вяло подрагивающих губ. -  Ты
утверждаешь, что ничего не понял о сути происходящего здесь, и, естественно,
в этом  совершенно  искренен.  Но  ты понял главное: здесь  существует некое
сообщество  людей,   отделившееся  от  остального   мира   стенами   бывшего
бомбоубежища.  На языке  вашего ведомства -  подпольная  организация, банда,
секта. Я правильно дополнил твои неумелые психотерапевтические  рассуждения,
призванные  меня  успокоить? -  тренер  застыл  посреди кабинета  и  странно
посмотрел на пленника.  - О наших целях я  тебе рассказывать  не буду, иначе
снова заснешь, на сей раз от скуки. У нас с тобой всего... - взгляд на часы,
-  несколько  минут. Итак,  чем  мы  все  тут  занимаемся?  Точнее, чем  тут
занимаются  девчата? Очень  простым делом - становятся сильными. Но в  нашем
поганом  мире быть просто сильной - мало.  Нужно быть самой  сильной.  Иначе
невозможно  сдержать яростный напор главного зла  этого мира  - самцов вроде
тебя. Учась  вместе  с тобой в школе,  Боря, я не только  стал человеком, не
только  выбрал специальность, но и набрел на пару фантастических идей. Можно
сказать, выстрадал  их, регулярно  общаясь с кулаками такого темпераментного
мужчины. Идеи были бредовые, я их забыл сразу, как избавился от твоей нежной
дружбы.  А  через много  лет  кое-что  случилось  в  моей простой  врачебной
жизни...  И  я   вспомнил  школьную  идею.  Кстати,   я   ведь  терапевт  по
специальности...
 Он замолчал. Он  неторопливо взгромоздился на любимое место -  прямо на
стол,  - положил под  зад ладони,  склонил голову и посмотрел  на слушателя.
Птичка на жердочке. Очевидно, ожидал  новых вопросов. Глупых, разумеется,  -
жалких всплесков  интеллекта  у агонизирующего представителя "главного зла".
Однако, хоть и пребывало  зло  варварски связанным, интеллект его  отнюдь не
бездействовал.
 -  Я  все  понял, -  неожиданно  тихо  сообщил  майор.  -  Сверхсильной
женщины-убийцы  не  существует. Вернее,  их  много.  Это  твои  оболваненные
ученицы, каждую из которых ты посылал по вечерам на какие-нибудь дьявольские
"тесты". А  сегодня вечером... - его голос сел от  жуткого предположения,  -
сегодня очередь Милиты, да?
 Реакция  тренера была искренней.  Он хохотал безудержно,  взахлеб,  как
ребенок в цирке. Только смех его не  смог бы родить ответную улыбку, и оскал
был далеко не детский. Излишки веселья кончились быстро:
 - Должен тебя огорчить, Борис. Или обрадовать? Не знаю,  разбирайся сам
со своими  базовыми  эмоциями.  Из  моих  учениц  только  две  по-настоящему
сильные. Только две! Ты  видел  одну из них  в  действии,  испытал  на себе,
бедолага...  Это  наша  староста,  к   твоему  сведению.   Славная  девушка,
исполнительная,  честная.  Ведет  занятия  в  общей  группе,  зарплату  даже
получает... А вторая  - Даша, моя приемная дочь.  Остальные пока на подходе.
Чудеса, к  сожалению, случаются  реже,  чем  нам бы  хотелось. Вообще-то  ты
молодец, этакую версию выдал! Фантазия работает.
 -  Издеваешься,  - тоскливо заметил  товарищ майор.  - Как  же ты  меня
ненавидишь! Господи... -  И вдруг улыбнулся. - Пусть моя версия - туфта, мне
не жалко.  Но  ведь  признайся,  женщина-монстр  все-таки имеет  отношение к
твоему клубу?
