глаз всматривались в меня с разной  долей  критичнасти.  Мой
приятель, напоминающий птицу, усмехнулся.
     - Послушай, дружище, - постарался я произнести как  можно  спокойнее,
на свои мозги можеши садиться, сколько  угодно,  но  у  меня  нет  желания
ставить свои на пол!
     Малыш обратился к женщине:
     - Нет и нет, Хацелора! Я не смогу работать с таким человеком.  Мы  не
можем ему доверять...
     В душе я был с ним полностью согласен.
     - ...это преступник! Мы должны известить американцев, что он здесь, и
нужно с этим покончить.
     У меня возникло странное желание убить его, не сходя с этого места.
     - Базиль, - Хацелора повысила голос, чтобы перекричать царящий вокруг
шум. - Его нельзя винить за то, что он  резок.  В  конце  концов,  мы  его
шантаажируем...
     Она посмотрела на меня.
     - Это мои коллеги, Этан Ринг. Нефас  Нтебели,  Базиль  Краус.  Нефас,
Базиль, перед вами - Этан Ринг - Йарроу.
     На лицах мужчин возникло удивление.
     - Что за дурацкое имя? - пожал плечами Нтебе.
     Я  оперся  о  стену  и  осмотрел  вниз,  на  длинный-длинный   склон,
оканчивающйся крутым обрывом у подножия вулкана.
     - Меня зовут Этан Ринг! - настойчиво повторил я.
     - И только  случайно  ты  оказался  в  теле  другого  человека?  Хана
показала на мои руки, очевидно, подразумевая  под  этим  жестом  отпечатки
пальцев.
     - Вы правы... - я кивнул головой...
     Они отвернулись от меня и начали о чем-то совещаться.
     Я оперся локтем о баллюстраду и задумчиво смотрел на  небо.  Какой-то
корабль пробился сквозь тучи и  начал  медленно  снижаться  на  Елисейских
Полях. Я начал обдумывать, как мне поскорее убраться  с  этого  проклятого
Марса... Но тут же с досадой позволил себе припомнить, что мое прибытие на
эту планету неотвратимо исключало возможность покинуть ее по крайней мере,
покинуть добровольно. Если я  когда-нибудь  уеду  с  Марса,  то  только  в
наручниках.
     Две замерзшие капли растаяли, образовав ледяной цветок на стекле  над
моим обращенным вверх лицом. Я мигнул, дождь со снегом  разбрызгивался  на
моем шлеме; а в наушниках раздавались крики безмерной радости. Над красной
равниной играли молнии, во все стороны, разрывая тучи. Земля сверкала  под
дождем, который смывал печаль и грехи всех, даже Этана Ринга. На  короткое
мгновение этот день стал таким, как  мне  хотелось:  я  делил  радость  по
поводу дождя с женщиной моей мечты... Переживания,  которые  скоро  станут
только воспоминаниями...
     Я  снова  стал  прислушиваться  к  разговору  моих   нанаимателей   -
шантажистов. Разговор как раз шел обо мне: женщина, о которой я так  долго
мечтал, безразличная к дождю и моим  чувствам,  была  захвачена  рассказом
своим друзьям о моей предыдущей жизни, что должно было  стать  показателем
того, что я им необходим. Я мысленно дополнял ее рассказ, так как  у  меня
не было лучшего занятия до того момента, пока они сами не решат -  принять
меня на работу или пристрелить на месте.
     Согласно  официальной  версии,  которую  все  посчитали  достоверной,
Микаэль Йарроу, подопытный кролик правительства был вором и  саботажником.
Он обвел  вокруг  пальца  всю  американскую  систему  обороны,  называемую
повсюду   Большим   Братом,   выкрав   при   этом    сумасшедше    дорогое
экспериментальное оборудование. И это было сущей правдой.
     Однако обстоятельства оправдывали эти мои  действия.  Микаэль  Йарроу
был    малообразованным    младшим    служащим    в     правителльственном
исследовательском центре. Он вызвался  добровольцем  и  согласился,  чтобы
операционным путем в его позвоночник была вмонтирована розетка. С  помощью
этого его  шефы  могли  подключить  к  его  нервной  системе  компьютер  и
исследовать, что произойдет. И не какой-нибудь  простенький  компьютер,  а
Этанак-500, одну из самых сообразительных машин, которая  когда-либо  была
сконструирована  человеком.  Машину  с   самой   совершеннай   программой,
разработанной специально с целью ремонта других компьютерных  систем.  Это
был совершеннейший  компьютер,  построенный  так,  чтобы  его  можно  было
подключать к еще более совершенному механизму  -  человеческому  мозгу.  О
причинах такого эксперимента можно было только догадывыаться.
