Сгинь! Сгинь, порождение Тьмы!
   Элоиза! Это я, твой муж - Альтебранд Георг ван Лоанар! Я не видел те-
бя десять лет, пока гнил в хрианийском плену. Но если ты счастлива с Эс-
мондом, я уйду! Клянусь! Твое счастье для меня - превыше всего!
   Ты здесь, ты здесь, адская тварь! Я чувствую тебя, Аматунта!!!
   Что? Ты о чем, дорогая? Это я -  твой  Георг!  -  странник  попытался
взять баронессу за руку.
   Нет!!! Это случилось, но этого не может быть! Ты вернулся! - она  от-
махнулась стилетом. - Ты пришел мучить меня! Что ж мучай! Будь  проклята
Аматунта!!!
   Баронесса истерично рассмеялась.
   Кто такая Аматунта?
   C воплем баронесса повалилась на подушки и забилась в конвульсиях.
   Дорогая! - странник бросился на кровать, чтобы сжать жену в объятьях,
не дать ей поранить себя острым лезвием.
   Изыди!!! Эта боль!. - какие-то неясные обрывки фраз срывались с языка
мечущейся по пастели женщины. Потом она закричала,  закричала  так,  что
Георгу показалось, что дрогнули стены замка.
   Дорогая! Прости меня! Прости! - он не знал, что ему делать.
   Раздался тяжелый топот сапог на лестнице, ударом распахнув  дверь,  в
спальню ворвался барон Эсмонд. Следом за ним бежали стражники с  алебар-
дами.
   Негодяй! - взревел барон, обнажая меч. - Ты прикоснулся к моей жене!
   Стойте! Я не причинил ей вреда!
   Умри!!!
   Меч просвистел в дюйме от левого уха Георга.
   Я Альтебранд Георг ван Лоанар! Я ее первый муж!!!
   Негодяй! Барон Альтебранд умер десять лет назад! А ты -  мерзкий  са-
мозванец, явившийся мучить Элоизу! - Эсмонд согнал Георга с  кровати  и,
угрожая клинком, заставил выйти в центр комнаты.
   Ты же узнал мое лицо, Эсмонд! - Георг обнажил меч и взял в левую руку
кинжал.
   Подлое колдовство! Умри!!! - Эсмонд сделал  выпад,  который  Георг  с
легкостью отразил. - Да, ты ловок, солдат! Но я не буду глупцом и не дам
тебе возможности убить меня. Взять его!
   По команде барона стражники окружили Георга плотным кольцом, выставив
вперед алебарды.
   Ты допускаешь большую ошибку, Эсмонд.
   Георг замер в напряжении, готовый в любой миг отразить атаку.  Семеро
хорошо вооруженных противников собирались убить его.  Вопроса,  на  чьей
стороне преимущество не возникало.
   Смерть негодяю!
   Стражники бросились вперед. Отклонив лезвие одной алебарды  кинжалом,
Георг поднырнул под вторую, подсекая мечом ноги третьего стражника.  Тот
с воплем повалился на пол, хватаясь руками  за  разрубленные  сухожилия.
Стражники перегруппировались и атаковали снова. На этот раз на плече Ге-
орга появилась кровавая отметина.
   Смелее в бой! Он выдыхается!
   Георг вращался как вихрь, отражая сыпавшиеся на  него  удары.  Но  он
действительно уставал. Пот градом катил с лица, руки отказывались орудо-
вать смертоносным железом с прежней ловкостью. Пронзив кинжалом еще  од-
ного стражника, Георг прорвал круг врагов, и прижался  спиной  к  стене.
Теперь защищаться стало несколько легче.
   Тебе не уйти от расплаты, негодяй! - Эсмонд  атаковал  с  необычайной
для его возраста силой. Удар, хотя и подставил руку Эсмонда под ответный
укол кинжалом, тем не менее вышиб из руки Георга меч.  Стражники  немед-
ленно атаковали с новым воодушевлением.
