нуты и отделены от зала оградой. Стул свидетелей,  стоявший  чуть  в
стороне, выдвинули на середину  и  поставили  прямо  перед  судьями.  Было
внесено  несколько  столов,  которые  поставили  по  обе   стороны   стула
свидетелей. Сидевшие за этими столами могли одновременно видеть лица судей
и по экрану наблюдать за всем происходящим в зале. Свидетель,  сидящий  на
стуле, теперь тоже мог видеть экран детектора лжи.
     Вошли Гус Бранхард и Джек. Гус осмотрелся и тихо выругался.
     - Не удивительно, что они дали нам два часа отдыха. Хотел  бы  знать,
для чего все это, - затем улыбка промелькнула на его губах.  -  Посмотрите
на Кумбеса: ему это тоже не нравится.
     К ним подошел представитель с планом зала заседаний.
     - Мистер Бранхард и вы, мистер Хеллоуэй, садитесь сюда, за этот стол,
- он указал на стол, стоявший в стороне от других прямо напротив судей.  -
А доктор Рейнсфорд и доктор Ван Рибик, пожалуйста, вот сюда.
     Громкоговоритель над их головами издал два резких свистка и произнес:
     - Внимание! Внимание! Судебное заседание начнется через пять минут.
     Голова  Бранхарда  дернулась,  и  Джек  проследил  за  его  взглядом.
Человек,   сделавший   это    объявление,    был    в    форме    старшины
Военно-космического флота.
     -  Что  за  черт?  -  спросил  Бранхард.  -  Разве   здесь   трибунал
Военно-Космического флота?
     - Я бы тоже хотел это знать, мистер Бранхард, - сказал представитель.
- Вы знаете, они заняли всю планету.
     - Возможно, нам повезло, Гус. Я слышал, что если вы  невиновны,  дело
лучше разбирать в трибунале, а если виновны - в гражданском суде.
     Он увидел Лесли Кумбеса и Леонарда  Келлога,  сидевших  за  таким  же
столом на противоположной  стороне.  По-видимому,  Кумбес  уже  знал,  что
происходит. В расположении мест было что-то странное. На скамье свидетелей
сидели по  порядку:  Рут  Ортерис,  Герд  ван  Рибик,  Эрнст  Мейлин,  Бен
Рейнсфорд и Юан Джименз. Гус посмотрел на балкон.
     - Держу пари, все юристы планеты заметили это, - сказал он. - Охо-хо!
Джек, вы видите седую женщину в голубом платье? Это жена Главного Судьи. В
этом году она впервые появилась здесь.
     - Внимание! Внимание! Встать! Идет Суд Чести!
     Вероятно, старшине дали краткую  инструкцию  по  фразеологии  ведения
суда. Джек встал, держа  Малыша  на  руках,  пока  входили  трое  судей  и
занимали свои места. Как только они  сели,  Главный  Судья  быстро  ударил
молотком.
     - Чтобы предупредить внезапный поток возражений, я хочу сказать,  что
все это переустройство лишь  на  время,  и  дальше  вся  процедура  пойдет
обычным порядком. Сейчас мы  не  судим  ни  Джека  Хеллоуэя,  ни  Леонарда
Келлога. Остаток сегодняшнего дня и, боюсь, еще несколько дней мы посвятим
определению уровня мышления Пушистиков Пушистых Хеллоуэя с Заратуштры.
     Для этой  цели  мы  временно  отказались  от  традиционной  процедуры
судебного разбирательства. Мы будем вызывать свидетелей. Как  обычно,  они
будут давать показания под детектором лжи. Мы будем вести общие  споры,  в
которых все  сидящие  за  этими  столами  могут  принять  непосредственное
участие. Я и мои коллеги будем председательствовать. Так как мы  не  можем
выслушивать нескольких Спорщиков одновременно, тот, кто  желает  говорить,
должен  подать  знак.  Я  надеюсь,  таким  образом  нам  удастся  провести
плодотворную дискуссию.
     Вы все заметили присутствие офицеров с базы Военно-космического флота
Ксеркса. Я полагаю, все вы слышали, что командор Напьер установил контроль
над гражданским правлением. Капитан  Грибьенфельд,  соблаговолите  встать,
чтобы все вас видели. Я даю ему право опрашивать  свидетелей  и,  если  он
найдет нужным, передавать это право своим офицерам. Мистер Кумбес и мистер
Бранхард тоже могут передавать это право.
     Кумбес сразу же встал.
