Диксон ГОРДОН
   ВЕЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК



   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru

Анонс

   Возможно ли, чтобы космический корабль обрел человеческий разум?  А  если
столь невероятное  слияние  происходит,  каким  образом  воспроизвести  этот
феномен и каковы будут последствия?
   Именно это предстоит выяснить пилоту  Джиму  Уандеру,  ибо  ему  поручена
опасная миссия - войти в контакт с враждебной  инопланетной  цивилизацией  и
либо добиться успеха, либо потерять и корабль, и разум.
   Впервые на русском языке.

Глава первая

   Телефон все звонил. Джим выплыл из  темной  глубины  сна  и  непослушными
пальцами нашарил светящуюся кнопку у основания аппарата. Звон прекратился.
   - Уандер слушает, - буркнул он.
   На экране показался незнакомый офицер.
   - Отдел назначений, майор. Лейтенант Ван  Ли.  Корабли  лаагов  у  нашего
сектора границы. Их больше трех десятков. Сбор по тревоге, сэр.
   - Понял.
   С чего бы лааги начали  переводить  дополнительные  корабли  на  участок,
прилегающий к североамериканскому сектору? Теперь  понадобится  общий  вызов
летного персонала - даже тех,  кто,  как  и  он,  всего  шесть  часов  назад
вернулся с патрулирования этого участка.
   Но это же лааги - их, как всегда, не понять. Неважно,  нападают  они  или
убегают, смысла в их действиях не уловить.
   - Вы должны явиться в комнату для совещаний "К"  в  четыре  ноль-ноль.  С
личным снаряжением.
   - Понял.
   Джим неловко перекатился на живот и сощурил глаза, чтобы разглядеть время
на часах при подсветке телефонной кнопки. Ему  удалось  различить  цифры  на
наручном коммуникаторе - три двенадцать. Времени хватит.
   - Вопросы есть, сэр?
   - Все ясно, лейтенант, - сказал он.
   - Отлично, сэр. Конец связи.
   Телефон умолк. Какое-то мгновение желание спать,  как  гигантское  черное
болото, грозило засосать Джима;  однако  он  резко  стряхнул  его  заодно  с
одеялом, сел, по-прежнему в темноте, на край кровати и потер лицо.
   Наконец  он  включил  свет,  встал,  принял  душ,  оделся.  Бреясь,  Джим
разглядывал себя в зеркале. Все то же грубоватое, квадратное лицо с крупными
чертами, но морщинки в уголках рта и между бровями, под курчавящимися на лбу
растрепанными черными волосами, спросонья глубже. "Дело  не  в  выпивке",  -
подумал он. Он теперь пил только в увольнении. В остальное время не  тянуло.
Просто он спал как бревно - и бревно это насквозь пропиталось водой и тонуло
в каком-то бездонном озере.
   Он не выдохся, нет. Там, на границе, он был прежним. Но  чего-то  ему  не
хватало, а чего, Джим и сам не знал. Он  прямо-таки  ощущал  эту  пустоту  -
похоже на то, когда сводит от голода желудок. Но голод тут был ни при чем  -
питался он регулярно; и женщины были ни при чем, что бы ни говорили  друзья,
- в увольнении он без всяких проблем находил  себе  подружек.  Чего  ему  не
хватало, так это ясности. Весь смысл в том, чтобы за спиной  была  стена,  к
которой можно прислониться, а впереди - дело, которое нужно сделать, и чтобы
его и вправду можно было сделать, а не вести бесконечную войну  без  надежды
на успех, хотя кругом все уверены, что война сама  по  себе  оправдывает  их
существование. Он хотел чего-то добиться и найти кого-то, кто понял  бы  эту
его потребность.
   Джим встал и начал собираться на задание.
   Уже  одевшись,   он   пристегнул   снаряжение:   личное   оружие,   набор
болеутоляющих средств и зеленый квадратный контейнер размером  с  ноготь,  в
котором хранилась икс-капсула. Выйдя из комнаты, прошел по длинному коридору
сквозь  спящий  офицерский  корпус  и   через   боковую   дверь   шагнул   в
предрассветную тьму и дождь.
   Он мог попасть в здание оперативного отдела по внутренним  коридорам,  но
через площадку было ближе, а дождь и свежесть ночи должны были разбудить его
и прогнать остатки сонливости. Как только Джим шагнул за дверь, в  лицо  ему
хлестнула гонимая ветерком  неразличимая  пелена  дождя.  Сквозь  нее  через
площадку смутно виднелись огни окон Оперативного отдела.
