пытка, еще более мучительная  оттого,  что  она  избегала
его, как прокаженного. Волк никак не  мог  забыть  сердитого  и  обвиняющего
выражения ее глаз, когда она застала его за избиением Прайса. Она совершенно
ясно дала понять, что презирает и испытывает отвращение к нему. Волку. Он же
никак не мог избавиться от своих чувств.
   - Ох, и дурак же я, - пробормотал он, поднимая бутылку и допивая остатки.
   Завтра,  должно  быть,  будет  жуткое  похмелье,  но  это  будет  завтра.
Как-нибудь Волк Блэйк переживет еще одну ночь.

Глава 8

   Колин проснулся с пульсирующей болью в голове. Проклятое  виски.  Зря  он
злоупотребил им накануне. Он попытался перевернуться, но  почувствовал,  как
что-то больно упирается в спину. Пошарив сзади, он вытащил свернутый  ремень
с револьвером. Что за чертовщина? Он рывком повернул голову и увидел  спящую
на соседней половине кровати женщину. Этого еще не хватало.
   Перед  глазами  закружились  звезды.  Издав  громкий  стон,  он   опустил
револьвер на кровать между ними, разбудив тем самым Мэгги. Она резко села  и
уставилась на распростертого мужа сузившимися глазами.
   Мягкий пружинный матрас прогнулся,  и  Колин  вновь  застонал.  Затем  он
несколько пришел в себя,  потому  что  смог  выдать  порцию  ругательств,  в
которых  утверждалось,  что  ее  родители  занимались  сексом  с  различными
животными.
   - Если ты хочешь стать богатой вдовой,  почему  бы  тебе  не  взять  этот
револьвер и не пристрелить меня из чувства милосердия?  -  прохрипел  он,  с
усилием поднимаясь на локте, глядя на нее налитыми кровью глазами и  потирая
спину.
   Мэгги пожала плечами.
   - Я вовсе не собиралась убивать тебя. Я просто  не  хотела,  чтобы  ты  в
пьяном бесчувствии навалился на меня и раздавил.
   Он посмотрел на нее, потом на револьвер.
   - И вообще я для начала вытащила патроны, - добавила она нежно.
   Колину ненавистны были ее самодовольная улыбка, приторный  тон  голоса  и
даже цвет каштановых волос, так ярко отливающих в утреннем свете, что глазам
стало больно.
   - Так, значит, мне еще и заряжать предстоит.
   - Если только руки не очень трясутся. Смотри,  не  прострели  себе  ногу.
Впрочем, для начала тебе еще надо попасть в барабан патроном.
   - Для женщины, стоящей перед лицом  смерти,  ты  что-то  чересчур  храбро
выглядишь, - сказал он, разматывая ремень с кобуры.
   - Для мужчины, который был среди пионеров территории Аризоны, ты чересчур
трусоват.
   Он рывком поднял голову, уставился на нее и тут  же  сморщился  от  волны
боли, прокатившейся внутри черепа.
   - Трусоват? - тихо и угрожающе спросил он.
   - А разве нельзя  было  по-другому  провести  со  мной  ночь,  кроме  как
напиваться в дым? Я полагала, что у нас цивилизованный договор  относительно
того, как мы проводим ночь. Или тебя что-то не устраивает в нашем  договоре?
Ты хотел меня, но не как жену.
   - Да, меня кое-что не устраивает! Ты чуть не изувечила меня. И  потом,  я
буду пить, когда захочу и сколько захочу. Еще ни одна  женщина  не  говорила
мне "нет", и ты таковой не будешь.
   - Да, Колин, я сказала тебе "нет", но когда ты ночью ворвался в номер, ты
вовсе не  был  похож  на  человека,  который  готов  придерживаться  условий
договора. И именно поэтому ты напился.