     - Ваша честь, раз мы обсуждаем вопрос о разумности, то первым пунктом
должно  быть  принято  приемлемое  определение  разумности.  Я,  со  своей
стороны, хотел бы знать, какое  определение  используют  наши  противники,
обвиняющие Келлога и защищающие Хеллоуэя.
     Значит, так. Они хотят, чтобы мы установили определение разума.  Герд
ван Рибик был огорчен, Эрнст Мейлин усмехнулся. Тем не менее, Гус Бранхард
был доволен.
     - Джек, они,  как  и  мы,  не  приготовили  никакого  определения,  -
прошептал он.
     Капитан Грибьенфельд, уже успевший сесть, снова встал.
     - Ваша честь,  весь  последний  месяц  на  военной  базе  Ксеркса  мы
работали над этой проблемой.  Мы  в  определенной  мере  заинтересованы  в
установлении классификации этой планеты  и  чувствуем,  что  этот  спорный
вопрос о разуме возник,  по  всей  вероятности,  не  в  последний  раз.  Я
полагаю, ваша честь,  что  мы  приблизились  к  решению  этой  проблемы  и
выработали определение. Однако, прежде чем мы начнем обсуждать его,  я  бы
хотел продемонстрировать одну вещь, которая может помочь в понимании  этой
сложной проблемы.
     - Капитан Грибьенфельд уже обсуждал со мной этот вопрос и получил мое
одобрение, - сказал главный судья. - Пожалуйста, капитан.
     Грибьенфельд кивнул  и  представитель  начальника  полиции  приоткрыл
дверь. Вошли два солдата Космического флота. В  руках  они  несли  пакеты.
Один из них поднялся к суду, другой пошел перед столами, раздавая слуховые
аппараты с маленькими электрическими батарейками.
     - Пожалуйста, наденьте аппарат  и  включите  его,  -  говорил  он.  -
Спасибо.
     Малыш дернул Джека. Джек надел аппарат и включил его.  Немедленно  до
его ушей донеслись тихие высокие  звуки,  которых  он  никогда  прежде  не
слышал. Малыш говорил:
     - Хи-инта, са-ва-ака, игга са гинда?
     - Черт побери, Гус, он говорит!
     - Да, я слышу, но как же это получилось?
     - Ультразвук... Боже мой, почему мы не подумали об этом раньше?
     Он отключил аппарат. Малыш сказал:
     - Уиик?
     Он включил его снова. Малыш говорил:
     - Какк-ина за заива.
     - Нет, Малыш. Папочка Джек не понимает тебя. Но мы ужасно терпеливы и
выучим ваш язык.
     - Папии-и Джек! - воскликнул Малыш. - Ма-алыш захинга; папи  Джек  за
заг га хи изза!
     - Слышимое нами уиканье - это только  нижняя  полоса  воспроизводимых
ими частот. Держу пари, мы тоже сможем воспроизводить звуки,  которые  они
не слышат.
     - Конечно, ведь он произнес свое имя и ваше.
     - Мистер Бранхард, мистер Хеллоуэй, - сказал судья Пэндервис, - может
быть, вы прекратите свое обсуждение и обратите на  нас  внимание?  Все  ли
получили слуховые аппараты и включили их? Прекрасно. Несите, капитан.
     Получив знак, Энсин  встал,  вышел  из  зала  и  вернулся  с  группой
помощников, которые несли шестерых Пушистиков. Они посадили их на открытое
место между судом и столами и вернулись обратно. Пушистики сбились в кучу,
изумленно оглядываясь вокруг. И Джек изумленно и  непонимающе  смотрел  на
них. Это были Маленький Пушистик, Мамочка Пушистик, Майк, Майзи,  Ко-Ко  и
Золушка. Малыш что-то выкрикнул и спрыгнул со стола.  Мамочка  вздрогнула,
повернулась и заключила его в объятия. Затем  Пушистики  увидели  Джека  и
шумно закричали:
     - Па-пии Джек! Папии-и Джек!
     Он почти бессознательно поднялся и вышел из-за стола. Следующее,  что
он осознал, было то, что он сидит на полу, а от  семейство  обнимает  его,
что-то радостно уикая. Он смутно слышал  удар  молотка  и  голос  главного
судьи Пэндервиса:
     - Суд прерывается на десять минут!
     В это время к ним подошел Гус. Подобрав Пушистиков, они перенесли  их
к своему столу.
