д тем, что тебе спокойно говорили,
а крики не в счет, это я тебя нарочно распалял.
     Спокойной ночи - хотя ночи-то уже и немного осталось.
     Входит конвой, это на редкость мирного вида дядя с пистолетом и ножом
на поясе для внушительности, и уводит пленника, а мы с Лешим идем к  Браде
- у него сидят еще трое, а остальные разошлись  -  моих  ни  одного  нету.
Брада подводит черту под допросом:
     - Все ясно. Унглинги -  слово  знакомое,  это  будущая  опора  трона.
Этакая комплексная программа воспитания -  тут  и  управление,  и  военное
дело, и умение ладить с остальными расами. Они подчинены королю  напрямую,
и самовольства у них не приняты. Все, что сказал пацан, пожалуй, правда, и
выводы такие: во-первых, за нас действительно  серьезно  еще  не  взялись.
Второе: разрыв отношений был решен уже давно - если еще месяца  три  назад
нас  начали  использовать  как  учебное   пособие   по   методам   ведения
партизанской войны. Третье - в  скором  времени  надо  ожидать  нажима,  а
посему с завтрашнего утра ввожу режим "угроза-3".
     Голос с места:
     - А что с пацаном делать?
     У меня мысль уже созрела, предлагаю:
     - А не взять ли его с собою, подарком королю? Авось смягчится.
     - Заложник что ли нужен?
     - Не заложник, а залог успешной  беседы,  благо  в  Долине  не  нужно
играть  истерику,  до  последнего  дня  верховный  король   был   способен
рассуждать здраво. И на нас он, мягко выражаясь, обиделся не сгоряча,  как
я раньше думал. Ну а пока - пора расходится, я бы пару часиков поспать  не
прочь.
     Намерение благородное, но будят меня лишь  в  восемь  утра.  Помылся,
оделся, выхожу - а на полосе уже  самолет  стоит,  моя  команда  бродит  и
Ингельс больную ногу в сторону отставил, скособочился, бедняга.
     - Это что же, меня ждете?
     - Ага!
     Ну, тут уж никакая ругань на ум не приходит -  такая,  чтоб  выразить
мои чувства. Я с ними как с людьми, а они со мной как с барином каким! Ой,
доиграются ребята, ой допресмыкаются, ой долюбезничают, лакеи чертовы!  Ну
что теперь делать?
     - Вы бы, робяты, меня не будили, а так спящим в машину и внесли, а то
чего зря беспокоить было? И дальше так - я б себе  паланкин  заказал.  Все
хоть погрузили?  Ну  поехали  тогда,  чего  ждать,  моя  сиятельная  особа
явилась...
     И команда лезет в самолет, передо мной лестницу одолевает  Ингельс  -
безо всякого страха, да и в кабине  себя  ведет  как  бывалый  пассажир  -
занимает кресло у окошка и сразу включает вентиляцию.
     Эсте замечает:
     - Не иначе летал, и не раз.
     В пилотскую кабину уходит Март, самый старший из нашей группы. Он  по
профессии летчик, и  летчик  хороший.  Я  уже  в  который  раз  зацепляюсь
взглядом за характерный шрам от уха до скулы, снова припоминаю его ухватки
и словечки, и опять ловлю себя на мысли - сколько у него на счету "МИГов",
а может и "Лакфайтеров"? А хотя какая разница - главное, что он лучше всех
знает нашу технику, да и повезет нас до места он, а обратно машину поведет
уже постовский летчик - вон он уже угнездился в кресле и наушники надел  -
спать будет. Раздаются хлопки, шипение, а затем нарастает могучий звенящий
вой. Гремят турбины ужасно, вон лодка в пять раз больше, а шумит только от
винтов да от потока. За окошком машут руками провожающие, они страгиваются
с места и отплывают назад вместе  с  дорогой.  Самолет  разбегается  очень
резко, и через несколько секунд уже отрывается от  полосы  всеми  четырьмя
колесами. Осенние краски земли уходят вниз и скоро  сливаются  в  сплошной
ковер мыслимых  и  немыслимых  оттенков  серого,  желтого,  коричневого  и
темно-зеленого. Март старается не  залезать  высоко,  и  облака  почти  не
закрывают картину, которая быстро ползет под  ногами,  но  по  однообразию
своему кажется застывшей. Пожалуй, надо бы поспать - день  и  вечер  будет
тяжелый - и, устроившись на кожухе фотоаппарата, торчащего прямо здесь же,
в кабине, я сплю до посадки, - а на  нее  меня  исправно  будит  Хао  Шэн.
