юдей второго (третьего, четвертого етс) сорта - по мере
того, как они осознавали себя просто людьми, не хуже других. Иноверцы
(сначала христиане не-государственного исповедания, потом иудеи и прочие
буддисты), наемные работники, "недостаточно белые" расы... Пока фабричная
промышленность втягивала в цеха "прекрасный пол", в академических
аудиториях и парламентах все громче звучало утверждение, что женщина,
оказывается, тоже самостоятельная личность, а не придаток отца или мужа. В
самом деле: если я могу наравне с вами работать, то почему я не могу
наравне с вами продавать, покупать и наследовать имущество, избирать и
быть избранной? (21) Вопрос этот касался, между прочим, половины
человечества. А ожидание ответа подзатянулось даже в
образцово-демократических странах. Если считать критерием демократии
всеобщее избирательное право, то в США и Германии женщины получили его
только после 1 Мировой Войны (1919), в Англии - в 1929 г., а во Франции -
аж в 1946. (22)
   Последней волной капиталистической эмансипации можно считать движение
за права молодежи, породившее т.н. "молодежную революцию" конца 60-х годов
ХХ столетия.
   Таким образом, независимая личность - важнейшее достижение
капиталистической системы, которая объединяет в гражданском обществе
разные слои прежде бесправного или неполноправного населения. Этот феномен
имеет объективную природу. Он связан с особенностями производства (и
эксплуатации) при капитализме и с общим прогрессом человеческой
цивилизации, которая все-таки происходит мало-помалу, несмотря на все
противоречия и временные отступления, и втягивает в свое течение даже тех,
кто не верит ни в какой прогресс.
   Однако исторические закономерности (в отличие от физических или
химических)
   реализуются не самопроизвольно, а деятельностью живых людей. Вчерашние
"лишенцы"
   становились гражданами, поскольку отстаивали свои права. Отнюдь не
евангельская проповедь, а только угроза коммунарского или
красногвардейского штыка (и печальный опыт братьев по классу) могла
отвлечь европейскую капиталистическую элиту от ее повседневных забот -
биржевой игры, балов и дележа колоний - в сторону общечеловеческих
ценностей. Социалисты, вроде бы, апеллировали к коллективистским чувствам,
но способствовали распространению индивидуализма.
   Ведь "малые" получали шанс на признание за каждым его элементарных прав
только "сгрудившись в партию" (или в профсоюз).
   Идеологи, как прежние советские, так и нынешние либеральные,
представляют "капитализм" и "социализм" абсолютными антагонистами
наподобие Валинора и Мордора у Толкиена или же Ормузда и Аримана
(расхождение только в том, кого считать Ормуздом, кого Ариманом). Однако в
СССР при Брежневе хватало "рыночных отношений" (из них главное - наемный
труд в большинстве отраслей). Что же касается "открытого общества", т.е.
капитализма образца второй половины ХХ столетия, то он представлял собою
настоящий мичуринский гибрид классического капитализма с
социал-демократией. Прогрессивное налогообложение крупных доходов,
бесплатное здравоохранение и образование, широкие права профсоюзов,
антимонопольное законодательство, защита потребителя, государственная
поддержка фермеров и т.п. - все это как раз и формировало то "человеческое
лицо"
   капитализма, которое располагает в его пользу людей. Даже советских, то
есть тех, на кого направлены НАТОвские ракеты. С иной физиономией
(презрительно-эгоистичной, как у миллиардера Роллинга из романа А.Н.