 Тренер удивился:
 -  Конечно, имеет.  Даша  была первой,  у кого получилось.  Самой-самой
первой. Моя лучшая ученица, никто  ей  в  подметки не годился... - Он  пусто
посмотрел на друга детства и почему-то  отвернулся. Если бы тот обладал чуть
большей  степенью  свободы,  заметил  бы,  что  в  глазах у  хояина кабинета
блеснула нежданная  влага. - Дашенька давно  ко мне  не  заходила,  с  месяц
примерно. Да ты лучше меня должен знать по уголовной хронике.
 Тренер  о  чем-то задумался.  Тяжело  и  надолго.  Но  отвлекся,  чтобы
добавить еле слышно:
 - Не уберег... Мразь, говоришь...
 Мираж,  подумал  товарищ майор, стараясь удержать  сознание на плаву. -
Женщины-монстры. Питомник. Порода мышцегрудых...
 Он глухо проговорил:
 - Идиотизм! Детишки поймали дядю милиционера.
 Захохотать не удалось - силы кончились.



ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ ФОН:

 Всю жизнь  ждать эту беседу, а  дождавшись,  испытывать физиологическое
отвращение  к  словам...  Такое возможно только  у  больных людей.  У людей,
неизлечимо больных Прошлым.
 А ты  все-таки не  спросил о целях, Борис. Похвально. Не  задал  вопрос
"зачем". Впрочем, в  любом  случае тебе не  нужно знание о  том, что никаких
целей  здесь  перед  собой  не  ставят.  Точнее,  они целиком  совпадают  со
средствами. Девчата жаждут быть самыми сильными, и помочь им вполне реально.
Средство  как  цель  - очень  просто. Никакой  заговор  здесь  не готовится,
матриархальный  террор  не замышляется.  Плохо  быть  слабой,  ты  разве  не
согласен?  Слабой быть опасно. А сила  -  это свобода,  самостоятельность, в
конечном счете справедливость. Сила  -  единственно справедливое качество  в
человеке, как говорит один современный моралист. Истинно  так: даже  наличие
ума и таланта во многом несправедливо.
 Рассыпь перед тобой подобный  бисер, и  ты непременно скажешь  в  ответ
что-нибудь едкое.  Ты  скажешь, что  здесь  просто врут. Им всем... Старосте
врут -  "старушке" нашей славной. И остальным девчатам  врут.  А на самом-то
деле прекрасно знают, зачем все это понадобилось. На альтруистов здесь никто
не похож! - крикнешь ты, если, конечно, знаком с такими понятиями.
 Да, у тебя большой опыт. Чужой опыт трудно убеждать. Разжались бы клещи
отвращения,  и  можно бы  попробовать  объяснить тебе хоть что-то. Например,
рассказать маленькую  душещипательную  историю: вдруг  ты  поймешь  - ЗАЧЕМ.
Скорее - сказку.  О том, как  жил-был врач лечебной физкультуры, терапевт по
специальности,  слабенький,  битый  в  прошлом человечек.  Скромно работал в
районной поликлинике. И была у него  возлюбленная. Не жена, нет,  - одинокая
женщина,  растившая дочку.  Банальная  история, кто же спорит. Только  лучше
этой женщины  скромный  врач в своей  жизни  не встречал. И  чужого  ребенка
любил, как  своего. А дальше произошла  обычная  драма, еще более банальная.
Житейская драмка. Неким  подонкам  в парадной, таким  же сильным парням, как
ты,  приглянулась  слабая  женщина,  идущая  домой.  А  когда  она  вздумала
сопротивляться, ее стукнули по голове  выпитой  стеклотарой  и изнасиловали,
уже  умирающую. И не стало  у врача возлюбленной...  Погоревал  он, поплакал
вволю, а  потом решил во что бы то  ни стало уберечь приемную дочку, девочку
родную, Дашеньку, от разнообразных подонков, которые ждут не дождутся, когда
она повзрослеет.  Но  как?  Поднатужился, пошевелил извилинами да и вспомнил
фантастические детские видения, где он мстил своему мучителю - тебе. Но, как
выяснилось,  волшебная  сила   не  всегда   помогает  в  житейских  драмках.