   Она почти угодила в точку, и от этого он пришел  в  ярость.  Он  просидел
несколько часов с Блэйком и Розой, пытаясь не думать  о  том,  как  проведет
ночь наедине с Мэгги Уортингтон. Нет, с Мэгги Маккрори,  собственной  женой.
Не прикоснуться руками к ее упоительному телу! Она была права.  Он  оказался
трусом, пытавшимся утопить похоть в бутылке. И теперь он ненавидел ее за то,
что она догадалась об этом. Эта женщина была кем угодно, но только не дурой.
   Он оглядел ее взглядом, откровенно выражающим похоть и презрение.
   - Только евнух не захотел бы тебя, Мэгги, а я далеко  не  евнух.  Зато  я
человек слова. Ради Иден я соблюдаю наше соглашение.
   Чтоб мне сдохнуть!
   Мэгги выдержала его сердитый  презрительный  взгляд,  затем  вздохнула  и
отвернулась в сторону.
   - Иден романтизирует нас, Колин. Ей  необходимо  верить,  что  мужчина  и
женщина могут любить друг друга.
   Он поднял бровь.
   - Ты хочешь сказать, что в ее  присутствии  мы  должны  себя  вести  так,
словно наслаждаемся медовым  месяцем?  Но  с  точки  зрения  нашего  решения
развестись после того, как будущему ее не будет ничего угрожать,  согласись,
это жестокий фокус.
   - Мы и не должны разыгрывать из себя влюбленных по уши, просто держаться,
как подобает цивилизованным людям, - сказала она, пытаясь рассуждать здраво.
   - После того как ты чуть не сделала меня инвалидом, я не могу просто  так
ощущать  себя  цивилизованным  человеком,  -  ответил  он,  переворачиваясь,
потирая спину и свешивая ноги с кровати.
   - Ты сам начал. Ворвался пьяный как сапожник и глядел на меня как на...
   Как на шлюху, которой заплатил.
   Он отбросил простыню, подошел к своей одежде  и  встряхнул  брюки.  Затем
повернулся к  ней.  Она  продолжала  сидеть  на  постели,  натянув  на  себя
покрывало и вцепившись в него.
   - Я больше не хотел бы оскорблять твои тонкие  чувства,  Мэгги.  "Зеленая
корона" - большое богатое ранчо. У тебя будет  отдельная  спальня.  И  дверь
между ней и моей  спальней  можешь  закрыть  на  засов,  если  хочешь  спать
спокойно. - Он оделся быстрыми экономными движениями. - И я буду вести  себя
цивилизованно, если ты хочешь, ради Иден. - С  этими  словами  он  вышел  из
комнаты.
   Звук закрываемой двери разнесся эхом в пустоте комнаты. Отдельные спальни
и  цивилизованность.  Но  почему  же  это  прозвучало   так   пугающе,   так
опустошающе? Неужели именно  этого  требовала  ее  гордость,  когда  он  был
вынужден попросить ее остаться и помочь им? Озадаченная и несчастная,  Мэгги
встала и принялась готовиться к новой роли хозяйки "Зеленой короны".

Прескотт, неделю спустя

   - Я не  уверен,  что  разрыв  помолвки  действительно  является  разумным
поступком, мама, - осторожно сказал Эдвард Стэнли, размешивая сахар в кофе и
пробуя его. Его темные глаза внимательно следили за властной женщиной.
   Софи Стэнли стояла в оконной  нише  и  созерцала  открывающийся  из  окна
великолепный вид на столицу. Внизу лежал Прескотт, расположенный  в  широкой
тенистой  долине.  Между  деревянными  строениями  и   кирпичными   зданиями
возвышались кедры и ели. Устроители города  распланировали  его  по  прямым,
перпендикулярно пересекающимся улицам, рассчитанным на английский вкус, хотя
по-прежнему среди населения преобладали мексиканцы. Софи нравился  Прескотт,
но мысленно она устремлялась к более высокой цели - к Вашингтону.