   Каким-то чудом, Георгу удалось избежать предназначавшихся ему  ударов
и подхватить с полу алебарду убитого стражника.
   Эсмонд! Я не хочу вас убивать, но вы меня вынуждаете!
   Нападавшие остановились, глядя на прижатого к  стене  Георга.  Тяжело
дышал не он один. Все участники схватки чувствовали, что их силы на  ис-
ходе.
   Что произошло дальше, Георг в точности не понял. Вдруг что-то  темное
отделилось от потолка и стремительно ринулось вниз, к его голове.  Краем
глаза Георг зафиксировал маленький кулачок, сжимающий небольшую, но  тя-
желую дубинку. Через миг, дубинка опустилась, и тьма поглотила  сознание
Георга.
   Улыбаясь уродливой физиономией, с тела поверженного  противника  под-
нялся привратник. Он услужливо поклонился  герцогу,  демонстрируя  плоды
своей внезапной атаки. Тот лишь кивнул в ответ и  занес  меч,  для  того
чтобы отсечь Георгу голову.
   Нет! - раздался женский голос. - В подземелье его. В цепи.

   4

   Холод каменного пола камеры вернул сознание Георгу в тот  самый  миг,
когда со скрипом открылась входная дверь. В свете факела мелькнули неяс-
ные фигуры, раздались какие-то нечленораздельные  звуки  и  приглушенные
смешки. Георг ощутил, что за цепи, сковавшие его руки,  потянули  и  не-
вольно поддался направлению их движения. Его подняли на ноги и прислони-
ли к влажной стене, цепи тянули вверх до тех пор, пока не  зафиксировали
узника в вертикальном положении.
   Георг огляделся. Перед ним стояли чудовища. Самые настоящие  порожде-
ния больного воображения психопата. Одно из них напоминало  жабу  ростом
полтора метра с человеческой головой, усыпанной огромными хлюпающими же-
лезами. Другое чудовище, державшее в одной лапе огромный нож, в другой !
факел, а в третьей - остро заточенный  прут,  -  напоминало  толстоногий
треножник с головой крокодила. Последнее чудовище больше всего  походило
на человека. Только человека вывернутого наизнанку, со свисающими  отов-
сюду внутренними органами и сосудами.
   В свете факела появился еще один персонаж. Элоиза. Она улыбалась.  Но
отнюдь не добро и сострадательно, она насмехалась над узником.
   Георг попытался задать ей вопрос и с ужасом обнаружил, что  не  может
этого сделать. Нижняя часть его лица была закрыты ржавой  железной  мас-
кой, в рот от которой  отходил  толстый  стержень,  мешавший  выговорить
что-либо членораздельное.
   Наслаждаешься? - ухмыльнулась Элоиза. - Как тебе твое  новое  положе-
ние? Тебе нравится?
   Георг помотал головой.
   Нет? Ну, так Хваль тебе поможет.
   Крокодилоголовый что-то с энтузиазмом захрюкал и приблизился к  узни-
ку. Его нож одним движением вспорол остатки рубашки Георга и  стал  мед-
ленно рассекать кожу.
   Чувствуешь боль? Ты чувствуешь ее??? - глаза Элоизы заблестели.  -  Я
жила с этим десять лет. Даже хуже. Хваль!
   Чудовище прекратило делать на теле Георга надрезы, сунуло нож за пояс
и кончиками пальцев взялось за край раны. Лицо узника перекосилось о бо-
ли, что привело монстров в неописуемый восторг. Хваль уцепился  за  кожу
Георга и потянул ее вверх, срывая с тела кровавый лоскут.
   Вот, вот, оно! Ты чувствуешь? А ты хотел причинить  мне  еще  большие
страдания. Ты пришел мучить меня. Но оказался  мучим  сам.  Забавно,  не
правда ли?
   Хваль передал лоскут содранной кожи  жабообразному,  а  сам  принялся
раскалять прут на огне факела.
