чтобы  он  нашел  в  своих
магических  книгах  что-то  такое,  что  помогло  бы  нам  выстоять  в  этом
конфликте. Это три. А я тем временем, с позволения  моего  великого  короля,
естественно, стану готовить войско к сражению с варварами. Это четыре.
   - Все-таки умный я, Сереион, -  восторженно  сказал  Оттобальт.  -  Какие
светлые головы держу на службе. Ну ты это... давай. Действуй.
   Сереион поклонился, повернулся на каблуках и зашагал к дверям, отдуваясь.
   Пронесло.
   - Да, - громыхнул король ему вслед, - что до этого твоего рыцаря, который
грудью прикрывал нас от тети, то ты ему дай за храбрость чего-нибудь, ну там
орден или деньгами. А потом это чего-нибудь отбери как взыскание за то,  что
навлек на нас дополнительные неприятности.

***

   Выскользнув черным ходом, Сереион  быстро  сбежал  по  винтовой  лестнице
вниз, пересек широким шагом замковый двор и наконец распахнул дверь, ведущую
в покои королевского мага Мулкебы Великолепного.
   Вообще-то, по ранжиру магу полагалось занимать одну из высоченных  гордых
башен, сложенных из звонкого желтого камня, и  таковая  башня  была  за  ним
закреплена. Собственно, комната, в которую вошел Сереион,  и  находилась  на
первом  этаже  этого  прекрасного  сооружения.  Однако   Мулкеба   последние
восемьдесят-сто лет страдал жутким ревматизмом и кряхтел и охал даже  тогда,
когда поднимался по широкой парадной  лестнице  во  второй  этаж  -  что  уж
говорить о бесконечных перемещениях внутри башни?  Два  поколения  дворцовых
управителей  были  непоколебимы,  но  нынешний  -  слышавший  о   Мулкебином
ревматизме лет этак с двух, когда еще только пешком под стол ходил, - махнул
на порядок и этикет рукой, приказав в верхних этажах башни  хранить  дубовые
кадки с соленьями, пусатьей и квашеной симаракчей, а нижние два отдать  магу
с его барахлом Кроме  того,  мудро  рассудил  управитель,  слуги  перестанут
таскать закуску  из  королевских  запасов.  Мага-то  небось  все  боятся,  и
выходит, что лучшего сторожа для солений нет и быть не может.
   Мулкеба - сутулый, лохматый,  сухощавый  мужчина  и  очень  даже  ничего,
особенно если нарядить его по моде, - выглядел лет  на  пятьдесят,  максимум
пятьдесят пять. И никто бы не догадался, что недавно  он  отпраздновал  свое
двухсоттридцатилетие - возраст вполне достойный и по-своему  прекрасный,  но
принесший с собой, кроме обострения ревматизма, еще и  склероз.  К  тому  же
Мулкеба, как и все старики, постоянно был чем-то недоволен и ворчал себе под
нос.
   Сереиона он встретил не  слишком  приветливо,  зная,  что  в  его  случае
командир гвардейцев может быть только вестником беды - и никак иначе.
   - С чем пожаловал? - спросил  маг,  кутаясь  в  свою  лиловую  в  золотых
звездах мантию. Вчера прошел дождь, и теперь в башне было сыро.
   - Тебя король требует, - лаконично  отвечал  Сереион.  -  Государственные
дела.
   - Это ты надоумил,  -  проворчал  маг.  -  Оно,  конечно,  когда  кому-то
тридцать с небольшим, то он думает, что всем остальным так же  легко  гонять
туда и обратно по этим проклятым булыжникам и неподъемным  лестницам.  Когда
кому-то лень думать, то он рад запрячь других вместо себя, а  сам  стремится
улизнуть на войну Оно понятно...
   - Так тебе известно про войну? - спросил Сереион с любопытством.
