рать  несколько  более
полную информацию, если бы вообще наблюдали аккуратно.  Здесь  сказано
лишь то, что Кервенсер  не  вернулся  на  полета  и  что  с  поисковым
вертолетом  с  передатчиком  на  борту,  вылетевшим  на  его   поиски,
неожиданно прервалась связь. Изображение исчезло, и экран просто  стал
черным.
   - Этому может быть лишь одна причина, - заметил Бендивенс.
   - Я тоже так думаю, - произнес командир. - Но вопрос не в том,  что
именно закрыло экран, а почему это произошло именно в том месте и в то
время. Мы можем предположить, что  Реффел  сделал  это  сам,  отключив
передатчик. Было бы неплохо, если б ты сообразил сделать  это,  прежде
чем нам пришлось оставить  "Эскет",  и  тем  самым  облегчил  бы  нашу
операцию.  Скорее  всего,  он  увидел  нечто,   не   вписывающееся   в
официальную версию истории  с  "Эскетом".  Но  что  именно?  "Квембли"
застрял на огромном расстоянии от "Эскета". Теоретически один из наших
воздушных  шаров  _м_о_г_  оказаться  в  том  районе,  но   этого   не
_д_о_л_ж_н_о_ было случиться.
   - Мы ничего не узнаем, пока не вернется воздушный шар, вылетевший к
Дестигмету, - рассудительно  ответил  ученый.  -  Меня  сейчас  больше
интересует, почему мы не узнали об исчезновении  Кервенсера  несколько
раньше. Почему оказалось так, что нам  сообщили  обо  всем  уже  после
того,  как  Реффел  отправился  на  поиски  и  тоже  пропал?   Неужели
Дондрагмер так задерживал свои доклады людям-наблюдателям?
   - Я  в  этом  очень  сомневаюсь,  -  ответил  Барленнан.  -  Вполне
возможно, что они сообщили нам  об  исчезновении  Кервенсера  вовремя.
Помните, курьер сказал, что приходили и другие послания?  Гузмиин  мог
подумать, что сообщение о подобном происшествии не стоит  того,  чтобы
из-за него специально посылать курьера,  пока  не  пройдет  достаточно
времени, чтоб можно было ожидать результатов  поиска.  Мы  сможем  все
проверить через несколько минут, но, мне  кажется,  мои  предположения
верны.
   - Может быть. Однако в последнее время я  довольно  часто  думал  о
том,  действительно  ли  люди  со  станции  передают  нам   информацию
своевременно  и  полностью.   Несколько   раз   у   меня   создавалось
впечатление, что они накапливают сообщения и посылают  их  на  планету
одним, так сказать, пакетом. Вполне вероятно, они просто не  продумали
это, а может, мне вообще все показалась...
   - Но  они  могут  намеренно  задерживать  информацию,  -  подхватил
Бендивенс. - Если в поведении людей есть  какой-то  умысел,  мы  можем
потерять половину нашей экспедиции, даже не узнав об этом.  Они  могут
опасаться, что  мы  прекратим  исследования  и  потребуем,  чтобы  нас
вернули домой, как это предусмотрено контрактом,  если  риск  окажется
слишком большим.
   - Пожалуй, это вполне логично, -  признал  Барленнан.  -  Просто  я
как-то не думал об этом. Я, правда, считаю, что люди  обманывают  нас,
но чем больше пытаюсь разобраться в том, что происходит, тем  активнее
пытаюсь придумать, как  нам  узнать  истину.  А  вдруг  люди  все-таки
выбирают, что сообщить нам, а что нет, каждый раз, когда  с  одним  из
исследовательских крейсеров что-то случается?
   - Ты думаешь, они на это способны? - спросил Дисленвер.
   - Трудно сказать. Конечно, мы сами очень многое утаили от них, и  у
нас на то есть, как мы считаем, весьма веские причины. Но  в  общем-то
меня не это беспокоит. Мы знаем,  многие  из  людей  весьма  хороши  в
бизнесе, и, если мы не можем удержаться на их уровне,  сами  виноваты.
Но мне хотелось бы сейчас точно знать одно: что кроется за всем этим -
расчет или простая неаккуратность. Я знаю только одну возможность  все
проверить, но пока еще не готов ею воспользоваться. Если  у  вас  есть
какие-нибудь предложения, буду весьма рад.
   - А о какой возможности ты говоришь? - почти одновременно  спросили
оба ученых, Дисленвер чуть-чуть раньше.
