дке, как это случилось в  тот  день.  Я
впервые видел подобное. Позже я слышал, что командир дивизии хвалил так-
тическую группу за эту операцию, но, как я понимаю, ему не доложили, что
расстрелянными оказались беззащитные женщины и дети".
   Представитель госдепартамента Стэнли Резор сначала с недоверием восп-
ринял сообщение о массовой бойне, учиненной американскими военнослужащи-
ми в Сонгми. Администрация Белого дома полагала, что жители деревни слу-
чайно попали под перекрестный огонь в ожесточенной схватке между  амери-
канскими и вьетконговскими войсками. Однако когда Резор получил от своих
сотрудников подтверждение о массовых  убийствах  в  Сонгми,  он  не  мог
больше скрывать истину. Для допроса солдат расформированной роты "Чарли"
во Вьетнам были посланы следственные работники. С некоторой  долей  иск-
ренности бывшие солдаты этой роты давали показания  о  своем  участии  в
кровавых событиях.
   5 июля лейтенант Уильям Келли был отозван в США, где  получил  офици-
альное уведомление о том, что он задерживается по подозрению в  соверше-
нии массовых убийств. Как оказалось в дальнейшем, его сделали козлом от-
пущения и заставили держать ответ за всех участников побоища.
   Еще нескольким офицерам были предъявлены обвинения в нарушении воинс-
кого долга, некоторых солдат обвинили в убийстве по  ходу  следствия.  В
конце концов лишь пятеро предстали перед судом  военного  трибунала,  но
осужден был только Келли. Даже попав на скамью подсудимых, лейтенант  не
испытывал ни малейшего раскаяния. Бравый вояка  пространно  рассуждал  о
своем долге убивать коммунистов и о том, каким хорошим солдатом он  был.
Вероятно, именно это упорное нежелание признать  свои  действия  военным
преступлением и сделало Келли  символическим  представителем  на  скамье
подсудимых всех тех, кто "отличился" в Сонгми.
   В то время как некоторые американцы наклеивали на бампера машин  таб-
лички с требованием "Освободите Келли!", а участники  антивоенных  мани-
фестаций обвиняли в случившемся высокое армейское начальство,  лейтенант
Уильям Келли был признан виновным в убийстве двадцати двух человек и  29
марта 1971 года приговорен к пожизненным каторжным работам. Но не прошло
и трех дней, как по особому распоряжению президента Никсона заключенного
освободили из-под стражи и разрешили подать апелляцию. Больше он  так  и
не попал за решетку, а провел три года  под  домашним  арестом  в  своей
просторной квартире на военной базе в Форт-Беннинге,  штат  Джорджия,  в
условиях полного комфорта, наслаждаясь созерцанием тропических аквариум-
ных рыбок и преданностью любимой собаки.
   9 ноября 1974 года бывший лейтенант Келли вышел на свободу. Для  мно-
гих американцев он так и остался жертвой войны.
   На многострадальной земле Вьетнама давно воцарился мир. Имена пятиде-
сяти трех тысяч погибших американцев выбиты на полированном граните  ме-
мориала в Вашингтоне. Но для Келли и других, кто был с ним в  тот  день,
эта война не закончится никогда.


   Страшное проклятие

   Варнадо Симпсон - один из тех, кто был рядом с  Келли  в  тот  черный
день. К сорока четырем годам он трижды  покушался  на  самоубийство.  На
глазах Варнадо от шальной пули погиб его сын. Он считает, что это  Божья
кара за бойню, учиненную в Сонтми. Варнадо ежедневно  проглатывает  бес-
численное количество таблеток. "Да, я  убивал.  Я  отрезал  уши,  снимал
скальпы и перерезал горло. Да, я делал это. Кажется, раз двадцать пять.
   Меня мучают кошмары. Перед глазами постоянно стоят убитые  дети.  Где
бы я ни был, везде мерещатся лица убитых мной людей. Как вы можете прос-
тить меня, если я сам не могу это сделать... Я никого не подпускаю к се-
бе близко и никого не люблю. Моя любовь умерла в Сонгми".
   Келли сейчас - лысеющий бизнесмен с брюшком. Бывший лейтенант работа-
ет в ювелирном магазине своего тестя в Коламбусе, штат Огайо. Он не гло-
тает таблетки и не нуждается в услугах психиатра.
   Сонгми навсегда осталась в его памяти, но он никогда не  заговаривает
об этом. Несколько лет назад Келли написал автобиографию, в которой  по-
пытался оправдать безумие, которое обуяло его и его солдат. "Мы пришли в
Сонгми не для того чтобы убивать мирных людей.  Мы  пришли  туда,  чтобы
убить идеологию, носителями которой были эти - я не знаю,  как  их  наз-
вать, - пешки, винтики, куски плоти. Я был там, чтобы  уничтожить  комму-
низм. Я относился к коммунизму примерно так же, как южанин  относится  к
негру. Это ужасно".
   Для Келли уже слишком поздно извлекать урок из того, что произошло  в
Сонгми, но, может быть, для человечества сделать это еще не поздно.


