Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Научная фантастика
      Нибел Флетчер. Исчезнувший -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  -
ным в начале месяца, другой краболов, "Каза Алегре" из Рио, дважды доставлял свежее мясо и овощи на русский траулер, облавливавший те же отмели. И родилась версия: Грир, Киссич и Любин, все трое, имели доступ к секретным сведениям, касающимся безопасности страны, и теперь все трое находятся на борту советского корабля где-то в Южной Атлантике. Конечно, это было всего лишь смутной догадкой, но картина вырисовывалась захватывающая. В одном Полик был совершенно уверен: ФБР знало все, что знал он, и гораздо больше. Это означало, что дело Грира может в любой день взорваться, как бомба, разумеется, если Роудбуш не сумеет замять его из политических соображений. Учитывая конкуренцию, Полик, отчаянный игрок и борец, должен был опубликовать свою сенсацию раньше других газет. А его "Досье" выйдет самое раннее во вторник. Полик уже решил на следующей неделя вместо обычных восьми страниц выпустить шестнадцать и все их посвятить Гриру. Но прежде надо было сдержать обещание, данное Каллигану. Во вторник после его возвращения из Кейптауна пресс-секретарь наконец дозвонился до Полина и передал просьбу президента: поговорить с ним, прежде чем Полик что-либо напечатает. Согласен ли он? Господи, он ухватился обеими руками за такую возможность выложить Роудбушу все свои сведения и выводы. Хотя бы ради того, чтобы посмотреть, какая у него при этом будет физиономия! И что бы Роудбуш ни сказал и ни сделал, это будет материалом для статьи, ибо ни один президент не посмеет указывать Полику, что ему печатать, а что не печатать в его "Досье". Таково было его решение. Он не мог больше замораживать материал. Прав ли он или не прав в своих заключениях, собранных им фактов было достаточно для потрясающей статьи, самой сенсационной за всю его карьеру. Итак, завтра Каллиган и Роудбуш. 14 Утром в пятницу я допивал свой кофе и, как обычно, просматривал три газеты у себя на Кафедрал-авеню, когда меня начали настойчиво вызывать через междугородный из Принстона. Оказалось, звонил Ларри Сторм, негр, агент ФБР, который расспрашивал меня о Филе Любине месяц назад. Сторм напомнил мне о той встрече, и хотя он не назвал имени Любина, однако сказал, что хотел бы встретиться со мной по тому же поводу. Он подчеркнул, что дело срочное, и поэтому он немедленно возвращается в Вашингтон, однако говорил осторожно я завуалированно. Я ответил, что поскольку мое бюро все равно уже превратилось в филиал сумасшедшего дома, то я для него выкрою время. Он сказал, что предпочитает не появляться в Белом доме, тогда я предложил встретиться где-нибудь накоротке за ленчем. Сторм ответил, что это его не устраивает. Его дело касается безопасности страны, поэтому требует осторожности. Не можем ли мы встретиться у него или у меня после полудня? Разговор займет не один час. Я сказал ему, думая о том, сколько на меня посыплется дел сегодня из-за Грира, что это невозможно. Вместо этого я предложил встретиться у меня на квартире вечером. Мы чего-нибудь выпьем и закажем ужин из китайского ресторана. Ему не хотелось откладывать все до вечера, но в конце концов он согласился приехать ко мне в половине девятого. Очевидно, нервы его были на пределе, - не я один сходил с ума. Когда я прибыл в свое бюро, Джилл уже погрузилась в хаос телефонных переговоров. Студенты Американского университета собирались выставить с десяти утра свои пикеты под лозунгом "Где Грир?", - правда, без неприличных карикатур, как сообщалось ранее. Мигель Лумис сообщил, что Сусанна Грир намерена подать в суд на одну из радиокомпаний за клевету. Они установили, что Фил Любин и есть таинственный "доктор X", и сочинили о нем и Грире целую историю, полную грязных