илось чудо.
Одна-единственная монета вернула их к жизни, да и гость попался на
редкость интересный. Как-то сразу он (гость) избавился от своих
старинных манер, приводящих домочадцев в замешательство и, с
удовольствием оглядывая стены заведения, слушал хозяина.
    Или наоборот.
    Феддервелу нечасто доводилось встречать гостей издалека. Не тех, что
удостаивают городок своим вниманием, перевозя свой товар проездом из
ближайшего порта. Нет, из настоящего далека - откуда вести доносятся
лишь раз в жизни. Хевайеринн вез с собой массу диковин - редкостные
травы и украшения, обсидиан - застывшую кровь земли - и самородное
серебро, тончайший шелк и старинные книги.
    Из чего следовало, что у него есть по меньшей мере караван. Не в
своей же сумке он все это несет! Но и слова пришельца как-то не вызывали
повода усомниться в их истинности. По сравнению с этим все новости,
которые смог припомнить Феддервел, казались пресными и ничего не
значащими.
    Гость, однако, так не считал и искренне интересовался всем - от
здоровья всех без исключения родственников и знакомых хозяина до видов
на урожай хмеля в будущем году.
    Так пролетели три часа. Как один миг. Гость не скупился ни на
похвалы (и то дело - такой обед Феддервелу случалось предлагать и
князю этих мест), ни на вопросы, ни на что. Я все-таки сплю, подумал
трактирщик, когда в очередной раз отошел к плите - заварить свежего чая.
    Чашку гостю он решил на всякий случай не менять.


        x x x

    - Мне, право же, неловко беспокоить моего великодушного хозяина
столь неуместным вопросом, - произнес неожиданно Хевайеринн и у
Феддервела как-то нехорошо похолодело внутри. Проклятие, неужели он
решил потребовать сдачу? Вот ведь напасть! По всему было видно, что
гостю неймется покинуть "это славное место"...
    Однако на лице трактирщик изобразил почтительность и внимание.
Великие боги, чего ему это стоило...
    - Мои друзья, с которыми мы предпринимаем это путешествие, вне
всякого сомнения, также не желали бы иного пристанища, - пояснил гость,
вставая и держа шляпу в руке. - И если бы мне было позволено пригласить
их сюда...
    От радости Феддервел едва не кинулся обнимать гостя, а самого себя
еще раз выбранил. Это же надо так ошибаться в людях! Нечеловеческим
усилием воли он постарался сохранять на лице внимание и почтительность.
И кивнул, сообразив, что от него ожидается ответ.
    - Разумеется, - произнес он на словах. - Я буду рад принять под
крышу моего дома столь почтенных путников...
    (и откуда я знаю такие слова?..)
    Хевайеринн спросил отчего-то бумагу, чернила и перо и вскоре Вейрен,
сын, который тоже утратил обычный хмурый вид, бегом принес требуемое и
поставил перед посетителем, с подобающим поклоном. Все мы спим, подумал
в который раз Феддервел.
    Гость взял лист бумаги и неуловимо быстрыми движениями начертал на
них что-то непонятное. Буквы не буквы, узор не узор, а что-то среднее.
Поначалу Феддервел нахмурился - уж не магией ли балуется заезжий
человек? - да передумал сердиться.
    Сердиться не имело смысла хотя бы потому, что, взяв два листа (на
которых было нарисовано одно и то же), гость быстрым шагом вышел на
улицу, а перед трактирщиком тем временем прекращала вращаться на стойке
еще одна золотая монета.
    Не новая, но и не истертая - словом, как и предыдущая. Такая же
тяжелая.
    - ... Повесил обе бумаги по обе стороны от двери, - сообщил ему
Вейрен шепотом. - Смешно, правда?..
    Феддервел поначалу хотел ответить сыну подзатыльником, но быстро
передумал. За его спиной жена с дочерью продолжали священнодействовать
среди исходящих вкусным паром плит, и можно было пока...
    - Возьми, - Феддервел быстро нанес на лист бумаги краткую записку и
положил ее в небольшой, изрядно потертый кошелек. Туда же положил и
монету. - Отнесешь Керенту, ювелиру - только осторожно! Чтоб никто
ничего не заметил! Ясно?
    Сыну все было ясно. Так или иначе, а несколько месяцев безбедной
жизни им теперь обеспечено. А потому, возможно, отец не станет слишком
уж сильно удерживать его дома...
    Керент жил, вообще говоря, в другом городе - милях в пяти отсюда -
но раз уж города стоят так близко... Хотя какой это город? Тоже, в
общем-то деревня. Правда, там, в отличие от Меттала, водились и ювелиры
и прочие полезные люди.
    И столь милый сердцу его сына порт.
    А он пока напоит коней. Той самой водой - уже должна была согреться.
Она полезна не только людям.

