бы вы ни были. И еще. Постарайся сделать так,  чтобы  в  тебя
больше никто не стрелял.
   В трубке раздались короткие гудки. Я открыла рот,  посмотрела  на  Катьку
ничего не понимающим взглядом и тихо произнесла:
   - По-моему, это не Глобус организовал покушение.
   - А кто?
   - Я и сама не знаю.
   - Прямо мистика какая-то! Ну сама подумай, кому ты  еще  нужна?  Ведь  ты
приехала всего два дня назад... Он врет! Нужно срочно брать детей и уезжать.
Дальше будет еще хуже.
   - Куда уезжать-то?
   - Не знаю, куда угодно, только подальше от этих мест.
   - Может, эти  выстрелы  случайные?  Ведь  вышла  я  из  ресторана  совсем
случайно. У меня просто закружилась голова, и я  решила  подышать  воздухом.
Никто не знал, что я пойду к этой аллее. Может, в  кустах  был  какой-нибудь
наркоман или  маньяк.  Если  бы  это  был  профессиональный  киллер,  он  бы
обязательно попал с первого раза. - Я посмотрела на часы. - Там курортник  в
такси остался, у него, наверно, счетчик на полную катушку тикает.
   - Нашла, за что переживать. Расплатится. Пусть у него этот  счетчик  хоть
всю ночь тикает, пропади он пропадом.
   - Глобус дал мне ровно сутки. Если через сутки бумаги не  будут  у  него,
случится беда. Попроси мать куда-нибудь увезти детей. Пусть они пока поживут
у каких-нибудь родственников.
   Катька схватилась за голову, ее трясло как в лихорадке.
   - Наташка, неужели все так серьезно?!
   Неужели все так плохо?!
   - Сегодня ночью я выкраду эти злосчастные бумаги и отдам  их  Глобусу,  -
попыталась я успокоить подругу. - Я это сделаю, слышишь?!  Ради  тебя!  Ради
наших детей! Я перерою носом весь дом, и я их найду!
   - А если их там нет? - спросила Катька.
   - Я их найду! - отрезала я. - Я же нашла этого курортника, значит,  найду
и его бумаги! Жалко, хороший он мужик...
   - Да хрен с ним! - рассердилась Катька. - Они все поначалу хорошие, а как
только с ними жить начинаешь, так хоть волком вой! Все они сволочи!  Ты  еще
себе таких целую кучу найдешь! Они же перед тобой штабелями  падают.  Да  на
что  он  тебе  сдался?!  Ни  рожи,  ни  кожи!  Только  что  плавки  у   него
ярко-красные, так и хрен с этими плавками! Они же все равно износятся.
   - Хватит! - Я стукнула по столу, но,  увидев  ее  растерянность,  сбавила
тон. - Катя,  хватит.  Я  сделаю  все,  как  положено,  и  мы  все  будем  в
безопасности. Я достану эти бумаги, чего бы мне это  ни  стоило.  Мне  пора.
Береги детей. Скоро увидимся.
   Катька смотрела на меня потухшими, безжизненными глазами.
   Сев в такси, я положила голову Олегу на плечо и закрыла глаза.
   - Сколько ночей у нас с тобой осталось? - с нежностью спросил он и прижал
меня к себе.
   - Всего одна, - тихо прошептала я. Олег изменился в лице и  стал  гладить
мои волосы:
   - Глупенькая, ну что ты несешь? Ты еще не отошла после наркоза. Даже если
закончится наш курортный роман, который ты  сама  себе  придумала,  я  найду
тебя, где бы ты ни была. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
   - У курортных романов не бывает продолжения.
   - Бывает, - улыбнулся Олег. Мы подъехали к каменному одноэтажному дому.
   - Проходи и чувствуй себя как дома, - сказал Олег, открывая  дверь.  -  В
этом  доме  два  входа:  с  той  стороны  живут  мои   родители,   а   здесь
останавливаюсь я, когда приезжаю из Германии.
