рю,  что  она  может  делать
что-то в этом роде. Если бы это было подсознательное влияние, я бы  заметила
его еще на Роторе, но ничего подобного там не было. И обрати внимание: такую
реакцию  вызывает  не  любое  возражение.  Прошлым  вечером  за  ужином  она
потянулась за второй порцией десерта; я совсем  забыла,  что  не  должна  ей
перечить, и довольно резко сказала: "Нет! " Ей это не  понравилось,  но  она
быстро успокоилась, а я все время чувствовала себя  идеально,  уверяю  тебя.
Нет, думаю, ей нельзя возражать только в тех случаях,  когда  речь  идет  об
Эритро.
   - Но почему же? Что ты сама думаешь об этом? Мне кажется, у тебя уже есть
какие-то догадки. Будь я Марленой, я бы прочел по твоему лицу, как по книге;
но я - не она, так что тебе придется рассказать самой.
   - Я думаю, что все это делает не Марлена. Это... это сама планета.
   - Планета?!
   - Да, планета! Эритро. Это он контролирует поведение Марлены. Как еще  ты
объяснить  ее  абсолютную  уверенность  в  невосприимчивости  к  чуме  и   в
безопасности для нее Эритро? Планета следит и за нами. Ты пытался остановить
Марлену, а планета остановила тебя. И меня тоже.  И  охранника.  Когда  люди
только высадились на Эритро, планета поняла, что ей  грозит  захват,  и  она
стала защищаться. Чума - это ее оружие защиты; многое поняли  на  себе,  что
такое  чума.  Потом,  когда  люди  заперли  себя  внутри  станции,   планета
согласилась их  терпеть  и  эпидемия  чумы  прекратилась.  Видишь,  как  все
сходится?
   - Значит, ты полагаешь, сама планета хочет, чтобы Марлена  находилась  на
ее поверхности?
   - Очевидно.
   - Но почему?
   - Не знаю. Я не претендую на полное понимание. Я просто рассказываю, как,
должно быть, это складывается. Голос Генарра смягчился:
   - Но ты ведь знаешь, что планета сама по себе не  может  сделать  ничего.
Это всего лишь камни, вода, воздух. Не впадай в мистику.
   - Здесь нет никакой мистики. Зивер, не притворяйся, будто  считаешь  меня
полной дурой. Я истинный ученый, и в  моем  мышлении  нет  никакой  мистики.
Когда я говорю "планета", я имею в виду  не  камни  или  воду,  а  некоторую
мощнейшую, всепроникающую форму жизни, которая господствует на планете.
   - Тогда, должно быть,  эта  жизнь  еще  и  невидимка.  Эритро  -  мертвая
планета; здесь нет живых организмов сложнее прокариотов, а о разумной  жизни
и говорить нечего.
   - А что ты знаешь об этой, как ты ее называешь, мертвой планете?
   Разве ее изучали так, как следовало бы?  Разве  ее  исследовали  вдоль  и
поперек?
   Генарр медленно покачал головой и умоляюще сказал:
   - Юджиния, у тебя начинается истерика.
   - Истерика? Зивер, подумай сам и скажи, можешь ли  ты  предложить  другое
объяснение? Я хочу сказать только одно: на планете есть жизнь.  Я  не  знаю,
что это за жизнь, но, какой бы она ни была, нас она не трогает,  потому  что
мы изолированы под куполом станции. А чего эта жизнь  хочет  от  Марлены,  -
голос Юджинии дрогнул, - я не могу себе представить.

Старт

Aeaaa 61

   O этого сооружения было очень сложное официальное название,  но  немногие
земляне, которым  приходилось  упоминать  о  нем,  обычно  говорили  короче:
Четвертая станция. Сокращенное название недвусмысленно  свидетельствовало  о
том, что раньше существовало еще три таких сооружения; ни одно из них теперь
не использовалось, точнее, все они были варварски разграблены. Кроме того, в
свое время строилась и Пятая станция,  однако  строительство  не  довели  до
конца и недостроенную станцию забросили.
