ряют,  будто  они  страдают  за
грехи в этой и других жизнях.
     - И вы этому верите? - спросил Галерс.
     - Разумеется.
     Галерс знал, что  человеку  с  таким  образом  мышления  бессмысленно
доказывать, что зараженные онерсами люди страдают  главным  образом  из-за
невежества и завесы секретности, которой  старейшины  ремоитов  отгородили
общину от внешнего мира. Они прекрасно понимали, что онерсы не  что  иное,
как создания из плоти  и  крови,  которые  живут,  повинуясь  определенным
физиологическим побуждениям, называемым  инстинктами.  И,  тем  не  менее,
упорствовали в  обвинениях  людей,  в  телах  которых  поселились  онерсы,
называя это карой за прегрешения их самих, либо даже их предков.
     - Послушайте, капитан,  -  сказал  Галерс.  -  Вы  -  человек  умный,
одаренный. Иначе вам не доверили бы командование "Королем Эльфов".  Почему
вы, черт побери, не обратились к земным медикам, почему  не  попросили  их
обследовать вас? Или вы думаете, что нет лекарства? Да  вы  просто  лишили
себя возможности излечиться из-за страха и невежества! А Дебби? Неужели вы
не понимаете, что обрекаете свою дочь  на  пожизненное  заключение  внутри
"Короля Эльфов", где она не сможет познать радость любви  и  счастье?  Что
ждет ее? Муки одиночества?
     Только теперь Галерсу стало  понятно,  почему  отец  не  разрешил  ей
покинуть борт корабля во время Празднества Жертвоприношения.  Дебби  могли
бы  тайно  похитить  и  увезти  в  один  из  лагерей.  А   Эверлейк,   как
верноподданный член своей общины, не стал бы  протестовать  против  этого.
Ему самому приходилось  избегать  тесных  контактов  с  соплеменниками  из
страха, что и его упекут в  такой  же  лагерь.  Какую  же  одинокую  жизнь
приходилось вести этому несчастному!
     Теперь Марк понимал, какие именно соображения  руководили  поведением
Эверлейка. Но дальше так продолжаться не могло.  Сама  природа  онерсов  и
способы, с помощью которых они маскировались, делали неизбежным их широкое
распространение не только на Мелвилле, но и по всей Галактике. Для  борьбы
с ними необходимо было привлечь возможности  всех  цивилизованных  планет.
Ему стало не по себе при мысли, что уже сейчас сотни или тысячи  мужчин  и
женщин, разбросанных по многим планетам, разносят эту чудовищную заразу.
     - Послушайте,  капитан,  -  попробовал  Галерс  еще  раз  воззвать  к
рассудку Эверлейка. -  Вы  должны  рассказать  мне  все,  что  вам  самому
известно по этому вопросу, чтобы я  мог  как  можно  скорее  приступить  к
работе. Мое правительство, разумеется,  будет  поставлено  в  известность,
чтобы можно было  объявить  всегалактическую  тревогу.  Естественно,  ваши
соплеменники  не  желают  разоблачения.  По  вполне   понятным   причинам.
Во-первых, онерсы могут стать таким же клеймом, как когда-то  проказа  или
сифилис. Однако эти две болезни давным-давно  искоренены,  и  также  можно
уничтожить онерсов. Во-вторых, вы осознавали, что на Мелвилл будет наложен
карантин, а это сократит доходы общины, поступающие от  ушедших  в  космос
ваших  мужчин,  что  лишит  вас  возможности   приобретать   вакцину   для
омолаживания. Но приходило ли вам в голову,  что  перед  человечеством  вы
гораздо в большем долгу, чем перед своей небольшой группой людей!
     - В своей жизни я достаточно наслушался поучений! - рявкнул Эверлейк.
- И больше не желаю, тем более от посторонних!
     - Ладно, - произнес после некоторой паузы Галерс.  -  Но  вы  еще  не
объяснили мне, почему вам пришлось убить Джинаса.
