я  дураками,  так  что
считай шаги. Один... два... три..."
     Ральфи взвизгнул.
     - Я его  вижу!  Я  вижу  призрак!
ВИЖУ!
     В грудь Дэнни раскаленным железом
кинулся ужас. Вверх по ногам словно бы
взбежали провода.  Он бы  повернулся и
дал деру, но в него вцепился Ральфи.
     - Где? - прошептал  он,  позабыв,
что сам  выдумал этот призрак.- Где? -
Он заглянул в гущу деревьев, уже напо-
ловину боясь  того, что может увидеть...
но увидел только черноту.
     - Уже пропал...  но  я  его  видел...
глаза. Я  видел глаза.  Ох, Дэннииии...-
язык у малыша заплетался.
     - Нет тут  никаких призраков, ду-
рак. Шагай.
     Дэнни взял  брата за  руку и  они
пошли. Ноги казались сделанными из де-
сяти тысяч  ластиков. Колени  дрожали.
Ральфи жался к нему, едва не сталкивая
с тропинки.
     - Он за  нами смотрит,- прошептал
Ральфи.
     - Слушай, не буду я...


                 128

     - Нет, Дэнни,  правда. Ты что, не
чувствуешь?
     Дэнни  остановился.  Он  действи-
тельно что-то  чувствовал, как это бы-
вает у  детей, и  понимал, что  теперь
они уже  не одни.  На лес пало великое
молчание, но  молчание это  было недо-
брым, таящим угрозу. Погоняемые ветром
тени томно извивались вокруг ребят.
     А потом Дэнни учуял что-то свире-
пое - но не носом.
     Привидений не бывает, зато бывают
извращенцы. Они  притормаживают в чер-
ных машинах и предлагают тебе леденец,
или ошиваются  на углах улиц, или... или
идут следом за тобой в лес.
     А потом...
     Ох, а потом...
     - Бежим,- хрипло произнес Дэнни.
     Но рядом  с ним  дрожал парализо-
ванный страхом Ральфи. Его пальцы впи-
лись в руку Дэнни не хуже тугой бечев-
ки. Глаза неподвижно смотрели в лес, а
потом стали расширяться.
     - Дэнни?
     Треснула ветка. Дэнни обернулся и
посмотрел туда, куда смотрел его брат.
Мальчиков окутала тьма.


     19.

     9:00 вечера.
     Мэйбл  Уэртс,  чудовищно  толстая
женщина,  отметила  в  последний  день
рождения свое  семидесятичетырехлетие,
а ее  ноги делались все менее надежны-
ми. Мэйбл  была  хранилищем  городской
истории и городских сплетен. Память ее

                 129

простиралась вглубь времен на пять де-
сятилетий некрологов,  супружеских из-
мен, воровства  и  безумия.  Она  была
сплетницей, однако не намеренно жесто-
кой (хотя  те, чей  сор она  поспешила
вынести из  избы, были склонны не сог-
лашаться). Мэйбл  просто жила  в горо-
де - и ради него. В определенном смыс-
ле она сама была городом: толстая вдо-
ва,  теперь  крайне  редко  покидавшая
дом, она  почти все  время проводила у
окна, одетая в похожий на шатер шелко-
вый  лиф;   желтоватые,  как  слоновая
кость, волосы уложены в корону из тол-
стых кос, по правую руку - телефон, по
левую - мощный  японский бинокль. Пер-
вое в  сочетании со  вторым плюс время
на то,  чтобы использовать их в полной
мере, делали  ее доброжелательным пау-
ком, который восседал в центре паутины
коммуникаций, простирающейся  от Пово-
рота до восточного Удела.
     Мэйбл уже  давно наблюдала за до-
мом Марстена, понукаемая желанием уви-
деть что-нибудь  получше, и тут ставни
слева от  крыльца раскрылись, выпустив
золотой квадрат света, который опреде-
ленно не был ровным свечением электри-
чества. Но  Мэйбл лишь мельком засекла
то, что  могло быть очертаниями головы
и плеч мужчины - и это причиняло вдове
танталовы муки.  А еще  повергло ее  в
странный трепет.
     Больше в  доме никакого шевеления
не было.
     Мэйбл подумала:  ну что  ж это за
люди такие,  если они  открывают  окна
только тогда, когда ни одна живая душа
не может их толком разглядеть?

