важно, какого цвета у нее глаза.
   Адриана созерцала торчащий из шкафа зад Каттера Мэтчета. Не самая удобная
поза для беседы. Она ничего и не сказала, несколько  удивленная  его  долгим
холодным взглядом - словно смотришь в огромные, гипнотизирующие глаза хищной
кошки, чьи сила и фация вызывают восхищение, но невольно наводят  на  мысль:
сейчас это чудовище тебя съест или подождет немного. Адриана поймала себя на
том, что разглядывает его, ожидая, пока закончится простукивание.
   Наконец он окончательно принял вертикальное положение.
   - Нашел! - Коротко кивнул он ей и спустился в холл, так  и  не  произнеся
больше ни слова.
   Адриана осталась стоять, постепенно  приходя  в  себя  от  этой  встречи.
Вернувшись из похода по магазинам,  она  увидела  его  фургон,  но  пришлось
побродить по дому, прежде чем обнаружила его в своей спальне. К тому времени
как она сошла вниз, он уже работал в кладовке - с ломиком наперевес атаковал
старые полки.
   Пока он стоял к ней спиной, Адриана окинула его  зорким  взглядом.  Шесть
футов, силен, как бык, - если можно доверять ощущению от одного  осторожного
прикосновения к спине. Плотно  сидящие  потертые  джинсы,  черная  футболка,
видно, пережила немало стирок.  На  поясе  -  набор  инструментов,  прочные,
высокие кожаные ботинки начищены до блеска.
   Настоящий мужчина - из тех, кто одинаково лихо  управляется  с  молотком,
винтовкой, лошадью и женщиной. Хорошее виски, прожаренный стейк, чувственные
блондинки. Полная противоположность представителям мужского  пола,  с  коими
она работает в банке, или приятелям Харви - те с религиозным рвением  следят
за содержанием холестерина и  никогда  не  выходят  из  дома  без  галстука.
Неожиданно для себя она облизнула пересохшие губы.
   - Так я пойду, перенесу продукты на кухню, - адресовала она реплику спине
и восприняла, как должное, отсутствие ответа.
   Все пакеты наконец разобраны, продукты разложены по местам. Тишину в доме
ничто не нарушает, кроме тихого хлопанья дверок шкафчиков и холодильника  да
ритмичного постукивания из кладовки.
   Адриана поймала себя на попытке ходить на цыпочках, чуть ли не сдерживать
дыхание. Вот уж нелепо! Этому человеку предстоит постоянно находиться в доме
еще две недели. Нечего притворяться, что его здесь нет.  Пусть  он  большой,
замкнутый, угрюмый, но это не повод не быть с ним вежливой.
   Она прошла в кладовку и остановилась в дверях: в  конце  концов,  это  ее
дом, и никакой громила с молотком ее не запугает.
   - Могу я вам чем-нибудь помочь? - вновь спросила она.
   Он взглянул на нее через плечо. В руке - доска  с  торчащими  гвоздями  -
настоящее средневековое оружие.
   - Вы сегодня остаетесь дома, миссис Родес?
   - Зовите меня Адрианой, пожалуйста, - улыбнулась она. - Я в отпуске.  Раз
уж в доме переустройство, самое время покрасить  стены  наверху  и  заняться
весенней уборкой. Мы ничего не красили с тех пор, как сюда переехали.
   Он смотрел на нее, не мигая.
   - Так что, если я вам понадоблюсь,  куда-то  сбегать,  просто  помочь,  -
зовите.
   Его темные глаза, как и вначале, были непроницаемы. Она изучала его  лицо
так же внимательно,  как  он  -  ее.  Темные  волосы  острижены  по-военному
коротко, кое-где уже пробивается седина. Из-за коротких волос глаза  кажутся
глубже, взгляд вызывает необъяснимое беспокойство... Тяжелые  брови,  прямой
нос, квадратный подбородок. Обычно такие лица  в  фильмах  про  мафию.  Губы
кривятся в улыбке  -  нет,  скорее,  ухмылке.  Неясно  только,  к  кому  она
относится - к себе, а может быть, ко всему миру  вообще...  Как  бы  там  ни
было, не слишком симпатичное выражение.
   Впрочем, Адриана привыкла общаться не с самыми приятными людьми - в этом,
в сущности, и со стоит ее работа. Как инспектор по займам, она  сталкивается
с ними ежедневно. Все, что надо делать в таких  случаях,  -  это  улыбаться,
всегда. Чем более неприятными они становятся, тем вежливее ты улыбаешься.
