постоянного анализа крови изображались в форме  волн,  слов  и  диаграмм  на
мониторе. Давление крови, дыхание и пульс измерялись и записывались. Аппарат
определял и автоматически корректировал температуру,  так  что  пациенту  не
было ни слишком холодно,  ни  слишком  жарко.  Капельница  подавала  в  вену
сбалансированную жидкую смесь питательных веществ для поддержания  здоровья.
Катетер Фоли и ректальный зонд обеспечивали удаление отбросов.  Компания  не
экономила, когда речь шла об этом особом пациенте. Стерильная  комната  была
полностью  изолирована,   и   все   посетители,   медицинский   персонал   и
представители Компании облачались в  осмотические  хирургические  костюмы  с
отдельной подачей воздуха.  Южная  стена  из  зеркального  стекла  позволяла
видеть пациента в любое время. Шесть докторов входили  в  основную  бригаду,
еще шесть медицинских техников работали посменно  в  качестве  наблюдателей,
восемнадцать человек осуществляли охрану, а само здание постоянно находилось
в  режиме  чрезвычайной  ситуации.  Пациент  никуда  не  выходил   и   никто
посторонний не допускался даже посмотреть на него.
   Двое мужчин стояли в комнате наблюдения и рассматривали пациента.
   Один из них,  яркий  блондин,  высокий  и  привлекательный,  с  глубокими
залысинами - доктор медицины и философии Тобиас Драйнер, профессор в области
биосистем, - возглавлял бригаду врачей. Второй - щуплый, темноволосый,  куда
менее привлекательный и очень упрямый, - Луи Рейне, тоже доктор  медицины  и
философии,  входил   в   руководство   Компании   и   был   вице-президентом
Биомедицинского Отделения, а это немало значило. Драйнер  был  ответственным
за пациента, а Рейне - за весь проект.
   - Как у него дела?  -  задал  вопрос  Рейне.  Драйнер  провел  рукой  над
устройством управления, которое реагировало на движение.
   - Послушайте сами.
   Послышался  звук  голоса,  воспроизводимого  с  записи:   "...может   мне
кто-нибудь сказать, что происходит? Что случилось? Я хочу вернуться к  жене.
Черт побери, почему я нахожусь здесь? Я же себя прекрасно чувствую!  Немного
болит живот, ну и что!"
   Драйнер снова повел рукой, и голос затих, затем подошел к  помещенному  в
стороне  от  прозрачной   стены   магнитоэнцефалографическому   аппарату   с
голографическим монитором и начал нажимать кнопки управления.
   На  экране  высветилось  изображение  пациента  в  четверть   натуральной
величины; затем изображение расползлось,  часть  его,  изображающая  кожу  и
мышцы, растворилась,  открыв  внутренние  органы.  Затем  изображение  стало
медленно поворачиваться.
   Драйнер  снова  нажал  кнопку  -  под  ребрами  пациента  зеленым  цветом
проявилось изображение эмбриона чужого.
   - Покажите выделенную зеленым часть изображения в натуральную величину, -
приказал Драйнер. Эмбрион на экране увеличился вчетверо.
   -  Интересно,  -  проговорил  Рейне,  наблюдая  за  медленно  вращающимся
изображением, - неудивительно, что он жалуется на боли в животе.
   -  Создание  отбирает  небольшое  количество  крови  из  малозначительной
артерии в этом месте,  -  сказал  Драйнер,  указывая  пальцем.  -  С  другой
стороны, не причиняет вреда пациенту. А вот скорость,  с  какой  он  растет,
просто феноменальна. Если бы это было человеческое дитя, то оно  созрело  бы
не в месяцы, а в несколько дней. Физиология просто невозможная - ведь он  не
может получать достаточно питательных веществ от пациента. Видимо, мы  имеем
дело с какой-то необычной системой обмена веществ.
   - Похож на почку с зубами.
   Какая уродливая тварь, - заметил Рейне. Наступила пауза.
   - А пилот знает, что в нем находится?
   - Пока нет. Он чувствует определенные неудобства. Мы проводим  стимуляцию
нервов  для  того,  чтобы  поднять  уровни  его  собственного  эндорфина   и
энкефалина, и он  не  чувствует  боли,  а  только  давление.  Мы  не  хотели
рисковать возможным отравлением паразита какими-либо лекарствами.
   - Неплохая идея.
   - Конечно, существуют некоторые этические вопросы, - в частности,  должны
ли мы сообщить пациенту о его будущем, с учетом смертельного исхода.