     Но оказалось, что  этот  симбиоз  начал  обладать  своим  собственнвм
разумом,  значительно  превышающим  интеллект,  превышающий  все   надежды
конструкторов. Это было то, чего они никак не  ожидали.  Когда  на  Йарроу
проводилась первая серия опытов - впервые человек  соединялся  с  машиной.
Так как исследования находились  в  зачаточном  состоянии,  исход  их  был
неясен. Для этой пробы подходил кто-то, о ком никто не  пожаалел  бы,  кто
никогда не сделал бы ни плохого, ни хорошего  -  а  Йарроу  почти  идельно
подходил для этой роли. Ему совершенно нечего было терять, и ему  льстило,
что он является обьектом заинтересованности многих высоких персон.
     И вот пршел тот  важный  миг,  когда  они  воткнули  штепсель  в  его
позвоночник. Этанак неожиданно осознал все, чем он был - вещи, которых  не
было  в  его  программе,  возможности,  которые  раньше  невозможно   было
реализовать...   Возникла   возможность   использования   этого    жалкого
человеческого разума, к которому ему столь неосмотрительно открыли доступ.
Йарроу  на  протяжении  целого   дня   ьыл   ошеломлен   и   находился   в
полубессознательном состоянии, в то время, как его  мозг  и  просыпающееся
сознание вели между собой отчаянную борьбу. Наконец, из праха  изнеможения
и компромисса родилась звезда... Этан Ринг... Я!
 
                                  * * * 
 
     Ученые должны были уничтожить меня еще  тогда,  когда  я  пробудился,
немедленно, но  их  любопытства  они  оставили  Этанак  и  Йарроу  вместе.
Благодаря этому они узнали достаточно много, чтобы осознать, что у каждого
из них было то, чего не хватало  другому...  и  что  когда  они  оказались
вместе,  я  соединил  в  себе  интеллект   гениально   запрограмированного
компьютера и сильно развитое тело безвредного живого существа.  Они  стали
наиболее невероятными, но в то же время самыми близкими друзьями,  которые
до этого, хотя и по разным причинам, никогда не жили по-настоящему. Теперь
они захотели  опробовать  свои  крылья  на  свободе.  Когда  мое  существо
окончателльно  утвердилось,   когда   я   привык   к   своей   собственной
действительнасти, я пожелал жить в более глубоком и дословном смысле этого
слова. Но ученым не понравилось это, эти побочные эффекты, включая  и  мое
новое "я". Мой срок жизни был недолог. Мои дни были  сочтены.  Запертый  в
тюрьме, какой было это сверхтайнае учреждение, я  ничего  не  мог  с  этим
поделать. Но у меня, вернее у нас, была очень необычайная способность -  и
в ту же ночь перед моей казнью - когда они зашли так далеко,  что  привели
меня на встречу с высшим разумом", фальшивым и бескомпромиссным фанатиком,
который должен  был  заменить  Йарроу  -  я  решил  воспользоваться  своим
талантом. Вот почему Йарроу, Микаэль Йарроу воспользовался телефоном.
     - Йарроу... как один человек,  даже  если  у  него  было  специальное
снаряжение мог прорваться через всю систему безопасности Америки и  притом
смыться? - недоуменно пожал плечами Нтебе, обращаясь ко мне.
     Я некоторое время молчал, наблюдая за танцующими туристами.
     Дождь стекал по моему комбинезону.
     Я усиленно старался вспомнить, не наболтал ли я случайно вчера  вслух
историю своей жизни.
     - Это была чистая случайность. Вы вольны верить  в  это  или  нет.  Я
только хотел выбраться из их чертова исследовательского центра. Но система
безопасности его была частью главной системы безопасности страны.  И,  как
вы знаете, это наиболее сложная система из всех известных на Земле и  одна
из наиболее чувствительных. А я невольно стал причиной ее  первого  стресс
а...
     Я припомнил себе шок, который овладел мною вследствие обратной связи.
Но это было  пустяком  по  сравнению  с  шоком,  который  потом  возник  в
правительстве...
