ино, с одной стороны,  все  социальные  различия  как  различия
между сущими социального мира,  и  пространственно-временные  различия  -  с
другой. Тем самым различие "сущее  социального  мира/социальная  реальность"
есть условие возможности изоморфизма социальных и  пространственно-временных
различий.
   Онтико/онтологическое различие не является концептуальным  дополнением  к
сущему  социального  мира  или  социальной  реальности  или   действительным
отношением между ними: оно - "объяснительная  структура",  в  которой  и  из
которой  являют  себя  сущее  и  социальная  реальность.   Различие   "сущее
социального       мира/социальная       реальность"       как       различие
"объективированное/необъективированное" является "объяснительной структурой"
в  том  смысле,  что  она  есть   необходимый   момент   любого   возможного
социологического опыта29 (подобно тому, как различие "явление/вещь  сама  по
себе" лежит в основе вопроса И. Канта  о  том,  как  возможны  синтетические
суждения  a  priori).  В  таковом   качестве   оно   выступает   имманентным
обосновывающим   контекстом    "открытости"    социальной    реальности    и
социологического опыта. Открытость - модус  данности  социальной  реальности
опыту, означающий,  в  конечном  итоге,  ее  осмысленность  и  объяснимость,
обусловленные различением "объективированное/необъективированное", а не  то,
что  науке  дана  социальная  действительность  в  себе  и  для   себя.   Но
"открытость" не есть другое имя сознания,  она  -  само  "положение  вещей".
Открытость дана как различие "объективированное/необъективированное" и  лишь
в нем. В качестве осмысленности и объяснимости  открытость  не  добавляет  к
социальной реальности некие атрибуты сверх того, чт?  она  есть.  Открытость
социальной реальности обладает характером пространственности-временности.
   Присутствие сущего социального мира есть горизонтная открытость  способов
его  бытийствования.  Так  как  социальная  реальность  есть  бытийствование
социального мира как  реальности  сущего  социального  мира,  то  социология
всегда исходит из него и ориентируется на него. Отсюда, все  социологические
понятия должны относиться к данным возможного социального опыта.
   Присутствие  сущего  социального  мира  представляет  не  сущее,  а  само
присутствие. Присутствие - всего лишь (описываемый в системе социологических
различий) означаемый референт. Он  не  является  абсолютной  данностью,  но,
испытывая конструирующие воздействия социологического познания, производится
научным  производством30.  Любое  социологическое  различие  -  это   всегда
различие между сущим социального мира и социальной  реальностью.  Существует
ли   что-либо   прежде   онтико/онтологического   различия   или    различия
"объективированное/необъективированное"? Само различие, различие как таковое
существует  до  сущего  социального  мира  и  социальной   реальности.   Это
утверждение справедливо, потому что всякая практика,  вне  и  независимо  от
какой-либо социологии, является различием.
   В  самом  общем  виде,  социальная  реальность  открывается  в  практиках
посредством  различия  "сущее   социального   мира/социальная   реальность",
означающего упорядоченность-изменчивость (либо  принадлежность/необратимость
последовательности  событий)  и  являющегося  условием   различимости   всех
социальных  различий.  Это  различие  есть  онтико/онтологическое,   т.   е.
диалектическое, логико-гносеологическое различие  между  тематизированным  и
нетематизированным,  предикативным   и   непредикативным,   и   его   нельзя
онтологизировать31. Однако  спонтанная  склонность  социологии  к  "научному
реализму"32 de facto делает популярной именно  онтологическую  интерпретацию
различия  "сущее  социального  мира/социальная  реальность",  что  позволяет
исследователям вписывать социальную действительность в свои концепции.
   Дело  в  том,   что   в   подавляющем   большинстве   социальных   теорий
онтико/онтологическое различие является в строгом  смысле  основополагающим,
поскольку выступает  формой  отношения  основание/обоснованное.  "Социальная
реальность" или ее субституты (такие как "социальная  система",  "общество",
"социальное действие" и  т.  п.)  в  таких  теориях  служит  причиной  сущих
социального  мира,  полагается  основой  видимого  многообразия   социальных
явлений. Здесь социальная реальность бытийствует как  основание,  субстанция
социального мира, и как реальность сущего социального мира, и  как  исходное
различие. Такое различие представляет собой "фрактал" социальной  теории,  в
котором закодировано строение любого ее элемента.  Мы  же  не  рассматриваем
социальную  реальность  как  причину  или  производящую  основу  всех  сущих
социального  мира,  в   силу   чего   исходное   различие   приобретает   не
онтологический, а диалектический характер.
   Вместе с тем, социальная наука рассматривает  любое  социальное  различие
или событие социального мира как  сущее,  т.  е.  предмет  своего  познания.
