Фолкейн облизал губы. По спине струился пот.
     - Проклятье! - воскликнул он. - Им что, вовсе не интересно, кто мы такие.
     Похоже, дело обстояло именно так. Во всяком случае, пока чужаки никак не реагировали на сигналы "Бедолаги". Быть может, они просто дадут звездолету Лиги пройти сквозь свой строй. А быть может, замышляют нападение, когда "Бедолага" окажется в пределах досягаемости, - нападение настолько быстрое, что у Фолкейна с Чи Лан не останется времени изменить сразу квантовых колебаний и сделать свой корабль "прозрачным" - когда любой снаряд, любой луч пронзает насквозь, не причиняя вреда.
     - Может, они просто не распознали наш сигнал? - предположила Чи Лан.
     Услышав в наушниках голос цинтианки, Фолкейн явственно представил ее себе. Маленькая, пушистая и - сулящая смерть: она настояла на том, что будет вручную управлять одним из орудий корабля.
     - Им известно о нас достаточно, раз они сумели забросить к нам своих шпионов. Стандартные-то коды они знают наверняка, - отрезал Фолкейн. - Попробуй-ка еще разок, Тупица.
     Изображение на экранах задрожало и расплылось: причиной этого было незначительное изменение гиперскорости, вызванное работой аутеркома, преобразовывавшего колебания, порождаемые двигателями, в точки и тире. Систему эту внедрили совсем недавно - Фолкейн мог припомнить такие времена, когда, на заре своей карьеры, ему пришлось для передачи сообщения включать-выключать сам двигатель - и ее надо было еще доводить до ума. Текст был предельно прост: "Срочно! Подтвердите готовность к радиосвязи на стандартной частоте!"
     - Не отвечают, - доложил компьютер через минуту.
     - Ладно, хватит, - сказал Фолкейн. - Чи, может, ты мне скажешь, что все это значит?
     - Где уж мне! Ведь объяснений здесь сколько угодно, - отозвалась цинтианка. - И в этом вся беда.
     - Да уж, особенно когда любая версия может оказаться ошибочной. Культур-близнецов не бывает, хотя, по-моему, всякая цивилизация, освоившая космические перелеты, должна бы... Бог с ним, оставим это. Что ж, они явно не собираются вступать с нами в переговоры. Посему предлагаю не лезть в возможную ловушку. Меняй курс, Тупица. Пойдем параллельно им.
     Взревели двигатели. На экранах поплыли звезды. Поворот закончился, и корабля противника пропали из вида. Должно быть, они вот-вот минуют Стрельца, прикинул Фолкейн.
     - Кое-что станет ясно, когда мы проанализируем их "хвосты", - сказал он. - Для этого мы уже достаточно сблизились. Однако следовать за ними до самого Сатаны вряд ли разумно.
     - Мне вообще эта затея не нравится, - отозвалась Чи. - На такой скорости они наверняка свернут себе шеи. А мне свою жалко.
     Фолкейн, протянув руку, взял со стола трубку. Она уже успела погаснуть. Он снова разжег ее; привкус табака на губах был сладок как поцелуй.
     - Мы в лучшем положении, - заметил он. - Худо-бедно, а окрестности нам уже знакомы. Мы даже нанесли на карту орбиты нескольких астероидов, помнишь?
     - А откуда ты знаешь, что они не выслали вперед разведчиков? Неужели ты думаешь, что они так несутся наобум?
     - Да. Кстати, вот еще что. Мне кажется, их звезда - или, быть может, крупная база в другой системе - находится неподалеку отсюда, с космической точки зрения, разумеется. "Хотя область Беты Креста едва ли можно назвать исследованной, все же отдельные экспедиции здесь побывали - возьми хоть тех же лемминкяйненнитов.
     - Я вот к чему клоню. Голову даю на отсечение, наши молчаливые друзья засекли нейтринный выброс ядерных двигателей, оставленный кораблями одной из этих экспедиций. Это, правда, возможно, на расстоянии до пятидесяти световых лет, но не дальше. Естественно, ты можешь возразить, сказать, что пятьдесят лет назад ядерных реакторов такого типа еще не было и в помине, а если б и были, то нейтринный выброс, случившийся около нашего бродяги, до сих пор странствовал бы в пространстве необнаруженным. Но ведь мимо Беты Креста кто только не летает! Короче говоря, все за то, что эти кораблики прибыли не издалека. Времени прошло-то всего ничего - сириндипитский звездолет, верно, едва-едва успел сообщить им про планету.
     - И они тут же снарядили эскадру, не заботясь о разведке? Быть того не может! А эта эскадра: несется как угорелая и даже не пытается выяснить, кто такие мы!
     Фолкейн заставил себя улыбнуться:
     - Если уж цинтианка говорит, что события несутся вскачь, то, клянусь остатками моей святости, так оно и есть.
     - Но ведь это те же существа... наверно, те же... что организовали "Сириндипити"! А это задумка с таким дальним прицелом, рассчитанная на столько лет, что я даже не знаю, с чем ее сравнить.
     - В истории человечества подобное случалось, если у вас на Цинтии такого и не было. А ты не забывай, что в это дело замешаны люди - более или менее люди, скажем так.
     Компьютер вмешался в разговор:
     - Поступило сообщение.
     По экрану побежали точки и тире. Фолкейн прочитал: "Приглашение к переговорам принимаем. Предлагаем встречу в десяти астрономических единицах отсюда, на расстоянии в пятьсот километров друг от друга".
     Он не стал ничего говорить Чи - это сделает компьютер. Если Фолкейн и изумился, то на долю секунды. Время не ждет. На Тупицу посыпались приказы: послать подтверждение, лечь на нужный курс, не ослаблять бдительности, следить и за кораблем, который будет выделен для ведения переговоров, и за эскадрой.
     - Все корабли изменили курс, - перебил его компьютер. - Очевидно, будут вести переговоры эскадрой.
     - Что? - Фолкейн едва не подавился трубкой. - Что за ерунда!
     - Вовсе нет, - холодно ответила Чи Лан. - Если они все одновременно выстрелят в нас - нам крышка.
     - Может, пронесет, - Фолкейн крепче сжал трубку в зубах. - Может, они и не замышляют зла. Ладно, все станет ясно через тридцать секунд.