   ИОСИФ СТАЛИН: "Нет человека - нет проблемы..."

   В лесной глуши под Смоленском весной 1940 года были тайно расстреляны
тысячи польских офицеров, искавших спасения в России после гитлеровского
вторжения в Польшу. Страшная правда Катынского леса в конце концов стала
известна всему миру.

   В августе 1939 года Адольф Гитлер направил в Москву  министра  иност-
ранных дел "третьего рейха" Иоахима фон Риббентропа для подписания  важ-
ных документов с руководителями Советского Союза. Бывший  торговец  шам-
панским фон Риббентроп после нескольких дней дипломатических реверансов,
которыми он обменивался со своим советским коллегой  Вячеславом  Молото-
вым, объявил ошеломленному миру, что между  двумя  бывшими  противниками
подписан пакт о ненападении.
   На Западе пакт Молотова - Риббентропа рассматривали  как  предвестник
захватнической войны в Западной Европе. Обещанное бездействие Советов  в
ответ на удовлетворение "территориальных претензий" Германии к ее  сосе-
дям западные стратеги расценивали как удачный ход  Гитлера,  заткнувшего
рот самому сильному из своих врагов без единого выстрела.
   Но на Западе не знали, что пакт содержал секретную статью  о  разделе
Польши между Гитлером и Сталиным. Это стало ясно  неделю  спустя,  когда
гитлеровские полчища ранним утром 1 сентября 1939 года перешли  польскую
границу, положив начало второй мировой войне. Польша как государство пе-
рестала существовать. Остатки ее армии,  некогда  считавшейся  одной  из
сильнейших в Европе, но раздавленной немецкими танками, искали  спасения
в соседней России. Поляки считали, что из двух зол они выбирают меньшее.
Эта ошибка стоила жизни тысячам офицеров, сложивших оружие в надежде  на
милость победителей. Сдавшись в плен Красной Армии, которая без боя  за-
няла восточную половину Польши, ее поверженные защитники  были  уверены,
что статус военнопленных поможет им уцелеть. Однако полгода спустя четы-
ре тысячи польских офицеров, от генерала до лейтенанта, были расстреляны
и захоронены в ямах с известью в густом Катынском лесу под Смоленском.
   У всех жертв впоследствии были обнаружены пулевые отверстия  в  заты-
лочной части - неопровержимое свидетельство того, что люди не погибли  в
бою, а пали от рук палачей.
   Почти пять десятилетий никто не признавал за собой вину за преступле-
ние в Катынском лесу. Немцы утверждали, что это сделали русские, а русс-
кие сваливали вину на немцев.
   И только после распада Советского Союза, когда  были  рассекречены  и
обнародованы документы из  архивов  КГБ,  мир  узнал  правду  о  Катыни.
Польские офицеры были расстреляны как "классовые враги" советского наро-
да. 13 апреля 1990 года Михаил Горбачев признал вину советской стороны в
катынской трагедии. Это случилось через сорок семь лет после  того,  как
Германия объявила, что немецкие солдаты наткнулись на массовые захороне-
ния в лесу под Смоленском.
   С началом операции по захвату Поль1чи гитлеровские бомбардировщики  и
бронетанковые колонны обрушили на гражданское население этой страны  ты-
сячи тонн смертоносного металла. Поводом для нападения  послужил  весьма
сомнительный инцидент, в ходе которого польское войсковое  подразделение
якобы атаковало немецкую пограничную заставу.  Через  шестнадцать  дней,
когда города Польши были охвачены пожарами, а ее армия  почти  полностью
уничтожена, отчаявшимся полякам пришлось противостоять еще одному удару,
нанесенному на этот раз ее восточным соседом. Красная Армия тоже под на-
думанным предлогом перешла советско-польскую границу и, почти не  встре-