     - Он стал излишне подозрителен. Пришел ко мне, задавал вопросы, но  я
отделался от него. А когда мы остановились здесь в прошлый раз - это  было
во время Праздника Коронации, - он исчез и не показывался три дня. А потом
пришел ко  мне  и  рассказал,  что  побывал  в  каком-то  захолустье,  где
беседовал с женщиной, мужа которой забрали куда-то в глубь страны. Сделано
это было, разумеется, по приказу Старейшин, так как в нем поселился онерс.
Не знаю, каким образом ему удалось выудить  это  признание.  Возможно,  он
соблазнил ее. Эти женщины вероломные дуры!
     Последние несколько слов он буквально выплюнул.
     - Джинас  заявил,  что  всего  этого  достаточно,  чтобы  разоблачить
создавшееся здесь положение. Сказал, что знает: во мне тоже сидит онерс, и
если я думаю, что виной тому  мои  прегрешения,  то  глубоко  заблуждаюсь.
Спросил, действительно ли моя жена была поражена паразитом и отправлена  в
лагерь. Я подтвердил, хотя дочь считает, что она умерла.
     У Дебби вырвался стон, но отец даже не взглянул в ее сторону.
     - Когда это случилось, я старался позабыть ее, потому что  обвинял  в
неверности. Однако через год онерс поселился и  во  мне.  Только  тогда  я
понял, в какое положение попала моя жена. Ведь я сам, давший  приют  этому
грязному паразиту, был абсолютно невинным перед собственной совестью и  не
совершил ничего предосудительного. С тех пор, как это  произошло,  "Король
Эльфов" очень редко бывал на Мелвилле -  я  пытался  изолировать  от  этой
планеты Дебби. К несчастью кто-то из старейшин пронюхал о  ее  красоте,  и
она была избрана Девой Озера на тот год. В то же самое время ко мне пришел
Джинас и стал объяснять,  как  можно  заразиться  онерсом,  не  вступая  с
кем-либо в телесные контакты. Оказывается, у каждого онерса в мешочке  для
размножения имеются и мужские, и женские  клетки,  но  соединиться,  чтобы
возник  зародыш,  они  не  могут.  Оплодотворение  происходит   во   время
сексуальных контактов между "хозяевами", когда онерс, находящийся  в  теле
мужчины, избавляется от своих половых клеток  одновременно  с  ним.  После
этого, они  соединяются  с  половыми  клетками  онерса,  живущего  в  теле
женщины. Так образуется зародыш, который некоторое время живет в организме
одного из "хозяев", пока не появится возможность обзавестись  собственным.
Вам  ясен  механизм?  Джинас  сказал,  что  это   весьма   сложный   метод
размножения,  не  гарантирующий  выживания  большого  количества  онерсов.
Наверное, поэтому паразит распространяется не очень быстро. По его оценке,
онерсы поселились в организмах не более,  чем  пяти  процентов  от  общего
числа ремоитов. Поэтому, скорее всего, знает о существовании паразитов  не
более  пятнадцати  процентов  населения.  Старейшины,  как  только  могут,
скрывают это. Надо учитывать и тот факт, что ремоиты практически не  имеют
контактов с  обитателями  других  планет,  ограничиваясь  только  агентами
космофлота и представителями Земного Правительства.
     Голос Эверлейка был на удивление спокойным и монотонным.
     - Джинас считал, что эмбрионы или  половые  клетки  онерсов  довольно
быстро погибают, если не вступают в контакт с человеческим телом.  Однако,
согласно его гипотезе, во время церемонии очищения,  в  которой  принимает
участие вся община ремоитов, те из  пораженных  онерсом,  которых  еще  не
выявили, выделяют в  воду  как  мужские,  так  и  женские  половые  клетки
паразита.  Это,  по-видимому,  объясняется  тем,  что  некоторые   реакции
организма, сопутствующие религиозному экстазу, в  чем-то  сродни  половому
возбуждению.  Вполне  вероятно,  что  эти  микроскопические  твари   могут
некоторое время оставаться живыми в теплой воде.  Он  сказал,  что  онерса
можно сравнить с недоразвитой  личинкой  рачка.  Более  того,  аналогичное
животное имеется на Земле.