   Ты - орудие Аматунты - в моей полной власти! Я о таком даже и не меч-
тала! - Элоиза засмеялась.
   Жабообразный запихал кожный лоскут в свою пасть и стал с  причмокива-
нием его жевать.
   А интересно, ты можешь умереть? Или ты готов  страдать  вечно?  Поче-
му-то мне кажется, что последнее.
   Раскаленным прутом Хваль провел по руке узника, его боку и  остановил
в паху. Запахло паленым мясом. Георг застонал и задергался на цепях.
   Нравится? - Элоиза приблизилась к узнику. - Этот запах так приятен! Я
просто в восторге!
   Она дико рассмеялась и, вырвав из лап Хваля прут, вонзила его в живот
Георгу.
   Это хорошо, что ты приехал. Мои визиты к тебе  будут  скрашивать  мое
несчастное существование.
   Элоиза повернулась и быстро скрылась во тьме.
   Георг почувствовал, как из него выдернули прут и отпустили цепи. Ког-
да тело коснулось ледяного пола, сознание уже покинуло узника.

   5.

   Шорохи, тихие голоса, скрипы, приглушенные крики слились воедино. Ка-
кофония образов заполонила сознание. Элоиза!  Аматунта!  Георг  очнулся.
Закованный в цепи, распростертый на каменном полу  камеры  без  окон  он
быстро вспомнил, почему его сюда заключили.
   Единственное, что было выше его разумения - ответ на  вопрос,  почему
он до сих пор не умер? Израненное тело болело, но это не была боль  уми-
рающего. Георг чувствовал, что его члены наливаются силой, а голова спо-
собна ясно мыслить. Страшная рана в животе затянулась  и,  на  ее  месте
прощупывался только комок спекшейся крови.
   Георг проверил на прочность цепи, в  которые  его  заковали.  Слабого
места обнаружить не удалось, без инструментов освободится от них  нечего
было и мечтать. Георг ощупал маску, закрывающую его лицо. Она запиралась
на болт с правой стороны. Очень ржавый болт. Под нажимом пальцев  железо
крошилось, хотя и не так легко, как хотелось бы.
   Найдя в стене выступающий внутрь камеры камень, Георг стал  методично
биться об него правой стороной маски. Каждый удар болью отзывался в  го-
лове узника, но он не прекращал своего занятия.  Через  некоторое  время
упорство было вознаграждено. После очередного удара головка болта  отде-
лилась и маска с грохотом упала на пол. Георг вдохнул полной грудью. Ма-
ленькая, но победа.
   Насладиться сполна этой победой Георг не успел. Раздался скрежет  от-
пираемых запоров, и в камеру вошли трое мучителей.  Георг  притаился  на
полу, пытаясь притвориться бессознательным телом. Чудовища  пошушукались
между собой, и самый человекообразный из них пнул узника под ребра.  Ге-
орг не смог сдержать стона. Чудовища засмеялись и потянули за цепи.  Ге-
орг на мгновение сжался, потом как пружина выпрямился, выстреливая кула-
ком в лицо жабочеловеку. Хваль получил головой в нижнюю челюсть, а чело-
векообразный упал, от удара ногой под колени. Только безобразный  кроко-
дил устоял на своих трех ногах, остальные с воплями упали на пол.  Георг
хлестнул Хваля цепью, но тот проворно отскочил в сторону. Чудовище нача-
ло вращать какую-то рукоятку - цепи потянули узника вверх.
   Проклятье! - выругался Георг, все еще пытаясь сопротивляться.
   Вскочивший на лапы жабочеловек с  нескрываемым  удовольствием  заехал
кулаком Георгу в солнечное сплетение. Чудовища, противно хрюкая, засмея-
лись.
   О, Аматунта! - вырвался отчаянный хрип из горла Георга.