намеков. Майк пытается ее отговорить. У агентства Рейтер тоже была своя версия о "докторе X", которым оказался Любин. Английское телеграфное агентство вспомнило, что Любин когда-то работал над секретным проектом по заданию ЦРУ, и намекало, что исчезновение Грира может даже посоперничать со старым скандалом Профьюмо, тоже связанным с вопросами безопасности. Вторая волна грировских сенсаций быстро нарастала, и часам к одиннадцати у меня уже раскалывалась голова. Дэйв Полик по своему обыкновению с шумом и громом ворвался около полудня. Я его ожидал. Мы договорились провести его через внутренний коридор, чтобы он не появлялся в холле, где засели репортеры. Обычная самоуверенность этого верзилы сегодня действовала на меня особенно угнетающе. Он загорел, был бодр и задирист. Я знал, что Полик побывал в Рио и бог знает где еще. - Прибыл, как обещал, - сказал он, когда Джилл закрыла за ним дверь. - Могли бы предупредить хотя бы часа за два, - буркнул я. Его задиристость действовала мне на нервы. - Не мог, - отрезал он. - Я только что из Трентона. - Его распирало от гордости, словно он получил исключительное право на репортаж о втором пришествии Христа. - Трентон? Что там случилось, в Трентоне? - Насколько я понимаю, мне назначена встреча с президентом, - ответил он с покровительственной улыбкой. - Правильно, - сказал я. - Но вы могли бы по крайней мере объяснить мне свой дурацкий звонок из Рио-де-Жанейро. У нас было впечатление, что вы нажрались мыла и пускаете пузыри... Он мотнул головой в сторону кабинета Роудбуша. - Сначала поговорю с ним. Это главное. - Хорошо. Я позвонил Грейс Лаллей по прямому телефону и попросил уведомить президента, что его превосходительство Дэвид Полик ожидает аудиенции. Я надеялся, что Дэйву придется поскучать хотя бы с полчасика, но, к моему изумлению, - мне то и дело приходилось изумляться в последние дни - не прошло и минуты, как Грейс сказала, чтобы я проводил Полика к президенту. Мы прошли через заднюю дверь и внутренний коридор в кабинет президента. Приветственная улыбка Роудбуша впервые показалась мне тусклой. Полик затмил ее: он весь светился торжеством гладиатора, который только что сразил всех львов и христиан. Он возвышался над президентом на целых четыре дюйма и держал себя так, словно обладал здесь не только физическим превосходством. - Джин, - после небольшого вступления сказал президент, - мне кажется, нам лучше поговорить с мистером Поликом наедине. Снова перед моим носом захлопнули дверь. На сей раз я не мог даже пожаловаться. Я этого заслужил, после того как президент выторговал у меня десятидневную отсрочку. И все же удар пришелся по больному месту, и ухмылка, которой проводил меня Полик, отнюдь его не смягчила. Господи, до чего же он сегодня самодоволен! Как я ни был занят в тот день, я время от времени поглядывал на часы. Беседа Полика с президентом затянулась на час и все еще продолжалась. Я позавтракал у себя за столом сандвичем с латуком, беконом и помидорами и чашкой горячего шоколада. Прошло два часа, прежде чем Полик вернулся в пресс-бюро. Его словно подменили. Джилл заметила это одновременно со мной и, едва посмотрев на Полика, бросила на меня удивленный взгляд. Полик медленно подошел к моему столу и остановился, неловко переминаясь. Он был хмур и жалок, словно только что навестил старого больного друга перед опасной операцией. - Итак? - спросил я. - Когда "Досье" порадует мир сенсацией? Он покачал головой. - Сенсаций не будет. - Что? Почему это? - Спросите у него, - он кивнул в сторону кабинета президента. Я ничего не понимал. - Вы хотите сказать, что не будете писать о Грире... хотя потратили на розыски так много времени? - Совершенно верно. Впервые я видел его таким потрясенным, почти раздавленным. Наконец-то и он испил свою чашу! Мне было трудно скрыть чувство