Обрушилась новая беда, и теперь  нашу сказочную принцессу,  ненавидящую весь
мир, разыскивают  по  городским закоулкам  очередные подонки  с мандатами  в
кобурах. Тошнотворно банальная история, Боря.
 Ты бы выслушал и, конечно, обиделся. Расстрелял бы рассказчика взглядом
нервно-паралитического действия. Объяснил бы, форсируя звук, что ваша работа
- как раз сажать ту самую мразь, которая убила жену скромного терапевта. Что
в подонки не  тех  записали, не  тех!  И пришлось бы в твою  чугунную голову
кропотливо,  мучительно долго  вколачивать,  что униженной или  раздавленной
женщине  не  легче,  если один  подонок  посадит другого  в тюрьму.  Гораздо
справедливее, естественнее  прибить подонка на  месте, соб-ствен-но-ручно. А
против  системы  охраны правопорядка  здесь ни в  коем  случае не выступают.
Говорят совершенно  конкретно  - про  тебя.  Уж тебя-то,  подонка, трудно не
рассмотреть в полном объеме, извини.
 Кстати,  среди кандидаток  на  владение  "прорывом  запредельной силы",
девчат  наших  дорогих,   большинство   -   из  тех  малолеток,  кого...  Не
понимаешь?.. Кого  рыцари  вроде  тебя  сделали  женщинами,  забыв  спросить
разрешения. Ничего странного. В душах таких малолеток  - истинное  сочетание
ярости и верности. Я убежден: чтобы реакция  шла, они всегда  должны помнить
цену вашим ласкам.
 Ах,  реакция,  реакция!  Все  для  нее,   все  ради  нее.   Потому  что
общеизвестно:   люди,  находящиеся  в  стрессовом  эмоциональном   состоянии
способны совершить то, чего никогда не  смогли бы в нормальном. Если человек
к  тому  же  прекрасно  развит  физически,  это проявляется  особенно  ярко.
Стрессовые эмоциональные  состояния возникают  обычно под действием каких-то
внешних причин - у психически здоровых  людей, разумеется. Идея же состоит в
том,  чтобы  научиться  вызывать  и  регулировать стресс  в собственной душе
усилием воли. Смешно, правда?.. Использовать в качестве базовой эмоции страх
было  бы  наиболее  верным.  Но  это  человеческое  чувство  одно  из  самых
иррациональных. Гораздо более формализованным,  а потому  более  управляемым
является ненависть - другая базовая эмоция. Точнее, слепая ярость. Ты, Боря,
замечал когда-нибудь, что люди,  ослепленные яростью, действуют, как быки  -
силу не чувствуют? Замечал?  Молчишь... В школе, в твоем исполнении, это мог
наблюдать каждый желающий.  Кстати, ты бы, наверное, был самым перспективным
учеником в нулевой группе. Будь  помоложе годов на двадцать. Но мужики здесь
не нужны,  мужики - главное зло... Да, система психосиловых упражнений  даст
еще  жизни  -  вам,  подонкам.  Организм  девчат  постепенно  освобождается,
становится  способен на...  Хотя,  признаться,  терминология  совершенно  не
отработана:  теорией заниматься некогда,  практика нынче поважнее. Требуемое
состояние  условно  называется  "взрывной  реакцией  ненависти". Детонатором
выбрано  слово, просто  слово. "Гад",  - коротко и  созвучно каждой  струнке
израненной женской души. "Гад", - и взрывная реакция пошла.
 Вообще-то   любое   описание  процесса   очень  приблизительно.  Трудно
сформулировать то, что выражается языком  ощущений, тем более, если на  себе
испытать  не  получилось.  Дашенька  говорила,  что это  похоже на  лавину в
мозгах.  "Прорыв запредельной силы" - еще один из неотработанных терминов...