   - "Эскет", конечно.  Только  там  мы  сможем  провести  независимую
проверку всего, что они нам говорят. По крайней мере, я ничего другого
пока не придумал. Правда, на это  уйдет  довольно  много  времени.  До
восхода солнца туда никто не отправится, да  и  лететь  до  места  сто
двадцать часов или около того. Конечно, мы  могли  бы  послать  "Диди"
даже ночью...
   -  Если  бы  мы  установили  световой  передающий  канал,   как   я
предлагал... - начал Дисленвер.
   - Слишком рискованно. Почти наверняка люди заметят его.  Мы  просто
не  знаем,  каковы  возможности  приборов  человеческих  существ.  Мне
известно лишь, что большинство из них расположено там, на станции,  но
никто из нас даже не представляет, насколько они совершенны. Люди  так
щедро снабжают нас этими передатчиками картинок, которые мы таскаем  с
собой по планете, что  я  сильно  сомневаюсь  в  сложности  и  высокой
стоимости подобного оборудования. К тому же двенадцать лет  назад  они
уже использовали их на Месклине. Но  даже  не  обладая  особо  точными
приборами, они вполне могут заметить свет на ночной  стороне  планеты.
Вот почему я отклонил твою идею, Дис. Но это вовсе не значит, что  она
плоха.
   - Что ж, но металла для установления электрической связи  нам  пока
не хватает, - заметил  Бендивенс.  -  Мне  нечего  больше  предложить.
Впрочем, если подумать, так мы очень просто  можем  узнать,  на  каком
расстоянии их приборы способны засечь свет.
   Позы месклинитов мгновенно изменились.  Теперь  они  явно  выражали
вопрос.
   - Мы могли бы, - продолжил ученый, -  вполне  невинно  спросить,  в
состоянии ли они обнаружить сигнальные огни либо прожекторы  пропавших
вертолетов.
   Барленнан ненадолго задумался, а потом сказал:
   - Хорошо. Отлично. Пойдем-ка. Тем не менее, если люди ответят,  что
такой возможности у них нет, можно  ли  не  сомневаться,  что  они  не
скрывают ее от нас? Тогда придется придумать, как проверить еще и это.
   Он первым направился  к  выходу  из  зала  с  картой  Дхрауна,  где
проходило совещание, и далее по коридору Поселка  к  отсеку  связи.  В
большинстве коридоров и проходов  было  относительно  темно.  Спонсоры
экспедиции  не   экономили   на   снабжении   экспедиции   источниками
искусственного света, но Барленнан сам строго ограничивал их число.  И
в комнатах, и в проходах освещение было таково, чтобы лишь  различать,
что происходит вокруг.
   Месклиниты чувствовали себя комфортно только в том случае, если над
ними не нависал потолок и они могли  видеть  звезды  над  головой.  Ни
одного  из  уроженцев  Месклина  не  радовало  то,  что   на   Дхрауне
существовало множество вещей, которые могли бы свалиться сверху.  Даже
ученые изредка посматривали вверх, проходя по  переходам,  и  искренне
радовались, когда видели над собой бескрайнее  звездное  небо.  Сейчас
солнце  Месклина,  которое  люди  называли  Лебедь-61,  находилось  за
горизонтом.
   Барленнан  по  пути  больше  смотрел  вверх,  чем  вперед,  пытаясь
разглядеть станцию людей.  На  ней  стоял  световой  маяк,  видимый  с
Дхрауна как звезда четвертой величины. Любимым занятием месклинитов  в
свободное время было наблюдать, как она едва  заметно  движется  среди
звезд. По этому  движению  они  снова  и  снова  перенастраивали  свои
маятниковые инструменты, которые изготовили сами,  ибо  те  редко  шли
согласованно друг с другом более чем несколько часов.
   Звезды и станция разом пропали из виду, когда вся  троица  достигла
ярко освещенного отсека связи. Гузмиин, увидев Барленнана,  немедленно
доложил:
   - Никаких новостей ни об одном из вертолетов.
   - А какие доклады ты получил от Дондрагмера  с  того  времени,  как
"Квембли" вынесло на сушу, то есть примерно за последние сто  тридцать
часов? Ты знаешь, как давно пропал первый офицер Дона?
   - Только весьма приблизительно. Об этом  случае  сообщили,  но  без
подробностей, в том числе и как давно это случилось. Я  просто  принял
сообщение, не задавая никаких  вопросов.  О  втором  исчезновении  мне
стало известно менее чем через час.
