лице. Вокруг были люди, они спешили
по своим делам,  но Сандер был одинок  в  этой  толпе,  как  был
одинок  уже несколько недель с тех пор,  как попал в Реальность.
Привыкнуть к технике и быту  оказалось  проще  всего.  Сложность
была  в  другом.  Сандер испытывал непонятное чувство вины перед
друзьями Александра,  его женой Наташей,  перед  его  трехлетним
сыном...  В том,  что произошло, не был виноват никто, но Сандер
знал, что это чувство останется с ним навсегда. В нем продолжают
видеть  Александра,  а  ведь  он другой,  он прожил свою жизнь в
своем мире,  куда ему никогда не вернуться.  И пусть  того  мира
никогда не существовало,  пусть он был всего лишь иллюзией,  для
него реальностью всегда будет тот мир,  а не этот,  настоящий. И
это всегда будет отделять его от других людей.
     Сандер остановился  в  людском  потоке,  посмотрел   вверх.
Зеркальные обелиски небоскребов поднимались в небо,  по которому
ползли тяжелые снежные облака.  Дул пронизывающий ветер.  Сандер
поднял воротник куртки,  спрятал руки в карманы и побрел дальше,
глядя на серый асфальт под ногами.
     А с неба сыпалась мелкая острая крупка,  первый в этом году
снег.


