Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
случилось?
- Боже, тебе мало?!
- Да нет, я имею в виду только одно: ты хорошо взглянул на перчатку? -
спросил Джереми, по-прежнему не поворачиваясь.
- Я видел ее собственными глазами. Сержант принес ее Аллену вместе с
документами, а потом они лежали на столе Морриса.
- Интересно, не повреждена ли она.
- Не думаю. Пойми, я ее не разглядывал. Мне бы этого не позволили.
Отпечатки пальцев, понимаешь ли, и все такое. Они прежде всего думают об
отпечатках пальцев.
- Как они поступят с реликвиями?
- Не знаю. Наверное, сунут в сейф в Скотленд-Ярде, пока не закончится
следствие, а потом вернут Кондукису.
- Кондукису.., да.
- Мне нужно встать, Джер. Я должен позвонить Уинти, актерам, дублеру и
узнать о состоянии мальчика. Слушай, ты же знаешь человека, который
занимается коврами. Позвони ему домой, нужно срочно заменить два-три
квадратных метра коврового покрытия на лестничной площадке. Мы оплатим
внеурочные, срочные и все что угодно.
- На площадке?
- Вот именно! - голос Перигрина сорвался. - Ковер! На площадке! Он там
перепачкан мозгами и кровью Джоббинса, ясно?
Джереми посерел.
- Извини. Я сейчас.
С этими словами он вылетел из комнаты.
Перигрин принял душ, побрился, с отвращением затолкал в себя пару яиц под
ворчестерским соусом и поплелся к телефону, который, как назло, здорово
гудел и пищал. Было двадцать минут восьмого.
На южном берегу, в Саутвоке, суперинтендант Аллен поручил инспектору
Фоксу заниматься рутиной, а сам отправился через Блэкфрирский мост в
госпиталь Св. Теренции, где в тяжелом состоянии лежал Тревор Вере. Рядом с
его кроватью сидел констебль, засунув каску под стул и опустив на колени
блокнот. Дежурная сестра и хирург проводили Аллена в палату.
- У ребенка тяжелое сотрясение мозга, - говорил хирург. - Возможен
перелом крестца. Серьезных повреждений внутренних органов, кажется, нет.
Сломаны два ребра и правое бедро. Множественные синяки. Можно сказать, что
ему повезло. Падение с высоты двадцати футов обычно обходится значительно
дороже.
- А синяк на челюсти?
- Это загадка. На ручку или спинку кресла не похоже. Больше всего он
напоминает последствия хорошего хука. Я, правда, не поручусь. Это мнение
сэра Джейма - патологоанатома министерства внутренних дел.
- Так, понятно. Думаю, мне не надо спрашивать, когда мальчик придет в
сознание?
- Совершенно верно. Лично я понятия не имею.
- А что он сможет вспомнить? Хирург пожал плечами.
- Типичнейшим следствием сотрясения мозга является полная потеря памяти о
событиях, происшедших непосредственно перед несчастным случаем.
- Увы.
- Что? Ах да, конечно. С вашей точки зрения это просто ужасно.
- Вы совершенно правы. Скажите, а можно измерить рост мальчика и длину
его рук?
- Его нельзя трогать.
- Понимаю, но одеяло-то снять ненадолго можно? Это действительно очень
важно.
Молодой хирург задумался на мгновение, потом кивнул сестре, которая
отогнула одеяло и простыни.
- Я вам крайне признателен, - сказал Аллен три минуты спустя, снова
прикрыв ребенка.
- Если это все...
- Да. Еще раз спасибо. Я больше не буду вас задерживать. Спасибо, сестра.
Если позволите, я только обменяюсь парой слов с констеблем.
Констебль отодвинулся подальше от кровати.
- Вы прибыли сюда вместе с машиной "скорой помощи"? Вас скоро сменят. Вам
передали инструкции мистера Фокса относительно ногтей мальчика?
- Да, сэр, но уже после того, как его вымыли. Аллен шепотом ругнулся.
- Но я обратил внимание, сэр, - тут констебль с невозмутимым видом
вытащил из кармана сложенную бумажку, - еще в машине, когда его укрывали
одеялом и засовывали под него руки, что ладони немного грязные, как часто
бывает у детей, а ногти наманикюрены. А потом разглядел, что два ногтя
оборваны, а под другими застряли красные волокна. Я осторожно вычистил их
перочинным ножиком.
