нишь? - сказал он.
     Я покачал головой.
     - Совсем немного. Но достаточно... чтобы не совсем доверять.
     - Значит, искусственные воспоминания землянина все еще силь-
ны. Гэст Райни сказал, что рано или поздно ты все  вспомнишь,  но
что на это потребуется время.
     Как икона, - подумал я, - одна запись на другой. Но  Ганелон
все еще был чужим, я оставался Эдвардом Бондом.
     - Интересно, - сказал Матолч, мрачно глядя  на  меня.  -  Ты
много лет провел в ссылке, не поменялся ли ты целиком. Раньше  ты
всегда... ты ненавидел меня, Ганелон. Скажи, ты  ненавидишь  меня
сейчас?
     - Нет, - сказал я. - По крайней мере, не знаю. Мне  кажется,
что я тебе не доверяю.
     - У тебя на это есть причины. Если ты вообще хоть что-то по-
мнишь. Мы всегда были врагами, Ганелон, хотя и зависимыми один от
другого нуждами и законами Совета. Должны ли мы  быть  врагами  и
дальше?
     - Это от многого зависит. Я вовсе не  хочу  иметь  врагов  -
особенно здесь.
                              -22-



     Матолч нахмурил свои рыжие брови.
     - О, это не речь Ганелона! В старые добрые времена тебе было
все равно, сколько врагов у тебя будет. Если ты изменился  насто-
лько, то нас всех может ожидать большая опасность.
     - Я ничего не понимаю, - сказал я. - Я почти ничего не пони-
маю из того, что ты говорил. Все это похоже на сон.
     - Это хорошо. Если ты снова  станешь  старым  Ганелоном,  мы
опять будем врагами. Но если ссылка на Землю изменила тебя  -  мы
еще можем стать друзьями. Друзьями быть лучше. Медее это не  пон-
равится, не думаю, что и Эйдери будет в восторге. А что  касается
Гэста Райни...
     Он пожал плечами.
     - Гэст Райни... стар, очень стар. Во всем Темном Мире, Гане-
лон, ты имеешь больше всех власти. Или можешь иметь. Но это будет
означать, что надо идти к Кэр Ллуру.
     Матолч остановился и посмотрел мне в глаза.
     - Раньше ты понимал, что это означает. Ты боялся, но ты  хо-
тел власти. Однажды ты уже был у Кэр Ллура и посвятил  себя  ему.
Так что между вами установилась связь, правда, еще несовершенная,
но ее можно закрепить, если ты этого захочешь.
     - Что такое Ллур? - спросил я.
     - Молись, чтобы никогда не вспомнить этого, - сказал Матолч.
- Когда Медея будет говорить с тобой, бойся, когда она  заговорит
о Ллуре. Я могу быть другом или твоим врагом,  Ганелон,  не  ради
моего собственного благополучия, а ради благополучия Темного  Ми-
ра, и я предупреждаю тебя: не ходи к Кэр Ллуру, как бы ни просила
тебя Медея, и что бы ни обещала. По крайней мере,  подожди,  пока
твоя память не вернется к тебе.
     - Что такое Ллур? - повторил я вопрос.

                           њњњњњњњњњњ

     Матолч отвернулся от меня.
     - Я думаю, Гэст Райни это знает. Я не знаю. И не хочу знать.
Ллур это... это... он всегда голоден. Но его аппетит может  удов-
летворить лишь... лишь...
     Он замолчал.
     - Ты забыл, - сказал он через некоторое время. -  Одно  меня
смущает. Скажи, а как вызвать Ллура, ты тоже забыл?
     Я не ответил. В голове моей была давящая пустота, как  будто
старые воспоминания просились наружу и никак не могли вырваться.
                              -23-