Толстого "Гиперболоид инженера Гарина") нечего было бы рассчитывать на
победу в Холодной войне. "Неуклонное повышение удельного веса госрасходов
в ВВП (валовом внутреннем продукте) развитых стран является одной из
важнейших закономерностей их экономического развития за последние 130
лет", - пишут профессора Александр Бельчук и Леонид Фридман (23). В США: с
9% в 1913 году до 33% в 1996; в Западной Европе показатели
"огосударствления" экономики намного выше. Фанатичный
диссидент-антикоммунист Владимир Буковский, обменянный в 1976 году на
Луиса Корвалана, обнаружил, что "имел лишь самые общие представления о
Западе. Мы все тогда его идеализировали. А там на самом деле социализма
было больше, чем в Советском Союзе. И чем дольше я там жил, тем больше
понимал, насколько левизна овладела Западом." (24)
   В этот период широко распространяется мнение, что "классовая" модель,
предложенная когда-то Марксом - пагубная ошибка теоретического ума. Вы же
видите, как хорошо живет простой человек на Западе! Он покупает те же
товары, что и миллионер - отличаются только ярлыки. Старушка-пенсионерка
судится с крупной корпорацией и выигрывает процесс. Государство одинаково
защищает права богатых и бедных, наемников и хозяев, белых и черных, то
есть является не классовым (как утверждал старый трирский шарлатан), а
общенародным институтом.
   При этом упускается из виду, что общество - система с обратной связью.
Классовая модель опровергала сама себя в тот момент, когда становилась
"материальной силой", "овладевая массами" и побуждая к борьбе за все те
блага, которые им были теоретически не положены.
   К концу Холодной войны на территории стран-победителей
капиталистическая эмансипация полностью реализовала свою программу. Всех,
кого только можно, освободили и уравняли в правах. Но "show must go on".
Как часто бывает в истории, привычную - правозащитную - вывеску стали
прилагать к мероприятиям не просто иной, но прямо противоположной природы:
когда, например, под видом прав предоставляются незаслуженные привилегии.
   В то же самое время большинство успокоилось на достигнутом, поверив и
приучив себя к тому, что завоевания нескольких поколений - это нечто само
собою разумеющееся, то есть "гарантированное". Как солнышко по весне.
Уильям Фолкнер (автор, очень далекий от социализма) прозорливо фиксировал
такую эволюцию общественного сознания как главную угрозу демократии.
"Когда-то давным-давно наши предки, закладывая фундамент нации, исходили
из принципа прав человека. Они говорили о "неотъемлемом праве человека на
жизнь, свободу и стремление к счастью"... (Цитата из "Декларации
независимости" -ИС) И все прекрасно понимали, что означает слово
"счастье": не просто удовольствие, досуг, но мир, достоинство,
независимость и самоуважение... Мы очень хотели этого, мы боролись за это,
терпели лишения, а когда надо, шли на смерть - и добивались этого,
претворяли в жизнь - ради себя самих и своих детей, которым передавали в
дар завоеванное нами... Но потом с нами что-то случилось... Возможно, мы
решили, что свобода не стоит того, чтобы нести такое тяжкое бремя как
ответственность, а может быть, мы просто упустили из виду, что нельзя быть
свободным, если ты не добиваешься, не оберегаешь и не защищаешь от
посягательств право быть ответственным за свою свободу. Не исключено
также, что у нас ее просто-напросто украли: уже много лет атмосфера нашей
общественной жизни - радио, газеты, памфлеты, трактаты, речи политических
деятелей - прямо-таки пропитана разговорами о "правах человека", обратите
внимание - не о долге, не об обязанностях, но только о "правах", -
разглагольствованиями столь назойливыми и столь громкими, что громкость у
нас начинает ассоциироваться с истинностью и нам начинает казаться, что у
человека нет ничего, кроме "прав"... Двести лет назад ирландский
политический деятель Джон Керран сказал: "Господь даровал людям свободу
при условии их постоянной бдительности, и если они забудут об этом
условии, их уделом, карой за содеянное будет рабство." И я просто не хочу
верить, что мы..., упустили это из виду. Я скорее готов поверить, что дело
в другом: враг нашей свободы теперь изменил свое обличье. Он теперь не
угрожает нам из-за рубежа (и уж во всяком случае не угрожает из-за
океана). Он косится на нас из капитолиев, увенчанных орлом, из-за дверей с
табличками благотворительных организаций и тому подобных заведений. Враг
рядится ныне не в военные доспехи, а в одежды, которые сам же приучил нас
именовать прогрессом и цивилизацией... Его артиллерия - презренная звонкая
монета, которая подорвала наше стремление к независимости..." (25) При
жизни Фолкнера очень немногие по-настоящему понимали, от какой опасности
он предостерегает. Выступление в Делта- колледже истолковывалось как
нападки на "Новый курс" Ф.Д. Рузвельта или на систему социального
страхования. Но Фолкнер не был бы великим писателем, если бы его мысль
исчерпывалась газетной конъюнктурой, а зоркость взгляда - двумя-тремя
годами. Тот тип мышления, против которого он выступал, в полной мере
проявил себя только в "постиндустриальную" эпоху. Именно поэтому
"Обращение к совету Делты" воспринимается как произнесенное вчера.