   Оглядев довольно  просторную  комнату,  я  уселась  на  медвежьей  шкуре,
которая была расстелена посередине. Олег принес бутылку  шампанского  и  сел
рядом.
   - За то, что ты осталась жива! - сказал он. Я кивнула, сделала  несколько
глотков и почувствовала себя значительно лучше. Неожиданно для себя самой  я
вдруг спросила:
   - Олег, а у тебя враги есть?
   - Враги?!
   - Да, я, по-моему, ясно выразилась.
   - Нет. У меня  есть  только  друзья,  -  рассмеялся  Олег  и  подлил  мне
шампанского. - А у тебя они есть?
   - Есть, - ответила я и подумала про Глобуса.
   Олег взял меня за руку:
   - Наташа, я хочу знать, кто в тебя стрелял.
   - Я бы тоже хотела узнать, - задумчиво сказала я и, поставив пустой бокал
на пол, растянулась на медвежьей шкуре. Олег лег рядом и уткнулся мне в шею.
   - Рука болит? - спросил он.
   - Немного, - сказала я.
   - Я чувствую, что тебя что-то беспокоит,  но  ты  упорно  не  хочешь  мне
ничего рассказывать. Ты не доверяешь мне? Выстрелы ведь могут повториться, и
никто не даст гарантии, что ты останешься жива. Они могут настигнуть тебя на
пляже, дома, и меня может не оказаться рядом.
   Я закрыла его рот ладонью и  жадно  поцеловала.  Все  дальнейшие  события
развивались так динамично и так страстно, что я совершенно потеряла голову и
подчинилась  необузданному  желанию.  Позабыв  о  простреленной  руке  и  об
угрожающей мне опасности, я растворилась в сказочных поцелуях и ласках...
   Когда все закончилось, я перевернулась на живот и подумала:  как  же  это
здорово - полностью раствориться в мужчине и не думать ни о чем другом.
   - Как твоя рука? - прошептал Олег и стал нежно перебирать мои волосы.
   - Я про нее совсем забыла, - засмеялась я и вновь  накинулась  на  своего
партнера, не дав ему ни минуты отдыха.
   - Ты сумасшедшая. - Олег попытался унять мою  неугомонную  страсть.  Чуть
позже мы перебрались на кровать и уснули в объятиях друг друга. Правда, я не
спала, я просто притворилась спящей. Пощекотав его ухо и не получив  никакой
ответной реакции, я поняла, что он крепко спит, и встала с кровати.  Накинув
платье, я стала лихорадочно осматривать комнату. Взгляд мой  остановился  на
большом дубовом шкафу. Я на цыпочках подошла  к  шкафу  и  тихонько  открыла
двери - в нем не было  ничего,  кроме  мужской  одежды.  Обойдя  комнату,  я
перешла в гостиную.  Мне  показалось,  что  поиски  заняли  целую  вечность.
Проверив все тумбочки, столы и полки, я смахнула  пот  со  лба  и  с  ужасом
поняла, что  вряд  ли  мне  удастся  найти  требуемые  бумаги.  На  кухне  я
перевернула вверх дном всю посуду, заглянула в банки с крупами, но и это  не
принесло никакого результата. Я села на корточки  перед  кухонным  столом  и
постаралась унять нарастающую дрожь в коленях. Заметив еще одну кастрюлю,  я
приподняла крышку и, к своему удивлению, увидела пистолет. В том, что он был
боевой, не было никакого сомнения. Погладив его блестящее,  пахнущее  маслом
дуло, я сняла пистолет с предохранителя и посмотрела на часы. Еще немного  и
начнет светать. Мое время ограничено, а надежда отыскать  бумаги  испарилась
окончательно. Я быстро вернулась  в  спальню  и  ткнула  пистолет  в  голову
курортника. Олег открыл глаза и растерянно посмотрел на меня.
   - Доброе утро, - дрожащим голосом сказала я и, чуть отодвинувшись, навела
пистолет на курортника.
