-- Не надо. -- Я глотнул кофе, в меру горячий  и  слегка  сладкий.
Как положено. -- Не трави душу. Проводник. Я хотел бы туда уйти, но не
могу. Будем считать, что янтарь -- не мой камень.
    -- Эмбер... -- тихо  прошептал  Проводник.  --  Я  часто  провожал
туда... последнее время.
    Он явно не собирался пить свой кофе. Я молча забрал у него стакан,
выпил залпом, как водку, как горькое лекарство.
    -- Это ненадолго тебя взбодрит, -- с жалостью сказал Проводник. --
Решай быстрее. Ищи.
    -- Пойдем, Проводник. Поищем вместе.

    Город давно уже кончился, а ночь все длилась.  Мы  шли  по  горной
дороге, извилистой и крутой. За спиной упавшим на землю сгустком  тьмы
притаился город.
    -- Я показал все, что знал, -- прошептал Проводник. Теперь он  шел
следом, понурившийся и жалкий, утративший всякое сходство со мной.  --
Ты видел счастливые миры, ты видел страшные. Тебе нравилось... иногда.
Остановись, сделай выбор.
    Ноги болели. Я боялся даже подумать, сколько километров мы  прошли
за ночь. Боялся взглянуть на часы и узнать, сколько уже длится ночь.
    -- Тебе хочется спать, -- сказал Проводник. Голос  был  неожиданно
тонким, и я обернулся. За мной брела девушка в потрепанных  джинсах  и
мятой  клетчатой  рубашке.  Со  светлыми  волосами,  разбросанными  по
плечам. С моей сумкой в руке.
    -- А это еще зачем? -- устало спросил я.
    Проводник лениво махнула рукой:
    -- Какая разница? Давай отдохнем.
    Мы уселись прямо на дороге, на теплом шершавом  бетоне.  Я  достал
сигареты, не спрашивая, раскурил пару,  протянул  одну  Проводнику.  И
замер, разглядывая ее лицо в тусклом свете зажигалки.  Язычок  пламени
дрожал между нами, бросаясь от ее лица к моему и обратно. То ли в такт
дыханию, то ли в пересечении взглядов.
    -- Всегда хотел встретиться с такой девушкой, верно?  --  спросила
Проводник. -- Она будет ждать тебя. Здесь или  в  другом  городе.  Где
захочешь.
    Я любовался ею. Молча, сосредоточенно. Нет,  не  было  в  ее  лице
идеальности. Не каждый обернулся бы  вслед.  Эту  девушку  должен  был
любить я.
    -- Очень надеялся, что у тебя хватит ума  не  предлагать  это,  --
сказал я. И понял, что голос дрожит. -- Есть то, чего  нельзя  просить
или искать. Можно лишь ждать... Зря ты это сделал... Зачем?
    Я  снова  сидел  лицом  к  лицу  со  своим  отражением.  Проводник
вздохнул:
    -- Мне было жалко тебя... Но я предложу еще.  Хочешь  стать  таким
же, как я? Проводником. Вечным Проводником отсюда?
    -- Нет. По-моему, ты уже понял, чего я хочу.
    Проводник кивнул. Положил на колени сумку. И печально сказал:
    -- Да, понял. Сразу. Но тебе понадобилась  ночь  --  очень  долгая
ночь, чтобы понять самому.
    -- Да! -- Я засмеялся, понимая, как не нужен сейчас смех.  --  Мне
нужна очень долгая ночь, Проводник. Вечный покой.  Тишина.  Ты  пришел
слишком поздно, чтобы привести меня куда-то. Я способен лишь уйти.
    -- Но не всем для этого нужен проводник. -- Они верят  в  покой  и
тишину. А я боюсь, что их может не оказаться там.
    -- Я помогу тебе, -- сказал он. -- Сейчас... Это несложно.
    Он опять изменился. Неуловимо для глаз -- да и слишком темно  было
вокруг. Но я знал, кем он теперь стал.
    -- Это всего лишь оболочка, -- прошептал я, потому что теперь  мне
стало совсем грустно. -- И все равно -- не смей!
    -- Тебе не будет больно, -- сказал Проводник. А может -- и  не  он
сам. Желтая змейка скользнула с его тонкого запястья и заструилась  ко
мне по асфальту. Малыш с волосами цвета спелой пшеницы смотрел на меня
глазами Проводника. -- Я знаю, все случится очень быстро.  Она  унесет
тебя дальше, чем смог бы увести я...
    -- Какой из тебя, к чертовой матери, Маленький Принц, --  прошипел
я. И  ударил  каблуком  по  змейке,  чей  укус  убивает  в  полминуты.
