ня  верность
своему господину, он семнадцать лет буквально закрывал глаза на все.
     - Я понимаю, - мягко сказал лорд Дарси, - что джентльмен  никогда  не
станет ни  впутывать  во  что-либо  леди,  ни  пятнать  репутацию  другого
джентльмена без крайне веских  на  то  причин  и  тщательного  обдумывания
ситуации. Однако...
     Как и сэр Пьер несколько секунд тому назад, он помедлил,  прежде  чем
продолжить.
     - Однако,  хотя  мы  знаем,  что  граф  не  отличался  сдержанностью,
остается вопрос - был ли он разборчив?
     - Если вы хотите спросить, ограничивал ли он  свое  внимание  особами
благородного происхождения, то я могу ответить - нет, не  ограничивал.  Но
если  вас  интересует,  ограничивал  ли  он  свое  внимание  исключительно
прекрасным полом, то я могу лишь сказать: насколько мне известно - да.
     - Ясно. Теперь понятна эта кладовая, полная нарядов.
     - Простите, ваше лордство?
     - Я имею в виду, что если сюда должна была прийти девушка или женщина
не столь высокого происхождения, у него для каждой  находилась  подходящая
одежда.
     - Весьма правдоподобно,  ваше  лордство.  Одежде  он  придавал  очень
большое значение. Не переносил неряшливо или плохо одетых женщин.
     - В смысле?
     -  Ну...  Вот,  например,  я  помню,  как  однажды  он  увидел  очень
хорошенькую селянку. Конечно же, она  была  одета  просто,  но  опрятно  и
привлекательно. Милорд сразу же проникся к ней симпатией.  "Посмотрите,  -
сказал он мне. - Вот это - девица, которая умеет носить одежду. Оденьте ее
соответственно, и она вполне  сойдет  за  принцессу".  С  другой  стороны,
девушка с хорошеньким личиком и прекрасной фигурой никогда не  производила
на него впечатления, если не умела одеваться - надеюсь, вы понимаете,  что
я имею в виду, ваше лордство.
     - Так значит, на вашей памяти никогда не было, чтобы ему  понравилась
небрежно одетая девушка?
     - Только из  благородных,  ваше  лордство.  Тогда  он  говорил:  "Вот
посмотрите на леди Такую-то! Из нее получилась бы отличная девица, если бы
я подучил ее малость,  как  одеваться".  Можно,  наверное,  сказать,  ваше
лордство, что с его точки зрения женщина могла быть одета или просто,  или
небрежно, но никак не то и другое сразу.
     - Судя по содержимому этой кладовки, - сказал лорд Дарси, -  покойный
граф прекрасно разбирался в женских нарядах.
     Сэр Пьер немного задумался.
     - Хм-м-м. Знаете, я, пожалуй, не  сказал  бы  этого,  ваше  лордство.
К_а_к_  носить одежду - да, это он знал. Но он не  сумел  бы  сам  выбрать
женское платье. Для себя одежду он подбирал с  безупречным  вкусом,  но  у
него не было настоящего понятия, какой должна быть одежда женская, если вы
меня понимаете. Все, что он знал, - это как носить хорошую одежду.  И  при
этом ровно ничего не понимал в ее покрое.
     - Тогда откуда же у него вся эта коллекция?
     Лорд Дарси явно был озадачен.
     Сэр Пьер усмехнулся.
     -  А  очень  просто,  ваше  лордство.  Он  знал,  что  у  его  сестры
великолепный вкус и отдал секретное указание, чтобы  все,  что  заказывает
леди  Элис,  шили  в  двух  экземплярах.  Ну,  конечно  же,  с  небольшими
вариациями.  Думаю,  узнай  о  подобном  миледи,  ей  бы  это   очень   не
понравилось.
     - Да уж наверное, - задумчиво сказал лорд Дарси.
     - А вот и дверь во двор, - сообщил сэр Пьер. - По-моему, ее уже много
лет не открывали среди бела дня.
     Выбрав из ключей, висевших прежде на поясе покойного  графа,  нужный,
он вставил его в замочную скважину. Затем потянул дверь на  себя,  и  лорд
Дарси с изумлением увидел на наружной ее стороне большое распятие.
     - Боже милостивый, - перекрестился он, - что это значит?
     Дверь выходила в маленькую молельню.  От  двора  молельня  отделялась
стеной с небольшим входом,  расположенным  футах  в  десяти  от  двери  на
лестницу. Перед распятием, повешенном на этой двери, в  ряд  располагались
четыре prie-dieus - маленьких молельных скамеечек.
     - Если ваше лордство позволит объяснить... - начал сэр Пьер.