   Олег слегка приподнялся, потер глаза и откровенно зевнул.
   - Где ты его взяла?
   - На кухне, в большой кастрюле.
   - Зачем?
   - Затем, что я буду сейчас с тобой разговаривать только таким образом.
   Олег протянул ко мне руки, но я отошла еще дальше:
   - Не вздумай двигаться, он снят с предохранителя. Малейшее движение, и  я
прострелю твою голову.
   - К чему ты устроила весь этот маскарад? Какого черта ты рыскала в  доме?
Это боевой пистолет, а не какая-нибудь игрушка.  Положи  его  на  место.  Ты
всегда будишь мужчин подобным образом?
   - Нет. В первый раз. Это не розыгрыш. Это серьезно. Мне нужны  бумаги,  и
ты сейчас же их мне отдашь.
   - Какие бумаги?
   Я протянула курортнику конверт:
   - Тут полный перечень. Не будем тянуть время. Ты  даешь  мне  необходимые
бумаги, и мы забываем, что когда-то видели друг друга.
   Олег тяжело вздохнул:
   - Мы не только видели друг друга. Мы провели восхитительную  ночь,  и  не
вздумай говорить, что тебе не понравилось.
   - Я не хочу вспоминать про эту ночь.
   - Ты в этом уверена?
   - Вполне.
   - А как же наш курортный роман?
   - Он закончился.
   - Но он  ведь  едва  успел  начаться...  Олег  усмехнулся,  посмотрел  на
пистолет, а затем достал из конверта свою фотографию  и  листок  со  списком
бумаг, необходимых Глобусу. Повертев фотографию в руках, он  как-то  странно
пожал плечами и тихо спросил:
   - Откуда это у тебя?
   - Я не намерена отвечать на твои вопросы, - сказала я.
   - Тут я совсем не похож на курортника. Никаких красных  плавок.  Дорогой,
стильный костюм... Я стою у своего  офиса.  Фотография  сделана  в  Германии
около года назад. Кто тебе ее дал?
   - Не задавай лишних вопросов, - рассердилась я, - Лучше разверни листок и
внимательно прочитай список бумаг, которые ты должен мне отдать.
   Олег развернул листок и стал читать. Его  брови  сошлись  на  переносице,
щека задергалась, будто начался нервный тик. Он сжал кулаки  и  сквозь  зубы
спросил:
   - Кто ты?
   - Как это кто? - не поняла я.
   - Я спрашиваю, кто ты?
   - Вот тебе на! Мы провели  с  тобой  восхитительную  ночь,  а  теперь  ты
спрашиваешь, кто я такая. Мне нужны бумаги!
   - Ты хоть понимаешь, что это за бумаги? Я не могу их тебе отдать. Я стану
банкротом. Откуда у тебя этот список? На кого ты работаешь?
   - Я ни на кого не работаю. Я же просила не задавать лишних вопросов!
   - Но почему ты не хочешь подумать обо мне?
   - Потому что сейчас я должна думать о себе. Олег, я стреляю, - сказала я,
словно во сне. Курортник изменился в лице:
   - Подожди. Не стреляй. Я должен вспомнить, где они лежат. -  Он  встал  с
постели и сделал шаг в мою сторону. Я отбежала  к  противоположной  стене  и
заголосила:
   - Не вздумай подходить, придурок! Я же тебя убью!  Стой  на  месте,  кому
говорю!
   Олег остановился и  заметно  побледнел.  В  этот  момент  послышался  шум
подъезжающей машины и в дверь громко постучали.
   - Не смей подходить к двери, - сказала я и с силой прикусила губу,  чтобы
не расплакаться.
   - Но ведь стучат, я должен посмотреть, кто приехал.
   - Постучат и уйдут. Пусть думают, что тебя нет дома. Ты кого-то ждешь?
   - Нет.
   - Тогда в чем дело?