   Тонкая хрупкая женщина, вдова Стэнли, когда  нужно,  внушала  уважение  и
заставляла к себе прислушиваться. Несмотря на свои шестьдесят шесть лет, она
сохранила прямую как шомпол осанку. Седые, прямые,  откинутые  назад  волосы
обрамляли худенькое лицо с  изящными  чертами  и  проницательными  холодными
голубыми  глазами.  Это  была  оса  в  образе  женщины,  и  все  в   столице
остерегались ее жала.
   Пока она стояла совершенно неподвижно, уставясь  в  окно,  Эдвард  по  ее
спине понял, что она напряжена. И знал, что сейчас она заговорит. Как  любой
"единственный поздний ребенок,  Эдвард  Стэнли  всегда  был  чувствителен  к
переменам настроения матери. Отец умер, когда он  был  еще  малышом.  Эдвард
вырос, унаследовав внешность отца и волю матери. В отличие от  Софи  у  него
были каштановые волосы и карие глаза. Среднего телосложения, он был  строен.
Многие женщины находили его лицо с квадратной челюстью красивым. Он усиленно
работал над образом серьезного молодого человека.
   - Жена Симпсона уже распустила слух по всему Прескотту.  Даже  приехавший
из Тусона Джеб  Сеттлер  подтвердил,  кто  Колин  Маккрори  нанял  какого-то
полукровку с револьвером для  поездки  в  Сонору.  Поразмысли,  Эдвард.  Они
преследовали Иден и этого мерзкого Ласло, с которым она сбежала.
   - Но Идеи вернулась домой в "Зеленую корону" с отцом и  его  новобрачной.
Колин сказал, что они ездили в  Юму  встречать  миссис  Маккрори.  Возможно,
произошло  просто  недоразумение.  Колин  Маккрори  один  из  богатейших   и
влиятельных людей территории. И ты сама ни  перед  чем  не  останавливалась,
чтобы добиться моей помолвки с Идеи.
   - Уж не хочешь ли ты сказать, что это я виновата в том, что эта маленькая
дурочка сбежала с охранником? - Ее слабый голосок  был  спокоен,  холоден  и
угрожающ.
   Эдвард сделал  еще  один  глоток  кофе,  уже  окончательно  остывшего,  и
отставил чашку.
   - Ну, разумеется, нет, мама.
   - Значит, ты должен написать Колину Маккрори  и  недвусмысленно  указать,
что будет лучше, если мы без особого шума расторгнем помолвку.
   - Не хотелось бы мне иметь врага в  лице  Колина  Маккрори,  -  задумчиво
сказал Стэнли.
   - После того как вся эта  скандальная  история  распространится,  у  него
будет столько проблем, что  о  тебе  он  вспомнит  в  последнюю  очередь,  -
фыркнула Софи.
   На красивом мальчишеском лице Эдварда невольно появилась лукавая улыбка.
   - Представляю, что чувствует Мария Уиттакер. Она, наверное, готова  убить
Маккрори. Или его новую жену.
   Софи бросила на сына сокрушенный взгляд.  Мужчины  иногда  бывают  такими
вульгарными.
   - Она сглупила, позволив увлечь себя в постель до того, как  вытащила  из
него предложение о браке. - Отбросив мысль об обманутой Марии, она постучала
костлявым пальцем по щеке. - Интересно, чем эта таинственная дамочка увлекла
Колина? Видит Бог, он столько лет уклонялся от брачных уз.
   - Нисколько не сомневаюсь, что ты выяснишь это, мамочка,  -  сухо  сказал
Эдвард.

***

   У Эд Фиббз был нюх на новости, и сейчас она принюхивалась, сидя за  своим
письменным  столом  в  захламленной  редакции  "Аризона  майнер".   Впрочем,
"письменный  стол"  -  слишком  громкое  название  для   старой   развалюхи,
приютившейся в углу  узкого  помещения.  Она  делила  этот  длинный  стол  с
наборщиком, который складывал тут свои коробки и промасленные тряпки.