   Он так и не смог выяснить для себя раз и навсегда, блефует ли маг, говоря
о своей колдовской силе, или на самом деле чего-то там может наворожить.
   Мулкеба напрягся. Предыдущие несколько часов он штопал теплые  носки,  не
доверяя это дело служанкам, а потому последних новостей не слыхал. Однако же
и ударить в грязь лицом не мог.
   - Конечно. - И как можно небрежнее пожал плечами.
   - Тогда я тебе не стану ничего объяснять, - обрадовался Сереион. - Иди  к
королю. Только  поторопись,  по  мере  своих  возможностей,  его  величество
изволит гневаться. И книги прихвати, понадобятся.
   - Кстати, о книгах, - воспользовавшись случаем, горячо заговорил Мулкеба.
-  Возможно,  тебе  неизвестно,  что  мерзкие  крысы,  плодящиеся  в   таком
количестве в этом проклятом Душарой месте, что я не успеваю  накладывать  на
них заклятия, погрызли мою бесценную библиотеку?! Я настаиваю на том,  чтобы
мне выделили более сухое, и теплое, и чистое помещение...
   - Тебе положено жить в башне, - отрезал Сереион. -  Маги  везде  живут  в
башнях - и в Юккене, и в Тонге, и в Шетте. Я точно знаю.
   - Он знает! - вспыхнул Мулкеба. - Что ты  можешь  знать,  мальчишка?!  Он
знает! А ты знаешь, что маг Тонги на позапрошлой неделе свалился с лестницы,
споткнувшись о кошку, и теперь лежит  со  сломанной  ногой?!  А  мои  книги,
съеденные  крысами,  обойдутся  государству  гораздо  дороже,   чем   думают
некоторые, - вот увидите.
   - Ладно,  -  поморщился  командир  гвардейцев.  -  Торговаться  будешь  с
королем. Со мной-то что?
   Когда маг, прихрамывая и демонстративно потирая  поясницу,  притащился  в
тронный зал, он уже знал о тех проблемах, которые свалились на  его  голову.
Слуги в коридорах и темных закоулках, стражники на карауле, повара,  пажи  и
придворные дамы - короче, все судачили о нашествии тети и  варваров,  причем
тетю ставили исключительно на  первое  место,  чем  никого  в  Уппертале  не
удивишь.
   Король сидел над огромным кувшином и, кривясь, пил  из  большой  щербатой
кружки,  расписанной  цветочками,  что-то,  по  всей  видимости,  крепкое  и
дрянное.
   - Пришел? - спросил он с мукой в голосе.
   - Да, повелитель.
   - А я вот пью, брат Мулкеба, - поведал Оттобальт. - И меня тошнит.
   - Это плохо, ваше величество.
   - А кто ж говорит, что хорошо. Но нужно.
   - Как повелит король.
   - Значит, так.  -  Оттобальт  поднял  к  потолку  указательный  палец.  -
Государство во главе со мной  зашло  в  тупик,  потому  что...  Вот  ответь:
почему, Мулкеба?
   По опыту маг знал, что  вот  здесь-то  и  нужно  промолчать.  Сейчас  его
величество  произносит  монолог,  и  присутствующие   не   в   счет.   Можно
расслабиться,  отдохнуть  и  продумать  дальнейшее  поведение.  Король   тем
временем слез с  трона  и  принялся  расшагивать  взад-вперед,  насупленный,
взъерошенный  и  злой,  аки  пещерный  медведь,  оторванный  от  покладистой
медведицы.
   - Сейчас мне полагалось бы продумывать план кампании,  -  сообщил  король
портрету одного из  многочисленных  дедушек,  -  чистить  доспехи  и  сыб...
сыбственно...  тьфу,  какое  слово  заковыристое...  сыбственноручно  точить
верный меч. - Тут владыка отвлекся от тягостных дум и обратился к магу:
   - Может, повелеть запретить это "сыбственноручно", э? А то не выговорить,
ежели не натощак.