   Не успела я договорить, как дверь распахнулась,  и  в  дом  влетели  двое
вооруженных мужчин в масках. В ту же секунду Олег оказался  рядом  со  мной,
выхватил у меня пистолет и наставил его на ворвавшихся. Они  остановились  у
противоположной стены.
   - Ребята, в чем  дело?  -  заговорил  Олег,  стараясь  не  выдать  своего
волнения. - Я никого не приглашал. Вы, наверное, перепутали адрес?
   - Мы ничего не перепутали, - ответил тот, что был пошире в плечах. -  Нас
послал Шульц за причитающимися ему бабками. Давай бабки, которые  должен,  и
мы тихо и мирно расходимся.
   - Я же сказал Шульцу, что он получит свои деньги в следующем месяце.
   - Шульц не хочет ждать. Он хочет получить их прямо сейчас.
   - Но сейчас у меня нет.
   - Это не ответ. Давай бабки,  или  мы  заберем  твою  телку.  Как  только
найдешь деньги, приедешь к Шульцу за своей девкой. Правда, в каком состоянии
ты  ее  получишь,  остается  только  догадываться.  За   сохранность   никто
ответственности не несет.
   Я прижалась к Олегу и испуганно прошептала:
   - Не отдавай меня, пожалуйста. Я никуда не поеду. Ведь я же тебя люблю!
   - Несколько минут назад я бы этого не сказал, - усмехнулся Олег.
   - И ты поверил? Женщине вообще нельзя верить. Я просто шутила.
   - И часто ты так шутишь?
   - Нет. В первый раз.
   - Хорош выяснять отношения, - вмешался парень с широкими  плечами.  -  За
ночь не наговорились! Или давай бабки, или пусть твоя  девка  едет  с  нами!
Иначе мы кого-нибудь пристрелим.
   Я вцепилась в Олега и стала говорить словно в бреду:
   - Олег, миленький, не отдавай меня. Ведь ты же помнишь, что было  сегодня
ночью? Мы ведь так друг друга любили. У нас впереди целое море ночей. Ну  не
стой ты как истукан. Застрели этих гадов!
   - Застрелил бы, если бы в патроннике был хоть один патрон, - с  отчаянием
сказал Олег и бросил пистолет на пол.
   - Он что, не заряжен?!
   - Нет. Он не заряжен.
   Я с ужасом посмотрела на Олега.
   - Тогда зачем ты делал вид, что боишься?
   - Хотел тебе подыграть и посмотреть,  что  будет  дальше.  Даже  если  бы
пистолет был заряжен, ты бы все равно не могла выстрелить.
   - Конечно бы, не могла. Я никогда в  жизни  не  стреляла.  Отдай  им  эти
деньги, и я все тебе расскажу. У меня просто не было выхода. Меня заставили,
я не хотела причинять тебе неприятности. Просто мне не оставили выбора. Я же
влюбилась в тебя, неужели ты не видишь?
   Парням надоело слушать наши пререкания, один из них  подошел  к  Олегу  и
ударил его  пистолетом  по  голове.  Олег  скорчился  от  боли  и  попытался
перехватить пистолет. Попытка оказалась безуспешной. Второй повалил Олега на
пол и стал бить ногами. Я буквально вжалась в стену. Парни  оставили  Олега,
схватили меня под руки и потащили к выходу.
   - Привезешь деньги, получишь девку. Смотри не тяни. Девка красивая, никто
не будет ее беречь, - сказал один из них.
   Я оглянулась. Курортник, скорчившись, лежал на полу, из носа текла кровь.
Глава 10

   Как только мы вышли из дома, мне приложили  к  лицу  платок,  пропитанный
какой-то вонючей жидкостью, и я  потеряла  сознание.  Я  очнулась  от  дикой
головной боли и страшного, нарастающего гула в ушах.  Я  лежала  на  полу  в
маленькой комнате без окон. Было совсем темно. Я  села,  опершись  о  стену.