   Внезапно чудовища заверещали будто от невыносимой боли и бросились  в
стороны. Цепи ослабли. Георг повторил еще раз, но уже громче:
   Аматунта!
   Чудовища рухнули как подкошенные, вопя что есть мочи.
   Ах, вот чего Вы боитесь, твари! Ну, я вам теперь устрою! Аматунта!
   Чудовища забились об пол головами.
   Теперь, ты, Хваль, иди сюда и сними с меня цепи! Быстро!
   Крокодилообразный поднялся и заспешил к узнику.  Огромным  ключом  он
отпер замки на браслетах, сковавших запястья Георга, и в страхе отступил
к своим собратьям.
   Хорошо. Ну, твари, показывайте как отсюда выбраться, -  Георг  поднял
факел, оброненный Хвалем.
   Чудовища нечленораздельно заворчали.
   Аматунта! - негромко произнес Георг и чудовища, подвывая, поползли  к
выходу из камеры.
   Они прошли по нескольким коридорам, миновав  два  уровня  подземелий.
Когда Георг очутился в зале, в котором через окна можно было  разглядеть
покрытое тучами небо, он повернулся к чудовищам.
   Вы недостойны жить, твари. Аматунта!!!
   Он прокричал волшебное слово прямо в уши чудовищ. Прокричал три раза.
   Первым не выдержал вывернутый наизнанку. Сосуды стали лопаться, поли-
вая все вокруг алой кровью, внутренности отвалились с противным  чмокаю-
щим звуком, и упали на пол. Чудовище буквально за минуту превратилось  в
груду агонизируещего мяса. Жабообразный покрылся какой-то  слизью,  хлы-
нувшей из желез. Его кожа стала лопаться и сползать лохмотьями  на  пол.
Обнажившиеся мышцы и сухожилия гнили прямо на глазах, темным гноем  сте-
кая под ноги Георгу. Хваль держался дольше всех. Но и для него не  пона-
добилось произносить волшебное слово четвертый раз. Он  буквально  сгрыз
себя, откусывая огромной крокодильей пасть от собственного тела кусок за
куском. Когда от Хваля осталась одна голова, он затих.
   За окном сверкнула молния. Грянул гром. Георг двинулся вглубь замка.

   6.

   В центре зала стоял алтарь. Рядом на небольшом столике помещались ри-
туальный кинжал,  небольшая серебряная чаша и зеркало. Больше в огромном
зале не было ничего.
   Георг подошел  к алтарю и положил ладонь на его холодную поверхность.
Ничего не ощутив, Георг с интересом посмотрел по сторонам.
   Похоже, она превратила бальный зал в храм.
   Георг говорил вслух, будто надеясь, что ему кто-то ответит. Но в зале
никого не было, ни живых, ни мертвых. Георг подошел к столику,  потрогал
чашу, кинжал! Он взял зеркало и заглянул в него. Сначала Георг не понял,
что за изображение он видит, потом, узнав лицо смотрящее на него из  за-
зеркалья, уже не мог разжать пальцы.
   Аматунта!
   Да, это было ее лицо. Прекрасное девичье лицо, но уже  помеченное  не
мерянными несчастьями.
   Я рада, что ты свободен. Теперь самое время начать действовать.
   Что? Что я должен делать?
   Заставь Элоизу заплатить за мои  мучения.  Сполна.  Сделай  ее  жизнь
адом!
   Что??? Я же люблю ее! Любил!
   Ты никогда не любил ее! И она просто ненавидит тебя!
   Не может быть! Почему?!! Я ничего не понимаю!
   Ну, так вспомни!!!
   Всполох молнии на миг осветил огромный зал, вырвав из мрака очертания
темного силуэта в дальнем углу. Молнии ударили еще и еще. Силуэт стреми-
тельно приближался к алтарю, постепенно приобретая очертания  человечес-
кого тела. Тела, подвешенного за шею на веревке уходящей в  непроглядную
высь. Когда висельник приблизился к Георгу на расстояние вытянутой руки,
храбрый солдат, повидавший на своем веку немало кошмаров,  непроизвольно
отпрянул. На веревке висела юная девушка в грязной, заляпанной кровью  и
нечистотами, рубашке. Ее лицо, хоть и было изуродовано кровоподтеками  и
ссадинами, легко узнавалось. Это была Аматунта.