   Сомнительно, чтобы большая часть землян хоть раз  в  жизни  задумалась  о
существовании Четвертой станции, которая  медленно  кружила  по  околоземной
орбите, отстоявшей от Земли намного  дальше  орбиты  Луны.  Сначала  станции
выполняли роль стартовых площадок при строительстве первых поселений.  Потом
земляне прекратили такие работы, и все последующие поселения строили  только
сами поселенцы. Тогда Четвертую станцию переоборудовали для  полетов  землян
на Марс, но на самом деле состоялся всего лишь один  такой  полет,  так  как
выяснилось, что  поселенцы,  жившие  по  сути  дела  в  больших  герметичных
космических кораблях, психологически намного лучше подготовлены к длительным
космическим полетам, и земляне с облегчением вздохнули, сбросив с себя  этот
груз.
   Последние годы Четвертая станция очень редко использовалась для  чего  бы
то ни было и в лучшем случае  выполняла  роль  плацдарма  Земли  в  космосе,
символа,  который  должен  был   показать,   что   поселенцы   не   являются
единственными властителями огромного пространства вне земной атмосферы.
   Но теперь нашлось применение и для Четвертой станции.  К  ней  направился
большой грузовой корабль. На  поселениях  стал  распространяться  слух,  что
земляне готовятся в очередной  раз  (первый  в  двадцать  третьем  столетии)
попытаться  высадиться  на  Марсе.   Одни   говорили,   что   это   делается
исключительно  в  научных  целях,  другие  утверждали,  будто   бы   земляне
собираются  построить  на  Марсе  большую  колонию  и  тем  самым  опередить
несколько поселений, занявших околомарсовые  орбиты.  Наконец,  третьи  были
убеждены, что земляне хотят установить форпост на каком-нибудь  сравнительно
большом астероиде, на который пока еще не претендовало ни одно поселение. На
самом же деле грузовой корабль доставил на Четвертую станцию  "Суперлайт"  и
его экипаж. Отсюда они должны были стартовать к звездам. Хотя Тесса  Вендель
последние восемь лет провела на Земле, она  спокойно  перенесла  космическое
путешествие, как перенес бы его любой поселенец, - ведь по  своей  структуре
космический корабль намного ближе к поселению, чем  поселение  к  Земле  или
другой планете. По той же причине,  несмотря  на  богатый  опыт  космических
полетов, немного беспокоился Крайл Фишер.
   Но не только непривычное космическое окружение было причиной  напряженной
атмосферы на борту грузового корабля. Как-то Крайл сказал:
   - Тесса, я не в силах больше ждать. Столько лет мы  строили  "Суперлайт",
теперь он готов, а мы все еще хаем чего-то.  Тесса  задумчиво  рассматривала
Крайла. Никогда в ее намерения не входило столь серьезное увлечение. Сначала
она хотела найти в Крайле только компаньона для редких минут  отдыха,  чтобы
ее мозг, уставший от решения сложнейших  проблем,  мог  расслабиться  и  еще
более продуктивно работать на следующий день. Таковы были  ее  намерения;  в
результате же получилось нечто гораздо большее.
   Теперь оказалось, что Тесса безнадежно привязана к Крайлу, и его проблемы
стали ее проблемами. Она не сомневалась, что  многие  годы  ожидания  Крайла
окончатся безрезультатно, и с тревогой думала об  ожидающем  его  неизбежном
разочаровании, за которым  скорее  всего  последует  отчаяние.  Она  не  раз
пыталась разумными доводами убедить Крайла  в  неосуществимости  его  мечты,
старалась охладить нетерпение, с которым  он  ждал  встречи  с  дочерью,  но
всегда без особого успеха. Напротив, за последний  год  без  всяких  видимых
причин - во всяком случае он не мог ничего вразумительно объяснить  Тессе  -
он стал еще большим оптимистом.
   Единственным утешением (и облегчением) для Тессы было  то,  что  Крайл  с
нетерпением ждал встречи не с женой, а только  с  дочерью.  Признаться,  она
никогда не  понимала  такой  привязанности  к  ребенку,  которого  он  видел
последний раз еще маленьким, но сам Крайл не хотел  ничего  объяснять,  а  у
Тессы не было желания выпытывать причины. Да и зачем?  Тесса  была  уверена,
что никто из роториан не остался в живых, в том числе и  дочь  Крайла.  Если
Ротор и обосновался возле Ближней звезды, теперь это, должно  быть,  уже  не
поселение,  а  гигантская  могила,  дрейфующая  в  космосе,  вечный  мертвый
космический  странник,  обнаружить  который  можно  будет  только  благодаря
невероятно счастливому стечению обстоятельств. А коль скоро это так,  Крайлу
следовало бы не терзаться  напрасно,  а  спокойно  готовиться  к  встрече  с
мертвым поселением.