Как она  работала!  Видел бы  ты ее,  Борис. Как  Дашенька рвалась к детской
мечте  своего раздавленного  жизнью  учителя! Невероятное  счастье.  А когда
девочка  стала  ломать  тренажеры, один за другим, вот тут уже  хватило  ума
понять -  свершилось.  Представляешь, "мельницу" сломала! Умудрилась погнуть
стержень у станка! Такая мощь...
 Ладно, хватит грезить  наяву:  ненароком спятить можно. Всю жизнь ждать
встречи с  тобой... Но только почему, почему, почему?!  У одних, вроде тебя,
ниточка  судьбы  прямая, стальная -  не  согнешь,  не порвешь,  а  у  других
скручена  жуткими  узлами.  До  чего же  он несправедлив,  закон  сохранения
справедливости.
 Конечно,  если девочка влюбилась, это нормально. А то, что непременно с
ней должна была случиться очередная банальная история -  привычно. Проклятые
бабские штучки!  Понять  бы,  кто была  та  стерва,  которая перебежала Даше
дорогу.  Хотя, какая  разница? Если  Игорек  сумел  бросить  ее, беременную,
значит все равно толку бы  от  их отношений не было. Жалко мальчика, хороший
он был, умница,  непохожий на остальную ораву.  Немножко предатель, конечно,
как и полагается таким непохожим. А Дашенька его наказала, крепко наказала -
вязанку костей  от него  оставила  на  память несчастным родителям.  Прямо в
парадной  и  оставила.  И  что-то  в  ней  сломалось. Выкидыш  этот нелепый.
Обидно...



ДЕЙСТВИЕ:

 - Я  сам  виноват,  - сообщил  вдруг тренер.  Кому?  Наверное,  ногтям,
которые  он  принялся  обкусывать. -  Понимаешь, утешить  ее решил.  Злость,
думаю, первое лекарство. Велика  ли беда, говорю,  что лучший в  мире парень
другую трахнул! Подумаешь, говорю, ты вот послушай, как твоя мама погибла на
самом  деле...  Идиот!   Про  курсантов  зачем-то   ляпнул.  Я  ведь,  Боря,
собственными глазами видел ту компанию, да не понял ничего. В окошко  видел,
это  курсанты какие-то были, очень  веселые,  все  бороться  друг  с  другом
пытались...
 - Слушай, придурок, - в муках родил майор. - Ты совсем чокнулся?  Какой
парень, какие курсанты!
 - Что? - спросил тренер. - А-а... Это я задумался, извини. Просто после
разговора  со мной она и пошла к  Игорю, понимаешь? Хотя, ты прав, никакой я
не альтруист. Такой же подонок, как... как все мужики...
 - Я прав? - майор сморщился, напрягая память. - Не помню...  - и тут он
спохватился.
 Он что-то сообразил.
 Проговорил с ужасом, убрав голос почти до нуля:
 - Подожди! Зачем ты мне столько порассказывал? Про клуб свой поганый!
 - Я полагал, тебе будет любопытно, - голос тренера был бесцветен.
 -  Врешь! Ты  уже что-то там замыслил  насчет меня, политик чокнутый! -
пленник подался вперед. Стул слабо скрипнул, дернулся.
 Тренер непроизвольно взмахнул рукой:
 -  Осторожно!  Опрокинешь  назад,   ударишься   затылком,  может   быть
сотрясение.
 Он был уже  равнодушен и  вежлив. Он больше не видел  смысла  в беседе.
Перегнувшись через стол, выдвинул верхний ящик, достал два больших  блокнота
и тем завершил подготовку к занятию нулевой  группы.  Он продолжал  думать о
чем-то своем - тягостном, впрочем,  не  имеющем отношения  к делу. Продолжал
вспоминать что-то свинцовое, болезненно  навязчивое. Смотрел сквозь бетон на
этот  призрачный мир - влажными  глазами. Птичка...  А  товарищ  майор щедро
демонстрировал разинутый рот:
 - Придурок! Ну зачем ты все это натрепал! Умник!