        x x x

    Какой-то колдовство, несомненно, в этих листках было.
    Всего-то дел - прибить их по обе стороны от входной двери, да и
сесть неподалеку. Впрочем, раз старинный амулет, что должен был
предупреждать владельца трактира о применении волшебства, никак не
реагировал, и ладно.
    Пусть себе сидит.
    Феддервел уже ощущал, что помолодел лет этак на десять. Да и трактир
уже не пустовал. Сидели, правда, все больше местные, соседи, от которых
нет смысла ждать особой прибыли, но все же! В кои то веки есть с кем
перекинуться парой-другой слов.
    А когда вслед за Хевайеринном в общий зал вошло еще десять человек
(не все они были на одно лицо, как показалось трактирщику поначалу, но
неуловимо напоминали друг друга вл всем), стало понятно - трактир ожил.
    Хотя бы потому, что помимо диковинных пришельцев здесь появились и
люди из соседнего Мейарта (куда, к слову, он и отправил сына). И еще
откуда-то. Воистину, слухи распространяются быстрее всего...
    ...К тому моменту, как вернулся сын, трактир был уже полон -
небывалое дело. Все уже знали, что неожиданные гости с удовольствием
заедут на местную ярмарку и уже было очевидно, что все пять золотых
монет, доставшихся к тому моменту трактирщику  (не считая той, что была
передана ювелиру) - не слишком большая потеря для Хевайеринна. Лошади,
что составляли его караван, были  настолько могучими, что трактирщик не
раз и не два возвращался  полюбоваться на них - где теперь такое
увидишь! Груз должен был и весить немало, и стоить столько же... Да.
Чудо. Как еще сказать!.. Счастье еще, что хватило места в стойлах - и
даже осталось. Наверное, его предки предвидели такой случай,..
    А уж предлагать свое золото гости умели. Да так, что Феддервел ни
разу не заметил, как это происходило. Просто еще одна монета оказывалась
перед ним. Теперь, конечно, к нему текли и деньги попроще, местные и не
очень - но разве ж это плохо!

        x x x

    - Молодец, - похвалил трактирщик сына и отправил вниз - побыть там
за хозяина. Мальчишка умен не по годам, справится. Сам же позвал снизу
Мерию и вывалил содержимое сумки, что принес сын, на стол.
    Жена его ахнула. У самого Феддервела тоже отвисла челюсть.
    Девять сотен крон. Одна к одной.
    И записка.
    - Вот удача! - воскликнула Мерия (также помолодевшая, отметил
трактирщик) и расцеловала своего изумленного супруга, чего не случалось
уже очень, очень долго.
    - Постой-ка, - он взял записку, которая лежала в отдельном кармашке.
На личном бланке ювелира.
    "Дорогой мой друг!
    Удача улыбнулась нам обоим. Я не знаю, как вы раздобыли подобное
сокровище, но времени терять не советую. Я стараюсь держать это в
секрете, но долго продлиться это не сможет.
    Коротко говоря: я заплачу за каждую вашу монету столько же, сколько
и за эту. Но если вы решитесь передать мне все сразу, я заплачу втрое
больше.
    Тысяча извинений, что не смог прибыть сам. Постараюсь исправить это
недоразумение в ближайшие же часы".
    И подпись.
    - Как же так? - прошептала пораженная Мерия. - А я-то и надеяться
перестала уже. Мы теперь богачи! Слышишь?
    - Слышу, - произнес Феддервел, сам еще не поверивший в то, что
прочел. Странно. Не могут монеты стоить так дорого! Но ведь стоят... И
если этот скряга готов отвалить за них такую кучу золота (которое и
весит-то куда больше, нежели одна монета), то нельзя упускать этот шанс.
Удача не любит ротозеев.
    - Это спрятать, - указал он на гору монет. - Остаток мы с него
возьмем драгоценностями, а до тех пор... - он задумался, - до тех пор у
нас есть постояльцы. Очень дорогие постояльцы.
    Впрочем, и так было понятно, что обсуждать особо нечего.

