стенкам ядра крепился эндоплазменный скелет -- система 
мембран, пронизывающих клетку. Это подобие скелета и нервной системы 
животного выполняет функции остова клетки и передачи нервных импульсов. 
Поверхность ядра была усеяна рибосомами, производящие необходимые для 
жизнедеятельности клетки протеины. 
	-- Она живая,-- просто выразила свою мысль Беатрикс. 
	Да, она была живой. В ней находился аппарат, называющийся 
комплексом Гольджи, который отвечает за синтез некоторых ферментов и 
сложных гидрокарбонатов. Дышала клетка при помощи митохондрий. 
Постоянно мигрирующие лизосомы охраняли клетку от болезней -- комки 
активных ферментов, разрушали инородные тела. Все необходимое для 
выживания имелось в этом создании. 
	-- Это то, что нам придется сохранить,-- объяснил Иво.-- Тело, как мы 
его себе представляем, должно исчезнуть; но функционирующие клетки -- такие 
как эти,-- должны остаться. Они не должны погибнуть, хромосомный набор не 
должен быть поврежден. 
	-- Да,-- согласилась Беатрикс, поняв суть, но не детали.-- Я запомню. 
	Затем они осторожно отошли от модели. Назад, в канал информации, 
через университет, держа в руках знания будто бокал с шампанским и 
осторожно потягивали его, запоминая вкус,-- назад, в серые будни. 
	Они сняли шлемы и обернулись. Афра и Гротон нетерпеливо ждали 
рассказ. 
	-- Мы столь многого не знаем! -- сообщила им Беатрикс. 
 
 
	Остальное было рутиной. Он провел Гротона, Афру, а затем и Брада. 
Разум не был для этого нужен, более того, он доставлял неудобство -- ведь 
совсем рядом притаился разрушитель. Хоть Браду он уже не был страшен. 
	-- Это что-то вроде взаимного контакта,-- начал пояснять Иво.-- Важно 
не столько то, что вы увидите его, оно должно увидеть вас. Модель клетки это 
только наглядное пособие. Программа -- вот главное. Она программирует ваши 
клетки, ваше тело, ваш мозг для трансформации -- коль скоро вы все поняли и 
согласны. Вы должны понять, вы должны этого хотеть или, как минимум, 
смириться. Тогда она создаст вам индивидуальную программу. Это как точная 
хирургическая операция, где хирург -- это программа. 
	Ему показалось, что он использует слишком много сравнений в своем 
рассказе, но ведь точных определений не было. Как Вселенная больше 
Солнечной системы, так и вселенское знание невозможно охватить 
человеческой терминологией. 
	-- Три миллиона лет назад,-- сказала Афра.-- Я еще могу представить 
доктора-человека, ну инопланетянина, ну пусть робота, но луч псевдо-света! 
	-- Теперь все уверены, что владеют способом обхода разрушителя? 
Необходимо каждый раз знакомиться с ним за несколько часов до процесса 
трансформации. 
	-- Нет,-- отрезала Афра.-- Я боюсь его. Он захватит меня, как и Брада. 
Я не смогу с ним бороться, он пробирается к моему интеллекту. Только что, с 
вами, я, выражаясь фигурально, закрыла глаза и открыла их, только когда мы 
были рядом с клеткой. Но я этого не понимаю и не знаю пути. 
	С ней, по-видимому, придется так и поступать. Она способна 
воспринять разрушитель и была перед ним беззащитна. 
	-- А я почувствовал опасность,-- сказал Гротон,-- но, правда, не совсем 
так. Это как если стоишь на краю водопада, в тысячу футов высотой, вдыхаешь 
водяную пыль, слышишь рев внизу и ощущаешь запах разбивающейся о камни 
воды, но не прикасаешься к потоку. Наверное, я ниже опасного порога. Теперь 
вы мне показали обходной путь, и, думаю, если понадобится, я смогу найти его 
сам. Но, честно говоря, мне не очень то хочется проделывать это еще раз.-- 
Гротон натянуто улыбнулся. 
	-- Это было прекрасно,-- сказала Беатрикс.-- Как поэзия или музыка -- 
но сама бы я туда не пошла. Эта радуга... 
	-- Одного раза достаточно,-- заключила Афра.-- Но вот еще вопрос -- 
можно ли доверять методу? Где гарантии, что мы, растворившись, не останемся 
лужами протоплазмы навсегда? Я хотела бы увидеть полный цикл, прежде чем 
доверю свое тело процессу. Оно у меня, увы, одно. 
	-- Это может быть более изощренная версия разрушителя,-- прибавил 
Гротон.-- Вторая линия обороны. 
