ванный победоносному полководцу.

Яр-Тур подошел к ним и через силу улыбнулся. Они обхватили друг друга за
плечи, чтобы не упасть на качающемся полу.

- Как блестяще провели вы свою интригу! - прошептал Бедный Монах, но
Мироед, поглощенный своими муками, все равно ничего бы не услышал. - Как
правдиво изобразил Яо Тун свой гнев! Нечто подобное, помнится, проделал
Главный Евнух в преступном сговоре с Младшим Конюшим, чтобы отправить в
отставку канцлера Ли Дунпо. Это было в правление под девизом... под
девизом...

- А вдруг такой меч и вправду существует? - спросил Принц, дотоле не
знавший за собой лицедейских достоинств.

- Да какой такой меч, ты с ума сошел! Просто хитрого всегда жадность губит,
- тихо ответил Жихарь.

- Дураки-и, - завыл Мироед - видно, Будимир малость остыл, дал ему
передыху. - Вы же все равно не сможете меня уничтожить, а я рано или поздно
от петуха избавлюсь, и стану еще злее, и чего только на пагубу людям не
сотворю!

- Петухов таких, - сказал богатырь, - у нас навалом. На каждом плетне
надрываются. Жалко его, конечно, но себя жальчее. Пойдем, господа дружина,
нечего с ним болты болтать, у нас еще дел невпроворот...

- Я вам помогу-у! - простонал Мироед. - Я переду-умал вас губить! Отзовите
своего петуха!

- Это верно, он, кроме меня, никого не послушается. Только как же мы тебе
поверим, вражинушка? Ты же сам похвалялся, что всякой лжи и обману
приходишься родным отцом.

- Я покляну-усь! - Будимир внутри вражинушки передохнул и взялся за дело с
прежней силой.

- Может, все-таки попробуем его убить? - пожал плечами Яр-Тур. - Настоящий
воин не станет так долго мучить даже последнего мерзавца...

- А как же ты во сне людей на колья сажал? - поймал побратима на слове
Жихарь.

- Врагов сажал на колья не странствующий боец, а законный король в своем
праве. Почувствуйте разницу!

Жихарь собрался закипеть, но вмешался Лю Седьмой.

- Убить нельзя, поскольку Мяо Ен является не живым существом, а, скорее,
отвлеченным понятием. Если его уничтожить, жизнь стала бы счастливой и
спокойной, но, увы, остановилась навсегда...

- Понимаю вас, сэр Лю, - сказал Принц. - Мрак и свет, жара и холод... Но
чего стоит его клятва?

- Если произнести ее со всеми необходимыми ритуалами, то клятва будет не
хуже обещания Нефритового Старца, - сказал Бедный Монах. - Это я беру на
себя.

- А небритый старец - он что, сильно честный был, да?

- В отличие от нас, убогих и слабодушных, Старец не мог солгать даже ради
спасения престола Неба, - торжественно сказал чайнец. - Вот только чем бы
его заставить поклясться? Что у него самое дорогое?

Что самое дорогое у человека, Жихарь знал, но поди угадай нрав этого урода!

- Эй, куроед, что для тебя всего дороже?

Но Мироед, сраженный очередным приступом Будимира, только икал, пускал
зеленую слюну да грыз бедные свои пальцы.

- Тьфу ты, пакость, - сказал Жихарь. - Я и сам знаю, что у него самое
дорогое: зубы. Много ли он без зубов стоит? Вон и на двери у него знак -
пасть да зубы. Если он клятву нарушит, пускай все зубы у него тотчас
выпадут, а новые никогда больше не вырастут! И придется ему тогда не миры
сокрушать, а затируху сосать через тростинку или хлеб жеваный в тряпочке.
Только я ему хлеб нажевывать не собираюсь.

- Приглашаю уважаемого Жи Хана ко мне в помощники, - поклонился Бедный
Монах. - Вдвоем мы усмирим всех чудовищ и демонов Поднебесной. Вы очень
хорошо придумали, а теперь отойдите, ибо ритуал клятвы для непосвященных
вреден и опасен...

Ритуал вышел долгий: дымились курительные палочки, звенел маленький
серебряный гонг, много еще чего было.

- Скорее бы, - сказал Жихарь Принцу, когда они уселись на мраморном полу
подальше от клянущегося Мироеда. - Может, петуху у него в брюхе вредно? И
что же сейчас без него на земле-то творится?