   Все свое детство она видела, как это  делает  мать.  Бланш  каждый  вечер
улыбалась. Особенно в  те  жаркие,  душные  ночи  в  Атланте,  когда  воздух
пропитан влагой так, что его приходилось буквально пропихивать в легкие. Чем
сильнее отец пил, тем шире улыбалась Бланш, тем беспечнее был ее  смех.  Она
брала дочь и уходила в другую комнату, тщательно  запирая  за  собой  дверь.
Играла с ней в куклы или в сказочную принцессу.
   Так что Адриана обаятельно улыбнулась и улыбалась до тех пор, пока Каттер
не откликнулся:
   - Я дам вам знать, если что-то понадобится.
   - Вот и хорошо.
   Он поднял ломик и принялся за работу - на его  взгляд,  очевидно,  беседа
была  окончена.  И  Адриана  вдруг  почувствовала  облегчение.  Не  обращая,
насколько возможно, на него внимания, она собрала все для предстоящей уборки
и приготовилась отдраить гостиную.
   Теперь она не успокоится, пока не смоет каждый отпечаток пальца  Харви  с
мебели, не подберет каждый клочок бумаги, выпавший у  него  из  кармана.  Не
пропылесосит то место, где сидел полицейский, задававший множество вопросов,
и тот отвратительный тип  из  страховой  компании.  Все  эти  подозрительные
взгляды, недоверие в глазах, пока она  пыталась  доказать,  что  понятия  не
имеет, о чем они все говорят. Ничего она не знает о  двадцати  пяти  тысячах
долларов, никогда не видела этих денег, даже не слышала  о  них,  вообще  не
знала, что они существуют. Поскорее бы все это прекратилось...
   Начала  она  с  пола:  чисто  его  вымела.  Потом   сдвинула   мебель   и
пропылесосила под ней. Сняла шторы, картины со стен, протерла листья живых и
искусственных растений  -  ничего  не  упустила.  Три  часа  мыла,  скребла,
полировала, пока гостиная не засияла в  лучах  солнца,  лившихся  в  комнату
через незанавешенные, сверкающие окна. И все  это  время  ни  на  минуту  не
забывала, что в  соседней  комнате  Каттер  Мэтчет  разбирает  на  части  ее
кладовку.
   Как раз решила сделать перерыв и выпить кофе, когда с той стороны донесся
вибрирующий звук. Кажется, с ее домом происходит  нечто  серьезное.  Адриана
заглянула туда: все  полки  разобраны...  А  помещение-то  больше,  чем  она
ожидала. Каттер чем-то  вроде  отбойного  молотка  пробивает  дыру  в  полу.
Линолеум под ногами заметно вибрирует... Наконец он снял палец с кнопки. Шум
затих не сразу, еще несколько секунд по  дому  носилось  потревоженное  эхо.
Тогда он снял с пояса молоток и  резко  ударил  по  полу  -  ровный  квадрат
вывалился и скрылся под полом.
   - Мистер Мэтчет, не хотите ли кофе? Он взглянул на нее снизу вверх, и она
вдруг поняла - сейчас откажется. Очевидно, она ему не  по  нраву,  и  он  не
хочет кофе - просто не желает иметь с ней ничего общего. Лицо у  него  стало
замкнутым, темные глаза - еще более непроницаемыми, он кивнул.
   - Спасибо, было бы  неплохо.  И  зовите  меня  Каттер.  Адриана  занялась
приготовлением кофе, а Каттер уселся за стол. Она  села  напротив,  заметив,
как напряженно и неестественно он сидит - большие руки с  широкими  ладонями
неподвижно лежат на столе.  Зря  она  поддалась  импульсу  и  попросила  его
присоединиться к ней. Надо же, как внезапно он передумал... И о  чем  с  ним
говорить в эти десять минут?.. Каттер, однако, взял ход беседы в свои руки.
   - Ваш муж, Харви Родес, он, случайно, не бухгалтером был?
   - Да, бухгалтером.
   - Один мой приятель рекомендовал мне его в  прошлом  году,  когда  пришло
время платить налоги. Сожалею о том, что с ним произошло.
   - Спасибо.
   - Должно быть, вам нелегко пришлось. У одной моей приятельницы тоже  умер
муж. У него не было страховки. Так она до сих пор не может оправиться. -  Он
сделал паузу. -  Но  мне  кажется,  вы  хорошо  справляетесь.  Даже  затеяли
переустройство. Получили страховку?
   У Адрианы задрожали губы, она поспешно отпила кофе. Харви вел свои  дела,
не советуясь с ней. Она понятия не имела, что  надо  платить  по  закладным,
пока не начала разбирать бумаги после его смерти. Да еще колледж Лизы. И все
- на один ее небольшой заработок и  деньги  на  счете  в  банке  -  довольно
скромные сбережения. На прошлой неделе, когда с  замиранием  сердца  открыла
присланный по почте контракт Каттера, у нее сжало горло при взгляде на сумму
под линией: этот проект съест большую часть ее денег.
