опасной, если она настаивает на сохранении близких дружеских связей с женами подчиненных своего мужа. В этом случае ее дружба будет создавать трения, искажать его суждения о людях, которые находятся ниже его по служебной лестнице, подвергать опасности его работу". Более того, один человек из отдела кадров указывает, что, "когда родители отходят от своих прежних друзей, то же самое делают и дети".
СКОЛЬКО НУЖНО ИМЕТЬ ДРУЗЕЙ?
Такие инструкции, говорящие, по сути дела, о том, как разрывать связи с людьми, выливают ушат холодной воды на голову тех, кто сохранил традиционные представления о том, что дружеские отношения - это надолго. Но прежде чем осуждать мир бизнеса за его чрезмерную жестокость, важно осознать, что та же самая модель человеческих отношений используется и в других слоях общества, хотя часто она и скрыта под маской лицемерных сожалений. Профессор, которого выдвинули в деканы, военный офицер, инженер, назначенный руководителем проекта, часто играют в ту же социальную игру. Более того, можно предсказать, что нечто, сходное с этой моделью, будет скоро распространяться далеко за пределы сферы труда и формальных объединений. Ибо если дружба основана на общих интересах или склонностях, то дружеские отношения не могут не преобразиться, если изменились интересы, даже если при этом социальный статус друзей остался прежним. И было бы крайне удивительно, если бы в обществе, бьющемся в судорогах самых быстрых перемен, которые когда-либо знала история, интересы отдельных людей также не менялись бы, как в калейдоскопе.
На самом деле большую часть социальной активности индивидов можно описать сегодня как поисковое поведение - неустанный процесс социального поиска, в ходе которого человек ищет новых друзей, чтобы заменить тех, кого
137
уже нет, или тех, с кем утрачены общие интересы. Этот кругооборот побуждает людей, особенно высокообразованных, менять место жительства и устраиваться на временную работу. Ибо найти людей с одинаковыми интересами и склонностями, на основе чего и может расцвести дружба, - это непростое дело в обществе, в котором столь быстро растет специализация. Рост специализации наблюдается не только в сфере трудовой и профессиональной деятельности, но даже и в проведении свободного времени. Далеко не всякое общество может предложить такой широкий круг привлекательных и доступных способов проведения свободного времени. И чем больше различий в работе и отдыхе, тем больше выражена специализация и тем труднее найти подходящих друзей.
Так, по оценкам профессора Саржент Флоранс, в Великобритании в наше время требуется минимум 1 000 000 человек, чтобы профессиональный рабочий мог найти среди них 20 друзей со сходными интересами. Женщина, которая стремится поступить на временную работу с целью найти себе друзей, поступает в высшей степени разумно. Благодаря увеличению количества людей, с которыми она вступает в рабочие контакты, она повышает математическую вероятность обнаружить тех немногих, кто имеет с ней сходные интересы и наклонности19.
Мы выбираем друзей из очень большого круга знакомых. Михаил Гуревич из Массачусетского технологического института провел исследование, в ходе которого он просил участников опроса проследить за всеми своими контактами с различными людьми в течение 150 дней. В среднем каждый назвал около 500 имен. Социальный психолог Стэнли Милгрэм, который провел ряд потрясающих экспериментов, касающихся коммуникативных отношений, говорит, что у каждого американца от 500 до 2500 знакомых20.
На самом деле, как полагает профессор Флоранс, у большинства людей менее 20 друзей, хотя он определяет дружбу, вероятно, менее строго, чем обычные люди. При опросе 39 супружеских пар, относящихся к среднему классу, в Линкольне, штат Небраска, их просили перечислить своих друзей. Цель этого исследования была - выяснить, кто в семье
138
{муж или жена) сильнее влияет на выбор друзей для всей семьи. Исследование показало, что средняя супружеская пара насчитала примерно семь "дружеских единиц", представленных или отдельными людьми, или супружескими парами. Следовательно, количество людей, считающихся друзьями средней супружеской пары, могло колебаться от 7 до 14. Их значительная часть проживала в другом месте, и тот факт, что жены назвали таких друзей больше, чем их мужья, говорит о том, что они менее склонны забывать своих друзей после переезда на другое место. Короче говоря, мужчины, по-видимому, обладают большим мастерством в разрыве сложившихся взаимоотношений, чем женщины21.
