елья   и   вскоре   появился   со  свертками  зеленоватого  полотна  и
    несколькими картонными коробками.

    - Располагайтесь поуютнее,- сказал он.

    Итак,  я  оказался  гостем  геолога.  Цель  достигнута, и к утру я узнаю
    гораздо  больше,  чем  могли  мечтать  господа из "Ивнинг таймс". Полный
    самых  радужных  надежд,  я  принялся  вбивать колышки палатки в твердую
    землю.  Пока  я  возился  с  веревками,  Хайпорн  открыл ящики, и из них
    появились   банки  консервов,  спиртовка,  надувной  матрас,  подушка  и
    несколько   книг.   Затем  он  установил  складной  алюминиевый  столик,
    проверил  его  горизонтальность  с  помощью небольшого уровня и поставил
    микроскоп.  Установив  еще  один  такой  же  круглый столик с выдвижными
    ножками,   он   разместил   на   нем   штатив  с  пробирками,  несколько
    никелированных  коробочек  и  фарфоровых  тиглей.  Не прошло и часа, как
    палатка превратилась в скромно оборудованную лабораторию.

    - Прошу вас, мистер Гарроу,- сказал геолог.

    Тонкой  стеклянной  пластинкой  он  соскреб  крупинки  минерала со среза
    ветки  и  стряхнул  ее  в  пробирку.  Я  не  видел  никакой  пыли, но по
    озабоченному виду геолога мог судить, что он ее прекрасно видит.

    -  Углекислый  натрий,-  пробормотал геолог, подсыпая в пробирку немного
    белого порошка.

    Потом  он  зажег  спиртовку  и держал пробирку над огнем, пока внутри не
    образовалась   прозрачная   капля.   Добавив   туда  соляной  кислоты  и
    хорошенько взболтав содержимое, Хайпорн протянул пробирку мне.

    - Итак, он растворяется. Ну что ж, теперь воспользуемся лакмусовой бумагой.

    Он  открыл  одну  из  никелированных  коробочек,  вынул полоску бумаги и
    опустил ее в пробирку. Бумага тотчас окрасилась в бледно-оранжевый цвет.

    -  Вероятнее  всего,  это  циркон,-  задумчиво произнес Хайпорн,- но как
    определить   его   кристаллическую   структуру,   как   взять  пробу  на
    радиоактивность?

    Я растерянно пожал плечами.

    -  Проще  всего  было  бы  отправить  пробу  в  настоящую  лабораторию,-
    продолжал  Хайпорн,-  но, учитывая не совсем обычные обстоятельства, при
    которых  я  увидел диск, боюсь, ее могут использовать в чуждых для науки
    интересах. А мне бы этого не хотелось, мистер Гарроу.

    Он выжидательно повернул ко мне свое худое открытое лицо.

    -  М-да,-  протянул я.- Не думаю, чтобы моих коллег очень заинтересовали
    результаты   минералогического   анализа.   Что  касается  меня,  мистер
    Хайпорн,  то  лично  я  приехал  сюда  с  целью  опровергнуть  очередную
    мистификацию.  Признаюсь,  вы  совершенно  сбили меня с толку. Я ожидал,
    что  встречу  какую-нибудь  выжившую  из  ума  барыньку  или страдающего
    галлюцинациями  чиновника  на пенсии, а столкнулся с ученым, исполненным
    самых  честных  намерений.  По правде говоря, я просто не знаю, как быть
    дальше.

    - Хорошо бы отыскать этот проклятый камень,- сказал геолог.

    - Но как найти камень среди этого скопления скал?

    - В этом нет ничего невозможного,- с улыбкой возразил геолог.

    Его лицо светилось таким добродушием, что я невольно улыбнулся в ответ.

    -  Да,  да,  ничего  невозможного,-  повторил  он.- Дело в том, что диск
    пролетел  совсем  не в том месте, которое я указал вашим коллегам. И эта
    ветка  вовсе  не  с  того дуба, который растет у бензоколонки. Нет. Диск
    упал  в  этой  лощине  тридцать  шесть часов назад. Размеры этого ущелья
    примерно  сто  пятьдесят  на  семьдесят  метров,  то  есть  десять тысяч
    пятьсот  квадратных  метров.  Я уже обшарил шаг за шагом больше половины
    лощины.  Если  вы  поможете  мне,  то  мы  найдем  его  не  позже  чем к
    завтрашнему вечеру.

    - Неужели вы верите в летающие блюдца?- спросил я.

    - Разумеется, нет!

