вный удар.
     - А главный удар нанесём по Пути. - Ракот по неистребимой привычке понизил голос. Два Бога, само собой, не нуждались в словах, но оба упорно цеплялись за старые привычки, почти человеческие, оставшиеся с забытых времён рассвета их Поколения, Голубого Города, Джибулистана...
     И - для Хедина - любви к Сигрлинн.
     - Верно, - кивнул Хедин. - Надо, чтобы они пришли... куда нам надо. А потом, из разных миров...
     Ракот хищно прищурился.
     - Но в кирддинскую игру вмешался кто-то неведомый? Не козлоногие?
     - Точно. Возможно, желающие внушить нам, что это именно Твари Неназываемого. И мы должны знать кто. Только вмешался он, я думаю, не только в забытый Кирддин. В Мельин и Эвиал тоже.
     - Э-эх... а мы всё сидим, всё больше чужими руками да из-за угла... - проворчал Ракот.
     - Всевеликая бездна, брат! Разве ты не понял, что мы с тобой - Боги не Равновесия, а Недеяния?! Мы - вершина пирамиды, последний камень, - но мы на самом острие и, раз тронувшись, - покатимся вниз. Задавив неведомо сколько по пути...
     Ракот ничего не ответил. Молча скрестил руки на груди и вновь отошёл к окну.
     Алая скала резала пространство, высоко подъятая башня, подобно копью, смотрела в зенит.
     Новые Боги пока ещё ждали. Однако они уже знали, что казавшееся бесконечным ожидание заканчивается.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава первая
ЭВИАЛ. БЛИЗ ВОСТОЧНОЙ СТЕНЫ САЛЛАДОРА

     Они стояли на твёрдой земле. Рыся обессилела, стремительный перелёт, борьба с бушующими в вышине ветрами - а упрямая драконица, что ни говори, ещё не до конца оправилась от раны. Да вдобавок ко всему ей пришлось прикрывать своей магией сидевшего на спине некроманта.
     Под ними пронеслось немало земель. Прикрытый снежными плащами Вечный лес, степные просторы Мекампа; и наконец - безводные пески Салладора. Некромант не мог вновь не подивиться этому чуду - в полусотне лиг к северу, в Мекампе, в скамарских владениях, ещё вовсю хозяйничала зима, даже и не собираясь уступать место весне, в Салладоре же, казалось, светит совсем другое солнце и дуют совершенно иные ветры. Жаркая, сухая, мёртвая пустыня с редкими оазисами в северной части страны; дальше к югу оазисов становилось больше, меж ними пролегли караванные тропы, на морском побережье появлялись порты. От портов в глубь страны, к столице, Эргри, тянулись тяжело нагруженные караваны - торговать с султанатом было выгодно, красное золото Салладора высоко ценилось в Старом Свете, а неисчислимые двор и знать требовали редких мехов, драгоценностей, тканей всех видов, само собой, уникального оружия, яств и прочее, прочее, прочее, что только способна измыслить человеческая фантазия. Требовались, само собой, в Салладоре и рабы - во множестве, а последнее время величина этого "множества" только увеличивалась. Султан, по слухам, взялся поворачивать бравшие начало на ледниках Восточной стены реки, чтобы питать с их помощью недальние оазисы, расширяя их и оживляя пустыню. Сам Эргри стоял в крупнейшем оазисе страны, не испытывая недостатка в воде. Но, само собой, в пустыне влага - драгоценность, и чем больше её, тем лучше.
     Фесс мог бы отправиться прямо к могиле Салладорца, однако верх взяла природная осторожность мага Долины (так неосмотрительно отброшенная перед безумной атакой на Эгест). Сваливаться на головы наверняка многочисленным магам и воинам, собравшимся вокруг некрополя, - приём, конечно, дерзкий, но и недопустимо рискованный. А кроме того, некромант надеялся почувствовать, что же сейчас творится в магической сфере Салладора. В конце концов, с помощью Рыси он может оказаться возле могилы Великого мага очень и очень быстро.
     За спинами - нагие красновато-коричневые скалы, отвесно рушащиеся вниз. Дальше к западу обнажённый растрескавшийся камень уступал место крутобоким холмам, мало-помалу становившимся всё более пологими. Здесь песок вплотную подступал к Восточной стене, очень быстро поглощая стекавшие с таявших ледников небольшие речки. Несколько озёр, однако, всё-таки нашли себе место среди холмов, и берега их покрылись зеленью - прибежище бесчисленных птиц и редких хищников, устроивших свои логова в нешироких полосах густого, непроходимого кустарника.