***

     Все звездолеты выключили свои квантовые генераторы и перескочили в релятивистское пространство. За этим последовало неизбежное торопливое вычисление необходимой тяги, чтобы достичь кинетической скорости. Фолкейн предоставил Тупице заниматься кораблем, поручил Чи Лан оборону, а сам сосредоточился на разглядывании чужаков.
     Видно было очень немного. Луч сканнера может обнаружить звездолет и выдать на экран его увеличенное изображение, но деталей на таком расстоянии не различить. А детали - это главное, благодаря законам природы существенной разницы между космическими кораблями быть не может.
     Фолкейн заметил, что девятнадцати эсминцам - или кораблям конвоя, или как там их еще можно назвать - придана обтекаемая форма. Очевидно, для спуска в атмосферу. Пожалуй, даже слишком обтекаемая, если учесть, что в длину они раза в три превосходят "Бедолагу", но вряд ли значительно шире его. Они походили на застывших угрей. Крейсеры очень напоминали акул из-за вытянутых в длину плавниковообразных конструкций, где, скорее всего, находились либо посты управления, либо лаборатории. Флагман имел форму огромного сфероида; корпус его покрывали какие-то башенки, краны, непонятные сооружения наподобие дотов.
     Назначение этих кораблей вполне можно было определить в военно-морских терминах, хотя они и не очень подходили под классификацию звездолетов, принадлежавших Лиге, - суда буквально щетинились всякого рода пушками, ракетными установками, лучевыми орудиями. Фолкейну никогда не доводилось видеть таких нафаршированных оружием кораблей. Если прикинуть, сколько места занимают машины и орудийные погреба... что же, экипажи у них из микробов что ли?
     Приборы сообщили, что противник использует силовые экраны, радары, термоядерные установки. Это было неудивительно. Изумляло другое - столь плотный строй. Если они опасаются нападения, почему бы не рассредоточиться? Ведь даже одна боеголовка с зарядом в пятьдесят мегатонн, взорвавшись посреди их кучи, уничтожит как минимум два или три корабля, а остальных с лихвой облучит. Быть может, радиация и не причинит вреда компьютерам и другим электронным приборам - все зависит от того, транзисторные у них схемы или нет, - но вот членам экипажей достанется здорово: те, кто выживет, весь остаток жизни проведут в госпитале.
     А вдруг чужакам наплевать на рентгеновские лучи и на нейтроны? Но тогда их организмы должны состоять не из протоплазмы. Органическая молекула, сама по себе или подстегнутая каким-либо препаратом, способна выдерживать излучение только определенного уровня. Но, быть может, они изобрели какой-нибудь экран, способный отражать незаряженные частицы? Может, может, может...
     - Ты установил связь с их компьютером или что там у них есть? - спросил Фолкейн.
     - Нет, - ответил Тупица. - Они просто замедляют скорость, но если они намерены выйти на орбиту вокруг Сатаны, им все равно пришлось бы это сделать. Нам, очевидно, предлагается подстраиваться под них.
     - Хамы, - бросила Чи.
     - Когда так вооружен, недолго и охаметь, - Фолкейн опустился в кресло. - Что ж, угостим их тем же блюдом. Отключи мазеры. Пускай сами нас вызывают.
     Интересно, подумал он, какой у меня вид с этой трубкой, которая торчит из раскрытого шлема? А, какой бы ни был! Курить хочется, и все тут. А вот если бы еще кружечку пивка... Но тут он снова вспомнил о вооруженном до зубов противнике, и во рту у него пересохло.