	-- Не думаю. Это намного старше разрушителя. Все программы старше, 
но эта настолько далеко... миллиона три лет. И я видел только позитивные 
данные, негативных не было.-- Внезапно к Иво пришла мысль: -- А что если 
цивилизация, создавая разрушитель, пыталась оставить свой след в истории? 
Будучи неспособной превзойти другие в позитивном познании? 
	-- Собака на сене? -- спросила Афра.-- Может да, а может и нет. Зло 
конечно можно понять, но это было бы просто отвратительно. 
	Гротон посмотрел в телескоп: 
	-- Видны блики отражения. Корабль ООН приближается. Нужно 
действовать или сдаваться. Как долго длится процесс плавления? 
	-- Деструкция недолго, насколько я понял,-- ответил Иво.-- Но 
восстановление занимает несколько часов, и по неизвестным причинам она 
может начаться только через сутки после деструкции. В сумме около двух суток 
для полного цикла. 
	-- Это тупик,-- сказала Афра.-- Если мы все проверим, и это сработает, 
будет слишком поздно для того, чтобы воспользоваться. А если не будем 
проверять -- есть вероятность, что мы совершим особо извращенное 
самоубийство. 
	-- Мы можем на ком-нибудь опробовать процесс,-- предложил Гротон.-- 
Если это смерть, то все скоро станет ясно -- запах и все такое прочее... 
	-- Хорошо! -- сказала Афра. 
	-- Но если все пройдет нормально... 
	-- Хорошо. Контрольный тест. Кто? 
	-- Я уже говорил -- я хотел бы...-- начал было Иво. 
	-- Вам лучше пойти последним,-- сказала она.-- Вы ведете это шоу. Если 
оно провалится -- примете всю ответственность за последствия. 
	-- Афра, это не очень милосердно с вашей стороны,-- возразила 
Беатрикс, очевидно, ей было очень неприятно выслушивать язвительные 
замечания, пусть даже в чужой адрес. 
	-- Не время для милосердия, дорогая. 
	Гротон отвернулся от телескопа. 
	-- Я рад, что вы так думаете. У нас есть подходящий кандидат для теста. 
	Она мгновенно его поняла: 
	-- Нет! Только не Брад! 
	-- Если процесс сработает, то нам рано или поздно придется это с ним 
проделать, а если нет -- то что за жизнь он теряет? Как вы правильно заметили 
-- не до милосердия. 
	Афра посмотрела на Брада. 
	Он сидел прямо, волосы по-мальчишески спутаны, на лице суточная 
щетина, по подбородку стекала слюна. Штаны кое-где потемнели -- он опять 
обмочился. Брад куда-то смотрел, улыбаясь, глаза его оставались 
неподвижными. 
	-- Я сама это сделаю,-- мрачно согласилась Афра.-- Никого не нужно, я 
скажу потом, что получилось. 
	Иво объяснил необходимые детали. Гротон удалился в недра Джозефа 
поработать механической пилой и вернулся с подходящей емкостью. Они 
установили оборудование и оставили ее наедине с Брадом. Все трое молча 
вернулись Джозеф. 
	Тишина. Затем ее пронзил крик Афры, Гротон было бросился 
посмотреть, но она запретила ему входить, и он вернулся. Слышался тихий 
плач и ничего больше. 
	Оставшиеся не знали что и думать. Иво представлял себе, как Брад 
плавится, превращаясь в бесформенную лужу, сначала ступни, затем ноги, 
затем туловище и, наконец, его прекрасная голова. Она, наверное, закричала, 
когда растворилось лицо? Все ждали Афру в напряженной тишине. 
	Через полчаса она позвала их. Ее лицо было бледным, глаза 
неестественно широко раскрыты, и голос отчаянно спокоен. 
	-- Работает,-- сказала она. 
	Одежда Брада была аккуратно сложена на стуле. Рядом стоял закрытый 
контейнер, похожий на гроб. Больше ничего не напоминало о происшедшем. 
	Афра никак не могла успокоиться: 
	-- Предположим, что полный цикл работает. Что после него мы 
останемся такими же, как прежде -- во всех отношениях. Я могу понять это 
рассудком, но душой -- нет. Как мы узнаем, что мы выжили? Что выходит тот 
же человек, что и вошел? 
	-- Я твердо буду знать, что я тот же человек. 
	-- Но как, Иво? Вы можете выглядеть так же, говорить так же, но где 
уверенность, что вы такой, как прежде, что это не имитация, не другая 
личность под вашей внешностью? 