   - Да, у нас все благополучно, - ответила она, не собираясь обсуждать свои
финансовые проблемы с  этим  человеком.  И  со  всей  возможной  вежливостью
произнесла:
   - Уже почти время ланча. Приготовить вам что-нибудь? Сандвич, например?
   Значит, ей не так уж нравится сидеть с ним  за  чашечкой  кофе.  Немногие
женщины в такой ситуации старались бы защитить мужа, не оставившего им  даже
страховки. Скорее уж сами рассказали бы  об  этом,  заливаясь  крокодиловыми
слезами в надежде, что он снизит цены на свои услуги из сочувствия к  бедной
вдове.
   Но наша южная красавица - не такая. Каттер все старался не замечать,  что
сердце замирает  всякий  раз,  как  ее  янтарные  глаза  встречаются  с  его
взглядом. Слишком памятны ему голубые кукольные глаза Марши - тоже светились
невинностью, пока она прятала бутылку под подушкой и любовника под кроватью.
У Адрианы Родес нежный голос, волосы цвета меда, прекрасные  глаза,  но  под
этой  приятной  внешностью  вполне  может  скрываться   маленькое   жестокое
сердечко.
   - Нет, спасибо, - ответил он, помня, что в кармане джинсов все еще  лежит
ключ от дома.
   Открылась дверь в холл, и вошли девочка-подросток,  одетая  в  черное,  и
приятного вида дама.
   - Я голодна как волк. Обед готов? - сразу осведомилась девочка.
   - Сейчас будет, - успокоила ее Адриана. - Лиза, познакомься - это Каттер.
Каттер, - моя дочь Лиза, моя мать Бланш Монро.
   Он встал, пожал девочке руку - светлые, почти белые  волосы,  веснушки  и
крупное сложение: в отца пошла. Потом повернулся к сопровождавшей ее даме  и
тоже пожал ей руку. Эта женщина из  тех,  кто  каждую  секунду  сражается  с
временем и гораздо чаще выигрывает, чем  проигрывает.  Каттер  определил  ее
возраст как пятьдесят с небольшим. Выглядит едва ли старше, чем на сорок,  -
скорее всего, благодаря огромной работе и регулярным подтяжкам.
   - Рад познакомиться. Вы как-то связаны с "Монро риэлти"?
   - О да! - Пожатие прохладной, крепкой руки.
   - Ваш логотип теперь можно встретить  повсюду.  Игривые  улыбки,  которые
Бланш ему  расточала,  тут  же  погасли,  глаза  обрели  деловое  выражение,
оценивая потенциального клиента.
   - А вы ищете новый дом?
   - Нет, только не сейчас.
   Речь Бланш выдавала южанку, а  вот  Лиза  усвоила  арканзасский  выговор.
Каттер в свое  время  потратил  полгода,  пытаясь  избавиться  от  подобного
говора.
   - Что ж, когда решитесь,  не  забывайте  обо  мне,  -  смирилась  она.  -
Уверена, что подберу вам то, о чем вы мечтали.
   Значит, у бабуси под безупречным  маникюром  острые  коготки.  На  данный
момент Каттер копил информацию. Еще рано решать, что важно, а что нет, и  он
просто запоминал все происходящее, начиная от фраз и кончая выражениями лиц.
Только так,  по  частям,  можно  сложить  картину  и  узнать,  что  стало  с
потерянными деньгами.
   - Дорогая, вижу, ты уже начала заниматься уборкой. -  Бланш  налила  себе
кофе. - Это  так  утомительно.  Я  не  забыла,  что  обещала  помочь,  но..,
понимаешь, только-только сделала маникюр. И вообще, никак не пойму -  почему
ты проводишь отпуск подобным образом?
   - Я же говорила тебе, мам, помощь мне не нужна.
   - А я сама уберу свою комнату, - вставила Лиза. - Хотя мои друзья  обычно
не так проводят выходные, можете мне поверить.
   Каттер оглядел  кухню,  стараясь  охватить  взглядом  всех  трех  женщин.
Внезапно он почувствовал тоску по старым добрым временам: прокуренные  бары,
пароли, зашифрованные сообщения, сверкающие лимузины,  бесшумно  выплывающие
из тумана... Он вздохнул и расстегнул ремень с инструментами, затаив  черные
мысли против Джонатана Раунда и его страховых  дел.  Можно  отправляться  на
обед тихо и спокойно - сегодня он не намерен продолжать возню с кладовкой.