   Фолкнер по-своему - как писатель и, следовательно, психолог -
сформулировал то, что произошло с либерализмом в его цитадели. Мы же
вернемся в область социальной науки.
   Групповые и корпоративные интересы - такая же реальность, как интересы
личные. И если плебеи могут дорасти до осознания своего равенства с
патрициями, то патриции (не отдельные совестливые представители, а
сословие в целом)
   заинтересованы в том, чтобы этого равенства избежать. Чтобы немногие
"избранные"
   могли получать как можно больше, как можно меньше утруждая себя любимых.
   Распоряжаться другими людьми как пассивными орудиями. Со скромной
непринужденностью принимать от "толпы" знаки общественного внимания и
восхищения по дороге от лимузина до парадного подъезда. И если не
допущенное к фуршету большинство забывает о "бдительности" и
"ответственности" за свою свободу, маятник устремляется в обратную
сторону. К тому самому классовому господству, которое, казалось бы,
навсегда "отменено опытом истории".
   Вместе с Варшавским договором перестал существовать и внешний
противовес эгоизму капиталистической олигархии. Вот как об этом говорил на
токийской Международной конференции по развитию Африки малайзийский
премьер-министр Махатхир Мохамад:
   "Между мировыми войнами капитализм показал миру дружелюбное лицо, пойдя
на выполнение части требований рабочего класса. Вторая мировая война
закончилась тем, что мир был поделен на два блока, капиталисты и
социалисты на одном полюсе, коммунисты на другом. Началась борьба за умы и
поддержку лидеров независимых неприсоединившихся стран. И какое-то время
новые независимые государства пользовались выгодами от того, что за них
боролись обе стороны. Но, к сожалению, левый коммунистический блок
обрушился. И пропала нужда в том, чтобы в пику коммунистам следовать
желаниям нейтральных независимых стран...Сейчас, с приближением ХХ1
столетия, мы уже не видим дружелюбного лица капитализма...
   Свободное перемещение капиталов, либерализация и глобализация
пропагандируются как новая религия, новая идеология, единственная
идеология для всего мира.
   Попробуйте оспорить это - и вам навесят ярлык еретика. Если новой
идеологии мешает демократия, то отбросят и ее" ... (26) (Выделено -
И.С.)...
   Конечно, у либерализма и раньше отмечались несимпатичные черты,
присущие всякой идеологической системе. Но перестройка учения о правах и
свободах в нечто прямо противоположное становится быстрой и
злокачественной с конца 80-х годов. Прошло всего лишь 10 лет, как рухнула
Берлинская стена - а над развалинами вырос новый монстр. "Либерализм - это
оборотная сторона тоталитаризма. Другая сторона той же
медали...Мировоззрение "патрициев", относящихся ко всем остальным членам
общества, не составляющим их "касты", как к "плебсу" (Анатолий
Курчаткин).(27)
   Бесполезно искать формулу классового господства в учебниках
политологии. Но она волей-неволей просачивается на газетные страницы и в
эфир сквозь "политкорректное" пустословие о равных правах. Это происходит
при обсуждении конкретных вопросов текущей политики или экономики. Вот
газета "Коммерсант"
   комментирует смещение Евгения Примакова с поста премьер- министра:
"сразу же началась борьба за влияние на формируемое правительство между
Борисом Березовским и Анатолием Чубайсом. Сегодня все олигархи, кроме
Березовского (Чубайс, Гусинский, Ходорковский, Авен, Фридман) находятся в
США. Там же, вероятно, и будут приняты решения, от которых зависит расклад
сил в правительстве." (28)
   Иными словами, "решения" о составе правительства принимает группа
граждан, никем не избранных и не обладающих никакими конституционными
полномочиями что бы то ни было "формировать" в государственном аппарате. И
об этом не газета "Завтра"
   сообщает в порядке очередного разоблачения масонских заговоров, а
газета "Коммерсант" в порядке информации, как нечто само собою
разумеющееся.