удовлетворения. Галерка всегда радуется унижению сильных мира сего. - Я не буду вас больше беспокоить, - сказал Дэйв. - "Досье" пока займется мой помощник. А мне нужен отдых. - Отдых? - В разгар самого сенсационного дела за многие годы? Это было нелепо и невероятно. - Дэйв, что с вами случилось, черт возьми? - Спросите своего босса, - сказал он вяло. - Увидимся через две недели... Я уйду через черный ход. С этими словами Полик повернулся и вышел, даже не попрощавшись с Джилл своим обычным насмешливым жестом. Она сидела онемев и смотрела ему вслед, пораженная не меньше меня. - Ну, - сказал я, - как тебе это нравится? - Чем дальше, тем интереснее. - Она удивленно покачала головой. - Сначала великий мужественный пресс-секретарь отказывается от своего решения подать в отставку. Затем мистер Борец за свободу печати перестает бороться за самую большую, по его словам, сенсацию века. Наверное, у Пола Роудбуша есть тайная моральная дыба, чтобы так выкручивать людям души. - Нас нельзя сравнивать! Я работаю на Роудбуша, а Полик работает только на Полика. - А если содрать с вас это "нас мужчин нельзя", что останется? Глина, нет? - "Глина, да", а не "глина, нет". - У меня в голове мутилось. - Перестань, бога ради, переворачивать фразы, как миксер! Она уже хотела ответить, но загудел зуммер прямого телефона. - Слушаю, милая, - сказал я Грейс, но это была не Грейс, а сам президент. - Прошу вас немедленно ко мне, - сказал он. И голос его исключал всяких "милых". Опять неприятности. Я добежал до его кабинета в рекордное время. Он стоял у балконного окна. Когда я вошел, он круто повернулся и пошел мне навстречу. Его лицо без улыбки казалось каменным. Таким я его видел редко, но понял: Роудбуш был в ярости. - Не понимаю, что стряслось с Поляком... - начал я. Он отмахнулся. - Об этом потом, - сказал он. - Я хочу поговорить о вас. - Обо мне? Что я такого сделал... особенно в последнее время? Он стоял перед мной, глядя мне прямо в глаза. И вовсе не собирался вежливо предложить мне сесть. - Джин, - сказал он, - мне казалось, мы достигли соглашения. Договорились - во всяком случае, я так думал, - что все останется по-прежнему до девятого октября. - Так и есть, сэр. - В таком случае не будете ли вы любезны объяснить, каким образом люди Уолкотта узнали о нашей частной беседе? - спросил он тихо, еле сдерживаясь, и взгляд его был суров. - Господин президент, извините, но я не представляю себе, о чем идет речь. Все наваливалось на меня сразу. В каком еще преступлении обвинит меня Полик? - Звонил Дэнни Каваног, - сказал Роудбуш. - Если бы здесь не было Полика, мы бы с вами разобрались на месте. - Но, господин президент! Ей-богу, не понимаю, чего вы хотите. - Дэнни, - продолжал он, не обращая внимания на мои слова, - получил сведения из своего источника в штабе Уолкотта, что Калп, их штатный палач из Луизвилла, готовит речь, в которой собирается рассказать о самых конфиденциальных подробностях нашего стратегического совещания, состоявшегося в эту среду. Он выступит через несколько дней. Мои мысли помчались наперегонки. Дэнни, как я знал, устроил в штабе Уолкотта своего человека, который сообщал нам о тактике и стратегии противника. Дэнни не промах. Но, видимо, и Мэтти Силкуорт тоже не дурак. Кто-то из самых близких к Роудбушу людей продавал нас. Но кто? - На совещании было девять человек, - сказал я, - но, если исключить вас, меня и Дэнни, останется шестеро, которые могли... - Дело совсем не в этом, Юджин, - сказал он, и это официальное "Юджин" сразило меня. - Калп собирается также рассказать о вашей угрозе уйти в отставку и о нашем десятидневном соглашении. Мало того, он приводит все подробности разговора. До меня дошло. Ведь во время того разговора в кабинете нас было только двое. Я вдруг почувствовал себя голым и беззащитным. - Господин президент, - начал