     Галерс удивленно поднял брови.
     -  Да,  -  продолжал  Эверлейк.  -  Джинас  утверждал,   что   земное
ракообразное,  называемое  саккулиной,  являющееся  близким  родственником
морской уточке, прикрепляется к телу краба карцинуса. Саккулина  проникает
сквозь его хитин, теряет обычную свою структуру и проникает в ткани краба,
пока не  образует  сеть  из  тончайших  нитей  по  всему  телу  "хозяина".
Устроившись таким образом, рачок питается продуктами пищеварения краба.  У
него тоже имеется мешочек для размножения, который торчит из  отверстия  в
брюшке краба. Основное различие  между  земной  саккулиной  и  мелвиллским
онерсом заключается в том, что жертвой последнего является человек, и  что
он имеет более сложное строение и большую  специализацию  органов.  Джинас
доказывал, что онерсы распространяются так же во время культовых омовений.
Он был намерен уведомить обо всем этом земные власти. Я убил  бы  его  еще
тогда, но доктор собирался взять пробы воды в озере, и мне пришла неплохая
мысль.
     - Вы вошли в озеро с поросшего лесом берега, - перебил его Галерс.  -
На вас был скафандр. Вы перевернули лодку и  затащили  его  на  глубину  с
помощью реактивных двигателей, которыми оснащен скафандр. То есть, сделали
с ним то же самое, что собирались сделать и со мной.
     - Я не собираюсь защищаться, - надменно ответил Эверлейк. - Это  было
сделано ради веры Ремо.
     Тут в разговор вклинилась Дебби.
     - Все мы - отец, Пит и я, должно быть, заразились во время церемонии.
А через неделю я почувствовала недомогание и стала  налегать  на  шоколад.
Как раз тогда ты стал сурово обращаться со мной, избегать  меня.  И  велел
мне держаться подальше от Пита.
     - Да, дитя мое,  -  произнес  капитан,  и  в  голосе  его  прозвучала
непривычная ласка. Я не мог рассказать тебе, в  чем  заключается  болезнь.
Полагал, что сумею сохранить тебя в безопасном  неведении.  Но  оставаться
подле тебя не мог. Думаю, теперь ты понимаешь, почему?
     - Да. Только зачем тебе понадобилось убивать Пита?
     - Один из членов экипажа доложил  мне,  что  Клакстон  вошел  в  твою
каюту. Зная, что случится неизбежное, я поспешил к тебе и велел ему выйти.
У него на пальце блестело твое кольцо. Я вызвал у тебя  такой  испуг,  что
контроль со стороны онерса стал слабее, так  как  был  отвлечен  в  другую
сторону. А еще через некоторое время вы с Питом забились в припадке...
     - Почему? - спросил Галерс.
     - Если воздержание длится слишком долго, онерс  вызывает  возбуждение
всей нервной системы. Он теряет особый контроль над  половыми  железами  и
стимулирует полное расстройство нервной системы, что выражается в припадке
"хозяина".
     - Значит, я оказался неправ, выдвигая гипотезу об эпилепсии, - сказал
Галерс. - А что тогда обуславливает падение сахара  в  крови  и  появление
инсулина?