     Ллур - Ллур?
     Матолч кинул на жаровню щепотку порошка.
     - Можешь ли ты вызвать Ллура? - спросил он, и голос его  был
вкрадчив. - Отвечай, Ганелон, можешь?
     Неприятный запах дыма стал сильнее. Пустота  в  моей  голове
как бы раздвинулась, открывая путь непонятной тени. Я узнал  этот
смертельный запах.
     Я встал, глядя на Матолча. Я сделал два шага и одним  ударом
ноги опрокинул треножник. Угли рассыпались по каменному полу. Ры-
жебородый вздрогнул от неожиданности и посмотрел на меня.
     Я вытянул руку, схватил Матолча за тунику и затряс  с  такой
силой, что зубы его застучали друг о друга. Жаркая ненависть  пе-
реполняла меня.
     Чтобы Матолч пытался меня обмануть!
     Какой-то незнакомец разговаривал моим языком. Я слышал,  как
я говорю.
     - Оставь свои заклинания для рабов и проституток! - рычал  я
сквозь стиснутые зубы. - Я скажу тебе, что желаю  сказать,  и  не
больше! Жги свои зловонные травы в другом месте, а не в моем при-
сутствии!
     Рыжебородая челюсть сжалась. Желтые глаза запылали пламенем.
Матолч изменился в лице, его плоть потекла как вода, еле видная в
облаках дыма, поднимающихся от валяющихся  углей.  Желтые  зрачки
угрожали мне из серого тумана. Меняющий форму издал нечленоразде-
льный звук своим горлом - звук, который мог издать только  зверь.
Волчий рык! Морда волка глядела на меня!
     Дым рассеялся. Иллюзия!? - проходила. Матолч, обычный  чело-
век, расслабился и осторожно высвободился из моего захвата.
     - Ты... ты напугал меня, лорд Ганелон, - спокойно сказал он.
- Но я думаю, ты ответил на мой вопрос, даже если  эти  травы,  -
тут он кивнул на опрокинутый треножник, - не помогли  тебе  осве-
жить память.
     Я отвернулся и пошел к двери.
     - Подожди, - сказал Матолч. - У меня есть  одна  твоя  вещь,
которую я забрал у тебя недавно.
     Я остановился.
     Рыжебородый подошел ко мне, держа в руках оружие - шпагу без
ножен.
     - Я забрал ее у тебя, когда мы проходили сквозь Огонь Нужды,
- сказал он. - Она твоя.
     Я взял оружие и вновь двинулся к задернутому портьерой  вхо-
                              -24-



ду.
     Позади меня Матолч заговорил.
     - Мы еще не враги, Ганелон, - мягко сказал он. - И  если  ты
мудр, ты не забудешь моего предупреждения. Не ходи к Кэр Ллуру.
     Я вышел, держа в руках шпагу, я торопился, спускаясь по вин-
товой лестнице. Мои ноги несли меня сами. Оккупант в  моем  мозгу
все еще был силен. Запись на иконе и письмо  на  ней  становились
заметнее, проявляясь как бы под воздействием сильного растворите-
ля.
     Верхняя запись, из-за которой я потерял память. Своя  запись
- настоящие воспоминания.
     Замок - откуда я знал, что это замок? - был лабиринтом. Два-
жды я проходил мимо солдат. стоящих на страже, со знакомой  тенью
страха в глазах - тенью, которая, мне казалось,  углублялась  при
моем появлении.
     Я продолжал идти вперед, торопливо  проходя  бледно-янтарный
зал. Я откинул в сторону золотистую портьеру и ступил в  овальную
комнату со сводчатым потолком, обитую бледным шелком. Журчал фон-
тан и легкий ветерок коснулся моей щеки. За комнатой арка  выхода
была оплетена ветвями с листьями.
     Я прошел сквозь арку. И оказался в саду, окруженном стенами.
В саду было множество экзотических цветов и причудливых деревьев.
     Цветы сверкали как драгоценные камни на фоне темной  зелени.
Рубины и аметисты, прозрачные и молочно-белые, серебряные,  золо-
тые, изумрудные - цветы расстилались невиданным по  красоте  ков-
ром. Деревья тоже не были безжизненными. Искривленные и  могучие,
как дубы, их толстые сучья и ветви были покрыты  облаком  зеленой
листвы. Зеленый занавес угрожающе зашевелился. Деревья  распрями-
лись в ожидании. Я увидел, как черные сучья искривились и медлен-
но потянулись ко мне... И расслабились. И снова стали неподвижны.
Они узнали меня!
     Над этим злым садом темное  небо  резко  контрастировало  со
сверкающим на нем солнцем.
     Деревья снова зашевелились.
     Какое-то беспокойство охватило  зелень.  Змееобразная  ветка
изогнулась и быстро выпрямилась - ударила - и вновь стала на мес-
то.
     В том месте, где она только что была, показалась фигура  че-
ловека, бегущего вперед, уворачивающегося и кидающегося из сторо-
ны в сторону под страшными ударами, обрушивающимися  на  него  со
всех сторон со стороны леса-сторожа.
                              -25-