И он скромно подал бумажку Аллену.
- Как вас зовут? - спросил Аллен.
- Грантли, сэр.
- Вам не надоело ходить в форме?
- Немножко.
- В таком случае, когда надоест окончательно, приходите ко мне.
- Спасибо, сэр.
Тревор Вере вздохнул чуть громче. Аллен посмотрел на его неплотно
закрытые глаза с длинными ресницами и по-детски пухлые губы, которые так
неприятно ухмылялись в то утро в "Дельфине", и осторожно коснулся лба. Лоб
был холодный, влажный от испарины.
- Где его мать?
- Говорят, едет.
- Мне сообщили, что общаться с ней будет непросто. Не оставляйте ребенка,
пока вас не сменят. Если он заговорит, записывайте.
- Меня предупредили, что он вряд ли заговорит.
- Знаю, знаю...
В дверях показалась нянечка.
- Да, да. Я уже ухожу, - сказал Аллен. Он поехал в Скотленд-Ярд,
перекусив по дороге яичницей с ветчиной и кофе.
На службе ему сообщили, что прибыл Фоке. Он вошел в кабинет Аллена, как
всегда, рассудительный, солидный и немыслимо опрятный и вкратце доложил, что
близких родственников у Джоббинса, по-видимому, не было, однако хозяйка
"Друга причала" слышала, как он упоминал о кузене - начальнике шлюза близ
Марлоу. Проверили алиби у всего обслуживающего персонала театра, ничего
подозрительного не обнаружили. Осмотр здания после спектакля был, похоже,
весьма тщательным. В гримерных тоже не обнаружили ничего интересного, за
исключением записки Гарри Грава, которую Дестини Мейд беспечно сунула в
гримировальную коробочку.
- Весьма откровенная, - чопорно прокомментировал характер записки Фоке.
- В каком плане?
- В плане секса.
- О... Но никакой зацепки для нас?
- Вроде бы нет, мистер Аллен.
- А комната мальчика?
- Он делит ее вместе с мистером Чарльзом Рэндомом. Груда комиксов. Нашли
закладку на страничке с фигуристой дамочкой по имени Рана, которая на самом
деле - вампир. Она разделывает олимпийских атлетов, оставляя на них роспись
кровью: "Рана". На паренька это, похоже, сильно подействовало. Слово "Рана"
нацарапано красным гримом на зеркалах в комнате и в туалете для зрителей, а
также на стекле возле лестницы, по которой спускаются покидающие театр люди.
- Несчастный поросенок.
- Хозяйка "Друга причала" предрекает, что мальчишка плохо кончит, и на
чем свет стоит ругает его мать, которая выступает в кафе со стриптизом,
играет там на гитаре. Она через раз забывает брать сына после спектакля, вот
парень и болтается по округе, как утверждает миссис Дженси.
- Миссис?
- Дженси. Хозяйка паба. Очень приятная женщина. Блевиты живут не очень
далеко оттуда, где-то на задворках Табард-стрит.
- Что-нибудь еще?
- Да так, ничего особенного. Бэйли обнаружил в гримерных очень неплохие
отпечатки, которые теперь позволят определить пальчики практически всех
членов труппы. А на подставке скульптуры - какое-то месиво из отпечатков рук
публики, наполовину стертое тряпками уборщиц.
- Для нас ничего интересного?
- Ничего. Между прочим, на подставке из витрины практически нет никаких
отпечатков. Подчеркиваю: не только следов рук вредного мальчишки - вообще
ничьих. Абсолютно чистая поверхность. Ковер, разумеется, в этом плане ничего
и не мог дать. Наши ребята вырезали солидный кусок. Что-нибудь не так,
мистер Аллен?
- Все так, кроме слова "солидный".
- По-моему, вполне нормальное слово, - удивленно поднял брови Фоке.
- Обычно его употребляют в другом контексте.
- В другом так в другом, вам виднее.
- Извини. Я что-то начал цепляться ко всякой ерунде. Ты не мог бы сделать
несколько звонков? Да, кстати, ты завтракал? Впрочем, можешь не отвечать.
Хозяйка "Друга причала" наверняка угостила тебя самыми свежими яйцами.
- Миссис Дженси действительно была настолько любезна, что...