Первое, что замечаю - солнечно, толстые лучи через иллюминатор пятнают пол
и кресла веселыми бликами. Март  маневрирует,  выходя  на  маяк  долинской
полосы, и в стекле - то ясное осеннее небо,  то  земля  с  поблескивающими
озерами и речками. Вот наконец курс найден, и мы идем по пологой глиссаде,
скоро будем на месте. Сзади Длинный торопливо завершает экскурс в историю:
     - Ну вот, так значит нынешний король исполнил  условие,  пришел  сюда
уже как хозяин объединенного государства Севера и Юга. И  получилось,  что
одному из легендарнейших  эльфов  -  пришлось  отдать  свою  дочь  в  жены
смертному, хотя бы и долголетнему на удивление.  Сам  он  ушел,  а  дом  и
кой-кто из свиты остались, временно, конечно. И теперь  здесь  королевская
резиденция, одно из любимых мест короля. Так что тут мы, наверное,  многих
повстречаем. Я, к примеру, живого эльфа еще не встречал.
     Эсте задумчиво добавляет:
     - Ну я не видал тоже, так и что? Не в зоопарке мы ведь.
     Студент сбоку вворачивает:
     - Да уж коль на то пошло, это они нас в  клетках  на  потеху  держать
должны, как диковин заморских.
     Толчок, и колеса гремят по стыкам плит. В  конце  полосы  Март  сразу
разворачивает машину на взлет и глушит движки. Командую:
     - Хао, Студент - со мной, Март, Длинный - организовать заправку, Эсте
- подключись к местной системе и веди нас покуда возможно, ну а  в  случае
чего  по  обстановке.  Ингельс,  пошли,  предстанешь  пред   светлые   очи
повелителя.
     На воздухе прохладно, но не более, приятный тихий ветерок еле шевелит
золотую листву кленов у конца полосы и липкая паутинка с  налету  задевает
ресницы. Прямо из-под ног уходит  небольшая  дорожка,  она  петляет  между
деревьями и скрывается из виду за стволами. Я здесь, конечно, не бывал, но
план помню хорошо, да и ребята тоже - судя по тому как без  колебаний  они
нацеливаются на нее. Ингельс  уже  меньше  хромает,  и  скоро  аэропорт  с
мельтешащими Мартом и Длинным теряется за сеткой ветвей  и  листьев.  Идем
долго, и первым не выдерживает Студент:
     - Алек, почему нас никто не задерживает, не проверяет документов и не
обыскивает на предмет контрабанды? Не может  же  быть,  чтобы  наш  прилет
здесь не заметили!
     - Не знаю, молчи. Идем, пока идется.
     Хао коротко замечает:
     - Нас видят. Издалека и вблизи, эльфы и люди.
     То же самое подтверждает Эсте с борта, и даже  дает  точный  адрес  -
через два поворота за большим камнем двое встречающих, они особенно яркие.
Студент больше ничего не переспрашивает, и снова тишина.  Первый  поворот,
второй, поляна и на ней несколько  замшелых  валунов.  Расстояние  до  них
уменьшается и метров за десять я не выдерживаю:
     - Господа, может быть хватит играть в прятки? Если  вы  надеетесь  на
эффектное появление, то эффекта не будет, имейте ввиду!
     Процессия наша при этих словах шагу не замедляет, и вроде  бы  поляну
проходим без происшествий, но когда я  оглядываюсь  назад,  обнаруживается
хвост из двух  равнодушных  стражников.  Дальше  так  и  идем,  потихоньку
обрастая свитой, и когда тропка наконец выводит к замку, на  нас  четверых
приходится около двух десятков провожатых.
     - Эсте, ты нас в доме вести будешь?
     - Нет, здесь вся сеть почти порушена.  Осталось  немного  датчиков  в
округе, а в замке все повылущили.
     - Ясно. Ты вот что - пиши все, что сейчас пойдет, или лучше  гони  на
форт-пост, пусть покопаются.
     - О-кей!
     Дорожка вливается в широкую  светлую  мостовую,  обсаженную  вековыми
ясенями, и ведущую к арке входа. В ней стоит длинноволосый рыцарь, он ждет
пока мы приблизимся, и поднимает вверх одну руку. Стоп.
     - Что хотят трое уртазов от Великого Короля Арагорна?
     Ингельс весело - как же, домой вернулся, отвечает:
     - Они в заумной мудрости своей никак не могут понять воли Арагорна, и
думают, что своими словами смогут  изменить  решение  светлого  короля!  Я
их...
