Электронная библиотека
Библиотека .орг.уа
Поиск по сайту
Фантастика. Фэнтези
   Научная фантастика
      Крапивин Владимир. Самолет по имени Сережа -
Страницы: - 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  -
была помладше нас, лет десяти. В потрепанных тренировочных брюках, в застиранной футболке и в жилетке из мальчишечьей школьной курточки. Можно было подумать, что мальчик, если бы не жиденькие косы над погончиками. Девочка сидела, поджав ноги, и читала книгу. А рядом, в подорожниках, стояла картонная коробка. Я еще издалека прочитал на коробке карандашные буквы: "Люди добрые, помогите. Мне и бабушке нечего есть". Я, хотя и "балконный житель", но знал, конечно, что среди нищих встречаются ребятишки. Такие уж нелегкие наступили времена... Но это была странная нищенка. Читательница! Много ли такой подадут! Когда мы были метрах в трех, девочка глянула на нас и снова уткнулась в книгу. Но я почувствовал: не читает она, а ждет чего-то. Скорее, не милостыни, а чтобы мы поскорей проехали. Но я не мог просто так проехать мимо. Словно в чем-то оказался виноват. И Сережка, видимо, чувствовал то же. Притормозил кресло, руки его дрогнули на спинке. Девочка опять бросила быстрый взгляд. Сама белобрысая, а ресницы - как мохнатые черные гусеницы. И глаза темные. Какие-то беззащитно-ощетиненные. Я отвернулся. Сережка со спины шепнул мне в ухо: - У меня нет ни копейки. А у тебя? Я задергался, зашарил в кармане на шортах. Там лежала у меня латунная денежка в пятьдесят рублей. Не для покупок, а просто так. Мама подарила ее - новенькую, блестящую. Цены в ту пору скакали бешено, и полсотни рублей были уже, как говорят, "не деньги". Но каравай или батон купить было можно. Я перегнулся через подлокотник, осторожно опустил денежку на картонное дно. - Спасибо, - сказала девочка одними губами. У нее было треугольное маленькое лицо и пыльные тени под глазами. Я промолчал, ежась от неловкости. Не говорить же "на здоровье" или "пожалуйста". Хотел уже толкнуть колеса, раз Сережка медлит. Но опять встретился с девочкой глазами. Она уже смотрела иначе, мягче, будто на знакомого. И вдруг спросила тихо, с пришептыванием: - Ты почему на кресле? Ноги болят? По-хорошему так спросила. И я ответил ей доверчиво, как Сережке: - Если бы болели... А то просто не двигаются. - Плохо это... - шепнула она. - Чего уж хорошего... Девочка взяла из пустой коробки денежку и вдруг улыбнулась: - Красивая. Будто золотая... Я не знал, что сказать на это. И уехать молча было уже неловко. А Сережка вдруг спросил озабоченно: - Ты зачем здесь-то устроилась, за углом, на пустом месте? Тут люди почти не ходят... Девочка перестала улыбаться. - Зато никто не пристает. И читать не мешают... - Но ведь и не насобираешь ничего, - настаивал Сережка. - Ну и пусть... Я и не хочу. - Не хочешь, а сидишь... - Бабушка заставляет. Ей пенсию третий месяц не платят, вот она и говорит: "Иди, добывай на прокорм, пускай люди видят, до чего нас нынешняя власть довела..." Я сперва бутылки собирала на стадионе и на пляже, но там мальчишки прогоняют и отбирают, у них все места между собой поделены. И у нищих рядом с рынком тоже. А здесь можно... Сережка тихо дышал у меня за спиной. Девочка вертела в пальцах монетку. Чтобы не молчать, я спросил: - А что читаешь? Она повернула ко мне растрепанную обложку. Это была книжка английской писательницы Инид Блайтон "Великолепная пятерка на острове сокровищ". Я ее читал. А Сережка, видимо, нет. - Интересно? - спросил он. - Да... Только я ее уже третий раз читаю, потому что других нету... Я ее на три бутылки из-под пива у одного пацана выменяла... - У этой книжки есть продолжение, - сказал я. - Даже два. Хочешь, мы принесем? - Правда? - У девочки подскочили светлые бровки, глаза под мохнатыми ресницами