   - Как вам угодно.
   - Это я так, совещаюсь, - извиняющимся тоном сказал Оттобальт. Он  считал
себя  большим  просветителем  и  искренне  переживал,  когда  ему  случалось
накатить, не разобрав, на ни в чем  не  повинную  грамматику.  -  На  чем  я
остановился, Мулкеба?
   - На верном мече, ваше величество.
   - Верно. На  мече.  Потом  мне  полагалось  бы  взобраться,  ну  то  есть
вскочить, на коня и помчаться в атаку на жалких, но назойливых  варваров,  а
вместо этого я что? Вместо этого я пью  эту  гадость,  потому  что  нет  мне
покоя, и счастья нет, и  ничего  мне  нет  из-за  этой  старой  коровы!  Она
отравила мне радость жизни, она испаскудила мне пятнадцать лет правления!  Я
категорически требую принять меры!
   -  А  если  двинуть  войска?  -  осторожно  спросил  маг,  имея  в   виду
варваров-бруссов.
   - Неудобно, понимаешь, - ответил король, имея  в  виду  тетю.  -  Пожилая
женщина, родственница все-таки.  Потом  стыда  не  оберешься  -  в  соседние
королевства ни ногой ты же их знаешь, им только повод  дай  позлословить...
Опять-таки армию тоже жалко. Давай, брат Мулкеба, листай свой фолиант. Я  же
не зря тебя на службе держу - бери голову в руки и думай  обстоятельно:  чем
ты можешь помочь своему королю?
   Мулкеба бережно положил на стол  гигантскую  инкунабулу,  бережно,  почти
ласково, провел широким рукавом по переплету и молвил'
   - Ваше величество, а ведь я докладывал, что мои  волшебные  книги  грызут
крысы. А ведь я предупреждал, что они однажды понадобятся для  дела,  и  что
тогда? А вы, ваше величество...
   - Ты меня не укоряй, - громыхнул король. - Мне и  так  больно,  где-то  в
душе. Я и так испытываю теперь угрызения. Только мне сейчас не до того. Меры
принимай, творец заклинаний!
   - Давайте,  ваше  величество,  условимся  так,  -  попытался  гнуть  свое
Мулкеба,  -  я  сейчас  приложу  все  усилия  для  того,  чтобы  отвести  от
королевства беду и вернуть моему повелителю утерянный душевный покой,  а  вы
мне за это,  когда  все  утрясется,  выделите  просторное,  сухое  и  теплое
помещение.
   - С Сереионом торговаться будешь, - огрызнулся король.  -  Магу  положено
жить в башне. Положено? Нет? Вот и живи. И скажи спасибо, что  об  кошек  на
винтовой лестнице не спотыкаешься. - И Оттобальт хитро усмехнулся  в  пышные
усы.
   - Спасибо, - покорно сказал маг, листая свою книгу.  -  Итак,  приступим.
Что конкретно желает мой повелитель?
   - Так, Мулкеба, этот беспредел пора заканчивать, я ясно выразился?
   - Разумеется, ваше величество, вы всегда ясно выражаетесь. Вот только...
   - Что "только"? - оборвал его Оттобальт. - Ты мне не перечь, я тебя сразу
предупреждаю! Я где-то даже беспощаден сейчас!
   - Да что вы, мой повелитель, как я  осмелюсь  вам  перечить!  Просто  мне
хотелось спросить напоследок,  нет  ли  у  вас  каких-нибудь  особых  личных
пожеланий? - нежным и сладким голосом заговорил маг.
   Как  и  Сереион,  он  прекрасно  знал  границы  допустимых  пререканий  с
возлюбленным монархом.