	Иво пожал плечами: 
	-- Я буду знать. Если будет разница, я ее замечу. 
	Она смотрела на него с обезоруживающей настойчивостью. Это 
выражение на ее лице он любил больше всего. 
	-- Ой ли? Или вы будете только думать, что не изменились? Как вы 
узнаете, что внутри вас не находится самозванец, который пользуется вашим 
телом, мозгом, знаниями? 
	-- А что остается кроме этого? Если у меня тело Иво и его личность, то я 
Иво, не так ли? 
	-- Нет! Вы можете быть идентичным двойником -- конгруэнтной 
копией,-- и в то же время другим индивидуумом. Другим "я". 
	-- В чем же различие? 
	-- В чем разница между двумя ягодами, яблоками, карандашами, 
планетами? Если они существуют одновременно, они уже различны. 
	-- Но я не существую одновременно с кем-либо еще. С другим "я". Как 
же я могу отличаться? 
	-- Ваша душа будет другой. 
	-- О-ох, произнес Гротон. 
	-- Ну как бы это еще выразить? -- Афра сердито посмотрела на 
Гротона.-- Я не призываю на помощь религию, хотя, возможно, это не такая уж 
плохая идея, просто пытаюсь понять, какую цену нам придется заплатить за 
это галактическое чудо. Как можно говорить о личности, если тело и мозг под 
сомнением? Я не желаю стать двойником, который выглядит так же, как я, мне 
безразлично, насколько хорошо отражение, главное, что это не я. 
	Иво опять попытался представить, что же там произошло с Брадом. 
Она была потрясена до глубины души, и сейчас цеплялась за философские и 
другие предлоги. 
	-- Мне кажется, я уже о чем-то подобном размышлял,-- начал Гротон.-- 
Я спрашивал себя -- человек, который просыпается утром -- тот же, что 
который ложился в кровать? Или, возможно, человек меняется вместе с 
составом тела -- с каждым глотком еды, с каждым актом выделения? В конце 
концов я решил, что люди действительно все время меняются -- но это не имеет 
большого значения. 
	-- Не имеет значения! 
	-- Главное в том, что мы действуем, в то время как существуем,-- сказал 
он.-- Мы проживаем день, и когда он проходит, не жалеем о нем. Но в 
следующий день уже новое "я" несет за все ответственность. Оно действует 
согласно обстановке, следующее за ним "я" тоже, в этом нет ничего плохого 
или хорошего, так уж предопределено. 
	-- Опять астрология? -- презрительно спросила Афра. 
	-- Когда-нибудь вы будете о ней лучшего мнения,-- спокойно ответил 
Гротон. 
	Она фыркнула, и Иво с удивлением подумал, что он считал раньше 
манерность чем-то неестественным. Также ему пришло в голову, что, может 
быть, причина ее яростной реакции на замечания Гротона кроется в том, что 
глубоко в ее душе живет мысль о том, что в них что-то есть. 
	-- В любом случае,-- продолжал Гротон,-- нам нужно пройти процесс, 
либо выкинуть белый флаг. Вопрос ясен -- либо от ООН убегут другие "я", либо 
сдадутся "я" истинные. 
	-- Вы,-- сказала Афра,-- отъявленный казуист. 
	-- Так что будем делать? -- спросил Иво. 
	-- Ладно, поскольку я больше всех возражаю, то пойду первой. Все же я 
хочу иметь сторонние свидетельства. Я видела это, а вы нет. Но когда увидите 
процесс, поймете, о чем я... Мне наплевать на все предопределения, я хочу быть 
уверена, что я -- это я. 
	Лицо Гротона не переменилось: 
	-- Никто не сделает это лучше вас самой. 
	-- Нет, вы сможете. Я хочу, чтобы кто-то еще проверил, что я -- это я. 
	-- Какое это имеет значение? 
	-- Имеет. 
	-- Обратная связь,-- сказал Иво, и Афра неожиданно одарила его 
улыбкой. 
	Она расстегнула блузу. 
	Все трое смотрели, не смея рта раскрыть. Афра раздевалась спокойно, 
методично и полностью. Она предстала перед ними -- великолепная фигура 
женщины в расцвете. 
	-- Я хочу, чтобы меня подержали. 
	-- Тактильное свидетельство -- очень важная вещь,-- произнес Гротон, 
без тени иронии, но с места не сдвинулся. 
	-- Я этого не понимаю,-- сказала Беатрикс, явно смущенная 
происходящим больше, чем мужчины. 