Глава 2

   Каттер налил соуса в кратер, проделанный им в  целой  горе  картофельного
пюре.
   - Так что, если покрыть пол под ванну медью  слоем  три  четверти  дюйма,
придется потом сверлить балки. - Он протянул руку, точно так же налил  соуса
в тарелку  отцу  и  аккуратно  поставил  соусницу  в  красивых  розочках  на
скатерть.
   - Иногда так и приходится поступать. -  Питер  Мэтчет  терпеливо  ожидал,
пока жена нарежет ростбиф на мелкие кусочки и повяжет ему салфетку.  -  Надо
только обить балки фанерой, и все в порядке.
   - А для кого это ты делаешь  ванную,  дорогой?  -  поинтересовалась  Мэри
Мэтчет, склонившись над тарелкой мужа.
   - Ее  зовут  Адриана  Родес,  работает  в  банке.  Муж  недавно  погиб  в
автокатастрофе.
   - Что ж, очень печально. - Мать подняла глаза  на  сына.  Взгляд  -  сама
невинность  за  стеклами  очков  в  тонкой  позолоченной   оправе.   -   Она
хорошенькая?
   - Угу-у...
   - А сколько ей лет?
   - Моложе меня.
   - А тебе нравится ее дочь? Она...
   - Мэри!
   - Мама!
   Мужчины одновременно положили конец потоку вопросов. Каттеру не хотелось,
чтобы мысли матери принимали такое направление, но разве ее остановишь...  В
этот вечер его мысли тоже не раз обращались к  Адриане  Родес  -  трудно  не
вспоминать эти огромные золотисто-медовые глаза и светлые волосы, и...
   "Забудь!" - приказал он себе и занялся едой. Ему и раньше кружили  голову
хорошенькие девушки. У него на счету два скоропостижно  скончавшихся  брака.
Все, хватит! Больше ему неинтересно.
   - Я просто рада, что ты нашел работу, вот и все, - попыталась оправдаться
Мэри, садясь за стол. -  Говорила  на  днях  с  твоим  братом.  Знаешь,  его
назначили старшим менеджером целого супермаркета.
   - Да, ты уже сообщила об этом.
   - Том работает семь лет, давно пора дать ему  собственный  отдел.  Сейчас
особенно кстати - Люси снова беременна. Клянусь, я всегда считала,  что  ему
надо работать в магазине - ведь он кормит столько ртов. - Мэри  взяла  вилку
мужа и помогла ему сжать скрюченные пальцы. - В общем, я  сказала  ему,  что
раз уж у него хорошо идет работа, так задержись там надолго...
   - Мам, сколько раз я тебе говорил, что никуда  не  собираюсь  уезжать.  -
Голос Капера звучал ласково - не раз уже это проходили. - Вернулся два  года
назад.
   - Господи, так давно? Два года... Боже, Боже! - Мэри встряхнула салфеткой
и постелила ее на колени, прикрывая платье в розочках, почти таких  же,  как
на соуснице. - Когда ты в последний раз оставался  на  одном  месте  по  два
года? В том городе в Германии, где стена, да?
   - В Берлине, Мэри, ну как ты не можешь запомнить, - проворчал отец.
   - Конечно, Берлин, знаю - просто название выскочило из головы.
   Каттер улыбался - как  хорошо  сидеть  с  ними  за  ужином,  слушать  эти
разговоры... Он очень скучал по родителям в те годы, что провел  в  Берлине,
Праге, Варшаве и  Москве.  Мать  поседела,  стала  рассеянной,  но  все  еще
готовит, как ангел, одевается, как Джун Кливер, и живет для внуков - теперь,
когда он сам и его брат выросли.
   Отец выглядит, как всегда, - худощавый,  с  угольно-черной  шевелюрой,  в
брюках и рубашке неизменного цвета хаки  -  постоянная  его  форма,  сколько
Каттер себя  помнит.  Изменились  только  глаза  -  ввалились,  будто  желая
спрятаться - годы боли очертили вокруг них глубокие морщины. И еще, конечно,
руки.
   Каждый раз, когда Каттеру приходилось что-нибудь чинить, неважно  -  джип
или крошечный часовой механизм, - он  вспоминал  эти  руки.  Отец  постоянно
держал  на  видном  месте  отвертку  и  то  и  дело  что-то  чинил:  тостер,
велосипедную цепь... Он всегда знал, как сделать, чтобы старая  печка  снова
заработала. Большие, сильные руки  терпеливо  извлекали  занозы  из  грязных
мальчишеских пальцев. Эти ласковые, любящие руки могли починить для  Каттера
весь мир.