                        Виталий Слюсарь
                            СЕРЕЖА

                              Памяти Роджера Желязны посвящается

     Сережина семья переехала в наш дом где-то в  начале  весны.
Они  поселились  в соседней квартире,  прежние обитатели которой
укатили в прошлом году на "историческую родину", в Израиль.
     Семья новых  соседей  состояла  из четырех человек.  Отец -
коренастый сорокалетний мужик,  постоянно небритый  и  неопрятно
одетый,  с лицом,  как говорится,  не изуродованным интеллектом.
Мать,  невзрачная худощавая женщина,  вся какая-то блеклая,  как
старая  выцветшая  фотография.  Двое  детей:  старшая нескладная
девица семнадцати лет,  крашеная в "марсианский" рыжий  цвет,  и
младший сын лет двенадцати, Сережа.
     Мое знакомство   с   главой   этого   семейства   произошло
несколькими днями позже. Мы случайно встретились в лифте.
     - Здорово,  сосед!  - сказал он,  когда лифт начал подъем к
нам на восьмой этаж.  От него разило перегаром.  - Слышал я,  ты
вроде как писатель?
     Я пожал плечами.
     - Вообще-то  я  журналист.  Но у меня действительно недавно
вышла книга...
     - И  что  же  ты  за  книжки пишешь?  - поинтересовался он,
окончательно переходя на "ты".  В его хриплом голосе  прозвучала
насмешливая нотка:  мол,  мы по восемь часов в день пашем, а ты,
значит,  интеллигент   паршивый,   книжечки   пописываешь...   -
Детективы или стихи?
     - Научную фантастику.
     Тут этот  нетрезвый  пролетарий,  вряд ли одолевший за свою
жизнь хотя бы дюжину книг,  криво  ухмыльнулся.  Странное  дело,
почему-то все,  кому  бы  я  ни говорил,  в каком жанре работаю,
сразу начинают  вот  так  же  снисходительно  усмехаться:  "А-а,
фантастика... Летающие тарелочки, зеленые человечки..."
     Лифт остановился. Мы вышли на площадку.
     - Мой  пацан тоже книжки любит,  - сообщил сосед,  стараясь
попасть ключом в замочную скважину,  что удалось ему  только  с
третьей попытки.   -   В  библиотеку  ходит.  Другие  во  дворе,
понимаешь, мяч гоняют, а он сделает уроки - и в книжку уткнется.
Даже телик не смотрит. Мне, говорит, неинтересно.
     Сережа и в самом  деле  выделялся  среди  остальных  членов
своей семьи.  Это был тихий,  немного робкий мальчик. За линзами
очков прятались умные,  чуть рассеянные,  как у всех  близоруких
людей,   глаза.   Учился   Сережа   хорошо,   что   было  весьма
примечательно,  учитывая,  в  какой  обстановке  он  рос.   Отец
частенько выпивал,  вернее,  редко когда приходил домой трезвым,
старшая сестра была попросту глупа как пробка, кое-как влачилась
в ПТУ,  думая лишь о тряпках и гулянках,  а мать... ну что может
поделать мать, забитая невзгодами жизни необразованная женщина?
     Пришло лето.  Наступил жаркий  пыльный  июль.  Весь  город,
залитый солнечным зноем,  казался призрачным и почти нереальным,
окутанный маревом дрожащего над раскаленным бетоном и  асфальтом
горячего воздуха...  Возвращаясь  однажды из редакции,  я увидел
возле нашего подъезда Сережу.  Расположившись в  жиденькой  тени
чахлого тополя, он возился со своим велосипедом.
     За время, прошедшее после переезда, Сережа не успел завести
новых друзей.  К  тому  же большинство ребятишек из нашего двора
разъехались на  летние  каникулы  к  бабушкам-дедушкам.   Сережа
остался на лето в городе.
     - Здравствуйте, - вежливо сказал он, взглянув на меня через
плечо.
     - Здравствуй.  - Я подошел к нему и присел на  корточки.  -
Что случилось с твоим железным конем?
     - Да вот,  цепь соскочила...  - Щурясь от  солнца,  мальчик
потер щеку тыльной стороной ладони, чтобы не выпачкаться.
     Мало-помалу завязался разговор.  Мы  говорили  о  школе,  о
любимых и  нелюбимых  предметах  -  о  чем  еще  взрослые  могут
говорить с детьми?  Выяснилось,  что Сережа больше  всего  любит
математику и терпеть не может географию. Неожиданно он спросил:
     - Валерий Андреевич, это правда, что вы пишете фантастику?
     - Правда, - согласился я. - Тебе нравится фантастика?
     - Угу...  я хотел попросить...  если,  конечно, можно... вы
дадите мне что-нибудь почитать?
     - Разумеется.  У меня неплохая библиотека.  Знаешь, приходи
ко мне завтра. Выберем что-нибудь интересное...
     На следующее утро Сережа пришел.
     - Можно? - сказал он, когда я открыл дверь.
     - О чем речь? Проходи.
     Он вошел  и  с нескрываемым восторгом и любопытством окинул
взглядом комнату,  где на полках ровными рядами были расставлены
книги, рабочий   стол   с   пишущей   машинкой  и  довольно-таки
беспорядочно разложенными  рукописями  и  стопками  бумаги.   Я,
помнится, подумал,   что  такое  количество  книг  самой  разной
тематики, от классики до современной беллетристики,  должно было
показаться настоящим сокровищем для парнишки из семьи, где из-за
пьянства отца порой не хватало денег на хлеб, не то что на книги.
     Для начала я выбрал Сереже что-то попроще, для его возраста:
"Затерянный мир" незабвенного сэра Артура Конан Дойля и "Сто лет
тому вперед"  Кира  Булычева.  Эти  книги он прочел менее чем за
неделю. Более восприимчивого читателя  я  никогда  не  встречал.
