иткой Франции и тогда неизвестно, захочет ли вообще  оказавшаяся  в
ее теле тетка возвращаться куда-то! Найди себе какое-нибудь  развлечение
сам.
   - Не волнуйся за меня, брат, - заботливо произнес  демон  утонченного
разврата. - Я не доставлю тебе никаких хлопот.
   С этими словами Астарот поклонился и шикнул на Саллоса и  Бальберита,
которые напряженно  переругивались  из-за  того,  что  демон  мгновенной
роковой любви вымазал черта бриолином.
   - Прошу прощения, - демон утонченного разврата  еще  раз  поклонился,
схватил обоих своих спутников за шкирки и элегантно вылетел  в  каминную
трубу.
   Когда они оказались на крыше, Бальберит, в порыве чувств, вцепился  в
плащ Астарота и завопил:
   - Получилось! Получилось!
   - У вас были какие-то сомнения? - иронично спросил демон  утонченного
разврата. - Будьте уверены, теперь мой простодушный кузен  сделает  все,
чтобы эта девица и Полиньяк никогда не нашли друг друга.
 
4. Крадеж и добыча бриллиантов 
 
   Трактир "Три жареных рыбы" располагался на улице  Кассель.  Заведение
это славилось удивительной чистотой - в нем ежедневно мыли столы и  пол.
Кроме того, еду подавали в хорошей, начищенной посуде,  а  продукты,  из
которых готовились кушанья, всегда были свежими. Благодаря  всему  этому
"Три жареных рыбы" приобрели отличную репутацию. Сюда  не  пускали  кого
попало.
   Все посетители были из разряда постоянных.
   Граф де Полиньяк появлялся в этом  трактире  почти  ежедневно,  когда
хотел поесть - и  только.  Когда,  однажды,  Кристоф  заметил,  что  его
светлость могли бы вообще не  тратиться  на  еду,  а  питаться  у  своих
любовниц, Максимилиан обвинил его в отсутствии наблюдательности.
   - Дорогой друг, разве ты не понимаешь, что при этих встречах я  трачу
больше энергии, чем могу восполнить предлагаемой мне  там  пищей?  Кроме
того, получая "маленькие залоги любви" (бриллианты,  лошадей,  мебель  -
примеч. автора), глупо портить впечатление о себе, требуя миску супа.
   Учитывая масштабы "востребованное(tm)" графа  де  Полиньяка,  энергии
ему  требовалось,  ну  очень  много!  Поэтому  в  "Трех  жареных  рыбах"
Максимилиан всегда был желанным и дорогим клиентом.
   Только завидев в дверях исполинскую фигуру молодого человека,  хозяин
трактира выскочил  из-за  стойки  и  приветствовал  Максимилиана  низким
поклоном.
   - Добрый день, ваша светлость! А я как чувствовал, что сегодня  вы  к
нам заглянете!
   Ваши любимые телячьи отбивные с  кровью,  утка  в  сухарях,  молочный
поросенок с хреном! Матильда приготовит для вас нежное пюре с  гренками!
Еще есть ваш любимый острый суп в горшочках!
   - Здравствуй. Пьер, - его светлость сел за свой любимый столик  возле
окна. - Тащи все, но сначала вели подать  кувшин  бордо  и  какой-нибудь
закуски, мы умираем с голоду.
   - Должно быть, версальские красотки сегодня ночью не знали  покоя?  -
хозяин подмигнул де Полиньяку и бросился на кухню, наполнять тарелки для
дорогого гостя.
   - У вас задумчивый вид, хозяин, - заметил Кристоф, внимательно  глядя
на молодого графа. - Вы все думаете об этой Франсуазе де Пуатье?
   - Естественно, я о ней думаю, Кристоф! - неожиданно разозлился тот. -
Как я могу думать о чем-то другом!
