всего метров тридцать.
     Искры взметнулись снова - он свернул за угол.
     Я почувствовал под ногами камень, а потом холодный гладкий металл.
     Я  прошел  по  сухим,  занесенным  сюда  какими-то  ветрами  листьям,
загоревшимся от искр из-под копыт быка. Они корчились  в  огне,  вспыхивая
вокруг моих ног. И темнота на миг слилась с запахом осени.
     Я подошел к следующему повороту и заглянул за угол.
     Повернувшись ко мне, он мычал.
     Его нога била о землю  в  метре  от  моих  ног.  Искры  из-под  копыт
освещали его влажные глаза, его ноздри.
     А на меня надвигалась рука. Она опускалась, _п_а_д_а_л_а_. Я отскочил
назад и выхватил мачете.
     Его ладонь  -  как  в  замедленной  съемке,  Ястреб,  -  лязгнула  по
металлической плите, на которой я только что  был.  И  тут  же  опустилась
снова - прямо на меня.
     Я лежал на спине. Рядом  на  полу  -  мачете,  острием  вверх.  Очень
немногие люди, а тем более быки, могут ударить  ногтем  (с  десятипенсовую
монету) и попасть при этом в рукоятку ножа. Повезло.
     Он рванул меня с пола, и я оказался зажатым в его  ладони  (отбиваясь
руками и ногами и визжа во всю глотку), как в тисках. И все же я умудрился
воткнуть мачете в его руку.
     Он тоже завизжал, подпрыгнул,  ударился  головой  о  потолок;  сверху
посыпались земля и камни. Через двадцать  футов  он  ловко  сбросил  меня.
Мачете свободно вышло у него из раны - моя флейта наполнилась его  кровью.
Я метнулся к стене и покатился куда-то вниз.
     Он зашатался: ударился плечом об одну  стену,  потом  о  другую.  Его
тень, колеблющаяся под потолком, была огромной.
     Он спускался ко мне, а я полз на коленях  (я  растянул  сухожилие  на
ноге) по острым камням и оглядывался при каждом его шаге.
     В стене возле меня оказалась ржавая решетка около трех футов  высотой
с разошедшимися  прутьями.  Похоже,  дренажная  труба.  Я  пролез  внутрь,
пролетел около четырех футов и упал на мокрый пол.
     Непроглядный мрак... и рука,  хватающая  и  хватающая  в  темноте.  Я
слышал, как она царапает стену. Я взмахнул мачете  над  головой  и  лезвие
впилось во что-то движущееся.
     - Роааааааа...
     Сквозь камень рев звучал приглушенно. А ладонь захлопала по стене.
     Я бросился вглубь, в темноту.
     Уклон все рос, и внезапно я поскользнулся и  полетел  вперед,  сильно
исцарапавшись. Упал, поднялся и полез вверх по крутым трубам.


     Я лежал с закрытыми глазами. Арбалет давил  в  плечо,  лезвие  мачете
кололо бок; затекшее тело ныло.
     Если вы действительно ослабли, глаза у вас закрываются и веки поднять
очень тяжело. Когда я впал в полузабытье,  какой-то  свет  брызнул  мне  в
глаза и полился, как молоко на дно кубка.
     Свет?
     Я заморгал. Тусклый серый свет проникал через решетку. Я очутился  на
два этажа ниже, на решетке дренажной канавы, такой же,  как  и  первая,  в
которую я пролез.
     Где-то заревел бык, и сквозь мрачные камни эхо донесло  до  меня  его
приглушенный рев.
     Я вскочил, больно ударился локтями, набил на плечах синяки, поцарапал
обо что-то ноющий бок и заглянул вниз. Подо мной был пол  из  решетки,  но
большей частью она  прогнила  и  обвалилась,  и  получилась  как  бы  одна
комната, но в два раза выше; до другого решетчатого пола было  по  меньшей
мере футов пятнадцать.
     Комната была  круглой,  семнадцать-восемнадцать  метров  в  диаметре.
