с
учетом влияния  на потомство... То есть срок еще больше  растягивается.  Это
уже не десятки, а сотни лет.
     Как реалистичен самый древний пласт  легенд? Боги --  атланты.  Они  же
обитатели Олимпа. И смертны они до  тех пор, пока не находят амброзию. И она
-- не  дар  неба. Голуби,  быстрокрылые птицы, приносят ее с янтарных пляжей
Атлантиды. Как  далеко  это  от  позднейших  небесных  мистерий с  трубящими
ангелами, гласом господним, суровыми пророками и  кровавыми битвами на  всех
семи небесах!
     Именно ту Атлантиду мы с тобой  открывали. Пусть  ее  откроют для себя,
для всех  и другие. Чем  больше их будет, тем лучше. Предупреди Эрику: тайна
атлантов,  их  главный  клад  открывается,  возможно, не  одним-единственным
ключом.  Да,  нашли  селен. Нашли антиокислители.  Все ли  это?  Нет.  Нужно
искать.

Год 1984-й. Петер Госсе -- Валентину Никитину

     Все  определено.  В мае  они будут в Москве. Эрика очень сожалеет,  что
гипотез, объясняющих старение, так много. Со всеми не ознакомишься! Или, как
она  пошутила, чтобы понять  все  эти  двести теорий,  объясняющих  старение
организма, нужно сначала стать бессмертной.
     Проблема!
     Атлантида воздействует на нас.
     Хорошо, что мы открыли ее совсем с другой стороны.
     Сначала  этому мешал Аристотель. По иронии судьбы  --  ученик  Платона,
всем  ему  обязанный. "Платон мне друг, но  истина дороже". Это он сказал по
поводу  Атлантиды,  объявив  ее  выдумкой  Платона,  своего  учителя.  Какое
лицемерие!
     Платон -- удивительный человек. Широкоплечий, застенчивый, честный.
     Аристотель распродавал  на рынке  оливковое и  розовое  масло,  которое
использовал для омовений. Это факт.
     Платон не приписывал себе чужих текстов.
     Аристотель воровал их у своих друзей и недругов.
     Этого человека поддержала церковь.
     Атлантида перестала существовать.
     Атлантида была предметом дикой зависти Аристотеля, которую он испытывал
по отношению к своему наставнику. Еще бы! С ней  связана самая  удивительная
история.  История реалистическая,  полная  смысла и красоты. Недаром вот уже
две с  половиной  тысячи лет  атланты  являются любимыми героями  очерков  и
статей, эссе и романов, повестей и газетных корреспонденции.
     Рассказывают,  что Сократу однажды приснился  сон: он держал на коленях
лебеденка, и тот в мгновение ока покрылся  перьями, у него отросли крылья, и
он  с  дивным криком  взлетел в  небеса.  На  следующий день Сократ встретил
Платона и -- бывает же такое! -- вдруг в  лице и осанке Платона узнал как бы
того лебедя.  Платон стал слушателем  Сократа с двадцати  лет. После кончины
учителя много путешествовал.  В Египте  тяжело заболел, и жрецы излечили его
морской  водой.  Платон  сказал будто бы: "Вода  смывает все  людское  зло".
Трижды побывал он на Сицилии. В первый раз только затем, чтобы посмотреть на
вулканы. Тиран Дионисий оставил его у себя.  Платон сказал ему  однажды, что
не все то к лучшему,  что на  пользу лишь  тирану, если  тот  не  отличается
добродетелью. "Ты болтаешь, как старик",-- воскликнул  в гневе Дионисий.  "А
ты как тиран", -- ответил ему Платон.
     Достойный Платона диалог!
     Ничего   подобного  не  могло  случиться  с  Аристотелем,  который  был
придворным льстецом и лакеем в Македонии.