   - Святая Магдалина, - слуга покосился на своего  хозяина.  -  Впервые
вижу, чтобы женщина привела вас в такое состояние! Сдается мне, что дело
тут не только в родовом замке...
   Максимилиан задумчиво посмотрел на Кристофа.
   - У нее был такой странный взгляд, - Сказал граф  удивленно  и  почти
мечтательно.
   Слуга присвистнул.
   - Не верю своим ушам! Ваша светлость!
   Неужто Амур, наконец-то, поразил и ваше неприступное сердце?!
   Де Полиньяк будто не слышал, он смотрел на Кристофа и в то же  время,
куда-то мимо вето.
   - Я никогда  не  видел  у  женщины  таких  глаз...  Такого  странного
выражения. Как бы тебе это  объяснить?  Мне  приходилось  встречаться  с
девственницами, но все они были словно подточенные червем яблоки.  Когда
снаружи плод еще сочный и свежий, а внутри уже изгрызен этим  паразитом.
Их девственность казалась маской прекрасной  девушки  на  лице  глубокой
старухи! Быть может они никогда и не были еще близки с  мужчиной,  но  в
мечтах своих уже пережили все виды разврата. Но Франсуаза! Я увидел в ее
глазах подлинную девственность! Понимаешь?
   Кристоф смотрел на своего хозяина и усиленно моргал. Он никак не  мог
поверить,  что  действительно  слышит  то,   что   слышит.   Максимилиан
вдохновенно продолжал:
   - Вначале, увидев ее смятение, я подумал, что она такая же  как  все,
потому что ее вздох, румянец на щеках, ясно  говорили  о  том,  что  мое
появление было ей приятно, а сама моя персона вызвала глубокое волнение,
но затем!
   Я понял, что о моих подвигах в свете ей  или  не  известно,  или  она
равнодушна к таким историям.  Понимаешь,  Кристоф?  Впервые  я  встретил
женщину, которая увидела во мне не только ожившие  мемуары  Казановы,  а
человека!
   Она смотрела и оценивала меня как человека!
   Мужчину, незнакомого ей, но симпатичного!
   Франсуаза отвергла меня без всякой картинности или  желания  казаться
лучше, чем она есть  на  самом  деле.  В  этом  не  было  никакой  игры,
жеманства и кокетства! Она отвергла меня  так,  как  порядочная  девушка
должна отвергать незнакомого, навязчивого ловеласа.
   - Разбила фаянсовый предмет о вашу голову? - уточнил  Кристоф,  глаза
которого становились все больше и больше, а моргания все чаще и чаще.
   - Неважно, что она разбила! При чем тут фаянс? Главное - то, как  она
на меня смотрела! Я видел, что понравился ей! Но в то же время,  гада  я
повел себя недостойно... Да, знаю, в обществе такое поведение осуждается
только формально, на деле же, этикет  предписывает  оказывать  дамам  из
высшего общества подобные знаки внимания! Но, Кристоф,  в  глубине  души
каждый сознает, что это порочно, недостойно благородного человека!
   Франсуаза же  была  искренна  в  своем  возмущении!  Я  действительно
оскорбил ее! И знаешь, что это значит? - граф вопросительно посмотрел на
слугу, - - Это значит,  что  вы  останетесь  без  родового  замка,  ваша
светлость, - скривил губы Кристоф.
   - Нет! Это означает, что я встретил ту женщину, о которой мечтал  всю
жизнь  и  уже  отчаялся   ее   найти!   Женщину,   сохранившую   чистую,
незапятнанную душу! Я хочу на ней жениться, Кристоф.
   На мгновение слуге показалось, что его светлость шутит,  но  глядя  в
горящие глаза хозяина,  Кристоф  понял,  что  дело  принимает  серьезный
оборот.
   - Но она  же...  Она  ведь...  -  слуга  замялся.  -  Его  Величество
уничтожит вас! Вы ведь не можете перейти дорогу королю!