чая сопротивления, продвинулась до Белостока. В результате  значительная
часть польской территории оказалась захваченной СССР. Эти действия  были
предусмотрены секретным протоколом, приложенным к пакту Молотова -  Риб-
бентропа.
   Сталин объяснял советское вторжение в Польшу необходимостью  защитить
права белорусов и украинцев, живших на польской территории  у  границ  с
Советским Союзом. В три часа ночи 17  сентября,  через  несколько  часов
после начала наступления  Красной  Армии  при  поддержке  отрядов  НКВД,
польский посол в Москве Вацлав Гржибовский был вызван к советскому  нар-
кому иностранных дел Молотову, который в полном соответствии  с  нормами
дипломатического этикета сообщил ему: "Польское государство распадается,
и мы хотим помочь вашему народу избавиться от тягот и лишений  войны,  в
которую он вовлечен своим недальновидным руководством, и обеспечить  ему
мирную жизнь".
   К 5 октября, когда было окончательно сломлено сопротивление  польской
армии, Германия владела двумя третями, а Советский Союз -  одной  третью
польской территории. Немцы захватили около шестисот тысяч военнопленных,
Красная Армия пленила двести тридцать тысяч человек.  Вслед  за  боевыми
частями пришли батальоны СС с германской стороны и  подразделения  внут-
ренних войск советского НКВД. Действия тех и  других  были  поразительно
схожи. Начались жестокие репрессии против польской  интеллигенции,  уни-
верситетской профессуры, национальной аристократии, известных радикалов,
деятелей церкви - против всех, кто мог  представлять,  по  мнению  обоих
диктаторов, хотя бы малейшую угрозу "новому порядку".
   Гитлер использовал государственную машину  в  качестве  репрессивного
орудия с момента своего прихода к власти в 1933 году, но в этом  отноше-
нии он Сталину и в подметки не годился. На руках кремлевского  диктатора
была кровь десятков миллионов людей, расстрелянных в подвалах НКВД,  за-
мученных в лагерях  "архипелага  ГУЛАГ",  раскинувшегося  на  необъятных
просторах Сибири. По указанию Сталина к полякам, оказавшимся на  советс-
кой территории, применялись те же методы воздействия, которые  были  на-
дежно испытаны на многострадальном населении его собственной страны.
   В начале ноября по секретному приказу Сталина сотрудники НКВД  начали
работу по перемещению пятнадцати тысяч захваченных польских офицеров  из
лагерей для военнопленных в специальные лагеря, разбросанные по террито-
рии России. В них оказалась военная элита польской нации - образованные,
интеллигентные, энергичные люди. Многие из них были  добровольцами,  на-
девшими военную форму, чтобы сражаться за  родину.  Лишь  немногим  было
суждено вновь увидеть ее.
   НКВД готовился к "мокрому  делу",  что  на  профессиональном  жаргоне
убийц означает кровопролитие. Долгое время начальники спецлагерей, в ко-
торых содержались поляки, посылали рапорт за рапортом своим хозяевам  на
Лубянке, предлагая отправить некоторых польских офицеров в  Москву,  где
их можно было бы "перевоспитать" и заставить работать на советскую  сис-
тему. Но кремлевский диктатор втайне уже решил судьбу тех, кто,  по  его
мнению, должен был ответить за поход маршала Пилсудского против  Советс-
кой России в годы гражданской войны.
   "Операция" в Катынском лесу началась 3 апреля и продолжалась пять не-
дель. Под видом перемещения в другие лагеря обреченных грузили в  товар-
ные вагоны и везли в неизвестном направлении. Для четырех с лишним тысяч
поляков конечным пунктом маршрута оказался Катынский лес.