    -  Вы  упоминали, что поблизости находятся каменоломни. Может быть, этот
    камень заброшен сюда сильным взрывом?

    - До ближайших каменоломен отсюда два километра.

    - Но если допустить, что это был взрыв особенно большой силы?- настаивал я.

    -  Да,  в  таком  случае камни могли бы разлететься и на один-два и даже
    три километра.

    - А это значит...

    -  И  взорванная скала может дать осколки самой разнообразной формы - от
    крошечного остроконечного кусочка до продолговатых многогранников.

    - Значит?- повторил я, невольно повышая голос.

    -  Но  в этом районе нет ни циркона, ни ставролита, ни альмандина,- тихо
    сказал Хайпорн.- Их нет нигде ближе трехсот километров отсюда.

    Хайпорн  что-то мастерил, сидя на надувном матрасе, а я лежал на спине и
    из-под  откинутого полога палатки смотрел, как над зубцами скал скользит
    полная  луна.  Как  обычно в таких поездках, события разворачивались так
    быстро,  что  у  меня  не  было  времени  их обдумать. Еще утром я был в
    редакции.  В  три  часа  пополудни  присутствовал  на  импровизированной
    пресс-конференции  в пригороде Дауэлла, а теперь, в девять часов вечера,
    смотрю,  как луна цепляется за скалистые стены этого неведомого ущелья в
    Вайоминге.

    - Работает,- вдруг прошептал геолог.- Работает!

    Он  вскочил  на  ноги  и  на  радостях  отбил чечетку, что совершенно не
    вязалось с его серьезной физиономией.

    - Работает, Гарроу,- взволнованно повторил он.

    Несколько  часов,  проведенных  вместе, сблизили нас. В конце концов оба
    мы  были  исследователями,  общими  усилиями разбили палатку в пустынном
    ущелье  и  теперь  с  одинаковым  нетерпением  ожидали  рассвета,  чтобы
    отправиться на поиски камня, срезавшего дубовую ветку.

    - Что работает?- сонно пробормотал я.

    - Телевизор!

    - Какой телевизор?!

    Этот  человек  то  и  дело изумлял меня, несмотря на все мои героические
    усилия казаться , невозмутимым.

    -  Каким  же  образом  вам  удалось заставить его работать?- спросил я с
    довольно глупым видом.

    -  А  я  подключил  его  через  небольшой  трансформатор к линии питания
    карьера  -  она проходит примерно в двухстах метрах отсюда. Я ведь очень
    часто  бываю  в  экспедициях  и мне не хотелось бы терять связь с миром.
    Через год я приспособлю для этого специальный аккумулятор.

    - А где же антенна?

    -  Наверху.  Мы  находимся  на  высоте более тысячи метров, и если бы не
    скалы  вокруг,  могли  бы принимать множество разных программ. Но сейчас
    нам  придется  довольствоваться  тремя-четырьмя  мощными станциями, Вот,
    смотрите.

    Геолог   отодвинулся,  и  за  его  плечом  я  увидел  экран  телевизора,
    установленного  на  одном  из  складных столиков. Изображение было очень
    нерезким,  я  не мог различить ничего, кроме белых и черных пятен. Потом
    на  экране возникли какие-то лица - они словно выплыли на поверхность из
    мутных глубин.

    - Что за черт!- возмущенно воскликнул Хайпорн.

    Я  рассмеялся.  Подумать  только  - даже в этой глуши геологу не удалось
    избавиться  от  назойливых  журналистов.  Все те, кто еще совсем недавно
    осаждал его вопросами, теперь развязно рассказывали с экрана о случившемся.

    -  Речь  идет  о  летающем  блюдце диаметром около двух метров,- говорил
    корреспондент  газеты  "Ивнинг  таймc".-  Оно  двигалось  с  Востока  со
    сверхзвуковой  скоростью  и  направлялось  к  крупным населенным центрам
    Запада.  Опасность,  которую  представляет  для нас такой спутник-шпион,
    подчеркивал и человек, первым его заметивший, ученый-геолог...

    -  Черт  знает  что!- воскликнул Хайпорн. Он вскочил на ноги, и в тот же
    миг изображение исчезло.

    -  Какая  наглость!-  продолжал  взбешенный геолог.- Если бы я знал, что
    все  это  примет  такой  оборот, Гарроу, я бы ничего не рассказывал. Кто
    знает,  что еще наболтал этот тип! И надо же, чтобы телевизор испортился
    именно сейчас...

    Геолог снял заднюю стенку телевизора, пытаясь отыскать поломку.