	-- Я хочу чтобы вы, все вы, ощупали меня,-- сказала Афра, будто давала 
инструктаж по хранению крупы. Голос ее был спокоен, но румянец, 
зародившись на щеке, соблазнительно передвигался вниз.-- Это для того, чтобы 
вы в последствии верили не только своим глазам и ушам.-- Она слабо 
улыбнулась.-- Или "душе". Чтобы вы поверили, что это та же девушка, хотя бы 
снаружи. Когда вы увидите, как я плавлюсь, вы никогда не поверите в 
возможность воскрешения, если у вас не будет свидетельств всех ваших чувств. 
А если не поверите вы, то как поверю я? 
	-- Для меня все девушки на ощупь одинаковы,-- выдавил Иво, лицо его 
пылало. 
	-- Давайте,-- прошептал Гротон. 
	-- Я? 
	Гротон кивнул. 
	Иво встал и почувствовал, как ему показалось, еще большую 
неловкость, чем Афра. На негнущихся ногах он приблизился к ней. Поднял 
руку и неуверенно остановился. Он был бы рад избавиться от своего влечения к 
ней, лишь бы прервать эту сцену. 
	-- Представьте, что вы доктор,-- участливо посоветовала Беатрикс, но в 
голосе ее уже была слышна легкая истерика. 
	Иво подумал, что ей это вряд ли очень уж нравится. 
	Нравится ли это ему? Брад как то раз назвал его целомудренным, а 
Брад точно знал что, говорил. 
	-- Нет,-- возразила Афра,-- формальный осмотр -- это бессмысленно, 
делайте что угодно, только чтобы потом вы узнали меня. 
	-- Я уже имею некоторое представление о вас,-- Иво понимал, что 
краска на лице его видна,-- событие редкостное, так как лицо довольно 
смуглое. Однако после встречи с Афрой он понял, что такое возможно не так 
уж и редко. Кровеносные сосуды лица расширялись, требуя все большего 
количества крови -- это тоже было чем-то вроде обратной связи. Он смущался, 
потому что его смущали. Имеет ли Афра представление о том, что он чувствует 
по отношению к ней? 
	-- Для меня это также непросто, как и для вас,-- сказала она.-- Я не 
пытаюсь разыгрывать из себя проститутку, просто не вижу другого выхода. 
Сюда.-- Она схватила его руку и прижала ее к своему животу. 
	Иво застыл, потрясенный и словами, и действиями Афры. 
Возбужденный мозг напомнил Иво, что прошло всего меньше сорока восьми 
часов после первой их встречи, и вряд ли много больше с начала всего этого 
приключения. Его полусжатая рука была прижата к ее теплому, гладкому 
мерно вздымающемуся животу. 
	-- Она пытается сохранить индивидуальность,-- попытался как-то 
поддержать его Гротон.-- Дело даже не в теле как таковом. Нужен опыт -- 
эмоциональный, духовный, сексуальный -- слова не имеют значения. 
	-- Сексуальный? -- глупый вопрос вырвался сам собой. 
	-- Нет, не стимуляция в эротическом смысле,-- терпеливо ответил 
Гротон.-- Можно участвовать в половом акте, не вступая в физический 
контакт. Скорее, это общее переживание. Ваши действия и эмоции являются 
важнейшим элементом, так как придают глубину ощущениям. Смысл всего 
появляется тогда, когда вы сопереживаете. Ведь она не существует сама по себе, 
ей нужны зрители. А иначе она не реализуется, как непрочитанная книга или 
никем не услышанная симфония. Чувствуйте сами и заставьте чувствовать ее; 
пусть это будет незабываемый опыт. Чувствуйте! 
	Афра резко кивнула, по ее телу пробежала дрожь и передалась Иво. 
	-- Да, мне кажется, вы понимаете это даже лучше, чем я,-- ответила она 
Гротону. 
	-- Просто так вы пытаетесь оставить память о себе,-- сказал Гротон.-- Я 
знал, что мужчины и женщины не очень-то отличаются. 
	Она опять удивленно кивнула, и Иво почувствовал напряжение ее 
диафрагмы. Он все еще стоял, отведя стыдливо глаза, не в состоянии 
осуществить ее замысел. Его рука, темное пятно на белой коже, обмерла и, 
казалось, была зашита в пластик,-- неподвижная и невероятно неуклюжая. 
	-- Иво,-- сказала она.-- Это моя жизнь, мое естество. Я боюсь -- я 
соглашаюсь с этим, я заявляю об этом, я горда этим. Мне нужна поддержка, 
впрочем, вам, я думаю, она нужна тоже, коль нам предстоит входить в этот 
цикл. Можете смеяться надо мной, но сделайте это, даже если вам не нравиться. 