     - В этом нет необходимости.
     В голосе лорда Дарси появилась жесткость.
     - Все и так очевидно. Милорд граф был крайне изобретателен.  Молельня
построена сравнительно недавно. Четыре стены, на стене замка  -  распятие.
Сюда может прийти помолиться кто угодно, в любое время  дня  или  ночи.  И
никто не вызовет ни малейшего подозрения.
     Лорд  Дарси  вошел  в  молельню  и  обернулся,  чтобы  посмотреть  на
лестничную дверь.
     - А когда дверь закрыта, ничто не говорит о том, что за  распятием  -
дверь. Если сюда войдет женщина, то само собой разумеется, что  она  хочет
помолиться. Но если ей известна эта дверь...
     Он замолк.
     - Да, ваше лордство, - сказал сэр Пьер. - Я это не  одобрял,  но  мое
положение не позволяло высказывать неодобрение.
     - Хорошо вас понимаю.
     Лорд Дарси вышел из молельни и окинул взглядом двор.
     - Итак, кто угодно из находящихся в стенах замка мог войти сюда.
     - Да, ваше лордство.
     - Понятно. Что ж, давайте вернемся.


     В небольшом помещении, предоставленном на время  расследования  лорду
Дарси и его помощникам, трое мужчин  окружили  стоящий  посредине  стол  и
наблюдали за действиями четвертого.
     Мастер Шон О Лохлейн высоко поднял золотую пуговицу с  бриллиантом  и
сложным восточным орнаментом.
     Он посмотрел на зрителей.
     - А теперь, милорд, ваше преподобие, доктор,  я  прошу  вас  обратить
внимание на эту пуговицу.
     Доктор Пейтли улыбнулся, отец Брайт хранил  серьезность.  Лорд  Дарси
просто набивал табаком - импортированным из южных  графств  Новой  Англии,
недалеко от залива, - немецкую фарфоровую трубку. Он  не  возражал  против
некоторой театральности, свойственной мастеру Шону -  хорошего  волшебника
найти не так-то просто.
     - Вас не затруднит подержать это платье, доктор  Пейтли?  Спасибо.  А
теперь отойдите немного. Вот так. Спасибо.  Теперь  я  кладу  пуговицу  на
стол, в добрых десяти футах от платья.
     После этого он еле  слышно  пробормотал  что-то  и  посыпал  пуговицу
каким-то порошком  -  едва-едва,  самую  малость.  Затем  сделал  над  ней
несколько пассов, чуть помедлил и обернулся к отцу Брайту:
     - Прошу вас, преподобный отец?
     Отец Брайт медленно поднял правую руку и, свершив крестное  знамение,
торжественно произнес:
     - Пусть эта демонстрация, Господи, свершится в полном соответствии  с
истиной и пусть искуситель рода людского ни в коей  мере  не  смутит  нас,
свидетелей сего. Во имя Отца, Сына и Святого Духа. Аминь.
     - Аминь, - хором откликнулись остальные трое.
     Мастер Шон тоже  перекрестился,  а  затем  снова  еле  слышно  что-то
пробормотал.
     Прыгнув со стола, пуговица ударилась о платье, которое  держал  перед
собой доктор Пейтли, и прилипла к нему, словно пришитая хорошей портнихой.
     - Ха! - воскликнул мастер Шон. - Так я и думал.
     Он одарил собравшихся широкой лучезарной улыбкой.
     - Между ними совершенно точно есть связь!
     Лорд Дарси с трудом скрывал скуку.
     - Время? - спросил он.
     - Одну секунду, милорд, - извиняющимся голосом ответил мастер Шон.  -
Одну секунду.
     Под пристальными взглядами наблюдателей он  прочитал  над  платьем  и
пуговицей еще несколько заклинаний; правда, ничего столь же впечатляющего,
как в первый раз, не произошло. В  конце  концов  мастер  Шон  вынес  свой
вердикт:
     -  Они  были  оторваны  друг  от  друга  прошлой  ночью,  примерно  в
одиннадцать тридцать. Но  мне  не  хотелось  бы  утверждать  это  с  такой
точностью. Лучше скажем - между одиннадцатью  и  полуночью.  Однако  можно
добавить, что, судя по скорости, с которой пуговица  вернулась  на  место,
оторвана она была очень резким рывком.
     - Прекрасно, - сказал лорд Дарси. - А теперь  займитесь,  пожалуйста,
пулей.
     - Хорошо, милорд. Только это будет немного иначе.
     Он извлек  еще  какие-то  принадлежности  из  большого,  расписанного
загадочными символами саквояжа.