   - Нам осталось ждать самое большее два месяца, - попыталась  утешить  его
Тесса. - Мы ждали много лет, и два лишних месяца ничего не изменят.
   - Для меня, наоборот, после стольких лет ожидания эти два месяца  кажутся
вечностью, - пробормотал Крайл.
   - Крайл, постарайся убедить себя, - сказала Тесса. - Научись  подчиняться
необходимости. Всемирный конгресс  попросту  не  разрешит  перенести  старт.
Кроме того,  учти,  на  нас  внимательно  смотрят  поселения;  никак  нельзя
гарантировать, что все они поверят, будто мы направляемся к Марсу. Да и  как
они могут поверить, ведь Земля давно оставила попытки освоить  космос.  Если
же мы проведем в бездействии два месяца, то они решат, что у нас  что-то  не
ладится; этому они легко  поверят  и  даже  будут  довольны.  Тем  самым  мы
отвлечем их внимание.
   - Если даже они и узнают о  наших  планах,  что  с  того?  -  раздраженно
возразил Крайл. - Мы улетим, и они не смогут повторить наш полет еще  долгие
годы. А к тому времени мы  построим  целый  флот  сверхсветовых  кораблей  и
каждый день будем открывать новые уголки Галактики.
   - Я в этом не уверена. Повторить наш полет и даже  обогнать  нас  гораздо
проще, чем начинать  все  с  самого  начала.  К  тому  же  поселения  должны
понимать, что даже по чисто  психологическим  причинам  правительство  Земли
будет стараться снова завоевать первенство в космосе, уже давно перешедшее к
поселениям. - Тесса пожала плечами. - Ну и, наконец, мы должны еще  испытать
"Суперлайт" в условиях невесомости.
   - Кажется, эти испытания никогда не кончатся.
   - Наберись терпения. Наш корабль настолько нов и необычен,  настолько  не
похож на все, что когда-либо создавало человечество, что мы  пока  не  очень
хорошо представляем, как повлияет сила  гравитационного  поля  на  вхождение
корабля в гиперпространство и выход из него. Серьезно, ты  никак  не  можешь
обвинять нас в излишней осторожности. В конце концов, всего лишь десять  лет
назад полет быстрее света считался даже теоретически невозможным.
   - При желании можно и переосторожничать.
   - Возможно. Как бы то ни было, я буду решать, сделали ли мы все,  что  от
нас требуется. Только после этого я дам согласие на старт. Обещаю тебе,  без
всяких оснований мы не будем откладывать полет. Я не переосторожничаю.
   - Надеюсь.
   Тесса с сомнением посмотрела на Крайла, потом решила, что все  же  должна
задать давно мучивший ее вопрос:
   - Крайл, последнее время ты сам не свой. У меня  такое  впечатление,  что
вот уже два месяца ты буквально сгораешь от нетерпения. Время от времени  ты
успокаиваешься, а потом вдруг снова вскипаешь. Может быть, у тебя  случилось
что-то, о чем я не знаю?
   Крайл сразу смягчился.
   - Ничего не случилось. Да и что могло случиться?  Тессе  показалось,  что
Крайл  успокоился  слишком  быстро,  как  бы   насильно   втиснул   себя   в
подозрительно нормальное состояние. Она сказала:
   - Это я спрашиваю, что могло произойти. Крайл, я старалась убедить  тебя,
что почти наверняка мы найдем только мертвое поселение или вообще не  найдем
ничего. Мы не встретим твою... маловероятно, чтобы  мы  застали  кого-то  из
роториан в живых, - Тесса помедлила. Крайл упрямо молчал, и она закончила:
   - Разве я не предупреждала тебя?
   - Предупреждала, и не раз, - ответил он.
   - И несмотря ни на что, ты ведешь себя так, как будто не можешь дождаться
встречи, счастливый исход которой тебе гарантирован. Опасно надеяться на то,
что, вероятно, никогда не осуществится, строить  все  свои  планы  на  таком
зыбком фундаменте. Почему внезапно изменилось твое настроение? Ты говорил  с
каким-нибудь неисправимым оптимистом?
   - Почему я должен был с кем-то говорить? - вспыхнул Крайл. - Разве я не в
состоянии сам делать выводы потому  или  другому  поводу?  Если  я  не  знаю
теоретическую физику так, как знаешь ее ты, то отсюда еще не следует, что  я
безмозглый тупица или недоумок.