- В таком случае, вот тебе список труппы и телефонные номера. Бери на
себя первую половину, а я займусь второй. Проси всех явиться в театр к
одиннадцати и не забудь про свой прославленный такт. Думаю, Перигрин Джей
действительно предупредил всех, кроме Джереми, потому что ему просто в
голову не пришло, что Аллен захочет увидеть и его.
Когда телефон зазвонил, трубку снял мистер Джонс. Перигрин увидел, как
побелело его лицо, и почувствовал в душе что-то неприятное, холодное;
шевельнулась какая-то неясная мысль, в природе которой он не стал
разбираться.
- Да, конечно, - сказал в трубку Джереми и нажал на рычаг. - Похоже, я им
тоже понадобился.
- Ума не приложу зачем. Тебя же не было в театре прошлым вечером.
- Да. Я был здесь. Работал.
- Может, они хотят, чтобы ты проверил перчатку. Джереми слегка дернулся,
словно прикоснулся к обнаженному нерву, скривил губы, приподнял свои рыжие
брови, буркнул: "Возможно", - и вернулся за свой рабочий стол в дальнем
конце комнаты.
Перигрин с трудом дозвонился до миссис Блевит и был вынужден прослушать
слезливый монолог, в котором под маской горя явственно прослеживались алчные
расчеты на страховку. К тому же, у милой дамы определенно было тяжелое
похмелье. Мистер Джей назначил время встречи, сообщил, где находится
госпиталь, и заверил, что для мальчика будет сделано все возможное.
- Они поймают того, кто сотворил это?
- Возможно, речь идет о несчастном случае, миссис Блевит.
- Тогда за все отвечает дирекция, - безапелляционно заявила миссис. -
Помните об этом.
На этом разговор закончился.
Перигрин повернулся к Джереми, который склонился над своим столом,
однако, похоже, не работал.
- Как ты, Джер?
- В каком смысле?
- Ты неважно выглядишь.
- У тебя тоже вид не слишком цветущий.
- Не сомневаюсь. - Перигрин помолчал немного, потом спросил:
- Ты когда собираешься в "Дельфин"?
- Мне велели к одиннадцати.
- Я буду там раньше. Аллен займет наш кабинет, а актеры смогут устроиться
в круглом фойе или разойтись по своим гримерным.
- Их могут запереть, - заметил Джереми.
- Кого? Актеров?
- Гримерные, придурок.
- Не знаю, с какой стати, но в принципе могут. Кажется, это у них
называется "обычной рутиной".
Джереми не ответил. Перигрин видел, как он на миг прикрыл глаза, провел
рукой по губам, а затем склонился над столом: что-то там вырезать из
дощечки. Джереми взялся за бритву, но его рука дрогнула, и бритва
соскользнула. Перигрин невольно обернулся.
- Слушай, Перри, будь другом, выметайся отсюда, а?
- Ладно. Увидимся позже.
И Перигрин вымелся на по-воскресному пустые улицы Блэкфрира, причем в
чрезвычайно расстроенных чувствах и серьезно озадаченный. Отовсюду несся
нестройный перезвон колоколов, приглашающих на церковную службу. До
одиннадцати заняться было совершенно нечем. "Можно сходить в церковь", -
мелькнула мысль, но угасла в апатии. По большому счету, его состояние вполне
понятно: мистер Джей привык решать, привык подчинять себе любую ситуацию, а
тут решать нечего, ситуация полностью вышла из-под контроля, а
суперинтендант Аллен нисколько не походил на упрямого актера.
"Я знаю, что мне делать, - подумал Перигрин. - У меня целых два часа. Я
поступлю, как персонаж Филдинга или Диккенса. Я пойду пешком на север, в
Хэмпстед, к Эмилии. Если собью ноги, то сяду на автобус или в метро, не
хватит времени - возьму такси. В "Дельфин" мы с Эмилией отправимся вместе".
Принятое решение заставило его слегка приободриться. Перигрин отправился
в путь, но мысли его разрывались между Эмилией, "Дельфином" и Джереми
Джонсом.
***
Гертруда Брейс нервничала. Ее любимый прием состоял в том, чтобы кинуть
на собеседника пронзительный взгляд, а затем резко отвернуться. Это не
столько смущало, сколько раздражало. Она охотно улыбалась, но всегда с
оттенком иронии, то и дело отпуская ядовитые замечания. Аллен, который
никогда не полагался на первые впечатления, решил, что женщина мстительна.