   В отдалении слева прокатился гром. Звук казался  слегка  металлическим  -
такой слышен в горах, на большой высоте: там, за  дождем  и  темнотой,  были
Скалистые горы. Над ними  -  облака.  А  над  облаками,  до  самой  границы,
простирался на световые годы космос - там-то Джиму и надо быть  еще  прежде,
чем рассветет, там, на невообразимой высоте, над этой площадкой,  над  этими
домами, этими горами и этой Землей.
   Он вошел в Оперативный отдел, предъявил  документы  дежурному  офицеру  и
поднялся на лифте на  четвертый  этаж.  Матовая  панель  двери  комнаты  для
совещаний  "F"  пропускала  в  коридор  резкое  внутреннее   освещение.   Он
постучался  и  вошел,  не  дожидаясь  ответа.  Комната  была  заполнена  его
товарищами - пилотами и их стрелками.
   - А, Джим! - сказал полковник, проводивший инструктаж, -  Тебе  не  сюда.
Сегодня тебя ждут в комнате "К".
   О, черт - он и забыл. Джим вышел. Комната "К" находилась  этажом  ниже  и
дальше по коридору. На этот раз он вошел в нее, даже не стучась, -  и  замер
на месте.  Как  и  во  всех  комнатах  для  совещаний  Оперативного  отдела,
меблировка была скудна: один стол и много стульев. В комнате  присутствовали
двое: генерал Луис Моллен, заместитель  начальника  Оперативного  отдела,  и
незнакомая женщина.
   Моллен, кругленький и плотный, как мяч  для  лечебной  физкультуры,  и  с
таким же мячом в качестве головы, расположился за столом. Вполоборота к нему
сидела женщина в летном костюме. Стройная, с высоким лбом, она выглядела лет
на двадцать пять. Нежная кожа и ясные глаза наводили на мысль,  что  большую
часть жизни она провела в четырех стенах, укрытая от непогоды.  У  нее  были
светлые, слегка рыжеватые  волосы,  зеленовато-голубые  глаза  и  правильные
черты лица, чуть выдающаяся линия скул плавно переходила в маленький упрямый
подбородок.  Это  вроде  бы  не  особо   примечательное   лицо   производило
впечатление силы и решительности.
   - Извините, что не постучался, сэр, - растерялся Джим.
   - Неважно, - ответил Моллен. - Заходи.
   Джим направился к столу. Моллен и женщина встали. Они пристально смотрели
на него, а Джим не сводил глаз с женщины. Ее летный комбинезон был  подогнан
по фигуре, так что она  явно  была  не  из  гражданских,  которым  в  отделе
снабжения подбирали одежду ради подобных случаев. Тем не менее она  казалась
чужой в Оперативном отделе, и  Джим,  несмотря  на  отупляющую  усталость  и
внутреннюю пустоту, почувствовал укол внезапного  беспричинного  раздражения
от ее присутствия здесь во время тревоги. Слишком уж бодрой и деловитой  она
выглядела для такого раннего часа. Моллен, конечно, выглядел так же, но  это
совсем другое дело.
   Джим остановился напротив стола.
   - Джим, - сказал генерал низким голосом, не меняя серьезного выражения на
круглом, курносом лице. - Познакомься с доктором Мэри Гэллегер. Она из  Бюро
гериатрии.
   "Ну да, конечно", - кисло подумал Джим, протягивая ей руку. Мэри Гэллегер
была почти одного с ним роста, а его пять футов десять дюймов - почти предел
для пилотов, которым приходилось умещаться в командном кресле тесной  кабины
истребителя; да и рукопожатие у  нее  было  крепкое.  И  все  же...  "Только
посмотрите на нее", - думал Джим; его все еще  раздражало,  что  женщина  не
старше его, полная жизненных сил, посвятила  себя  последним  годам  чьих-то
дряхлых и тусклых жизней. Настоящая похитительница тел  - оттаскивает  стариков  прямо
от края могилы ради нескольких месяцев или лет существования.
   - Очень приятно, - сказал он.
   - Взаимно, Джим.
   - Садись. - По знаку генерала Джим придвинул стул, и они снова  расселись
вокруг стола.
   - В чем дело, сэр? - спросил Джим. - Мне сказали, что это общий вызов.
   - Общий вызов ложный - повод отозвать несколько кораблей  с  границы  для
особого задания. Потому  и  Мэри  здесь.  И  ты.  Что  ты  помнишь  о  Битве
Шестидесяти Кораблей?