   И сам он, гуляя по старым аллеям древних европейских столиц,  думал,  что
тоже способен  что-то  исправить,  починить  -  изменить  мир,  сделать  его
лучше... Внезапно мясо у него во рту потеряло  вкус,  стало  пустым.  Взгляд
опустился  на  скрюченные  пальцы  отца  -  распухшие   суставы,   настолько
измученные артритом, что он не в  состоянии  держать  отвертку,  не  то  что
пользоваться ею. Такие  же  бесполезные,  каким  оказался  и  он  со  своими
мечтаниями на старых аллеях.
   - Я рада, что Каттер теперь дома - здесь он и нужен, -  молвила  мать.  -
Знаешь, милый, отец и я не становимся моложе.
   - Говори за себя, старушка, у меня еще есть порох в пороховницах. -  Отец
иронично приподнял бровь. - Вообще-то я посматриваю на эти тренажеры: если с
ними заниматься, можно за шесть недель приобрести стальные  мускулы.  Каждый
день по телевидению шоу. Стальные мускулы, представляешь?
   - Ну, если тебе это нужно, так ладно, - фыркнула Мэри и опустила вилку. -
Но я хотела поговорить с Каттером о... - Мэри заколебалась.
   Каттер перестал есть, его охватило беспокойство.
   - О чем, мам?
   - Знаешь, для меня и твоего отца все становится слишком трудно.
   - Мэри, сейчас не время обо всем этом говорить.  Дай  мальчику  поесть  в
тишине и спокойствии.
   - Возьмем, к примеру, этот дом. Сарай пришел в  запустение  и  в  прошлом
году рухнул, я просто не могла поддерживать его в нормальном состоянии.  Вот
о чем я говорю.
   - Знаю и буду рад помочь восстановить его, - ответил Каттер. -  Ты,  мам,
составь список, что тебя беспокоит. Со следующей недели  начну  разбираться,
ладно?
   - Очень мило с твоей стороны, дорогой, но отец и я думали о том, чтобы...
   - А что у нас на десерт? - прервал ее Питер  с  такой  поспешностью,  что
Каттер удивился - кого он хочет обмануть? - Весь день чуял  запах  яблочного
пирога.
   Мать улыбнулась с видимым напряжением и отодвинула свой стул.
   - Том утром принес яблок,  забраковали  в  магазине,  -  с  гнильцой,  но
вкусные, спелые. - Поднялась и пошла на кухню.
   Очевидно,  отец   выиграл   этот   раунд.   Каттеру   оставалось   только
догадываться, из-за чего, собственно, разгорелся бой.  Он  ел  пирог  и  все
посматривал на родителей с  растущим  беспокойством:  что  еще  за  тайны  в
собственном доме?
   Адриана сама предложила помощь в разъездах, и Каттер на следующее же утро
решил отправить ее на склад стройматериалов на  другой  конец  города.  Путь
через весь город и обратно займет не менее двух часов,  а  он  тем  временем
завершит поиски в спальне - пока она не начала там генеральную уборку.
   Каттер никогда не видел, чтобы кто-то так  убирался:  словно  за  уборкой
стоит какая-то иная, темная цель - словно выполняется важная миссия.
   Когда он услышал, что подъехала ее машина, уже перевалило за полдень.  Он
облазил все пыльные закоулки -  никаких  денег,  кроме  десятицентовика  под
кроватью.
   - Привезла вам обед. - Адриана сунула голову в кладовку. - Ого, да вы уже
установили ванну! Здорово смотрится!
   - Как и это. Спасибо. - Каттер указал на пакет у нее у руках  -  из  него
выглядывали золотистые ломтики поджаренной картошки.
   Да она и сама выглядит.., тоже здорово смотрится.  Ему  понравилось,  как
футболка облегает ее стройную фигуру, а хлопковые шорты обтягивают бедра.
   - Не за что.
   Этим утром Адриана старалась быть с ним еще вежливее  обычного,  говорить
как можно дружелюбнее, но очевидно, что ей неуютно. Вчера  она  застала  его
врасплох, и он был угрюм от  отвращения  к  себе  и  привлекательности  этой
женщины. Но сейчас он спокоен и собран. Красивые женщины  обычно  становятся
лучшими агентами. Вы смотрите на них, дотрагиваетесь - и  тут  же  забываете
обо всем. Каттер слишком хорошо знал об этом их свойстве и приготовился быть
приятным собеседником - самым милым и благожелательным сантехником в  штате.
Они поболтают, она расскажет ему кучу всякой всячины, словно лучшему другу.
   Пока Каттер мыл руки в кухо