   Король обеими руками поднес ко рту кувшин и  побулькал.  Затем  промокнул
усы полой шелкового плаща, устроился поудобнее на троне в  позе,  призванной
явить миру его глубокую задумчивость и серьезное отношение к государственным
делам, а затем молвил строго и внушительно:
   - Мое особое пожелание: как можно скорее прекратить надо мной  издеваться
и перейти к делу. А то, понимаешь, тетя, варвары, лесоруб Кукс - хотя я  его
по-своему понимаю, - и остальные, не будем указывать  пальцами,  туда  же...
Все, хватит, это невыносимо! Давай листай, что у тебя есть от моей  головной
боли.
   Маг придал серьезное выражение своему лицу оно  моментально  закаменело,
черты  его  заострились,  а  темные  запавшие  глаза   загорелись   каким-то
демоническим блеском. Он почти распрямился, и его фигура только чуть-чуть не
дотягивала до величественной. Король с любопытством уставился на Мулкебу,  а
тот внезапно заговорил глубоким и заунывным голосом заклинателя духов:
   - Займите место на троне...
   - Да занял уже.
   - Не перебивайте, повелитель. Это часть заклинания, внимайте же!
   - Понял, - покорно сказал король.
   -  Займите  место  на  троне,  расслабьтесь,  расслабьтесь...  думайте  о
чем-нибудь приятном...
   - О чем, о чем приятном я могу думать  в  такие  минуты?!  -  моментально
перебил его Оттобальт.
   Маг укоризненно покосился на своего монарха, но продолжал  все  таким  же
монотонным голосом, не меняя интонации.
   - Ваша тетя летит по небу...
   - Ну, это само собой разумеется, что в этом удивительного? - не  унимался
король. - Эта мегера все может.
   - Позади нее развевается дымный шлейф... - не  стал  впутываться  в  спор
опытный Мулкеба.
   - Это уже интереснее, - оживился Оттобальт.
   - Она дико кричит:  "Сорок  четвертый  просит  посадки!  Сорок  четвертый
просит посадки! У меня на борту критическое положение!" - продолжал маг.
   - Что за ересь ты несешь, Мулкеба? Что это за ерунда такая?!
   - Не отвлекайтесь, ваше величество, - невозмутимо откликнулся маг. -  Это
текст из моей волшебной книги, я тоже его не совсем понимаю. Расслабьтесь  и
слушайте, а то все  сорвется.  Более  того,  если  постоянно  вмешиваться  и
нарушать сам  процесс  ворожбы,  то  это  может  привести  к  непредвиденным
результатам.
   Король подозрительно покосился на Мулкебу, но спорить не стал, он был уже
слишком заинтригован.
   - Да? Ну тогда продолжай, что ли.
   - Вы стоите на высокой башне, по небу проносится тетя и кричит... - начал
было маг октавой выше.
   - Сорок четвертый просит посадки! - снова встрял нетерпеливый  Оттобальт.
- Я уже это слышал, дальше, дальше, Мулкеба!
   Мулкеба, который никогда не отличался  излишней  кротостью  и  ангельским
терпением, не выдержал:
   - Так невозможно, ваше величество! Это немыслимо! Текст  не  будет  иметь
никакой магической силы, если вы все время будете отвлекаться  и  перебивать
меня! Мало того, что я ючусь... тьфу! -  ютюсь  в  какой-то  сырой  башне  с
крысами и мокрицами, мало того, что мне погрызли все  волшебные  книги,  так
еще и вы туда же! Я отказываюсь работать в таких условиях!
   - Ты, Мулкеба, говори, да не заговаривайся, - возмутился Оттобальт.  -  Я
тебе  книг  никогда  не  грыз!  Просто  удивительно,  до  чего  доходят  мои
придворные, - книги я ему грыз! А если голову отрубить, тогда что?
   - За что, ваше величество?!
   - За  несоответствие,  -  ехидно  ввернул  король,  подцепивший  мудреное
словечко у своего казначея и втайне этим гордившийся.