     - Красиво, папа, - голос Рыси звучал устало. Жемчужный дракон вновь обернулся девочкой. Рука почти зажила, но именно "почти".
     - Красиво, - откликнулся некромант. - Говорят, если хорошо поискать, можно в здешних ручьях даже самородок-другой найти. Красное золото Салладора... Мастер Алхимик ещё в Ордосе, помнится, говаривал, что оно очень хорошо для магических дел, особенно если удастся найти крупный окатыш, не требующий никакой обработки.
     - То есть сделать амулет?
     - Верно, Рыся. Или просто украшение. Хотя на такие пустяки мы время тратить, само собой, не станем. - Некромант высунулся из-за острого зубца, обозревая недальние холмы и два озера-близнеца в понижениях между ними.
     Местность выглядела совершенно безлюдной. Несмотря на ценность воды в иссушенном, на две трети занятом нагими песками Салладоре, на здешний оазис никто не позарился. Впрочем, в недолгую бытность Фесса Великим Мастером гнёзда салладорских птенцов ему рассказывали, что непосредственно прилегающие к горам земли покинуты; птенцы даже собирались в случае чего переждать тяжёлые времена в забытых городах где-то здесь, у Восточной стены.
     - Странно, - пробормотал некромант. - Красное золото - основа салладорской мощи. Каждый поток, каждый ручеёк следовало бы окружить промывщиками, потому что никогда не знаешь, когда вода дороется до жилы. Во всяком случае, регулярно проверять все горные речки. А тут... словно от сотворения мира ни одной живой души не было.
     Берега быстрой речки, впадавшей в озерко, заросли густо и пышно. За спиной Фесса из расщелины с шипением вырывался небольшой водопад, рушившийся в мелкую каменную чашу. Дикая, девственная земля. Рысь как чувствовала, где нужно сложить крылья. Здесь будет хорошо устроить недолгий привал.
     - Спускаемся вниз, дочка. - Это слово выговаривалось уже свободно, легко и естественно, словно и впрямь жемчужноволосый ребёнок был плотью от его плоти. Как там говорил Сфайрат? Ты получил её по праву кровной мести, потому что отплатил за гибель её матери? Ничего не скажешь, весёлые у драконов законы.
     Тропы не было, а перекидываться Рысь не стала - "устала слишком, пап". Спускались по старинке, на предусмотрительно захваченных у гномов верёвках. Новенькую глефу, простую, без всяких фокусов сработанную в мастерских Пика Судеб, Фесс забросил за спину.
     Из пустыни тяжело и жарко дышал прямо в лицо сухой ветер, настолько сухой, что казалось - это невидимый зверь лижет кожу шершавым языком. Далеко вверху остались сверкающие ледяные короны, протянувшиеся вниз шлейфы ручьёв, острые клинки каменных зубов; путники вступили в узкую полоску зелёной живой земли, пролёгшей между горами и пустыней.
     Немного погодя Рысь уже плескалась в мелкой и чистой воде, а Фесс обустраивал лагерь. Солнце стояло ещё высоко, а ночью некромант собирался заняться тем, ради чего они с девочкой-драконом проделали всю эту неблизкую дорогу.
     Пора спросить всевидящие звёзды. Этой магии Кэр Лаэда обучался в Долине, её не знали ни некромант Неясыть, ни даже воин Серой Лиги Фесс. Всем хороши магические фигуры, способны собрать известную мощь, но, с другой стороны, их легче выследить. Раньше Фесс не слишком заботился о полной тайне, однако сейчас, после прорыва из Чёрной башни и бегства в Салладор, желательно было б подольше держать преподобного отца Этлау в неведении относительно его, Фесса, теперешнего местоположения. Да и масок нельзя было сбрасывать со счётов. Некромант имел все основания подозревать, что именно Сущность и Чёрная башня прикрывали его от этих двух малопонятных, но, несомненно, очень могущественных противников, уже знающих, что он знает, где Мечи и как найти к ним дорогу. Надо действовать быстро. Хорошо бы, конечно, чтобы его враги сцепились за право владеть столь ценной добычей... Фесс встряхнулся. Мечты, мечты, а в его положении они крайне вредны. Что ж, займёмся делом. Спокойно и методично.