Сережа буквально  глотал  книги.  При  этом высказывал по поводу
прочитанного иногда такие глубокие суждения,  какие и  не  ждешь
услышать от   двенадцатилетнего   подростка...   Так  он  прочел
"Ариэль" Александра Беляева,  сборник рассказов Рэя  Брэдбери  и
повесть братьев   Стругацких  "Малыш",  осилил  даже  знаменитую
трилогию Толкина о Средиземье.  Постепенно очередь  дошла  и  до
Роджера Желязны.
     Признаться, я  сомневался,  не  рановато  ли   ему   читать
"Хроники Амбера".  Однако Сережу,  как оказалось, в этом сериале
больше поразила не запутанная интрига,  полная тайн и  дворцовых
заговоров, а сама структура созданного автором мира.
     - Валерий Андреевич,  как  вы  думаете,  мир  действительно
устроен так,  как его описал Желязны? - спросил он, когда пришел
за вторым томом, прочитав первые два романа "Хроник".
     - Гм-м...  -  Вопрос Сережи меня порядком озадачил.  Честно
говоря, я не задумывался об  этом  раньше.  -  Все  может  быть.
Согласно космологическим теориям последних лет,  наша Вселенная,
возможно, действительно, не единственная. Возможно, существуют и
другие вселенные.  Их  можно называть по-разному:  параллельными
мирами, иными измерениями... Или Отражениями.
     Я невольно  попытался  представить  эту  бесконечную череду
Вселенных, таких же бесконечных  в  пространстве,  как  и  наша,
отличающихся порой  друг от друга на один-единственный атом,  но
чем дальше,  тем более странных, постепенно изменяющихся, словно
переходящие из  одного  в  другой  цвета  спектра...  Абсолютное
воплощение вероятного в реальном.
     В детстве  я любил играть в такую игру:  ставил параллельно
два зеркала и смотрел в  пространство  между  ними.  Мистическое
ощущение, будто  выходишь  за пределы реального мира...  Зеркала
создают иллюзию уходящих  в  бесконечность  отражений,  согласно
закону перспективы становящихся все меньше и меньше,  теряющихся
в зеленоватом сумраке.  Овеществленная абстракция, воочию зримая
бесконечность. Так я представлял себе Отражения.
     - А человек может пройти по Отражениям? - спросил Сережа.
     - Человек?  Вряд  ли.  Насколько я помню,  это могли делать
только те,  в чьих жилах  течет  кровь  королей  Амбера.  Пройдя
Лабиринт, они могли странствовать в Отражениях.
     - Но если очень-очень захотеть?... - настаивал Сережа.
     - Ну, если очень-очень... тогда, может быть...
     Несмотря на жаркую погоду,  Сережа  почему-то  был  одет  в
рубашку с  длинными  рукавами.  Во  время  разговора  он немного
наклонился вперед,  уперевшись локтями в колени. Один рукав чуть
сдвинулся, и  я заметил у мальчика на руке выше запястья лиловые
пятна синяков.
     - Что это у тебя?
     Сережа мгновенно побледнел.
     - Ничего, - пробормотал он, поспешно одернув рукав. - Это я
вчера... упал с велосипеда.
     С велосипеда...   Я  промолчал.  Накануне  я  засиделся  за
работой до поздней ночи - надо было срочно закончить  статью.  И
через стену  из  соседней  квартиры  доносились  крики  и брань.
Порядком набравшись,  глава семейства решил  устроить  очередной
разгон...
     Взяв книгу,  Сережа ушел.  Но  на  следующий  день  в  моей
квартире раздался звонок.  Я открыл дверь. На пороге стояла мать
Сережи.
     - Сережа у вас? - встревоженно спросила она.
     - Нет. А что?
     - Он куда-то пропал,  с самого утра. Только вот эту записку
оставил.
     Женщина протянула   мне   листок  из  школьной  тетрадки  в
клеточку. Я развернул  его.  Аккуратным  детским  почерком  была
выведена всего одна строка: "Я ушел в Отражения".
     - Я думала, может, вы знаете, что это значит...
     - Н-нет,  - с трудом вымолвил я, возвращая записку. Мысли в
голове сумбурно кружились, и я не мог ухватить ни одну из них.
     Что было  дальше?  Приезжали  серьезные  люди  из  милиции,
расспрашивали жильцов,  в том числе и меня. Разумеется, правды я
им не сказал.  Да и кто бы мне поверил?... Последними, кто видел
Сережу, были   старики-доминошники,   которые    дни    напролет
просиживают, забивая  козла,  за  столом под развесистой липой в
конце двора. Они видели, как мальчик вышел из дому и повернул за
угол...
     Вот и  все.  Фотографии  Сережи   появлялись   на   местных
телеканалах,   в   городских   газетах  под  рубрикой  "Помогите
разыскать",  но безрезультатно.  Сережу так  и  не  нашли  -  ни
живого,  ни  мертвого.  По правде говоря,  меня это нисколько не
удивило.  Вопреки логике,  я был уверен,  что ему удалось  найти
путь  в  Отражения.  Ведь он так хотел этого.  Очень-очень...  Я
знал,  что Сережа отправился искать среди бесчисленных Отражений
свой мир. Мир, где у него была бы счастливая семья.
     О чем еще рассказывать?  О том,  что с тех пор я много  раз
бродил по городу,  пытаясь открыть дорогу в иные миры?  Стоит ли
говорить, что из этого у меня ничего не вышло.  Но я  верю,  что
Сережа все-таки сумел найти свой мир. И еще я надеюсь, что он не
забыл Отражение,  которое покинул. Быть может, став взрослым, он
когда-нибудь вновь  посетит его,  хотя бы из чувства ностальгии,
ненадолго, заглянет ко мне и  поведает  об  удивительных  вещах,
виденных им в Отражениях. Кто знает...

