Лето.


     Прошлым вечером я немного выпил в  баре  старого  отеля  "Ла  Фонда".
Теперь я разглядывал фасад здания и ждал,  посматривая  иногда  за  низкую
сетчатую ограду и направо, вверх по улице. Тоскливое  зрелище.  Отель  "Ла
Фонда"  исключение:  он  сам  по  себе.   Кирпичный,   штукатуренный.   Он
разнообразит собой район бурых развалюх,  противопоставляя  себя  местному
кирпичу и  черепице.  Господи,  какое  солнце!  Оно  огнем  опускалось  на
площадь, текло мне на спину. Если  бы  на  мне  была  рубашка  с  длинными
рукавами, я был бы просто подрумянен. Так же я  скоро  стану  испепеленным
солнцем трупом или обваренным раком. В зависимости  от  того,  как  пойдут
дела... Жизнь, скорее всего,  череда  происходящих  с  вами  происшествий,
которые успевают стрястись, пока вы ждете чего-то главного,  ибо  сама  по
себе жизнь - коллекция главных событий.
     Оружие лежало у моих ног.  Винтовка  была  прикрыта  темной  курткой,
которую я носил вчера вечером. С ней я провел день наверху, на  холмах,  я
даже спал с ней ряд  прошедших  ночей.  Вчера  я  разобрал  ее,  вычистил,
смазал. Теперь винтовка заряжена, готова. Нет нужды возиться с ней  снова,
пока не пришло время использовать. Другой бы поднял ее, стал бы ей играть,
положил бы на место... Пока пространство жизни ожидает меня, я всегда буду
убежден в том, что каждый должен делать любое дело хорошо. Мир приходит  к
вам  через  чувства.  Нет  возможности  предотвратить  его  целостность  и
краткость смерти, как бы я того ни желал. Мир внедряет модель самого  себя
поверх вашего внутреннего бытия. Таким образом, я чувствую его внутри, вот
здесь. Его воля, значит, сильнее, чем моя  собственная,  и  я  лишь  часть
всего, что он мне показал. По правде сказать, высшая форма  активности,  в
которой я могу проявить себя, это созерцание.
     Итак, я ждал на крыше, ничего не имея против  того,  чтобы  закурить,
как я поступал когда-то давно, до того как понял  механизм  бытия.  Другие
Дети Земли скажут, что это вредно для здоровья  и  к  тому  же  загрязняет
воздух. На мой-то взгляд, воздух и так достаточно загрязнен. На самом деле
даже слишком. Хотя мир по сравнению со мной огромен, я знаю, что он  может
испытывать боль. Я хочу  удержаться  и  не  причинять  ему  боли  нигде  -
насколько  это  возможно.  Даже  если   результаты   моих   усилий   будут
незначительны, я их увижу, войдя в свой внутренний образ мира с  сознанием
того, что я - представитель Детей Земли. Но  это  будет  смущать  меня  во
время ожидания и созерцания, - а больше и сказать-то нечего. Что  касается
вреда моему здоровью... Меня не больно-то заботит, что от моего  организма
исходит. Человек родится, живет, умирает. С точки зрения бесконечности,  я
буду оставаться умершим столь же долго, как любой  другой.  Если  какая-то
сила не отправит меня в новое  воплощение...  Но  такие  фокусы,  понятно,
случаются не с каждым.  Все,  что  происходит  в  жизни  большинства,  это
построение образа мира и наслаждение  им,  оберегая  от  беспокойства  его
равновесие, защищая от вреда...  Или,  как  я  собираюсь  сделать  сейчас,
защита чего-то полезного или улучшение жизни. Вот это и есть  добродетель,
причем единственная добродетель, которую я  в  состоянии  видеть.  Если  я
умру,  похороните  вместе  со  мной   добрые   чувства,   -   и   я   уйду
осуществившимся, воздавшим Земле, матери моей, некоторую плату за то,  что
она носила меня на  себе,  какой-то  знак  благодарности  за  время  моего
существования. Что же касается моих останков...  Пусть  напишут:  "Родерик
Лейшман. Ему было плевать на себя".
     Два  правительственных  лимузина  промурлыкали  вверх  по   улице   и
подсвистели к стоянке перед входом в "Ла Фонда". Я подался  вперед,  когда
из здания вышел охранник, чтобы поговорить с двумя шоферами.  Сейчас,  вот
сейчас...
     В прошлом году я взорвал две плотины и  две  атомные  электростанции.