     - С Законом Влияния, благородные сэры, работать совсем не так просто.
Если не знаешь, как с ним обращаться, можно и убить себя. Вот, помню, был,
когда я работал еще в Корке, в  нашей  гильдии  один  ученик.  Мог  бы  со
временем стать хорошим волшебником. Талант-то у него был, да вот  здравого
смысла  -  не  слишком.  Согласно  Закону  Влияния,  любые  два   объекта,
находившиеся  когда-либо  в  контакте,  имеют  взаимное  сродство,   прямо
пропорциональное  произведению  степени  существенности  контакта  на  его
продолжительность и обратно пропорциональное времени, прошедшему с момента
прекращения контакта.
     Он улыбнулся священнику.
     - К мощам святых это правило неприменимо, преподобный  отец;  в  этом
случае, как вам известно, вступают в действие иные факторы.
     Говоря, волшебник аккуратно зажимал маленький пистолет в тиски, губки
которых он предварительно обернул фланелью. Ствол пистолета  он  установил
параллельно поверхности стола.
     - Как бы там ни было, - продолжал  он  свой  рассказ,  -  этот  самый
ученик, ни с кем ни о чем не посоветовавшись, решил избавить свой  дом  от
тараканов - дело совсем пустяковое, если  знаешь,  как  за  него  взяться.
Собрал он, значит, пыль со всех щелей  и  углов,  пыль,  в  которой,  само
собой, были испражнения этих вредоносных насекомых. Эту  пыль,  добавив  к
ней все, что надо,  и  прочитав  нужные  заклинания,  он  прокипятил.  Все
получилось отлично. Все тараканы свалились в лихорадке и вскоре передохли.
К сожалению, у этого парнишки оказались  слабые  лабораторные  навыки.  Он
упустил из виду, что три капли  его  собственного  пота  упали  в  кипящую
кастрюльку, с которой он работал. Результат очевиден - бедняга свалился  с
той же самой лихорадкой и тоже умер.
     К этому времени мастер Шон поместил пулю, извлеченную доктором Пейтли
из тела графа, на невысокую подставку  и  тщательно  проверил,  чтобы  она
лежала строго по оси ствола пистолета.
     - Ну, начнем, - негромко сказал он.
     Затем,  как  и  с  пуговицей,  последовали   посыпание   порошком   и
бормотание. Как только прозвучал  последний  слог  последнего  заклинания,
раздался резкий, металлический звук, и пуля исчезла  со  своей  подставки.
Пистолет задрожал в тисках.
     - Ага!
     В голосе мастера Шона снова слышалось торжество.
     - Тут тоже нет никаких сомнений. Это - орудие убийства,  милорд,  как
вы и думали. Да. И время практически то же самое, что и с пуговицей. Может
быть, на несколько секунд позднее. Создается картина, верно ведь,  милорд?
Его лордство граф отрывает пуговицу  от  платья  девушки;  та  выхватывает
пистолет и всаживает в него пулю.
     На лице лорда Дарси появилась несколько ироничная улыбка.
     - Не будем делать поспешных выводов, старина Шон. У нас нет  даже  ни
малейших доказательств, что его убила женщина.
     - Неужели это платье мог надеть мужчина, милорд?
     - Возможно и такое. Но кто сказал, что оно вообще было  на  ком-то  в
тот момент, когда оторвалась пуговица?
     - О!
     Мастер Шон погрузился в молчание. Коротеньким шомполом он извлек пулю
из ствола пистолета.
     - Отец Брайт, - спросил лорд Дарси. - Вы не  знаете  случайно,  будет
графиня сегодня угощать чаем?
     -  Господи  Боже!  -  совершенно   сокрушенным   голосом   воскликнул
священник. - Ведь все вы до сих пор так ничего и не  ели.  Я  распоряжусь,
чтобы сию же секунду  чего-нибудь  принесли,  лорд  Дарси.  Во  всем  этом
переполохе...
     - Прошу прощения, святой  отец,  -  остановил  поток  извинений  лорд
Дарси. - Я имел в виду вовсе не это.  Конечно  же,  мастер  Шон  и  доктор
Пейтли с радостью слегка перекусят, но лично я вполне  могу  обойтись  без
этого. Просто я подумал, что возможно графиня  пригласит  своих  гостей  к
чаю. Достаточно ли хорошо она знакома  с  лэйрдом  и  леди  Дункан,  чтобы
попросить их составить ей компанию в такой вечер, как сегодня?
     Глаза отца Брайта слегка сузились.
     - Думаю, это можно устроить, лорд Дарси. А вы сами будете?