     Человек в плотно облегающем фигуру коричневом костюме  бежал
ко мне.
     Его суровое бесстрашное лицо кипело возбуждением, на нем бы-
ло написано нечто вроде победного выражения. В руках  у  него  не
было никакого оружия, но к поясу был пристегнут пистолет, или не-
что очень похожее на него.
     - Эдвард! - сказал он настойчиво, стараясь говорить тише.  -
Эдвард Бонд!
     Я узнал его. Не его именно, конечно, но я уже видел  убегаю-
щие, одетые во все коричневое или зеленое  фигуры,  и  ненависть,
которую я уже один раз испытал с Матолчем, волной прокатилась  по
мне при виде него.
     Враг! Выскочка! Один из многих,  кто  сумел  воспользоваться
волшебством против лорда Ганелона, великого лорда Ганелона!
     Я почувствовал, как волна гнева заливает краской  мое  лицо,
кровь застучала в моих висках с такой силой,  с  такой  необычной
незнакомой мне яростью, что другому мне стало страшно.  Мое  тело
напряглось в позе Ганелона - плечи назад, грудь  выставлена  впе-
ред, презрительная улыбка на губах, подбородок высоко  поднят.  Я
услышал, как мой голос сыплет проклятиями на языке, который я  не
помнил, но понимал. И я увидел, как он отступил назад  и  неверие
было написано на его лице. Рука его потянулась к поясу за  оружи-
ем.
     - Ганелон? - заикаясь произнес он,  пытаясь  поймать  своими
глазами мой взгляд. - Эдвард, ты с нами или ты опять стал Ганело-
ном?



5. Ведьма в алом



     В правой руке я все еще сжимал шпагу. Вместо ответа я с  не-
навистью сделал выпад. Он отпрыгнул назад, оглянулся через  плечо
и вытащил свое оружие. Я проследил за его взглядом и увидел  дру-
гую фигуру, скользящую меж цепляющихся деревьев. Она была  меньше
и изящнее - девушка в тунике цвета земли и леса. Ее черные волосы
ниспадали на плечи. Она держалась за свой пояс и лицо ее было по-
вернуто ко мне и искажено ненавистью, а зубы обнажены в  страшной
улыбке.
                              -26-



     Человек, стоящий передо мной, что-то говорил.
     - Даже если ты Ганелон, ты помнишь Эдварда Бонда! Он  был  с
нами - он верил в нас! Выслушай нас, пока  еще  не  поздно!  Арле
сможет убедить тебя, Эдвард! Иди к Арле. Даже  если  ты  Ганелон,
разреши отвести тебя к Арле!
     - Это бесполезно, Эрту, - раздался тоненький голос девушки.
     Она боролась с последним из деревьев, чьи ветви обхватили ее
и никак не хотели отпустить. Ни один из них не пытался теперь го-
ворить тише. Они кричали, и я знал, что в любую минуту могут поя-
виться стражники, а я хотел убить их обоих сам, прежде  чем  кто-
нибудь отберет у меня это удовольствие. Я жаждал крови этих людей
и в этот момент имя Эдварда Бонда не было даже воспоминанием.
     - Убей его, Эрту! - вскричала девушка. - Убей его или отойди
с дороги. Я знаю Ганелона.
     Я поглядел на нее и крепче обхватил эфес моей шпаги. Да, она
говорила правду. Она знала Ганелона. И Ганелон знал ее  и  смутно
помнил, что у нее были причины ненавидеть его. Я видел  это  лицо
раньше, искаженное ненавистью и отчаянием. Я не помнил где, когда
и почему, но она выглядела знакомой.
     Человек, называемый Эрту, неохотно вынул пистолет. Для  него
я все еще был, по крайней мере, образом его друга. Я торжествующе
рассмеялся и снова взмахнул своей шпагой, слыша, как она со свис-
том рассекает воздух. На этот раз я не промахнулся и на  человеке
показалась кровь. Он снова отступил  назад,  подняв  свое  оружие
так, что я глядел прямо в черное дуло.
     - Не принуждай меня к этому, - сказал он, сжав зубы.  -  Это
пройдет. Ты был когда-то Эдвардом Бондом - ты станешь  им  вновь.
Не вынуждай меня убить тебя, Ганелон!
     Я поднял шпагу, видя все как в тумане, сквозь красную пелену
ярости, застилавшую мозг.
     Я торжествовал, сам не зная почему. Перед глазами уже стояла
картина фонтана крови, хлынувшей из его перерезанных артерий, ко-
гда моя шпага опустится.
     Я напряг свое тело для последнего, решительного удара! Вдруг
моя шпага стала живой и затрепетала в моих руках. Невозможно -  я
даже не могу описать, как это произошло - мой удар возвратился ко
мне же. Вся та сила удара, которую я подготавливал для  противни-
ка, внезапно прошла по шпаге, по моей руке, по всему моему  телу.
Сильнейшая боль и шок, мне показалось, что сад вокруг меня завер-
телся. Земля стремительно приблизилась и больно ударила  меня  по
коленям.
                              -27-