Да, Дети Земли неплохо поработали. Сегодня,  однако,  мы  можем  совершить
нечто гораздо более  важное.  Остановить  зло  до  того,  как  оно  начало
действовать. Уиллер и Мак-Кормак, губернаторы Вайоминга и Колорадо, должны
встретиться   здесь   с   губернатором   Нью-Мексико,    чтобы    обсудить
широкомасштабные энергетические  проекты:  широкомасштабные  эксплуатацию,
загрязнение, вред, разрушение. Личной злобы против них я не  таю.  Не  все
эти ребята отвратительны чисто по-человечески. Но Земля более  важна,  чем
они. Их гибель значит больше, чем просто смерть их тел...
     Я наблюдал за поворотом солдата, который  направился  обратно  в  "Ла
Фонда". Медленно - кому нужна спешка? - я наклонился за  винтовкой.  Затем
поднял ее и стал держать у колена. Я  уже  получил  меловой  сигнал  Детей
Земли - на стене рядом со мной. "Не тяните, ребятки", - вот что  я  сказал
бы вам, солдатики...
     Два солдата вышли из отеля и замерли у распахнутых  дверей;  один  из
них - тот, что разговаривал с водителями.  Солдаты  даже  не  смотрели  ни
вверх, ни вниз по улице. Я снял оружие  с  предохранителя,  оттянул  боек,
поддерживая винтовку плечом, обвил пальцем спусковой крючок.
     Четверо мужчин показались в  дверях,  разговаривая  между  собой.  На
такой дистанции я идентифицировал каждого из них без проблем.  Мой  первый
выстрел, самый чистый и легкий, уложил Уиллера. Я отвел ствол в сторону  и
дважды попал в Мак-Кормака, так  как  не  был  уверен  в  точности  своего
первого выстрела, которым я его достал. Затем я пригнулся,  протер  оружие
быстро, но тщательно, как планировал,  определил  ему  место  под  стеной,
повернулся, припал к камням и начал отступление по крышам. Позади я слышал
выстрелы, но ни один стрелок не подошел ко мне близко.
     Теперь,  если   только   мой   шофер   на   месте,   я   мог   начать
автомобильно-маскировочную рутину, которая унесет  меня  из  города.  Хотя
меня действительно не очень  волнует,  что  со  мной  станет,  я  стараюсь
продлить свою жизнь в надежде, что смогу служить тебе, Мать-Земля, как  ты
того заслуживаешь. Я...


     Лето.


     Вики выронила садовый совок от ментального крика.
     "Лидия?.." - начала она, но тут же поняла, в чем дело.
     Она выбежала из теплицы, пронеслась через палисадник,  вошла  в  дом.
Уже в комнатах почувствовались мысли Лидии, неожиданно спокойные:
     "Все в порядке. Ничего страшного не стряслось. Не волнуйся".
     Затем - голос, которого она никогда прежде не слышала:
     - Мое плечо! Оно, по-моему, сломано! Я упал!
     Вики рванулась вперед, проскочив мимо Лидии.
     Деннис встал с кровати. Он стоял на своей стороне,  у  стены,  сжимая
правое плечо левой рукой и дико озираясь по сторонам.
     - Там! - крикнул мальчик, затем оступился и упал.
     Она поспешила к нему.
     - Виктория! Уйдите отсюда! - воскликнула Лидия.
     Вики подняла его на руки.
     - Он ранен.
     - Он вовсе не ранен! Дети падают постоянно. Оставьте нас.
     - Но прежде он никогда не выпадал из кровати  и  не  разговаривал.  Я
должна...
     - Я вас серьезно прошу! Дайте его мне и оставьте  нас!  Я  знаю,  что
делаю!
     Вики поцеловала дрожащего мальчика и передала его на руки Лидии.
     - Кроме того, держитесь подальше от его сознания!  Это  очень  важно.
Как  я  могу  нести  ответственность,  если  в   решающий   момент   вдруг
вмешиваетесь вы?.
     - Хорошо. Я ухожу. Но при первой возможности приходите  и  расскажите
мне обо всем.
     Пересекая жилую комнату. Виктория снова услышала  крик  Денниса.  Она
обвела взглядом все кресла, затем сообразила, что  садиться  не  хочет,  и
отправилась на кухню - вскипятить немного воды.
     Позднее - она не знала, сколько времени прошло - Виктория  обнаружила
себя сидящей у чайного  бара,  глядящей  в  чашку  с  чаем.  Вошла  Лидия,
покачала головой и села рядом с ней.
     - Не понимаю, что  случилось.  Это  было  мощнее,  чем  галлюцинация.