     - Во время полового возбуждения  "хозяина",  -  пояснил  Эверлейк,  -
онерс пожирает необычайно большое количество глюкозы. Она  нужна  ему  для
выработки необходимой нервной энергии, чтобы возбудить  "хозяина".  И  еще
для того, чтобы началось выделение половых клеток  из  мешочка.  Это-то  и
понижает содержание сахара в крови. Обычно особого вреда это не  приносит,
так как возбуждение длится, как правило, не более нескольких минут.  Но  в
том случае, когда "хозяева" сдерживаются в присутствии друг друга,  что  и
произошло в данном случае, потребление  сахара  продолжается.  Резкое  его
падение вызывает защитную реакцию организма в виде  выделения  адреналина,
сначала из головного, а затем - из спинного мозга. Но в кровь его попадает
недостаточно, чтобы стать причиной  адреналинового  шока.  Когда  "хозяин"
теряет сознание, в аналогичную ситуацию попадает и паразит. Он  прекращает
пожирание глюкозы, пока не придет в себя. Но к тому времени,  если  убрать
сексуальное   стимулирование   со   стороны   другого   "хозяина",   онерс
возобновляет свое обычное, спокойное функционирование.
     Оглянувшись на дочь, капитан сделал небольшую паузу.
     - Когда у Дебби и Клакстона начался приступ, я  понял,  что  наделал.
Нужно было сказать им, что их ожидает. Я чувствовал себя очень  виноватым,
но расслабляться было никак нельзя. Я  не  доверял  Клакстону.  Он  совсем
недавно перешел в веру Ремо. У него был еще чуждый нашему образ мышления и
совсем другое понимание общественного долга. Он мог проболтаться обо  всем
этом властям. И... Повторяю, я не доверял ему и не хотел, чтобы он  был  с
моей дочерью.
     Галерс внимательно посмотрел в глаза Эверлейку. За монотонным потоком
слов он сумел разглядеть с трудом сдерживаемый гнев.
     - Отдавая себе отчет в том, что  Клакстон  ни  за  что  не  прекратит
попытки встречаться с моей дочерью, я решил, что... еще одна...  еще  одна
смерть не сделает мои прегрешения более ужасными, чем они были уже к  тому
времени. Поэтому, я связал его, поместил в спасательную лодку и отправил в
земную атмосферу. И только после этого известил Лунную Станцию о  болезни,
находящейся на борту дочери. Пришлось, разумеется, притворяться несведущим
в отношении того положения, в котором она на самом деле очутилась.
     Галерс взглянул на Дебби и прочел на ее лице тот же  вопрос,  который
вертелся на языке у него самого.
     - Как же вам удавалось избегать воздействия  онерса,  когда  вы  сами
находились рядом с Дебби как до припадка, так и после?
     Эверлейк закрыл глаза.
     - Настоящий мужчина способен многое выдержать. - В голосе  его  снова
зазвучал гнев. - Больше я ничего не могу вам  сказать.  Вы  можете  только
догадываться, почему я не был  подвластен  онерсу  тогда  и  поддался  ему
сейчас. Если бы я знал, что должен встретиться лицом к лицу  с  Дебби,  то
надлежащим образом подготовился  бы  к  встрече.  Однако...  Нет,  Галерс,
давайте не будем больше об этом говорить. По-моему, я и так уже  сказал...
наговорил... натворил... более, чем достаточно.
     Марк был с ним абсолютно согласен. Он посмотрел на Дебби, которая все
еще сидела у стола, и погладил ее по плечу.
     - Я вернусь, дорогая. Очень жаль, что мне приходится передать  твоего
отца властям, но иначе нельзя. Понимаешь?
     Она   кивнула   и,   как   бы   преодолевая    какое-то    внутреннее
противодействие, слегка прикоснулась к Галерсу.
     Он прошел в радиорубку, связался с агентом "Саксвелла",  изложил  ему
возникшую ситуацию и через двадцать минут вернулся в лабораторию. На груде
перекушенных проводов лежали кусачки. Дебби сидела за столом.
     - Он сказал, куда идет?
     Она подняла на Галерса заплаканные глаза.
     - К озеру. Сейчас уже подплывает, наверное, к середине.
     - Значит, бессмысленно посылать кого-то в погоню?
     - Разумеется. Все равно не успеют. И я не  хочу,  чтобы  успели.  Это
самое лучшее. Он любил "Короля Эльфов" больше, чем меня, и не смог бы жить
взаперти в сумасшедшем доме.