Поведение присутствующих только укрепило его в этом мнении. Они
расположились в кабинете дирекции "Дельфина" мастерски-спокойно, но глаза и
отдельные нотки в прекрасно поставленных голосах выдавали нервозность.
Настороженнее всех вела себя Дестини Мейд, поскольку вряд ли считала нужным
это скрывать. В шелковом платье с глубоким декольте и длинных, выше локтя
перчатках, она откинулась на спинку кресла и время от времени посматривала
на Гарри Грава, который в тех случаях, когда ловил ее взгляд, отвечал
бесшабашной улыбкой. Подобная сценка произошла как раз тогда, когда Аллен
начал допрашивать мисс Брейс, причем Дестини многозначительно приподняла
брови, а Гарри ухмыльнулся с видом легкого отвращения к развлечениям такого
сорта.
Маркус Найт выглядел странно: будто кто-то на него напал или он боялся,
что мисс Брейс непонятно о чем проговорится.
Чарльз Рэндом следил за Гертрудой с видом тревожного неудовольствия, а
Эмилия Дюн - с неприкрытым утомлением. Уинтер Моррис буквально уставился на
мисс Брейс, словно та помешала ему проводить какие-то судорожные расчеты.
Перигрин, который сидел рядом с Эмилией, не сводил глаз с собственных сжатых
рук. Иногда, правда, он поглядывал на Эмилию. Однако это не мешало ему
внимательно прислушиваться к вопросам Аллена и ответам мисс Брейс. Джереми
Джонс, пристроившийся поодаль от всех остальных, сидел на своем стуле
совершенно прямо и не спускал глаз с Аллена.
И женщины, и особенно мужчины выглядели довольно бледно.
Аллен начал с того, что выяснил последовательность событий, уточнил, кто
за кем уходил, и теперь добивался подтверждения от Гертруды Брейс, наблюдая
одновременно за вышеизложенной реакцией остальных , присутствующих.
- Насколько я понял, мисс Брейс, вы и мистер Найт ушли из театра вместе.
Так? Оба согласились.
- И вышли вы через зрительный зал, а не служебный вход?
- По предложению Перри, - сказал Маркус Найт.
- Чтобы избежать давки, - пояснила мисс Брейс.
- Итак, через главные двери вы вышли вместе?
- Нет, - одновременно сказали они, а мисс Брейс добавила:
- Мистера Найта вызвали в дирекцию.
Она не то чтобы фыркнула, однако сумела подчеркнуть, что в данном
обстоятельстве есть нечто, заслуживающее презрительной усмешки.
- Я заглянул по делам в кабинет, - надменно произнес Найт.
- В этот кабинет? К мистеру Моррису?
- Да, - сказал Уинтер Моррис. Найт величественно склонил голову в знак
признательности.
- Получается, что, поднимаясь по лестнице, вы прошли мимо Джоббинса?
- Я.., э-э.., да. Он стоял на лестничной площадке у витрины.
- Я видела его там, наверху, - вставила мисс Брейс.
- Как он был одет?
- Как обычно, - ответили они с нескрываемым удивлением. - В униформу.
- Мисс Брейс, каким путем вы ушли из театра?
- Через главный вход. Я вышла и захлопнула за собой дверь.
- Заперли?
- Нет.
- Вы уверены?
- Да. Дело в том, что я.., я открыла ее снова.
- Зачем?
- Чтобы взглянуть на часы в фойе, - ответ прозвучал как-то неуверенно.
- Двери запирал и закрывал на засов Джоббинс после того, как все уходили,
- сказал Уинтер Моррис.
- Когда это могло произойти в данном случае?
- Минут десять спустя. Мы с Марко.., с мистером Найтом пропустили по
стаканчику и вышли вместе. Джоббинс спустился вслед за нами, и я слышал, как
он задвигает засов. О, Господи! - внезапно воскликнул тут Моррис.
- Да?
- Сигнализация! Он же включил ее, когда запер. Почему она не сработала?
- Потому что кто-то выключил ее.
- Боже!
- Давайте вернемся к Джоббинсу. Как он был одет, когда вы уходили?
- Я не видел его, когда мы спускались, - покорно произнес Моррис. - Он
мог быть в мужском туалете. Я окликнул его, чтобы попрощаться, а он ответил
откуда-то сверху. Мы слегка задержались под портиком, и я услышал, как он
запирает дверь.