     Кровавая пелена спала с моих глаз. Я все еще был  Ганелоном,
но Ганелоном оглушенным чем-то более могущественным, чем  простой
удар.
     Я стоял на коленях на земле, опираясь на траву одной  рукой,
чувствуя сумасшедшую боль в пальцах другой руки, ранее  державшей
шпагу, которая валялась на траве ярдах в  пятнадцати  от  меня  и
светилась призрачным светом.
     Это было делом рук Матолча - я знал это! Мне нельзя было за-
бывать, как мало можно было доверять  этому  хитрому,  скользкому
оборотню! Я применил к нему силу, силу физическую, наиболее оско-
рбительную для него, в его комнате,  в  башне,  и  мне  следовало
знать, что он отомстит. Даже Эдвард Бонд, каким бы мягкотелым ду-
раком он не был, должен был дважды подумать, прежде чем взять дар
из рук оборотня!
     Правда, сейчас у меня не было времени злиться на Матолча.  Я
глядел в глаза Эрту, его лицо становилось все решительнее и я по-
нял, сейчас раздастся выстрел.
     - Ганелон! - сказал он почти шепотом. - Истребитель! - палец
его начал надавливать на курок.
     - Подожди, Эрту! - вскричала тонким голосом  девушка  позади
него. - Подожди, дай мне!
     Я поднял голову, все еще оглушенный. Все произошло так быст-
ро, что девушка еще не успела выбраться из охвативших ее деревьев
и освободилась лишь в тот момент, когда я поднял голову. Она нап-
равила на меня свое оружие. За черным дулом пистолета ее лицо бы-
ло белым как снег и искаженным ненавистью.
     - Дай мне! - вновь закричала она. - Это будет  отдача  моего
долга ему!
     Я был беспомощен. Я знал, что даже на таком  расстоянии  она
не промахнется. Я видел ярость в ее глазах, видел, как дуло чуть-
чуть трясется, потому что руки ее тоже дрожали от ненависти, но я
знал, она не промахнется. В это мгновение передо мной  пронеслись
отдельными сценами и жизнь Ганелона, и жизнь Эдварда Бонда.
     Затем шипение, громкое шипение, похожее на змеиное, но  неи-
моверно сильнее, послышалось за ее спиной. Деревья  стали  насту-
пать с такой быстротой, которую невозможно было от  них  ожидать.
Шипение усилилось. Эрту прокричал что-то невнятное, но  я  думаю,
что девушка была слишком расстроена, чтобы могла что-нибудь  слы-
шать и видеть.
     Она так и не узнала, что произошло. Она могла лишь  чувство-
вать, как ломаются ее кости от могучего  удара  ближайшего  сука,
                              -28-



первым дотянувшегося до нее. Она выстрелила в самый момент  удара
и раскаленная молния расплавила почву у меня под ногами. Я почув-
ствовал запах горелой травы и торфа.

                           њњњњњњњњњњ

     Девушка успела вскрикнуть только один раз, когда ветки обви-
лись вокруг нее. Потом до меня отчетливо донесся хруст, который я
неоднократно слышал в этом саду. Человеческая спина не более  чем
соломинка в объятиях могучих веток.
     Эрту остолбенел, но всего лишь на мгновение. Затем он быстро
повернулся ко мне и на сей раз я знал, что он спустит  курок  без
колебаний.
     Но время лесных жителей истекло. Он не успел  еще  полностью
повернуться ко мне, как из-за моей спины донесся смех,  холодный,
язвительный. Я увидел, как страх и ненависть скользнули  по  лицу
Эрту, и как он отвел от меня свой пистолет и направил его  вверх,
на кого-то стоящего за мной, но прежде чем он успел нажать курок,
нечто вроде стрелы белого цвета вылетело из-за моего плеча и уда-
рило в грудь, чуть выше его сердца.
     Он упал мгновенно: губы его были искривлены в усмешке, глаза
смотрели ненавидящим взглядом, а он был уже мертв.
     Я повернулся, медленно поднимаясь на ноги. Передо мной стоя-
ла Медея, изящная и прекрасная, в туго обтягивающем ее алом  пла-
тье. В руке она держала маленькую черную трубку, все  еще  подня-
тую. Ее пурпурные глаза встретились с моими.
     - Ганелон, - прошептала она бесконечно нежным голосом. - Га-
нелон.
     И все еще глядя мне в глаза, хлопнула в  ладоши.  Безмолвные
стражники вынырнули из глубины леса, подняли безжизненные тела  и
унесли их. Деревья зашевелились, зашептались и вновь смолкли.
     - Ты помнишь? - прошептала Медея. - Ты  помнишь  меня,  лорд
Ганелон?
     Медея, ведьма Калхиса! Черная, белая и алая стояла она, улы-
баясь мне, и странная ее красота будила старые забытые воспомина-
ния в моей крови. Ни один человек, который знал когда-либо Медею,
не мог полностью забыть ее. Пока жил.
     Но стоп! Что-то насчет Медеи я должен вспомнить. Что-то, за-
ставлявшее даже Ганелона относиться к ней с сомнением и  осторож-
ностью. Ганелона? Значит, я опять стал Ганелоном? Стоя перед лес-
ными жителями я был самим собой, но сейчас опять почувствовал не-
                              -29-