     - Да, хотя могу немного задержаться. Вряд ли это будет  иметь  особое
значение при таком неофициальном чаепитии.
     Священник взглянул на свои часы.
     - В четыре?
     - Думаю, я вполне управлюсь к этому времени.
     Отец Брайт молча кивнул и вышел.


     Доктор Пейтли тщательно  протирал  шелковым  носовым  платком  стекла
пенсне.
     - А как долго может ваше заклинание предохранять тело от  разложения,
мастер Шон? - спросил он.
     - Пока в этом есть необходимость. Как только  мы  закончим  следствие
или хотя бы получим достаточно данных, чтобы разобраться в этом  случае  -
как вполне может случиться, хе-хе, - оно начнет гнить. Вы же понимаете,  я
не святой; нужна очень веская причина, чтобы хранить тело нетленным многие
годы.
     Сэр Пьер глядел  на  платье,  положенное  на  стол  доктором  Пейтли.
Пуговица так и висела на своем месте, словно удерживаемая магнитом.
     - Мастер Шон, - спросил он. - Конечно, я не слишком много  понимаю  в
магии, но разве вы не можете найти того, на ком было надето это  платье  с
той же легкостью, с какой вы определили, что пуговица - от него.
     Мастер Шон отрицательно покачал головой.
     - Нет, сэр. Эта связь несущественна. Существенность связи всех частей
платья очень велика. Столь же существенна связь с портным или белошвейкой,
которые его сшили, и с ткачом, изготовившим ткань. Однако, за  исключением
редких особых случаев, личность, которая носит или носила  прежде  предмет
одежды, имеет с ним крайне несущественную связь.
     - Боюсь, я чего-то недопонимаю.
     На лице сэра Пьера читалась озадаченность.
     - А вы подумайте сами, сэр. Это платье не было бы тем, что оно  есть,
не изготовь ткач материю определенным способом. То  же  самое  касается  и
портного, который по-особому скроил его,  а  затем  сшил.  Вы  улавливаете
мысль,  сэр?  Так  вот,  связи  "платье-ткач"  и  "платье-портной"   очень
существенны. Но это платье осталось практически тем же самым, пребывая оно
на вешалке в шкафу, а не на чьих-то плечах. Никакой  связи  -  или  крайне
несущественная. Другое дело, если  бы  оно  было  сильно  поношенным  -  в
случае, если бы его носила все время одна и та же особа.  Тогда  платье  -
как целое - стало бы тем,  чем  оно  оказалось  бы,  если  б  его  одевали
постоянно, и связь с носящим оказалась бы существенной.
     Волшебник показал пистолет, все еще находящийся в его руке.
     - А теперь возьмем этот ваш пистолет, сэр. Он...
     - Это не мой пистолет, - твердо прервал его сэр Пьер.
     - Я употребил это выражение чисто риторически, сэр.
     Мистер Шон говорил с беспредельным терпением.
     - Этот пистолет, любой другой  пистолет,  пистолет  вообще,  если  вы
следите за моей мыслью. Так вот, хозяина пистолета установить еще труднее.
Большая часть износа  пистолета  происходит  чисто  механически.  Неважно,
к_т_о_  нажал курок; газовая эрозия в патроннике и износ,  производимый  в
стволе пулей, имеют тот же характер воздействия.  Понимаете,  сэр,  _д_л_я
п_и_с_т_о_л_е_т_а_  несущественно, кто нажал на курок и в  кого  при  этом
стреляли.  Вот  с  пулей  дело   обстоит   несколько   иначе.   Для   пули
с_у_щ_е_с_т_в_е_н_н_о_,  из какого пистолета она выпущена и во что попала.
Все это надо просто принимать во внимание, сэр Пьер.
     - Понятно, - протянул секретарь. - Крайне любопытно, мастер Шон.
     Затем он повернулся к лорду Дарси:
     - Что-нибудь еще, ваше лордство? У меня  накопилась  уйма  работы  по
делам графства.
     Лорд Дарси махнул рукой:
     - В настоящий момент - ничего, сэр Пьер. Я хорошо понимаю, какое  это
бремя - управление. Возвращайтесь к своим делам.
     - Спасибо, ваше  лордство.  Если  потребуется  что-нибудь  еще,  меня
всегда можно найти в конторе.
     Как только дверь за сэром Пьером закрылась, лорд Дарси  требовательно
протянул руку.
     - Пистолет, мастер Шон.
     Мастер Шон отдал ему оружие.
     - Встречался вам когда-нибудь такой?  -  спросил  лорд  Дарси,  крутя
пистолет в руках.