 И бился в резиновых сетях. Будто крупная потная рыбина.



ИЗ ВНЕШНЕГО ФОНА:

 -  Родная  моя, надо  бы окончательно прояснить,  случайно  ли  он сюда
пришел. Если действительно к Милите в гости, то проблема решается просто.
 - Вам он что, не стал говорить?
 -  Ты  бы  сама его  порасспросила,  а?  Для  надежности.  Вот  занятие
закончится, девчата разойдутся... Побеседуй с ним, как ты умеешь.
 - Само собой, учитель.
 - Ишь, глазищи заблестели! Ну,  прекрасно, значит  он не  устоит  перед
твоими вопросами. Заодно расскажет, в каком состоянии находится следствие по
делу "женщины-монстра". Думается мне, он информирован получше нас.
 - Учитель, тогда я оставлю после  тренировки Людмилу и Риту, все  равно
они уже в курсе.
 - Да, помощь нам с тобой не помешает. Спасибо  вам, девочки, спасибо. Я
вас очень люблю.
 - А он не удерет из кабинета?
 -  Ты же видела, я двери  запер. Наши двери не вышибешь, особенно в его
состоянии.  Только ты смогла  бы. И Дашка, конечно... Впрочем,  оставь здесь
или Люду, или Риту, на свое усмотрение.
 - Само собой.
 -  В общем, я  почти уверен, что  мой приятель  не доставит нам больших
затруднений.  Он ведь  мужчина?  Мужчина. Военный?  Еще  какой! Правда,  без
формы... А что, вполне может приглянуться одной жуткой барышне.
 - Как это?
 - Ладно, моя родная, потом, потом.
 - Значит, с Дашей на сегодня точно отменяется?
 -  Готовься  на  завтра-послезавтра.  Два таких  дела  одновременно  не
провернуть. К тому же успокоительный укольчик для нее временно сорвался.
 - Учитель, а вы уверены,  что после того, как  мы... Короче,  получится
Дашку вылечить?
 - Почему ты спрашиваешь?
 - Я до сих пор не могу забыть ее глаза. Тогда, помните? Жуть!
 -  Другого   выхода  нет,   надо   попробовать.  Не  буду  скрывать,  я
консультировался со своим другом психиатром. Без лишних деталей, конечно. Не
смотри  так, это  очень  порядочный  человек,  хоть  и  мужского  пола.  Мой
единственный друг.  Серия инъекций  - и, будем надеяться,  ее настрадавшаяся
головушка встанет на место.
 - Жалко,  что мы  так и  не  выяснили  про ту бабу. Ну, про ту  гадюку,
которая...
 - Зачем, родная? Мстить слабому - терять ненависть. Забыла?
 -  Извините,  учитель. Просто я... Я вот  думаю  -  ну, обмотаю я  Дашу
пластиковым тросом, а вдруг он не выдержит. Что тогда делать?
 - Ты о чем?  Дай, гляну в глаза. Волнуешься?  Уж ты-то как никто другой
должна знать, что прорыв силы - штука страшная,  но не беспредельная! А если
трос  не выдержит, придется тебе самой  секунды три держать ее, пока я всажу
укольчик.
 - Да уж...
 - Тебя  она  впустит. Ты  -  другое  дело.  Это со  мной  она так...  В
собственный дом не пускает. А  ты справишься, ты в прекрасной форме,  к тому
же, больше просто некому.
 - Конечно, учитель.
 - Подготовься хорошенько.



14. УЛИЦА

ДЕЙСТВИЕ:

 Роль  живца  - не  из  престижных.  Но  на  другую он  не годился.  Это
единственно возможная роль слабого, когда сильные начинают играть всерьез.