     Вот что я выписал еще  о Платоне.  Уязвленный  Дионисий  выдал  Платона
спартанцу Поллиду, прибывшему на Сицилию  с  посольством. И  заявил Поллиду,
что Платона  следует  продать  в  рабство.  Это  цена  одной смелой  реплики
философа! Поллид увез Платона на  Эгину  и  вывел его на продажу, как  раба.
Говорят,  его выкупили  друзья.  По  другим  сообщениям, его  выкупил  некто
Анникерид  Киренский,  заявивший, что  не  одни  друзья  вправе заботиться о
Платоне.

Год 1984-й. Эрика Хаганберг -- Петеру Госсе

     В Музее архитектуры  имени Щусева знакомилась со старой Москвой. Уютные
и одновременно просторные улицы. Дома в основном двухэтажные. Эпоха бетонных
башен  наступила позднее. Она запечатлена не на фото, а наяву.  Были втроем.
Никитин, Анна, я.
     Вечером -- беседа о восточной медицине.
     Никитин познакомил нас  со своей дочерью. Она совсем большая, похожа на
него.  Он  пытается  воспитывать  дочь,  но  это  у  него,  по-моему,  плохо
получается. Жаль, что нет больше его жены.
     Удивительны записи, которые он сделал со слов китайского студента.
     В  основе  мироздания  лежит   "Великий  предел",   некое  первоначало,
именуемое Тай-цзи. Эта  субстанция  сама  по  себе бесформенна и не наделена
никакими  качествами,  но  именно  она  порождает  все  многообразие вещей и
явлений. Древний хаос? Может быть.
     Тай-цзи  расщепляется.  Образуются   две  силы  --  Инь  и  Ян.  Ян  --
позитивное, Инь  --  негативное начало. Ян -- источник активности в природе.
Инь  -- выразитель  всего  пассивного.  В  мироздании  Ян отождествляется  с
солнцем и  небом,  а Инь -- с луной и землей. В человеческом организме Ян --
выразитель мужского начала, Инь -- женского. Две силы  противоположны, но не
враждебны друг другу, они даже нераздельны и как бы взаимно проникают друг в
друга. Внутренняя  борьба этих  начал в  каждом явлении природы обеспечивает
его развитие  и  движение. Взаимовлияние Ян  и  Инь приводит к рождению пяти
явлений, или пяти родов веществ,  пяти главных  элементов, пяти  стихий. Это
дерево, огонь,  земля,  металл  и  вода. Каждый из этих элементов  порождает
следующий за ним по  порядку  и стимулирует  его развитие.  Дерево порождает
огонь, огонь -- землю, земля -- металл, металл -- воду. Вода снова порождает
дерево.  Пишу об этом так подробно потому, что из этих древних предположений
следуют удивительные выводы.
     Есть и связь другого рода. Каждый из этих элементов влияет не только на
следующий  за ним  "сыновний",  но  и на  "внучатый"  элемент, то  есть тот,
который расположен через  одно звено. И этот "внучатый" элемент он угнетает.
Металл угнетает или побеждает  дерево, дерево  -- землю, земля -- воду, вода
-- огонь, огонь -- металл. Получается вторая цепь, и тоже замкнутая. Пишу об
этом подробно, боюсь забыть.
     От этих пяти первоэлементов  -- не будем спорить о точности их названий
и отражении в них существа -- берут начало "десять  тысяч вещей". Человек --
это  космос,  мир  в миниатюре.  Некий  микрокосм,  построенный  по  образцу
вселенной.  В  человеке  --  Инь  и  Ян.  Каждый   из  органов  нашего  тела
соответствует одному из первоэлементов. Легкие относятся к стихии металла, у
них белый цвет и сырой запах. Сердце -- воплощение стихии огня. Оно красное,
у него  горелый запах и горький вкус. Печень относится к стихии  дерева, она
зеленого  цвета,  у нее  кислый вкус. Селезенка --  это стихия земли (желтый
цвет, сладкий вкус, ароматный  запах). Почки имеют прямое отношение к стихии
воды, они  темные, у них  соленый  вкус.  Желудок --  стихия  земли.  Тонкий
кишечник -- стихия огня. Толстый кишечник -- стихия металла.