   - Мне кажется, я знаю, кто нам поможет, - заговорщицким тоном  сказал
его светлость.
   Кристоф задумался, потом прикрыл ладонью рот.
   - Нет! Она никогда не согласится!
   - У нее просто не будет другого выхода, - пожал плечами граф и поднял
вверх кубок. - Выпьем за наш успех, мой дорогой друг!
   - Но... Вам не кажется,  что  сначала  нужно  узнать,  согласится  ли
Франсуаза де Пуатье стать вашей женой? - Кристоф склонил голову набок. -
Не  каждой  девушке  выпадает  шанс  стать  официальной  фавориткой  Его
Величества, может быть, она предпочтет короля.
   - Нет, Кристоф, нет, - Максимилиан улыбнулся. - Я знаю,  что  она  не
такая, и я знаю, что она влюбилась в меня с первого взгляда!
   - Он сошел с ума, - слуга поднял стеклянный  взгляд  на  подоспевшего
Пьера с тарелками.
   - Это ничего, главное, чтобы аппетит его светлости остался прежним, -
философски заметил трактирщик, расставляя тарелки с холодной  осетриной,
устрицами  и  ароматной  бужениной.  -   Обыкновенно,   радости   сердца
заставляют забывать о радостях желудка.
   - Не волнуйся, дружище! - хлопнул его по спине граф де Полиньяк. -  Я
чувствую волчий голод и вряд ли когда-нибудь утрачу аппетит.
   - Это, ваша светлость, самое главное, - очень серьезно заметил  Пьер.
- Ежели человек на самом деле влюблен, то думает о том, как бы  продлить
свое счастье, а значит, хорошо  кушает  и  спит.  Сами  подумайте,  если
ответное чувство у дамы вспыхнет и случится это неожиданно, то на что же
будет годен голодный и не выспавшийся кавалер? Я думаю так -  влюбленный
мужчина должен питаться усиленно и самыми лучшими продуктами, так как  в
случае успеха ему понадобится очень много сил, очень.
   Трактирщик многозначительно посмотрел  на  графа  де  Полиньяка.  Тот
расхохотался.
   - Я понял тебя, Пьер, давай тащи сюда устриц, карамель  с  орехами  и
разного мяса с горчицей - сегодня у тебя будет хорошая выручка!
   - Вот это я понимаю, ваша светлость, - ответил  трактирщик,  -  сразу
видно, что влюблены вы не на шутку и с серьезными намерениями. Матильда!
Устриц!
 
*** 
 
   Ариадна Парисовна сидела за ночным столиком напротив  огромного  ложа
"кандидатки в  официальные  фаворитки",  раскладывая  большие  старинные
карты таро. Утомленная Вера Николаевна, обхватив коленки,  наблюдала  за
процессом гадания. Мадам Савина раньше  вообще  не  верила  ни  в  какие
предсказания, ни в какие индивидуальные гороскопы и прочую "хиромантию",
но после случившегося сегодня...
   - Ну, что там? - то и дело нетерпеливо  спрашивала  Вера  Николаевна,
вытягивая вперед шею и пытаясь понять, что обозначают  странные  рисунки
на глянцевой черной поверхности карт.
   - Подожди, - отмахивалась потомственная ведьма, незаметно переходя  с
мадам Савиной на "ты".
   Не так-то просто, знаете ли,  видеть  перед  собой  шестнадцатилетнюю
красотку, и при этом осознавать, что  это  сорокатрехлетняя  учительница
музыки. Единственное, что роднит эти две реинкарнации  одной  и  той  же
души - полное отсутствие опыта в интимных отношениях с  мужчиной.  Хотя,
насчет последнего Ариадна Парисовна невольно улыбнулась. Похоже, что  за
сегодняшний день мадам Савина узнала о сексе больше,  чем  за  всю  свою
жизнь.