                 130

     Она положила  бинокль и осторожно
подняла телефонную трубку. Два голоса,
которые она быстро определила как при-
надлежащие  Хэрриет  Дорхэм  и  Глинис
Мэйберри, болтали  про  то,  как  этот
парнишка - Райерсон - нашел собаку Ир-
вина Пэринтона.
     Мэйбл  сидела  тихо,  дыша  ртом,
чтобы ничем  не выдать  своего присут-
ствия на линии.


     20.

     11:59 вечера.
     День дрожал  на  грани  угасания.
Дома спали  во мраке.  В центре города
ночные огни  в скобяной  лавке, "Похо-
ронном бюро  Формена" и  кафе  "Эксел-
лент" заливали  мостовую мягким  элек-
трическим светом.  Кое-кто  лежал  без
сна - Джордж  Боер, только что вернув-
шийся домой со второй смены на "Гэйтс-
Милл" (с трех до одиннадцати), Вин Пэ-
ринтон - он  сидел, раскладывал "соли-
тер" и  не мог  уснуть из-за  мыслей о
Доке, чья  кончина поразила  его  куда
сильней, чем смерть жены. Но почти все
в городе  спали сном праведников и лю-
дей, зарабатывающих на хлеб в поте ли-
ца своего.
     В воротах  кладбища  Хармони-Хилл
задумчиво стояла темная фигура, поджи-
дая смену часа. Когда фигура заговори-
ла, голос  оказался негромким и интел-
лигентным.
     - О, отец  мой, помоги же мне те-
перь! Повелитель  Мух, поддержи меня в
этот час. Вот я принес тебе гнилое мя-

                 131

со, зловонную  плоть.  Я  принес  тебе
жертву - левою  рукою я  приносил  ее.
Дай же мне знамение на земле этой, ос-
вященной во  имя твое. Я жду знамения,
чтобы взяться за дело твое.
     Голос замер.  Поднялся слабый ве-
тер, он  принес вздохи  и шепот листвы
на ветвях  и трав,  а еще слабый запах
падали со  свалки, расположенной  выше
по дороге.
     Никаких  звуков  кроме  тех,  что
принес ветер.  Фигура некоторое  время
стояла молча,  погруженная в раздумья.
Потом нагнулась  и выпрямилась  с дет-
ской фигуркой на руках.
     - Вот что я принес тебе.
     Для слов не осталось места.


     Глава четвертая

     Дэнни Глик и другие

     1.

     Дэнни и  Ральфи Глик  отправились
навестить Марка  Питри, получив приказ
вернуться к  девяти.  Когда  в  начале
одиннадцатого они  не появились, Мард-
жори Глик  позвонила Питри домой. Нет,
сказала миссис Питри, мальчиков тут не
было. Не  приходили. Может быть, лучше
ваш муж поговорит с Генри. Миссис Глик
передала трубку  мужу, ощущая в животе
легкость страха.
     Мужчины переговорили.  Да,  маль-
чишки пошли  по  тропинке  через  лес.
Нет, в  это время  года  ручеек  очень
сильно мелеет,  особенно в хорошую по-