   Морщась от резкого запаха, она постукивала карандашом по  блокноту  перед
собой и озабоченно щурилась.
   - Сегодня вечером Люсиль Гесслер устраивает чайную церемонию, посвященную
прибытию в Прескотт новой  жены  Колина  Маккрори,  -  говорила  она  боссу,
Клементу Элгрену.
   Клемент, справедливо прозванный Толстяк Элгрен, подняв седые брови, щурил
на нее из-за письменного стола близорукие глаза.
   - А я думал, что ты ненавидишь чайные церемонии и прочие дамские  забавы,
- сказал он с подозрением.
   Продолговатое лицо Эд с выступающими скулами  и  резко  очерченным  носом
было сейчас воплощением хитрости.
   - Но разве это не новость, когда  самый  богатый  и  убежденный  холостяк
территории привозит домой таинственную новую жену после того, как  последнее
время он общался с Марией Уиттакер?
   Клемент хмыкнул. "Общался" было, пожалуй, наиболее вежливым  определением
того, что затевала интриганка Мария, но Клемент не стал придираться.
   - Ты перестань носиться с этой историей о войне Маккрори с торговцами  из
Тусона. Я еще раз говорю тебе, держи свой нос подальше.
   Он поднялся на ноги, выпрямившись во все свои пять футов, грозный  только
благодаря толщине. Один городской остряк сказал: "Он настолько толст, что  у
него даже профиля нет".
   Эд прекрасно изучила  грубоватую  манеру  сварливого  старого  газетчика,
который в прошлом месяце предоставил  ей  работу,  в  которой  она  отчаянно
нуждалась.
   - Я напишу только о  чае,  -  невинно  ответила  она.  -  Люсиль  Гесслер
устраивает  такие  церемонии  в  пику  Софи  Стэнли,  претендующей  на  роль
властительницы общества Прескотта. Интересно, кто из них победит,  -  лукаво
добавила она, поскольку этот результат ее как раз заботил меньше всего.
   - Ты лучше посмотри,  нельзя  ли  что-нибудь  раскопать  об  этой  девице
Маккрори, пока будешь там. Что-то не верится мне в эту сказку о том, что она
была в Юме, наблюдая  за  брачной  церемонией,  которая  свершилась  в  одну
минуту.
   Если у него будет информация о Колине  Маккрори,  то  Пенс  Баркер  щедро
отблагодарит. Клемент посмотрел на эту долговязую женщину,  действующую  ему
на нервы. Слишком уж она шустра для женщины,  прямо  не  ходит,  а  носится,
покушаясь на его права как репортера, так и редактора, пишущего о политике в
столице территории.
   - Все это выглядит подозрительно, хотя и  слухи,  которые  распространяет
старая Элда Симпсон о том, что ее дочь Луиза помогала сбежать Иден  с  неким
телохранителем, тоже выглядят как чистое безумие. -  Эд  любила  разыгрывать
роль "адвоката дьявола" перед Толстяком Элгреном.
   - Да, но вот Эдвард Стэнли придерживается другого мнения.  Он  быстренько
разорвал помолвку с высокородной  и  богатенькой  дочкой  Маккрори,  -  едко
сказал он. -  И  зачем  вообще  молодой  сообразительный  высокопоставленный
чиновник Стэнли, с его политическим будущим, собирался породниться с  семьей
любителей апачей.
   - Может быть, из-за денег? Или из-за  политического  влияния  Маккрори  в
Вашингтоне? - продолжала поддразнивать Эд.
   Он еще раз хмыкнул, раскрасневшись.
   - Ты оставь Стэнли в покое. И в политику не лезь.  Это  мое  дело.  -  Он
перекатился с пятки на носок, и половые доски жалобно заскрипели.