   - И ты не удивился, что эти сообщения пришли одно за  другим,  хотя
между событиями, о которых в них говорится, явно прошло гораздо больше
времени?
   - Да. Когда пришел второй  рапорт,  меня  тоже  заинтересовал  этот
вопрос. Но я не смог  ответить  на  него  и  подумал,  что  ты,  если,
конечно, захочешь, лучше сам расспросишь обо всем людей.
   В эту минуту вмешался Бендивенс:
   - Как ты думаешь, может, Дон  не  сообщил  о  первом  исчезновении,
потому что не принял поначалу его всерьез и понадеялся, что  Кервенсер
скоро отыщется? Тогда можно было бы рассказать нам  об  этих  эпизодах
как о незначительных инцидентах.
   Барленнан задумчиво посмотрел на задавшего  вопрос  ученого,  но  с
ответом не помедлил.
   - Нет, я так не думаю. Дондрагмер, конечно, не  всегда  соглашается
со мной, но есть некоторые поступки, на которые не способен  никто  из
нас.
   - Даже если бы от срочного доклада ничего  не  зависело?  И,  кроме
того, ни мы, ни человеческие существа ничем не могли помочь, узнай  мы
все сразу или позже.
   - Даже тогда.
   - Не понимаю, почему.
   - Зато я понимаю. Придется  поверить  мне  на  слово.  У  меня  нет
времени на детальные пояснения, и я сомневаюсь, что,  так  или  иначе,
сумел бы быстро подобрать нужные слова. Если  Дондрагмер  по  каким-то
причинам не сделал этого доклада, значит, скорее  всего,  это  причины
веские. Лично я сильно сомневаюсь, что тут есть его вина. Гуз,  а  кто
из людей передал тебе сообщения? Это был один и тот же?
   - Нет, командир. Я плохо разбираюсь в их голосах,  а  они  довольно
часто не  называют  своих  имен.  Примерно  половина  докладов  сейчас
поступает на их, человеческом, языке. Большая часть остальных приходит
от людей по имени Хоффман. Некоторые  другие  тоже  говорят  на  нашем
языке, но, кажется,  эти  двое  владеют  им  в  совершенстве.  У  меня
создалось впечатление, что более молодое существо,  носящее  это  имя,
чаще других, вообще очень много, разговаривало с "Квембли".  Вот  я  и
подумал, что, если все могут просто болтать, ничего серьезного там  не
происходит.
   - Хорошо. Я, наверное, подумал бы так  же.  Воспользуюсь,  пожалуй,
передатчиком. У меня есть  несколько  вопросов,  которые  я  хотел  бы
задать людям.
   Вахтенный, не дожидаясь приказа, уступил Барленнану  место,  и  тот
устроился перед передатчиком. Экран был темным.  Командир  сжал  рычаг
"Внимание" и стал терпеливо ждать, пока  пройдет  минута.  Он  мог  бы
начать говорить сразу, поскольку, естественно,  кто  бы  ни  находился
сейчас на станции возле приемника,  он  тут  же  примет  передачу,  но
Барленнан  хотел  увидеть,  с  кем  будет  говорить.  Оставалось  лишь
надеяться, что задержка не вызовет ни у кого подозрений.
   Лицо, появившееся перед ним на экране,  было  ему  незнакомо.  Даже
пятидесяти земных лет общения с людьми оказалось  недостаточно,  чтобы
он научился распознавать семейное сходство, хотя любой  человек  сразу
бы догадался, что перед ним сын  Изи.  Собственно,  за  пятьдесят  лет
Барленнан видел не так уж много  людей.  На  Месклине  побывало  около
двадцати мужчин, и ни разу там не появлялись женщины.
   Гузмиин узнал юношу и хотел было представить его, но тот сделал это
сам.
   - Здесь Бендж Хоффман, - проговорил  он.  -  Никаких  сообщений  не
поступало с "Квембли"  с  тех  пор,  как  мать  вызвала  вас  примерно
двадцать минут назад. Никого из инженеров или ученых  в  отсеке  связи
сейчас нет. Если у вас есть  вопросы,  на  которые  необходимы  ответы
специалистов, то  скажите  об  этом  сразу.  Если  же  вас  интересует
информация о текущих событиях,  я  нахожусь  здесь,  в  центре  связи,
последние семь часов почти неотлучно и, возможно, смогу вам помочь.  Я
жду.