                 132

году. Не  глубже,  чем  по  щиколотку.
Генри предложил,  что пойдет  с мощным
фонарем со  своего конца  тропинки,  а
мистер Глик -  со своего. Может, маль-
чики нашли  нору сурка, или курят, или
еще что.  Тони согласился и поблагода-
рил  мистера  Питри  за  беспокойство.
Мистер Питри сказал - что вы, какое же
беспокойство. Тони  повесил  трубку  и
успокоил жену -  та была напугана. Про
себя он  решил, что пусть только маль-
чишки найдутся -  оба не смогут сидеть
целую неделю.
     Но не успел он даже выйти со дво-
ра, как  из-за  деревьев,  спотыкаясь,
появился Дэнни  и рухнул  рядом с пло-
щадкой для рашпера на заднем дворе. Он
был как  в чаду,  говорил медленно, на
вопросы отвечал  с трудом  и не всегда
осмысленно. За  отвороты брюк набилась
трава, в  волосах  запутались  осенние
листья.
     Он  рассказал  отцу,  что  они  с
Ральфи пошли по дорожке через лес, пе-
решли вброд  по камням  Крокетт-брук и
совершенно спокойно взобрались на дру-
гой берег. Потом Ральфи начал болтать,
что в лесу призрак (Дэнни не стал упо-
минать, что сам вбил братишке в голову
эту мысль).  Ральфи сказал,  что видит
какое-то лицо. Дэнни стало страшно. Он
не верил  ни в  призраков, ни в прочую
чушь  вроде   буки,  но  действительно
подумал, будто  что-то слышит в темно-
те.
     Что они сделали потом?
     Дэнни думал,  что они пошли даль-
ше, держась  за руки. Но уверен в этом
не был. Ральфи хныкал насчет призрака.

                 133

Дэнни велел  ему перестать, потому что
скоро станут видны фонари на Джойнтер-
авеню. Оставалось  всего две сотни ша-
гов. А потом случилось что-то плохое.
     Что? Что плохое?
     Дэнни не знал.
     Они заспорили  с ним, разволнова-
лись, принялись увещевать. Дэнни толь-
ко медленно,  непонимающе качал  голо-
вой. Да,  он знал,  что должен бы пом-
нить - но  вспомнить не  мог.  Честное
слово, не мог. Нет, он не припоминает,
чтобы обо  что-то споткнулся  и  упал.
Просто... все  потемнело.  Очень  сильно
потемнело.  А  следующее,  что  помнит
Дэнни -  он  лежит  на  дорожке  один.
Ральфи исчез.
     Паркинс Джиллеспи заявил, что нет
никакого смысла  идти в  лес нынче но-
чью. Слишком  много  поваленных  дере-
вьев. Может,  мальчик просто  убрел от
тропинки. Они  с Нолли Гарднером, Тони
Гликом и Генри Питри прошли из конца в
конец и  по дорожке,  и  вдоль  обочин
Джойнтер-авеню  и  Брок-стрит,  громко
выкликая Ральфи  через мощные мегафоны
на батарейках.
     Ранним утром  следующего дня кам-
берлендская полиция  и  полиция  штата
начали  совместно  прочесывать  лесной
массив. Ничего  не обнаружив, они рас-
ширили область поисков. Четыре дня они
рыскали по  кустам, а  мистер и миссис
Глик бродили  по лесам и полям, обходя
поваленные стволы, и с бесконечной ще-
мящей надеждой  выкрикивали имя сыниш-
ки.



                 134

     Поскольку успехом поиски не увен-
чались, очистили  тралом дно  Тэггарт-
стрим и Королевской реки. Впустую.
     На пятый день насмерть перепуган-
ная, впавшая  в истерику Марджори раз-
будила мужа  в четыре часа утра. В ко-
ридоре  наверху   Дэнни  свалился  без
чувств по  дороге в туалет. Скорая по-
мощь увезла его в центральную больницу
штата. Предварительным  диагнозом  был
жестокий и запоздалый нервный шок.
     Лечащий врач,  человек по фамилии
Горби, отвел мистера Глика в сторонку.
     - Ваш  мальчик  был  когда-нибудь
подвержен астматическим приступам?
     Мистер Глик,  быстро  помаргивая,
затряс головой. Меньше, чем за неделю,
он состарился на добрых десять лет.
     - И никакой  ревматической  лихо-
радки?
     - У Дэнни? Нет... у Дэнни нет.
     - А положительной  туберкулиновой
пробы у мальчика в прошлом году не бы-
ло?
     - Туберкулиновой? У моего мальчи-
ка туберкулез?
     - Мистер Глик, мы просто пытаемся
выяснить...
     - Мардж! Мардж! Иди-ка сюда!
     Марджори Глик поднялась и медлен-
но пошла по коридору в их сторону. Ли-
цо ее  было бледным,  волосы причесаны
кое-как. Казалось,  эту женщину мучает
приступ жестокой мигрени.
     - Дэнни в этом году делали тубер-
кулиновую пробу?
     - Да,-   невыразительно   сказала
она.- В  начале учебного  года.  Проба
отрицательная.