   Эд невинно моргнула своими живыми серыми глазками.
   - Я всего лишь собираюсь написать о чайной церемонии. И мне действительно
интересно, как одевается миссис Маккрори.
   Элгрен  бросил  на  нее  предупреждающий  взгляд,  затем   повернулся   и
отправился за письменный стол.  Прежде  чем  выйти  из  кабинета,  Эд  Фиббз
торжествующе ухмыльнулась ему в спину.

***

   Мэгги мало была озабочена тем, что она наденет на  чайную  церемонию.  Не
больше, чем Эд  Фиббз.  Главной  ее  заботой  со  дня  прибытия  в  Прескотт
оставалась Иден, которая сейчас, сидя у окна  отеля,  ковыряла  цыпленка  на
тарелке, так и не съев ни кусочка.
   - Я позволю тебе не завтракать при условии, что на обед ты съешь все, что
я подам, - стараясь говорить строго, сказала Мэгги.
   - Я просто не в силах вновь  высиживать  в  ресторане  перед  лицом  этих
шушукающихся людей, - слабо отозвалась Иден.
   Мэгги подавила циничную улыбку.
   - Они шушукаются не о тебе, а обо мне, - интересуются  моим  таинственным
прошлым.
   - Все решат, что ты идеально подходишь отцу. Еще бы.  Мы  спим  в  разных
спальнях и общаемся, как вежливые незнакомцы. Интересно, не такую  ли  жизнь
представляла себе Иден совместно  с  Эдвардом  Стэнли.  Если  такую,  то  не
удивительно, что она сбежала с Джудом Ласло!
   - И перестань размышлять об  Эдварде  Стэнли.  Мужчина,  который  прислал
записочку о разрыве помолвки и не набрался мужества сказать об этом с  глазу
на глаз, ничего не стоит, - негодующе сказала Мэгги, все еще возмущенная тем
жестоким и трусливым способом, которым обошлись с Иден. - Он  сделал  вывод,
основанный на слухах.
   - Да не делал он никакого вывода, я и не  сомневаюсь.  Делала  его  мать.
Софи Стэнли не потерпит и намека на скандал. Она убеждена, что Эдвард  будет
сенатором Соединенных Штатов, а  в  один  прекрасный  день,  может  быть,  и
президентом, - холодно уже говорила Иден. Мысли о Софи как о свекрови всегда
бросали ее в озноб.
   - Ни один человек  с  таким  отсутствием  инициативы  никогда  не  станет
президентом, - решительно сказала Мэгги. -  Иден,  ты  не  смеешь  позволять
таким, как Софи Стэнли, командовать в этом мире. Если ты сейчас не  выстоишь
против нее и ее друзей, то остаток жизни проведешь в затворничестве. Молодая
женщина, которая не побоялась положить многоножку в ботинок Джуда Ласло,  не
может быть такой трусливой. Наоборот, она невероятно мужественная - ведь она
готова была пожертвовать собственной жизнью ради спасения жизни отца.
   - И которая сама же все это и устроила, всю эту опасную ситуацию.
   Посмотрев на решительное лицо Мэгги, Иден вздохнула  и  взяла  кусочек  с
тарелки.
   - Вы, молодая леди, настолько исхудали, что вам надобно  дважды  пройтись
по улице, чтобы наконец от вас стала падать тень. Съешь все.
   Несмотря ни на что, Иден улыбнулась.
   -  Что  бы  я  делала  без  тебя,  Мэгги?  Вот  ты  у  нас  по-настоящему
мужественная.
   - То-то же. Мы еще покажем этим старым городским клушкам, на что способны
женщины Маккрори. Заканчивай еду, а я пока приготовлю тебе платье для чайной
церемонии. Зеленое канифасовое, я полагаю?
   Час спустя женщины Маккрори выходили из экипажа  перед  показущным  домом
Люсиль Гесслер, окруженным призовыми розовыми розами  "Баронесса  Ротшильд".