   Вера   Николаевна   напряженно    следила    за    мимикой    госпожи
Эйфор-Коровиной,  пытаясь  угадать,  что  пророчат  карты,  но  на  лице
потомственной ведьмы ясно читалась одна растерянность.
   - Ну, что там?! - снова нетерпеливо заерзала мадам Савина.
   - Непонятно... - вздохнула ведьма и вытащила  из  складок  свой  юбки
хрустальный шар.
   Держа сей  предмет  на  ладони,  Ариадна  Парисовна  некоторое  время
напряженно в него всматривалась, но от  этого  недоумение  потомственной
ведьмы только росло.
   - Ничего не понимаю, - пробормотала, наконец, госпожа  Эйфор-Коровина
и уставилась на мадам Савину.
   - Ну что там?!! - Вера Николаевна даже подпрыгнула.
   - Помнишь нахала, который приперся к обеду? - спросила  потомственная
ведьма.
   - Которому кастрюлю на уши одели? - хохотнула мадам Савина.
   - Угу, - кивнула ведьма.
   Вера Николаевна внезапно посерьезнела, опустила голову, поджала  губы
и  начала  нервно  теребить  подол  своей  абсолютно  прозрачной  ночной
рубашки.
   - Кошмар! Никогда в жизни не видела  подобного  хама!  -  выдала  она
через несколько секунд, но дрожащий голос и улыбка, то и дело вылезающая
из-под маски возмущения, выдали мадам Савину с головой.
   Ариадна Парисовна закрыла глаза, повернула голову в  другую  сторону,
открыла глаза и снова взглянула на Веру  Николаевну.  Та  изо  всех  сил
хмурила брови и сжимала губы, но их уголки все  равно  ползли  вверх,  а
глаза сверкали как пульсары средней величины.
   - Понятно, - протянула потомственная ведьма.
   Положив ладони на стол,  она  некоторое  время  барабанила  пальцами,
задумчиво глядя на Веру Николаевну.
   - Что понятно? - переспросила мадам Савина, уже  не  пытаясь  согнать
улыбку, распластавшуюся на ее лице от уха до уха.
   - Он и есть избранник! Блин... - воскликнула потомственная ведьма.
   - Этого  не  может  быть!  -  Вера  Николаевна  изобразила  картинное
возмущение. - После того, что он устроил сегодня, между нами  ничего  не
может быть!
   И мечтательно уставилась куда-то вверх, покачиваясь вперед-назад.
   Ариадна  Парисовна  и  без   чтения   мыслей   смогла   бы   детально
реконструировать кино,  проплывающее  в  данный  момент  в  голове  Веры
Николаевны. Она, гордая и  неприступная,  прогуливается  по  прекрасному
саду и вдруг, перескакивая через живые изгороди и топча лужайки, невесть
откуда, появляется разгоряченный конь, а  на  нем  граф  де  Полиньяк  с
огромным букетом. Этот букет  молодой  человек  швыряет  к  ногам  мадам
Савиной, бухается перед ней на колени и молит о  прощении,  говоря,  что
влюблен и жизни  без  прекрасной  Веры  Николаевны  не  видит.  Она  ему
конечно: "Подите прочь! Негодяй! Как  вы  смеете!  После  того,  что  вы
натворили!
   После того, как осмелились оскорбить меня в присутствии  матери!".  А
он: "Я убью себя, если вы  меня  отвергнете!".  Это  продолжается  около
получаса. Мадам Савина попытается бежать,  он  ее  догонит,  схватит  за
плечи,  резко  развернет  к  себе  и,  будучи  не  в  силах  сдержаться,
запечатлеет на ее губах страстный поцелуй...
   В следующую секунду потомственная  ведьма  вздрогнула  и  покраснела.
Дальнейшее чтение мыслей мадам Савиной  могло  бы,  пожалуй,  и  герцога
Шуазеля  вогнать   в   краску!   Пунцовая   от   "прочтенного"   госпожа
Эйфор-Коровина вылетела из спальни Веры Николаевны и поспешно  затворила
за собой двери.