	-- Боюсь, что мне это понравится,-- пробормотал он. 
	Это было что-то отличное от тщеславия. Иво понимал это сейчас, но, 
увы, понимание не помогало. То, что он ощупает Афру, вряд ли поможет, и 
Иво подозревал, что Гротон тоже это понимает, несмотря на все его 
рассуждения. Но женщины, в отличие от мужчин, созданы для ласки. Издать 
книгу имеет смысл, а это... 
	-- Вы боитесь прикоснуться ко мне? -- нетерпеливо и раздраженно 
спросила Афра.-- ООН не будет вас ждать вечно. Она схватила его руку своими, 
заставив его пальцы разжаться.-- Сюда,-- сказала она и положила его ладонь 
на свою левую грудь. 
	Он был не прав, считая себя совершенно бесчувственным. Холодные 
(или горячие?) волны пробежали по руке и взорвались в его сознании, вызывая 
головокружение. Чувствовать? Но ему этого не избежать! 
	-- Сюда? -- спросила она и потерла его ладонь об упругую складку ниже 
левой ягодицы. Он отдернул руку. Тело бил озноб, он знал, что выглядит 
смешным, но тем не менее чувствовал возбуждение. 
	-- Боже, помилуй полярников... когда ты даришь им сны,-- беззлобно 
заметила Афра.-- Я не пытаюсь соблазнить вас, Иво. Я только хочу показать 
вам, чего же я хочу. Целомудренность в этом деле ни к чему. А теперь, давайте. 
Времени мало. 
	Она добилась своего. После тех прикосновений, что она заставила его 
сделать, все колебания были просто нелепы. Он начал с головы, пробежал 
пальцами по лбу, щекам, носу, прикрытым векам, погладил ее нежные губы, 
затем охватил пальцами подбородок. На шее у правого уха виднелись три 
крохотные веснушки. Он запустил пальцы в ее распущенные волосы, 
прощупывая их консистенцию, и вдруг обнаружил, что они на самом деле 
плотнее, эластичнее, чем он полагал до этого. Он провел ладонью вокруг ее 
стройной белой шеи и легонько ущипнул мочку уха, зажав ее между большим и 
указательным пальцами. 
	-- Укусите, попробуйте его,-- спокойно попросила она. Иво прижался 
губами к ее уху. Он узнавал ее и любил, чувствуя себя виноватым. 
	Она покорно стояла, а он прошелся ладонью по одной ее руке, затем по 
другой, осязая плавные обводы мышц, костей, сухожилий, кожи. Это было как 
сон -- больше, чем сон, ее тело было совершенно во всех отношениях. 
	Состояние ее нормально развитой мускулатуры было прекрасно, на 
ощупь невозможно было обнаружить какой-либо изъян. Ее тонкие пальцы -- 
само совершенство, ямки над ключицами, казалось, были сработаны резцом 
гениального скульптора. Только под мышками ему встретилась шероховатость 
-- щетина чисто сбритых несколько дней назад волос. Это напомнило, что под 
руками его не статуя, он держал ее!.. 
	Ее груди были массивны, но не так, как это представлялось визуально, 
соски тоже не выпирали так сильно, как оказалось, когда он смотрел со 
стороны и пока не прикоснулся к ним. Внутренняя структура груди была 
неоднородна -- внутри прощупывались кластеры молочных желез. Он подумал 
о том, что мужчины так были зачарованы этой женской особенностью, что 
назвали по ее назначению целый вид -- млекопитающиеся. Хотя черта и 
типична для вида,-- кстати, не вида, а класса, вспомнил он,-- все же наиболее 
характерным признаком следует признать волосяной покров. Даже у китов есть 
немного лобковой растительности... 
	Не открывая глаза, он вернулся разумом к делу. Груди переходили в 
слегка выступающие ребра, те, в свою очередь, предваряли обширное 
пространство над бедрами, гораздо шире, чем он подозревал. Спина 
практически плоская, небольшими холмиками возвышались лопатки, а между 
ними проходила гряда спинных позвонков. Ребра расходились лучами от 
солнечного сплетения. 
	Ягодицы на ощупь оказались удивительно нежными, мякоть мягко 
спускалась ниже, образуя бедра. Округлый живот слегка выпирал, а бедра 
казались столь обширными, что ему даже пришлось открыть глаза, чтобы 
проверить свои ощущения. 
	Ее глаза все еще были закрыты, она не выражала негодования по 
поводу все более тщательного осмотра, а он не мог понять, нравится ему это 
или нет. 
	Можно было сказать, что ягодицы и бедра были нормальны, принимая 
во внимание ее пол и о