     До наступления темноты Рыся шныряла по кустам. Своенравная драконица, едва придя в себя, выклянчила настоящий меч - у Эйтери, которая души в ней не чаяла и, подобно Фессу, относилась точно к собственной дочери. Гнома-чародейка расстаралась, добыв девочке лёгкий, чуть изогнутый, ухватистый клинок с длинной рукоятью на две ладони, противовесом и глухой гардой.
     - Только как ты с ним справишься? - заботливо осведомилась Сотворяющая, вручая смущённой Рыси подарок. - Учиться ведь надо, и долго.
     - Умение в моей крови, - просто ответила девочка. - Мама умела - значит, умею и я.
     Вообще-то Рысь не любила прибегать к своим драконьим талантам. Гораздо большее удовольствие доставляла ей учёба, медленное постижение сложного, когда ты добиваешься успеха благодаря собственным усилиям, а не берёшь готовое знание или умение из памяти крови.
     Фессу хватило одного взгляда на то, как Рыся самозабвенно крутит клинок, чтобы понять - её мать Кейден была Мастером.
     Наступила ночь, и с гор потянуло холодом. Коронованные снегом исполины бросали вызов жару пустыни, протягивая с недоступных песку вершин журчащие руки ледяных потоков. Фесс и Рыся не спали. Безоблачное небо как нельзя лучше соответствовало их замыслам.
     Целестиальные проекции двенадцати самых ярких звёзд эвиальского неба. Фесс ползал на животе по расчищенной площадке, осторожно втыкая заострённые колышки, отмечавшие точное положение каждой звезды. У гномов же он запасся немалым количеством мелких полудрагоценных камешков, способных вполне успешно играть роль символов стихий. Конечно, лучше всего бы тут подошли драконьи самоцветы, но об этом приходилось только мечтать.
     Требовалось создать звёздное зеркало, увидеть с его помощью отражение творимой в некрополе магии. Для подъятия Салладорца, для того чтобы справиться с его стражей, затеявшим это магам придётся задействовать поистине исполинскую мощь, причём прилагать её в течение не одного дня. Звёздное зеркало, при всём своём несовершенстве, подобного рода волшбу сможет обнаружить. Тем более если прибегнуть к формулам Долины магов, собаку съевших на подобного рода заклятиях.
     Рысь, само собой, помогала всеми силами. Глаза дракона, куда зорче человеческих, позволяли разглядеть на небе многое, недоступное взору некроманта.
     Это походило на плетение сложного узора из множества нитей, протянувшихся от неба до земли. Сомкнувшись, астральные нити отразят и явят Фессу происходящее в некрополе. Разумеется, только магическую составляющую того, что там творится, но большего ему пока и не нужно. Прямое наблюдение с помощью чар нетрудно обнаружить, а недооценка противника уже слишком дорого обошлась некроманту.
     ...Когда от одного камешка к другому протянулась тонкая, вибрирующая нить неяркого белого света - Фесс вздохнул с облегчением. Заклятье работало. Теперь оставалось только закрыть глаза и воспринимать вибрации Силы, впитывая их в себя, выстраивая в уме последовательности заклинаний, использованных там, возле проклятого некрополя.
     И вибрации действительно ощутились. Резкие, злые и болезненные. Бессмысленно пытаться их описать тому, кто лишён магического дара, однако тут не требовалось долгой расшифровки и гадания - вокруг могилы Эвенгара собралась целая рать салладорских чародеев. И они давили сейчас воздвигнутые вокруг могилы Великого мага барьеры. Мимоходом Фесс подумал, кто поставил тогда эти барьеры, и ответ пришёл вдруг сам собой, пришёл вместе с плавной мелодией деревянной эльфийской флейты; у самых ног, словно наяву, заплескалось море, лениво накатываясь на уходящие вглубь ступени, и таинственный Храм Океанов вдруг предстал перед некромантом во всей своей иномировой красе.
     ...Но сколько ж там волшебников! Фесс сейчас чувствовал каждого из них, от только-только понявших свой дар учеников до великих мастеров. Весь цвет самобытного, независимого, отвергающего и Ордос, и Волшебный Двор салладорского чародейского цеха.