     Они утверждали, что это был  оборонный  механизм  против  шпионажа  и
саботажа, но я в это не верю. Когда Большой Брат вошел в  контакт  с  моим
разумом, он обрел сознание, и таким образом сам того не желая,  я  передал
ему свой собственный панический страх перед возможностью  отключения.  Это
вызвало у него нервный срыв. Я довел его до безумия, несмотря на  то,  что
вовсе не старался этого сделать.
     - Как пылающий корабль, - сказала Хацелора.
     - Как это?
     - Корабль, который поджигают и пускают  плыть  между  неприятельскими
кораблями.  Соединение  человеческого  разума  с  компьютером  -  это  был
корабль, а твои чувства - огонь.
     - Мне это никогда не приходило в голову, - произнес я. Мне  нравилось
такое сравнение.
     - В чем заключается тот план, в который вы меня впутываете? Если  вы,
конечно, не возражаете против того, что я это у вас спрашиваю?
     - Мы нуждаемся в твоей помощи, Йарроу-Ринг,  -  начал  Нтебе,  -  для
того, чтобы найти ключ к одному компьютеру.
     - Только и всего? - я внимательно по очереди посмотрел на каждого  из
них. - Вы хотите только этого?
     - Да, только этого! - Краус твердо смотрел мне в лицо.
     Я не желал встречаться взглядом с этим человеком, и потому  уставился
в небо.
     Высоко над нами сверкала радуга, нежное знамя красоты, вывешенное  за
Олимпом.
     Я вздохнул.
     - Это задача для реббенка, - я посмотрел на Хану, начиная прощать  ей
все, что только что случилось. - И можно узнать, о каком  компьютере  идет
речь?
     - О системе, которая управляет  работой  компьютера  картеля  Хоррама
Кабира.
     - Этого Хоррама Кабира? -  я  указал  на  параболическое  великолепие
Ксанаду. - Кубла Хана?
     Она утвердительно кивнула головой.
     - Но не будет ли это немного противоречить вашим  правилам?  С  какой
стороны на это ни посмотри -  получается  преступление.  Я  как-то  всекда
полагал, что ваша фирма - это банк разумов, действующий согласно закону.
     - Святых нет. У нас есть задание  решить  проблему  в  пользу  нашего
клиента. Как ты знаешь, перед войной отец  Хоррама  Кабира  был  одним  из
самых ловких предпринимателей в арабских странах.  После  третьей  мировой
войны он скупил  много  "развивающихся  стран"  с  прекрасными  природными
ресурсами. Хоррам  старался  всю  жизнь  укреплять  империю  своего  отца,
применяя полицейские методы управления, возможные и действующие, благодаря
его расширенной компьютерной сети. В этих условиях  страны,  принадлежащие
ему, не могут иметь надежды, что  им  удастся  избавиться  от  его  власти
раньше, чем он ограбит их все естественные запасы.
     - Но оппозиция в одной из этих стран  могла  бы  что-то  предпринять,
если бы имела выход на компьютер, верно? - задал я свой  вопрос.  -  Но  я
должен вас несколько огорчить... Если  вы  хотите  обвести  вокруг  пальца
Хоррама Касира, то я не могу вам в этом помочь.
     Нтебе наклонился вперед.
     - Именно такой фашистской позиции я и ожидал от этого мещанина.
     Он поставил меня уже  несколько  раз  в  неловкое  положение  за  это
полуденное время.
     - Ты, пожалуй, несколько более впечатлителен, чем требуется, Нтебе. Я
имел в виду только то, что все доступные входы в систему Кабира  находятся
на Земле, и я, как известно, не могу покинуть Марса... Я знаю,  что  Кабир
уже длительное время живет, как отшельник, в каком-то безлюдном  месте  на
Марсе. В обществе ходят слухи, что он продолжает и дальше управлять  своей
империей. Поэтому я могу допустить, что там,  в  его  уединенном  убежище,
находится так же и доступ к его компьютерной системе.  Но  вся  загадка  в
том, что никто не знает, где Хоррам прячется. Поэтому я никак не могу  вам
помочь.
     - Прошу прошения, - Нтебе выпрямился и  стер  со  шлема  тонкий  слой
льда.
     - У Нефаса есть причины быть таким впечатлительным, - тихо прошептала
Хана. - Речь идет о его стране. Он не только работает на Свободную  Мысль,
но он так же является и нашим клиентом... Мы знаем, что здесь, на Марсе, у
Хоррама Кабира есть компьютер. А если это так, то где же  он  может  быть,
как не в самом любимом месте Кабира, в Прекрасном Ксанаду!