     - Ну не _в _т_о_ч_н_о_с_т_и_ такой.
     - Бросьте, Шон, бросьте. Не  надо  такой  излишней  осторожности.  Я,
конечно, не волшебник, но мне не требуется  знать  Законы  Подобия,  чтобы
распознать столь явное подобие.
     - Эдинбург.
     На этот раз в голосе волшебника не было и тени сомнения.
     -  Совершенно  верно.  Шотландская  работа.  Типичнейшая  шотландская
золотая насечка; кстати, просто великолепная. А посмотрите на  затвор.  Да
на нем со всех сторон большими буквами написано "Шотландия", и даже  более
того - "Эдинбург", как вы верно заметили.
     Доктор Пейтли,  вернувший  уже  на  место  свое  тщательно  протертое
пенсне, наклонился и всмотрелся в оружие.
     - А не  может  он  быть  итальянским,  милорд?  Или  мавританским?  В
Испанской Мавритании делают работу вроде этой.
     - Ни  один  мавританский  оружейник  не  стал  бы  украшать  рукоятку
охотничьей сценой. А  итальянцы  не  засадили  бы  поле  вокруг  охотников
вереском и чертополохом [символ Шотландии].
     - Но ведь "FdM", выгравированное на  стволе,  -  попытался  возразить
доктор Пейтли, - обозначает...
     - Феррари из Милана, - согласился лорд Дарси. - Совершенно верно.  Но
ствол гораздо более  поздней  работы,  чем  все  остальное.  Равно  как  и
патронник. Это довольно-таки старый пистолет, я бы дал ему лет  пятьдесят.
Затвор и рукоятка все еще находятся  в  великолепном  состоянии,  из  чего
ясно, что с ним хорошо обращались, но от частого  использования  -  или  в
результате  одного-единственного  несчастного  случая  -  ствол  пришел  в
негодность, и владельцу пришлось его заменить. Заменял ствол Феррари.
     - Понимаю, - несколько пристыженно сказал доктор Пейтли.
     -  Если  мы  теперь  снимем  затвор...  Мастер  Шон,  передайте  мне,
пожалуйста, маленькую отвертку. Спасибо. Так вот, если мы  снимем  затвор,
то обнаружим имя одного из лучших оружейников полувековой давности  -  это
имя не забыто и до сих пор -  Хэмиш  Гроу  из  Эдинбурга.  Ага!  Вот  оно!
Видите!
     Каждый из присутствующих рассмотрел надпись.
     Удовлетворенный, лорд Дарси вернул затвор на место.
     - Теперь мы знаем, что это за пистолет. Кроме  того,  мы  знаем,  что
сейчас в замке гостит лэйрд Дункан из  Дункана.  Сам  Дункан  из  Дункана.
Шотландский  лэйрд,  который  пятнадцать  лет  назад  был  Чрезвычайным  и
Полномочным Послом Его Величества  в  Великом  Герцогстве  Миланском.  При
таких обстоятельствах было  бы,  по-моему,  очень  странным,  если  бы  не
оказалось никакой связи между лэйрдом Дунканом и этим пистолетом.  Как  вы
считаете?


     - Давайте, мастер Шон, давайте.
     Лорд Дарси не скрывал нетерпения.
     - У нас не так уж много времени.
     - Терпение, милорд, терпение, -  хладнокровно  отвечал  волшебник.  -
Спешка в таких делах ни к чему.
     Стоя на коленях, он работал над замком  большого  дорожного  сундука,
стоявшего в спальне апартаментов для гостей, которые сейчас занимали лэйрд
и леди Дункан.
     - Закрытое и открытое состояния замка одинаково существенны, так  что
с этой стороны к нему не подойдешь. А вот штифтики в цилиндре - это совсем
другое дело. Замок  устроен  так,  что  впадины  штифтиков  не  связаны  с
поверхностью цилиндра, когда ключ  извлечен,  но  такая  связь  _е_с_т_ь_,
когда ключ _в_с_т_а_в_л_е_н_, так что,  используя  это  взаимоотношение...
Хоп!
     Замок щелкнул и открылся.
     Лорд Дарси слегка приоткрыл сундук.
     - Осторожно, милорд, - предупреждающе сказал мастер Шон. - У него  на
эту штуку наложено заклинание. Дайте лучше я.
     Отстранив лорда Дарси, он осторожно потянул крышку вверх.  Подняв  ее
вертикально и прислонив к стене, мастер Шон внимательно  осмотрел  сундук,
не притрагиваясь к нему. Под верхней крышкой обнаружилась вторая, тонкая и
запираемая, очевидно, на простую задвижку.
     Мастер Шон