икарку за руку и пошла за  Халтерном
в город.



                              12. БЕГСТВО НА ЮГ

     - Куда же мы идем? Нам нужно побыстрее отсюда исчезнуть!
     - Будьте же разумны, - ответил Халтерн. -  Будет  объявлена  тревога,
когда вернется Ховис, скажем, при заходе солнца или, самое позднее, ранним
утром. Он вышлет во все  стороны  быстрых  всадников,  чтобы  предупредить
телестре. Если вам придет в голову, как нам в темноте миновать  ремондские
телестре...
     - Хорошо. Согласна, но что мы еще можем сделать? Мы  не  можем  здесь
оставаться.
     - Именно это мы и можем. - Он был разгорячен  и  взволнован;  свобода
наполнила его свежей энергией. - Во всяком случае, на некоторое время.
     Белые  стены  домов  телестре  во  внутреннем  городе  были  для  нас
исключены. Дорога была скользкой, грязи было по щиколотку, а  следы  колес
заполнены дождевой водой.
     Я все еще держала дикарку за руку, потому что не надеялась,  что  она
останется с нами. Я несла свои вещи, перекинув их через  плечо;  это  было
нетрудно, и я спрашивала себя, сколько  же  осталось  в  узелке  от  моего
добра.
     - Телук, - сказала я.
     - Вы хотите пойти в дом-колодец? - недоверчиво спросил Халтерн.
     - Она сказала, что хранителям колодца можно доверять, к тому  же  она
не в приятельских отношениях с Арадом.
     - Если она еще  в  Корбеке...  -  Он  помедлил,  когда  мы  вышли  на
перекресток. - Хорошо, но не для того, чтобы там оставаться; это  было  бы
слишком рискованно.
     - Вы думаете, что здесь находиться менее рискованно? Давайте уйдем  с
дороги.
     Если хоть немного повезет, то я сойду за жительницу Ремонде,  опустив
вниз глаза и спрятав руки. Однако женщина-дикарка,  закутанная  в  одеяла,
уже стала привлекать к себе взгляды прохожих. Мы попали в  толпу  жителей,
праздновавших пятый день. И Халтерн стал весело  смеяться.  Это  выглядело
нелепо, но мне пришлось присоединиться к его смеху; я вырвалась из грязной
норы, а это было главным, что сейчас имело значение.
     Дом-колодец был закрыт, но Халтерн дергал железную решетку,  пока  не
открылась внутренняя дверь и оттуда не выбежала сама Телук.
     - Входите, живо! Как вы... все равно, спрячьтесь.
     Во дворе она остановилась, оглядела нас и произнесла пару  выражений,
которые я  слышала  от  всадников  Рурик.  Она  открыла  дверь  одного  из
помещений рядом с куполом над колодцем и затем спросила:
     - Что это такое?
     Дикарка испуганно отпрянула от двери. Я поняла, что  ей  не  хотелось
опять находиться под какой-нибудь крышей.
     - Ты хочешь остаться здесь? - Я показала на двор,  и  она  кивнула  в
ответ. Телук тем временем заперла внешние ворота.
     - Ты и твои друзья покинуть это?.. - Она сказала слово, которого я не
поняла, но жест, сделанный ее грубой рукой, охватил весь Корбек.
     - Да, скоро.
     Я оставила ее сидеть на каменных  плитах  скрестив  ноги.  Она  сняла
одеяло с головы и устремила лицо в небо.
     Внутри плохо освещенного помещения встал аширен, как раз собиравшийся
разжечь огонь в очаге.
     - Т'ан!
     Марик схватил меня за руки. Я была смущена; у  него  не  было  причин
радоваться, увидев меня. Он ушел, чтобы принести что-нибудь поесть,  тогда
как Халтерн наскоро описывал Телук  события,  а  я  стала  разбирать  свои
пожитки.
     Аптечка была здесь, но наполовину  пуста,  нашла  я  еще  кое-что  из
одежды и несколько серебряных монет. Ни следа от микрорекордера. Но на дне
узелка  я  обнаружила  парализатор,  завернутый  в   лоскуток   ткани   из
хирит-гойена.
     Я подумала, что мне нужно было поблагодарить за это  Сетин,  когда  у
меня  еще  была  для  этого  возможность.   В   ее   действиях   не   было
половинчатости, когда она следовала голосу своей совести. Я надеялась, что
Ховис не станет причинять ей боль.
     - По реке пройти невозможно, - сказала Телук. - Я  пыталась  проплыть
на восток на лодке, но они хотят видеть разрешения на поездки, подписанные
Т'Аном Ремонде.