     Прежде чем энергетический залп можно будет обнаружить, он уже поразит твой корабль. Однако защита может и выдержать - ровно столько времени, сколько потребуется "Бедолаге" на включение гипердвигателей. Здесь слишком много неизвестных: мощность этого залпа, место, куда он ударит, и все такое прочее.
     Но если чужаки хотят нашей смерти, чего они уходят? Они ведь запросто могут нас догнать - если не большие корабли, то уж эсминцы наверняка. А от девятнадцати преследователей сразу нам не оторваться, как бы мы не старались.
     Но если они хотят переговоров, почему сразу не ответили на наш вызов?
     Словно угадав мысли Фолкейна, Чи Лан сказала:
     - Похоже, отчасти я могу объяснить тебе их поведение, Дэйв. Предположи лишь, что они - очень импульсивная раса. Узнав о Сатане, они направили к ней группу захвата. Причем, не исключено, и в тайне от своих сородичей. Мы не знаем, какое у них там общество. Они не имеют представления, что маска "Сириндипити" сорвана, но и не тешат себя особыми иллюзиями на этот счет. В таких обстоятельствах разумные существа вели бы себя осторожно. Они направили бы вперед разведчиков, дождались бы их возвращения, и только потом уже двинулись бы сами. Эти же поступают совершенно иначе. Мчат, понимаешь, как оглашенные и, судя по всему, готовы схватиться с кем угодно. И вдруг они обнаруживают, что их поджидают, они обнаруживают нас. К ним навстречу непонятно с чего кидается какой-то маленький кораблишко. Нам с тобой наверняка пришло бы в голову, что поблизости, где-нибудь около Сатаны, есть и другие звездолеты, побольше, чем этот. Мы, разумеется, тут же попробовали бы связаться с неизвестным суденышком. Но эти существа просто продолжают свой путь. Им все равно, одни ли мы и потому легко можем быть уничтожены, или не одни, и потому предстоит битва. Им все равно, они не думают ни об отступлении, ни о переговорах. Ни о нас, кстати сказать. В конце концов, мы направляемся прямо к ним. Мы подставляем себя под дула их пушек. А потом вдруг ложимся на параллельный курс! Они решают, что им лучше будет выслушать нас. Или, хотя бы, попытаться. Может, до них дошло, что мы способны попробовать удрать от них. Понимаешь, им придется для погони за нами выделять пару эсминцев, - вряд ли им хочется, чтобы на Земле стало известно о появлении тут какой-то неизвестной эскадры. А мне так кажется, у них есть свои причины сохранять этот строй целым. Короче говоря, еще одно импульсивное решение - а на последствия, как обычно, начхать!
     - Сплошной бред, - возразил Фолкейн.
     - Для тебя - может, а для меня нет. Вы, люди, в этом плане проигрываете цинтианам. Да, мы - мое племя - действуем обдуманно. Но на нашей планете есть и другие племена, у которых считается нормальным вести себя как берсерки.
     - Но ведь они технологически отсталые, а, Чи? Ну, посуди сама, разве можно таким образом править цивилизацией, знакомой с ядерной энергией? Ты постепенно утратишь власть, вот и все. Даже Старый Ник вынужден сдерживать себя и прибегать к услугам советников, администраторов, людей всех чинов и сословий. Кривая нормального распределения дает достаточно гарантий того, что осторожных куда больше, чем тех, кто готов...
     Фолкейн замолк на полуслове. Замигали лампочки центрального ресивера.
     - Они вызывают нас, - сказал он, чувствуя, как у него сводит мышцы живота. - Включить тебе дополнительный экран?
     - Нет, - решительно ответила Чи Лан. - Я буду слушать, но про оружие забывать нельзя.
     Лучи мазеров скрестились в пространстве. Фолкейн краем уха услышал слова компьютера:
     - Передача идет с флагманского звездолета.
     Он не отрываясь, впился в экран.