   - Интересно, где она все это  видела?  -  пробормотала  потомственная
ведьма.
   Ситуация сильно напомнила песню одной панковской группы:
   - Бань, о чем ты думаешь?
   - Оль, о чем и ты.
   - Ой, какие пошлые у тебя мечты!
 
*** 
 
   Его Величество сразу после утренней аудиенции с Вольтером, потребовал
к  себе  придворный  оркестр.  Философ  вышел   от   короля   совершенно
счастливым.  Во-первых,  присутствовать   при   утреннем   туалете   Его
Величества доступно лишь  немногим  избранным  ,  а  во-вторых,  Асмодей
сдержал свое обещание.
   В  результате  беседы  на  пальце  у  философа  оказался  королевский
перстень с изумрудом, который можно сбыть банковскому дому  Неккеров  не
меньше, чем за триста тысяч ливров.
   Придворный  оркестр  явился  в  полном  составе  и  грянул  "Любовный
напиток", ариозо, написанное специально для короля. Его  Величество  мог
вытянуть только две ноты - "до" первой октавы и "до-диез" той  же  самой
первой октавы. Неизвестный композитор умудрился построить соло  из  этих
двух нот и богатый  полифонический  аккомпанемент,  который  оттенял,  а
местами и перекрывал это соло таким образом, что неискушенному слушателю
партия солиста могла бы даже показаться интересной.
   Луи XV пропел два куплета, затем устал и велел оркестру убираться.
   - Герцога Шуазеля  ко  мне!  -  крикнул  король  и  предоставил  свою
лысеющую голову в распоряжение кудесника Дессанжа.
   В следующую секунду специально обученный  лакей  стрелой  бросился  в
конюшню, где днем и ночью держали оседланных лошадей. Там он прокричал:
   - Герцога Шуазеля к Его Величеству!
   Из кучи сена моментально выскочил гонец. На ходу застегивая брюки, он
подбежал к лошади, запрыгнул на нее, сорвал с крюка шляпу  и  с  криком:
"Дорогу! Дорогу!" галопом поскакал во дворец герцога  Шуазеля,  сообщить
волю Его Величества.
   Следом за гонцом из  сена  появилось  широкое,  раскрасневшееся  лицо
какой-то женщины, которая тяжко вздохнула и начала  застегивать  рубашку
на необъятной груди.
   - Эх, и так каждый раз, - проворчала она с досадой.
   Его  Величеству  требовалось  кого-нибудь  позвать  никак  не  меньше
двадцати раз в день.
   Как правило, через полчаса король уже забывал, кого  он  пригласил  и
зачем. Примчавшиеся  в  мыле  придворные,  встречали  изумленный  взгляд
монарха, который в лучшем случае говорил:
   - Что так долго?!
   А в худшем заявлял, что уже передумал и послал за другими.
   Однако день начался особенно. Король, буквально места себе  найти  не
мог, бегая из угла в угол и бесконечно глядя в  окно.  Было  видно,  что
беседа с Вольтером возбудила Его Величество до крайности.
   - Вы сегодня особенно прекрасны, сир, - пропел Дессанж,  а  про  себя
проклял повышенную вертлявость Его Величества.
   - Я хочу, чтобы сегодня ты придал мне особенный, величественный  вид,
так чтобы дух захватывало! - воскликнул король.
   - Значит, как  всегда,  сир?  -  вежливо  уточнил  кудесник  пудры  и
расчески.
   - Да, можно только румян побольше, я что-то бледен, - Его  Величество
оттянул нижние веки и внимательно посмотрел на белки  своих  глаз.  -  И
глаза какие-то желтые...
   Дессанж изобразил фонтан восхищенных жестов, при этом умудрившись  не
выронить ни расчески, ни щипцов.