заискрились. Они были теперь как янтарные бусины. Я оживился. - Конечно, принесем! Можем завтра!.. Сережка, можем? - Само собой. Все равно ведь пойдем гулять. Счастье опять накрыло меня - как пушистым одеялом. Оттого, что Сережка так меня понимает и что завтра снова мы будем вместе. А девочка смотрела и обрадовано, и с недоверием. - Завтра в это же время, - подвел итог Сережка. - Жди на этом самом месте. - Я весь день... буду ждать... - Ну, пока... - И Сережка лихо развернул мое кресло. И покатил. Я даже не успел ничего сказать. Только метров через двадцать упрекнул его: - Ну ты рванул с места. Даже не спросили, как ее зовут. - Ох, верно... Подожди! - Он оставил меня и застучал по доскам кроссовками. Я, вывернув шею, смотрел из-за спинки, как он подбегает к девочке. Подбежал, постоял рядом несколько секунд и опять примчался ко мне. - Ее зовут... Странное какое-то имя. Вроде как Сойка... - Может быть, Зойка? - Может быть... Но Сойка лучше. Есть такая лесная птица. И я согласился, что Сойка лучше... Квартала два мы двигались обратно по улице Кровельщиков, и я думал, что Сережка везет меня домой. Вон уже сколько времени гуляем, умаялся он со мной на пустырях и в буераках. Но Сережка свернул в тесный проулок. Вернее, в проход, где только заборы по сторонам да репейники, да травянистая дорожка. Спицы зашуршали в мелкой ромашке и клевере. Проход был извилистый. - Ромка, мы ведь тут еще не были! Посмотрим, что там! - Посмотрим... - Ты еще не торопишься домой? Я бы не торопился, но... была причина, по которой очень хотелось оказаться дома. Потому что лишь там я умел самостоятельно управляться со всякими своими делами. И в ванне, и... ну, сами понимаете. А здесь-то как? У меня уши сделались горячими. Но Сережка - он молодец, он сразу все понял. - Кого ты стесняешься-то! Кругом пусто, а мы свои люди. Ну-ка, давай... - Он взял меня под мышки, прижал к себе спиной и подтащил к забору. И держал так среди зарослей в стоячем положении, сколько потребовалось. Он был одного роста со мной (если можно обо мне говорить "рост") и, видимо, одного веса, но управлялся со мной ловко и легко, словно всю жизнь ухаживал за инвалидами. И я снова сделался счастливым - и от того, что Сережка сказал "мы свои люди", и от того, что не надо спешить домой. Проход среди заборов кончился. Мы оказались на берегу небольшого болота. На другом конце его темнел заброшенный сад, по сторонам виднелись кирпичные развалины и сараи. А над осокой и метелками тростника дрожал, как стеклянный занавес, нагретый воздух. И тихо-тихо было, до комариного звона. - Это же Мельничное болото! - обрадовался Сережка. - Бывший пруд! Вон там развалины мельницы! - Откуда ты знаешь? Ты говорил, что не бывал здесь... - Бывал, я вспомнил! Только я с той стороны сюда подходил, через сад, поэтому сразу сейчас не разобрался... Я знаешь как это место узнал? Вон по тому коллектору! - По чему? - Ну, смотри! Видишь, труба в деревянном кожухе? Я глянул налево. С нашего берега тянулось через болото что-то вроде мостика. Представьте себе собачью конуру с двускатной крышей, вытянутую в сотни раз. Такой вот бесконечный обшитый досками домик уходил к другому берегу. - Там внутри труба теплоцентрали, с горячей водой, - объяснил Сережка. - А обшивка зачем? Чтобы лягушки не обожглись? - Не только лягушки, вообще всякая живность, - засмеялся Сережка. - Тут ее много... Ромка, давай по этой штуке на ту сторону, а? - Ох... ну, давай... Страшновато было, но обидеть Сережку недоверием я не мог. Сережка вкатил меня на крышу коллектора. Коротенькие поперечные доски лежали внакладку друг на дружке, тугие шины прыгали по ним - по самым краям этой двускатной кровли. И внутри у меня что-то прыгало. Я вцепился в подлокотники. - С-смот-ри н-не б-бульк-ни ме-ня... - Это