Мэгги надела льняной голубой ансамбль с оборчатой белой блузкой,  сложный  и
вычурный по сравнению со скромным девическим канифасовым платьем Иден.
   - Выше голову. Уж у тебя опыт в лавировании  среди  этих  чашек  побольше
моего, - сказала Мэгги, пока они шли к парадному крыльцу, на котором  елейно
улыбалась Люсиль.
   Чрезмерное радушие не скрывало  острого  любопытства,  сквозившего  в  ее
живых карих спаниэлевых глазках,  в  то  время  как  она  осматривала  обеих
женщин.
   - Я так  взволнована  уготованной  мне  ролью  представить  вас  обществу
Прескотта, миссис Маккрори. Вы просто обязаны нам поведать, как вам  удалось
покорить этого неуловимого негодника Колина.
   Мэгги, отделываясь полуответами, на ходу улыбаясь, завязывая одновременно
беседы с полудюжиной женщин в  шумной  гостиной  Гесслеров,  по  возможности
старалась включить в общий разговор и Иден. Мэгги ощущала неявную  ненависть
части женщин, которым представляли новую хозяйку "Зеленой короны".  Впрочем,
они были достаточно хорошо воспитаны, чтобы  не  обсуждать  вслух  бродившие
вокруг слухи.
   По мере того как Мэгги  принялась  расписывать  историю  о  знакомстве  с
Колином в прошлом году, во время его  деловой  поездки  в  Сан-Франциско,  в
комнате становилось все тише. К этому моменту в помещении находилось уже  по
крайней мере две дюжины леди, попивающих чаек  и  пробующих  выпечку  повара
Гесслеров,  умудрившегося  приготовить  непропеченные  птифуры  и  слойки  с
кремом.
   От парадного вестибюля не сводила глаз со спины Мэгги эффектная женщина с
иссиня-черными волосами в фуксиновом платье.  Бледное  лицо  было  столь  же
совершенной лепки, как у скульптур Микеланджело. И столь  же  холодным.  Она
двинулась  по  людной  комнате,  сопровождаемая   волной   шепота.   Женщина
остановилась перед Мэгги, изобразив на тонких губах улыбку, в то  время  как
серо-голубые глаза оставались холодными как лед.
   - Вы, должно быть, новая жена Колина. А я - Мария  Уиттакер.  Колин  и  я
были друзьями почти пятнадцать лет. Я не представляю, что  буду  делать  без
него, ведь мой муж умер два года назад.
   Итак, это та самая женщина, о  которой  меня  предупреждала  Идея,  кисло
подумала Мэгги, возвращая холодную, отстраненную улыбку.
   - Я разделяю скорбь о  вашей  потере,  миссис  Уиттакер,  -  сладкозвучно
сказала Мэгги.
   Она заметила, как Люсиль Гесслер теребит в руках носовой платок, так  что
даже оборка отрывалась.
   - Ваш брак явился полной неожиданностью для всех в Прескотте,  -  сказала
Мария, игнорируя насмешку Мэгги и продолжая в том же наступательном тоне.  -
И, насколько я знаю, Колин ни разу не упоминал о вас.
   - Мой муж, миссис Уиттакер, как вам должно быть известно  после  стольких
лет дружбы, - молчаливый шотландец, который советуется только сам с собой.
   -  В  самом  деле.  Я  так  сомневаюсь,  что  он  и  с  Иден  посовещался
относительно своих планов. - Она с насмешливой озабоченностью  обратилась  к
Иден:
   - Довелось ли тебе до венчания в Юме встречаться с твоей мачехой?
   Иден порозовела под взглядом всех, находящихся  в  комнате,  и  потерянно
стала отыскивать ответ на коварный вопрос, но тут вмешалась Мэгги:
   - Следует отметить, что Иден была поражена решением отца, как и  все  вы,
но только отнеслась к этому с гор