                 135

     Горби спросил:
     - Он не кашляет по ночам?
     - Нет.
     - Жалобы на  боль в  груди или  в
суставах?
     - Нет.
     - Болезненное мочеиспускание?
     - Нет.
     - Какие-нибудь анормальные крово-
течения? Из  носа, стул  с кровью или,
может, царапин  и синяков больше обыч-
ного?
     - Нет.
     Горби улыбнулся и кивнул.
     - Мы хотели  бы еще подержать его
тут, если можно. Для обследования.
     - Конечно,- сказал  Тони.- Конеч-
но. Мы состоим в "Синем Кресте".
     - У  мальчика  очень  замедленные
реакции,- сказал  доктор.- Мы  сделаем
рентген, костномозговую пробу, подсчи-
таем количество  белых форменных  эле-
ментов...
     Глаза Марджори Глик стали медлен-
но расширяться.
     - У Дэнни  лейкемия? - прошептала
она.
     - Миссис Глик, вряд ли...
     Но она лишилась чувств.


     2.

     Бен Мирс был в рядах добровольцев
Салимова  Удела,  которые  прочесывали
кусты в  поисках Ральфи Глика, и в на-
граду за труды получил лишь репьи, на-
бившиеся за  манжеты брюк, да обостре-


                 136

ние сенной  лихорадки  из-за  позднего
цветения золотарника.
     На третий день поисков Бен загля-
нул к Еве на кухню съесть банку равио-
ли, чтобы  потом рухнуть  в  постель -
немного вздремнуть  перед  работой.  И
обнаружил, что у плиты суетится Сьюзан
Нортон -  она  готовила  что-то  вроде
овощного рагу  с гамбургерами.  Вокруг
стола сидели  только что вернувшиеся с
работы мужчины  и, притворяясь,  будто
разговаривают, глазели на девушку - на
ней была  подвязанная под грудью линя-
лая ковбойка  и обрезанные вельветовые
шорты. Ева  Миллер гладила  в закрытой
нише за кухней.
     - Эй, что  это ты  тут делаешь? -
спросил Бен.
     - Готовлю  тебе  приличный  ужин,
пока ты окончательно не сошел на нет,-
ответила Сьюзан,  и за  выступом стены
всхрапнула от  смеха Ева. У Бена запы-
лали уши.
     - Готовит она  и впрямь  отменно,
что да,  то да,- сказал Проныра.- Я-то
знаю, все время смотрел.
     - Попялься  ты   чуток  подольше,
зенки на  лоб бы  повылазили,- объявил
Гровер Веррилл и гадко хихикнул.
     Сьюзан  накрыла   рагу   крышкой,
поставила в  духовку, и  они вышли  на
заднее крыльцо  подождать, пока  будет
готово.  Садилось   красное   пылающее
солнце.
     - Есть что-нибудь?
     - Нет. Ничего.- Он вытащил из на-
грудного кармана измятую пачку сигарет
и закурил.