     При передвижении  Пушистики  запинались  и  пошатывались,  и  это  на
мгновение напугало Джека, но затем он понял, что они не были ни больны, ни
напичканы  наркотиками.  Просто  они  долго  находились  в  поле   слабого
тяготения и еще не успели привыкнуть к своему нормальному весу. Теперь  он
знал, почему нигде не было обнаружено  их  следов.  Джек  заметил,  что  у
каждого из них на плече висел маленький мешочек. Черт  побери,  почему  он
сам не догадался сделать им  что-нибудь  подобное?  Он  показал  на  сумку
одного из Пушистиков и вопросительно посмотрел на него.  Пушистики  что-то
залопотали в ответ, начали  открывать  свои  сумки  и  демонстрировать  их
содержимое. Там были маленькие ножи,  миниатюрные  инструменты  и  кусочки
яркого цветного пластика, которые они где-то подобрали. Маленький Пушистик
показал крошечную трубку с чашечкой,  вырезанной  из  твердого  дерева,  и
кисет с табаком, из которого он  набил  ее.  Затем  он  вытащил  маленькую
зажигалку.
     - Ваша честь! - воскликнул Гус. - Я понимаю, что заседание  прервано,
но, пожалуйста, посмотрите, что делает Маленький Пушистик!
     Маленький Пушистик щелкнул зажигалкой и,  подержав  пламя  у  чашечки
трубки, выпустил клуб дыма.
     Лесли Кумбес в другом конце зала сглотнул и закрыл глаза.
     Через некоторое время судья  Пэндервис  стукнул  молотком  и  объявил
продолжение заседания.
     -  Леди  и  джентльмены,  вы   все   видели   и   слышали   то,   что
продемонстрировал капитан Грибьенфельд.  Вы  все  слышали,  что  Пушистики
издают звуки, похожие на членораздельную речь. Вы все видели, что один  из
Пушистиков курил трубку. Между прочим, так как  курение  в  зале  суда  не
одобряется, на этом судебном заседании мы делаем исключение для Пушистика.
К остальным Пушистикам у меня  просьба:  пожалуйста,  не  чувствуйте  себя
дискриминированными.
     Кумбес вскочил со своего места  и  побежал  вокруг  стола,  но  затем
вспомнил, что по новым правилам это делать запрещается.
     - Ваша честь, утром я категорически протестовал  против  того,  чтобы
подобные термины использовались свидетелями.  Сейчас  я  протестую  против
использования подобных терминов  судом.  Я  в  самом  деле  слышал  звуки,
издаваемые Пушистиками. Их можно ошибочно принять за слова, но я  отрицаю,
что они являются речью. Что же касается трюка с  зажигалкой,  то  ручаюсь,
что не более чем за три дня обучу этому любого земного примата или кхолпха
Фрейна.
     Тотчас же встал Грибьенфельд.
     - Ваша честь, за время, пока Пушистики  находились  на  военной  базе
Ксеркса, мы составили словарь примерно из сотни слов, значение которых  мы
установили, и из великого множества других, значений которых  мы  пока  не
знаем. Мы даже  начали  составлять  грамматику  языка  Пушистиков.  А  что
касается трюка с зажигалкой, Маленький Пушистик - он у  нас  числится  под
номером М-2 - выучился этому, наблюдая за нами. Мы  не  учили  его  курить
трубку, он умел это еще до того, как попал к нам.
     Грибьенфельд еще говорил, когда с места  поднялся  Джек.  Как  только
капитан Военно-космического флота закончил, он сказал:
     - Капитан Грибьенфельд, я хочу поблагодарить вас  и  ваших  людей  за
заботу, проявленную к Пушистикам. Я очень рад, что вы придумали, как можно
услышать то, что они творят. Благодарю вас за все, что вы сделали для них,
но почему вы не  сообщили  мне,  что  они  живы  и  невредимы?  Знаете,  в
последний месяц я не находил себе места.
     - Я знал это, мистер Хеллоуэй. Если это может вас как-то  утешить,  я
скажу,  что  мы  очень  жалели  вас,  но   мы   не   могли   рисковать   и
компрометировать нашего тайного агента, обосновавшегося в  Научном  Центре
Компании. Это он контрабандой вывез Пушистиков после  их  побега,  -  Джек
взглянул на стол, стоявший на противоположной стороне зала. Келлог  сидел,
закрыв  лицо  руками,  и  не  замечал  происходящего  в  зале.  На  хорошо
тренированном лице Лесли Кумбеса застыло выражение ужаса. - В то время как
вы, мистер Бранхард и начальник полиции Фрейн получили ордер и поехали  за
Пушистиками, их уже забрали из  Научною  центра  и  погрузили  на  военное
судно, стартовавшее к Ксерксу. Мы ничего не могли сделать,  не  разоблачив
нашего агента. Это все, что я могу вам сказать.