   Конечно, современное либеральное государство так же не похоже на
прежние институты классового господства, как спортивная "порше" на
баронскую карету.
   Усилия просветителей по воспитанию независимых личностей не пропали
даром, и сегодня человек, сколько-нибудь затронутый цивилизацией, куда
менее склонен к пассивному повиновению и почтительному лобызанию сапог
своих "естественных повелителей". Поэтому "украсть" у граждан права можно
только при условии, что они этого не замечают, а еще лучше - если они
убеждены, что их вовсе не обокрали, а напротив, облагодетельствовали,
причем по их же собственному свободному волеизъявлению. Новые технологии
"постиндустриального" общества - не зря же оно называется "информационным"
- открывают широкий простор для такого манипулирования человеческим
сознанием. Хотя основные сюжетные схемы были изобретены много столетий
тому назад. Об этом мы еще поговорим в главе, посвященной "средствам
массовой информации". А начнем прогулку по садам либеральной учености с
самого серьезного, экономического отдела.
 
 
   (1) Шрейдер Ю. Синдром освобождения. - Независимая газета, 23.05.1991.
   (2) Биллингтон М. Величие умерло? - Доклад на нидерландском театральном
фестивале, сентябрь 1999.
   (3) Фавр д Арсье Б. Выступление там же.
   (4)Франсуаза Шандернагор. Круглый стол "Французская литература выходит
из чистилища" - Иностранная литература, 1999, ј 10, с.238.
   (5)Почему Клинтон говорит так складно? - Известия, 15.11.1995.
   (6)Данилевский И.Н. Древняя Русь глазами современников и потомков. М.
   Аспект-пресс, 1999, с. 189.
   (7) Митрошенков О.А. Либерализм. - Политологическая энциклопедия в 2
тт. М, Мысль, 1999, т. 1, с. 623.
   (8) Явлинский Г.А. Из интервью "Сегодня", 11.05.1999.
   (9)Хайек Ф.А. Пагубная самонадеянность. М, Новости, 1992, с. 191.
   (10) Большой Энциклопедический словарь. М, Большая российская
энциклопедия, 1998.
   (11) Кирилл, митр. Смоленский и Калининградский. Сделать выбор в пользу
жизни. - НГ-религии, 1999, ј 24.
   (12) Попов Г. Манифест Тони Блэра и Герхарда Шредера. -Московский
комсомолец, 10.12.1999.
   (13) Фавр д Арсье Б. Цит. соч.
   (14) Смирнов И. Из жизни призраков. -Независимая газета, 31.08.1996.
   (15) Нуйкин А. Идеалы или интересы. -Новый мир, 1988, ј 1-2.
   (16) Нуйкин А. Лужки - Бородино - далее везде. - Мир за неделю, 1999, ј
15 (перепечатка из газеты "Президент").
   (17)Леонтович В.В. История либерализма в России. М, Русский путь,1995,
с. 5.
   (18) Борисов К. Либерализм. - Солидарность, 1993, ј 18.
   (19) Зидер Р. Социальная история семьи в Западной и Центральной Европе.
М, Владос, 1997, с. 285.
   (20) Маркс К., Энгельс Ф. Манифест коммунистической партии, М,
Политиздат, 1970, с.27.
   (21) Историю суфражизма и феминизма в тесной связи с экономикой (т.е. с
эксплуатацией женского труда) - см. Miles Rosalind. Women's history of the
world. Paladin Grafton books, 1990.
   (22) Таблица В. Мау - в ст.: Мау В. Демократия должна себя защищать.
- Известия, 14.05.1999.
   (23) Бельчук А., Фридман Л. Либеральный фундаментализм. НГ, 13.05.2000.
   (24)Буковский В. Призрак коммунизма бродит по Евросоюзу. Интервью
П.Бураку.
   -Общая газета, 1999, ј 23.
   (25) Фолкнер У. Обращение к совету Делты. -Статьи, речи, письма,
интервью. М, Радуга, 1985, с. 34 - 38.