- На земле, как я понимаю, сэр Джихар, происходит солнечное затмение.
Простые люди прячутся по домам либо лежат ничком, благородные воины
потрясают оружием, чтобы отогнать от светила опасность, а друиды бесстрашно
постигают тайны Вселенной, поскольку затмение согласуется с их расчетами.
Есть такое место - Стоунхендж...

- Погоди, - сказал Жихарь. - Ты давеча про осину говорил, на которой мне,
предателю, повеситься. Ты откуда эту осину взял? И почему как раз осину, а
не березу и не дуб, у которых ветки покрепче будут?

- Это... Это случайно, я назвал первое попавшееся на язык дерево, -
забормотал Принц и побледнел.

- Не умеешь врать, королевич, так и не берись. Ты все знал. Ты с самого
начала все знал, уже тогда, когда мы на дороге повстречались, так ведь? И
встреча была не случайная, так?

- Так, - выдохнул Яр-Тур. - Но ведь это не моя тайна. Мой наставник Мерлин
открыл мне все до самых страшных и горьких подробностей...

- И ты молчал?

- Видите ли, сэр Джихар, в пророчествах Мерлина сказано, что разведка моего
королевства будет считаться лучшей в мире. Вот я и подумал, к лицу ли мне,
ее будущему основателю, распускать язык? Не то чтобы я вам не доверял...

- Беда с тобой, - сказал Жихарь.

- Беда не в том, - ответил Яр-Тур. - Вы, конечно, спасли своей выдумкой нас
и наше предприятие, но меня встревожило намерение сэра Мироеда прикинуться
царем в тех местах, где остановится звезда. Меча он не найдет и в гневе
способен натворить такое...

- Он и натворит, - сказал Жихарь и прошептал что-то Принцу на ухо. Яр-Тур
вздрогнул:

- В самом деле, я и сам бы мог догадаться. Но неужели мы не сможем этому
помешать?

- Если бы смогли, так нас бы и упомянули. А там нас нет, понял? И запомни,
разведчик лихой: мы идем искать меч, и даже между собой разговаривать нужно
только про меч. Ведь Мироед пакостить хоть и не сможет, а следить и
подслушивать будет...

- Клянусь, сэр брат. Надеюсь, вы не потребуете от меня соблюдения странных
обрядов сэра Лю?

Легкий на помине Беднай Монах спешил к ним с хорошей новостью.

- Клятва принесена в соответствии с законами Запада и Востока. Коварный Мяо
Ен обязался никогда не причинять нам вреда и не препятствовать в достижении
цели. Силы Добра и Зла в полном составе были тому свидетелями. А теперь
позовите свою чудесную птицу Луань-няо из чрева болящего.

Жихарь подошел к болящему. Обессиленный страданиями и клятвой, Мироед
валялся на полу.

Богатырь бесцеремонно черенком ложки разжал ему челюсти, как полагается
поступать с припадочными, и крикнул в открывшуюся бездну:

- Будимир! Побесился, и хватит! Иди к нам - мы победили!

Петух в бездонном чреве нимало не пострадал, пел превесело, и ему на
радостях чуть не переломали перья, обнимаючи.

Мироед тем временем пришел в себя, отряхнулся и снова стал надменным и
гордым, что твой Демон Костяные Уши.

- А как вы отсюда думаете выбираться? - спросил он.

- Это уж твоя забота, дядюшка, - развел руками Жихарь.

- Отнюдь нет. Об этом уговора не было. Впрочем, игра стала еще интереснее.
Я вас выведу, только... только вы должны мне заплатить. Не хватайтесь за
тощие кошельки - здесь в ходу иные ценности.

- Я готов отдать руку на отсечение, - сказал Яр-Тур.

- Сиди ты - калеку в короли не возведут, разве не знаешь? - прошипел
Жихарь. - Эй, дядюшка, давай-ка отыми ты у меня страсть к винопийству -
видишь, чем жертвую?

- Ни руки, ни ноги, ни тем более страсти ваши мне не нужны, - сказал
Мироед. - Но даром здесь ничего не делается, этот порядок установлен не
мной. Пожалуй, я... Да, взамен я возьму вашу память.

- Много ли мы сделаем, беспамятные-то?

- Я вовсе не собираюсь превращать вас в дурачков. Да дурачки и не дойдут до
цели, в достижении которой я отныне весьма заинтересован. Так что я ничего
не теряю, а меч Полироль... Уверяю вас, я доберусь до него куда быстрее,
чем вы.

- Ну, это мы еще посмотрим, - сказал Жихарь. - Такой меч всякому в
хозяйстве пригодится. Яр-Туру надо державу отвоевать, мне тоже кое-кого
почекрыжить хочется... Так что там с нашей памятью?