***

     Человек! Фолкейн едва не выронил трубку. Мужчина, худощавый, чуть тронутые сединой виски, в глубине глаз теплятся огоньки, тускло-коричневый комбинезон... Я должен был догадаться. Я должен был быть готов к этому. На заднем плане виднелась панель управления, подобных которой Фолкейну встречать еще не доводилось. На потолке ярко сияли белые лампы. Фолкейн сглотнул.
     - Приветствую вас, Хью Латимер, - сказал он вежливо.
     - Мы незнакомы, - бесстрастно, с легким акцентом ответил человек на экране.
     - Это правда. Но кого еще я мог здесь встретить, кроме вас?
     - Кто вы?
     Фолкейн на секунду замялся. Имя его - козырная карта в этой рискованной игре. Вовсе ни к чему открывать его врагу.
     - Себастьян Тумс, - сказал он.
     Плагиат, конечно, но навряд ли Латимер докопается до источника. Он и сам-то набрел на эти книги совершенно случайно, роясь в библиотеке герцога Роберта, - набрел и обнаружил, что древние языки не такая уж скучная вещь. - Космический торговец, имею звание капитана Галасоциотехнической Лиги. - Подчеркнуть свое положение никогда не помешает. - Вы командуете этой эскадрой?
     - Нет.
     - Тогда я хотел бы поговорить с тем, кто этим занимается.
     - Да, конечно, - отозвался Хью Латимер. - Ваше желание совпадает с его приказом.
     - Ладно, соедините-ка меня с ним.
     - Вы не поняли, - голос его собеседника оставался все таким же бесцветным, выражение смуглого, со впалыми щеками лица не изменилось. - Гэхуд ждет вас у себя.
     Фолкейн так стиснул зубы, что хрустнула трубка. Он отшвырнул ее в сторону.
     - Откуда вы свалились, из другой вселенной? Вы думаете, что я... - он подавил гнев. - Я бы предложил вашему командиру кой-куда отправиться, да боюсь, его анатомия помешает. Так что спросите у него просто: будет ли разумно с моей стороны положиться на вашу милость?
     Что это? Неужели страх чуть исказил застывшие черты Латимера?
     - Мне дали приказ. Если я попытаюсь его оспорить, меня накажут. Какая вам от этого польза? - Он заколебался. - Полагаю, у вас есть два выхода. Вы можете отказаться от приглашения. Тогда Гэхуд, скорее всего, прикажет вас расстрелять. А, согласившись прийти, вы можете чего-то для себя добиться. Он заинтригован мыслью о встрече с... э... диким человеком. Я не знаю. Быть может, сначала нам надо договориться о гарантиях вашего возвращения. Если так, давайте поторопимся, а то он начнет раздражаться. - Да, это страх и ничто иное, - и тогда может произойти все, что угодно.