ОБУЧЕНИЕ ДЕТЕЙ ВЫСОКИМ ТЕМПАМ ИЗМЕНЕНИЙ
В наши дни обучение тому, как надо "отсоединяться" и "прекращать контакты" с людьми, начинается весьма рано. Можно сказать, что этот показатель представляет собой одно из главных различий между поколениями, ибо сегодня дети школьного возраста испытывают в своих классах очень высокую скорость перемен. Согласно данным Лабораторий по анализу педагогических условий, созданных Фордом Фаундэйшн, "стало вполне обычным, если в городской школе состав учеников в классе меняется наполовину в течение года"22. Эта исключительно высокая скорость перемен не может, конечно, не повлиять на детей.
Уильям Уайт указывал в своей книге "Организационный человек" ("The Organization Man"), что такая мобильность "очень сильно влияет как на учителей, так и на учеников, ибо учителя при этом лишаются того чувства удовлетворения, которое у них возникает при наблюдении за развитием ребенка"23. Однако эта проблема осложняется сегодня еще и тем, что сами учителя меняются очень часто. Это справедливо не только для Соединенных Штатов, но и для других стран. Так, в отчете по Англии утверждается: "Сейчас нередко даже в средней школе ребенок изучает один
139
и тот же предмет у двух или трех разных учителей в течение одного года. И если преданность учителей школе столь мала, то какой же преданности можно ждать от детей? Если большая часть учителей готовится уйти на лучшую работу, перейти в лучший район, то они будут меньше заботиться о детях и меньше уделять им внимания". Можно только догадываться, как повлияет все это на жизнь детей.
Современное исследование студентов высшей школы, проведенное Гарри Муром из Денверского университета, показало, что результаты тестовых испытаний детей, менявших свое местожительство от одного до десяти раз, не отличались существенно от результатов тех детей, которые все время учились в одной и той же школе. В то же время у детей, которые переезжали с места на место, отмечена определенная тенденция - они избегают участия в добровольных школьных мероприятиях, таких как клубы, спортивные занятия, самоуправление учащихся и другие виды внепрограммной деятельности. Это выглядит так, будто они хотят, насколько это возможно, уклониться от связей, которые все равно должны будут скоро прекратиться; короче говоря, они хотят замедлить поток людей, проходящих через их жизнь24.
Насколько быстро дети или взрослые - это не так важно - должны устанавливать и разрывать отношения с людьми? Может быть, существует какая-то оптимальная скорость, превышение которой представляет для нас угрозу? Этого никто не знает. Однако если к этой картине уменьшающейся длительности человеческих отношений мы добавим такой фактор, как разнообразие этих отношений (признание того, что каждая новая связь с людьми требует от нас особой формы поведения), то становится совершенно ясно одно: чтобы успешно приспосабливаться к постоянно возрастающим переменам в вашей личной жизни, нужен иной уровень адаптации, который никогда ранее не требовался от человека.
Объединим все вышеизложенное с высокоскоростным "пропусканием через себя" мест, вещей и людей, и тогда мы начнем слегка понимать, насколько сложное поведение требуется от людей сегодня. Очевидно, что логическим за-
140
вершением того направления, в котором мы сейчас движемся, должно быть общество, основанное на системе временных встреч и совершенно новой нравственности, исходящей из того убеждения, которое в столь краткой форме было высказано одной студенткой в Форте Лодердейл: "по правде говоря, вы никогда не встретите этих людей еще раз". Нелепо предполагать, что в будущем нас не ждет ничего, кроме прямолинейной проекции тех тенденций, которые имеются в настоящем, и что поэтому мы вынужденно придем к предельно кратковременным человеческим отношениям. В то же время есть смысл попытаться распознать то направление, в котором мы движемся.