Перед глазами возникла дочка в  огромной  разноцветной  панаме,  Катерина  с
микрофоном в руках и Олег с фотографией в руках.
   Вдруг дверь распахнулась, в лицо мне ударил яркий свет.  Я  сморщилась  и
потерла глаза. В дверях стоял все тот же мордоворот с  широченными  плечами.
Он был без маски, но я узнала его. Увидав  огромный  шрам  на  его  лице,  я
почувствовала озноб.
   - Ты что уставилась, словно я приведение? От эфира не отошла?
   - Голова болит жутко, - пожаловалась я. Мордоворот громко скомандовал:
   - Выходи, хорош сидеть. Сваргань чего-нибудь. Меня тут оставили за  тобой
смотреть, а я есть хочу - сил нет. Пошеруди на  кухне.  В  морозилке  курица
есть. Картошка - в ведре.
   Я вышла из своей так называемой камеры и направилась за  мордоворотом  на
кухню. Постепенно мои глаза  привыкли  к  свету,  а  головная  боль  заметно
уменьшилась. На кухне парень сел на стул, окинул меня оценивающим взглядом.
   - Все в твоем распоряжении, - развел он руками. - Я  уже  двое  суток  на
суете. Вообще ничего не ел.
   Я молча достала курицу, положила ее под струю холодной  воды,  чтобы  она
поскорее разморозилась, и украдкой посмотрела в окно. Ничего, кроме высокого
каменного забора, не было видно. Я принялась чистить картошку. Мордоворот не
сводил с меня глаз и что-то напевал себе под нос.
   - Мы что, одни тут? - спросила я безразличным голосом.
   - Одни, - пожал он плечами.
   - А где твой товарищ?
   - Какой еще товарищ?
   - Ну тот, который ворвался к Олегу вместе с тобой.
   - Колян, что ли? Он по другой сует? уехал.
   - А меня тут долго будут держать? -  продолжала  я  расспрашивать  своего
охранника.
   - Поживем, увидим. Вот Олег вернет деньги, так тебя, наверно, и отпустят.
   - А если он не вернет?
   - Тогда будешь здесь жить, - противно захихикал мордоворот.
   - Это не смешно, -  сказала  я  серьезным  голосом  и  бросила  очищенную
картошку в раковину. - У меня ребенок у подруги -"стался.
   - У тебя еще и ребенок есть?
   - Да, а что здесь такого?
   - Ас Олегом у тебя что?
   - Ничего, - растерялась я. - Обыкновенный курортный роман.
   - Получается, у вас все несерьезно?
   - А разве курортные романы бывают серьезными?
   - Это значит, ты с ним ночью перепихнулась, и все? Тогда какого черта  мы
тебя сюда привезли? Если ему на тебя наплевать, он деньги Шульцу не  отдаст,
а свалит в свою Германию, и все.
   - Так вот и я про то же. Отвези меня обратно, я не  самый  лучший  способ
для выколачивания денег.
   - А что ж ты ему в любви клялась?
   - Когда это?
   - Когда мы хотели тебя забрать. Говорила, что по уши  влюбилась,  трещала
без остановки.
   - Посмотрела бы я, что бы ты на моем месте говорил, если  б  тебя  хотели
куда-нибудь увезти.
   - Все с тобой понятно.. Что ж, придется  подождать.  Посмотрим,  какой  у
тебя курортный роман.
   Я бросила нож в раковину, вытерла руки и в сердцах произнесла:
   - Послушай, это не тот вариант! Ты со мной только время теряешь. Никто за
меня никаких денег не даст. Это я тебе гарантирую. У меня и так  проблем  по
самое горло, так ты еще мне новые добавляешь.
   - Хватит трещать! - рассвирепел мордоворот. - Ты лучше  пожрать  поскорее
сготовь. Я голоден!
   - Я сюда поваром не  нанималась,  -  проворчала  я  и  стала  разделывать
курицу.
   - А тебя никто и не нанимал. Делай, что говорю,  а  то  у  меня  терпение
лопнет.