я вроде бы шутя проговорил сквозь тряску. - Ну, подумаешь! Если булькну, вытащу и отмою! - А ес-ли з-десь глуб-бо-ко? - Чуки помогут. - К-кто?! - Чуки! Живут здесь такие существа. Болотные. Похожи на пеньки с кудлатой шерстью. Они добрые... А еще есть шкыдлы. Вроде громадных водяных крыс или маленьких кенгуру. У них вместо передних лап ручки, как у мартышек. Ух, зловредные эти шкыдлы и хитрые! Чуки с ними всю жизнь воюют... Я даже про тряску забыл, слушая эту фантастику. Мельничное болото сразу показалось мне волшебным местом. Именно в таком заросшем пруду Тортилла подарила Буратино золотой ключик. А на мельнице водятся всякие духи... А мохнатые чуки по ночам собираются на берегу у костра и обсуждают, как защититься от поганых шкыдл. И плавают над болотом блуждающие огоньки... Пока я все это представлял, тряска кончилась. Потому что кончился коллектор. От него шел по берегу щелястый дощатый тротуар. Он терялся в близком саду. Но мы не поехали туда, Сережка повернул кресло в сторону. - Смотри, как здесь здорово! Вот удивительно! Вдоль осоки тянулась по берегу широкая полоса чистого белого песка! Если бы не у болота, а у озера или речки, здесь получился бы отличный пляж! - Ура! Остановка "Курорт"! - Я свалился с кресла и растянулся на теплом, не тронутом ни единым человечьим следом песке. Стянул футболку. Солнце уперлось мне в спину горячими лучами. И ноги теперь сзади загорят, буду совсем как нормальный пацан... Сережка плюхнулся рядом. - Намучился ты со мной, - благодарно сказал я. - Нисколечко! Я... наоборот... От этого "наоборот" в который уже раз налился я счастьем по самую макушку. Помолчал, поковырял песок. - Сережка, значит, ты и раньше бывал здесь? - Однажды... - А с чего у тебя это началось? Ну, желание гулять по городу? - У нас во дворе неинтересно, ребят совсем нет. Раньше были, а потом разъехались из коммуналок по новым кварталам, я один остался... Это ничего, что мы с тобой далеко друг от друга живем. Это даже интересно - ехать через полгорода. Я люблю путешествовать. - Я тоже... - И я рассказал Сережке, как мечтаю отправиться в кругосветное путешествие в автомобиле или на мотоцикле. Сережка заметил, что в автомобиле лучше. - В нем ведь можно вдвоем. Сперва ты машину ведешь, потом я, по очереди. Один за рулем, другой отдыхает... Ну что тут скажешь! Я только зажмурился, греясь под лучами. И, помолчав, поведал Сережке историю про своих бумажных голубков. И про последнего - с оранжевым солнцем и двумя мальчишками, которые идут, взявшись за руки. И замер. Мне показалось, что Сережка признается: "Я однажды на траве нашел как раз такого голубка! Неужели это твой?!" Но Сережка сказал: - Так, значит, это про тебя я осенью в газете читал? Про выставку бумажных голубей с рисунками! Правда, это ты?! - Ну... наверно. Подумаешь, газета. В ней много напутали и прибавили... - Но все равно ведь это про тебя! Мне тетя Настя тогда еще сказала опять: "Видишь, какие таланты бывают у людей с малых лет! А ты только знаешь нос в книгу или шастать неизвестно где". Выходит, у Сережки из-за меня случилась неприятность! Я сказал сердито и жалобно: - Что она к тебе придирается! У тебя куча талантов! Ты... вон какую сказку сочинил про болото! Хоть в журнале печатай! - Вовсе это не сказка... Ой, вон смотри, чука из осоки выглядывает! Я понимал, что это игра, но вздрогнул. - Где? - Вон... Спрятался, только трава качается. Осока и правда в одном месте колыхалась. Я засмеялся. - Не веришь, - вздохнул Сережка. - Ну, почему... Я верю. Здесь место и правда какое-то необыкновенное. - По-моему, это островок самых настоящих безлюдных пространств, - проговорил Сережка. Очень уж как-то серьезно. У меня - даже холодок между лопаток. - А что это за пространство? Они... совсем безлюдные? - Не совсем. Но