     - На восток было бы лучше всего... нужно бы сесть на корабль у  устья
реки Берут и на нем добраться до Таткаэра. Двигаться на юг опасно; слишком
многие телестре там поддерживают Талкула. - Лицо  Халтерна  помрачнело.  -
Разрешения на поездки на территории одной и той же провинции? Не слышал ни
о чем подобном, что бы таким вот образом нарушало закон и обычай!
     - За это вам следует благодарить Арада.
     - У нас хватит денег на мархацев?
     Я пересчитала свое серебро.
     Телук помотала головой.
     - Разрешение требуется и на то, чтобы купить в Корбеке мархаца.
     Халтерн безудержно сыпал проклятиями, затем сказал:
     - Я спрашиваю себя, не подкупить ли нам кого-нибудь?
     - Я пыталась это сделать, но тут мне  удалось  только  не  угодить  в
тюрьму. - Телук обратилась ко мне: - Вам нельзя здесь оставаться, т'ан. Не
хотела бы быть невежливой, но Арад знает, что я настроена против  него,  и
велит обыскать все дома-колодцы.
     Пришел Марик, принес фаянсовые чашки и  кувшин  с  кислым  вином.  Он
робко спросил:
     - Что мы будем делать, т'ан?
     Я подумала, что наше положение не намного улучшилось после  того  как
мы были выпущены из камер... Какая жалость! Но  должен  же  быть  какой-то
выход.
     - А не можем ли мы сделать это пешком? - Я вспомнила поездку верхом в
Ремонде с группой Рурик. - Восточнее... или севернее, к гарнизону. Или  на
юг,  пока  не  встретим  кого-нибудь,   кто   верит   в   авторитет   Т'Ан
Сутаи-Телестре, а не Т'Ан Ремонде. Это все, что остается.
     - Пешком по этой стране?..
     - Идея вовсе не такая безумная, - отозвалась Телук. -  Сейчас  погода
должна быть сухой и прохладной. Обычно мы  из  гарнизона  совершали  пешее
патрулирование местности в торверне, а здесь мы находимся  на  много  зери
южнее. Вас было бы труднее обнаружить и вы могли бы лучше спрятаться.
     - Если вы думаете, что я пойду пешком до Таткаэра, то вы с ума сошли!
     Идея, однако, не была такой уж ошибочной. Я окончила курсы  выживания
в природных условиях и была довольно уверена, что мы  смогли  бы  покинуть
Ремонде, хотя это и происходило бы  без  комфорта.  А  они  стали  бы  нас
преследовать. Меня страшила мысль об этом. Не ранее, чем с  того  момента,
когда мы были  освобождены,  я  поняла,  что  никогда  больше  не  позволю
арестовать себя. Никому.
     - Они будут искать на дорогах, - размышлял Халтерн.
     - Идите на запад, там они вас не  будут  ждать.  -  Телук  нагнулась,
вынула из огня обуглившуюся палку и начертила ею в золе несколько линий. -
Здесь Корбек, а вот горы на западе и равнина на севере...  Вот  -  реки  и
леса на юге. Если вы пойдете на запад, а потом на юго-запад, то достигнете
реки Оранон, а находящиеся там телестре относятся к Имиру.
     - Это более ста зери, - в ужасе сказал Халтерн.
     - Шесть дней, может быть, семь, если будет хорошей погода. Это осилит
любой всадник.
     Я подумала, что уверенности ей хватает. Но она знала страну, она была
солдатом и она была права.
     Я сказала:
     - Может быть, вам тоже следовало бы покинуть Корбек.
     - Да.  -  Она  положила  палку  обратно  в  огонь  и  скрестила  свои
шестипалые руки. -  Мне  нужно  исчезнуть  с  глаз  Арада.  Он  не  станет
выслушивать аргументы, к тому же в последнее время он кое-что  слышал  обо
мне; за пределами Ремонде я была бы в большей безопасности.
     - Вы оба сумасшедшие, - резко сказал Халтерн.
     - Нам придется сделать так, пусть даже у нас  возникла  бы  и  лучшая
идея. Но поскольку мы не можем здесь оставаться...
     - Этого вы не можете, - подтвердила Телук. - Вам  придется  пойти  со
мной. За пределы досягаемости т'анов из клана Талкулов. И я знаю, куда.


     Проснувшись, я почувствовала волнение, такое,  как  если  бы  ожидала
чего-то особенного, не знаю, однако, чего. Тут я опять осознала, что  была
уже не в камере. Но озабоченность не проходила. Уйти из города...  Удастся
ли это нам?
     Комнату наполнял зеленоватый  свет.  Она  была  круглой,  стены  были
деревянными, как и низкий, конусом сходившийся кверху потолок.  Камин  был
сложен из неотесанных камней.
     Неподвижно, словно  сделанная  из  камня,  в  двери  стояла  дикарка,
отодвинув в сторону кожаную портьеру. Голова ее была поднята вверх, а руки
сжаты в кулаки. Свет  освещал  ее  нечеловеческое  тело:  ребра,  усеянные
шрамами, пару небольших грудей, и дополнительные грудные соски пониже  них
и все еще совершенно гладкую кожу в паховой области.
     - Кристи. - Ее спокойный голос больше никого не разбудил.
     Я встала, обернула вокруг себя одеяла и подошла к ней. Снаружи первый
свет возвещал о скором  восходе  солнца.  Между  хижинами  стоял  туман  и
скрывал реку.
     - Тебе придется пойти с нами, - сказала я.
     - Какая дорога?
     - Туда. - Я показала на запад. Ее глаза вдруг потемнели.
     - Я пойду с вами, - сказала она и отвернулась.
     Завтрак состоял из холодного мяса и чая  из  трав,  а  большую  часть
наших припасов нам пришлось собрать  для  предстоявшей  дороги.  Я  велела
Марику распределить груз между всеми; он в этом разбирался лучше.
     - Гер и Ору все еще у тех, наверху, - сказала я, сворачивая одеяла.
     - Тогда пойдите туда и попросите их у Ховиса,  -  ответил  Халтерн  с
ядовитой резкостью в голосе.
     "Или у Фалкира", - подумала я и ненадолго задумалась. Мысль о нем  то
совершенно пропадала из моей головы, то вдруг снова возвращалась  ко  мне.
Мысленно я ревела и проклинала его, однако не могла забыть.
     - Мы готовы? - На поясе Телук, как у Халтерна, висели  "харур-нилгри"
и "харур-нацари". У Марика на поясе также  был  нож.  С  некоторых  пор  я
привыкла носить при себе короткий нож, но парализатор находился у  меня  в
кобуре под ремондским  пальто.  Всю  небольшое  количество  одежды,  какая
имелась, мы надели на себя, чтобы уменьшить свою поклажу.
     "Не существует причины, по которой кто-либо мог бы нас  задержать,  -
подумала я, - если за нами уже внимательно не наблюдают."
     Утренний воздух был свеж. Я сошла вниз по ступеням наружной  лестницы
и поправила ремни моего заплечного мешка. Мои сапоги тонули  в  грязи.  Ко
мне присоединились Халтерн и Телук, затем шла дикарка, одетая в ремондское
пальто, ничуть не помогавшее скрыть ее высокий рост, худобу и  дикий  вид.
Замыкал всю группу Марик. У меня было ощущение, что в груди у меня застрял
большой комок, я чувствовала изжогу.
     Мы ступили на дорогу, шедшую вдоль реки. Между надстроенными друг над
другом помещениями и сквозь шаткие лестничные переходы и мостки вели узкие
проходы. Из каминных труб в воздух поднимался черный дым. В  грязи  рылись
куру. Мне в нос ударял неопределимый кисловатый запах. Дом для приезжих  -
было бы сильным преувеличением называть его общественным домом  -  остался
позади нас в речном тумане.
     Этот город из хижин был первым местом, которое напомнило  мне  Землю.
Это был временный лагерь для переселенцев. Наших имен никто не  спрашивал.
И еще важнее было то, что никто не хотел узнать, из какой мы  телестре.  В
моем кошельке было еще достаточно, чтобы получить для всех нас комнату.  У
здешних людей были неспокойные взгляды - они были изгоями и  заблудившими,
- а раз они были ортеанцами, им было хуже, чем мне.
     Плечо Марика притронулось к моей руке.
     - Что мы будем делать, если они нас остановят?
     - Они этого не сделают. А если все же попробуют, то беги и  спрячься.
Подожди, когда сюда приедет Т'Ан командующая. - Насколько же она больна?
     Солнце становилось ярче. Мы шли вверх по Беруфалу  и  пришли  к  тому
месту, где шумели водяные мельницы, так что  из-за  их  рокота  невозможно
было слышать друг друга.
     Повернув на север, а затем на запад, мы прошли мимо старых  городских
стен к началу  северной  дороги.  Стены  остались  позади,  как  мостки  и
переходы. Мимо  нас  проходили  или  проезжали  на  мархацах  люди,  и  на
некоторых были видны знаки отличия Талкулов. Я никому не смотрела в  лицо.