я, заливаясь краской, - я не знаю, что сказать. Я понимаю... - Я тоже, - отрезал он. - Теперь ясно, почему вы так хотели уволиться. Он обрушился на меня сразу с двух сторон, как из засады. Я смешался и на мгновение оцепенел. Только стоял и смотрел на него, и вид у меня, наверное, был преглупый. - Господин президент, - сказал я наконец, - это не в моих правилах. Я так не поступаю. - Это вы мне достаточно ясно дали понять в тот раз, когда клялись в верности. Но тут одна загвоздка, Юджин. Если вы помните, мы тогда разговаривали наедине. Остальные уже ушли. - Знаю, сэр, - я уже оправился и лихорадочно искал объяснения. - И еще одно, - сказал он. Голос его был холоден, как сталь в мороз. - Теперь я припоминаю, что многие подробности в первой речи Калпа тоже, несомненно, просочились отсюда. Например... первая - об исчезновении "доктора X", как он его называет. Вы узнали, что ФБР заинтересовалось доктором Любиным, и я вам это подтвердил. И вторая - сообщение о том, что Стив улетел в Бразилию. Об этом вы тоже знали, от Полика, насколько я помню. Он бросил мне в лицо эти фразы, каждая из которых была обвинением в измене, а затем умолк, ожидая ответа. Я вернулся мысленно к первой неделе после исчезновения Грира - казалось, с тех пор прошли годы! - и начал выискивать, вспоминать, перебирать факты. - Господин президент, обо всем этом я не говорил ни с кем, - сказал я - И о нашей беседе во вторник тоже. Это все, что я могу сказать. - Ни с кем? Это заведомая ложь. И тут меня осенило. Господи, ведь ей я рассказывал почти обо всем! Я был так потрясен, что имя вырвалось у меня само собой. - Джилл! - простонал я. Он вопросительно взглянул на меня. - Джилл Николс? - Да, сэр... Я... мне и в голову не приходило. Она знает многое из того, что здесь происходит... Мы с ней... Но я не могу поверить! Можно было больше ничего не говорить. Я знал, что он уже давно догадывался о нашей близости. А теперь узнал лишь то, насколько мы близки. - Я считаю, нужно ее позвать, - сказал он. - Прошу вас, не надо! - слабо запротестовал я. - Учитывая все обстоятельства, лучше я поговорю с ней сам. Он посмотрел на меня без малейшего сочувствия. Лицо его было по-прежнему сурово. - Нет, - отрезал он. - Мы поговорим с нею оба. - И добавил, не скрывая сарказма: - Учитывая все обстоятельства, я в этом деле лицо самое заинтересованное. Не очень-то вежливо было с его стороны так явно выказывать мне недоверие. Но я был беспомощен: президент уже принял решение. Он опустил тумблер интерфона: - Грейс, попросите Джилл Николс сейчас же зайти ко мне. Джилл вошла, как школьница на очень интересный урок. Ей не хватало только учебника под мышкой. Она очаровательно улыбалась, и длинные волосы ее раскачивались в такт скользящей походке. Затем она заметила, как смотрит на нее президент - сурово, укоризненно, и с удивлением окинула взглядом нас обоих. Президент указал ей на кресло. - Прошу вас, мисс Николс. - Он кивнул мне на другое кресло, обошел стол. Мы чинно уселись. - Мисс Николс, - заговорил Роудбуш, - произошла значительная утечка секретной информации из Белого дома. Судя по всему, в этом могут быть повинны только три человека. Один из них я. Поскольку разглашение этих фактов может сильно повредить именно мне, меня следует сразу исключить. Значит, остается Джин... и вы. - Да, сэр, - ее дрожащий голосок еле доходил, словно откуда-то издалека. Я смотрел на нее с жалостью и презрением. Меня обвинили напрасно, значит виновата Джилл. Я никому не говорил обо всем этом, кроме нее. Неужели наши свидания... Ее невинный вид маленькой феи... Я так ей доверял! Предательство имя твое, любовь!.. Я смотрел на нее как завороженный и думал: что же она изобретет, чтобы оправдаться? Президент спокойно изложил ей суть сообщения Дэнни Каванога. Глаза Джилл расширились. - Мне кажется, это