     Слишком много. Не единицы и даже не десятки - сотни. Может, и тысячи. Кто-то собрал здесь всех лучших. Если не вообще всех до единого. И сейчас все эти чародеи, объединив усилия, пытались взломать прочные незримые чары, охранявшие могилу Салладорца.
     Стало совершенно ясно - слепо совать сейчас голову в осиное гнездо было бы... неразумно, скажем так. С такой силой ему не справиться, даже с Рысей в её драконьей ипостаси. Приняв на себя предназначавшийся ему, Фессу, удар, она едва не погибла. Одна жалкая молния, пущенная жалким чародеем, - и волшебный дракон, средоточие магии само в себе, чуть не отправился следом за Кейден, своей матерью.
     "Я не могу идти туда. Я должен, но не могу. Когда-то мне казалось, что есть обстоятельства, оправдывающие любые жертвы. Сейчас я понимаю, что это не так. Рысь... нет, её я не подставлю. Без её помощи мне не обойтись... но не худо бы запастись и другими союзниками. Теми, кем, как бы цинично это ни звучало, я в состоянии пожертвовать".
     Невольно на память пришла одна из сотворённых Сущностью иллюзий. Армия поури, поклоняющихся дракону. Армия, готовая на всё...
     Некромант горько усмехнулся. Ага, размечтался. Армия. Готовая на всё. Которой не жалко пожертвовать. Вот только где её взять?
     Фесс встряхнулся, отгоняя никчёмные мечтания. Войска нет, и взять его неоткуда. Кроме... кроме, конечно, исконного пути некромантов. Пути, о котором раньше он не смел даже и подумать.
     Но создать армию, классическую "армию тьмы", - на это тоже требуется время. И огромные силы. Откат может прикончить его, Фесса, куда скорее всех врагов, вместе взятых.
     - Папа? Ты решил? - Рысь обладала способностью читать мысли, но сама запретила себе делать это с Фессом.
     - Нет, дочка. На то, что творится там, надо взглянуть собственными глазами, но к некрополю сползлись, наверное, все салладорские чародеи. Мы не можем рисковать.
     - Конечно, - кивнула Рыся. - Я всё понимаю. И слетаю одна.
     - Нет! - Фесс вскочил на ноги. От сумасбродной драконицы ожидать можно было всего. - Мы рискнём вместе или не станем рисовать вообще. Попробуем другие пути...
     ...Они потратили двое суток, пока Фесс наконец не сдался. Заклятий оказалось недостаточно. Некромант сумел разобрать часть сотворённой салладорскими магами волшбы, но - не помешать им. Чтобы помешать, он должен оказаться там.
     Ничего не остаётся. Они рискнут.
     Рыся, само собой, не возразила. Только улыбнулась лукаво за миг до того, как перекинуться в дракона.
     Жемчужные крылья развернулись. В небесах и на земле вновь властвовала ночь, звёзды заняли привычные, от века определённые им места. Стремительная тень мчалась невысоко над пустынными песками бесшумно, как сама смерть; Рысь не нуждалась в указаниях, она чувствовала творимое волшебство всем своим существом. Разумеется, когда воплощалось настолько могущественное чародейство.
     Они летели сквозь ночь, над спящей пустыней, смутный призрак неотвратимого, идущий навстречу собственной судьбе.
     Драконица летела низко, редко и плавно взмахивая крыльями. Сейчас важна была не скорость, а скрытность. Едва ли, конечно, маги Салладора озаботились защитой от такого рода гостей, но кто знает - преподобный отец-экзекутор Этлау в своё время возымел немалое влияние в здешних краях, а с его новыми силами и способностями, с его статусом Разрушителя, или по крайней мере претендента на этот статус, - он ведь мог и подать весть здешним чародеям...
     Фесс не лгал себе - их исчезновение с Пика Судеб, конечно же, не прошло незамеченным. Войско едва ли потащится за ним следом, у Этлау сейчас одна надежда - собрать в кулак лучших магов, воинов из замка Бреннер (подобных той памятной четвёрке), инквизиторов, мастеров магии Спасителя - и отправить этот ударный отряд в погоню за некромантом. Ибо, пока жив он, Фесс, Этлау не обрести всей мощи (равно как и судьбы) истинного Разрушителя. А это, в свою очередь, означало, что у Эвиала появлялось время.