     - А тебя пока что не спрашивали, неизвестный человек! Кто  ты  такой,
как оказался в  их  летящем  железе,  и  что  делать  дальше  желаешь,  ты
расскажешь отдельно!
     Ингельс  останавливается,  как  чем-нибудь   по   голове   ударенный.
Ай-ай-ай, как досадно - вырвался из  плена  жестоких  уртазов,  привел  их
можно сказать к подножью трона в роли униженных просителей, и вдруг  такое
непонимание. Не дожидаясь  конца  переживаний  к  Ингельсу  подходят  пара
воинов из нашего конвоя, и довольно бесцеремонно увлекают куда-то вбок.  А
нам рыцарь объявляет:
     - Вам будет оказано обычное гостеприимство, а  король  обдумает  свое
решение.
     С этими словами он поворачивается и исчезает в проходе.
     Обычное гостеприимство для нас оборачивается чистой комнатой,  мягкой
мебелью и довольно-таки неплохим обедом. Это было бы неплохо, думай король
побыстрее, но его положение хозяйское. Где-то часа  в  три  Эсте  передает
обстановку  по  Средним  Землям.  Кун  на  востоке   опять   стыкнулся   с
восточниками из какой-то мелкой орды.
     На юге спокойно, ну и конечно, Север. Там скапливается войско  "людей
снегов", возможно со дня на день начнут поход, а  королевских  сил  против
них мало. Конечно,  его  демарш  в  сводку  уже  попал,  правда  пока  без
комментариев. Не успеваю и спасибо сказать, как  открывается  дверь,  и  в
проеме появляется раззолоченная  персона,  вальяжная  и  представительная.
Приглашает персона на  аудиенцию,  и  призывает  оценить  всю  важность  и
значительность такого снисхождения - ладно,  ощутим,  если  положено.  Нас
ведут длинными коридорами, светлыми балконами, темными лестницами, пока не
открывается  дверь  в  большой  зал,  в  котором  плиты  пола   расцвечены
причудливыми узорами - солнце через витражи на  окнах.  У  одного  из  них
спиной к нам стоит стройный высокий человек. Он поворачивается, и я  узнаю
Верховного Короля Севера и Юга - красивый титул. Правда и на севере, и  на
юге хватает мест ему неподвластных.
     - Здравствуй король, мы рады встрече с тобой - говорю.
     - Здравствуй, Алек Южный и спутники твои, но я радости от встречи  не
испытываю. Более того, я не понимаю, почему вы так  настойчиво  добивались
ее, все необходимое вам передали.
     Нет, с такой дипломатией далеко не уедешь. Надо бы его расшевелить на
нормальный разговор, а то под чопорными фразами можно похоронить  все  что
угодно, да так надежно, что потом не докопаешься. И я берусь за дело.
     - Слушай, я между прочим не так  давно  был  вторым,  а  кой-когда  и
первым человеком в Круглом царстве - хозяйство поменьше  твоего,  но  тоже
хлопот хватало. Так что, раз уж в равных чинах, давай без этикету. Итак, в
чем дело? Откуда взялись наши коварные планы?
     - Хорошо, по-простому, так по-простому. Я тоже не так давно  бродягою
считался. Кто и что мне сказал - не ваше дело. Что уртазы потихоньку тянут
руки к власти, известно и без всяких донесений. Ты помянул  Круглое  -  но
ведь без вашей помощи оно ничто! И судьбы людей там подвластны не  сколько
Куну, сколько вам!..
     - Ну и что, а ты здесь причем? Никто никому и ничего  не  навязывает.
Не хочешь быть зависимым - ну не будь, разве дело не так поставлено?
     - А вы всегда лезете в чужие дела так, как будто намерены принять  их
под свою руку. И верить вам нельзя. Вчера ты здорово помог убрать Друга  -
спасибо. А завтра такой же как ты так же легко  вернет  его.  И...  знаешь
что, я решил, и менять решение не стану. Не уберетесь сами - уберу силой.
     - Ага, уж на нас то сил точно хватит, это для северных границ их нет,
а для нас - пожалуйста. Хотели мы по хорошему договорится - не вышло,  так
по плохому и подавно не выйдет!
     - Ага, пугаешь!
     - Да нет, ты смелый, знаем! - Студент голос подал, -  только  все  же
подумай хорошенько, пока не поздно!
     - Я все сказал, и вам больше нечего делать  здесь.  Возвращайтесь  на
свое железо и исчезайте с этой земли. Чем скорей, тем лучше.