Кое-где стены были украшены драгоценными камнями. Сводчатые входы, - а  их
были много, - вели в темные тоннели.
     В центре находилась машина. Пока я  все  рассматривал,  она  печально
загудела,  и  несколько  волн  света   пробежало   по   морозному   узору,
покрывающему корпус машины. Это был компьютер старого времени (когда-то вы
владели этой Землей, вы - воспоминание, вы - призраки). Немногие уцелевшие
компьютеры трещали и кудахтали в пещерах. У меня хранились их обломки,  но
целый компьютер я видел впервые.
     Меня разбудил... (я уснул? Да, задремал  с  волнующим  образом  перед
глазами. Челка?)
     ...вопль зверя.
     В  соседней  комнате  был  бык.  Капли  воды,  падающие   с   потолка
серебрились на его шкуре. Опустив голову и сгорбившись,  он  брел,  волоча
одну руку; другую - которую я дважды ранил - зверь прижимал к животу. И он
прихрамывал.
     Бык остановился и снова взвыл, яростно  и  гневно.  Замолчал  и  стал
озираться... и тут он увидел меня.
     О, как я захотел, чтобы меня на этом месте не было.
     Я съежился за решеткой и стал  лихорадочно  осматриваться  в  надежде
найти выход, но лазейки нигде не было. "Иди,  охоться",  -  так,  кажется,
сказал Ло Ястреб.
     Охотником могло стать хорошенькое трогательное создание.
     Он качнул головой, втянул воздух, и его поврежденная рука  на  животе
судорожно сжалась.
     Компьютер просвистел  несколько  нот  древней  мелодии  -  что-то  из
"Кармен". Скотина-бык непонимающе посмотрел на меня.
     Как я должен охотиться на него?
     Я поднял арбалет и прицелился. Нужно было попасть в глаз, но  бык  на
меня не смотрел. Тогда я опустил арбалет и взял мачете. Поднес рукоятку ко
рту и дунул. Бычья кровь забулькала в отверстиях, брызнула во все стороны,
и вслед за ней прорвались и закружились по комнате ноты.
     Он поднял голову и посмотрел на меня.
     Подняв арбалет, я прицелился сквозь  решетку  и  нажал  на  спусковой
крючок...
     Бык в ярости бросился вперед,  потрясая  рогами.  Он  становился  все
больше и больше, вырастая в каменной раме двери.  Я  упал  на  спину,  рев
накатывался на меня и  ослеплял.  Из  бычьего  глаза  хлестала  кровь.  Он
схватился за прутья разделявшей нас решетки.
     Металл заскрежетал, с грохотом посыпались камни. Зверь смял  решетку,
пронесся по комнате и врезался в стену, вызвав целый камнепад. Метнулся ко
мне, и пол провалился.
     Бык потянулся и схватил меня: ноги оказались зажатыми в его кулаке. И
я повис вниз головой,  раскачиваясь  высоко  в  воздухе  над  его  мычащей
головой с вытекшим левым глазом. Комната вертелась  подо  мной,  а  голова
болталась от плеча к плечу. Я попытался  навести  арбалет  -  одна  стрела
раздробила камень под его копытом и отлетела в сторону.  Другая  вонзилась
рядом со стрелой, которую выпустил Ло Ястреб. Не дожидаясь, пока от  стены
вот-вот отлетит камень  и  размозжит  мне  голову,  я  нашарил  в  колчане
последнюю стрелу.
     Морду быка заливала  кровь.  Последний  выстрел  -  и  кровь  хлынула
потоком. Стрела пробила второй глаз и проникла в мозг.
     Он выронил меня. Не бросил, просто выронил.
     Уже в воздухе  я  схватился  за  его  запястье,  но  не  удержался  и
соскользнул вниз на согнутый локоть.
     Его рука начала падать, я попытался удержаться. Рука ударилась о пол,
задние ноги животного подогнулись.