- Мистер Джей, когда вы увидели Джоббинса минут через семь-десять после
этого, он был в пиджаке и тапочках?
- Да.
- Спасибо. Как вы добрались до дома, мисс Брейс? Оказывается, на машине,
которая ждала в бывшем бомбоубежище между пабом и театром.
- Там были еще машины, принадлежащие кому-нибудь из театра?
- Конечно. Я же первая уезжала. - Вы их заметили? Узнали? , - О.., ну..,
наверное, заметила. Там ведь стояли и другие машины... Впрочем, я видела
машину Маркуса. - Тут она глянула на Найта. Ее манера свидетельствовала о не
слишком добровольном союзе.
- Какой марки?
- Понятия не имею. Что у тебя за автомобиль, дорогой?
- "Ягуар", дорогая, - отозвался Найт.
- Чьи еще машины вы видели? - не отставал Аллен.
- Право, не помню. Кажется.., твою, Чарльз. Да. Она довольно заметная.
- Почему?
- Не знаю.
- Это старый-престарый заслуженный спортивный "моррис" алого цвета, -
сказал Рэндом.
- А машину мисс Мейд вы видели?
Дестини Мейд расширила глаза и жестом полного замешательства поднесла к
груди элегантно затянутую перчаткой и украшенную браслетом руку, затем слабо
покачала головой, однако заговорить не успела.
- Ах, ее! - с небрежным смешком произнесла Гертруда Брейс. - Ну,
разумеется. Автомобиль Ее Высочества блистал у самого портика.
На Дестини она не смотрела.
- Дестини пользуется прокатом, не так ли, моя любовь? - вмешался Гарри
Грав.
Его развязная, собственническая манера немедленно подействовала и на
Маркуса Найта, и на Гертруду Брейс: оба сердито уставились в никуда.
- Какие-нибудь другие машины вы видели, мисс Брейс? Например, мистера
Морриса?
- Не помню. Я не приглядываюсь к машинам. Я их просто не замечаю.
- Моя машина стояла там сзади, в темном уголке, - сказал Уинтер Моррис.
- Когда вы уезжали, мистер Моррис, были в гараже другие машины, кроме
вашей и мистера Найта?
- Честно говоря, не помню. Наверное, были. Вы не заметили, Марко?
- Нет. Там было темно.
- Кажется, я видел ваш автомобиль, Герти, - неуверенно произнес Моррис. -
Хотя могу и ошибаться. Вы к этому времени, вероятно, уже уехали.
Гертруда Брейс метнула взгляд на Аллена и раздраженно сказала:
- Присягнуть я не смогу. Я.., я не обращаю внимания на машины и... - тут
она запнулась и судорожно дернула рукой, - мои мысли были заняты другим.
- Насколько я понял, - спокойно продолжил Аллен, - машин мисс Дюн и
мистера Джея у театра не было?
- Совершенно верно, - произнесла Эмилия. - У меня вообще нет машины.
- Моя осталась дома, - сказал Перигрин.
- Мистер Джонс ею не пользовался?
- Нет. Я весь вечер провел дома. Работал.
- В одиночестве?
- В полном одиночестве.
- Итак, что касается машин, остался только автомобиль мистера Грава. Мисс
Брейс, вы случайно не заметили его в гараже?
- Заметила! - громко сказала она, метнув недоброжелательный взгляд на
Грава. - Эту машину я совершенно точно заметила.
- Что это за машина?
- "Пантера-55", - мгновенно ответила мисс Брейс. - Открытый спортивный
автомобиль.
- Он вам, кажется, хорошо знаком, - мимоходом отметил Аллен.
- Знаком? - жестко хихикнула Гертруда. - О да. Я его знаю. Или, точнее,
знала.
- Похоже, вы не очень высокого мнения о "пантере" мистера Грава?
- Автомобиль тут совершенно ни при чем.
- Дорогая, - протянул Гарри Грав, - вы потрясающе улавливаете интонации.
Вы, должно быть, закончили Королевскую академию драматического искусства?
Дестини Мейд разразилась каскадом своего знаменитого смеха, пытаясь
заразить им окружающих. Моррис подавленно фыркнул.
- По-моему, сейчас не время разыгрывать неуместную комедию, - произнес
Маркус Найт.
- Разумеется, - тепло ответствовал Грав. - Согласен целиком и полностью.
Вот только интересно, бывает ли вообще время для неуме