   Сын  местного  парфюмера,  Дессанж  рано  проявил  свои  таланты.   В
двенадцать лет смышленый мальчишка догадался использовать  для  причесок
каркасы из легкой проволоки. В тринадцать создал первый парик "Allonge",
позволявший любому  старцу  обрести  вид  Юпитера.  В  четырнадцать  лет
Дессанж уже колдовал над головами  и  лицами  самых  знатных  вельмож  и
самого Людовика XIV, папеньки ныне царствующего Людовика XV, к  которому
перешел по наследству, вместе с престолом и прочим королевским барахлом.
Ныне, по заказу медленно лысеющей мадам  де  Помпадур,  Дессанж  изобрел
прически с использованием перьев.
   Гигантские, специально распушенные  и  обработанные,  они  превращали
любую голову в хвост райской птицы.
   - К вам ее светлость, маркиза де Помпадур, -  почтительно  поклонился
вошедший  церемониймейстер,  однако  вопреки  обычаю,  король  вовсе  не
обрадовался, не вскочил маркизе навстречу и не приказал оставить их.
   Его  Величество  начал  нервно  теребить  свои  кружевные  манжеты  и
переставлять пузырьки на своем столике.
   - Скажите ей, что я занят! - выпалил он наконец.
   - Чем же, сир? - раздался за спиной  у  короля  почтительно-укоряющий
голос Жанны Антуанетты маркизы де Помпадур.
   - Ах, вы уже здесь? -  Его  Величество  отстранил  Дессанжа,  который
начал быстро пятиться к двери, продолжая кланяться. - Нет; останьтесь!
   Король вытянул вслед парикмахеру руку, так, будто молил спасти его от
неминуемой гибели в пучине моря.
   - Итак, сир, не угодно ли вам объясниться? - топнула ногой маркиза.
   Даже сквозь необычно толстый слой белил на ее лице, было  видно,  что
оно сплошь покрыто красными пятнами, очевидно нервного происхождения,  а
под глазами "солнечной маркизы" виднелись припухлости.
   -  Не  понимаю,  какого  рода  объяснений  вы  требуете  от  меня?  -
возмутился король. - Что за наглость врываться  в  королевские  покои  и
требовать от государя отчета?!
   Мадам де Помпадур осеклась и слегка качнулась.
   - Вам плохо? -  король  сдвинул  брови  на  переносице.  -  Вы  плохо
выглядите, дорогая Жанна. Думаю, вам лучше поехать на воды, подлечиться.
Здешний климат может быть очень вреден, если дышать им слишком долго.
   На последней фразе король сделал акцент и мадам де Помпадур со стоном
рухнула на изящную козетку.
   - О, сир! За что вы так жестоки ко мне?
   Скажите, чем я стала вам неугодна? Я  исполню  любую  вашу  волю,  но
знайте, что любовь моя к вам искренна и столь  глубока,  что  я  умру  в
первый же день разлуки!
   - Мадам, вы были  преданны  Франции  душой  и  телом,  -  перешел  на
церемонный тон король, - неужели вы думаете, что Франция оставит вас?  Я
назначу вам такую пенсию, что никто не  посмеет  насмехаться  над  вашей
отставкой!
   - Сир! - мадам де Помпадур бросилась в ноги королю, - но я люблю вас!
   - Ах, зачем вы мучаете себя и меня? -  Луи  впал  в  раздражение,  он
терпеть не мог бурных, слезливых сцен, тем более, что в  их  искренность
не верил ни на грош. Умение  плакать  по  желанию  -  один  из  основных
навыков всех придворных дам. - Не унижайтесь так, дорогая Жанна! Вам это
совершенно не к лицу!
   - Но, сир! Неужели вы не видите, что  вокруг  вас  плетутся  интриги?
Неужели вы действительно верите, что Франсуаза де Пуатье столь  чиста  и
невинна, как ее описывает герцог Шуазель? Я не хо