     апрель 1996


                             Вистар
                             СТЕНЫ

     Он сделал еще несколько шагов и остановился.
     Перед ним возвышалась Стена.
     Стена была всегда,  и никто не  знал,  как  она  появилась.
Когда-то ее  пытались  пробить,  но  это не получилось.  В конце
концов, о ней забыли.  Мир достаточно велик, чтобы жить, растить
хлеб и  воевать.  И  люди  жили,  растили  хлеб  и воевали.  Они
говорили: "у Стены",  подразумевая:  где-то на краю  света.  Они
были даже рады, что отгорожены Стеной от неведомого Мира.
     А он был одним из  тех,  кому  Стена  не  давала  покоя.  В
детстве он  расспрашивал о ней взрослых,  они пожимали плечами и
несли какую-то чушь.  Позже, уже в школе, он прочел о Стене все,
но и  ученые  невнятно  бормотали  о  Внешнем  Мире  - то ли там
бесконечный океан,  то ли враждебный климат,  то ли  вообще  нет
ничего. И  его  целью  стало  узнать,  что же там на самом деле.
Внешне он жил,  как все.  Закончил университет,  работал. Но все
эти годы готовился к походу к Стене. И вот этот день настал,
     Он смотрел на Стену,  озаренную  светом  костра,  и  думал:
"Почему  люди привыкли жить в огороженном мире,  словно кролики?
Стена стала привычной,  как клетка.  И если бы  вдруг  появилась
возможность убрать Стену, люди наверняка оставили бы ее". Он лег
спать и долго не мог уснуть, глядя через откинутый полог палатки
на безлунное звездное небо.
     Наутро он проснулся рано,  торопливо  поел  и  принялся  за
дело. Скоро все было готово.  Близилось исполнение его мечты, но
он почему-то медлил,  глядя на степь,  на блеклое небо, на яркое
солнце...
     Он резко крутанул ручку взрывателя.
     Ударил тяжелый  грохот  взрыва,  земля  глухо содрогнулась.
Взметнулись комья земли и  камни.  Расползлось  желто-коричневое
облако дыма и пыли.
     Он вскочил и побежал туда, где в Стене зиял неровный пролом.
Земля еще  тлела,  но  он прыгнул в дымящуюся воронку и пролез в
дыру.
     Над головой  светило  такое же солнце,  над такой же степью
пел такой же ветер,  но что-то - цвет неба или  вкус  воздуха  -
просто кричало:  это другой мир!  Он сделал то,  о чем мечтал. И
сломить Стену оказалось совсем  нетрудно,  она  только  казалась
несокрушимой,  потому  что  никто  не  пытался  пробить ее очень
давно.  Он думал о том,  что мир, где жизнь идет однообразно, по
раз и навсегда заведенному порядку, где люди живут как кролики в
клетках,  боясь свободы,  остался позади;  тот мир, в котором он
жил  -  лишь  маленькая  и  совсем не главная часть бесконечного
Мира.
     Сначала он  бежал,  потом шел.  Эйфория прошла,  и ее место
заняло тревожное предчувствие. Он уходил все дальше в новый Мир,
и  эта  тревога  усиливалась.  День  клонился  к вечеру.  Солнце
опускалось, его лучи становились багровыми.
     И вдруг  он  остановился,  потому  что  дальше идти не было
смысла. Перед ним, освещенная пурпурными лучами заката, высилась
новая Стена.