15

     Опасность сближения с врагом очевидна. Не успеешь опомниться, как в тебя влепят не то, что тепловым лучом - нет, самой обычной ракетой. Правда, опасность эта взаимная. "Бедолага" выглядит комариком в сравнении с этой тушей, но ведь и комар может укусить. Так что Фолкейн не собирался сохранять между кораблями расстояние в пятьсот километров и пришел в смятение, когда Латимер заявил, что это невозможно.
     - Не забывайте, я всю жизнь занимался тем, что старался узнать как можно больше о вашей цивилизации. Я знаю, на что способны звездолеты вроде вашего. Не считая ручного оружия и всяких там лазерных пистолетов, у вас на борту четыре тяжелых бластера и четыре торпеды с ядерными головками. Если мы позволим вам приблизиться, то поставим себя в невыгодное положение. Скажем, если возникнут разногласия, мы, вне всякого сомнения, уничтожим ваш звездолет, но победа может нам стоить нескольких кораблей.
     - Но если мой звездолет останется там, откуда не сможет нанести эффективный удар, что помешает вам захватить меня в плен? - запротестовал Фолкейн.
     - Ничего, - согласился Латимер, - разве что отсутствие причин для этого. По-моему, Гэхуд просто хочет допросить вас и, быть может, передать вам сообщение для ваших хозяев. Кстати, если вы будете медлить, он потеряет терпение и отдаст приказ уничтожить вас.
     - Что ж, приду, как только смогу, - отрубил Фолкейн. - Если я через час не вернусь на свой корабль, мой экипаж объяснит это предательством с вашей стороны и будет действовать соответственно. Боюсь, в этом случае вас ждет неприятный сюрприз. - Он выключил прибор и замер в кресле, вцепившись в ручки и стараясь унять дрожь.
     Чи Лан подошла, свернулась клубочком у ног Фолкейна и взглянула ему в лицо.
     - Ты не хочешь идти, - сказала она непривычно мягко. - Ты боишься, что тебя снова накачают наркотиками.
     Фолкейн утвердительно мотнул головой.
     - Ты не представляешь, что это за ощущение, - сказал он, проглотив комок в горле.
     - Я могу пойти.
     - Нет. Капитан-то я. - Он поднялся. - Помоги мне собраться.
     - По крайней мере, - заметила Чи, - тебя хоть не захватят.
     - Что? Почему это?
     - Убить тебя, конечно, могут. Но этот тип боится, что ты умеешь читать мысли.
     - Ох, - выдохнул Фолкейн. - Подожди, я, кажется, понял. - Он сцепил пальцы; глаза его сверкнули. - Почему я об этом не подумал раньше?
     И с этими словами он покинул звездолет.

***

     На скафандре у него имелся импеллер, но это на всякий случай. До флагманского корабля противника он будет добираться на грависанях. Фолкейн опустил колпак; кокпит саней заполнен был воздухом, тоже на всякий случай. Если, скажем, треснет шлем или еще что-нибудь в таком духе. Полет проходил в призрачной тишине, и лишь ускорение, которое вдавливало Фолкейна в кресло, не давало ему потерять чувство реальности. Огоньки звезд расплылись и исчезли. Объяснение этому было самое прозаическое: зеленоватое сияние индикаторов на панели управления сыграло шутку с его глазами. Но без звезд было скучно. Фолкейн немного крепче, чем нужно, стиснул ручки управления и принялся насвистывать мотивчик, чтобы не было так одиноко:

     Раз пошел гулять лудильщик;
     Вот по Стрэнду он идет...

     Что ж, быть может, он свистит последний раз в своей жизни. Ну и ладно, чем плоха эта песенка? Торжественности хватает и без того. Приближавшаяся, все увеличивающаяся в размерах громада корабля и так уж настраивала мысли на достаточно траурный лад.
     Раздавшийся в наушниках голос Латимера помешал Фолкейну докончить эту малопристойную балладку:
     - Настройтесь на луч на частоте 158,6 мегагерц; он приведет вас к воздушному шлюзу. Поставьте сани в отсеке и подождите меня.
     - Как, вы не хотите затаранить меня к себе на борт? - хмыкнул Фолкейн.
     - Не понял.
     - И не поймете. Ладно, забудем. Все равно мне деваться некуда, - он поймал сигнал и включил автопилот. Сам же тем временем занялся фотографированием вражеского корабля. Он внимательно разглядывал громаду звездолета, пытаясь запомнить все, что можно. Но часть его мозга продолжала размышлять. Этот Латимер явно заработался. Он ведет себя как помощник Гэхуда, кем бы там этот Гэхуд ни был. А, кроме того, он и связист, и боцман... и все, что угодно.
     Ну что ж, если корабль достаточно автоматизирован, то большой экипаж ему не нужен. У нас сейчас как бы снова Ренессанс: человек - мастер на все руки, а специализируются за него компьютеры. Но ведь остались и такие работы, с которыми машины не справляются. У них нет мотиваций, у них нет предприимчивости - нет истинного разума,