    -  Здесь все в порядке,- бормотал он себе под нос.- Возможно, я нечаянно
    нарушил  какой-нибудь  контакт,  когда  вскочил с матраса? А может быть,
    плохо  подсоединил  кабель  к  антенне? Придется лезть наверх. Я вернусь
    через пять минут. Если за это время...

    Телевизор чуть слышно захрипел, потом внутри послышался легкий треск.

    -  Ну,  ну,  старина,- подбадривал Хайпорн свое детище,- еще немного. Не
    шевелитесь,   Гарроу,   а   то  опять  все  может  испортиться.  Контакт
    восстановился сам.

    Экран  посветлел,  и  на нем быстро замелькали фронтоны каких-то зданий,
    лица  людей,  крыша  небоскреба  и  снова дома, улицы. Потом изображение
    исчезло,  а  когда через какую-то долю секунды экран вновь осветился, на
    нем  забилось  что-то  вроде  огромного крыла. Потом на экране появилось
    серое  пятно,  перечеркнутое черными линиями и крутыми кривыми, похожими
    на застывшие волны.

    -  Ну  вот  и  все,- пробормотал Хайпорн.- Придется мне повозиться с ним
    еще  несколько  месяцев.  Избирательности  нет  никакой: то работает как
    следует,  то  принимает  все  волны  сразу.  Я-то думал, что отключилась
    антенна, а болезнь, оказывается, внутри. Постойте!

    Телевизор,  казалось, умолкший навеки, вдруг снова захрипел. На этот раз
    экран  был  освещен  гораздо  ярче и на нем крупным планом возникло лицо
    самого  Хайпорна  с  разинутым  от  удивления  ртом.  В широко раскрытых
    глазах читалось неописуемое изумление.

    -  Великий  боже, это еще что такое?- упавшим голосом произнес Хайпорн.-
    Они  ухитрились  снять  меня  и  теперь  показывают  всему  свету в этом
    дурацком виде!

    Несколько  секунд  он  пристально вглядывался в собственное изображение,
    потом нажал кнопку и выключил телевизор.

    -  Черт  бы их побрал!- выругался он.- Когда-нибудь я с ними посчитаюсь!
    Если  вы честный журналист, Гарроу, то поможете мне. Я очень рад, что вы
    не сбежали вместе с этой бандой торговцев сенсациями.

    По  мокрой  от  росы  траве мы карабкались вдоль провода к гребню скалы,
    где   виднелась  антенна,  похожая  на  большую  металлическую  воронку.
    Хайпорн  решил,  что кабель где-то надломился и контакт время от времени
    восстанавливается сам собой.

    Геолог  шел впереди, то и дело нагибаясь над проводом, а я брел следом и
    любовался  диким  и заброшенным ущельем. До нас доносился отдаленный гул
    взрывов  в  карьерах,  вдали  возникали облачка пыли, розовевшие в свете
    рождавшегося дня. Вдруг Хайпорн крепко схватил меня за руку.

    -  Гарроу,-  хрипло  шепнул  он,  повернув  ко  мне  побледневшее лицо с
    дрожащими губами.

    Я  посмотрел  на  землю,  куда  он  показывал  пальцем,  и тоже застыл в
    изумлении.  Провод  исчезал  под красновато-коричневым диском толщиной в
    ладонь и диаметром больше метра.

    - Это он,- воскликнул Хайпорн.- Это он, я его узнаю!

    Мы  опустились на колени и принялись ощупывать пористый, влажный от росы
    камень.

    -  Просто  кусок  скалы,-  сказал  я,  стараясь  унять волнение.- Просто
    камень,  который  природе  взбрело  в голову сплющить и закруглить таким
    диковинным образом.

    Но  Хайпорн  не  слушал меня. Распластавшись на животе и затаив дыхание,
    он разглядывал красноватый диск в карманную лупу.

    -  Гиацинт,-  пробормотал  он.-  Кажется,  в самом деле гиацинт. Гарроу,
    помогите мне сдвинуть его с провода.

    Мы подхватили камень и едва не упали.

    Диск оказался неожиданно легким - не больше десяти килограммов.

    -  Это  невероятно,-  глухо  произнес Хайпорн.- В диаметре он больше ста
    двадцати сантиметров. А сто двадцать в квадрате...

    Геолог  вытащил из кармана записную книжку и с лихорадочной поспешностью
    начал подсчитывать.