"Нормативное ядро" установки  этого  познания  можно  представить  следующим
образом. Во-первых, все социальные различия отличаются по их  принадлежности
(пространственность) к зафиксированным ранее необратимым последовательностям
событий (временность), каковые изучаются с целью установления статистических
закономерностей. Во-вторых, все социальные различия (или  сущие  социального
мира)  определяются  в   зависимости   от   принадлежности   к   необратимым
последовательностям событий путем задания  пространства-времени  социального
мира.    В-третьих,    изменения    сущих     описываются     в     терминах
причинно-следственных отношений,  т.  е.  в  рамках  регулярных  необратимых
последовательностей   социальных   событий,   интерпретируемых   как   время
социального мира. Такая методологическая установка идентифицирует познание с
представлением пространственно-временн?го поведения сущих социального  мира.
В сущности, социальная наука связывает каждое  объективированное  социальное
различие        с        различием        "объективированное        (предмет
исследования)/необъективированное      (социальная      реальность       как
пространственно-временной  горизонт  социологического   познания)".   Посему
эмпирическое  исследование  вряд  ли  может   претвориться   в   жизнь   без
онтологизации социальной реальности (приписывания  ей  статуса  "одного  из"
объективно  существующих  предметов   исследования),   влекущей   за   собой
онтологизацию пространства-времени социального мира33.
   Следует  различать   реализм   относительно   сущих   социального   мира,
утверждающий, что  многие  предметы  социологических  теорий  существуют,  и
реализм относительно теорий, утверждающий, что  они  "...являются  истинными
или ложными независимо от того,  что  мы  знаем..."  [9,  с.  41].  По  мере
перехода  от  социальной  теории  к   эксперименту   силы   социологического
номинализма тают. "Прямое" доказательство существования  сущего  социального
мира заключается в способности  агентов  научного  производства  практически
оперировать с ним, измерять его  или  "...каким-либо  образом  понимать  его
причинные силы" [там же, с. 281]. Вердикт о реальности какого-либо  предмета
социологической  теории  выносят  "деяния"  агентов,  а  не  их   медитации.
Применение любой социологической теории нуждается в специфическом "аппарате"
измерения, исключенном из измеряемой совокупности социальных  различий34.  В
границах  эпистемологического  разрыва  между   предметом   исследования   и
исследователем  комплекс  измерительных  средств  (как  ментальных,  так   и
материальных) находится на стороне исследователя. Каждое социальное различие
существует и имеет смысл только в связи с конкретными средствами измерения в
конкретной ситуации измерения35.
   ***
   Предицируемая  посредством  открываемых  практиками  различий  социальная
реальность структурирована как пространственность-временность  всего  сущего
социального  мира.  Схемы  пространственности  и  временности   сводятся   к
социальной реальности, но не принадлежат к ней. Пространство-время per abusa
есть   имя   производства/воспроизводства   (время)   социальных    различий
(пространство).  Производство/воспроизводство  социальных  различий   делает
возможным введение пространственно-временной метрики социального мира.
   Социальная реальность как небытийственное бытийствование социального мира
есть возможность возможности  любой  возможной  социологии.  Она  -  условие
возможности социологического опыта, и в силу этого  -  "предмет  социологии"
(ср. [10]). Будучи  возможностью  существования  социологического  познания,
возможность  возможности  традиционно  обозначается  как  трансцендентальное
условие.  В  качестве  условия  возможности  познания  существовать   и   не
существовать, социальная реальность  не  является  понятием  (схоластической
универсалией, отражающей некую абстрактную общность сущих социального  мира)
или всеобщим родом (чьим видом могла бы стать  социологическая  теория),  но
состоянием  или  способом  осуществления  социологии.  Критерии   социальной
реальности не отделимы от нее самой. Коль скоро она является  конститутивной
возможностью  социологического  мышления,  фоновые  определения   социальной
реальности  (через  суждения  о  существовании  тех   или   иных   предметов
исследования) содержатся в любом социологическом тексте. Именно потому,  что
социология опирается на тетические суждения,  она  пренебрегает  и  пытается
практически устранить эксплицитные представления о социальной реальности.
   Социальная реальность - небытийственное бытийствование, то, что позволяет
быть социологическому мышлению и опыту, т. е. смыслообразующее a priori  как
условие  действительности  любого  познавательного  акта,  направленного  на
социальный мир.
   A priori здесь есть условие возможности любого социологического  опыта  в
пределах  диспозиций  и   способностей   социолога   как   агента   научного
производства. Данные условия возможности опыта  не  отсылают  нас  к  некоей
онтологически  изначальной  реальности.  Социальная  реальность  описывается
онтически и a posteriori.