Возникла некая подлинная личностная структура, личность зрелого  человека.
Пользуясь тем, что мальчик нуждается в ней, она  завладела  им  полностью.
Однако я оказалась в состоянии стимулировать его  центры  сна,  и  теперь,
Денни отдыхает. Когда он проснется, наводка может исчезнуть полностью.
     - Как вы думаете, может, позвать доктора Уинчелла?
     -  Нет,  путь,  идущий  от  диагнозов,  здесь  никуда  не   приведет.
Случившееся - всего лишь более эффектно, чем  все,  что  было  раньше.  Но
основывается по-прежнему на том, что Деннис не имеет индивидуальности,  не
имеет  себя  самого,  принадлежащего   исключительно   ему.   Сегодня   он
представляет  собой  поврежденную  коллекцию  фрагментов   каких-то   иных
личностей, с сознанием которых он столкнулся еще  до  того,  как  вы  сюда
приехали. Каким-то образом он воспринял своего невольного врага и сегодня,
тот же эффект произошел  в  более  широком  масштабе.  Его  личность  была
захвачена в плен другой, более сильной личностью. Кто  именно  послал  ему
сигнал и  откуда,  -  на  подобное  расследование  у  меня  пока  не  было
достаточно времени. Однако, если это обращение  нуждающегося  за  помощью,
мне придется обнаружить несчастного. Кстати, происшествие может  пойти  на
пользу  Деннису.  Нужно  использовать  новые  и  неожиданные  материалы  в
построении его собственной индивидуальности. Обещать, конечно, еще слишком
рано, но это возможно.
     - Значит, он не был ранен?
     - Нет. Ранен был тот человек, с которым мальчик находился в контакте.
Он среагировал на чужую боль.
     - Следует, наверное, позвать Дика и дать ему знать, что случилось.
     - Вы рискуете понапрасну его растревожить. Думаю, лучше  подождать  и
посмотреть, какова будет ситуация завтра. Тогда вы сможете рассказать мужу
всю историю в более полном виде.
     - Пожалуй, верно. Он уже  так  давно  отсутствует...  Лидия,  вам  не
кажется, что он отсюда... убежал?
     - Возможно, но лишь в какой-то мере. Вы прекрасно знаете,  что  он  в
обычной деловой поездке. Ощущение, что он убежал, вероятно, лишь  проекция
ваших собственных желаний. Ведь он уехал в те  дни,  когда  вас  здесь  не
было, не так ли?
     - Господи! Да!
     - Может быть, когда новый маленький кризис минует,  вам  не  помешает
взять отпуск. В ваше отсутствие я могла бы присматривать за домом.
     - Вы правы. Я действительно подумаю об этом, Лидия. Благодарю вас.
     Поздним утром следующего дня, когда Вики проснулась, Лидия была уже в
комнате Денниса.
     Начинался теплый солнечный день, и Виктория  работала  в  теплице  до
самого ленча. Лидия не присоединилась к ней,  как  у  них  было  заведено;
поэтому Вики долго стояла у закрытой двери  комнаты  Денниса,  прежде  чем
вернуться в кухню. Нежные щупальца мыслей обнаруживали в сознании мальчика
интенсивную умственную деятельность.
     Позднее Вики пошла в палисадник и через некоторое время там уснула.
     Тени стали длиннее, где-то поблизости звала сойка. Затем...
     "Виктория, где вы?"
     Она села, проснувшись.
     "Что случилось?"
     "Новости... То, что воспринимает  Денни...  Губернатор  Уиллер  умер,
Мак-Кормак серьезно ранен... Убийца бежал... возможно, он ранен...  Деннис
был в сознании того человека, был там сегодня. Разорвать связь я не могла.
В конце концов я снова уложила его спать.  Я  предполагала,  что  он  имел
контакт с кем-то, кто просто ярко фантазировал, - с психопатом,  возможно,
- но оказалась не права. Это реальность, и произошло это в Санта-Фе".
     "Санта-Фе в ста милях отсюда!" - отозвалась Вики.
     "Знаю! - продолжала  Лидия.  -  Похоже,  способности  Денниса  сильно
возросли. Либо тесты доктора Уинчелла несли в себе ошибки".
     "Может, позвать доктора и Дика?" - спросила Вики.
     "Надо известить и власти. Я знаю имя раненого  террориста  -  Родерик
Лейшман. Он член радикальной экогруппы "Дети Земли". Судя по моим  данным,
он отправился на север".
     "Иду. Вы позвоните, куда следует? Кроме Дика".
     "Конечно!"