- Я возьму не всю память, а только с того мига, как вы согласитесь на мои
условия, и до тех пор, пока вы не достигнете своей цели. Дело свое вы
сделаете, но никто и никогда не должен знать, где находится Полуденная
Роса.

- Жалко, - сказал Жихарь. - Мы ведь, поди, дорогой таких подвигов
понатворим!

- Соглашайтесь, - еле слышно сказал Бедный Монах. - На меня его заклятия не
подействуют, и я вам в свое время все подробно расскажу...

- Эх! - воскликнул Жихарь. - Где наша память не пропадала! Дело привычное,
сколько раз, бывало, проснешься - и ничегошеньки не помнишь, ходишь и
спрашиваешь: как я вчера да что я вчера?.. Я потом сам про это с три короба
навру, и будет еще лучше, чем на самом деле!

- А я прикажу своему придворному певцу воспеть этот поход и от него все
узнаю, - решил Яр-Тур.

- Значит, согласны?

- Согласны! - крикнул Жихарь... и



ГЛАВА НЕИЗВЕСТНО КАКАЯ, НО ПОСЛЕДНЯЯ

А коль это ложь, значит, не было ни Гектора, ни Ахилла, ни Троянской войны,
ни двенадцати пэров Франции, ни короля Артура Английского, который был
превращен в ворона и не расколдован поныне, между тем как в родном
королевстве его ожидают с минуту на минуту.

Сервантес

Понял, что его несут на носилках. Открыл глаза - его и точно несли на
носилках. Тот, кто шел впереди, вдруг согнулся, словно обессилев, и
выпустил жерди из рук. Жихарь заорал:

- Вы что, с ума посходили - живых людей ронять?

- Слава Небу, - послышался сзади знакомый голос. - Отважный Яо Тун, как и
вы, доблестный Жи Хан, только что потерял память и не смог сразу понять,
где находится...

Жихарь соскользнул на землю. Он и сам не мог взять в толк, где находится.
Яр-Тур глядел на побратима совершенно ошалелыми глазами.

Левую щеку Принца украшал свежий уродливый шрам, все лицо было в мелких
черных крапинках, правый глаз распух и заплыл.

На побратиме была длинная, в прошлом белая хламида, голова же замотана
окровавленной тряпкой.

Жихарь поглядел назад. Бедный Монах тоже переменил одежду, но его перемены
были к лучшему: новенький халат из синего шелка и черная шапка с золотым
шариком. Что-то про эту шапку богатырь совсем недавно слышал...

- Где птица? - безголосо спросил Жихарь. Вместо ответа Лю Седьмой показал
на солнце, сиявшее в зените.

Жихарь ощупал себя. Вроде бы все на месте, кости целы. Он провел языком по
зубам. Так и есть: вместо двух верхних передних - пустое место.

- А где мы? - спросил он, и собственный голос показался ему чужим.

- Мы у цели, счастливый Жи Хан. Мы на берегу бескрайнего южного моря, в
котором плещется искомое вами чудовище.

- Я все вспомнил, - сказал Яр-Тур. - Вернее, вспомнил, что все забыл. Как
же жить дальше?

- Прежним порядком, - сказал Бедный Монах. - Что делать, из книги ваших
странствий злодейская рука выдрала немало страниц, и, возможно, самых
интересных и увлекательных...

- А ложка? - спросил Жихарь. - А Полуденная Роса?

- Вы совершили невозможное, уважаемые, вы добыли эту странную жидкость. Вот
она.

Бедный Монах вытащил из своего рукава ложку, в которой действительно
плескалась какая-то водица.

- Осторожно, прольешь! - крикнул Жихарь, но Лю Седьмой перевернул ваджру, а
ни капли почему-то не упало.

- Жезл Жуй сохраняет Полуденную Росу, и сила его увеличилась во много раз.
Теперь вы смело могли бы выступить против Дикой Охоты.

- Тогда вперед, на Змея! - воскликнул Яр-Тур.

- Торопиться нынче некуда. Чудовище пребывает на одном месте. Давайте
просто посидим, отдохнем и поговорим, как полагается друзьям после долгой
разлуки.

- Ах, да, - сказал Принц. - Мы ведь все равно что расставались надолго,
расставались сами с собой. Какое сейчас время года?

- Уже кончается весна, облетели лепестки вишни, но в этих краях зимы и не
бывает... Но сначала подкрепитесь, друзья, это блюда с императорской кухни,
здесь есть даже ласточкины гнезда. А в жбане вместо надоевшего вам, Жи Хан,
рисового вина отменная персиковая настойка. Впрочем, все это я вам уже
говорил, а теперь приходится все объяснять сначала.