   Надежда умирает последней

   С первых дней пребывания в плену польские офицеры  вели  полуголодное
существование, у них не было никакой возможности связаться с семьями. Но
накануне отправки кормить людей стали лучше, что пробудило у них надежду
на скорое освобождение. Каждому пленному было выдано три вяленых  воблы,
полфунта хлеба и немного сахару. Некоторым счастливчикам  перепало  даже
по бесценной пачке папирос.
   Так палачи усыпляли бдительность своих жертв. Если бы  у  кого-нибудь
из пленных возникло хотя бы подобие догадки о том, что их ожидает, дове-
денные до отчаяния узники неизбежно подняли бы кровавые бунты.
   Но в районах формирования эшелонов, оцепленных  вооруженной  охраной,
отношение к пленным полякам резко менялось. Здесь за погрузкой  военноп-
ленных в вагоны наблюдали уже другие люди - вооруженные дубинками и шты-
ками, а также охранники с собаками. Во время погрузки многие узники были
жестоко и беспричинно избиты.
   Лейтенант Вацлав Крук - один из многих, которым не суждено было  вер-
нуться из Катыни, - вел дневник, где он описал свои ощущения при погруз-
ке в эшелон. Возможно, такие же чувства испытывали все  поляки,  которые
отправлялись в неизвестность. "Вчера отправилась колонна старших  офице-
ров: три генерала, двадцать - двадцать пять полковников и столько же ма-
йоров. Их отправка вселила в нас надежду и подняла  настроение.  Сегодня
подошла моя очередь. Но на станции нас погрузили  в  зарешеченные  арес-
тантские вагоны под усиленной охраной. Сейчас мы ждем  отправления.  Те-
перь я уже не разделяю своего прежнего оптимизма. Во мне зреет опасение,
что это путешествие добром не кончится". Дневник Вацтава Крука  нашли  в
1943 году. На груди расстрелянного была бирка номер 424.
   Возле другого тела тоже был найден  дневник.  Он  принадлежал  майору
Адаму Сельскому. Эксперты, изучавшие полуистлевшую рукопись, утверждали,
что автор написал последние слова менее чем за двадцать минут до смерти.
Невозможно без содрогания читать эти строки: "... Пять часов утра: подъем
в арестантском эшелоне. Готовимся к выгрузке. Поедем куда-то на машинах.
Что дальше? С самого  рассвета  события  развиваются  странным  образом.
Отъезд в арестантской машине с крошечными, как камеры, отсеками. Ужасно.
Нас привезли в какой-то лес. Место, похожее на зону  отдыха.  Произведен
тщательный обыск. У меня забрали часы,  которые  показывали  6.30  утра.
Приказали снять обручальное кольцо. Отобрали деньги, ремень и  карманный
нож".
   Последний земной путь пленных поляков завершился на лесистом спуске к
Днепру неподалеку от Смоленска. Здесь в песчаной почве были  вырыты  ог-
ромные ямы. По соседству высился дом, известный местному  населению  под
безобидным названием - Малый замок. На самом деле это была  летняя  дача
Смоленского управления НКВД. Теперь она служила штабом дня организаторов
предстоящей расправы.