нечестно, господин президент, - сказала она. - Если мы не хотим, чтобы люди Уолкотта шпионили за нами, мы не должны шпионить за ними. Я был ошеломлен. Ее обвиняли в измене, но она считала себя морально выше своего обвинителя. Либо она была изумительной актрисой, либо ее наивность не имела границ. Президент тоже был поражен. - Мы говорим сейчас не об этической стороне предвыборной кампании, мисс Николс, - наконец сказал он, - речь идет о лояльности двух моих сотрудников. Он напомнил ей о первой речи Калпа месяц назад и указал на подробности, о которых уже говорил мне. Утечка информации, настаивал он, могла произойти по вине только двух людей, Юджина Каллигана или Джилл Николс. - Джин сказал, что не говорил об этих делах ни с кем, кроме вас. Джилл метнула в меня змеиный взгляд. - Я не разглашаю секретных сведений, господин президент, - ответила она негромко, но с удивительной твердостью. - Я слышу здесь много всяких тайн: о подводных лодках с атомными ракетами, о радарной сети и тому подобное, - но я храню их про себя. Конечно, история с мистером Гриром это другое дело, но и о ней я не рассказывала никому, даже то немногое, что сама знала. - Вы ни с кем не говорили о мистере Грире и связанных с его исчезновением подробностях? - настаивал президент. - Нет, сэр, - она спокойно смотрела ему в глаза. - Один из вас мне солгал, - сказал Роудбуш. - Вы уверены, что это не вы, мисс Николс? Она покачала головой. - Я не говорила о мистере Грире ни с кем, - сказала она и тут же добавила: - Разумеется, если не считать Баттер. Я с ней о многом говорю, даже о Джине. Едва Джилл назвала имя Баттер, ее широко открытые глаза начали медленно темнеть. А в моей памяти сразу возникла та ночная сцена... Телефонный звонок. Мужской голос. Джилл в ванной. Ее уверения, которым я так до конца и не поверил, будто какой-то "Ник" иногда звонит Баттер Найгаард. - А кто такая, скажите на милость, эта Баттер? Президент был явно сбит с толку. - Баттер Найгаард, - быстро ответила Джилл, словно одного этого имени было достаточно. Но, уловив непонимающий взгляд президента, добавила: - Мы живем с нею вместе. - Понятно, - сказал Роудбуш. - И вы обсуждаете с мисс Найгаард все секреты Белого дома? - О нет, сэр. Я никогда не говорю о государственных секретах: о бомбах, самолетах и прочем. Но Стивен Грир - это другое. С ним все было так непонятно. Вся страна говорила о мистере Грире... Я и не думала, что мы не должны даже упоминать его имя. - Ну и ну! - сказал Роудбуш. Он чувствовал себя одураченным, как человек, который замахивался на врага и вдруг увидел, что колошматит подушку. - Но, если бы мне сказали, что Баттер что-то передает кому-то из людей губернатора Уолкотта, - заторопилась Джилл, - я бы не поверила. Баттер совершенно не интересуется государственными делами, а от политики ее тошнит. Она страшно аполитична, господин президент. - Или хорошо скрывает свои политические взгляды, - проговорил Роудбуш. - Нет, честное слово, сэр. Единственное, что ее по-настоящему интересует, это искусство, музыка и экзистенциализм. Подумайте сами: Баттер делает из железа скульптурные композиции! И вообще она не от мира сего... Иногда она курит зелье. - Курильщица зелья? - на лице Роудбуша впервые за все время появилась слабая улыбка. - Да, сэр. Это марихуана, вы знаете? Он усмехнулся. - Не беспокойтесь, Джилл, я не такой уж отсталый человек. Я знаю, что такое зелье. - Баттер называет его "травкой", - добавила Джилл. - В дни моей юности это называлось "чаек", - президент немного оттаял. Он смотрел на Джи

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  - 15  - 16  -
17  - 18  - 19  - 20  - 21  - 22  - 23  - 24  - 25  - 26  - 27  - 28  - 29  - 30  - 31  - 32  - 33  -
34  - 35  - 36  - 37  - 38  - 39  - 40  - 41  - 42  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору