Африке?  -  спросил  один  из
туристов.
     - Многие исследователи думают именно так, - ответил экскурсовод.
     - Значит, можно предположить, что именно здесь все и началось?
     Экскурсовод снова улыбнулся. Я видел в его разуме, что  ему  задавали
этот  вопрос  бессчетное  множество  раз.  Он  начал  отвечать,  тщательно
взвешивая слова.
     - Ну, никто, конечно, не может сказать ничего определенного.  Но  вот
что интересно...
     Я похлопал Квика по плечу.
     - У меня возникла одна мысль. Пошли.
     Он кивнул, и мы вернулись на транспортную площадку.
     - Интересно рассказывал, - поделился Квик. - Только вот никак не могу
понять, зачем она отправила нас сюда.
     - Ради меня, - ответил я ему. - Я ничего про это не слышал.
     - Правда? Мне казалось, всем известно...
     - С образованием у меня пока еще достаточно  напряженно.  Она  хотела
мне кое-что доказать.
     - Что?
     - Что опыт не был навязан  моей  психике  в  то  время,  когда  Лидия
являлась моим терапевтом, - и что история,  которую  она  мне  рассказала,
имеет под собой вполне доказуемую фактическую основу. Это на случай,  если
у меня возникнут вопросы. Ладно. Я ей верю. Проклятье!
     - Что-то мне кажется, я ничего не понял.
     - Не обращай внимания. Пожалуй, я разговаривал сам с собой.  Квик,  я
боюсь.
     - Чего?
     - Тот тип, сегодня ночью. У них есть агенты-люди.  Я  узнал  об  этом
совсем недавно. Мне следовало и самому догадаться.
     - У кого есть агенты-люди? О чем ты говоришь? Я за тобой не поспеваю,
приятель.
     - Она не говорила тебе о врагах?
     - Нет.
     - Лидия должна о них знать, раз она знакома с человеком,  которого  я
ищу. Да и вообще, ей столько всего известно...
     - Ну, значит, она не посчитала нужным посвятить меня в свои дела.
     - А я с ней не согласен. Мне необходимо с кем-нибудь поделиться.
     Я закончил свой рассказ уже после того, как мы вернулись в  город,  в
наш отель. Когда я замолчал, Квик покачал головой. Потом закурил.
     - В жизни не слышал такой дурацкой истории.
     - Не веришь?
     - Верю. Хотел бы не верить... Довольно-таки  неприятная,  я  бы  даже
сказал, страшная история. Только  я  никак  не  пойму,  что  ты-то  можешь
сделать в такой ситуации.
     - Честно говоря, я тоже этого не понимаю.
     - Давай сложим вещи и поедим чего-нибудь. Пора отправляться на поиски
аэродрома.
     Я кивнул.


     Ночь. Мы над Конго в маленьком вертолете: Квик, я и безымянный пилот.
Наша коробочка, подвешенная  в  темном  небе,  освещалась  только  тусклым
мерцанием приборного щитка и огоньком  сигареты  Квика.  Мы  летели  очень
низко. Я смотрел в ночное небо и общался  со  своими  другими  личностями.
Постепенно я начал понимать, что меня ждет впереди.
     - Там что-то есть, - сказал Квик.
     Он наклонил голову и  смотрел  куда-то  вправо.  Я  отстегнул  ремень
безопасности и чуть приподнялся, чтобы проследить за его взглядом.
     Примерно в шестнадцати или семнадцати  метрах,  немного  ниже  нашего
вертолета, появилась какая-то тень: похожая на птицу,  но  с  неподвижными
крыльями, около метра в  длину  и  полуметра  в  ширину.  Я  попытался  ее
сканировать, но ничего похожего на человеческое сознание не обнаружил.
     - Это не птица, - сказал Квик. - Смотри, какая  скорость  и  как  оно
парит.
     - Да, - согласился я с ним.
     Квик открыл окно пошире и  положил  на  него  левую  руку,  а  поверх
пристроил правую с пистолетом. Я постарался перекричать вой ветра:
     - Не думаю, что от этого будет какая-нибудь польза.
     - Пожалуй, стоит выяснить.
     Он выстрелил. Раздался едва слышный звон.
     ...Я вспомнил зверя, который пробирался между скалами, а  его  острые
рога пытались дотянуться до моего живота. Всего  в  нескольких  дюймах  от
меня зверь начал раскачиваться из  стороны  в  сторону,  продолжая  тяжело
ступать своими лопатовидными ногами, а его тело звенело, словно  громадный
колокол, каждый раз, когда он натыкался на  камни.  Я  почувствовал  запах
высохших водорослей...
     - Ему ничего не сделалось, - сказал Квик.
     Пилот что-то спросил, и Квик крикнул ему в ответ:
     - Поднимись повыше.
     Мы начали набирать высоту.
     - Бесполезно, - проворчал Квик через полминуты.
     - Квик, я думаю, нам не удастся от него избавиться, - сказал я,  -  к
тому же он пока не сделал нам ничего плохого.
     Квик кивнул и убрал пистолет. Закрыл окно.
     - Наблюдает, да?
     - Похоже.
     - Наш или чужой?
     - Чужой.
     - С чего ты взял?
     - Напомнил мне кое о чем - из далекого прошлого.
     - И мы не будем его трогать?
     - По-моему, у нас нет выбора.
     Квик вздохнул и снова закурил.
     Тварь следовала за нами всю ночь, все время, что мы летели над Конго.
Когда мы приземлились в первый раз  -  для  заправки  на  каком-то  совсем
примитивном   аэродроме,   которым    пользовались,    главным    образом,
контрабандисты - так думал наш пилот, - похожая на  птицу  штука  осталась
кружить в небе.
     Стоило нам взлететь, наш преследователь  снова  занял  наблюдательный
пост. Я ненадолго заснул,  а  когда  проснулся,  мы  уже  проносились  над
Угандой, небо впереди стало светлеть. Я не чувствовал себя отдохнувшим, но
больше уже спать не мог. Наш  спутник  по-прежнему  оставался  порождением
ночи, утренний свет, казалось, не имел к нему никакого  отношения.  Каждый
раз он терпеливо ждал, когда мы делали остановки для заправки топливом,  а
потом продолжал преследование, как только мы поднимались в воздух.
     Когда мы пролетали над  озером  Виктория,  окончательно  рассвело.  Я
решил  провести  разведку.  И  почувствовал  нечто.  Яркая,  ослепительная
вспышка возникла всего на одно короткое мгновение и тут же пропала. Я съел
бутерброд и выпил чая. Теперь мы летели над Кенией. "Интересно, -  подумал
я, - что это было... чего коснулся мой разум?" Неожиданно я  почувствовал,
что нервничаю. Куда мы несемся и что я должен буду сделать? Сам по себе  я
не мог представлять ни для кого никакого интереса -  кроме  телепатических
способностей, во мне не было ничего особенного. Хватит ли мне этого?  Или,
может, я должен противостоять тому, что поджидает  меня,  превратившись  в
одну из великих личностей, что побывали в моем разуме? Я с легкостью смогу
вновь до них добраться... Но я не имею ни малейшего представления  о  том,
кого из них следует выбрать.
     Я смотрел на проносящуюся внизу Землю - зеленую, коричневую,  желтую.
Квик тихонько посапывал в своем кресле. Заглянув в мысли пилота, я  узнал,
что наша следующая - и конечная - остановка будет на побережье Сомали.


     Соглядатай покинул нас и улетел на восток, когда  мы  приземлились  и
пилот заглушил двигатель. Меня немного знобило - по-видимому,  сказывались
усталость и напряжение. Ярко светило солнце, мы находились в самом  центре
небольшой,  совсем  недавно  расчищенной  площадки.  Неподалеку  виднелась
новенькая хижина. Цистерны с горючим и хижина были прикрыты маскировочными
сетями.  Механик  и  его   помощник   должны   были   вот-вот   выйти   на
импровизированное поле и заняться  вертолетом:  заправить  его  горючим  и
проверить, все ли в порядке. Наш пилот заговорил с ними на суахили.
     - Квик, я себя неважно чувствую, - сказал я.
     - Могу себе представить. Ты плохо выглядишь. Попить не хочешь?
     - Давай.
     Я думал, что он имел в виду воду, но он достал  из  одного  из  своих
многочисленных карманов флягу и протянул мне.
     Я сделал большой глоток бренди, закашлялся, поблагодарил его и вернул
флягу.
     - Ты знаешь, что мы должны делать дальше? - спросил меня Квик.
     Я знал. Напряжение, плохое самочувствие,  беспокойство,  любопытство,
все мои желания вдруг слились в одно болезненное стремление пойти именно в
ту сторону, где скрылись наши преследователи. Я снова ощутил  присутствие,
которого коснулся совсем недавно и которое тогда ускользнуло от меня, -  я
понял, что теперь должен сам идти вперед.
     Я повернул на восток и пошел в сторону  моря:  оно  промелькнуло  под
нами, когда мы заходили на посадку. Да, я все делаю правильно.  Напряжение
немного отпустило.
     Неожиданно рядом возник Квик,  который  попытался  схватить  меня  за
плечо.
     - Эй, приятель! Куда это ты собрался?
     - Туда, - ответил я ему, не обращая внимания на его руку. - Оставайся
здесь. Ты сделал свою работу.
     - Нечего болтать! Я твой телохранитель до  тех  пор,  пока  Лидия  не
скажет, что я свободен. - Он пошел рядом со мной. - Ну, что случилось?
     - Я знаю, куда должен идти.
     - Отлично. Мог бы и мне сказать.
     - Пожалуй, тебе не следует идти со мной.
     - Почему?
     - Ты можешь пострадать.
     -  Знаешь,  я  рискну.  Я  должен  убедиться,  что  ты   благополучно
доберешься... куда там тебе нужно.
     - Ладно. Но учти, тебя предупредили.
     Сквозь кустарник проходила узкая дорожка,  по  которой  мы  и  пошли.
Тропинка повернула направо, но мы не  последовали  за  ней.  Теперь  кусты
росли не  так  густо,  и  продвигаться  вперед  стало  совсем  не  трудно.
Некоторое время мы шли под уклон.
     - К воде? - спросил Квик.
     - Кажется, да.
     - Ты сказал, что я могу пострадать. Не  мог  бы  ты  уточнить,  какая
опасность нам угрожает?
     - Не мог бы. Потому что сам не знаю. Просто  чувствую  -  и  все.  На
самом деле им нужен только я.
     - Кому "им"?
     - Понятия не имею.
     Спуск стал более крутым. Меня лихорадило,  но  теперь  я  смотрел  на
себя, словно со  стороны.  Точно  мое  тело  превратилось  в  нечто  вроде
почтовой станции, приют самых разнообразных разумов, где и мое собственное
сознание -  всего  лишь  временный  посетитель,  готовый  в  любой  момент
освободить  территорию  для  того,  кто  прибудет  следом.   Я   продолжал
спускаться вниз, время от времени помогая себе руками в  тех  местах,  где
спуск был особенно трудным.
     - Деннис, мы должны немного передохнуть, - сказал Квик.
     - Нет, нужно идти вперед.
     - Ты уже задыхаешься и порезал руку. Сядь. Вот сюда! - Он показал  на
плоский камень.
     - Нет.
     Тогда он схватил меня за плечи и насильно усадил на камень, о котором
говорил.
     - Выпей немного воды. - Квик передал мне флягу.  -  А  теперь  покажи
руку.
     Я пил воду, а Квик перевязывал мне руку. Затем он закурил и  поправил
кобуру так, чтобы можно было быстро выхватить пистолет.
     - Вряд ли Лидия будет довольна, если  ты  доберешься  туда  в  плохом
состоянии.
     - Это не  имеет  никакого  значения,  Квик.  Меня  зовет  кто-то,  он
заставляет меня сожалеть о каждом потраченном  зря  мгновении  -  вот  как
сейчас. Устану я физически или нет, не важно. Их интересует мое сознание.
     - Нельзя недооценивать значение собственного тела, Деннис. Ты  можешь
выполнять самые разнообразные умственные упражнения -  но  сейчас  столько
болтают  о  психосоматике,  что  иногда  мне  кажется:  они   забывают   о
взаимосвязи всех процессов. Если ты хочешь, чтобы твой разум  находился  в
хорошей форме для того испытания, что тебя ждет, следует подумать  немного
и о физиологии.
     - Знаешь, в данный момент я просто не в состоянии рассуждать подобным
образом.
     - В таком случае я сделал правильно, что пошел с тобой.
     Мы отдыхали еще несколько минут.
     А потом Квик погасил сигарету и кивнул мне. Тогда я поднялся на  ноги
и стал спускаться вниз по склону. Решил ни о чем не думать.
     Я больше ничего не чувствовал и уже  не  доверял  своему  интеллекту.
Просто сосредоточился на  движении  в  том  направлении,  откуда  до  меня
доносился  призыв,  с  каждым  новым   шагом   становившийся   все   более
настойчивым. Я понял, что больше не могу принимать никаких самостоятельных
решений, а должен просто выполнять то, что мне велят.  Либо  это  ощущение
привнесено  в  мое  сознание  давным-давно  Лидией,  либо  оно   оказалось
единственно возможной реакцией организма,  страстно  желающего  выжить,  -
этого я не узнаю никогда.


     Человек спешит на  поляну,  по  которой  совсем  недавно  прошла  его
спутники. В самом центре поляны небольшое скопление скал...
     Он выходит на открытое место и направляется к скалам. Услышав раскаты
грома у  себя  за  спиной,  он  понимает,  что  вряд  ли  успеет  сбросить
что-нибудь на голову своего преследователя.
     Он несется к крошечному углублению  в  скале,  забирается  внутрь  и,
сжавшись, поворачивается.


     - Мы вышли на ровное место, но заросли стали  более  густыми.  Однако
мне удалось отыскать тропинку, и мы  двинулись  по  ней  вперед.  Примерно
минут через двадцать листва поредела, а дорожка повела нас  куда-то  вниз.
Довольно быстро тропинка  затерялась  среди  низкого  кустарника  и  сухой
травы. Но я знал, куда нужно идти - лучше, чем  прежде,  потому  что  сила
призыва продолжала нарастать. Я повернул направо,  туда,  где  почва  была
песчаной.
     Наконец мы подошли к холму и взобрались на  него.  Теперь  мы  видели
море - в двух милях от нас - зеленое, искрящееся в солнечных лучах.
     Древние. Море и эта земля.
     Я на мгновение остановился, потому что  впервые  подумал  о  времени.
Наверное, причиной был мой возраст: я прожил  на  свете  еще  недостаточно
долго,  чтобы  иметь  собственную  историю;  поэтому  я  и  не  предавался
размышлениям о  природе  времени  применительно  к  себе  самому.  Что  же
касается тех, других жизней, к которым я прикоснулся, находясь на Луне, то
время, разделявшее  нас,  не  имело  для  меня  принципиального  значения,
поскольку я мог дотянуться до них так же, как если бы они сидели  в  одной
со мной комнате. Но сейчас... вода и  скалы  по-новому  рассказали  мне  о
геологической хронологии, совсем не так, как это представлялось  на  Луне.
Там я видел весь мир, ослепительно яркий и прекрасный. Я находился слишком
далеко от него, да и  мои  тогдашние  ощущения  были  такими  новыми...  Я
смотрел на Землю скорее как  на  небесный  артефакт,  выполненный  чьей-то
искусной рукой и существующий лишь в настоящем  времени.  А  сама  Луна...
неподвижная, лишенная воздуха... место, где  остановилось  время,  где  не
действует ни один закон...
     Так что  представшая  моим  глазам  картина  заставила  меня  впервые
самостоятельно задуматься о древности  нашего  мира,  о  его...  жизни.  О
вмешательстве в  жизненные  процессы  Земли.  Неожиданно,  глядя  на  игру
светотени на воде в этом отдаленном древнем уголке Африки,  я  понял,  что
меня толкает вперед не просто какая-то сила, с которой я  не  в  состоянии
справиться. Даже не чувство долга,  хотя  оно,  конечно,  переполняло  мою
душу. Я ощутил непреодолимое желание сделать что-нибудь,  чтобы  сохранить
древние  воды  и  земли   моего   мира,   противостоять   запланированному
загрязнению, которое губит его вот уже многие века -  может  быть,  с  тех
пор, как в Моанде начал действовать погасший со временем ядерный  реактор.
А еще я  понял,  что,  возможно,  именно  ему  обязан  своими  выдающимися
телепатическими способностями. И все же я должен стать больше  чем  просто
заводной игрушкой. Как и все мы, иначе жизнь потеряет  смысл.  Смуглолицый
человек сказал Ван Дайну, что ответ на то, что сотворили  люди,  ответ,  к
которому больше никто не относится всерьез, - телеологический  -  является
единственно правильным. Нам навязали  царство  идей  детерминизма.  Только
разрушив его, мы сможем спасти наш дом, наши жизни...
     Теперь то, что я должен был сделать, стало и моим желанием тоже.
     "Но скажи мне... А что-нибудь когда-нибудь предпринималось?"
     Не сводя глаз с моря, я бросился вниз по склону холма. Серовато-бурый
берег был усеян мелкими и крупными  камнями,  украшенными  клочьями  белой
пены. Ветер доносил соленый морской воздух. Внизу, слева от меня,  в  море
уходила тонкая, похожая на вытянутый палец, полоска суши. Я не видел,  что
лежало за ней.
     Минут через пятнадцать мы уже шагали  по  песку  и  мелким  камешкам,
стараясь обойти эту полоску  земли.  Я  слышал  крики  птиц,  плеск  волн,
чувствовал холодный, порывистый ветер на своем лице...
     "Ветер продолжает дуть, мир продолжает жить, как если бы  меня  вовсе
не было на свете..."
     Сила, толкавшая меня вперед, стала теперь различимой - я почувствовал
присутствие смуглого человека, который стоял, повернувшись лицом  к  морю,
еще до того как мы обогнули скалы и увидели его.
     Он знал о том, что я пришел, хотя даже не взглянул в мою  сторону.  Я
понял это, заглянув в его сознание. Однако его внимание было  приковано  к
тому, что пряталось глубоко под водой, на востоке.
     Квик остановился и положил руку на рукоять пистолета.
     - Кто это?
     - Смуглолицый, - ответил я Квику,  -  тот,  что  разговаривал  с  Ван
Дайном. Древний враг наших древних врагов. Это ему вспороли живот.
     Человек повернулся и посмотрел на  нас.  Он  был  среднего  роста,  в
шортах и  не  зашнурованных  теннисных  тапочках.  На  шее  у  него  висел
медальон. Опирался смуглолицый на копье  с  наконечником  из  потемневшего
металла. Вдруг я почувствовал, что наступило мгновение, когда его внимание
сосредоточилось на мне.
     "Деннис Гиз. Вот место и время. Все готово. А ты готов?"
     "Да. Но я не понимаю".
     Хотя нас разделяло метров десять, я разглядел, что он  улыбнулся.  Мы
оба стояли, не шевелясь, не стараясь приблизиться друг к другу.
     "...То, что увидел Ван Дайн, когда посмотрел на  Восточную  Реку,  на
затихший город..."
     "Я видел. Я помню. Не это мне не понятно".
     Квик заглянул мне в глаза.
     - Что происходит? - спросил он.
     Я поднял руку.
     Квик кивнул.
     - Я его слышу, - выдохнул он.
     "Они живут там, - смуглый человек  махнул  копьем,  -  под  водой.  Я
прихожу сюда время от времени, чтобы поговорить с ними. Как  и  обычно,  я
пытался сказать, что их план терпит поражение,  что  человечество  гораздо
изощреннее, чем они думают, что люди менее подвержены их влиянию, чем  они
полагают,  что  были  предприняты  серьезные  попытки   противостоять   их
замыслам, что человечество учится на своих собственных ошибках, что пришло
время отказаться от Земли и покинуть ее".
     "Они отвечают?"
     "Да. Они утверждают обратное".
     "Как можно их убедить?"
     "Примером".
     "Что я должен делать?"
     "Пойти к ним и позволить им обследовать тебя".
     "Как это поможет тебе? Что я могу им показать?"
     Я задал вопрос, но я знал. Словно именно этот смуглый  незнакомец,  а
вовсе не Лидия, помог мне справиться с болезнью, словно  он  обращался  со
мной так же, как наш враг обращался со всем человечеством, - вылепил меня,
переделал  всю  мою  жизнь:  болезнь,  выздоровление,  яркие   впечатления
пережитого мной опыта: он манипулировал  мной,  чтобы  существо,  подобное
мне, оказалось именно в этом  месте  и  именно  в  это  время  и  он  смог
предоставить меня врагу, который получал возможность исследовать меня так,
как он того пожелает; смуглый  человек  надеялся  продемонстрировать,  что
человечество  изменилось,   перестало   соответствовать   их   изначальным
установкам и что - так подсказывал мне мой исторический опыт - прошлое  не
потеряно для нас, это не сожженный и превращенный в пепел мост, а открытая
дверь: мы можем исследовать нашу историю, учиться  на  ее  примерах;  даже
если меня уничтожат, такие, как я, появятся снова.  Он  предложит  меня  в
качестве символа, примера, доказывающего, что человеческая раса учится  на
своих ошибках.
     "Вы дали Ван Дайну право выбора", - сказал я ему.
     "Я уже знаю твой ответ".
     Я опустил голову.
     "Значит, и тогда игра была нечестной".
     "У нас не было другого пути. Да и сейчас нет".
     Я посмотрел на воду, на небо, а потом на берег. Может быть, я вижу их
в последний раз.
     "Где они?" - спросил я наконец.
     "Я позову их".
     Смуглый человек отвернулся и посмотрел на воду.
     - Ну