Жихарь охотно выпил жгучую и ароматную влагу, закусил жареной лапкой
неведомой зверюшки.

- Ты где это принарядился, мил-человек? И почему на нас эти отрепья? И где
оружие?

- На первый вопрос ответить смогу, на два оставшихся затруднюсь. Кажется,
теперь на них никто не ответит.

Тут богатырь понял, как он устал и проголодался. Припасы Бедного Монаха
убывали на глазах.

"Знать не желаю, из чего это все приготовлено", - думал богатырь, быстро
хмелея. Он откинулся на свежую траву и заложил руки за голову. Ничего не
хотелось, и Змей Уроборос казался уже не желанной целью, а досадной помехой
перед долгим отдыхом.

А Яр-Тур тормошил Бедного Монаха, требовал даже мелких подробностей
внезапно забытого путешествия. Лю Седьмой мялся и отнекивался, из него
можно было вытянуть только какие-то мало связанные между собой истории.

- Вот когда несовершенный уединится в лесной хижине, он сядет за рукопись
пространного трактата, и по прошествии двадцати лет вы наконец выясните
все...

"А чего выяснять - живые, и ладно, - думал Жихарь, глядя в пустое небо. -
Мне и уцелевших воспоминаний хватит".

- Много мы народу-то поубивали? - на всякий случай спросил он.

- Против, нас выходила личная гвардия жестокого Нахир-шаха, но, убедившись
в доблести и неуязвимости Жи Хана и Яо Туна, она тотчас изменила своему
владыке.

- А чего ему надо-то было, Нахир-шаху?

- Он требовал, чтобы вы, Жи Хан, стали его зятем, поскольку дочь шаха,
встретившись с вами, не уберегла занавеси на яшмовых дворах.

- Яшмовых? А, понятно. Всю жизнь одно и то же. А хороша ли она была?

- Лица красавицы, по обычаю страны Грильбар, никто не видел.

- Тогда, может, и лучше, что я ничего не помню. Знаем мы этих красавиц из
Грильбара! Страшней Троянской войны! А что же мы с гвардией делали?

- Пировали и состязались в доблести ровно две недели.

- Молодцы, - вздохнул Жихарь. - Ты-то куда смотрел? Старший ведь, должен за
нас ответственность чувствовать!

- Несовершенный провел эти две недели в подвале шахского алхимика с немалой
пользой для себя и науки.

- Сэр Лю, - вмешался Принц. - А мы что, всю дорогу шли на своих ногах и
нигде не покупали коней?

- Не знаю, как вам и сказать. В небольшом городке на юге страны, называемой
Бонжурия, была конская ярмарка, и там вы увидели принадлежавших вам некогда
рысаков. Вы подняли такой шум, что чуть было не стали причиной мятежа и
раздора. Но я зашел в ближайшую винную лавку и обучил ее завсегдатаев
увлекательной игре в маджонг. Они оказались людьми азартными и жадными, и я
с поясом, полным золотых монет, поспешил обратно на ярмарку. Успел вовремя,
поэтому дело не дошло до человекоубийства.

- А может, и зря, - сказал Жихарь. - Продавал коней такой чернобородый,
поджарый, в красной рубахе?

- Вовсе нет. Это был чрезвычайно тучный мужчина с бритым лицом и головой.

- Все равно это Мара, - упрямо сказал Жихарь. - Побрился раз в жизни, да
еще надул самого себя через соломинку, чтобы не узнали...

- Ваш рыжий конь, Жи Хан, необычайно вынослив, хоть и неказист. Меня вы
посадили к себе в седло, поскольку искусство верховой езды пока не
принадлежит к числу моих достоинств.

- Какие твои годы, дедушка Лю! Так где же кони?

- К сожалению, в соседнем городке вы взялись обучить Но Туна царскому
умению пить не пьянея. Как будто моего жбана вам не хватало!

- И что? - заранее содрогаясь, спросил Жихарь.

- Обычное дело. Вы покупали дорогие ткани и приказывали местным оборванцам
расстилать их перед собой на грязных мостовых, тратились на подарки
девушкам сомнительной нравственности и трижды попадали в застенок, откуда
вас приходилось выкупать. Увы, коней вы пропили и прогуляли!

- А чего это мы так запраздновали, с какой радости?

- Такое поведение вполне естественно для молодых людей, живыми вышедших из
царства смерти.

- Как я еще ваджру не пропил!