   - На все ваша воля. Только дела в королевстве  от  этого  сами  собой  не
улучшатся,  мой  повелитель.  Сегодня  вы  казните  меня,  а  через   неделю
останетесь один на один, как  вы  думаете,  с  кем?  Насчет  варваров  я  не
беспокоюсь: мой могучий монарх способен остановить любое нашествие, но и  он
уязвим, как всякий смертный...
   Король опомнился и занервничал:
   - Хорошо, хорошо, Мулкеба. Ну хватил через край - с  кем  не  бывает.  Ты
тоже не подарочек, а я ведь люблю тебя, подлеца. Давай уж заканчивай свою...
Как там ее?
   - Вы стоите на башне и  отвечаете:  "Мадам,  вашего  номера  нет  в  моем
терминале. Боюсь, ничем не могу помочь", - уныло забубнил Мулкеба.
   Оттобальт заметно оживился
   - А нельзя попроще? Например: "Иди к черту, старая карга", - да и все  на
том?
   - Нет, нельзя, это текст древнего Писания, - печально вздохнул маг.
   - Ну как же нельзя? Это же я стою на башне - почему  нельзя?  -  обиделся
король.
   - Все равно нельзя, ваше величество, - тихо, но твердо возразил Мулкеба.
   Оттобальт засопел сердито и заерзал на троне:
   - Мулкеба, а ты мне уже перечишь.
   - Не смею перечить вам, мой  повелитель,  но  вы  так  не  избавитесь  от
проблем. Сосредоточьтесь,  возьмите  себя  в  руки,  проникнитесь  важностью
момента, наконец.
   - Это как?
   - Полностью, без остатка.
   - А-а... - И Оттобальт снова сделал умное лицо. - Да. Ну тогда давай  еще
раз сначала.
   Маг снова сгорбился, потер  поясницу.  Внезапно  он  схватил  королевскую
кружку в цветочек и порядком отхлебнул из нее.  Отшатнувшись,  долгое  время
хватал ртом воздух и пучил глаза.  Лицо  его  -  обычно  бледно-желтое,  как
старый пергамент, - налилось кровью и стало багроветь. Затем он  со  свистом
выпустил из себя воздух.
   - Как?! Как вы это пьете, ваше величество?! - выдохнул он, как  только  к
нему вернулся дар речи.
   - Вот видишь, а ты мне не верил. То ли еще  будет,  брат  Мулкеба.  Давай
заклинай.
   -  Наверное,  мой  король,  я  попробую  другое  заклятие.  Попроще,  без
выкрутасов.
   - Но надежное?!
   - Естественно.
   - Позволяю, - махнул рукой Оттобальт. - Бубни.
   - Так, сядьте спокойно, закройте глаза, можно не подглядывать, а  теперь:
шура - бура, круксра - муксра, глиса - пуса, шмоп, - забормотал  маг,  делая
загогулистые пассы руками.
   Король осторожно приоткрыл правый глаз.
   - Что, все? И это все, что ты можешь предложить своему королю?
   - Лучше скажите, как ваша голова? - требовательно спросил Мулкеба.
   - Голова? - растерялся Оттобальт. -  Что  голова?  Немного  шумит,  но...
Вроде болит уже меньше.
   - Значит, надо повторить еще раз.
   Но не успел он воздеть руки к  потолку  и  придать  лицу  соответствующее
выражение, как неугомонный король снова ввязался в дискуссию:
   - Да, кстати, с этим... с сорок четвертым, мне больше понравилось - конец
такой возвышенный, а то что это такое - рум, бурум-бурум  и  какой-то  шмоп?
Совсем  неинтересно  и  не  по-современному.  Отстали  мы  от   просвещенных
государств на десятилетия. То-то я смотрю, варвары к нам так и лезут, так  и
лезут!
   Мулкеба был явно озадачен таким неожиданным поворотом дела.
   - Так не я же, ваше величество, магические книги пишу. Что  досталось  по
наследству, тем и пользуюсь
   - Да-а? А я, признаться, думал, что и ты чего-нибудь такое пописываешь  в
своей башне. - Оттобальт крепко задумался. Яростно почесал пышную бороду.  -
Надо тебе жалованье сократить.