     Во всяком случае, Фесс в это верил. Хотя не имел права не принимать в расчёт и другие возможности.
     Что, кроме него и Этлау, могут появиться и иные, жаждущие призрачного всевластья пусть даже и на миг.
     Что вся история с Разрушителем вообще ложь с первого до последнего слова и Сущность просто стравливает друг с другом сильнейших своих противников.
     Что это именно Сущность затеяла хитроумную игру и, не будучи сама в состоянии по каким-то непонятным причинам отобрать у него, Фесса, Алмазный и Деревянный Мечи силой, просто создала маски.
     Что Этлау - на самом деле никакой не Разрушитель, а созданная им магическая сфера, сквозь которую не смогла пробиться даже Рысь, - всего лишь пущенные в ход тайные арсеналы святой магии.
     Что Сущность не добилась своих целей в Чёрной башне (некромант так и не поддался соблазну испепелить всех до единого атакующих) и теперь ищет иные подходы. Конечно, приятно чувствовать себя полным и абсолютным исключением - якобы, кроме меня, никто иной не годится в Разрушители, - но случившееся под стенами всё той же Чёрной башни, как ни крути, заставляло в этом усомниться.
     Нет, прочь, прочь неуверенность и колебания! Под крыльями мчится назад ночная пустыня, кажущиеся бесконечными песчаные барханы, причудливо изогнувшиеся волны не знающего воды моря, презрительно насмехающиеся над океанскими собратьями, живущими считаные мгновения и лишь бессильно разбивающимися о скалы. Таков Салладор, подумалось вдруг некроманту, в каком-то смысле лишь имитация, изображение жизни. Туго натянутый нерв страны, устремившейся к не ведомой никому цели, на пути к которой вот сейчас потребовалось разупокаивать и без того как-то очень уж странно мёртвого Эвенгара.
     Сфайрат считал его третьей ипостасью Разрушителя. Аргументы дракона, надо признать, выглядели очень весомо. Во всяком случае, Сфайрат верил в это. Или заставил поверить Фесса. Хранитель Кристалла, бесспорно, опять сказал не всё, по извечной привычке своего надменного племени, но и сказанного оказалось достаточно. Непосредственная опасность друзьям-гномам от неупокоенных сейчас не грозила. И не было смысла оставаться в подземельях Пика Судеб, тем самым только навлекая новые неприятности на его обитателей.
     Конечно, имелся в запасе безумный вариант - устремиться на запад, прямо к надвигавшейся с заката стене непроницаемой тьмы, за которой крылось полное и всеобщее преображение, и каким оно станет, это преображение, - не смогли бы ответить даже лучшие мудрецы Долины. Во всяком случае, так думалось тогда Фессу.
     Да, в легендах это выглядело бы красиво и даже героически. Быть может, много лет спустя художники (буде таковые ещё сподобились бы существовать в этом мире) наверняка изобразили бы это - крошечная слепящая искра жемчужного дракона, несущаяся навстречу надвигающейся сплошной стене клубящегося мрака, выбрасывающего навстречу призрачно-дымные щупальца. И кровавое солнце должно клониться к затянутому тьмой горизонту, словно в испуге; а внизу - яриться поглощаемое Сущностью свободное море - вечно бушующая стихия, - не признающее ничью власть.
     Фесс помотал головой, отгоняя некстати нахлынувшее наваждение. Рысь мало-помалу ускоряла полёт, барханы внизу сливались в сплошное неразличимое мелькание.

***

     ...Утро они встретили, опустившись на ещё не успевший нагреться песок. Здесь властвовало одно только солнце. А на фоне дрожащего марева над барханами поднимались знакомые уже вершины полуразрушенных ступенчатых пирамид.
     Тогда некрополь был пуст и мёртв. Скамарский отряд вступил в него в гордом одиночестве - если не считать различных неупокоенных, с которыми сперва пришлось иметь дело Фессу.
     Теперь же здесь всё изменилось. Мёртвую пустыню испятнали разноцветные шелка шатров. Длинными рядами тянулись простые белые палатки рядовых воинов - их оказалось немало, этих палаток, и неудивительно - ведь Салладор отправил к Чёрной башне лишь малую толику своей немалой силы. Руки многочисленных работников ст