     Я разворачиваюсь и оскорбленным шагом выхожу из зала, ребята тоже. До
самого  выхода  из  зала  на  нас  никто  не  обращает   внимания,   а   в
тоннеле-воротах давешний рыцарь произносит суровым голосом:
     - С этих пор нога уртаза не ступит сюда, если на то не будет воли!
     Хао хихикает:
     - Чьей только воли?
     - Да уж не твою, наверное, ввиду-то имеют!
     - У-у-у...
     Ребята начинают перекидываться  шуточками,  а  я  прогоняю  ситуацию.
Итак: замок для нас закрыт, а на форт-посте будет сшибка. Спасет нас  либо
удар со снегов, либо чудесный оборот в  настроениях  нашего  владетельного
друга. Но все же - с чего это он взметнулся? Есть подозрение, ну-ка...
     - Эсте! Что можешь про разговор сказать?
     - Да немногим больше, что и  ты  сам,  ничего  особого  я  в  неявных
областях не поймал. Ну а так - мне кажется, что у него есть конечная цель,
"убрать уртазов", а причины уже под нее подгоняются.
     - Спасибо.
     Эсте сказал то же, что я и думал. Но вот настоящая причина  -  ее  не
найти, как иголку в этих листьях, вон  -  целые  груды  по  бокам  дорожки
лежат, да еще и на ней самой немало. Свиты за нами нет - перед  лесом  как
ножом отрезало, а вот впереди стоит маленькая фигурка, толстенький пожилой
невысоклик, не иначе дожидается. Завидел нас, подобрался,  насторожился  и
бочком-бочком ко мне. Я останавливаюсь, ребята тоже,  а  он  осторожненько
оглядывается и предлагает:
     - Господин Алек, у меня есть возможность вам помочь.  Вы  говорили  с
королем, но не говорили с королевой.
     Студент: "Алек, это шанс", - а Хао кивает.
     - Так она что, здесь?
     - Да, здесь, и не откажется от беседы, даю слово честного хафлинга!
     Хао:
     - На слово честного хафлинга положиться, конечно, можно.
     Я:
     - Веди, а по дороге договоримся. Ждите меня, я скоро буду!
     Молодцы Хао и Студент, не стали допытываться: а что, а зачем.
     Единственно, что Хао уже в спину крикнул:
     - Мы в аэроплане будем, иди сразу туда.
     Невысоклик поворачивается и семенит прямо в лес, хотя вернее это  все
будет парком назвать - ни веток на земле,  ни  сору  какого,  ни  деревьев
лежалых, кустов тоже. Провожатый мой уверенно петляет  между  деревьями  и
движется довольно быстро.
     - Слушай, а как тебя звать?
     - Ну, имя мое длинное, а зови меня просто Том.
     - Слушай, Том, вот ты меня ведешь - это по своему почину, или она так
захотела?
     - Я между прочим, ее самое доверенное лицо.
     - Для доверенного лица у тебя больно физиономия несерьезная.
     Эту реплику он пропускает мимо и продолжает:
     - И если я что-то делаю, то только с воли госпожи и никогда против.
     Дальше идем молча, до тех пор, пока не упираемся в маленькое  круглое
озерцо с  чистыми  песчаными  берегами.  Чуть  поодаль  белеет  беседка  -
мраморные колонны, резной карниз. Том заводит меня туда  и  пожелав  удачи
исчезает, а я оглядываюсь. Колоны изнутри вогнутые  и  покрыты  рельефными
рисунками, пока есть свет надо бы посмотреть,  а  то  кто  знает,  сколько
ждать придется. Картинки выполнены мастерски, и  как  я  понял,  посвящены
истории эльфов. Бесконечные битвы - в полях, лесах, скалах, пещерах. Враги
- уродливые орки, карлики - гномы, глыбообразные тролли.  А  больше  всего
бои между самими же эльфами, одинаково прекрасными и гордыми. Сбоку  шорох
- оборачиваюсь и застываю. К беседке подходит сама Королева, и от ее  вида
у меня немножко пересыхает в глотке и как-то особенно хорошо  ощущается  и
неуклюжесть кольчуги и глупость шлема с аппаратурой. Руки сами  тянутся  к
глотке, и вот уже как покорный рыцарь я стою с непокрытой головой а  каску
вместе со всей ее начинкой держу в руках - подходи сзади и бей  по  башке,
слова не скажу. Кстати, как у меня кобура? - в порядке, фиксатор снят.
     - Здравствуй, Вечерняя Звезда,  я  счастлив  встречей,  -  специально
говорю на эльфийском сразу, все-таки немножко посимпатичней буду.