     - Знаю. Но меня удивляет, что он не забрал тебя с собой.
     - Отец сказал, что у меня есть еще кое-что, ради чего стоит  жить.  А
сам не смог перенести мысли о том,  что  все,  что  он  сделал,  оказалось
напрасным.
     Она протянула Галерсу левую руку.
     - Перед тем как уйти, папа вернул мне это. А я была уверена, что  оно
осталось у Пита.
     На  пальце  девушки  блестело  массивное  золотое  кольцо  со  щитом,
отражающим брошенное в него копье.



                                  ЭПИЛОГ

     Как только был объявлен карантин и все ремоиты, служившие в  космосе,
выявлены и проверены, Галерс принялся за работу. Он пришел к  выводу,  что
онерс,   будучи    животным    внеземного    происхождения,    притом    с
узкоспециализированной физиологией, не смог бы так быстро приспособиться к
анатомии человека, если бы предварительно не обитал  в  подобных  человеку
существах. Отсюда следовало, что на Мелвилле такие существа есть.
     Так  оно  и  оказалось.  На  других  материках   Мелвилла   обитатели
гуманоиды, с которыми у землян не было почти никаких контактов, вследствие
политики невмешательства, проводимой Земным Правительством.  Эта  политика
предусматривала запрещение космическим компаниям вести дела с аборигенами,
пока они не будут тщательно обследованы  антропологическими  экспедициями.
За последние 50 лет в этом  и  не  было  особой  необходимости.  Самим  же
ремоитам было разрешено  поселиться  на  планете  только  потому,  что  их
материк еще не был открыт  и,  тем  более,  освоен  коренными  обитателями
планеты, уровень развития которых соответствовал земному средневековью.
     Тем не менее, по мнению Галерса, было совершенно  невероятным,  чтобы
ремоиты  тайно,  в  обход  законов,  не  сделали  бы  попытки  обследовать
аборигенов на предмет заболеваемости онерсом.  И  вполне  могло  оказаться
так, что у этих, хотя и неразвитых, с  точки  зрения  земной  цивилизации,
разумных существ есть способы разрешения этой проблемы.
     Молодой врач оказался прав в том, что касалось аборигенов. А ремоиты,
пытающиеся скрыть свои "грехи" под  покровом  тайны,  понапрасну  страдали
почти полстолетия, потому что у обитателей других материков уже тысячи лет
существовали  свои  методы  борьбы  с  онерсами.  Они  были  жестокими,  и
вследствие недостаточного развития медицины пациенты обычно погибали. Но у
этих методов было и преимущество (с их точки зрения).  Оно  заключалось  в
том, что при их применении всегда погибал паразит.
     Для этого местные жители всегда возбуждали у "хозяина"  искусственную
лихорадку". Не в силах вынести жар, онерс постепенно  втягивал  свои  нити
назад, в брюшную полость, и сворачивался комком, даже образовывал восковую
оболочку, чтобы предохранить себя от жара. Когда  лихорадка  прекращалась,
пробудившийся от спячки онерс, сбрасывал  воск  и  снова  разветвлялся  по
всему телу. Но знахари обычно опережали его, разрезая живот  пациента  для
извлечения паразита.
     Взяв на вооружение достижение современной науки, Галерс прооперировал
большое число туземцев. Все операции  прошли  успешно  -  погибали  только
онерсы. Затем наступил день, когда  точно  такую  же  операцию  он  сделал
Дебби.
     Двадцатью четырьмя часами позже Галерс вошел  в  палату,  где  лежала
выздоравливающая девушка.
     - Ты чувствуешь себя лучше? - задал он традиционный вопрос.
     - Кажется, я вот-вот взорвусь.
     Влюбленного врача охватила тревога. Неужели онерс оставил шрамы в  ее
психике?
     - Глупец! - рассмеялась она. - Я взорвусь, если ты не обнимешь меня и
не поцелуешь!
     Но взрываться ей не пришлось.