   - У меня два вопроса, - отозвался Барленнан.  -  На  один  из  них,
наверное, ты сможешь ответить, на другой, скорее всего, нет. Сначала о
втором  исчезновении.  Я  просто  прикидывал,  насколько   далеко   от
"Квембли" находился  второй  вертолет,  когда  передача  с  его  борта
прекратилась. Если тебе не известно расстояние,  то,  может  быть,  ты
скажешь, как долго разыскивали пилота.
   Второй вопрос в основном касается вашей технологии, с которой я  не
слишком хорошо знаком, но ты, надеюсь. Маком  лучше.  Есть  ли  у  вас
какая-нибудь возможность увидеть огни, такие, скажем,  как  прожекторы
на вертолетах, оттуда, где вы находитесь? Как мне кажется, зрения,  ни
человеческого,  ни  месклинитского,  недостаточно,  но  у   вас   есть
множество оптических устройств, о которых я знаю очень мало, наверное,
есть и такие, о которых мне вообще ничего не известно. Я жду ответа.
   Бендж поднял палец и кивнул как раз в ту  минуту,  когда  Барленнан
задал первый вопрос, но юноша подождал, пока  не  поступит  и  второй,
прежде чем заговорил сам.
   - Я могу ответить на ваш первый  вопрос,  а  мистер  Кавано  найдет
кого-нибудь, кто мог бы ответить на второй, - были его первые слова. -
Кервенсер начал свой разведывательный полет примерно одиннадцать часов
назад. И никто не заподозрил, что с ним что-то не так, пока не  прошло
восемь часов, когда все вдруг выяснилось одновременно: Кервенсер и его
вертолет исчезли, "Квембли" вмерз в лед,  а  Битчермарлф  с  Такуурчем
оказались где-то под ним. По крайней мере, никто точно не  знает,  где
они, однако они работали под корпусом,  а  после  этого  их  никто  не
видел. Где же им еще быть, если не  там?  Один  из  матросов,  Реффел,
вылетел на втором вертолете с телепередатчиком на поиски Кервенсера  и
некоторое время исследовал местность  довольно  близко  от  "Квембли".
Затем мы предложили ему отправиться  чуть  дальше,  туда,  где  аварию
вертолета Кервенсера, если бы она  произошла,  не  могли  увидеть  или
услышать с крейсера. Он так  и  сделал,  и,  конечно  же,  Дондрагмер,
наблюдавший за ним с командного мостика, потерял его из виду. Затем мы
долго совещались с капитаном, и все, кто  находился  здесь,  оказались
втянутыми в разговор. Как  позже  выяснилось,  никто  не  наблюдал  за
экраном Реффела несколько минут. Затем кто-то заметил, что экран  стал
совершенно темным. Не таким, каким он  становится,  когда  прерывается
связь, а таким, словно исчезло лишь изображение.
   Барленнан бросил взгляд на Гузмиина  и  ученых.  Никто  из  них  не
произнес ни слова, но это было и ни  к  чему.  Никто  не  наблюдал  за
экраном Реффела, когда тот закрывал его! На такую удачу  месклиниты  и
не рассчитывали.
   Бендж продолжал говорить.
   - Звук, конечно, остался  включенным,  поскольку  никто  из  нас  с
Реффелом не разговаривал. Ни один из  нас  даже  не  представлял,  что
случилось. Это произошло как раз перед тем, как моя мама вызвала  вас,
менее получаса назад, а  значит,  между  двумя  исчезновениями  прошло
примерно около двух с половиной часов. На  ваш  второй  вопрос  ответа
придется подождать, поскольку мистер Кавано еще не вернулся.
   Барленнана несколько сбила с толку  арифметика:  юноша  использовал
название мер на месклинитском, а сами меры - земные. После  нескольких
секунд обдумывания он во всем наконец разобрался.
   - Понятно, - заговорил он.  -  Если  я  правильно  тебя  понял,  вы
послали нам сообщение через два часа после того, как "Квембли" вмерз в
лед, а Кервенсер исчез. Не знаешь ли ты, почему так  могло  случиться?
Конечно, я понимаю, что ничего не  смог  бы  предпринять,  но  ведь  я
возглавляю экспедицию и должен  постоянно  быть  в  курсе  всего,  что
происходит с лэнд-крейсерами. Я не знаю, чем именно ты занимаешься  на
станции. Возможно, ты просто многого не знаешь. Но я слышал от  своего
радиста, что ты довольно много беседовал  с  экипажем  "Квембли",  так
что, может быть, ты сможешь помочь мне? Я жду.
   Барленнан преследовал свои скрытые цели, произнося последнюю фразу.