   Трагическая развязка

   Из железнодорожных вагонов узников пересадили в  "черные  воронки"  -
специальные автофургоны с зарешеченными окнами, ставшие мрачной  принад-
лежностью тогдашней жизни советского общества. Появление такой машины на
улицах приводило прохожих в трепет. Ее закрытый кузов делился перегород-
ками на стальные клетки, каждая из которых была чуть больше собачьей ко-
нуры.
   В таких клетках и отправились на свою голгофу польские офицеры.
   В живых остался лишь один из четырех  с лишним  тысяч  обреченных  на
смерть - профессор Станислав Свяневич. Его заперли в вагоне  для  транс-
портировки в Москву, где поляка ожидало обвинение в шпионаже. Но из окна
он видел, как его товарищей-офицеров увозили на расстрел. Автор  извест-
ной книги "Катынь" Аллен Пол цитирует отрывок из воспоминаний  профессо-
ра: "Было непонятно, что затевают наши охранники. Ясно было  только  то,
что моих спутников увозили куда-то недалеко. Стоял  прекрасный  весенний
день, и я удивился, что их не повели пешком, как это делалось  в  лаге-
рях. Присутствие высоких чинов из НКВД при такой обычной на  вид  переб-
роске нескольких сот пленных из одного лагеря в  другой  наталкивало  на
мысль, что нас, возможно, собираются передать немцам. Но зачем  в  таком
случае столь необычные предосторожности? Почему у солдат примкнуты  шты-
ки? Я не мог найти этому разумного объяснения.  В  этот  ясный  весенний
день я не мог даже предположить, что все это закончится смертью моих то-
варищей".
   Экзекуция у заранее подготовленных  ям,  должно  быть,  производилась
хладнокровно и методично, как на производственном конвейере.
   Пулеметы или гранаты использоваться не могли - люди  разбегутся,  ко-
му-то удастся скрыться, среди узников, ожидающих подвоза  от  эшелона  к
месту казни, начнется паника. Поэтому палачи из НКВД использовали писто-
леты немецкой марки "Вальтер" калибра 7,65  мм.  Среди  специалистов  по
стрелковому оружию эти пистолеты считались  лучшими  в  мире.  Подручные
убийц, вероятно, заранее готовили и заряжали новые пистолеты для  замены
перегревшихся от долгой и частой стрельбы.
   А патронов, судя по всему, было более чем достаточно...
   Доставленных узников одного за другим высаживали из "черного воронка"
и не мешкая готовили к казни - это была процедура, за многолетнюю  прак-
тику отлаженная убийцами до совершенства. Руки жертвы связывали за  спи-
ной, на шее завязывали другую веревку. Шинель задирали кверху и, как са-
ван, натягивали поверх головы. Веревку с шеи пропускали по спине  вокруг
связанных рук. Затем с силой, до резкой боли, натягивали ее, так что ру-
ки жертвы выкручивались до лопаток, веревка вновь захлестывалась на шее.
Малейшая попытка опустить руки отдавалась резкой болью, повторные попыт-
ки приводили к удушению.
   Обреченных одного за другим подводили к краю ямы. На многих телах ос-
тались глубокие раны от четырехгранных штыков - доказательство того, что
даже в этой безнадежной ситуации жертвы продолжали сопротивляться  пала-
чам. Каждого ожидало то, что немцы называли "Nackenschuss", -  выстрел в
затылок, который вызывал мгновенную  смерть  при  незначительной  потере
крови. Этот способ умерщвления был доведен до совершенства в  бесчислен-
ных подвалах НКВД и других местах казни за долгие годы сталинского  тер-
рора.
   Тела убитых падали в ямы, затем трупы,  как  бревна,  укладывались  в
штабеля, которые обливались  известью  и  засыпались  песком  с  помощью
бульдозера. Тонны песка спрессовали тела и буквально мумифицировали  их,
а известь не произвела ожидаемого эффекта. И  когда  немцы,  оккупировав
Смоленщину, обнаружили места захоронений в Катыни, тысячи трупов  оказа-
лись хорошо сохранившимися.
   Мясники из НКВД подпитывали свой дух огромным количеством водки, пог-
лощаемой на даче неподалеку. По двенадцать часов в день в течение  шести
недель ничто, кроме пистолетных выстрелов, не тревожило тишину окрестных
девственных лесов, пока наконец четыре тысячи сто сорок  три  жертвы  не
были истреблены. А когда бульдозер засыпал песком последнюю общую  моги-
лу, палачи посадили на ней маленькие березки.
   Остальные одиннадцать тысяч пленных польских офицеров, которые содер-
жались в разных лагерях, нашли свою смерть в российской глубинке. Их ос-
танки не подвергались эксгумации, но сегодня уже не секрет, что  пленные
польские офицеры были уничтожены по личному приказу Сталина.
   Катынь стала местом одной из самых ужасных трагедий в истории челове-
чества, немым свидетельством жестокости  и  вероломства  сталинизма.  Об
этой расправе было известно давно, но десятилетиями вокруг нее нагромож-
дались горы лжи и лицемерия. Тяжкое наследие Катыни вот уже более  полу-
века мешает значительной части польского  народа  испытывать  доверие  к
восточному соседу.


   Друзья становятся врагами

   В своей программной книге "Майн кампф" Гитлер признавался, что завое-
вание жизненного пространства на востоке было и остается его  единствен-
ной великой целью. 22 июня 1941 года нацистский  фюрер  приступил  к  ее
осуществлению, начав операцию "Барбаросса" - нападение на Советский  Со-
юз.
   На даче, где палачи из НКВД незадолго до этого  планировали  убийство
польских офицеров, солдаты полка связи под  командованием  подполков