они брошенные. Люди их оставили... Но раньше-то люди там жили. Долго-долго. И душа этой жизни на таких пространствах сохранилась. И они теперь... ну, как бы стали сами по себе живые... Может быть, это еще и с космосом связано, с его дыханием... И опять у меня - мурашки. Словно дыхание это пронеслось надо мной. "Гулкие барабаны Космоса", - вспомнил я. И подумал: "Рассказать?" Но Сережка вдруг встряхнулся: - Ой, Ромка! Наверно, пора уже! Сколько мы гуляем-то? Часов ни у меня, ни у Сережки не было. Но и по солнцу я видел: время давно уже послеобеденное. Мама небось не раз названивала домой в перерывах своего заседания. И теперь она как на иголках!.. И все же я не торопился. Растворялся в счастливой беспечности. Словно тишина и покой здешнего безлюдного пространства стали частичкой меня самого... Домой, на улицу Глазунова, добирались мы через заброшенный сад, потом по всяким переулкам и по улице Гоголя. Там лопнул водопровод, на асфальте вода ручьем, но это было даже здорово! Сережка разулся и катил меня бегом, вспарывая колесами лужи. И дальше все было прекрасно! Мама позвонила уже тогда, когда мы были дома. - Ты давно вернулся с прогулки? - Н-ну... довольно давно. - Обедал? - Д-да, конечно... - Роман! Я по голосу знаю, когда ты врешь! - Ну, суп уже разогрелся, мы сейчас... Мы с Сережкой съели и суп, и макароны с яичницей, и чаю напились. Он отдувался: - Ух, я будто танкер перегруженный. Как теперь домой поплыву... - Уже уходишь? - огорчился я. - Ничего себе "уже"! Тетушка, наверно, ищет по всем дворам, мне сегодня еще половики выбить надо... - Завтра придешь? - Конечно! - Точно? - Я же сказал!.. Нам ведь надо завтра книгу Сойке отнести! Ох!.. Я совсем забыл про девочку Сойку. Я почувствовал, что уши мои розовеют (хорошо, что они под волосами). Сережка глянул понимающе. - Эх ты... А она про тебя не забыла. - Откуда ты знаешь? - Знаю... Думаешь, из-за книги? Вовсе нет. Когда я у нее имя спрашивал, она знаешь что сказала? - Что? - Говорит: "А того мальчика как зовут?" Я говорю: "Рома". А она: "Какой этот Рома красивый..." У меня теперь не только уши, но и щеки стали горячие. - Тьфу! Дурость девчоночья. У них только это на уме! - Знаешь, она это не по-девчоночьи сказала. Не так, как они обычно: "Ах, какой он миленький!" Как-то очень вдумчиво. - И ты туда же! Сережка засмеялся: - Я-то причем? Я в красоте не разбираюсь. Мне главное, чтобы человек был хороший. Тут я не выдержал. Будто что-то надавило на меня: - А я... какой по-твоему? - И зажмурился от стыда. - Ты... такой... - Какой? - Ты - Ромка... - сказал он тихо и так хорошо, что стало снова тепло и ласково, словно там, на песке. ...Потом я махал Сережке с балкона, а он махал мне. - До завтра, до утра! - уже который раз крикнул я. А он вдруг в ответ: - Может, еще и раньше! - Как это раньше? - почти испугался я. - Это шутка! - И Сережка скрылся за углом дома. ИНАЯ ЖИЗНЬ В тот вечер я лег рано, солнце еще светило в мамину комнату с северо-западной стороны, я видел это в приоткрытую дверь. Мама зашла ко мне. - Ох, чувствую я, нагулялся ты со своим Сережкой. Даже загорел, будто в турпоходе. - Ага... - А вот на даче ты мог бы целые дни проводить на воздухе... Ну, не буду, не буду, не буду! Мы договорились. - Ты когда уезжаешь в свой профилакторий? - Через неделю... - Мама поцеловала меня и ушла. А я стал старательно засыпать. Не только для того, чтобы поскорее пришло утро и у увиделся с Сережкой. Мне казалось, что после такого славного дня ночь будет тоже хорошая. С моими снами. ...