Вплоть до настоящего времени большинство из нас исходило из предположения, что временные отношения между людьми поверхностны, и только длительно сохраняющиеся связи могут перейти в истинное взаимопонимание. По-видимому, такое предположение ложно. По-видимому, и целостные, немодульные отношения между людьми могут развиваться гораздо быстрее в быстро меняющемся обществе. Может быть, станет более быстрым формирование истинно дружеских отношений между людьми и процесс взаимопонимания. Пока этого не произошло, и в ушах звучит все тот же навязчивый вопрос: "Не является ли Форт Лодердейл нашим будущим?"
Итак, мы выяснили, что по отношению ко всем трем очевидным компонентам ситуации - людям, местам и вещам - скорость перемен увеличивается. Теперь самое время посмотреть те скрытые от глаз факторы, столь же важные для формирования нашего жизненного опыта, - информацию, которой мы пользуемся, и организационные рамки, внутри которых протекает наша жизнь.
1 Ссылки на Вебера, Зиммеля и Вирта взяты из [239], с. 70-71.
2 Кокс об ограниченной степени вовлеченности: [217], с. 41-46.
3 О количестве людей, живших до нашего времени, см.: Nathan Keyfitz, How Many People Lived on Earth? // Demography, 1966, vol. 3, № 2, c. 581.
141
4  Концепция интегратора и цитата взяты из книги: Robert Gutman, Population Mobility in the American Middle Class, [241], c. 175-182.
5 Данные по "Крествудским Высотам" - из [236], с. 365.
6  Цитата из Барта - см.: [216], с. 13-14.
7  Обзор журнала "Fortune" - [84], с. 136-155.
8 Я признателен Marvin Adelson, в то время ведущему научному сотруднику в System Development Corp., за идею траекторий трудовой деятельности.
9  Цитата из Раиса - см.: А. К. Rice, An Examination of the Boundaries of Part-Institutions // Human Relations, 1951, vol. 4, № 4, c. 400.
10 Перемена работы в среде ученых и инженеров обсуждается в книге: Albert Shapero, Richard P. Howell, James R. Tombaugh, An Exploratory Study of the Structure and Dynamics of the R&D Industry // Menlo Park, California: Stanford Research Institute, 1966, c. 117.
11 Данные о Вестингхаузе - см.: Thomas J. Watson, Jr., Creativity: A Major Business Challenge // Columbia Journal of World Business, Fall, 1965, c. 32.
12 Данные о текучести работников в рекламной сфере в Англии - см.: W.W. Daniel, The Rat Race // New Society, April 14, 1966, c. 7.
13  Цитата взята из: Harold F. Leavitt, Are Managers Becoming Obsolete? // Carnegie Tech Quarterly, November, 1963.
14  Цитаты должностных лиц компании взяты из: Seymour Freedgood, The Churning Market for Executives, Fortune, September, 1965, c. 152, 236. См. также: [84], с. 71.
15 Ссылка на отчет Стэнфордского научно-исследовательского института - см.: [183], с. 148.
16  Различия в мобильности разных слоев общества обсуждаются в: Leonard Duhl, The Human Measure, [51], с. 138; Leonard Duhl, Urban Design and Mental Health // AIA Journal, March, 1961, c. 48.
17 Липсет и Бендикс - см.: [242], с. 249.
18  Цитаты из Варнера - см.: [350], с. 51; [96], с. 62.
19  Оценка Флоранса взята из: The Pattern of Cities to Come, New Society, March 10, 1966, c. 6.
20  Об исследованиях Гуревича и данных Милгрэма - см.: Stanley Milgram, The Small-World Problem // Psychology Today, May, 1967, c. 61-67.
21  Об исследовании, проведенном в штате Небраска, - см.: Nicholas Babchuk, Alan P. Bates, The Primary Relations of Middle-Class Couples, [122], c. 126.
22 О текучести состава учеников в классе - см.: The Schoolhouse in the City, a report by the Educational Facilities Laboratories, Inc., 1966, c. 8. He следует путать с [115].