- О, так бы и случилось, если бы чудесный петух не взял жезл Жуй под свою
опеку.

- Правильно сделал. А между собой мы не дрались?

- Вы хотите знать правду?

- Выкладывайте все как есть, сэр Лю!

- Однажды вы действительно крепко повздорили из-за юной феи лесного озера,
я даже испугался...

- И кому же досталась фея?

Лю Седьмой потупился.

- Жи Хан и Яо Тун молоды, отважны, хороши собой, но кто может изведать пути
женского сердца? Фея остановила свой выбор на несовершенном Лю и предложила
поиграть в тучку и дождик.

- А мы что делали?

- Ловили рыбу и размышляли о вечности.

- Так у тебя, значит, и в семьсот лет получается?

- Сэр Джихар, - сказал Принц. - Нам должно быть мучительно больно за этот
внезапный многодневный загул, но сэр Лю должен рассказать нам о самом
важном: где и каким образом мы добыли Полуденную Росу?

- Увы, несовершенный при этом не присутствовал.

- Как так?

- Ведомые жезлом Жуй, мы пересекли пустыню и оказались в горной стране,
названия которой я не знаю, поскольку не у кого было спросить. Возле входа
в ущелье, окутанное зловонным дымом бурого цвета, жезл стал издавать
тревожные звуки наподобие сверчка. Вы совсем было направились к ущелью, но
я предложил подождать до утра. Вечером на дежурном облаке за мной прибыл
нарочный от Сына Неба: возникла высочайшая нужда в моем присутствии на
заседании Государственного Совета. Дело в том, что несовершенный обременен
при дворе высоким званием Министра Без Определенных Занятий. Но тревожат
меня очень редко и по самым важным делам.

Я подумал, что возникли какие-то сложности с престолонаследием, и
устремился вместе с посланцем в Поднебесную, страшась смуты и гражданской
войны. Вы же сочли действия Бедного Монаха вполне правомерными и
согласились дождаться меня на этом же месте. А я задумал воспользоваться
случаем и одолжить у своего учителя Шэна несколько очень сильных амулетов.
Я надеялся обернуться за сутки, но...

- Что случилось, сэр Лю? Вы прогневили своего повелителя, и он заточил вас
в темницу?

- О, если бы так! - Бедный Монах безжалостно разорвал на груди новый халат.
- Заседание Совета было посвящено какому-то ничтожному делу, а мой вызов
явился следствием ошибки младшего писаря. Но, кажется, я догадываюсь, кто
приложил руку к этой ошибке. С горя я пошел в квартал Увядающих Хризантем к
знакомой певичке...

- Да не казнись ты так, дело житейское! А потом?

- Словом, когда меня, обобранного до нитки, нашли в канаве ученики, прошло
несколько дней. Я прибыл на место встречи с большим опозданием. Вы ушли за
Полуденной Росой, оставив красную птицу дожидаться меня.

- Так куда же все-таки делся Будимир?

- Благородный петух дал мне понять, что его предназначение выполнено,
взмахнул крыльями и устремился в небо, где ему и положено пребывать.

Жихарь поглядел на солнце, Будимира там не увидел, только очи заслезились.

- Я думаю, что с нами он тоже попрощался, - сказал Яр-Тур. - Но что же было
дальше?

- Семь дней и семь ночей я прождал вас в этом угрюмом месте, питаясь только
персиковой настойкой, потому что яства берег для вас. Наконец из дыма
вышел Яо Тун, несший на плечах Жи Хана. Вы были облачены в эти тряпки. Тела
ваши были жестоко изранены, а разум помутнен. Вы походили на узников,
только что отбывших длительный срок в подземелье, и говорили на непонятном
мне языке. Поэтому я так и не узнал, что таилось в ущелье. Особенно плохи
были вы, Жи Хан, пришлось соорудить носилки. Яо Тун безропотно выполнял все
мои команды, словно Стальной Солдат из легенды. И мы пошли туда, куда вел
нас жезл, и пришли. Тут и сработало заклятие злокозненного Мяо Ена.
Остальное вы знаете.

- Ладно, - сказал Жихарь. - Что было - то прошло. Кто-то нас там здорово
измордовал. Пахали, что ли, на мне? И отчего у меня грудь горит?

Он разорвал свой балахон, свел глаза вниз, но рассмотрел только красную
воспаленную кожу, испещренную синими линиями.

- Накололи! Что у меня там?

- Татуировка, дорогой Жи Хан, причем выполненная отнюдь не рукой мастера.
Достаточно сказать, что она одноцветная. На правой и левой сторонах гру