   Социальная реальность - cuius nihil  maius  cogitari  possit  -  стоит  у
истока любой социологической структуры. Исток - это то, откуда и посредством
чего социологическая структура является тем, чтo она есть,  и  такой,  какой
она есть. Всякое социологическое  объяснение  исполняется  через  социальную
реальность, но что объясняет саму социальную реальность? Проявляясь  в  виде
пространственности-временности, но никогда ею  не  исчерпываясь,  социальная
реальность раскрывается как структурированное  и  структурирующее  основание
социологического    познания:    универсальная     пространственно-временная
структура, не сводимая в опыте ни к чему другому (сущему  социального  мира,
событию социального  мира,  ничто...),  т.  е.  упорядоченность-изменчивость
всего сущего.
   Таким  образом,  социальная  реальность  не  есть  множество  всех  сущих
социального мира и  не  сводится  к  отношениям  основание  -  обоснованное.
Социальная реальность является пространственностью-временностью  социального
мира.  Пространственно-временная  концептуальная  схема  сводит   социальную
реальность  к  ее  собственной  онтологической   (пространственно-временной)
метафоре. Данная метафора открывает широкие перспективы для социологического
объяснения, поскольку позволяет объединять в  рамках  родовидовой  структуры
события  социального  мира,   структурно-генетически   не   связанные.   Это
равносильно утверждению, что не существует событий вне социальных отношений.
Эмпирически    оно    оправдано,    поскольку,    прежде    чем     выявлять
причинно-следственные связи  между  событиями  социального  мира,  "научному
сообществу" надо быть уверенным в их существовании36. Отказ же от  допущения
всеобщей опосредствованности  обрекает  социолога  на  немоту:  о  Хаосе  он
абсолютно   ничего   сказать   не   может.   Пространственность-временность,
полагаемая как упорядоченность-изменчивость, служит началом, точкой  отсчета
понятийной системы, в которой  социология  выражает  содержание  социального
мира. При этом изменчивость синтезируется  в  упорядоченности  (как  моменты
времени   в    пространстве:    необратимая    последовательность    событий
принадлежности),  а  упорядоченность  синтезируется  в   изменчивости   (как
пространственная   близость   во   времени:    принадлежность    необратимой
последовательности событий).
   Социология  познает  агента  через  его  практики,  которые  могут   быть
представлены как отношение с социальной реальностью. Агент,  подобно  любому
другому сущему социального  мира,  есть  отсутствие  социальной  реальности.
Иными  словами,  социо-логически   агент   определяется   различием   "сущее
социального мира/социальная реальность", поскольку он отделен от  социальной
реальности, не обладает полнотой бытийствования.
   Идеализация и типизация множества конкретных социальных различий приводит
к попыткам структурировать их, представить как  результат  действий  некоего
порождающего   различия.   Конститутивное   различие   "сущее    социального
мира/социальная             реальность"             как             различие
"объективированное/необъективированное" делает  возможным  определение  всех
эмпирических социальных различий. Двойственность сущего социального  мира  и
социальной    реальности    как    двойственность    тематизированного     и
нетематизированного образует изначальный предмет социологического мышления и
дискурса. Данный предмет - социальное различие в принципе,  вокруг  которого
выстраивается любой возможный социологический  дискурс,  поскольку  различие
(истолкованное, например, как различие социальных  позиций)  есть  структура
любой  действительной  обусловленности  событий  социального   мира.   Такая
структура делает осуществимыми практики как события социальной реальности, а
не как события в  социальной  реальности.  Суждения  о  каждом  эмпирическом
социальном различии всегда зависят  от  фиксации  социального  различия  как
различия "сущее социального мира/социальная реальность",  которое  только  и
учреждает социологический опыт. Это конституирующее  различие  есть  разрыв:
объективированное сущее социального  мира  отделено  от  необъективированной
социальной  реальности  перманентным  отсрочиванием   и   разъятостью,   они
различаются   по   месту   и   времени37.   Различие   "сущее    социального
мира/социальная  реальность"  коннотирует  с  имманентной  социальному  миру
упорядоченностью-изменчивостью, но как  таковое  не  может  быть  сведено  к
наличной форме.
   Итак, социальная реальность и сущее  социального  мира  различаются.  При
этом  последнее  занимает  в  различии  "сущее  социального  мира/социальная
реальность" такую же  структурную  позицию,  как  отсутствие  -  в  различии
"отсутствие/присутствие",  т.  е.   сущее   как   тематизированный   предмет
"изоморфно" отсутствию. Присутствие и  отсутствие  взаимообусловливают  друг
друга подобно тому, как взаимообусловливают друг друга необъективированное и
объективированное,  социальная  реальность  и  сущее  социального  мира.   В
отношении присутствие/отсутствие агент находится  "на  стороне"  отсутствия,
поэтому он описывает присутствие посредством отсутствия.