     Бык захрипел, и я стал сползать вниз, цепляясь за щетину. Увернувшись
от огромной ладони, я, пошатываясь, отошел в сторону.
     Поврежденное бедро ныло.
     Я  сделал  еще  шаг  и  остановился,  не  в  силах  идти  дальше.  Он
покачивался надо мной, устремив на меня ослепшие глаза, и тряс головой.  И
он был величественен. И умирая надо мной, он был _в_с_е _е_щ_е_  силен.  И
он был огромен. В исступленном неистовстве я раскачивался в такт ему, сжав
кулаки и стиснув зубы.
     Он был огромен. И он был прекрасен. И он _в_с_е  _е_щ_е_  бросал  мне
вызов - умирая, он насмехался над моими синяками.
     Одна его рука подогнулась, и бык с грохотом рухнул.
     Что-то  заклокотало  внутри  его  -  тише...   тише.   Ребра   тяжело
вздымались. Опираясь на арбалет, я захромал к его голове,  вытащил  стрелу
из левого глаза и выстрелил прямо в мозг.
     Руки быстро задергались (Бум! Бум!) и замерли.
     Когда он окончательно затих, я подошел к компьютеру, сел и  склонился
над металлическим ящиком. Внутри его что-то щелкнуло.
     Все тело у меня болело. Я закрыл глаза.
     - Это было очень выразительно, - произнес кто-то у моего правого уха.
- Мне понравилось смотреть, как ты работаешь мулетой.  Оле!  Оле!  Сначала
в_е_р_о_н_и_к_а_, затем _д_в_о_й_н_о_й_ п_р_о_в_о_р_о_т_.
     Я открыл глаза.
     - Нет, я не смеюсь над вашими уроками мастерства.
     Я  повернул  голову.  Возле  моего  уха  был  маленький  репродуктор.
Компьютер произнес утверждающе:
     - Но вы ужасно искушены в жизни.  Все  вы.  Молодые.  Но  чрезвычайно
очаровательны. Ты хорошо сражался. Не хочешь ли о  чем-нибудь  спросить  у
меня?
     - Да, - я перевел дыхание. - Как мне выбраться отсюда?
     На стенах поблескивали циферблатами древние приборы.
     - Позволь мне посмотреть, - надо мной зажглись огни, осветив  колени.
- Я могу выпустить наружу компьютерную ленту, а ты возьмешься за ее  конец
и  выберешься  отсюда.  Но  взамен  ты  иногда   будешь   приходить   сюда
побеседовать со мной - уже после того, как совершишь свой  путь  к  сердцу
своей возлюбленной. Чего ты больше всего желаешь, герой?
     - Я хочу домой.
     - Тск-тск-тск, - защелкала машина. - А что еще?
     - Ты действительно хочешь знать?
     - Я сочувственно киваю.
     - Мне нужна Челка, но она умерла.
     - Кто такая Челка?
     Я задумался. Попытался что-то сказать,  но  все,  что  шло  на  язык,
застревало в горле и получались только всхлипывания.
     - Ох, - через секунду она заговорила помягче. -  Ты  знаешь,  что  ты
попал в неправильный лабиринт?
     - Я? Тогда что здесь делаешь ты?
     - Много лет назад меня сюда посадили люди, которым и не снилось,  что
когда-нибудь сюда придешь  ты.  Психическое  Гармоническое  Заграждение  и
Ассоциация Бредовых Ответов.  Это  было  моей  отраслью.  И  ты  пришел  и
спрашиваешь мою память о потерянной девушке.
     Да, я вполне мог разговаривать сам с собой. Я настолько устал  и  так
был всем измучен.
     - Как там наверху? - спросила ФЕДРА.
     - Где?
     - На поверхности. Я помню, что там было, когда здесь были  люди.  Они
сделали меня, потом все ушли, а нас бросили  здесь.  А  потом  вместо  них
пришли вы. Это, наверное, трудно идти по городам и  джунглям,  сражаясь  с
мутировавшей  флорой  и  фауной,  заколдованными   духами   миллионолетней
фантазии.