    -  Семьсот двадцать килограммов! Ну, что вы на это скажете?- спросил он,
    растерянно  глядя  на  меня.- Даже при минимальном удельном весе циркона
    ему  полагалось  бы  весить не меньше пятисот шестидесяти килограммов, а
    при  максимальном  -  свыше  семисот.  У  ставролита  удельный  вес тоже
    большой  -  семь  с  половиной,  и диск, будь он ставролитовый, весил бы
    килограммов  пятьсот. Ну, а альмандин слишком хрупок, он разбился бы при
    падении.

    - Может быть, это из-за пор?- пробормотал я.- Или он полый внутри?

    -  Полый...  Полый?  А  может  быть, это какой-нибудь продукт отхода при
    добыче   циркона?   Непостижимо...   Всего   десять  килограммов  вместо
    шестисот.  В  шестьдесят  раз меньший удельный вес. Это что-нибудь около
    двенадцати сотых. Как у синтетических губок.

    Хайпорн  снова  опустился  на  колени  и  начал  ощупывать  камень, едва
    прикасаясь к нему кончиками пальцев.

    -  Гладкий...-  шептал он.- и пористый. Несомненно, это продукт горения.
    Может  быть,  кусок  породы  с  ближайших разработок? Но таких минералов
    здесь  нет. Или какой-нибудь очень легкий взрывчатый материал. Способная
    плавать   взрывчатка...   Как  вам  кажется,  Гарроу?  А  что  если  это
    какая-нибудь бомба, плавучая мина?

    Геолог  смотрел на меня из-под сдвинутых на лоб очков близоруким, добрым
    и беспомощным взглядом.

    -   Придите  в  себя,  Хайпорн,-  грубо  сказал  я,  чтобы  скрыть  свое
    волнение.- Еще немного, и вы поверите в существование летающих блюдец.

    Геолог  поднялся  с  колен  и  помотал  головой, как бы стряхивая с себя
    кошмар.  Ткнув камень носком, он повернулся к нему спиной, и на лице его
    расплылась открытая добродушная улыбка.

    -  Простите,  Гарроу,-  сказал он, разводя руками.- Не знаю, что на меня
    нашло.  Нервы пошаливают. Наверное, слишком мало спал с тех пор, как эта
    чертовщина  пролетела  у  меня  над  головой.  Обычно  меня не так легко
    вывести из равновесия.

    -  Не сомневаюсь,- согласился я.- Вы ведь привыкли бродить в одиночку по
    ущельям  с  рюкзаком  за  плечами.  Я убежден, что вы немало повидали во
    время  ваших  геологических  странствий  и  не  спасуете  перед каким-то
    обломком скалы.

    - И все же,- задумчиво произнес Хайпорн,- если как следует поразмыслить...

    -   Только  не  здесь,-  возразил  я.-  Доберемся  сначала  до  антенны,
    проверим,  все  ли  там  в  порядке,  потом оттащим этот чертов камень в
    палатку и "вскроем" его с соблюдением всех правил анестезии.

    -  Хорошо,-  согласился геолог,- полезли дальше. Мы будем наверху вместе
    с солнцем.

    И  в  самом деле, заря зажигала вершины скал, и мне казалось, что ущелье
    вот-вот  зазвенит,  как  огромный  колокол, наполненный светом. Туман на
    дне  лощины  поредел,  и  нашим  взорам открылась палатка, прилепившаяся
    между двумя огромными валунами.

    -  Хорошая  у  вас  профессия,  Хайпорн,-  тихо  сказал  я.-  Ради таких
    восходов  стоит  побродить  по горам, даже рискуя не найти ничего, кроме
    тишины и одиночества. Или одиночество иногда угнетает вас?

    Хайпорн промолчал. Запрокинув голову, он смотрел в голубое небо.

    -  Чистейший  перламутр,-  продолжал  я.-  В  городе  никогда не увидишь
    такого неба.

    - Диск...- вдруг едва слышно пробормотал Хайпорн.

    - Что?- переспросил я.

    -  Диск,-  снова сказал геолог. Я оглянулся. Диск исчез - лишь несколько
    сломанных стеблей чертополоха отмечали место, где он только что лежал.

    По  спине  у  меня пробежал холодок. Вокруг высились серые громады скал,
    источенных  ветром  и  дождями,  торчащие, щербатые. Кое-где пробивалась
    редкая  трава  и  рос  какой-то незнакомый мне вид рододендронов. Подъем
    был  не  очень  крут,  и  вся  лощина  просматривалась сверху, вплоть до
    небольшой  рощицы  осокорей.  И  тем  не  менее  вокруг  не было заметно
    никаких следов диска.