Напряжение заставило всех нас замолчать.
     Потом мы прошли мимо домов телестре и оказались на посыпанной  шлаком
проселочной дороге. Я посмотрела назад  и  увидела  возвышавшиеся  террасы
Корбека - лестницы и башни, - а над всем этим - белеющий в утреннем  свете
купол дома-колодца на вершине утеса.
     Халтерн облегченно вздохнул, провел рукой по своей редеющей  гриве  и
улыбнулся. Телук засмеялась. Я впервые видела ее без серьезного  выражения
на лице, она выглядела в тот миг так же, как и аширен, Марик.
     Марик наклонился вперед, чтобы трезво и озабоченно взглянуть на  меня
мимо дикарки, по  бокам  от  которой  мы  двигались  по  городу.  В  одном
мальчишка обладал  чрезвычайной  решимостью;  его  нежелание  вернуться  в
Корбек было столь же сильным, что и мое.
     - Худшее у нас позади, - сказал Халтерн.
     -  У  меня  такой  уверенности  нет.  Снова  став  серьезной,   Телук
остановилась, поставила ногу на придорожный камень и заново связала  ремни
на сандалиях. - Они объявили тревогу, вот в этом вы можете быть уверены.
     - Мы можем скрыться от них в лесах.
     - Тогда давайте вперед. - Я подняла свой мешок  и  просунула  большие
пальцы рук под ремни.
     Шаг за шагом увеличивалось расстояние между нами и Корбеком.
     Местность была ровной, южнее нас лежали покрытые лесами горы, бледная
серая масса которых оживлялась синей и ярко-красной осенней листвой лапуур
и зику. Воздух был прохладен,  а  земля  выглядела  опустевшей.  Мимо  нас
проезжали немногие повозки, а навстречу нам попались один или два всадника
на мархацах.
     "Неужели это будет так легко?" - подумала я, когда настал  полдень  и
мы вышли к дорогам, что вели на север и на запад. И мы попытались забыть о
тяжести миль, лежавших между нами и Имиром.


     - В конце этих гор есть общественные дома, - заверяла  Телук,  -  еще
немного дальше.
     - Это вы утверждаете уже с сегодняшнего полудня, - проворчал Халтерн.
     Шел четвертый день с того времени, как мы покинули город. Второй день
был самым трудным, когда пришлось превозмогать онемелость ног, но затем мы
стали двигаться быстрее.
     К своему удивлению, я  обнаружила,  что  мне  это  начало  нравиться.
Ходьба утомляла, но не создавала особого напряжения; наш груз был не очень
тяжел, и мы вошли в определенный равномерный режим.
     По утрам застывшая земля звенела, как будто  мы  шли  по  металлу,  а
покрывшаяся  инеем  палатка   из   водонепроницаемой   бекамиловой   ткани
становилась жесткой и скрипучей. Дни стояли ясные, небо имело бледно-синий
цвет,  типичный  для  ортеанской  осени,  а  полуденное  солнце  все   еще
припекало. Мы  говорили  друг  с  другом,  шагая  в  бледно-золотом  свете
коротких туманных вечеров. Временами Телук обследовала какую-нибудь  гору,
чтобы обнаружить дичь, иногда это делал и  Марик.  Потрошить  добычу  было
грязным занятием.
     Нас вела дикарка; она избегала пользоваться дорогами. Мы не  спешили.
На третье утро выпал мелкий снег (и я обнаружила,  что  ткань  из  паутины
бекамила столь же хорошо удерживает тепло, как  и  не  пропускает  влагу);
вино в это утро выдавалось более щедрыми порциями, чем обычно, после  чего
мы отправились дальше в атмосфере приподнятого настроения.
     В этот день мы не встретили вообще никакой живности, пока  в  поисках
воды не вспугнули зилмеи, вскинувшееся на задних лапах  на  высоту  добрых
четырех  метров,  взмахнувшее  в  воздухе  мощными  передними  и  исчезло,
наконец, с жалобным воем подобно серовато-белой  молнии.  После  этого  мы
протрезвели.
     И в этот день мы впервые повернули на юг, наконец-то.
     - Мы находимся примерно  в  пятидесяти  зери  от  Корбека,  -  сказал
Халтерн, - но нам нужны продовольствие и информация -  нам  нужно  узнать,
где нас ищут.
     - Сейчас мы подходим к границам земли, которая мне знакома, - сказала
Телук, - но... ах, вон там... я была права!