     - Мы стараемся.
     - Вы, по существу, не снаряжены для этого, - произнесла ФЕДРА. - Но я
предполагала, что  вы  разрушите  старые  лабиринты,  прежде  чем  сможете
двинуться к новым. Это трудно.
     - Если речь о посредственном сражении с этим... - я кивнул в  сторону
бычьей туши. - То да.
     - Было довольно забавно. Я  пропускаю  метания,  девичьи  прыжки  над
рогами, барахтанье в воздухе с приземлением на потную  спину  и  прыжок  в
песок. Человечество обладало вкусом. Ты еще можешь этого добиться, но пока
ты слишком юн.
     - Куда ушли все эти люди, ФЕДРА?
     - Я полагаю, туда же, куда и Челка.
     Что-то  музыкальное  звучало  внутри  металлической  коробки  у  моей
головы.
     - Но ты не совсем человек  и  ты  не  сможешь  оценить  этого.  И  не
пытайся. Мы здесь внизу несколько поколений стараемся следить  за  вами  и
отвечаем на вопросы, которые сами никогда  и  не  подумали  бы  задать.  С
другой стороны, мы веками выжидаем крупицы информации о вас, которая может
показаться наиболее очевидной и  основополагающей:  откуда  вы  и  что  вы
делаете здесь. Тебе не приходило в голову, что ты можешь ее себе вернуть?
     - Челку? - я вскочил. - Где? Как? - я вспомнил  загадочные  слова  Ла
Страшной.
     - Ты в неправильном лабиринте, - повторила ФЕДРА. - А я не  настолько
ориентируюсь, чтобы указать тебе правильный путь. Кид Смерть прошел  здесь
совсем недавно, и, может быть, ты сможешь приблизиться  к  ней  и  успеешь
просунуть ногу в дверь, а палец в пирог.
     Я встал на колени.
     - ФЕДРА, ты сбила меня с толку.
     - Беги.
     - Куда? Какой путь правильный?
     - Опять заводишься. Я же уже  говорила,  что  ты  обращаешься  не  по
адресу. Я хочу помочь, но я не знаю куда тебе идти. Но  лучше  отправляйся
побыстрее. Когда садится солнце и наступает  прилив,  здесь  собираются  и
кричат привидения.
     Я вскочил и взглянул на несколько  темнеющих  входов.  Ну,  чуть-чуть
логики... Зверь пришел оттуда. Что если я пойду именно в эту дверь?
     Долго в темноте слышалось  только  мое  дыхание  и  дробь  капель.  Я
споткнулся о ступеньку первой лестницы, вскочил и стал подниматься.  Опять
жестоко набивая шишки на голове и плечах, я наощупь обошел всю  лестничную
площадку и наконец понял, что вокруг много  маленьких  проходов,  которые,
к_а_ж_е_т_с_я_, никуда не ведут.
     Я взял мачете и выдул из него  остатки  крови.  Мелодия  поплыла  над
камнями, кружась, как хлопья слюды в солнечном свете.
     Что-то ударило по пальцу на ноге.
     Я подпрыгнул, выругался и, продолжая играть, пошел дальше  с  милыми,
любимыми звуками.
     - Эй...
     - ...Чудик...
     - ...это ты? - детские голоса проникали ко мне сквозь камни.
     - Да! Конечно я! - я повернулся и уперся руками в стену.
     - Мы прибежали назад...
     - ...смотрели и Ло Ястреб...
     - ...он велел нам идти вниз, в пещеру, искать тебя...
     - ...потому что думает, что ты заблудился...
     Я засунул мачете в ножны, висящие за спиной.
     - Прекрасно!
     - Где ты?
     - Напротив вас, с другой стороны.
     Я снова ощутил, что окружен каменными стенами.
     Мои пальцы нащупали какой-то проем. Он был около трех футов в ширину.