Очевидным было одно: он хотел побольше узнать  о  Бендже  Хоффмане,  и
особенно потому, что тот очень хорошо  владел  языком  месклинитов  и,
если Гуз не ошибался, похоже,  с  большой  охотой  беседовал  с  ними.
Барленнан надеялся, что Бендж окажется таким же, как и другой Хоффман,
второе симпатизирующее им существо на станции. Если так, то было важно
знать, какое положение он занимает.
   Кроме того, командир также исподволь  хотел  проверить  утверждение
Гузмиина, что юноша довольно часто и подолгу болтал с членами  команды
"Квембли". Наконец, даже Барленнан понимал, что Бендж весьма молод для
человеческого  существа,  чтобы  заниматься  серьезной  работой:   его
словарный запас и общий стиль речи ясно указывали на  это.  Это  можно
было  бы  весьма  успешно  использовать,   если   удастся   установить
достаточно близкие отношения.
   Ответ юноши показался месклиниту весьма пространным и в то же время
многообещающим.
   - Я не знаю, почему вам не сообщили о Кервенсере и "Квембли"  сразу
же, - сказал он. - Лично я думал, что это было сделано. Я очень  много
общался с Битчермарлфом, вы должны его знать, он один из рулевых Дона.
Мне очень нравилось беседовать с ним. Мы хорошо понимали  друг  друга.
Когда я узнал, что он попал в беду, то сосредоточился на том,  как  бы
ему помочь. Я находился в отсеке  связи  не  все  время,  это  не  мое
рабочее  место,  а  просто  приходил,  когда  появлялась   возможность
поболтать с Битчем. Я согласен, что кто-то должен был вам  сообщить  о
случившемся раньше. Если хотите, то могу узнать, кто  обязан  был  это
сделать и почему он этого не  сделал.  Моя  мама  или  мистер  Мерсерэ
должны знать.
   Что же касается моей работы здесь, то, прежде чем ответить на  этот
вопрос, я должен пояснить вам  кое-что.  На  Земле,  когда  кто-нибудь
заканчивает основное обучение, то есть  овладевает  письмом,  чтением,
счетом, изучает основы ряда наук, он должен  поработать  где-нибудь  в
таком месте, где не требуются особые знания или навыки,  два  или  три
наших года, и тогда ему  разрешают  получить  либо  специализированное
образование, либо общее высшее. Никто не говорит об этом прямо, но все
знают, что от людей, на которых вы работаете, зависит ваше будущее, то
есть именно они определяют, чем лучше всего вам заняться. Номинально я
прикреплен к аэрологической лаборатории  в  качестве  так  называемого
мальчика  на  побегушках.  На  самом  деле  любой  сотрудник  станции,
которому я попадусь на глаза, может дать мне задание.  Главное  -  кто
успеет опередить других. Но  я  не  жалуюсь.  У  меня  довольно  много
свободного времени, и за последние несколько дней я  часто  и  подолгу
беседовал с Битчем.
   Барленнан исходя из своего пятидесятилетнего опыта достаточно легко
догадался, что понимает его собеседник под словом "день".
   - Конечно, - продолжил юноша, - знание вашего языка  помогает.  Моя
мать - просто помешана на языках, а я  унаследовал  это  от  нее.  Она
начала изучать  стеннийский  десять  лет  назад,  когда  папа  впервые
подключился к Дхраунскому проекту. Думаю, что теперь я в основном буду
заниматься связью на полулегальном положении, то есть  довольно  много
времени. А вот идет мистер Кавано с  одним  из  астрономов,  которого,
если не ошибаюсь, зовут Тиббетс.  Они  ответят  на  вопрос,  можно  ли
обнаружить свет на большом расстоянии, а я затем попытаюсь ответить на
другие ваши вопросы.
   На  экране   появилось   изображение   астронома,   широкие   черты
темнокожего лица которого, пожалуй, удивили Барленнана. Он никогда еще
не видел человеческое существо с бородой, хотя и привык  к  различному
виду растительности на их черепах. Лицо Тиббетса  украшала  бородка  с
стиле Ван Дейка, которая вполне умещалась  внутри  шлема  космического
скафандра.  Месклиниту  же  Тиббетс   казался   совершенно   необычным
существом.  Поразмыслив,  Барленнан  решил,   что   задавать   вопросы
астроному о его внешности нетактично. Возможно,  лучше  попозже  будет
узнать об этом у Бенджа. Смутить кого бы то ни было - не лучший способ
начать разговор.
   К  великой  радости  командира,  это  странное   продолжение   лица
н