 - Вперед, - едва слышно произнесла Милита.  - Все, как договорились. Не
трусь,   сразу   она   не  бросится,   гарантирую.  Сначала  будет  с  тобой
разговаривать.  Если  ничего  не получится,  назови ее  по имени.  Наверняка
подействует. Я  тебе не говорила,  чтобы не волновать раньше  времени, но ты
похож на того парня. Ну, который  на  нее наплевал, помнишь, я рассказывала?
Тоже  в очках.  Худенький, симпатичный -  кайф,  я когда тебя  в троллейбусе
увидела, меня будто током шарахнуло.
 Студент медленно поднялся. Ничто  в нем уже не боролось, невроз куда-то
подевался, он смотрел вслед удаляющейся девушке и ощущал отчетливую жалость.
Гипноз девичьих слез. Надо догнать и успокоить,  подумал он. И тут же  холод
продрал его сверху до низу: "Что со мной? Это же та самая!"
 - Скорей! - шлепнули его по заду. - Уйдет!
 Гениальный  план забыть было невозможно.  Он заинтересовывает нехорошую
женщину  своей  персоной, после чего  дает деру.  Но не просто дает  деру, а
мчится назад, к скамейке, и  вбегает  в подъезд.  Там  уже  наготове Милита,
которая  выполняет основную часть охоты. Вот так - легко и красиво. Главное,
четко исполнить три мелочи. Во-первых, не прозевать момент, когда дичь решит
размять руки. Иначе... Впрочем, не стоит об этом думать. Во-вторых, вбегая в
подъезд, не забыть  перепрыгнуть  через  ловушку, приготовленную из  веревки
заботливой  Милитой.   В  третьих,  бежать  нужно  предельно  добросовестно,
иначе... Об этом тем более не стоит думать.  "Ты хорошо бегаешь?" - уточнила
Милита еще в  троллейбусе, вербуя себе товарища. "Если со  страху, то  очень
хорошо", - пошутил студент. "Годится", - сказала она... Да, легко и красиво.
Основная часть  охоты заключалась  в  том,  что Милита  должна была обмотать
упавшего  монстра   сверхпрочной   веревкой  и   успеть  вколоть   наркотик.
Шприц-тюбик с необходимым препаратом ждал своего часа в специальном кармашке
ее рюкзачка. Безумный план. Неизлечимо. Шизофрения...  Боже,  какой я идиот,
твердил студент в такт шагам. Шаги отдавали в голову тупыми толчками.
 Девушка не успела далеко уйти - брела вдоль зеленых насаждений и громко
всхлипывала. Ничего нечеловеческого в ней не наблюдалось, по крайней мере со
спины. Школьная форма, в которую она зачем-то втиснула себя, делала ее облик
варварски  глупым.   Впрочем,  малоэстетичный  синий  костюм  все  же  давал
возможность  увидеть, что такое настоящая культуристка. Милита была  отлично
развитой  девочкой  - классной  девочкой,  разумеется! -  но рядом  с  ЭТОЙ,
школьницей выглядела бы она.
 - Эй, - позвал студент, - подождите, пожалуйста.
 Девушка, вздрогнув, обернулась.  Ее лицо  оказалось крупным, скуластым,
не очень симпатичным.  Но заплаканным, поэтому вполне нормальным, ничуть  не
страшным.  Откровенно  говоря,  студент ожидал чего-то другого. Хотя внутри,
как ни странно, он не был поджат. Гипноз.
 - Привет, - сказал  студент, приблизившись. Сглотнул,  решаясь, и глухо
прибавил. - Даша... не плачьте...
 Девушка молчала. Напряженно всматривалась: по лицу подошедшего метались
тени танцующего  на  ветру  кустарника. И вдруг  громко  засмеялась,  утирая
слезы:
 - Ты меня напугал, Игорь!
 Ее голос также был человеческим.
 Студента  звали  не  совсем  так.  Вернее,  совсем  не так. Но это было
неважно. Он  лихорадочно перебрал варианты ответов, чтобы  поддержать удачно
начавшийся процесс  общения, потея от неловкости, беспомощно шевеля  губами.
Дурак дураком.
 - Н