     Мы добрались до фермы Детей Земли в Колорадо к вечеру.  Все  время  я
пролежал, придерживая рукой раненое плечо, на заднем сиденье сначала одной
машины, потом другой - если уж быть  до  конца  точным,  их  было  четыре.
Водитель второй машины раздобыл где-то бинт и пластырь и сделал перевязку.
А еще он дал мне аспирин и неполную бутылку виски. Это немного помогло.
     Ферма Джерри и Бетти - что-то вроде общественной  собственности.  Там
все - члены нашей организации, Дети Земли, но только Джерри  с  Бетти,  да
еще парень, которого звали Квик Смит, знали  про  то,  что  я  должен  был
сделать и что мне может понадобиться помощь. Чем меньше людей посвящено  в
такие дела, тем лучше.
     Меня отвели в спальню в главном доме, ее приготовили заранее,  и  там
Джерри под местной анестезией  вытащил  пулю  тридцать  восьмого  калибра,
промыл рану и заштопал ее, вправил кости, наложил повязку  и  пластырь,  а
потом всадил мне лошадиную дозу антибиотиков. Джерри - ветеринар. Другого,
такого же надежного, доктора у нас в этом районе нет.
     - Сколько таблеток аспирина ты проглотил? - спросил он меня.
     - Десяток, а может, и больше.
     Джерри - высокий, худой человек от  тридцати  до  пятидесяти,  точнее
определить невозможно. За свою тяжелую жизнь  ему  удалось  избавиться  от
всего, кроме мышц и мозолей, да еще, пожалуй,  кучи  морщин  на  лице.  Он
носит очки в металлической оправе, а когда сердится, его губы превращаются
в узкую полоску.
     - Разве тебе не известно, как аспирин влияет на свертывание крови?
     - Нет.
     -  Так  вот  знай:  аспирин  тормозит  этот   процесс.   Кровотечение
усиливается.  Ты  потерял  много  крови.  Возможно,   необходимо   сделать
переливание.
     - Перебьюсь, - успокоил я Джерри. - Мне удалось до вас добраться и не
потерять сознание.
     Он кивнул, блеснули стекла его очков.
     - Если бы ко мне привели лошадь... Спиртное и аспирин. И ни крошки во
рту за целый день...
     Я хотел было пожать плечами, но потом передумал.
     - Ну, если бы обстоятельства сложились иначе, меню было бы  несколько
иным - впрочем, будь я лошадью, ты бы наверняка меня пристрелил.
     Джерри ухмыльнулся, а потом посерьезнел.
     - Да, пожалуй,  тебе  действительно  удалось  справиться.  Я  не  был
уверен, что ты сумеешь оттуда сбежать.
     - Мы продумали все детали.
     Джерри кивнул.
     - А как ты ко всему этому относишься - сейчас?
     - Акция была необходима.
     - Наверное.
     - Ты видишь какой-нибудь другой выход? Их просто _н_е_о_б_х_о_д_и_м_о
остановить. Мы начинаем привлекать к себе внимание. После сегодняшнего они
станут гораздо осмотрительнее.
     - Это-то мне понятно, - сказал Джерри. - Только  вот  жаль,  что  нет
какого-нибудь другого способа добиться того же результата. Знаешь, во  мне
еще осталось что-то от священника. Но дело не только в этом. Просто  я  не
могу видеть, как живым существам причиняют боль, как их убивают.  Одна  из
причин, по которой я стал ветеринаром. Умом я  все  понимаю,  но  вот  мое
сердце - оно против таких методов.
     - Знаю, знаю, - сказал я Джерри. - Ты и представить себе  не  можешь,
сколько я про все это думал. Может быть, даже слишком много думал.
     - Да, наверное. Я считаю, тебе следует провести ночь у нас, не  стоит
отправляться дальше в путь прямо сейчас. Ты должен хорошенько отдохнуть.
     Я покачал головой.
     - К сожалению,  оставаться  мне  здесь  нельзя.  Необходимо  поскорее
убраться из этих мест, только тогда  я  смогу  спокойно  отдохнуть.  Кроме
того, теперь я поеду в фургоне, там на полу постелен матрас, и я лягу.  Да
и вообще, чем быстрее я отсюда исчезну, тем будет лучше для вас.
     - Знаешь, если бы меня беспокоила собственная безопасность, я не стал
бы ввязываться в эти дела. Нет, за себя я не опасаюсь. Помнишь, я  говорил
тебе, что не могу видеть, когда живым существам причиняют страдания, когда
их убивают?
     - Ну, у меня гораздо больше возможностей  избежать  того  и  другого,
если качественно замести следы.