   Я скорчила кислую физиономию и, положив курицу с картошкой на  противень,
сунула его в духовку.
   - У тебя телефон есть? - устало спросила я.
   - Зачем тебе телефон? - выпучил глаза мордоворот.
   - Я" хотела узнать насчет дочки. Душа болит. В голову мысли дурные лезут.
   - Не забивай себе голову. Телефона ты не увидишь как своих  ушей.  Это  я
тебе обещаю. А что у тебя рука перевязана?
   - Упала и ударилась, - не моргнув глазом, соврала я.
   Мы молча ждали, когда обед будет готов. Достав противень, я поставила его
прямо на стол перед носом у мордоворота.  Он  облизнулся  и,  ни  минуты  не
раздумывая, накинулся на еду. Воспользовавшись этим, я отошла к окну и стала
рассматривать  высокий  каменный  забор.  Этот  придурок  явно  не   страдал
отсутствием аппетита. Не прошло и  нескольких  минут,  как  на  противне  не
осталось даже кусочка зажаренного лука. Мой сторож съел все подчистую и,  по
всей вероятности, так и не смог наесться. Неожиданно он встал и  подошел  ко
мне вплотную. Я попыталась его оттолкнуть, но это оказалось мне не под силу.
   - А может, ты со мной тоже курортный роман покрутишь? -  гнусным  голосом
сказал он и тяжело задышал. - Я это.., курортные романы тоже люблю. Особенно
когда таких курортниц вижу...
   - Пошел вон! - звонко отчеканила я и ткнула его кулаком в живот.
   - Что ты, в натуре,  руки  распускаешь?!  Может,  тебе  западло  со  мной
курортный роман крутить?! Или я, по-твоему, на курортника не похож?! Смотри,
а то я щас тебя так скручу, что ты уже вообще никогда не раскрутишься!
   Я хотела сделать шаг в сторону, но  мордоворот  больно  ущипнул  меня  за
грудь и повалил прямо на пол. Наши силы были неравны,  но  я  все  же  стала
отчаянно сопротивляться. Амбал надавил на мою простреленную руку,  я  громко
завизжала  и  почувствовала  слабость  и  головокружение.  Еще  не   хватало
свалиться в обморок и быть изнасилованной этим  чудовищем.  Откинув  больную
руку назад, я случайно наткнулась на кирпич.
   - Расслабься, дура! - пыхтел мордоворот, пытаясь раздвинуть мои  ноги.  -
Расслабься и получи удовольствие, иначе я разорву тебя к чертовой матери!!!
   Я попыталась поднять кирпич, но у меня ничего не вышло:  кирпич  оказался
ужасно тяжелым, практически неподъемным. Меня  охватило  отчаяние,  из  глаз
хлынули слезы. Я поняла, что  больше  не  могу  сопротивляться.  Слабость  и
головокружение словно парализовали мое тело, не давали пошевелиться.  В  тот
момент, когда я почувствовала в себе чужую плоть, я собрала остаток  сил  и,
ухватив кирпич, опустила его на голову насильника. Я колотила  до  тех  пор,
пока из его головы не хлынула кровь...
   - Чтоб ты сдох, сволочь! - громко кричала я, стаскивая с себя неподвижное
тело.
   Мордоворот не подавал признаков жизни. Перевернув его лицом  вверх,  я  с
ужасом посмотрела на окровавленный кирпич  и  растекающуюся  лужу  крови.  Я
попыталась нащупать пульс. К моему ужасу, пульса не было. Сев на корточки, я
потрясла мордоворота за плечо:
   - Эй, ты живой? Ты что, и в самом деле умер?!
   Ответа не последовало. Прошло немало времени, прежде чем  я  поняла,  что
убила человека. Убила довольно буднично и  совсем  необычно  для  женщины  -
кирпичом по голове. Я постаралась взять себя в руки и стала убеждать себя  в
том, что ни в чем не  виновата,  что