     1992

                             Вистар
                            СВОЙ МИР

     За окном  идет  дождь.  Капли  воды  скользят  по   стеклу,
оставляя извилистые следы.  Из окна моего офиса видно,  как люди
уныло бредут по мокрым тротуарам с зонтиками в руках и поднятыми
воротниками плащей.  По  улице  катятся машины;  они все кажутся
одинаково серыми, словно этот дождь смыл все краски.
     Дождливый осенний день.  Точно такой же день был тогда, год
назад, когда...
     Усилием воли  отгоняю  воспоминания  прочь,  возвращаюсь  к
столу, сажусь  в  кресло  и  вяло  перебираю  бумаги,  аккуратно
разложенные на  столе  секретаршей.  Факсы,  деловая  переписка,
фирменные бланки с эмблемой "Свой мир" в  уголке.  Дела  идут  в
гору, прибыли  растут  с  каждым днем,  объем продаж виртуальных
конструкторов модели "Космократор" вырос за последний год  почти
вдвое.
     Я помню,  как все это начиналось.  Разговоры о  Виртуальной
Реальности начались  еще  в  80-х годах прошлого века,  но тогда
дело так и не пошло дальше игровых телеприставок и  спецэффектов
в фантастических   фильмах.  Постепенно  компьютеры  становились
совершеннее, появилось программное обеспечение,  способное  дать
ощущение реальности  виртуального  мира.  К  концу восьмидесятых
технология ВР   начала   потихоньку   выходить   из    секретных
лабораторий военных  ведомств.  А  в  начале 90-х появилась наша
фирма - "Свой мир".  Смешно вспоминать,  с чего мы начинали -  с
двух потрепанных компьютеров, с оборудования, собранного большей
частью собственными руками.  Поначалу,  чтобы выжить в  условиях
"дикого рынка" и встать на ноги, приходилось заниматься дешевыми
компьютерными играми.  Но мы с  друзьями  были  тогда  молоды  и
энергичны, мы верили в свой успех, потому что знали - наше время
еще настанет.
     Я собирал    к    себе   лучших   специалистов,   настоящих
компьютерных фанатов.  И  когда  грянул  наконец   Великий   Бум
Виртуальной Реальности,  мы встретили его во всеоружии. Подумать
только, мы,  никому не известная фирма,  опередили и японцев,  и
американцев! Мы выбросили на рынок первую модель "Космократора",
и он в считанные  месяцы  завоевал  весь  мир.  Это  было  время
жестокой и  упоительной борьбы с конкурентами много сильнее нас.
Но мы выстояли,  потому что дали людям именно то,  что  им  было
нужно.
     Люди никогда  не  бывают  полностью   удовлетворены   своей
жизнью, им всегда чего-то не хватает - денег,  славы,  власти...
Люди всегда  стремились  уйти  от  тягостной  реальности  в  мир
сладостных грез и видений. И мы дали им совершенный наркотик. Не
причиняющий вреда наркотик,  который нужен  всем.  Наркотик  под
девизом "Создай  свой  мир!"  Любой,  кто  купит  "Космократор",
действительно может   создать   СВОЙ   МИР,   воплощение   своих
стремлений и   мечтаний.  Достаточно  одеть  видеошлем  -  и  ты
переносишься в  мир,   где   тебя   ждет   безграничная   власть
всемогущего Космократора твоей вселенной, в мир полного забытья,
после возвращения из которого настоящая реальность кажется такой
тусклой и унылой...
     Мой взгляд останавливается на листке перекидного календаря.
Пятое октября. Сегодня ровно год с тех пор, когда Кристина...
     - Дмитрий Андреевич, - звучит из динамика голос секретарши,
-  вы просили напомнить,  что сегодня на восемнадцать тридцать у
вас  назначена  встреча  с  представителем  японской  корпорации
"Мицуи" господином Якамото.
     - Отмените  встречу.  Позвоните  Якамото  и  передайте  мои
сожаления. В общем, вы сами знаете, что говорят в таких случаях.
     Я отключаю  селектор,  откидываюсь  на  спинку   кресла   и
закрываю глаза.  Плевать.  Плевать  я  сегодня  хотел  на  этого
японца, плевать на многомиллионный контракт. Сегодня ровно год с
тех пор, как Кристина ушла навсегда.
     Снова нажимаю кнопку селектора.
     - И еще. Вызовите к подъезду мою машину. Я еду домой.
     - Хорошо, Дмитрий Андреевич.
     Надеваю плащ  и не спеша иду к выходу.  Освещенные холодным
светом люминесцентных ламп коридоры  пусты.  Это  и  к  лучшему:
сейчас мне ни с кем не хочется говорить. Спускаюсь по лестнице в
вестибюль и выхожу через огромные стеклянные двери на улицу.
     Меня ждет  Сергей - мой шофер и телохранитель в одном лице:
рост под два метра, квадратная челюсть, угрюм и молчалив.
     Садимся в машину  -  серебристый  "мерседес"  модели  97-го
года. Сергей поворачивается ко мне с вопросительным взглядом.
     - Домой, - коротко говорю я, и этого достаточно.
     "Мерседес" мягко  трогается  с  места и выезжает на дорогу,
вливаясь в поток движения.  Я достаю из пачки сигарету, не спеша
закуриваю ее, глядя в окно.
     На город спускается ночь.  Небо затянуто тучами,  и сумерки
сгущаются быстро.  Зажигаются огни. Мягкий свет витрин магазинов
и вспышки рекламы отражаются в мокрых  черных  тротуарах.  Город
сменяет ритм рабочего дня на ритм ночной жизни.
     Шумный деловой  центр  остается   позади.   Негромко   урча
мотором, "мерседес"  сворачивает  на  тихую улочку.  Здесь стоит
дом, в котором я живу.  Вот он - двадцатичетырехэтажная башня  в
стиле "супермодерн".    Сергей    выруливает    к   подъезду   и
останавливает машину.
     - Поставь  машину  в  гараж  и  можешь  идти,  -  говорю я,
открывая дверцу. Сергей молча кивает.
     Выхожу из "мерседеса". Капли дождя сразу же падают на лицо,
холодный воздух обжигает легкие.  Щелчком  выбрасываю  сиг