     - Подождите!
     Я подтянулся, вскарабкался на край  и  увидел  слабый  свет  в  конце
тоннеля. Я пополз по нему, высунул  голову  и  посмотрел  вниз  на  троицу
братьев Блой. Они стояли в пятне света, проникающего в подземный  лабиринт
сквозь провал.
     Блой-2 шмыгнул носом и утерся кулаком.
     - О, - сказал Блой-1. - Ты уже здесь.
     - Более или менее, - я прикинул высоту и спрыгнул к ним вниз.
     - Черт побери, - сказал Блой-3. - Что с тобой случилось?
     Я был с ног до головы в  бычьей  крови,  исцарапанный,  в  синяках  и
кровоподтеках и еле держался на ногах.
     - Пошли. Куда идти?
     Мы выбрались на поверхность и увидели Ло Ястреба.
     Ло Ястреб стоял (помните, он сломал ребро, и это выяснилось только на
следующий  день)  возле  дерева,  обхватив  его  рукой.  Он  вопросительно
посмотрел на меня.


     - Да, - сказал я. - Я убил его. Дело сделано, - я был ужасно измучен.
     Ло Ястреб послал детей вперед. Мы пробирались сквозь  высокую  траву,
как вдруг раздался треск ломающихся ветвей.
     Я присел.
     Это был просто кабан. До него можно было дотянуться рукой. Вот и все.
     - Пойдем, - усмехнулся Ло Ястреб, поднимая свой  арбалет.  Больше  не
было сказано ни слова. У Ло Ястреба не хватило силы оглушить  его,  и  мне
самому пришлось заколоть зверя. После предыдущей _к_о_р_р_и_д_ы_?  Пустяк.
Продираясь сквозь колючки, мы пошли в сторону деревни.
     Голова кабана весила пятнадцать фунтов. Ло Ястреб тащил ее на  спине.
Тушу мы разделали на четыре окорока, и я,  связав  их,  тащил  по  два  на
каждом плече. Мы уже подходили к  деревне,  когда  встретили  Увальня.  Он
пошел вместе с нами, и уже у самой деревни он сказал:
     - Ла Страшная предупредила нас о  Челке  и  о  животных.  Она  видела
кое-что о тебе и о других жителях деревни.
     - Как? Обо мне? Что обо мне?
     - О тебе, Челке и Навознике, стороже клетки.
     - Глупости, - я заморгал, шагая позади него. Потом поравнялся.
     - Вы все родились в один год, - хмыкнул Увалень.
     - Но мы все - разные...
     Ло Ястреб посмотрел  вверх,  потом  вниз  на  реку.  На  меня  он  не
взглянул.
     - Я ничего не умею делать с животными или с галькой, как Челка.
     - Ты умеешь делать другие вещи. Ле Навозник тоже.
     Он так и не взглянул на меня. Солнце наполовину  исчезло  за  медными
горами. Река стала коричневой. Он шел молча.  Как  облачко,  несущееся  по
небу, я побежал к воде, опустился на колени, положил мясо рядом с собой  и
умылся илистой водой.
     Вернувшись в деревню, я сказал Кэрол, что  если  она  приготовит  для
меня окорок, то, получит половину моей доли.
     - ...будь уверена.
     Но она продолжала рассматривать найденное ею птичье гнездо:
     - Подожди минутку.
     - Поторопись, а?
     - Хорошо, хорошо. Куда ты так спешишь?
     - Послушай, я отполирую для тебя кабаньи клыки, сделаю наконечник для
копья ребенку или еще  что-нибудь,  только  чтобы  ты  ко  мне  больше  не
приставала.
     - Хорошо, я... слушаю, да и вообще это не твой ребенок. Это...
     Но я уже бежал, ноги прямо сами несли меня туда.
     Было темно, когда я подошел к  клетке.  За  оградой,  поверх  которой
проходила проволока, было тихо. Потом к  проволоке,  спотыкаясь  и  хныча,
кто-то подошел. Полетели искры и тень быстро отскочила.