23  Цитата из Уайта - см.: [197], с. 383.
24  Исследование Мура упоминается в: American Education, April, 1967.
142
Интересная заметка о явлении временности, быстротечности сегодняшней жизни - в бюллетене местного отдела фермерского хозяйства за лето 1969 г. (приводится в "Difficult but Possible Supplement to Whole Earth Catalog", Sept., 1969, p.23):
"Я надеюсь, что на этой неделе ферма достигла своего самого низкого показателя за лето, потому что, если спад продлится, мне негде будет жить... Я думаю об этом доме как моем временном жилье. Я люблю, чтобы в моем доме не было разбитых стекол и ненужных бумаг, чтобы инструменты и запасы лежали на своих местах, я люблю принимать гостей, ухаживать за своими животными... Однако здесь все не так...
Наш средний фермер говорит самому себе: "Я здесь в гостях (на день, неделю, месяц или год), и на самом деле я не часть этой фермы, а просто гость, и не могу сделать ничего существенного, чтобы изменить ситуацию на ферме"... Я думаю, что ключ к решению этой проблемы вот в чем: СТАБИЛЬНОСТЬ ПРИВОДИТ К ЧУВСТВУ ОБЩНОСТИ.
У нас здесь очень не развито чувство общности... Это - распад общества. Естественные качества, формируемые семьей (помощь друг другу, совместный труд, чувство любви и нежности), вытесняются эгоистическими наклонностями... Я считаю, что этот распад, это ощущение, что мы - просто свиньи у кормушки, обусловлены НЕСТАБИЛЬНОСТЬЮ.
Когда какая-нибудь стабильная группа из десяти человек живет вместе неделями, естественные силы работают на чувство общности. Когда на ферме более 20% туристов, когда семейная жизнь разрушается каждые один-два дня разными отъездами и приездами - тогда я не вижу никакой надежды".
143
Глава 7. ОРГАНИЗАЦИИ: ГРЯДУЩАЯ АДХОКРАТИЯ*
Один из наиболее стойких мифов о будущем рассматривает человека как беспомощную мелкую сошку, "винтик" внутри огромной организационной машины. В этом кошмарном прогнозе каждый человек видится замороженным внутри узкой и неизменной в своих размерах ниши в некоем бюрократическом крольчатнике или муравейнике. Стены этой ниши выдавливают наружу его индивидуальность, уничтожают его личность, заставляют его в конце концов или приспособиться к ним, или погибнуть. Поскольку очевидно, что организации все время растут и становятся все более мощными, то будущее, согласно этим прогнозам, грозит превратить всех нас в самые ничтожные создания, в бесхребетных и безликих функционеров.
Это пессимистическое пророчество завладело умами людей, особенно молодых. Страх перед бюрократией, вбитый им в головы потоком кинофильмов, пьес и книг, сочинениями известных авторов - от Кафки и Оруэлла до Уайта, Маркузе и Эллюля, - этот страх пронизывает все их мысли. В Соединенных Штатах каждый человек "знает", что именно безликие бюрократы изобрели такие длинные телефонные номера, они рассылают открытки, на которых написано "не сгибать, не вытягивать, не портить", они неустанно дегуманизируют образование, с ними невозможно бороться в Сити Холл. Страх быть проглоченным этим механизированным чудовищем толкает руководителей на бесконечные самопроверки, а учащихся - на вспышки протеста.
Эта проблема вызывает так много эмоций, поскольку несомненно, что организация - неизбежный компонент всей нашей жизни, как связь человека с вещами, местами и другими людьми. Каждое действие, совершаемое человеком, происходит не только в определенном географическом локусе, но и в некоем организационном локусе, в особом локу-
* От ad hoc (лат.) - "для этого", "применительно к этому", (специально) для этого случая, для определенного случая. - Примеч. ред.
144
се, находящемся внутри незримой географии человеческой организации.