   Барон и крестьянка. Любовь с первого взгляда. Мне - пятнадцать, ему !
двадцать два. Мы не могли жить друг без друга,  -  произнесла,  открывая
отекшие веки, Аматунта. - Пришло время барону жениться. Он предложил ру-
ку и сердце. Мне. Но его кузина, жаждавшая власти и могущества, не хоте-
ла этого. Она воспрепятствовала браку, подкупив епископа, обязанного со-
вершить бракосочетание. Барон впал в депрессию. А злобная кузина соблаз-
нила его. Она заявила, что после той ночи у нее родится  ребенок.  Барон
был честный человек. Он женился на кузине. Но я не была  забыта.  Любовь
согревала барона долгими ночами, когда он  уезжал  на  охоту.  Баронесса
знала о связи барона с крестьянкой. И она замыслила ужасную  месть.  Од-
нажды ночью трое ее братьев головорезов ворвались в мой дом. Они схвати-
ли меня, избили и изнасиловали. И сказали, что будут делать  так  каждую
неделю, пока я не уберусь из Лоанара. Крестьянка явилась к барону.  Были
слезы, мольбы о защите. Но барон лишь дал ей немного денег и посоветовал
уезжать. Она не подчинилась. Братья баронессы явились  вновь  и  учинили
надо мною новое надругательство. И не было мне защитника в родном  краю.
Отвернулись от крестьянки все, и соседи и родные, боясь навлечь на  себя
гнев баронов.
   Аматунта замолчала, пристально глядя на Георга.
   Тогда я поняла, что мне нужен ты. Тот, кто сможет отомстить за  меня.
Я взяла свое любимое зеркало и согласно ритуалу анарков повесилась перед
ним. Моя душа перешла границу между жизнью и  смертью,  но  не  покинула
этот мир. Я напитала магией своей ненависти зеркало и стала ждать  когда
оно попадет в руки барона.
   Георгу показалось, что повешенная криво ухмыльнулась.
   Я дождалась своего часа, - продолжила, покачиваясь на  веревке,  Ама-
тунта. - Барон взглянул в мое зеркало и появился ты. Ты  явился  в  этот
мир, чтобы совершить акт возмездия.
   Я? Как это может быть? - Георг находился в  полнейшем  недоумении.  !
Ведь это я - барон ван Лоанар!
   О, нет! Ты лишь его отражение, рожденное мной для  мести!  Барон  был
поглощен зеркалом, как только коснулся его. Барон десять  лет  мертв,  и
ничто не способно воскресить его!
   Но я ничего этого не помню!
   Так случилось потому, что баронесса носила древний амулет, перешедший
ей по наследству от далеких предков. Ты коснулся этой земли, прокляв ее,
ты наказал братьев баронессы, сделав их существование невыносимым, но ты
лишь отчасти совершил возмездие над баронессой. Тебя победила сила  аму-
лета и забросила в дальние страны, лишив памяти и цели. Теперь время за-
вершить наказание.
   Нет! Этого не может быть! Я не твое создание, ведьма!
   Ты - именно то, что она говорит! - из тьмы появилась Элоиза, безумным
взглядом прожигая Георга насквозь.
   Элоиза! Неужели это все правда? -  Георг  стоял  потрясенный  и  бес-
сильный.
   Что правда? Правда ли то, что мои братья стали безобразными чудовища-
ми, которых ты убил? Правда ли, что я должна каждое полнолуние умываться
кровью девственниц, чтобы не стать подобной им? Правда ли, что  в  нашей
земле десятый год неурожай, а в лесу развелось полно диких волков?