   (26)Махатхир Мохамад. "Мы уже не видим дружелюбного лица капитализма."
   -Независимая газета, 29.12.1998.
   (27) Курчаткин А. Такой свободы я не хочу. -Литературная Газета, 1999,
ј43.
   (28) Багров А. Степашина делят. Коммерсант, 18.05.1999.
 
 
 
   Глава 2. Рынок как культовое сооружение.
 
   Человек ищет золото, 
   которое дало бы ему свободу,но сам остается его рабом.
    
 Жак Ив Кусто. (1)
 
 
   Бывшие советские студенты хранят в душе стоматологическое ощущение от
политэкономии, особенно от политэкономии социализма. Но верилось, что "во
французской стороне, на чужой планете" учат настоящей экономической науке.
Порою доходили оттуда блестящие монографии, в которых развитие общества
рассматривалось в тесной и неразрывной связи с материальными условиями его
существования - то, что было вытеснено из марксизма полит-конъюнктурой. (2)
   Как известно, есть два вида разочарований: от несбывшейся мечты и от
сбывшейся.
   Вот он - "один из наиболее популярных в американских колледжах и
университетах учебник...", где раскрываются "динамизм всех взаимоотношений
в обществе, обусловленных или связанных с рынком... Изучив эту картину, мы
сможем яснее увидеть ту цель, к которой стремимся в своих экономических и
социальных радикальных преобразованиях." (3) Фундаментальный двухтомник
К.Р.Макконнелла и С.Р.Брю "Экономикс" (русское название на английский
манер) издается на родине уже 13 раз, а у нас активно внедряется в ВУЗах
самой разной специализации.
   На первый взгляд, отличия от советской политэкономии очевидны: живой
язык (особенно там, где "случаи из жизни" призваны иллюстрировать теорию),
внятные таблицы и графики, различные точки зрения излагаются с уважением к
оппоненту.
   Однако внимательный читатель еще в самом начале 1 тома спотыкается о
принципиальную установку: "Экономическое восприятие означает изучение
того, как индивиды и институты принимают рациональные решения, основываясь
на соотношении издержек и выгод." При этом авторы оставляют "на долю
других общественных наук изучение целого набора таких потребностей, как
общественное признание, статус, любовь и т.п." (4) Казалось бы: что тут
странного? Здоровьем человека тоже занимаются медики разных специализаций.
Один - печенью, другой - легкими и т.д.
   Однако медицинские специализации не отгорожены друг от друга как касты
в средневековой Индии, и если, например, дерматолог видит, что кожные
проблемы связаны с диабетом или сифилисом, он сразу же привлекает к их
решению коллег - эндокринолога или венеролога. В нашем же случае из живых
людей выделяется "экономическая" рациональная составляющая, которая и
становится предметом совершенно отдельной науки.
   Но на каком основании предполагается, что такое расчленение вообще
допустимо?
   Дает ли такие основания психология, для которой "логическое" объяснение
человеком его поступков - зачастую всего лишь "рационализация" задним
числом?
   (кстати, особенно упирает на подсознание популярнейший в США фрейдизм).
Или этнография? Или повседневная жизнь? Как заметил классик, человек
делает не то, что ему выгодно, а то, что ему приятно. Алкоголик предпочтет
все деньги пропить, верующий отдаст в монастырь или в секту... И уж вовсе
нерациональна забота о стариках и инвалидах. Никакой "выгоды", одни
"издержки". Здесь авторы учебника уточняют: "обобщения, правильные для
одного уровня обобщения, могут быть неправильны для другого".(5) Нельзя
переносить индивидуальный опыт на макроэкономический уровень. Но в том-то
и дело, что на макроэкономическом уровне наблюдается то же самое. К
примеру, корейцы, китайцы и многие наши соотечественники, приезжая в США,
как правило, довольно быстро осваивают премудрости "частной инициативы".
Непонятно только, почему в то же самое время миллионы коренных американцев
ведут себя аккурат наоборот, не затрудняя себя никакими трудовыми
усилиями, кроме разве что забивания косяков, и населяют они целые районы,
выпадающие не только из юридической системы Соедин