   - Это было сразу после того, как мы обнаружили,  что  у  нас  есть  общая
граница с лаагами, так ведь? - ответил Джим озадаченно. - Лет сто назад  или
даже  больше.  Мы  тогда  еще  не  знали,  что  проблемы  снабжения   жестко
ограничивают  количество  кораблей,  которые  могут  участвовать  в   битве.
Шестьдесят наших столкнулись примерно с четырьмя десятками их кораблей по ту
сторону нынешней границы, и противники оказались сильнее. А что?
   - А вы помните, чем закончилась битва? - это спросила уже Мэри  Гэллегер,
подавшись вперед с удивившей его напряженностью.
   Джим пожал плечами.
   - Я же сказал - их корабли были лучше. Наши тогда уступали в скорости. Мы
не  должны  были  проектировать  их  только  для  охраны  границы,   лишаясь
возможности стремительных атак.  Нас  основательно  потрепали,  а  тех,  кто
уцелел, сумели сосредоточить в том месте,  где  взорвали  сверхновую.  -  Он
поглядел ей в глаза и продолжил преднамеренно неторопливо:
   - Корабли на краю зоны взрыва сгорели,  как  бумажные.  Те,  что  были  в
центре, просто исчезли.
   - Исчезли, - повторила Мэри Гэллегер.  Описание  взрыва  ее,  похоже,  не
взволновало. - Подходящее слово. Когда, высказали, все это было?
   - Больше ста лет назад. - Джим повернулся к генералу Моллену  и  взглядом
спросил его, что все это значит.
   - Послушай, Джим, - сказал генерал, - мы хотим тебе кое-что показать.
   Он  отодвинул  лежавшие  перед  ним  бумаги  и  коснулся  кнопок   панели
управления на краю стола.  Верхний  свет  померк.  Столешница  стала  словно
прозрачной, сквозь нее видны были звезды. Трое сидевших у стола людей  могли
заглянуть в звездное пространство, отстоящее от них на тысячи световых  лет.
"Для гражданских, - подумал Джим, - звезды - лабиринт". Для него же это была
давно знакомая картина.
   Моллен не снимал рук с кнопок. Показались  две  туманные  сферы  тусклого
света, каждая диаметром примерно в сто пятьдесят  световых  лет.  Достаточно
яркие  очертания  сфер  были  хорошо  различимы,  но  и   отдельные   звезды
просматривались четко. Центром одной из сфер было земное Солнце, и  один  ее
край пересекался с границей другой сферы.
   - Это, Мэри, - прозвучал в полумраке голос Моллена, - наш район космоса и
район лаагов. Они не дают нам распространяться в том направлении, а мы им  -
в этом. Звезды расположены здесь так, что ни нам,  ни  им  не  имеет  смысла
пытаться обойти друг друга. Видите участок границы?
   - Да, вот здесь, где эти области сходятся, - отозвалась Мэри.
   - Ну а Джим, - сказал Моллен, - командует эскадрильей на  границе,  и  он
хорошо знает эти места. Но до сих  пор  только  нашим  беспилотным  кораблям
удавалось зайти за границу, в глубь территории лаагов, и вернуться  обратно.
Верно, Джим?
   - Верно, сэр. Соваться глубже чем на двадцать-тридцать световых лет - это
самоубийство.
   - Возможно, - сказал Моллен. - Так я продолжу? Битва Шестидесяти Кораблей
сто двенадцать лет назад проходила вот здесь. - На границе  появилось  яркое
пятнышко света. - В ней участвовал в  числе  прочих  одноместный  корабль  с
полуодушевленной  системой  автоматического  контроля;  пилот   назвал   его
"Охотник на бабочек"... Ты что-то сказал, Джим?
   Вырвавшееся у Джима восклицание было невольным. Глупо, конечно, но у него
мороз пробежал по коже. Последний раз он слышал эту легенду много лет назад,
еще ребенком.
   - Это франко-канадская легенда  о  привидениях,  сэр,  -  ответил  он.  -
Рассказывали, что путешественники, которые отправлялись из восточной  Канады
по маршрутам торговцев мехом и погибали в пути, могли вернуться домой раз  в
году, в новогоднюю ночь. Они приплывали в призрачных каноэ  сквозь  шторм  и
снег, чтобы повидать дома родных и поцеловать девушек,  которых  уже  больше
никогда не увидят. Легенда называлась "Охота на бабочек" - имелись в виду те
бабочки, что вторгаются в ульи, чтобы стащить мед.