     На южном склоне горы ниже нас находилось низкое  строение  с  плоской
крышей. Из каменной трубы поднималась тонкая струйка дыма. Я смогла неясно
различить во дворе мархаца.
     - Я спущусь вниз, -  предложила  Телук,  -  все  говорящие  с  землей
являются странниками, и никто не сочтет странным, если  я  стану  задавать
вопросы. Пойдешь со мной, аширен-те?
     Марик запрыгал вслед за ней по каменистой тропинке. Мы  вернулись  за
гребень горы и расположились в лощине, где росли голубые цветы  тысяч.  Из
леса появилась дикарка. Она облизывала свои окровавленные  пальцы.  У  нее
были собственные методы охоты.
     - Мы не можем взять ее туда с собой, - сказал Халтерн.
     Я спросила ее:
     - Ты останешься?
     - Не в стенах.
     - Вам не следует ей верить, потому что вы не знаете, что они за люди.
     - Хал, что вы вообще собирались с ней делать? Может, вы хотели  взять
ее с собой в Таткаэр?
     - Она наверняка могла бы ответить на кое-какие вопросы.
     - Сознательно?
     Он пожал плечами.
     - Нам следовало бы знать, каковы их намерения. В  течение  нескольких
сезонов они были спокойны... но могут собраться и решиться  на  нападение.
Такое уже однажды произошло. Хотел бы знать, откуда ее добыл Ховис.
     - Из той местности, что расположена в  направлении  нашего  движения,
как я полагаю. У меня  по  пути  возникло  впечатление,  что  она  кое-что
узнает.
     - Не говорите глупостей,  ведь  мы  на  сотни  зери  южнее  Черепного
перевала...
     В подлеске послышался шорох. Мы вскочили, Халтерн обнажил свои  мечи.
В поле нашего зрения возник Марик.
     - Мы можем спускаться! Меня послала Телук. Она сняла комнату.
     - Здесь не было обыска?
     - Как же, они проходили здесь день назад.
     Халтерн вложил оба лезвия в ножны. Посмотрел на дикарку.
     Она спокойно сказала:
     - Я буду вас ждать, утром.
     И исчезла.


     Общественный дом, который содержали две телестре, Эриэл и  Ирир,  был
не так мал, как это казалось снаружи. Он стоял на южном склоне горы и имел
шесть  этажей,  под  которыми  находился  ряд  помещений  для   скота,   и
располагался на главной дороге от Корбека в  Миране.  Он  был  не  слишком
занят; большая часть осенних ярмарок уже закончилась.
     - Вы отважитесь теперь пойти на юг? - спросила меня  Телук  за  едой,
затем наморщила лоб. - О, Богиня, что люди добавляют в тушеное мясо?
     - Постояльцев, которые не оплачивают  свои  счета,  я  бы  сказал.  -
Поскольку Халтерн находился  под  надежной  крышей,  остроумие  его  снова
ожило.
     - Вы являетесь послом  Короны,  -  сказала  я,  -  так  отправьте  же
сообщение. Сейчас мы, наверное, достаточно далеко от Корбека.
     - С этим мы повременим еще день или два. Ведь так и так  нет  никаких
каналов связи, пока мы не доберемся до реки Оранон.
     - Они все еще думают, что вы пошли на восток, - предположила Телук, -
но со временем они узнают, куда.


     Наши комнаты располагались над хлевами в  амбаре.  Запах  мускуса  от
мархацев ударял мне в нос, и этой ночью мне приснилось, будто я еду верхом
на край света. Однажды я проснулась и больше не смогла заснуть.  Парадокс,
но именно сейчас, когда мне было хорошо и имелось время для размышлений, я
не могла по-настоящему уснуть.
     Через некоторое время я заметила, что на спал  и  Халтерн.  Он  молча
смотрел на меня. Звездный свет падал ему в глаза, перепонки  которых  были
подняты, а зрачки походили на бархатисто-черные отверстия. "Он видит  меня
яснее, чем я его", - подумала я.
     Он мягким тоном сказал:
     - Вы когда-нибудь спрашивали его о том, хочет ли он стать н'ри  н'сут
в вашей телестре?
     Не было вопросом, кого он подразумевал под словом "он".
     - Нет, да и как бы я могла задать такой вопрос?
     - Спрашивал ли он вас когда-нибудь о том, хотите  ли  вы  стать  н'ри
н'сут Талкул?
     - Нет. - Я не знала, что он должен был это сделать.
     -  Тогда  вы  были  арикей,  это,  конечно,  так,  и,  возможно,  все