   Различие "сущее  социального  мира/социальная  реальность"  не  объясняет
социологическое знание сущего социального мира и  социальной  реальности,  а
обусловливает его. В силу этого социологическое мышление и дискурс  являются
лишь мышлением  и  дискурсом  различия  "сущее  социального  мира/социальная
реальность".  Различие  "объективированное/необъективированное"   составляет
социолога.  Посредством  этого  различия  социолог  познает   именно   сущее
социального  мира  (т.  е.  фактически   постигает   отсутствие   социальной
реальности), одно из которых есть он сам, а не социальную реальность.  Сущее
социального мира получает свое значение в системе социологического  дискурса
от присутствия или отсутствия.
   ***
   Присутствие не поддается сведению  к  какой-либо  производящей  структуре
социологического опыта: в нем есть  неустранимый  метафизический  элемент  -
бытийственное    явление    как    основание     самого     себя,     начало
причинно-следственного ряда38.  Нельзя  установить  значение  присутствия  в
какой-либо социологии (объективистской, субъективистской и т. д.) вне  связи
с базовыми идеализациями и принятой в  ней  концепцией  истины.  Между  тем,
концепция истины, как  показывают  история  философии  и  социология  науки,
детерминирована  социально.  Несмотря  на  то,  что  философские  понятия  в
социологическом дискурсе  обретают  иной  смысл,  существует  "избирательное
сродство" между социологией и метафизикой: все социологии  в  той  или  иной
степени метафизичны, все метафизики по-своему  социологичны.  Поэтому  можно
использовать   монтаж   как   принцип   социологического   теоретизирования,
сопоставляя  и  философскую,  и  социально-теоретическую  оптику,   монтируя
фрагменты   социологического   и    метафизического    дискурса    в    виде
последовательности самостоятельных единиц.
   Социологические понятия сами по себе не могут быть истинными или ложными,
а лишь релевантными или  нет,  валидными  или  нет.  Социология  формализует
единство означающего (понятия) и означаемого (сущего социального  мира)  как
семантическое  отношение.  Это  отношение  асимметрично:  в  нем  доминирует
означаемое, понимаемое как присутствие. Поскольку в  семантике  утверждается
примат означаемого, постольку она предстает  как  единственно  возможная  (в
силу того, что присутствие непосредственно достоверно, очевидно,  фактично).
Это натурализует социологическое понятие,  камуфлирует  конструирующую  роль
научного мышления. Смысл социологической теории определяется, в  том  числе,
порядком   теоретического   дискурса:   системой   исключения,    принципами
упорядочивания, условиями и способами приведения дискурса в  действие  (см.:
[11]).  Порядки  теоретического  дискурса  в   социологии   многообразны   и
относительны, а семантика и прагматика  теории  не  есть  нечто  само  собой
разумеющееся. Так называемая ясность или очевидность социологической  теории
- лишь один из возможных порядков теоретического дискурса,  по  преимуществу
перформативного:  притязания  на  беспредпосылочность   и   безотносительную
общезначимость суть притязания на власть. Ясность диктует,  что  понятно,  а
что должно быть отброшено как непонятное, она определяет теорию,  как  нечто
внешнее. Выбор той или иной  социологии  предопределяет  политический  выбор
социолога.
   глава 2
   СОЦИОЛОГИЯ КАК ВОЗМОЖНОСТЬ СОЦИОЛОГИИ
   ...Для нас невозможно рефлектировать постоянно и явным образом над  всеми
нашими мыслями; в противном случае наш разум  рефлектировал  бы  над  каждой
рефлексией до  бесконечности,  никогда  не  будучи  в  состоянии  перейти  к
какой-нибудь новой мысли.  Так,  например,  сознавая  какое-нибудь  наличное
ощущение, я должен был бы постоянно думать, что я думаю о нем, и  так  далее
до бесконечности. В действительности же я должен  перестать  размышлять  над
всеми этими размышлениями, и должна явиться наконец некоторая мысль, которую
мы оставляем, не мысля о ней...
   Г.В.  Лейбниц.  Новые  опыты  о  человеческом  разумении  автора  системы
предустановленной гармонии
   Протекающий  в  изначальной  интуиции  процесс  всегда  уже  перемешан  с
антиципациями, в нем неизменно в большей степени присутствует  аперцептивная
со-направленность, нежели действительно данная  интуиция  -  именно  в  силу
того, что объект, каковым бы он ни был, не является чем-то  изолированным  и
выделенным; он всегда является объектом, расположенным в горизонте  типичной