   - А ваше мнение - Ну что же, мы все-таки изучаем  новую  форму  жизни.  В
этом случае  очень  важным  является  поведение  организма,  в  котором  она
развивается. Возможно, едва пациент узнает, что  его  ждет,  некоторые  виды
гормонов претерпят изменения. Мы не знаем, как повлияет это  на  паразита  -
положительно  или   отрицательно.   Биохимики   полагают,   что   увеличение
эпинефрина, возможно, ускорит его рост.
   - Вы имеете в виду, что когда пациент узнает, как созревший паразит будет
прогрызать себе выход из него, он превратится в кучу дерьма, а эмбриону того
и надо?
   - Вполне возможно.
   Рейне вздохнул:
   - Эта тварь стоит миллиарды, вы это знаете? А пилот и так живет во взятом
взаймы времени. Семья у него есть?
   - Жена и двое детей.
   - Они получили полис от Компании?
   - Конечно, - Тогда скажите ему.
   Красный  смял  копию  секретного  факса  и  положил  его  на   пластинку,
выдвинувшуюся из устройства для уничтожения документов. Тонкий лист пластика
попал в поле у входного отверстия устройства и испарился с желтой вспышкой и
тихим хлопком.
   Открылась дверь офиса, и вошел Зеленый. Они улыбнулись друг другу.
   - Читали факс из Хустона? - спросил Зеленый.
   - Да.
   - Мне конфиденциально сообщили, что  команда  Кван  Чу  Лина  практически
готова сделать нам предложение. Он собирается дать максимальный кредит, если
то, что я наобещал, сбудется хотя бы наполовину.
   Красный усмехнулся:
   - Вот засранец! За корабль мы можем содрать столько, что деньги  Кван  Чу
будут выглядеть мелкой монеткой.
   - И я так считаю. Но почему бы не половить рыбку  в  мутной  воде.  Пусть
акулы ее мутят и жрут друг друга за лакомый кусок, который мы можем им дать.
   - Это, пожалуй, правильно. Я уже покупаю дом на Маауи. А  может  быть,  я
куплю еще и космический корабль. Следующим летом слетаю на Поле  Астероидов,
что вы об этом думаете?
   Зеленый рассмеялся:
   - Почему бы и нет? Вы можете себе это Позволить.  Ну  а  я  думаю  купить
Гипердайн 129-4с - модель рабыни любви.
   - А-а, андроид для удовольствия? Неплохо. Если ваша жена вам позволит.
   - Что за ерунда! Может быть, я и ей куплю такой же. Она будет так занята,
что и не заметит моего андроида.
   И они оба рассмеялись. Если все пойдет, как задумано, это все  равно  что
выиграть в лотерею.

Глава 13

   Сальвахэ лежал  в  постели  проститутки,  наблюдая,  как  нагая  женщина,
развешивала белье на  веревке,  натянутой  вдоль  комнаты.  Убогая  квартира
находилась на одном из верхних этажей, и горячий  ветер  из  открытого  окна
поднимал с нижних запахи слишком многих людей, забившихся в  слишком  тесное
пространство.  К  этой  вони  примешивался  запах  вареных  овощей,  пота  и
испорченных туалетов.
   Обнаженная проститутка  была  беременной,  по  крайней  мере  на  седьмом
месяце, с  уже  большим  животом.  Предохраняющий  от  беременности  имплант
перестал действовать, и она решила завести ребенка.  Существовал  прекрасный
рынок для здоровых детей: их  приобретали  люди  с  севера,  желавшие  иметь
новорожденного без необходимости его вынашивать. А кроме того, есть мужчины,
которых   привлекают   беременные   женщины.   Сальвахэ   не   находил    ее
привлекательной, но все же что-то в этом было, и он смотрел на женщину,  как
орел на вкусную мышь.
   Проститутка кончила развешивать белье и повернулась к нему. Сальвахэ, как
и она, был совершенно голым.
   - Боже мой, и это все, что вы хотели  от  меня,  только  смотреть?  Может
быть, вы хотите, чтобы я что-нибудь сделала для вас?
   Она подчеркнула свои слова непристойным жестом, а затем коснулась  губ  и
прикрыла низ живота рукой.
   - Нет, я хочу лишь смотреть на тебя. И хочу, чтобы ты  мне  рассказала  о
том, что чувствуешь, - сказал он. Проститутка пожала плечами:
   - Что ж, раз вы платите...
   - Да, именно так. Подойдите сюда. Она подошла и села на кровать. Сальвахэ
положил руку на ее живот под свисающие груди.