   - Пилот этого корабля, канадец Рауль Пенар, - Моллен  откашлялся,  -  был
весьма привязан к своей родине.  "Охотник  на  бабочек"  оказался  одним  из
кораблей в центре взрыва сверхновой, одним из тех, что исчезли. Тогда мы еще
не понимали, что взрыв сверхновой - это просто другое  применение  принципа,
используемого в приводе фазового перехода. Ты  ведь  слышал,  Джим,  что  по
статистике корабль, который попал во взрыв  сверхновой  строго  определенным
образом, может быть не уничтожен, а просто перенесен в пространстве?
   - Не хотел бы я полагаться на это, сэр, - сказал Джим. - И вообще,  какая
разница?  Невозможно  рассчитать  местоположение  современного  корабля  или
задержать его настолько, чтобы применить взрыв сверхновой. Лааги  не  делали
этого лет восемьдесят, и мы тоже.
   - Верно, - сказал Моллен. - Но речь и не  идет  о  современных  кораблях.
Посмотри на схему, - Моллен показал на стол. - Сорок три часа назад один  из
наших дальних беспилотных кораблей вернулся с территории лаагов со  снимками
корабля. Посмотри.
   Щелчок кнопки - и звезды сдвинулись, отъехали назад. На фоне  незнакомого
звездного неба плыл старомодный конус одноместного боевого  корабля  забытой
модели, постройки восьмидесятилетней давности. Картинка приблизилась, и Джим
разглядел название, стертое пылью и потускневшее, но все еще  различимое  на
поверхности корпуса: "Охотник на бабочек". У него перехватило дыхание.
   - Он так и дрейфовал на территории лаагов все это время?  -  прошептал  в
изумлении Джим. - Поверить не могу...
   - Это еще не все, - перебил Моллен. - Корабль управляем, и он движется. -
Новый щелчок кнопки, и снова появилась первая картинка. Яркая линия возникла
на самом краю стола и поползла к территории лаагов, вошла в нее и  двинулась
насквозь. - Видите, -  сказал  в  темноте  Моллен,  -  корабль  возвращается
оттуда, куда его сто лет назад забросил  взрыв  сверхновой.  Возвращается  к
Земле.
   Джим уставился на линию как зачарованный.
   - Нет, - не удержался он, - не может быть. Это штучки лаагов. На борту их
пилот...
   - Послушай сам, - отозвался Моллен. -  Беспилотный  корабль  зафиксировал
звуки голоса внутри корабля. Послушай.
   Еще один мягкий  щелчок  кнопки.  Зазвучал  голос,  хриплый  человеческий
голос, рассеянно напевающий себе под нос по-французски. Он заполнил  комнату
и зазвенел в ушах у Джима.

   ...катят мой шар, катят -
   Катят мой шар, катят...

   Песня оборвалась, и голос перешел на бормотание то на английском,  то  на
французском,  по-прежнему  себе  под  нос.  Джим  почти  забыл  те   обрывки
французского, которые в детстве усвоил в Квебеке, и с трудом  разобрал,  что
владелец голоса комментировал свои хозяйственные дела на корабле,  развлекая
разговорами себя самого, как любой  другой  отшельник  или  просто  одинокий
человек.
   - Ладно, - сказал Джим, сам не понимая, зачем он вообще возражает  против
таких убедительных доказательств, - но вы же сказали, что у  них  тогда  уже
появились первые полуодушевленные системы управления. Там же  использовались
специально выращенные ткани мозга, верно? Так это просто система  управления
повторяет  услышанное,  как  попугай,   и   выполняет   заданную   программу
возвращения корабля домой.
   - Посмотри еще, - сказал Моллен.  Картинка  опять  изменилась,  показывая
"Охотника на бабочек" вблизи. Джим пригляделся и увидел пробоины на покрытом
пылью корпусе - его явно  хлестнуло  современным  световым  оружием,  далеко
ушедшим от древних лазерных пушек.
   - Этот корабль уже разок столкнулся с лаагами по пути домой. Он  встретил
три корабля их патруля, сразился - и победил.
   - Победил? Эта старая кастрюля? - Джим уставился  в  темноту,  скрывавшую
лицо Моллена. - Три современных корабля лаагов?
   - Да, именно, - сказал Моллен. - Двоих он подбил, а от  третьего  сбежал.
Должен был бы и сам погибнуть, но он все движется,  и,  похоже,  на  обычном
приводе. Фазовых переходов он не делает. Система управления, конечно,  может
записать голос и направить корабль домой, но вот сражаться  при  соотношении
три к одному она не может. Для этого нужен живой разум.