                 137

     - От тебя  пахнет так,  словно ты
купался в  "Старом лесовике",- сказала
Сьюзан.
     - Черта лысого помогло,- он вытя-
нул руку и показал несколько распухших
укусов насекомых  и полузаживших цара-
пин.- Сукины  дети комары  и проклятые
колючие кусты.
     - Как думаешь,  что с  ним случи-
лось, Бен?
     - Бог  его  знает,-  он  выдохнул
дым.- Может,  кто-нибудь подкрался из-
за спины старшего брата, хватил по го-
лове мешочком  с песком или еще чем-то
тяжелым, и уволок пацана.
     - Ты думаешь, его нет в живых?
     Бен взглянул  на нее,  чтобы уви-
деть, какой  ответ она  хочет слышать:
честный или  обнадеживающий.  Он  взял
девушку за руку и сплел пальцы со сво-
ими.
     - Да,- коротко  ответил он.-  Ду-
маю, парнишка  погиб. Никаких  неопро-
вержимых доказательств  пока нет, но я
думаю так.
     Сьюзан медленно покачала головой.
     - Надеюсь, ты ошибаешься. Моя ма-
ма и  еще кое-кто из дам ходили сидеть
с миссис  Глик - она совершенно обезу-
мела, и  ее муж тоже. А второй мальчик
бродит по дому, как привидение.
     - Угм,- сказал  Бен.  Он  смотрел
наверх, на дом Марстена и, в общем-то,
не слушал.  Ставни были  закрыты:  они
откроются после  наступления  темноты.
Ставни откроются,  когда стемнеет.  От
этой мысли, в которой было очень много
от заклятия, Бен ощутил нездоровый оз-
ноб.

                 138

     - М-м? Извини,-  он оглянулся  на
Сьюзан.
     - Я сказала, папа хотел, чтобы ты
зашел завтра вечером. Сможешь?
     - А ты будешь?
     - Конечно, буду,-  сказала она  и
посмотрела на него.
     - Ладно. Хорошо.-  Бену  хотелось
смотреть на девушку (в лучах заходяще-
го солнца  она была прелестна), но его
взгляд магнитом притягивал дом Марсте-
на.
     - Притягивает,   да? -   спросила
Сьюзан, и то, что она прочла мысли Бе-
на  вплоть  до  метафоры,  было  почти
сверхъестественным.
     - Да. Притягивает.
     - Бен, о чем твоя новая книга?
     - Потом,-  ответил  он.-  Дай  ей
время. Я расскажу тебе, как только бу-
дет можно.  Она... она  должна  разрабо-
таться.
     В этот  самый момент Сьюзан захо-
телось сказать  "я люблю  тебя" - ска-
зать с той легкостью и беззастенчивос-
тью, с  какими эта  мысль поднялась  к
поверхности сознания,  но девушка при-
кусила язык.  Ей не  хотелось говорить
об этом, пока Бен смотрел... смотрел ту-
да наверх.
     Она поднялась.
     - Пойду, гляну на рагу.
     Когда Сьюзан  оставила  Бена,  он
курил и  глядел наверх, на дом Марсте-
на.


     3.


                 139

     Утром  двадцать   второго  Лоренс
Крокетт сидел  у себя  в конторе, при-
творяясь, что читает почту понедельни-
ка, и  глазея на прелести своей секре-
тарши, и тут зазвонил телефон. Крокетт
думал о  карьере, которую сделал в Са-
лимовом Уделе,  о маленькой  блестящей
машине на  подъездной дороге дома Мар-
стена и о сделках с Сатаной.
     Еще до  того, как они со Стрейке-
ром поимели  сделку (ни хрена себе вы-
раженьице, подумал  Ларри  и  медленно
обшарил взглядом  перед  секретаршиной
блузки), Лоренс  Крокетт без  сомнения
был самым  богатым человеком в Салимо-
вом Уделе  и одним  из самых богатых в
округе Камберленд,  хотя ни он сам, ни
его контора  не наводили  на  подобные
мысли.
     Помещение  конторы  было  старым,
пыльным и освещалось двумя засиженными
мухами желтыми шарами. Письменным сто-
лом служило заваленное бумагами, авто-
ручками и  почтой древнее  бюро с выд-
вижной крышкой.  С одного  края стояла
баночка с  клеем, а  с другого - стек-
лянное квадратное  пресс-папье, разные
грани которого  демонстрировали фотог-
рафии  домочадцев   Крокетта.  Наверху
штабеля гроссбухов опасно балансировал
стеклянный  аквариум,  полный  спичек.
Надпись на  передней  стенке  гласила:
"Для наших бесспичечных друзей". Кроме
трех стальных  несгораемых шкафов  для
документов и  секретарского столика  в
маленькой выгородке,  в конторе ничего
не было.
     Вот только фотографии.