        x x x

    Вечером в трактире было уже не протолкнуться. Феддервел помнил вечер
очень смутно (столько событий, сплавившихся в течение одного дня, не
смогли бы уместиться ни в чьей голове), но некоторые моменты все-таки
припоминал и в будущем.
    Хевайеринн оказался неплохим певцом. Правда, кроме пары флейт ла
странно звучащего струнного инструмента (играл на последнем спутник
Хевайеринна, мочлаливый и мрачный на вид) играть было не на чем, но и
этого вполне хватило.
    Звуки песни, на неизвестном никому в городке языке, приковывали к
себе слух и внимание; песни лились одна за другой - и как это удается
соединять хватку купца с тонкостью чувств музыканта? Все до одного
завсегдатаи затихли, и после каждой из песен было не протолкнуться от
желающих выпить с певцом.
    И последний не отказывался. Что там говорить, а местное пиво в конце
концов стерло мрачную гримасу с лица приезжего музыканта. Да уж, не
только иноземцы могут гордиться своими способностями! Пиво вновь
прибывшим было явно в диковинку - долго не решались его пробовать
(предпочитая чай), но попробовав, не раз и не два требовали повторить.
    И, что самое странное, не пьянели.
    Был и еще один четко запомнившийся момент. Феддервел сидел бок о бок
со своими соседями-скорняками (к слову сказать, флейты принадлежали им -
братья были на редкость музыкальны), и, к восхищению всех
присутствующих, пел старую песню - ту, которую однажды мальчишкой
подслушал в порту. И за которую бывал неоднократно порот собственным
отцом.
    Теперь же все слушали его, словно красивее голоса на свете не
бывало, равно как и песни душевнее. И слова - чудо-то какое! -
вспомнились все до единого.
    Когда и как все в конце концов разошлись, когда уехали гости - он не
помнил. Вряд ли спал все это время беспробудным сном - ничто не было
украдено, все осталось на местах, дражайшая супруга была также довольна.
Как и дети, впрочем.
    А утром выяснилось, что словно никого и не было вчера. Никаких
гостей. Лишь десяток золотых монет - невероятно редких и дорогих,
припомнил Феддервел - все так же приятно отягощали карман его рубахи.
Совсем из ума выжил, таскаю золото с собой.
    И жестянки на месте - чай, жасмин, прочие пряности и диковинки...
    И - почти совсем сорванный ветром - один из двух листков, что
Хевайеринн повесил над входом в трактир.
    И многое другое. Например, небывалый наплыв посетителей с самого
утра. Чудо! Гости отбыли (дайте боги им удачной торговли и безопасного
пути!), трактир вернулся из забвения, разлад в семье благополучно
преодолен. Радуйся, Феддервел!
    Радуйся!
    Слегка ошарашенный, Феддервел радовался, как мог. Но вот, ближе к
обеду, закутанный в какой-то старомодный плащ, в дверь его постучался
Керент. Ювелир.
    Феддервел препоручил посетителей Мерии (которая выглядела уже лет на
пятнадцать моложе, нежели позавчера и все чаще напоминала хозяину дома
ту очаровательную красавицу, которой была так давно... Проклятие, не
была! Вновь становилась ею!
    Керент дождался, пока Феддервел закроет и запрет дверь и,
опустившись в старое кресло, снял шляпу.