   - Ты познала чудо вынашивания жизни.  Это  должно  быть  замечательно,  -
сказал он. Проститутка рассмеялась:
   - О да, это, конечно, замечательно: Спина болит, ноги отекают, я бегаю  в
уборную двенадцать-пятнадцать раз в сутки. Дитя пинает меня так сильно,  что
у меня едва не слетают трусики. Чудесно!
   - Расскажите мне еще, - попросил он, чувствуя себя возбужденным. Да.  Она
носит  в  себе  человеческого  детеныша.  Сальвахэ  сомневался,   знает   ли
проститутка, кто отец ребенка. Но, несмотря на это,  она  все-таки  ближе  к
познанию, чем он. Он завидовал ей. Но скоро придет Мессия, и он  сам  сможет
это почувствовать.
   Проститутка улыбнулась, глядя, как ее рассказ повлиял на него.
   - Ах, - сказала она, не понимая его мыслей, - вы хотите знать, что значит
быть беременной? Хорошо, я расскажу вам...
   Позднее, когда Сальвахэ подошел к двери своей квартиры,  Пинар  шагнул  к
нему, вынырнув из-за завесы дождя:
   - Где вы пропадаете, я жду вас уже почти час!
   - Я плачу вам за ваше время, поэтому не волнуйтесь.
   - Именно за свое время я и беспокоюсь больше всего, -  ответил  Пинар.  -
Как вы думаете, где я окажусь, если меня поймают, когда  я  буду  заниматься
вашими делами? Вы получили уже некоторую известность. Ребята в правительстве
создали  бригаду  слежения,  которая  ищет  вас.  Сейчас  происходит   нечто
необыкновенное, не просто обычный поиск пиратских передатчиков.  Что  вы  об
этом думаете, Сальвахэ?
   Сальвахэ открыл дверь, и они вошли внутрь.
   - Они боятся меня из-за моих посланий, - ответил он.
   - Ерунда, - отрезал Пинар. - Таких, которые  прорываются  в  сеть  каждый
день, сотни. Они проповедуют обо всем, начиная от пропаганды чистой воды  до
пути к Богу через групповой секс. Контролеры эфира не очень-то  обращают  на
них внимание, а вот ради вас они затеяли полномасштабный  поиск.  Они  хотят
вас поймать. Меня уже допрашивали.
   - И вы им сказали?..
   - Ничего. Вы думаете, я дурак? Они могут упрятать  человека  так  далеко,
что никто никогда его не найдет. Но я хочу знать, в чем же дело. Почему  они
в вас так вцепились?
   - Я уже говорил вам, мои послания...
   - Но послушайте...
   - Нет,  это  ты  послушай!  Ты  -  ничто,  ты  просто  насекомое!  Мессия
приближается! А я - инструмент в руках истинного Бога, и  я  не  остановлюсь
перед такими, как вы. Если вы чего-то боитесь, тогда бойтесь  меня.  У  меня
повсюду есть глаза и уши, и, если ты не будешь служить мне,  ты  не  найдешь
места, где можно спрятаться от моего возмездия. Ты понимаешь?
   Пинар покачал головой и повернулся, чтобы уйти.
   Сальвахэ схватил его за плечи, развернув задом  к  себе,  и  толкнул  так
сильно, что тот отлетел и ударился о стену.
   - Ах ты!..
   - Тебе даже  не  представить,  какой  ужасной  смертью  ты  умрешь,  если
сделаешь что-нибудь для срыва моих передач! Понятно?
   Глаза техника наполнились ужасом.
   - Да, да, конечно, конечно! Я просто хотел сказать, что  дело  становится
опасным, и это стоит...
   - Мне наплевать на то, сколько это  стоит!  Времени  почти  не  осталось.
Послания должны продолжать выходить в эфир. Моя организация  сформировалась,
у меня уже сотни, тысячи тех, кто исполняет мои просьбы, не зная,  кто  я...
Но мои послания должны выходить в эфир.
   Сальвахэ смотрел на Пинара, испытывая только презрение к  этому  слабому,
трусливому человеку, трясущемуся от того, что на  самом  деле  не  имеет  ни
малейшего значения! Мессии не нужны такие, как этот  техник.  Совершенно  не
нужны.