    -  Очевидно,  когда  вы  толкнули  его  ногой,  он вышел из равновесия и
    покатился  вниз,  причем  как  раз  в тот момент, когда мы повернулись к
    нему  спиной.  Катился  он  бесшумно  и довольно медленно, потому что он
    легкий и мягкий. И вот так он потихоньку сбежал от нас в лощину.

    Я  сам  не  верил  ни  одному  своему слову, но чувствовал непреодолимую
    потребность объяснить происшествие, пусть даже по-детски наивно.

    - Он ни в коем случае не скатывался вниз,- возразил Хайпорн.

    - Что?

    - Я говорю, диск не скатывался вниз.

    - Тогда, может быть, он взмыл вверх?!

    -  Совершенно  верно, Гарроу. Смотрите. Мы присели на корточки, и геолог
    показал  мне  несколько  примятых  травинок  выше  того места, где лежал
    диск.  Он  вытащил  из  кармана  лупу,  поднес ее к земле, и я увидел на
    сером  камне  едва  заметные  красновато-коричневые следы, словно кто-то
    протащил здесь кусок ржавого железа. Я рассмеялся:

    -  Но это еще ничего не доказывает, Хайпорн. Вы мне показали дорожку, по
    которой  диск  катился сюда. Следы эти вчерашние или даже позавчерашние-
    одним  словом,  они  появились  здесь,  когда ваш цирконовый диск упал и
    скатился в лощину.

    -   Не   думаю,-   пробормотал   геолог.-  Вчерашний  дождь  оживил  всю
    растительность:   если   бы  этот  летающий  камень  весил  даже  двести
    килограммов, трава все равно поднялась бы. Вот посмотрите.

    Геолог  вынул  флягу  и  побрызгал  на  примятые  к  земле стебельки. И,
    действительно, не прошло и пяти минут, как они выпрямились.

    -  Нет.  Это  еще ничего не значит,- продолжал я настаивать, хотя уже не
    столь  уверенно,  как  прежде.- В конце концов, как вы можете объяснить,
    что камень покатился вверх?

    -  Да  я  и  не  пытаюсь  это  объяснить.  Покатился, и все, черт бы его
    побрал!  Если  бы  я  обнаружил  во всем этом хотя бы крупицу логики, то
    прежде  всего постарался бы объяснить, каким образом диск вообще залетел
    сюда.

    -  А  не думаете ли вы, что это все-таки обломок скалы, заброшенный сюда
    взрывом?

    - Скала с удельным весом пуховой подушки!

    -  Или,  может  быть,  это  изобретение  неизвестного нам исследователя,
    случайно сделанное кем-то потрясающее открытие?

    Хайпорн с сомнением посмотрел на меня.

    -   Изобретение?   Неужели,  по-вашему,  великие  открытия,  грандиозные
    изобретения  бывают  плодом  случайности?  Нет,  дорогой  Гарроу.  Чтобы
    открыть  камень  с удельным весом в двенадцать сотых или около этого, да
    еще  заставить его летать, нужно работать многие годы... И не в школьной
    лаборатории,  а  в  крупном  научном центре. Для создания такого камешка
    потребовалась  бы  целая  сеть  лабораторий, сотрудничество металлургов,
    специалистов  по  электронике,  кибернетиков,  радистов  и  целой  армии
    химиков.  Вот  так.  А  втайне можно это сделать лишь в том случае, если
    ставить  себе  крайне  секретные  цели.  Короче говоря, если речь идет о
    секретном  оружии.  Однако  наша  пресса, которая знает все или, вернее,
    болтает  обо  всем, ни словом не обмолвилась по этому поводу, а ведь для
    этого нужно было бы...

    - Что?

    -  Чтобы  ничего  не  пронюхал  ни один репортер, не проболтался ни один
    фанфарон в генеральском мундире.

    - И что же, по-вашему, это значит?

    -  Что  камень  в  самом деле прилетел издалека, как это утверждали ваши
    коллеги,  хотя  лично  мне они глубоко антипатичны. Причем прилетел он с
    Востока.

    -  Вы  бы  еще  сказали,  что  это  посланец неба! Когда ученые не могут
    объяснить  какое-нибудь  явление,  они  нередко обращаются к богу. Может
    быть,  вы  успели  даже  выяснить,  какие  военные  задачи выполнял этот
    камень, так легко ускользнувший у вас из-под носа?

    Хайпорн пожал плечами:

    -  Я  не  намерен  с  вами  ссориться, мистер Гарроу. Ка