   Это невозможно! - Георг закрыл лицо руками. - Я не хочу быть  орудием
мести!
   Аматунта усмехнулась:
   Но ты есть орудие мести! Так делай свое дело!
   Нет!!!
   Элоиза безумно рассмеялась:
   Я не так проста, как ты думаешь,  Аматунта!  -  она  извлекла  из-под
платья сверкающий амулет. - Я сожгу твое порождение!
   Элоиза бросилась с протянутым в руке амулетом к Георгу. Он ощутил жар
исходящий от артефакта, содрогнулся от потока силы, отбирающего  у  него
жизнь.
   Аматунта!!! - закричал Георг, отстраняясь.
   Темный вихрь окружил Элоизу, нейтрализуя силу амулета. Посыпались ма-
гические искры, раздался треск противоборствующих стихий. Порыв колдовс-
кого ветра с силой швырнул баронессу на алтарь.
   Это было славно! - улыбнулась посиневшими губами Аматунта.  -  Теперь
бери кинжал, делай свое дело!
   Георг поднял ритуальный кинжал и шагнул к алтарю. Элоиза тихо  засто-
нала, приходя в сознание.
   Теперь твой амулет побежден! И наступает время для веселья!  -  хохот
Аматунты эхом разнесся по огромному залу.
   Ну, терзай меня! - Элоиза бесстрашно смотрела в глаза Георгу.  Резким
движением баронесса порвала на груди платье, обнажив место для удара.  !
Режь, порожденье ада!
   Ударь ее! И еще и еще! Она будет жить и страдать до тех пор,  пока  я
не сжалюсь и не пропущу ее душу в загробный мир! А это случится очень не
скоро!
   Георг до боли в пальцах сжал рукоять кинжала. Он не знал, чего  ждет,
но знал, что больше так продолжаться не может.
   Нет!!! Я не буду орудием мести! - Георг с силой  отшвырнул  кинжал  в
сторону и выпрямился в полный рост.
   Кинжал пролетел над столиком и врезался в зеркало. Раздался  немысли-
мый грохот, тысячи сверкающих осколков помчались в разные стороны,  вон-
заясь в стены и алтарь, пронзая Георга и Элоизу. Призрак Аматунты раста-
ял с криком ненависти на устах.

   7.
   На полу  зала  в луже  крови корчились две фигуры. Мужчина и женщина.
Они умирали, глядя,  как  за окнами ярко светит солнце,  и белые кучевые
облака радостно бегут, гонимые ветром.


   СВЕНЕЛЬД АЙРОНФИСТ
   СЕРЬГА БАЛАСУРА

   Не властен смертный над собой,
   Его свобода - призрак злой.
   1.

   Скрытые темнотой  ночи, трое  неприметных  людей скользнули за ворота
одного из  крупнейших  джовильских  постоялых дворов "Семь трубочистов".
Они осторожно  миновали конюшни и, стараясь не производить лишнего шума,
приблизились к  входной двери. Старший из троих глухим хрипловатым голо-
сом отдал приказ:
   Сиборд, пойдешь через окно. Будешь ждать сигнала. Ян  -  со  мной.  И
чтоб тихо.
   Подчиненные молча кивнули, и один из них тут же скрылся за углом пос-
тоялого двора. Старший открыл дверь и вошел внутрь помещения. Ян  после-
довал за ним. Первый этаж "Семи трубочистов" занимал просторный зал, ус-
тавленный столами и лавками. Здесь постояльцы и просто  любители  шумных
компаний принимали пищу, выпивали и развлекались. Так было  всегда,  так
было и в эту ночь. В лицо вошедшим ударил  запах  пережаренного  мяса  и
прокисшего вина, равномерный гул голосов наполнил их слух. Изредка  раз-
давались дикие крики, грязные ругательства, вырывавшиеся из пьяных  гло-
ток, то там, то здесь грохо