                 140

     Они  были  повсюду -  приколотые,
прикрепленные на  ткань или прилеплен-
ные липкой  лентой ко  всем  доступным
поверхностям. Попадались  новые,  сде-
ланные "поляроидом".  Были  и  цветные
снимки кодаком,  сделанные несколькими
годами раньше, и все же основная масса
представляла собой  скрутившиеся, жел-
теющие черно-белые  фото. Под каждым -
отпечатанная на  машинке сопроводилов-
ка: "Отличная  жизнь на лоне природы!"
"Шесть комнат,  или Селимся на вершине
холма!" "Тэггарт-стрим-роуд -  32  000
долларов - дешево!"  или "То, что надо
сквайру! Десятикомнатный сельский дом,
Бернс-роуд". Это  наводило на  мысли о
мрачной, унылой,  безнадежной деятель-
ности. Так  оно и  было до  1967 года.
Крокетт, которого  сливки общества Са-
лимова Удела  считали недалеко ушедшим
от лентяя-неумехи,  решил  тогда,  что
будущее - за  трейлерами. В  те смутно
вспоминающиеся, давно почившие дни аб-
солютному  большинству  трейлер  пред-
ставлялся красивой  серебристой штуко-
виной, которую цепляешь к машине, если
захотелось отправиться  в  Иеллоустон-
ский национальный парк фотографировать
жену с  детьми на фоне Старого Патрио-
та. В  те тусклые  мертвые дни вряд ли
хоть один человек (исключением не были
и сами  производители трейлеров) пред-
видел, что красивые серебристые штуко-
вины сменятся  кэмперами, которые под-
вешиваешь прямо  к своему шевви-пикапу
или покупаешь укомплектованными, уже с
мотором.
     Ларри, однако,  в знании подобных
вещей не  нуждался. Он, фантазер-диле-

                 141

тант в  лучшем случае, просто поехал в
центр, в городскую контору (Ларри в те
дни не входил в городской совет - тог-
да его  не выбрали  бы и  живодером) и
просмотрел зональное  законодательство
Иерусалимова Удела.  Оно более чем ус-
троило Ларри.  Заглядывая между строк,
он видел  тысячи долларов.  Закон гла-
сил:  нельзя   содержать  общественную
свалку или  иметь во дворе больше трех
бросовых машин, если только у тебя нет
разрешения устроить  двор  для  утиля.
Или: нельзя  построить химический туа-
лет (причудливое  и не  слишком точное
обозначение отхожего  места во дворе),
если городской  санинспектор не дал на
это "добро". Вот то-то и оно!
     Ларри заложил все до нитки, потом
залез в  долги и купил три вагончика -
не три  красивые серебристые  штуки, а
три длинных,  роскошных, зобатых чудо-
вища с  облицовкой из пластика под де-
рево и  туалетами.  На  Повороте,  где
земля была  дешевой, Ларри  купил  для
каждого вагончика делянку в один акр и
взялся их продавать. Этим он занимался
три месяца,  преодолевая некоторое на-
чальное сопротивление  тех, кому жизнь
в доме, напоминающем пульмановский ва-
гон, казалась сомнительной, и его при-
быль  приблизилась  к  десяти  тысячам
долларов. В  Салимов  Удел  прихлынула
волна будущего,  и Ларри  Крокетт ока-
зался тут как тут, в самых барашках на
ее гребне.
     В тот день, когда в контору Ларри
вошел Р.Т.Стрейкер, Крокетт стоил поч-
ти два  миллион