   Маг встревожился не на шутку. Король был прост и  безыскусен,  как  любое
дитя природы, и его  разум  -  практический  и  ясный  -  не  был  затуманен
хитросплетениями сложных мыслей. Поэтому  выводы  из  услышанного  он  делал
часто самые естественные, но и самые неожиданные, приводя  в  замешательство
большинство  своих  придворных,  которые  потом  ломали   голову,   как   бы
выкрутиться так, чтобы и короля не прогневить, и его приказание обойти.  Что
же касается отнюдь не маленького жалованья королевскому чародею, то  в  этом
вопросе у Мулкебы единомышленников нет и не будет и потому  отстаивать  свои
интересы ему придется самому. Мулкеба понял, что на сей  раз  влип.  И  влип
серьезно.  Он  поспешил  повернуть   течение   монарших   мыслей   в   более
благоприятное для себя русло:
   - Я... Я, ваше величество, тоже пишу. Но,  знаете,  государственные  дела
разные... в общем, работы много - некогда творчеством заниматься.
   - А вот я тебя и поймал! - обрадовался король. - Поймал,  Мулкеба!  А  ну
расскажи мне, какими  это  ты  в  последнее  время  государственными  делами
занимаешься?
   Маг приосанился, стараясь не потревожить свирепый ревматизм.
   - Да знаете, ваше величество, всякого много: вот, например, ваша тетя  не
сходит с повестки дня, варвары там всякие лезут чуть ли  не  в...  не  будем
говорить куда.
   Как Мулкеба и рассчитывал, королевские мысли  сделали  крутой  поворот  и
снова потекли в нужном направлении. Возлюбленный монарх опять  погрустнел  и
сник.
   - Не сходит, не сходит, это точно. А что ты делал, чтобы она сошла?
   - Да всякое делал, но боюсь, что без дракона нам не обойтись,  -  выпалил
Мулкеба, ввязываясь в эту секунду в жуткую  авантюру.  Впрочем,  он  еще  не
предполагал,   насколько    жуткую,    озабоченный    исключительно    своим
благосостоянием, которое грозило вот-вот пошатнуться.
   -  Без  дракона,  говоришь,  -  опять  оживился  Оттобальт,  который   на
протяжении всего разговора, как маятник, то воспарял духом, то снова катился
вниз, в мрачную и безысходную пропасть отчаяния. -  Ну-ну,  это  интереснее,
продолжай.
   Вот здесь и совершил  катастрофическую  ошибку  обычно  мудрый  и  крайне
осторожный в своих высказываниях и особенно обещаниях Мулкеба,  почувствовав
возможность набить себе цену в глазах короля.
   - Ах, ваше просвещенное величество, вы же знаете,  как  сложно  подчинить
себе  дракона.  Они  ведь  малоизученные,  сволочи.  И  среди   них   всякие
попадаются. Вот так вызовешь, например, заклинанием ящера, а он свалится  на
голову, как ураган, и полкоролевства - тю-тю.
   - Ну да, это ты  можешь  мне  не  рассказывать,  -  с  пониманием  молвил
Оттобальт.
   Маг подобрался поближе  к  королю  и  произнес  заговорщическим  голосом,
тихо-тихо:
   - У меня один случай был... точнее, не у меня, а у одного моего знакомого
чародея. Вызвал он как-то дракона, тот прилетел, сбросил какую-то гадость  и
улетел. Все думали, что на этом чудеса закончены, да не  тут-то  было.  -  И
горячо зашептал на ухо:
   - Оказалось, что тот дракон больно ядовитый был и бросил он на землю свой
яд. Теперь в тех местах никто не живет и ничего не растет, -  одним  словом,
земля там и поныне мертвая, вот так-то, ваше величество.
   - Во, беда какая