Наверное, она непривычно чувствовала себя  на  дороге.  Ей  нужен  был
мягкий песок пустыни -- для быстрого рывка, для маскировки.
    -- Мы пришли к началу конца, Проводник. Сбрасывай этот  облик!  Не
смей в нем оставаться!
    Встав лицом друг к другу, мы положили руки  на  сумки.  Одинаковым
движением  раздернули  "молнии"  застежек.  Сдвинули   мягкую   шерсть
свитеров. И взялись за теплый металл.
    -- Ты знаешь, чего я хочу. Проводник. И знаешь свой долг --  вести
меня до конца.
    Я рассмеялся:
    -- Провожай меня в никуда, Проводник!  В  долгую  ночь,  в  вечный
покой. Я подарю тебе отдых -- ты заслужил его за тысячи лет. Провожай!
    -- Но почему? --  Его  голос  охрип,  как  у  меня  при  страхе  и
волнении. -- Зачем тебе я? За что?
    -- А ты не понимаешь?
    Он знал. Проводник понимал все -- он снова был мной. Но я  говорил
-- для самого себя.
    -- За что? За все, Проводник. За то,  что  ты  есть.  За  слухи  и
разговоры. За веру в то, что можно Уйти Отсюда. За всех, кого ты увел.
За всех, чьи маски надел, за всех, чьи мысли украл. За меня.
    Он пятился, а я шел, отжимая его к обочине, к обрыву, под  которым
лежал мертвый город. Пистолет был  в  моей  руке,  но  это  не  играло
никакой роли. Проводника не убьет падение или пуля. Его  нельзя  убить
--  он  не  человек.  Его  можно  лишь  увести  в  никуда.  Он  должен
сопровождать, он не вправе отказаться. Это сущность, а не роль -- быть
Проводником.
    -- Мы слишком верили в тебя, чтобы любить и ненавидеть. Ты  научил
нас бегству, Проводник. Ты научил нас прятаться от мира,  который  мог
измениться. Ты увел нас в волшебные сказки, в яркие сны.  Ты  заставил
верить в чужие мечты и повторять не свои  слова.  Ты  сделал  фантазии
реальностями -- лишив их наш мир. Ты наркотик -- Проводник Отсюда.
    -- Ты не понимаешь, чем это будет  --  такой  уход,  --  Проводник
вдруг улыбнулся. Он  стоял  на  краю  обрыва,  отступать  дальше  было
некуда. -- Это не вечный покой и беспамятство  --ты  же  не  веришь  в
смерть. Это будет бесконечной темнотой...
    Он сделал паузу.
    -- ...и вечным падением. В никуда, как ты хочешь. В бесконечность.
    Я вдруг почувствовал, какой здесь ветер.  На  обочине  дороги,  на
краю обрыва.  Сколько  метров  --  десять,  двадцать?  Ерунда.  Падать
бесконечно -- как это? На что похоже? На вечный страх? Можно ли к нему
привыкнуть? Ведь привыкают же к боли.
    -- Падать вместе с тобой? -- спросил я.  Проводник  кивнул.  Страх
его был настоящим. Таким же, как мой.
    --  Пойдем,  Проводник.  И  не  надо  предлагать  альтернатив.  Не
поможет.
    -- Знал, -- вдруг проговорил он. -- Всегда знал, что  однажды  так
случится. Что придется провожать в вечность, в никуда.
    -- Это твоя суть.
    Проводник медленно достал из сумки копию моего пистолета.  Нацелил
-- прямо в грудь.
    -- Тебе приходилось убивать? -- спросил  я.  И  Проводник  ответил
голосом Маленького Принца, беседующего со змеей:
    -- Да. Тех, для кого это было дорогой Отсюда. Но они не  требовали
их провожать.
    -- Идем, -- сказал я. И  пистолет  в  руках  Проводника  дернулся,
выбрасывая желтый язычок пламени.  Меня  ударило  в  грудь,  бросая  с
откоса, и пальцы сжались, заставляя мой пистолет ответить.
    Город внизу вспыхнул желтыми огнями  окон.  Я  падал,  слыша,  как
затихает стук колес -- то ли трамвая из  прошлого,  то  ли  поезда  до
станции "Мост". В небе пронеслись и угасли лиловые облака.  Сомкнулась
темнота, и в ней потонули звуки -- то ли шорох рвущейся бумаги, то  ли
треск сминаемой кинопленки.
    Остались лишь темнота и падение.
    Я не боюсь темноты.


 ____________________________________________________________________

Набор: Pavel Petrienko, 2:5064/1
Оригинал: "Рыцари Сорока Островов: Фантастич. произведения;
           -- М.: Аргус, 1997. -- 576с."