     - Хорошо, капитан Грибьенфельд, - сказал главный судья. - Я думаю, вы
ознакомите нас со свидетельскими показаниями об исследованиях, проведенных
вашими людьми на Ксерксе. Мы также хотим установить, откуда, когда  и  как
вы их взяли.
     - Хорошо, ваша честь.  Если  вы  назовете  четвертое  имя  в  списке,
который я вам дал, и позволите мне допросить этого человека, мы  установим
это.
     Главный судья взял бумагу.
     - Лейтенант Рут Ортерис. Резерв Десять, - вызвал он.
     Джек Хеллоуэй посмотрел на большой экран. Герд ван Рибик,  пытавшийся
игнорировать существование женщины,  сидевшей  возле  него,  повернулся  и
изумленно вытаращил глаза. Выражение ужаса на лице Лесли  Кумбеса  сменила
трупная бледность и неподвижность. Эрнст  Мейлин  дрожал  от  недоверия  и
гнева. Возле него восхищенно скалился Бен Рейнсфорд. Как только Рут встала
перед судом, Пушистики устроили ей овацию: они помнили и  любили  ее.  Гус
Бранхард стиснул руки и сказал:
     - Ну, Джек, это уже слишком!
     Лейтенант Рут Ортерис под неизменно голубым шаром рассказала  о  том,
как ее, офицера резерва Военного флота Федерации,  отправили  в  разведку,
как она попала на Заратуштру и получила место в Компании.
     - Как обычный высококвалифицированный доктор психологии, я работала в
Научном отделе под руководством доктора Мейлина. Кроме того,  я  выполняла
обязанности в школьном  департаменте  и  в  юношеском  суде.  Я  регулярно
отсылала рапорты командующему Элборгу, шефу разведки на  Ксерксе.  Я  была
послана, чтобы проверить, не нарушает  ли  Компания  Заратуштры  положения
устава или законов Федерации. До середины  прошлого  месяца  я  передавала
обычные рапорты, не содержащие в  себе  ничего  предосудительного.  Затем,
вечером пятнадцатого июня...
     Это был тот день, когда Бен передал пленку Юану Джимензу.  Затем  она
описала, как это попало в ее поле зрения.
     -  Как  только  появилась  возможность,  я  передала   копию   пленки
командующему  Элборгу.  Следующей  ночью  с  бота  доктора  ван  Рибика  я
связалась с Ксерксом и доложила все, что  узнала  о  Пушистиках.  Затем  я
сообщила, что Леонард Келлог получил копию  пленки  и  обеспокоил  Виктора
Грего.  Получив  приказ  предотвратить  признание   Пушистиков   разумными
существами и в случае  необходимости  сфабриковать  документы,  обвиняющие
мистера Хеллоуэя и доктора Рейнсфорда в  научной  мистификации,  Келлог  и
Эрнст Мейлин отправились на континент Бета.
     - Ваша честь, я протестую! - воскликнул Кумбес.  -  Это  обыкновенные
сплетни!
     - Подобные "сплетни" указаны и в рапортах,  которые  мы  получили  от
других агентов, - сказал капитан Грибьенфельд. - Вы должны  понимать,  что
она не единственный наш агент на Заратуштре. Мистер Кумбес, если я  услышу
от вас хоть еще одно возражение против показаний этого офицера, я  попрошу
мистера Бранхарда вызвать в суд Виктора Грего и допрошу его под детектором
лжи.
     - Капитан, мистер Бранхард  будет  более  чем  счастлив  оказать  эту
услугу, - громко и отчетливо произнес Гус.
     Кумбес поспешно сел.
     - Хорошо, лейтенант  Ортерис,  это  очень  интересно,  но  сейчас  мы
пытаемся установить, как эти Пушистики попали на базу  Военного  флота  на
Ксерксе, - вставил круглолицый помощник судьи Руиз.
     - Ваша честь, я при первой же возможности  попыталась  получить  этих
Пушистиков, - сказала Рут. - В  пятницу,  в  двенадцать  ночи,  Пушистиков
забрали у мистера Хеллоуэя и доставили в Мэллори-Порт.  Мохаммед  О'Брайен
переправил их к Юану Джимензу, который, взяв их в Научный центр,  поместил
в клетке позади своего кабинета. На следующее утро я обнаружила их, вывела
из здания и переправила к командующему  Элборгу,  который,  спустившись  с
Ксеркса, взял на себя ответственность за операцию "Пушистик".  Я  не  буду
рассказывать, как мне  удалось  это  сделать.  Я  офицер  Вооруженных  сил
Федерации  Земли.  Суд  не  может  заставить  офицера   Федерации   давать
показания, включающие нарушение воинских обязанностей. Время от времени  я
сообщала о продвижении работ  по  измерению  уровня  мышления  Пушистиков,
иногда передавала советы. Некоторые из этих советов основывались на идеях,
выдвинутых доктором Мейлином, но я не доверяла ему полностью. Я опасалась.