уверенность.
     Воспоминания нахлынули на меня.  И  пока  прекрасная  ведьма
стояла и улыбалась мне, все что сделало меня  на  короткое  время
Ганелоном, спало с моего мозга и тела, как разорванный плащ.  Эд-
вард Бонд стоял перед ней в чужой одежде, глядя на сад, с  ужасом
и отвращением вспоминая все, что здесь произошло.
     На мгновение я отвернулся, чтобы Медея не догадалась по мое-
му лицу, что со мной происходит. Знание того, что я могу  находи-
ться под властью сильной, злой воли Ганелона, было более ужасным,
чем воспоминание о том, что произошло недавно в саду. Действовало
тело Ганелона, теперь в этом не было сомнений. Эдвард Бонд  вновь
был на Земле, на старом своем месте, но его память все еще  нахо-
дилась в моем мозгу, так что у него и у меня была одна душа.  Га-
нелона же не было вовсе, за редкими моментами,  когда  воспомина-
ния, которые принадлежали мне - мне? - по праву, вытесняли Эдвар-
да Бонда.
     Я ненавидел Ганелона. Я презирал его мысли и его самого. Моя
фальшивая память - наследство Бонда - была  сильнее,  чем  память
Ганелона. Я был Эдвардом Бондом - стал им сейчас!
     Заботливый, нежный голос Медеи прервал мои размышления, пов-
торив вопрос:
     - Ты помнишь меня, лорд Ганелон?
     Я повернулся к ней, чувствуя, что поток мыслей и чувств, бо-
ровшихся во мне, делает выражение моего лица смущенным.
     - Меня зовут Бонд, - упрямо сказал я ей.
     Она вздохнула.
     - Ты вернешься, - сказала она. - Это займет какое-то  время,
но Ганелон вернется к нам. Когда ты увидишь знакомую тебе  обста-
новку, знакомую жизнь в Темном Мире, жизнь Совета,  двери  твоего
рассудка опять раскроются. Я думаю, ты вспомнишь еще немного  но-
чью, на Шабаше.
     Внезапно ее кроваво-красные губы улыбнулись почти угрожающе.
     - С тех пор, как я отправилась в мир Земли, ни разу не  было
Шабаша, - продолжала она.
     - А это очень долго, потому что в Кэр Ллуре  есть  тот,  кто
уже зашевелился и жаждет своей жертвы.
     Она испытующе поглядела на меня, и зрачки ее сузились.
     - Ты помнишь Кэр Ллур, Ганелон?
     Прежнее болезненное чувство ужаса волной прокатилось по  мне
при упоминании этого загадочного явления.
     Ллур - Ллур! Темнота и что-то шевелящееся за золотым  окном.
                              -30-



Что-то слишком чужое, чтобы ступать по той же земле,  по  которой
ступает человеческая нога, что-то такое, чего  вообще  не  должно
было существовать, пока люди живы. Ступая по той же  земле,  живя
вместе с ними, это что-то отрицало людей! И все  же  несмотря  на
мое отвращение, Ллур был мне близок. Ужасно близок!
     Я знал! Я вспомнил!
     - Я ничего не помню, - коротко ответил я. Потому что  именно
в эту минуту я понял, что надо быть осторожным, очень осторожным.
Я не мог доверять никому, даже самому себе. Я помнил, но я не до-
лжен был этого показывать. Пока я ясно не понял, чего они  хотят,
чем угрожают, я должен был держать  про  запас  это  единственное
оружие, которое было в моем распоряжении.

                           њњњњњњњњњњ

     Ллур! Мысль о нем... о... - это укрепило мое решение. Потому
что в туманном прошлом