Лишь бы не напали снова тени черных орлов! Именно тени. Самих орлов, которые могут такие тени отбрасывать, я никогда не видел и не знаю даже, есть ли они на свете (хотя смешно говорить "есть" или "нет", когда речь идет про сон). Это были похожие на громадных птиц силуэты, словно вырезанные великанскими ножницами из непроницаемого мрака. С распахнутыми крыльями, с хищными головами на длинных шеях. Я понимал, что повредить самолет эти чудовища не могут - они же просто видения. Но от них летел черный ветер. Он ощущался не телом, не кожей, а нервами. Этот ветер был Страх. Иногда я со съежившимся сердцем, со стиснутыми зубами пробивался сквозь крылатую круговерть Страха. Главное - выдержать одну-две минуты, до первого кучевого облака. В его просвеченный луною туман тени орлов лететь боялись. И я нырял туда, как в спасение. Однако случалось и так, что пробиться я не мог. Бросал ручку управления, закрывал руками лицо, и начиналось падение. Я знал, что сейчас проснусь - с колотящимся сердцем и с каплями на лбу, но невредимый. И все равно в этом падении был ужас. Впрочем, тени нападали не всегда. Чаще я достигал облачной гряды без всяких приключений, а за ней было уже безопасно. Там было счастье! Первый раз я увидел такой сон в Новогоднюю ночь, после того, как отдал Ванюшке модель. Иногда я думал, что это судьба наградила меня. Вот, мол, за то, что не пожадничал, сделал радость малышу, получай вместо модели настоящий самолет. Он и в самом деле был настоящий! Легонький, трепещущий, словно живой. Я изучил его, как самого себя. Правда, я никогда не видел свой самолет со стороны. Во время таких снов я сразу оказывался в кабине. Но уж кабину-то знал до каждой заклепки, до каждой царапинки на приборном щитке. Наверно, потому, что я прочитал толстенную книгу о всяких самолетах, мне было понятно, как пользоваться приборами. Я видел их совершенно отчетливо, как наяву. Черные циферблаты в никелированных зубчатых ободках, с фосфорическими цифрами. Здесь был показатель высоты - альтиметр, искусственный горизонт, маленький шариковый компас с белыми делениями на пояске-экваторе, счетчик горючего (которое никогда не кончалось), показатель скорости... Была и рукоятка триммера с поцарапанным эбонитовым шариком на конце (это такое устройство, чтобы облегчать управление рулем и элеронами). Желтая лампочка в пластмассовом колпаке светила у меня над головой. Она укреплена была на плоскости верхнего сплошного крыла, которое нависало над кабиной, словно крыша. Кабина была одноместная, открытая, только спереди ее защищало очень выпуклое (как половинка шара) оргстекло. Перегнувшись через борт, я мог увидеть небольшое, туго надутое колесо на оттопыренной лапе шасси. Посмотрев назад, мог разглядеть высокое перо руля. И знал: на нем написано "L-5" (хотя самолет был мало похож на дяди Юрину модель). А глянув перед собой, видел я бетонную дорожку из квадратных плит - она уходила в лунный искрящийся туман. Я поворачивал ключ стартера. Чух-чух... - несколько редких взмахов винта сотрясали кабину и плоскость. Но сразу винт превращался в почти невидимый мерцающий круг, и вместо тряски появлялась мелкая щекочущая дрожь. Воздух начинал свистеть вдоль бортов. Стрелки на циферблатах вздрагивали, как усики проснувшихся бабочек. И вот он - миг, от которого замирает сердце. Я тяну рычажок газа. Еще... Поехали... Колеса подрагивают на стыках плит. Еще газу! Ручку управления - потихоньку на себя... Ф-ф-ф! - шипит воздух, и крылья мягким взмахом поднимают над бетоном. Я вжимаюсь в клеенчатое сиденье. Посильнее тяну к себе обмотанную синей изолентой рукоять... Как быстро остается внизу земля! Слева белый шар лун

Страницы: 1  - 2  - 3  - 4  - 5  - 6  - 7  - 8  - 9  - 10  - 11  - 12  - 13  - 14  -


Все книги на данном сайте, являются собственностью его уважаемых авторов и предназначены исключительно для ознакомительных целей. Просматривая или скачивая книгу, Вы обязуетесь в течении суток удалить ее. Если вы желаете чтоб произведение было удалено пишите админитратору