     Джерри подошел к окну и выглянул наружу.
     - Кажется, по дороге едет твой фургон. Какого он цвета?
     - Красный.
     - Угу. Похоже, он. Послушай, не принимай больше аспирин.
     - Ладно. Ограничусь только спиртным.
     - Оно отравляет организм.
     - Уж лучше пусть отравляет мой организм,  зато  спиртное  не  наносит
вреда и не загрязняет нашу  Землю,  -  проговорил  я.  -  Она  продержится
гораздо дольше меня. Выпьешь со мной?
     Джерри коротко рассмеялся.
     - На дорожку? Почему бы и нет?
     Я достал свою бутылку, а он принес из шкафчика стаканы.
     - Счастливого пути, - сказал Джерри.
     - Спасибо. Хорошего тебе урожая.
     Я услышал, как подкатил фургон, подошел к окну и выглянул.
     Из дома появился  Квик  Смит,  худощавый,  рано  поседевший  человек,
который был бы на моем месте, если бы ему выпала такая судьба - все решала
подброшенная в воздух монета. Того парня, что сидел за  рулем  фургона,  я
уже встречал раньше. Так что я не спеша допил виски,  поставил  стакан  на
стол и взял свою бутылку.
     Пожал Джерри руку.
     - Знаешь, ты все равно особенно не  налегай  на  спиртное,  приятель,
ладно?
     Я кивнул, и тут в комнату вошел Квик с известием, что пора ехать.
     - Пока.
     Я последовал за Квиком, забрался в фургон. Водитель - крепкий парень,
которого звали Фред, - обошел фургон, чтобы проверить, как я устроился,  и
показать, где что лежит: еда, фляжка  с  водой,  бутылка  вина,  револьвер
тридцать восьмого калибра и коробка с патронами. Я не совсем понимал,  для
чего нужно  последнее,  поскольку  не  собирался  сопротивляться  властям.
Впрочем, сейчас я даже не смог бы быстро зарядить  пистолет.  Заметив  мою
повязку, Фред сделал это за меня, а потом засунул оружие под матрас.
     - Готов? - спросил он.
     Я кивнул, и Фред закрыл дверцы фургона. А  я  устроился  поудобнее  и
закрыл глаза.


     Доктору Уинчеллу не удалось убедить лейтенанта Мартинеса оказать  ему
содействие. Тогда он позвонил Ричарду Гизу, поговорил с ним минут десять и
сумел добиться своего. Дику же понадобилось  всего  пять  минут,  чтобы  в
Вашингтоне настолько заинтересовались его сообщением, что послали на ферму
Гизов специального агента Робертсона, который прибыл вечером того же дня.
     Робертсон  -  тридцатилетний,  чистенький,   холеный,   голубоглазый,
абсолютно серьезный - сидел в своем абсолютно  сером  костюме  в  гостиной
напротив Вики и Лидии.
     - У нас в картотеке нет данных о человеке по имени Родерик Лейшман, -
сказал он.
     - Ничем не могу вам помочь, - ответила Лидия. - Его зовут именно так.
     Вики бросила на нее удивленный взгляд  -  ее  озадачил  голос  Лидии,
которая вызывающе задрала вверх подбородок и плотно сжала губы.
     - Простите, - смутился  Робертсон.  -  Не  надо  сердиться.  Проверка
продолжается. В прошлом у него могло быть другое имя. Вы правы - он связан
с Детьми Земли. На стене оставлен знак этой организации.
     Лидия кивнула.
     - А скажите, - начала она, - что с ним будет?
     Робертсон уже почти улыбнулся, но потом все-таки передумал.
     - Ну, как это  обычно  принято:  суд,  обвинение,  приговор  -  если,
конечно, ваша информация окажется достоверной. Что касается  деталей,  все
будет зависеть от адвоката, присяжных, судьи. Вам, должно  быть,  известна
официальная процедура.
     - Я совсем не это имела в виду, - сказала Лидия.
     Робертсон наклонил голову набок.
     - Боюсь, я вас не понимаю.
     - Я думаю о своем пациенте, - пояснила  Лидия.  -  Мальчик  настолько
прочно связан с преступником  телепатически,  что  они  практически  стали
единой личностью.  Мне  нужны  следующие  гарантии.  Если  мы  станем  вам
помогать, этот человек не должен пострадать во время ареста. Я не имею  ни
малейшего представления о том, как отреагирует Деннис на его смерть.  И  у
меня нет никакого желания это выяснять.
     - Не в моих силах дать вам гарантии...