     Она отвечает на нем же:
     - Хорошо, что ты пришел, Алек, у  меня  есть  что  тебе  сказать.  Но
сначала - сделай так, чтобы наша беседа никому не была слышна и  нигде  не
была записана, как у вас обычно  делают.  Я  демонстративно  переворачиваю
шлем и отключаю фон-канал, обещая:
     - Никто не узнает. Сейчас это штука просто показывает  место,  где  я
нахожусь, да и то только тем, кто умеет работать на наших вещах.
     Звучит коряво, но иначе не сказать - слов нету.
     - Так вот, Алек. Ты сейчас никак не можешь понять, почему  вдруг  мой
муж так резко изменил свое отношение к вам... А почему бы и нет? Вы  вошли
в наш мир самозванцами, со стороны, вас никто  не  ждал.  И  раньше  такое
случалось, но пришельцы были тихи и незаметны. А вы - вас мало, но сколько
вы уже успели натворить! Вы создали - да, вы создали  и  укрепили  Круглое
царство - хотя оно должно было сгинуть уже десять лет назад. И теперь ради
захвата  его  богатств  ранее  разрозненные  восточники   превращается   в
организованную силу. Да и даже не в этом дело...
     - Ну а в чем же тогда?
     - Попробуй понять, не спрашивая. У каждого  мира  -  своя  судьба,  и
каждый мир идет по ее дороге. И тот, кто пытается его с этой дороги сбить,
нарушает равновесие жизни. А вы всеми своими действиями  именно  сдвигаете
наш мир с положенного ему места.
     - Или, другими словами, плохо влияем?
     - Да, плохо. В любом случае все, что вы измените, плохо. И поэтому  -
лучше уходите сами. Или не принимайте  никакого  участия  в  нашей  жизни.
Смотрите, слушайте, но не более.
     - Та-ак. То есть ты взялась блюсти чистоту и естественность жизни. Ну
а как же, если уж совсем плохо? Если сейчас из этого  леса  выбежит  сотня
херута и будет тебя убивать?
     - Да, и тут ты тоже должен уйти, исчезнуть, не пошевелив и пальцем.
     Кокетничает, что ли? Я смотрю ей в  лицо  и  понимаю  -  а  она  ведь
серьезно. И действительно надеется убедить меня в своей высшей правоте, да
и полно, кокетничать с каким-то уртазом - это не для Королевы.
     - Ладно, красавица. Понять тебя я понял, а вот согласиться не могу. И
то, что ты заботишься о судьбах Средних  Земель  еще  не  значит,  что  ты
права, тем более, что есть и Восток, о котором мы знаем побольше даже вас,
друзья-эльфы. А у тебя просто немножко закружилась голова  от  власти  над
половиной известной тебе земли, и нечего поучать - что делать,  а  что  не
делать.
     Глаза у нее темнеют, лицо становиться холодным и надменным, и уже  не
прекрасная а грозная стоит она, а мне этот спектакль совсем не нравится  и
чтобы совсем не потеряться, перебиваю ее готовую начаться речь:
     - Я сказал то, что вижу, и нечего молнии метать, все равно  мимо.  Мы
расстаемся в ссоре - но пусть вина за нее ляжет на  того,  кто  ее  начал.
Все!
     С этими словами одеваю шлем и вызываю Эсте:
     - Дай маяк!
     Маяк есть, и на него надо бы идти  напрямую  по  воде  -  приходиться
озеро обходить. Я прямо чувствую, как мне в спину бьет взгляд  королевы  и
снова становлюсь какой-то  весь  неловкий  и  неуклюжий.  И  обернуться-то
боюсь, чтобы не встретиться с ней глазами, страшно. Наушники бубнят - Эсте
все не терпится узнать что да как, я его обрываю:
     - Лучше держите там ушки на макушке, я тут вконец  разругался,  может
быть всяко.
     Ну и дорога! Чтобы вылезти напрямую к самолету, приходится  и  сквозь
ежевику какую-то продираться, и через ручей  пробрести  -  а  я  еще  этот
лесочек парком считал! Словом, я только на злости пер,  а  то  бы  застрял
надолго, но все равно  когда  вылезаю  на  полосу,  уже  темно,  звездочки
перемигиваются, и вообще нормальные люди спать ложатся.
     У самолета маячит бледная фигура - ба, да это же Ингельс  собственной
персоной!
     - Ну, парень, что скажешь?
     - Мне надо с вами.
     - Да ну!
     - Мне надо с вами - ох, до  чего  же  спокойный  голос,  прямо  гений
самообладания, вот только чуть дрожит челюсть у этого гения, и сам он весь
напряжен, что тв