   - Крайл, я никогда не считала тебя недоумком и тем  более  не  собиралась
делать обидные намеки, - сказала Тесса. - Расскажи, что  ты  сам  думаешь  о
судьбе Ротора?
   - Никаких особенно глубоких или оригинальных мыслей у меня нет.
   Просто мне кажется, что в космическом вакууме нет ничего,  что  могло  бы
повредить Ротору. Нетрудно заявить, что теперь Ротор - это всего лишь пустая
мертвая оболочка, оставшаяся от прежнего  поселения,  что  роториане  вообще
едва ли долетели до Ближней звезды. Но скажи, что  именно  могло  уничтожить
роториан на пути к этой звезде или рядом с ней? Объясни  мне,  что  могло  с
ними произойти - они столкнулись с  другим  небесным  телом,  встретились  с
враждебной цивилизацией? Дай хоть какое-нибудь разумное объяснение.
   - Не могу, Крайл, - серьезно ответила Тесса. - Я не видела вещих снов. Но
когда я говорю, что Ротор не  уцелел,  я  имею  в  виду  прежде  всего  само
гиперсодействие. Это очень рискованная техника, поверь  мне  на  слово.  При
гиперсодействии корабль не находится постоянно ни в обычном пространстве, ни
в гиперпространстве, а скользит по поверхности  раздела  этих  двух  систем,
скатываясь на очень короткое время то в одну, то в другую сторону и переходя
из обычного пространства в гиперпространство и наоборот, возможно, несколько
раз в минуту. Значит, за время полета от Солнечной системы до Ближней звезды
Ротор мог совершить миллион или больше таких переходов. - Ну и что?
   - Оказывается, переходы намного более опасны, чем полет только в одном из
пространств. Не знаю, как далеко продвинулись роториане в разработке  теории
гиперпространства, но, вероятно, они находились где-то у самых ее истоков; в
противном случае им  удалось  бы  развивать  скорости,  намного  превышающие
скорость света. Мы детально и глубоко изучили  теорию  гиперпространства,  и
нам  удалось  обнаружить  эффект  переходов  из  обычного   пространства   в
гиперпространство и наоборот, на материальные объекты.
   Если материальный объект представляет собой точку, - продолжала Тесса,  -
то при переходах не возникает никаких напряжений. Если же наш  объект  -  не
точка, а  достаточно  большое  тело,  например  космический  корабль,  то  в
процессе любого перехода в течение некоторого конечного  промежутка  времени
часть  тела  будет  находиться  в  обычном  пространстве,  а   часть   -   в
гиперпространстве. При этом возникает напряжение, сила которого  зависит  от
размеров объекта, его формы, физического состояния, скорости перехода и  так
далее. Надо сказать, что для объекта размером с Ротор опасность однократного
перехода  или  даже  десятка  переходов  настолько  мала,  что   ею   вполне
обоснованно можно пренебречь.
   Когда "Суперлайт" полетит к Ближней звезде, мы совершим не  более  десяти
переходов, а возможно,  всего  только  два  -  из  обычного  пространства  в
гиперпространство и затем снова в  обычное  пространство.  Наш  полет  будет
безопасным.  С  другой  стороны,  такой  же  полет  с  помощью  одного  лишь
гиперсодействия  может  включать  миллионы  переходов,  поэтому  вероятность
появления опасных для поселения напряжений резко возрастает.
   Крайл заметно испугался:
   - Опасные напряжения неизбежны?
   - Нет, ничего неизбежного здесь нет.  В  таких  случаях  все  подчиняется
законам статистики. Корабль  может  претерпеть  миллион  или  даже  миллиард
переходов, и с ним все равно  ничего  не  случится.  С  другой  стороны,  не
исключается, что тот же корабль  будет  полностью  разрушен  при  первом  же
переходе. Впрочем, вероятность разрушения быстро возрастает  при  увеличении
числа переходов. Наверно, роториане отправились в полет,  не  подозревая  об
опасности переходов из одного пространства в другое.  Мне  кажется,  они  бы
никогда не отважились на такое путешествие, если бы  знали,  чем  оно  может
закончиться.  В  любом  случае  вероятность  появления  на  Роторе  каких-то
напряжений весьма велика. Эти напряжения могли быть очень слабыми,  и  тогда
Ротор, вероятно, "дохромал" до Ближней звезды. Но они  могли  быть  и  очень
сильными; тогда Ротор вообще перестал существовать. Следовательно, мы  можем
найти мертвое поселение, а можем не обнаружить даже следов Ротора.