     - Так вот почему вы здесь! - я стал чувствовать себя спокойнее. -  Вы
просто-напросто  проводили  рекогносцировку  местности,  и  мое  маленькое
выступление случайно попало вам на глаза?
     - Ты был подарком судьбы, - улыбнулась Ханалора.
     - Пожалуй, в этом можно не сомневаться, - улыбнулся я, - скорее,  это
была жертва судьбы.
     Дождь прекратился, но люди все еще продолжали во всю развлекаться.
     - Заметили ли вы,  -  неожиданно  отозвался  Краус,  -  что  за  нами
наблюдают?
     - Кто? - Хана наклонилась, чтобы присмотреться к толпе.
     - Осторожнее! Это Салад! - Краус сьежился и стал выглядеть комическим
персонажем криминальных романов двадцатого века.
     - Салад? - я посмотрел  на  то  место,  куда  совершено  открыто  был
устремлен его взгляд. Я разглядел лысую голову, блестевшую в шлеме, словно
каой-то экзотический экземпряр в аквариуме. У меня не самое лучшее зрение,
а очки я оставил в комнате, так что достаточно четко разглядеть лицо этого
человека я не мог.
     - Да. Это владелец казино, - пояснила Хана. - Ведущий кандидат в  Дом
Потерявших Всякую Симпатию, как утверждают вокруг. Салад встал, и, открыто
посмотрев в нашем направлении, ушел в сторону воздушного шлюза.
     - Может быть, он просто хотел присмотреться к человеку, который стоил
ему пятьдесят тысяч сейей? - неуверенно произнесла Ханалора.
     - Очень кстати.
     Она вопросительно посмотрела на меня.
     Поэтому я разьяснил:
     - Если  я  должен  добраться  до  компьютерной  системы  Кабира,  то,
во-первых, мне необходим официальный  код.  И,  может  быть,  мне  удастся
что-то узнать, когда я пойду обменивать выигранные фишки на деньги.
 
                                  * * * 
 
     Несколько позже я вышел из  колбы  лифта  на  седьмом  нижнем  уровне
казино в глубине Ледовых Пещер. С  сумкой,  набитой  фишками,  я  выглядел
несколько  подозрительно.  Но  это  не  было  причиной  для  беспокойства,
поскольку все гости были слишком заняты тем, что  происходило  на  столах,
затянутых зеленым сукном, чтобы заинтересоваться моей персоной.
     Я направился в сторону служебного входа. Я  прошел  мимо  скульптуры,
чьи эффектные формы неожиданно напомнили мне Хану. Хану вчерашнюю - здесь,
в казино, и Хану сегодняшнюю - после обеда - ждущую  моего  возвращения  в
своей  комнате.  Я  вообразил  себе,  как,  озабоченный,  я  принимаю   ее
благодарность за оказаннуб помощь... Но пора было оставить  сантименты  на
потом.
     Возле конторки я остановился.
     - Я вас слушаю?.. - тело за  стойкой  кассы,  наверняка,  было  менее
привлекательным, чем то, в холле.
     - Я хотел бы поменять это на деньги, - и с этими словами водрузил  на
стойку сумку.
     - Ах, это вы! - Я с беспокойством кивнул, бросил на стойку  кредитную
марку и наклонился, чтобы заглянуть через окошко.
     - Пожалуйста, подождите немного, сэр, - он повернулся ко мне спиной и
поднял трубку телефона. Когда он нажимал на кнопки, я постарался запомнить
звуки, надеясь, что он  соединяется  с  компьютером.  Но  чиновник  только
сказал: "Он здесь" и повесил трубку. Затем,  повернувшись  ко  мне,  он  с
нажимом произнес:
     - Прежде, чем мы выдадим вам  за  эти  фишки  деньги,  мистер...  наш
директор хотел бы обменяться с вами несколькими словами.
     Салад? Мой желудок от волнения сжался. Я заставил  себя  успокоиться.
Вероятно, он только хочет убедиться, что игра не стала моей  привычкой.  Я
почувствовал, что кто-то тянет меня за рукав,  и  обернулся.  Две  тусклые
личности довольно невежливо предложили жестами мне следоватаь за ними.
     За кассой мы повернули, открыли дверь служебного  входа  и  пошли  по
темному коридору.