Таким образом, если ортодоксальные социальные критики правы в своих предсказаниях относительно регламентированного супербюрократического будущего, мы уже сейчас должны возводить баррикады, портить ЭВМ, использовать каждую возможность для разрушения организационного аппарата. Однако если мы отодвинем в сторону наши концептуальные схемы и обратимся к фактам, то обнаружим, что бюрократия - та система, которая, как говорят, скоро сокрушит нас своей тяжестью - сама по себе страдает под бременем изменений.
Эти критики необдуманным образом проецируют в будущее как раз те формы организации, которые с наименьшей вероятностью будут доминировать завтра. Ибо мы являемся свидетелями не только триумфа, но и распада бюрократии. Мы присутствуем при рождении новой системы организации, которая будет все более соперничать с бюрократией и в конце концов займет ее место. Это - организация будущего, которую я называю "ад-хок-ратией".
Пытаясь приспособиться к новому стилю организации, человек встретится с огромным количеством трудностей. Но он увидит себя не заключенным в узкую щель, уничтожающую его личность, а освобожденным, странствующим в мире кинетической организации с новой, свободной формой. В этом незнакомом пейзаже его позиция станет постоянно меняющейся, текучей, разнообразной. И его организационные связи, так же как его связи с вещами, местами и людьми, будут обновляться с огромной и постоянно увеличивающейся скоростью.
КАТОЛИЧЕСКАЯ ЦЕРКОВЬ И НЕБОЛЬШИЕ ГРУППЫ ПО ИНТЕРЕСАМ
Прежде чем мы сможем понять значение этого необычного термина - "адхократия", - необходимо осознать, что не все организации являются бюрократическими. Существу-
145
ют альтернативные способы организовать людей. Бюрократия, как указал Макс Вебер, стала основным способом человеческой организации на Западе лишь с приходом индустриализма.
Здесь не место детально описывать все свойства бюрократии, но нам представляется важным отметить три основных факта. Во-первых, в этой специфической системе организации индивид традиционно занимал вполне определенное место в системе разделения труда. Во-вторых, он был вписан в некую вертикально ориентированную иерархию: цепь указаний исходила сверху вниз - от босса и вплоть до занимающего самое низкое положение слуги. В-третьих, эти организационные отношения, как подчеркивал Вебер, стремятся к постоянству1.
Поэтому каждый индивид заполнял собой строго определенное место, занимал некую фиксированную позицию в составе более или менее фиксированной окружающей обстановки. Он знал совершенно точно, где кончается его отдел и где начинается соседний; демаркационные линии между организациями и их подструктурами были жестко определены в пространстве. Присоединяясь к какой-либо организации, человек брал на себя ряд обязательств в обмен на определенное вознаграждение. Эти обязательства и вознаграждения оставались неизменными в течение больших отрезков времени. Таким образом, индивид находился в относительно постоянной паутине отношений не только с другими людьми (которые также стремились сидеть в своих щелях подольше), но и с организационным каркасом, самой структурой организации.
Некоторые из этих структур устойчивее других. Католическая церковь - это стальной каркас, который сохраняется в течение 2000 лет, причем некоторые из его внутренних подструктур остаются фактически неизменными в течение столетий. Нацистская партия в Германии сумела утопить в крови Европу, и все же как формальная организация она существовала меньше четверти века.
Как организации могут сохраняться в течение длительных или коротких периодов, так и отношения индивидов с
146
какой-либо специфической организационной структурой могут быть более или менее длительными. Так, привязанность человека к определенному ведомству, отделу, политической партии, правлению, клубу или чему-то подобному имеет свое начало и конец во времени. То же справедливо по отношению к его членству в неформальных организациях - каких-либо группировках, фракциях, компаниях, встречающихся во время короткого перерыва на работе, и т. п. Его связь возникает тогда, когда он берет на себя обязанности члена какой-либо организации, просто присоединяясь к ней или записываясь в нее. Его связь с ней заканчивается, когда он покидает ее или освобождается от выполнения своих обязательств или когда сама организация перестает существовать.
Так происходит, конечно, тогда, когда организация формально распускается. Это бывает, когда ее члены прос