     Мейлин почти совершенно не воспринимал происходящее.
     Бранхард встал.
     - Я хочу спросить у свидетеля, знает  ли  она  что-нибудь  о  четырех
Пушистиках, которых Джек Хеллоуэй обнаружил в Папоротниковом Заливе?
     - Да. Это мои Пушистики, и я очень беспокоилась за них. Я назвали  их
Комплекс, Синдром, Идея и Супер-эгоизм.
     - Это ваши Пушистики, лейтенант Ортерис?
     - Я заботилась о них и работала  с  ними.  Юан  Джименз  с  какими-то
охотниками поймал их на континенте Бета. Они  содержались  на  Центральной
северной ферме, которая была оборудована специально для этого. Я постоянно
находилась с ними, и доктор Мейлин тоже проводил с ними много времени. А в
ночь на понедельник за ними пришел мистер Кумбес. Он забрал их с собой.
     - Почему вы сделали это, мистер Кумбес? - спросил Гус Бранхард.
     - Лесли Кумбес - адвокат Компании. Он сказал, что Пушистики  нужны  в
Мэллори-Порте. Но на следующий день я узнала, для чего  они  понадобились.
Их отпустили перед цепью охотящихся за ними людей. Они надеялись,  что  их
убьют.
     Она взглянула на Кумбеса. Если бы ее взгляд был пулей, тот был бы уже
мертвее Курта Борча.
     - Они принесли в жертву четырех Пушистиков, чтобы поддержать  историю
с избитой девочкой? - спросил Бранхард.
     - Это не было принесением в жертву. Они  хотели  избавиться  от  этих
Пушистиков, но боялись их убить сами, потому что не  хотели  оказаться  на
скамье подсудимых рядом с Леонардом  Келлогом.  Все,  кто  в  ходе  работы
сталкивались  с  Пушистиками,  начиная   с   Эрнста   Мейлина   и   кончая
обслуживающим персоналом,  были  убеждены  в  их  разумности.  Мы  и  сами
пользовались слуховыми аппаратами, я подала этот совет, когда мне сообщили
об этом с Ксеркса. Спросите об этом Эрнста Мейлина под детектором  лжи.  К
тому  же,   спросите   его   о   многочисленных   поли-энцефалографических
экспериментах.
     - Что ж, мы узнали, что Пушистики Хеллоуэя были отправлены на Ксеркс,
- сказал  главный  судья.  -  Мы  выслушали  показания  человека,  который
какое-то время работал с ними. Теперь я хочу послушать доктора Мейлина.
     Кумбес снова вскочил на ноги.
     - Ваша честь, прежде чем продолжать слушать свидетельские  показания,
я хотел бы наедине посоветоваться со своим клиентом.
     - Мистер  Кумбес,  я  не  вижу  никакой  причины  прерывать  судебное
заседание. В том числе и для этого. После окончания этой сессии вы  можете
совещаться с вашим клиентом сколько пожелаете, но могу  вас  уверить,  что
вам больше ничего не придется делать от его имени, - он  легонько  стукнул
своим молотком, а потом сказал: - Доктор Мейлин, будьте добры встать.



                                    15

     Услышав  свое  имя,  Эрнст  Мейлин  сжался,  словно  стараясь   стать
незаметнее. Он не хотел давать показания. Теперь он должен сесть  на  стул
для свидетелей, и ему будут задавать вопросы. Он весь  день  боялся  этого
мгновения. Он не сможет ответить на эти вопросы правдиво, и  шар  над  его
головой...
     Представитель начальника  полиции  коснулся  его  плеча  и  предложил
занять место свидетеля. Ноги Мейлина были словно ватные. У него было такое
чувство, что ему нужно пройти не несколько метров, а многие километры  под
пристальными взглядами присутствующих в зале. Наконец он добрался до стула
и сел. Ему на голову надели шлем и присоединили электроды.  Они  не  стали
брать с него присягу говорить правду, только правду и ничего кроме правды,
ибо не нуждались в этом.
     Как только детектор лжи был включен, он  взглянул  на  большой  экран
позади четверки судей. Шар  над  его  головой  был  ослепительно  красного
цвета. В зале послышался смех, но никто из  присутствующих  лучше  его  не
знал, что произошло. В его лаборатории