        x x x

    - Пока еще удается все скрыть, - об®явил он. - Беда в том, что
кое-кто обратил внимание на то, чем расплачивался ваш гость. Я, правда,
успел сказать всем, кому успел, что все до одной монеты у меня, и что я
лично открыл для вас, дружище, счет в Двух Листьях. Но...
    - То есть... - трактирщик ощутил, что ему становится не по себе.
    - Этот сумасшедший, - ювелир перешел на таинственный шепот, -
отыскал где-то клад. Очень необычный клад. Я не знаю, отчего он вздумал
расплачиваться подобным сокровищем, но... Одним словом, все это
настолько дорого, что владеть им попросту небезопасно.
    - Я не...
    - Вел, - ювелир широко улыбнулся. - Мы знакомы долгое время. У вас в
семье талант отыскивать сокровища, а у нас - выгодно их пристраивать. Я
повторяю предложение - продай мне все. Точнее, не мне - мне столько не
купить. Одному *очень* заинтересованному покупателю.
    Феддервел помрачнел. Чтоб тебе провалиться, с самого утра умудрился
испортить мне настроение.
    - Вот все, что у меня есть, - произнес он хмуро, бросая на столик
пригоршню монет из кармана. - Не знаю, из-за чего такой шум.
    - Эх, Велли, - ювелир тяжело вздохнул. - Мой тебе совет: не умеешь
притворяться - не пытайся. Вон же, на самом виду стоит!
    И, вводя хозяина дома в полнейшее изумление, ювелир подошел к комоду
и взял стоявший на нем фигурный, причудливой формы глиняный горшочек.
    (Откуда он там взялся??)
    - Что за... - начал было Феддервел, но ювелир остановил его властным
жестом.
    Осторожно расстелил на столике (видимо, взятую с собой) большую
льняную салфетку. Одел перчатки и, с видом знатока величайших тайн,
открыл крышку горшочка. Открылась та не сразу - надо было хитрым образом
повернуть ее и надавить на правильные места.
    Перевернул сосуд вверх дном.
    На салфетку, весело звякая, вытекла горка монет. Таких же. Боги
великие, что же такое творится?!
    Феддервел зажмурился, взывая ко всем предкам сразу.
    Открыл глаза. Керент считал монеты, аккуратно отодвигая их в
сторону. Долго сверялся с какими-то записями. После чего поднял глаза на
Феддервела, с видом человека, осененного благословением свыше.
    - Поздравляю, дружище, - произнес он без тени иронии и - как
показалось трактирщику - с искренним уважением. - Теперь ты миллионер.
Сорок две монеты, как и ожидалось.
    После чего неожиданно поднялся, выдернул Феддервела из кресла и
крепко пожал тому руку. Сосуд с монетами остался на стлике, крышка была
прикрыта, но не завернута.
    - Я пришлю надежных людей, - пообещал Керент и удалился, оставив
Феддервела в величайшем смятении чувств. Когда супруга последнего,
удивленная тем, что муж ее долгое время не показывается, вбежала в
комнату, то вначале хотела выбранить свою половину, без сомнения,
набравшуюся тайком от нее. Но увидев горшочек, полный золота, только
ахнула.
    И долго смотрела вокруг. Глаза ее застилала дымка.

        x x x

    Спустя несколько часов Феддервел осознавал, что слова насчет
"миллионера" не лишены смысла. Тщедушного вида человек, вместе с
впечатляющим количеством своих коллег (откуда они? тоже ювелиры?
отродясь таких тут не бывало), долго исследовали горшочек и его
содержимое, - длилось это не менее двух часов - после чего, улыбнувшись
всем присутствующим, аккуратно защелкнул крышечку.
    - Все верно, - заключил он. - Теперь подобных кладов будет четыре.
Скажите, достопочтенный Феддервел, где вы это взяли?
    Сил у трактирщика хватило только на то, чтобы пожать плечами.
Придумать что-либо убедительное он не успел. А Керент тоже не подумал
про эту часть истории. Может, и не надо?..
    - Впрочем, это неважно, - кивнул "покупатель". - Клады находили в
настолько неожиданных местах, что никаких закономерностей все равно не
удавалось отыскать. Итак, я предлагаю вам... э-э-э... уступить этот клад
имперскому музею. Разумеется, вы получите возмещение, - и протянул
Феддервелу лист бумаги. Чек.
    Трактирщик увидел единицу, пятерку и пять нулей. Сглотнул. Сейчас
самое главное - сохранять самообладание.
    Он изобразил размышление и кивнул. Не торопясь.
    Человечек в очках еще раз улыбнулся.
    - Искренне вам благодарен, - он чуть поклонился. - Я буду
настаивать, чтобы данный клад назвали вашим именем. Это величайшая удача
для всех археологов - признаться, я о таком и не мечтал.
    Далее Феддервел все помнил смутно. Его привезли в банк, где он
открыл себе счет (хорошо еще, что Керент успел об®яснить, что там к чему
и как себя следует вести), выплатил Керенту причитающиеся комиссионные
(не столь уж и много, но очень, очень прилично - вряд ли его приятелю
удавались подобные сделки прежде).
    И вернулся домой. Как ни странно, никто не знал о том, где он был,
что там творилось. И вообще - вопреки уверениям ювелира, никто даже не
вспомнил про старинные монеты.
    - Мы богаты, - произнес он вполголоса вечером, оставшись с супругой
вдвоем. - Пусть я немедленно провалюсь сквозь зеилю, если понимаю, как
такое случилось... но теперь все будет по-другому.
    Пророчество начало оправдываться с этой же ночи.