   Щелкнула кнопка. Загорелся, ослепив на минуту, яркий верхний свет, и стол
опять стал просто столом. Джим моргнул и увидел, что Моллен смотрит на  него
в упор.
   - Джим, - сказал генерал, - это задание для добровольца. Корабль все  еще
в глубине территории лаагов, и он снова  попадет  под  обстрел,  прежде  чем
доберется до границы. В следующий раз его взорвут  или  захватят.  Мы  этого
допустить не можем. Слишком  много  этот  пилот,  Рауль  Пенар,  должен  нам
рассказать. Начиная с того, почему он все еще жив, если ему за сотню.  -  Он
пристально наблюдал за Джимом. - Джим, я  прошу  тебя  с  подразделением  из
четырех кораблей встретить "Охотника на бабочек" и привести его сюда.
   Джим почувствовал, что невольно облизывает губы, и сдержался.
   - Далеко это? - спросил он.
   - По крайней мере восемьдесят световых лет от  границы  к  самому  центру
территории лаагов,  -  прямо  ответил  Моллен.  -  Если  хочешь  отказаться,
отказывайся сейчас. На такое дело нужен человек, который уверен, что  сможет
выбраться живым.
   - Тогда это для меня, -  произнес  Джим.  Его  негромкий  смех  прозвучал
натянуто. - Я такой человек, генерал. Я доброволец.
   - Отлично, - сказал Моллен и выпрямился. -  Теперь  вот  еще  что.  Рауль
Пенар много старше любого долгожителя,  и  у  него  как  минимум  старческий
маразм, если он вообще сума не сошел. Нам нужен опытный  наблюдатель,  чтобы
сразу получить от капитана как можно больше информации, на  случай  если  вы
потеряете его и корабль на обратном пути. Здесь требуется человек с опытом в
гериатрии и хорошим знанием процесса старения. Мэри как раз  и  будет  таким
наблюдателем. Она заменит твоего обычного стрелка на двухместном корабле.
   Это был удар под  дых.  Джим  резко  втянул  в  себя  воздух  и  невольно
выпрямился. Его собеседники наблюдали за ним. Через секунду он овладел собой
и обратился к генералу:
   - Сэр,  мне  нужен  стрелок.  Это  как  раз  тот  случай,  когда  стрелок
понадобится.
   - Вообще-то, - протянул  Моллен,  и  Джим  почувствовал,  что  ответ  был
наготове, - Мэри как раз стрелок, и хороший. Она  капитан  резерва  в  Сорок
втором учебном авиаотряде, коэффициент подготовленности 92,6.
   - Да, но все равно она солдат по выходным! - Джим повернулся к Мэри. - Вы
настоящую службу когда-нибудь проходили? На границе?
   - Вы и сами знаете, что нет, майор, - спокойно ответила Мэри. - Иначе  вы
бы встречали меня раньше. Мы примерно одного возраста, а на границе  не  так
много народа служит.
   - А знаете вы, каково это, капитан? Как там все происходит? -  Джима  уже
несло.  Он  старался  говорить  сдержанно,  но  чувствовал,  что  срывается,
несмотря на все усилия. - Вы знаете, как лааги появляются  из  ниоткуда?  Вы
знаете, что вас могут подбить прежде, чем  вы  заметите,  что  рядом  кто-то
есть? Или могут подбить соседний корабль, и нужно  держать  защитные  экраны
открытыми - так полагается, если есть хоть ничтожный шанс  помочь  терпящему
бедствие кораблю. Знаете, каково это - сидеть и  смотреть,  как  человек,  с
которым ты жил бок о бок, заживо горит в кабине, из  которой  не  выбраться?
Или его вынесло из вспоротого брюха корабля, и он затерялся где-то вдали, он
жив, но пропал, и вам его никогда не найти? Знаете,  как  это  бывает,  если
тебя самого вынесет, и ты потеряешься, и надо будет  выбирать,  ждать  ли  в
скафандре три недели, месяц, два месяца, надеясь на ничтожный шанс, что тебя
все-таки найдут, или принять икс-капсулу? Знаете, каково это?
   - Я знаю об этом, - сказала Мэри все с тем же выражением  на  лице.  -  И
также, как и вы, преимущественно как о возможных опасностях. Я видела записи
того, о чем вы говорите. Я знаю об этом столько, сколько возможно для  того,
кто остался в живых.
   - Вам этого не понять, - хрипло огрызнулся Джим. У него дрожал голос.  Он
увидел, как Мэри повернулась к генералу.
   - Луис, - сказала