   - Но мы можем найти и уцелевшее поселение, - упрямо возразил Крайл.
   - Возможно. Но не исключено, что  и  наш  корабль  подвергнется  действию
таких напряжений, после которых от него останутся  одни  обломки;  тогда  мы
тоже не найдем Ротор, хотя и по другой причине. Я хочу, чтобы ты  был  готов
не  к  определенному  исходу,  а  к  вероятным  событиям.  И  запомни:  если
рассуждать на эту тему, не владея в совершенстве теорией  гиперпространства,
можно прийти к абсолютно неверным заключениям.
   Крайл  был  совершенно  подавлен.  Он  надолго  замолчал,   а   Тесса   с
неодобрением смотрела на него.

Aeaaa 62

   Oесса Вендель считала Четвертую станцию нелепым сооружением. Ей казалось,
что строители хотели создать что-то вроде небольшого  поселения,  но  вместо
этого у  них  получилось  странное  сочетание  лаборатории,  обсерватории  и
стартовой площадки. Здесь  не  было  ни  ферм,  ни  домов,  ничего  другого,
свойственного даже самым маленьким поселениям. Станция не  была  оборудована
системой,   которая   на   поселениях   обычно   обеспечивает    необходимое
псевдогравитационное поле. В сущности станция была всего лишь  неестественно
огромным космическим кораблем. При постоянном обеспечении пищей, воздухом  и
водой (система регенерации  на  станции  работала  недостаточно  эффективно)
здесь можно было жить сколь угодно долго, однако едва  ли  нашелся  бы  хоть
один человек, согласившийся остаться здесь на продолжительное время.
   Как-то Крайл Фишер  мрачно  заметил,  что  Четвертая  станция  похожа  на
старинную космическую станцию,  построенную  в  самом  начале  эры  освоения
космоса и каким-то чудом дожившую до  двадцать  третьего  века.  Впрочем,  в
одном  отношении  Четвертая  станция  была  уникальна.  С   нее   открывался
великолепный вид на систему Земля  -  Луна.  С  поселений,  находившихся  на
околоземных орбитах, редко можно было увидеть и  Землю  и  Луну  так,  чтобы
сразу становилось ясным их взаимное расположение. Напротив, если смотреть  с
Четвертой станции, то Земля и ее естественный спутник никогда не разделялись
более чем на пятнадцать градусов. Четвертая станция обращалась вокруг центра
тяжести системы Земля - Луна (при этом ее  орбита  почти  не  отличалась  от
околоземной), поэтому  в  небе  станции  Земля  и  Луна  постоянно  изменяли
положения и фазы, а Луна, кроме того, и свой кажущийся диаметр в зависимости
от того, находилась она на той же стороне  Земли,  что  и  станция,  или  на
противоположной.
   Излучение Солнца автоматически  экранировалось  системой  "Артек"  (Тессе
пришлось специально наводить справки,  чтобы  выяснить  происхождение  этого
названия; оказалось, "Артек" - это сокращенное "Artificial Eclipse", то есть
"искусственное  затмение"),  поэтому  великолепная  картина  звездного  неба
искажалась только в момент прохождения Солнца вблизи Земли или Луны.
   На станции Тесса, казалось, впервые вспомнила о своем  происхождении.  Ей
доставляло огромное удовольствие наблюдать за звездным небом,  за  постоянно
изменяющейся системой Земля - Луна, потому что, как объясняла она себе,  так
лучше всего осознаешь, что ты уже не на Земле.
   Однажды Тесса, быстро оглядевшись по сторонам, так и сказала Крайлу.  Тот
заметил ее предосторожность, строго улыбнулся и сказал:
   - Ты не боишься признаться мне, а ведь я -  землянин,  и,  возможно,  мне
неприятно слышать это. Но можешь не волноваться, я никому не скажу.
   - Я верю тебе, Крайл. -  Тесса  радостно  улыбнулась.  После  их  первого
серьезного разговора на Четвертой станции Крайл заметно изменился.  Конечно,
он немного помрачнел, но это все же лучше, чем лихорадочное  ожидание  того,
чего не может быть.
   - Ты думаешь,  что  теперь