     Я не знал, с какой стороны подойти.  Может  быть  Навозник  находится
внутри и чем-нибудь занимается. Бывает, что обитатели  клетки  спариваются
между собой и даже  производят  на  свет  потомство.  Иногда  их  отпрыски
рождаются работоспособными. Например, три брата Блой родились здесь. У них
почти нет шей, а руки длинные. Но они  проворные  и  смышленые  ребятишки.
Блой-2 и Блой-3, так же как и я, умеют ловко орудовать ногами. Я даже  дал
Блою-3 пару уроков игры на мачете, но ему это быстро  наскучило  (все-таки
ребенок) и он умчался вместе с братьями рвать фрукты.
     Постояв около часа в темноте, обдумывая то, что происходит в  клетке,
я пошел обратно, свернул и улегся в стоге сена  позади  кузницы.  Лежал  и
слушал гудение энергетической хижины, пока не заснул.
     На рассвете я вылез из сена, протер глаза и пошел в загон для скота.
     Через несколько минут подошли Увалень и Маленький Джон.
     - Вам помочь с овцами? - спросил я.
     Маленький Джон почесал щеку языком.
     - Подожди минутку, - и пошел за угол.
     Увалень неуклюже топтался. Вернулся Маленький Джон.
     - Да, - сказал он.
     - Нам нужна помощь, - он усмехнулся, и Увалень подхватил его  усмешку
и тоже заулыбался.
     Удивительно! Внутри - комок страха. Удивительно! Они улыбаются!
     Увалень поднял первую деревянную решетку  загона,  и  овцы,  заблеяв,
подбежали ко второй. Удивительно!
     - В самом деле, - сказал Увалень. - Ты нужен нам. Мы очень рады,  что
ты вернулся.
     Он шлепнул меня по затылку, а я дал ему пинка под зад,  но  промазал.
Маленький Джон оттащил вторую решетку, и мы погнали овец через площадь  по
дороге вверх на луг. Как прежде. Нет. Не так.
     Увалень первым  заговорил  об  этом.  Когда  дневное  тепло  прогнало
утреннюю прохладу, он сказал:
     - Сегодня не так, как раньше, Чудик. Ты что-то утратил.
     Я стряхнул росу, блестевшую на низкой иве. Росинки посыпались мне  на
лицо и плечи.
     - Разве что аппетит и, может, пару фунтов веса.
     - Нет, не аппетит, - сказал Маленький Джон, слезая с  пня.  -  Что-то
другое.
     - Другое? - повторил я.  -  Скажите,  Увалень,  Маленький  Джон,  что
другое?
     - А? - переспросил Маленький Джон.  Он  бросил  вниз  палку,  пытаясь
привлечь внимание  овцы  к  сочной  траве.  Промахнулся.  Тогда  я  поднял
камешек, валявшийся под ногами, прицелился  и  швырнул.  Овца  обернулась,
посмотрела на меня синими глазами, заозиралась, и  запрыгала  от  радости,
что ей показали такую сочную траву. - Ты очень изменился.
     - Нет, - сказал я. - Ла Страшная говорит, что я чем-то  очень  важным
отличаюсь от других людей. Так же как и... Челка. Мы - другие, иные.
     - Ты можешь играть, - сказал Увалень.
     Я посмотрел на мачете.
     - Не думаю, что поэтому. Я могу научить играть и тебя. Она увидела во
мне что-то другое.
     Позже,  после  обеда,  мы  погнали  овец  назад.  Увалень   предложил
пообедать всем вместе. Я отрезал  окорок,  а  потом  мы  атаковали  тайник
Маленького Джона с фруктами.
     - Хочешь приготовить ужин?
     - Нет, - отказался я.
     Увалень зашел за угол силовой хижины и закричал на всю площадь:
     - Эй, кто хочет приготовить ужин  для  джентльменов,  которые  хорошо
по