   На  борту  космического  корабля  К-014   компании   "Байонэшнел"   Мэсси
инструктировал   свою   команду   андроидов.   Все    они    относились    к
экспериментальной модели с коротким временем  жизни  и  предназначались  для
выполнения  какой-нибудь  одной  задачи.  Компания  создала  эту  партию   с
некоторыми изменениями, из-за которых - узнай о них  кто-нибудь  -  Компании
пришлось  бы  основательно  попотеть,  пытаясь  объясниться  с   федеральным
правительством. Для выполнения своей задачи андроиды были  запрограммированы
еще на Земле, но Мэсси никогда не доверял случаю: при личном контакте с ними
риск уменьшался. Вы не можете вытрясти ответ из того, кто его  не  знает,  и
Мэсси - умри он внезапно - оставил бы после себя только вопросы.
   Мэсси стоял перед группой андроидов, а за его спиной  на  голографическом
экране воспроизводилось изображение правительственного корабля "Бенедикт".
   - Так, - начал он, - вот наша цель. Имеется  пять  основных  входов,  три
аварийных люка, девять служебных входов, включая вход в главный  отсек.  Нас
интересует задний люк  номер  один,  вот  здесь.  -  Мэсси  показал  его  на
изображении. - Резервным входом, на случай если первый  будет  заблокирован,
будет передний люк номер два.
   Андроиды слушали молча.
   - Вы будете вооружены для  уничтожения  объектов.  Хотя  ваши  противники
профессионалы, наше преимущество - внезапность. Кроме того,  у  нас  есть  и
другое оружие. Команда и оставшиеся в живых десантники будут использованы  в
пункте нашего назначения. Индивидуальное  задание  пусть  каждый  считает  с
тактического компьютера, освоение всей базы данных закончить завтра к  4:00.
Все.
   Команда андроидов, по-прежнему молча, села.  Мэсси  знал:  они  готовы  к
выполнению задачи. Риск провалить операцию, конечно, существовал всегда,  но
Мэсси не сомневался, что сможет преодолеть небольшие  затруднения.  План  он
проработал до мельчайших деталей и  учел  в  нем  все.  Подготовка  операций
получалась у него лучше всего, успех ему будет сопутствовать и теперь. И это
главное - а не деньги, которые ему  платили,  не  прибыли,  которые  получит
Компания, не смерть андроидов или другой команды. Главным был - как всегда -
вызов обществу.
   На этот раз им предстояла, пожалуй, самая сложная работа по  сравнению  с
теми, что он делал раньше. Но все получится  без  сучка,  без  задоринки.  У
Мэсси была всего одна цель, одна и та же  всегда:  победить.  Все  остальное
значения не имеет. Лучше умереть, чем проиграть.
   Он улыбнулся. Умирать он не собирался. Значит, и не умрет.
   Когда десантники на корабле "Бенедикт"  очнулись  от  гиперсна,  Стефенс,
проводивший  проверку  личного  состава,  был  буквально  ошеломлен.   Уилкс
удивился, как он, не считая людей по головам, заметил, что  их  больше,  чем
было.
   Десантники построились по отделениям, группами, они все знали друг друга,
только Билли стояла отдельно. Но Стефенс имел дело  лишь  со  списком  своих
людей, не зная их ни по фамилиям, ни в лицо.
   Уилкс видел, как полковник удивленно смотрит в список.
   - Сержант Уилкс, - произнес Стефенс.
   - Да, сэр.
   - На корабле на одного человека больше, чем в моем списке.
   Уилкс подумал вначале, что надо попробовать  как-то  вывернуться,  просто
чтобы посмотреть, что из этого выйдет, но потом решил: рано или  поздно  это
раскроется и нет смысла тянуть дальше.
   - Да, сэр. Я взял  еще  одного  человека.  Стефенс  заморгал,  как  будто
старался стряхнуть остатки сна:
   - Что?
   - Сэр, это гражданский эксперт по чужим.
   - Что?! Да вы что, спятили? Это сверхсекретная военная операция, сержант!
Я отправлю вас под трибунал! Вас пошлют так  далеко,  куда  даже  свет  идет
целое столетие!
   Уилкс увидел, что некоторые десантники улыбаются. Он ответил просто:
   - Да, сэр.
   Стефенс вглядывался в лица, и  Уилкс  знал,  что  он  пытается  вычислить
лишнего. Старается - и не может, - Я уже говорил вам, что вы  ненадежны.  Вы
можете сорвать всю эту миссию!  Равновесие  корабля  очень  неустойчиво  при
скачках в световой год! Дополнительный человек может отбросить нас на  целый
парсек во время гиперсдвига.
   - Я скомпенсировал вес, сэр, выкинув  из  кладовой  перед  самым  взлетом
пятьдесят килограммов этого дерьма со вкусом малины.