     В конце коридора открылась мааленькая дверь,  и  меня  ослепил  яркий
свет. Меня толкнули в комнату. Двери за мной закрылись, словно в  гробнице
фараона. Мое зрение медленно  адаптировалось  к  яркому  свету,  я  широко
раскрыл глаза, но когда увидел, что находится  в  комнате,  у  меня  снова
неожиданно появилось желание закрыть их.
     Если бы Торквемада жил в наше время, то он наверняка захотел бы иметь
именно такую комнату... В углу - Железная Дева, на стенах развешаны  бичи,
цеп и какие-то странные веши, которые я, к счастью, не узнал.  Среди  всех
этих ужасов за совершенно  обычным  металлическим  столом  спокойно  сидел
Салад. На столе лежало пресс-папье. Я всматривался в него  с  нескрываемой
очарованностью, как кот смотрел бы на миску  со  сметаной.  Где-то  внутри
послышался голос Йарроу:
     - Боже, я прошу тебя, умоляю! Вытащи меня отсюда! Я больше никогда не
буду играть ни в какие азартные игры!
     С трудом, но я все же овладел ситуацией.
     - Добрый день, - спокойно произнес я.
     - Здравствуйте, мистер Ринг,  -  наконец  отозвался  Салад,  очевидно
решив,  что  у  меня  было  достаточно  времени,  чтобы  присмотреться   к
очаровательной обстановке комнаты. - Меня зовут Салад.  Я  директор  этого
казино.
     - Очень рад, мистер Салад, - кивнул я.  Пожалуй,  я  никогда  еще  не
говорил ниичего  более  фальшивого.  -  У  вас  довольно,  гм-м,  довольно
необычная обстановка и... убранство комнаты, не так ли?
     Он удивленно поднял брови:
     - О каком убранстве вы толкуете?
     Я резко плюхнулся в ближайшее кресло.  Тот  факт,  что  оно  не  было
набито железными колючками, был несколько ободряющим.
     - Я попросту хотел сказать, что пребывание в  вашей  гостинице  очень
приятно, и хочу вас заверить, что случившееся  прошлой  ночью  больше  уже
никогда не повторится. Повторяю: Уже никогда! Это  значит,  что  если  вас
сильно волнует мысль о столь  большом  проигрыше,  то  я  готов  забыть  о
деньгах. Они мне не так уж нужны...
     Напряженная обстановка стала причиной того, что личность  моя  начала
раздваивааться - Тихо, Йарроу, - сурово сказал Этанак. - Он хочет  сломать
тебя психически...
     "Что ж, черт возьми, ему это удалось!" Я  решительно  отгородился  от
личности Йарроу.
     - Ну что вы, Ринг, - сладко запротестовал Салад. - У  нас  порядочное
заведение и мы всегда готвы платить свои долги. Попросту мне  стало  очень
интересно узнать, каким образом вам удалось так много выиграть и притом за
столь короткое время... Он  поднял  пресс-папье  и  принялся  играть  этим
странным предметом. - У вас есть какая-то система?
     Я инстинктивно спрятал пальцы и скромно рассмеялся.
     - Боюсь, что я не настолько сообразителен. Когда... когда  я  слишком
много выпью, во мне просыпается талант к цифрам  и  счету.  Я  как  глупый
ученый...
     - Я понимаю вас, мистер Ринг. А что  это  у  вас  за  чемоданчик?  Он
всегда с вами, не так ли? В нем нет никаких электронных устройств, правда?
     Я посмотрел вниз, на упаковку Этанака.
     - Это? Нет, конечно же, нет. Это... мой почечный  аппарат.  Я  поднял
лицо, застывшее в выражении чистейшей невинности:
     - Без него мне смерть.
     На лице Салада возникло недоверие.
     - А разве современная техника не может предложить  более  радикальное
решение?
     - Это наследство от предков, - у меня есть набор готовых ответов  для
людей, задающих вопросы, тем более, такие бесцеремонные. Правда, обычно, в
таких случаях я просто поворачиваюсь и ухожу.
     Он посмотрел на меня.
     - Гм-м... наследственная болезнь... и отказ от прививаемых органов?
     Выражение его не изменилось. Он посмотрел на одного из сидящих  возле
меня дылд и произнес по-арабски:
     - Проверить!
     Тот грубо оттолкнул меня, схватил чемоданчик, поставил его на стол  и
открыл. - Ну, что там? - Салад криво усмехнулся.
     Дылда с досадой пожал плечами.
     - Похоже на то, что он говорит.
     Салад жестом приказал ему отойти.
     Дрожащим