        x x x

    Пять с половиной месяцев спустя семейство Феддервела уже перебралось
в Эриггвен, один из южных портовых городов. Точнее, на окраину
Эриггвена. Купить мало-мальски приличный трактир оказалось просто,
привыкнуть к новым соседям - тоже. Чем хороши портовые города - столько
здесь всякого люду появляется, что никому не станут удивляться. Ну и
места, в общем-то тихие. Торговля идет своим чередом - как с Федерацией,
так и с Лесным народом. Жить можно.
    Сын передумал уходить в моряки и открыл собственное заведение.
Феддервел не возражал.
    Дочь также сумела отыскать себе место в жизни. Неплохое, в общем-то,
место: учитывая состояние, которым владел ее отец, добиться этого было
вовсе не так уж и сложно. Печально, что деньги порой важнее чего-то еще,
но таков мир.
    Однако сам Феддервел, неожиданно быстро привыкший к новым
возможностям, что давали деньги и репутация, постепенно стал испытывать
беспокойство. Странное беспокойство. Все до единого члены его семьи были
теперь обеспечены, супруга его, превратившаяся едва ли не в светскую
даму (и как это могло случиться?) также не чаяла в нем души, а он сам...
    Чего ему не хватает?
    Однажды, перебирая старые вещи, Феддервел отыскал ту, старую рубаху,
в которой он некогда повстречал Хевайеринна и замер. Грубая ткань словно
бы помнила то утро, весь день и вечер. Он сжимал ее в охапке и думал.
Вспоминал. И что самое странное, припомнил почти все.
    Отчего это?
    Встряхнул рубаху (нет, выкидывать он ее не станет, несмотря ни на
что) и...
    На пол выкатилась монета.
    Еще одна. Ничего себе! Все это время он не мог ее заметить?! Ведь
вещи перебирались по нескольку раз.
    И Феддервел решился.
    Но отправился он не к ювелиру. В городе было несколько магазинов и
лавочек, торгующих антиквариатом, и трактирщик несколько часов блуждал,
заходя то в один, то в другой, прежде чем выбрал один из них.
    Дождавшись, когда он останется с хозяином (худощавый седой человек
лет шестидесяти) один на один, Феддервел положил монету на стол.

        x x x

    - Невероятно, - повторил антиквар, которого звали Ваэн. - Глазам
своим не верю. Считается, что все до единой монеты из Трех Кладов
собраны и размещены по музеям.
    "Четырех Кладов", едва не поправил его Феддервел, но вовремя
сдержался.
    - Что за клады? - осведомился он, изображая искреннее изумление.
    - Это легенда, - махнул рукой владелец магазина. - Считается, что
Люди не обитали на Континенте в то время, в которое были созданы эти
монеты. Никто не знает, кто их чеканил; никто не знает, зачем
потребовалось создавать подобные горшочки, по сорок две монеты в каждом.
Все анализы подтверждают - монеты очень древние, не менее чем семидесяти
тысяч лет каждой и имеют отношение к человеческой расе. Этот легендарный
народ назвают по имени первооткрывателя первого Клада, Кавехигара.
    - Но что такого странного в монетах? - не выдержал Феддервел,
ощущая, что не только его одного поразил и привел в возвышенное
состояние налет - привкус - древности.
    - Никто не может владеть ими долго, - пожал плечами антиквар.
Вначале такому человеку везет; затем, если он не передает монету более
подобающему владельцу - если таковой отыщется - начинают преследовать
несчастья. Хотя можно попросту продать монету и избавиться от
последствий.
    - Но я, - поспешно добавил антиквар, откидывась на стуле, - не смогу
купить у вас ее. Если вы пришли сюда за этим. Слишком уж это дорого...
во всех смыслах.
    - Сколько... дорого? - осмелился сп