   - Как жаль, мне так нравится это дерьмо со вкусом малины...  -  прошептал
Исли, стоявший за спиной Бюллера.
   - Заткнись, - тоже шепотом ответил Бюллер.
   - Я хочу посадить вас в карцер и засекретить код замка, - сказал Стефенс,
стараясь по-прежнему отыскать лишнего. Поскольку  на  всех  поверх  спальных
пижам были надеты халаты, ничто не могло  выдать  Билли.  Халат  скрывал  ее
больничную одежду. Уилкс был поражен тупостью Стефенса,  который  был  не  в
состоянии отыскать девушку. Это только подтверждало его мнение о полковнике.
   Ага, похоже, наступило время немного поиграть мускулами.
   -  Сэр,  вы,  конечно,  можете  сделать   это.   Но   возможно,   Генштаб
заинтересуется, как это командир не  определил  наличие  постороннего  перед
взлетом,  поскольку  окончательный  контроль  всего  является   именно   его
обязанностью, сэр.
   Уилкс знал, что  Стефенс  был  впервые  назначен  руководителем  рейса  и
поэтому не мог допустить никаких промахов.
   Теперь можно предложить командиру сотрудничество.
   - Сэр, разрешите поговорить с вами наедине.
   Это словесное  единоборство  полковник  проиграл.  Можно  было  сохранить
хорошую мину при плохой игре, согласившись побеседовать  с  этим  мерзавцем.
Стефенса весьма беспокоило, как расценят такой  шаг  на  Земле.  Уилксу  уже
давно на все наплевать, а ему не безразлично, как  он  будет  выглядеть.  Он
повернулся и пошел к дальней стене. Уилкс последовал за ним,  а  десантники,
замерев по стойке "смирно", вытянули шеи и навострили уши.
   Когда они отошли достаточно далеко,  Стефенс  повернулся  к  Уилксу.  Его
ярость была неописуема.
   - Будьте вы прокляты, Уилкс!
   - Сэр, у вас наверняка не будет проблем, если ваше решение взять на  борт
гражданского эксперта вы зафиксируете соответствующей записью. Я уверен -  в
вашем бортовом журнале есть код ПСЗ.
   Стефенс  вытаращился  на  Уилкса.  Будь  его  глаза   лазерами,   сержант
превратился бы  в  коричневое  пятно  на  полу.  Уилкс  не  имел  доступа  к
служебному журналу Стефенса и не мог взломать соответствующие файлы, но  был
почти уверен, что полковник установил в нем код ПСЗ - "прикрой свой зад",  с
датой, близкой к , началу операции. Эта  штука,  бытовавшая  среди  пугливых
офицеров, - простая мера страховки, которая обычно и не использовалась, если
только что-нибудь непотребное не вылезало наружу. А делалось  это  так.  Все
записи в журнале автоматически снабжались пометками о времени  и  дате;  код
ПСЗ представлял собой какую-нибудь невинную  фразу,  относящуюся  к  текущим
данным и событиям, но изложенную туманно.  Офицер  использовал  этот  "код",
если происходили некие непредвиденные происшествия, чтобы  прикрыться  им  и
защитить себя от ответственности, - просто  ссылался  на  фразу,  записанную
якобы в предчувствии этих неприятностей.  Любое  длинное  предложение  можно
составить так, что его изучение ничего не скажет компьютеру, а офицер сможет
поклясться, что предвидел , именно эти события и именно о них сделана запись
в  служебном  журнале,  ведущемся  в  компьютере,  но  запись  была  сделана
закодированной фразой, чтобы любопытный посторонний глаз не смог уловить  ее
смысла.
   Например, ваш повар украл продовольствие и продал его  на  черном  рынке.
Внезапная ревизия обнаруживает недостачу в пару сотен килограммов. О вас как
о командире мнение в таком случае будет очень неважное -  недосмотр!  А  вот
если где-то в журнале у вас на всякий случай была предусмотрена фраза, вроде
- "есть подозрение, что  повар  ворует  продовольствие,  оставить  пока  без
последствий для накопления данных и привлечения к ответственности", тогда вы
оказываетесь на высоте и всегда можете оправдаться. Это старый фокус,  и  он
не  обманет  даже  новобранца,  однако  некоторые  офицеры  его  по-прежнему
использовали. Уилкс был убежден, что и Стефенс пользуется им.
   - С какой стати я должен вам помогать?
   - Нет, сэр, вы будете  помогать  себе.  Я  пущу  слух,  что  эта..,  наша
дискус