     И вот что получается. Печень стимулирует сердце и тонкий кишечник, а те
в  свою  очередь стимулируют  селезенку  и  желудок,  затем  от них  исходит
благоприятное влияние на легкие  и толстый кишечник, последние  поддерживают
почки и  мочевой  пузырь,  и  цепь  замыкается  --  почки  и мочевой  пузырь
благотворно действуют  на  печень  и  желчный  пузырь,  если  они,  конечно,
нормальны.  Эта  необыкновенная  цепочка,  должна  заметить,  подтверждается
данными современной  медицины.  Но чего  медицина пока не знает, так это то,
что почки  угнетают  деятельность сердца,  печень  --  селезенки и  желудка,
сердце -- легких и толстого кишечника, легкие и толстый кишечник -- печени и
желчного пузыря. Поразительно это!
     Еще   более   поразительны   описания   психического   мира   человека,
относящегося  к Ян  и его физической  сущности Инь. Надеюсь, я не успею  все
забыть  к своему  возвращению, и  строки  этого письма,  адресованного тебе,
помогут  восстановить  древние  тайны.  Тайны   атлантов?  Может   быть,   с
незапамятных  времен  утрачена  лишь  точность  терминов, но  суть осталась.
Секреты атлантов или  кроманьонцев  равно  принадлежат всем,  кто  может  их
понять и принять.
     Сунь-Сы-мо  был   выдающимся   врачом  эпохи   Тан.  Вот  рассказ,  ему
посвященный:
     "Танский император Тай Цзун отличался любовью к наукам и искусствам, он
собрал  в столице  всех  выдающихся  ученых страны,  но среди  них  не  было
Сунь-Сы-мо. Тот  вел отшельнический  образ  жизни  и отказался от столичного
быта.  Один из  придворных посоветовал императору вызвать великого  медика в
столицу  под предлогом болезни кого-нибудь из  близких ему лиц.  Одна из жен
императора как раз в это время чувствовала себя неважно. Сунь-Сы-мо встречал
сам император. На другой день врача проводили в  женскую половину дворца. Но
жена императора была вовсе не так больна, к тому же она решила подшутить над
ученым. Согласно принятому этикету, Сунь-Сы-мо не мог ни видеть императрицу,
ни даже разговаривать с ней. Ее  отделяли от  него плотные ширмы. Для  того,
чтобы исследовать  пульс  больной, врач  попросил  обвязать тонкой  нитью ее
запястье и протянуть ему через ширмы конец этой нити. Однако жена императора
обманула ученого  --  ему вручили нить, привязанную не к руке  больной,  а к
ножке  стула. Сунь-Сы-мо  взял нить и  через минуту произнес: "Меня вводят в
заблуждение. Нить  привязана не к  живому  существу, а к бездушному дереву".
Пораженная  ответом врача,  жена императора  отвязала нить от ножки стула  и
совсем уже было собралась обвязать ее  вокруг запястья, как вдруг  взгляд ее
упал  на  любимую собачку,  нежившуюся у  ног.  Тотчас она  решила  еще  раз
испытать искусство врача  и привязала конец нити к собачьей лапе. Сунь-Сы-мо
снова принял конец нити  и удрученно  сказал:  "Меня снова  испытывают. Этот
пульс не может быть пульсом человека. Я ощущаю удары сердца собаки".
     Пристыженная супруга императора наконец в точности исполнила требование
врача.  "Я  определил  вашу болезнь, --  произнес  врач,  --  и  пришлю  вам
лекарство".  Сунь исполнил свое обещание и собрался в обратный путь. Уговоры
не могли удержать его в столице. "Я  много лет  живу  в горах, и меня  никто
никогда  не