пока она не  привыкнет
к  нему  и  к  его  любви.  Как  Греймокин,  который  постепенно  привык   к
переставленному креслу. У края веранды опять  произошло  какое-то  движение.
Ожидая увидеть Греймокина, он повернулся и обнаружил не кого иного, как саму
Раиннон. Если бы не ее светлые  волосы  и  лицо,  она  совершенно  полностью
сливалась бы с темнотой ночи. Она очень медленно  и  осторожно  подходила  к
нему, и у него создалось впечатление, что если он сделает хоть  одно  резкое
движение, то она отпрыгнет и исчезнет.
   На какое-то мгновение у него появился вопрос; "Как это она нашла его?" Но
затем он решил не думать об этом. В конце концов, может, Греймокин привел ее
сюда. Или, может быть, она  всегда  приходила  сюда,  когда  ей  нужно  было
подумать. Не имеет значения.
   Его воодушевляло то, что каким бы образом  она  ни  нашла  его,  Раиннон,
должно быть, вело глубоко спрятанное в ее  подсознании  чувство  потребности
видеть его.
   Он заставил себя не двигаться и молчать. И за это был  вознагражден  тем,
что она села рядом. Он накрыл ее одеялом. Ее голова лежала у него на плече.
   Они не говорили. Где-то далеко заухала сова. Проходили часы. Они увидели,
как начало всходить солнце, окрашивая горизонт нежным цветом. Тогда  Раиннон
встала и ушла.

Глава 7

   - Что случилось, дорогой? - спросила Лавиния, озабоченно глядя на Ноа.  -
Тебе не нравится ростбиф?
   Он вздрогнул и посмотрел на тарелку. Оказывается, вот уже целую минуту он
тыкает  вилкой  в  бутерброд  с  ростбифом,  и  теперь  посередине   в   нем
образовалась длинная аккуратная линия дырочек.
   - Нет, мне он очень нравится. Ноа проснулся почти в  полдень.  Он  принял
душ, переоделся и  теперь,  свежий  и  отдохнувший,  не  испытывал  никакого
интереса к позднему лэнчу.
   - Бутерброд очень вкусный. Наверное, я просто сыт.
   Эзми налила ему стакан холодного чая.
   - Вчера, когда ты предупредил нас, чтобы мы тебя не ждали,  мы  подумали,
что все будет хорошо.
   Лицо Лавинии было грустным.
   - А получается, что мы ошиблись.
   - О чем вы говорите? - осторожно спросил Ноа.
   - О тебе и Раиннон, - почти хором сказали сестры.
   Он отодвинул свою тарелку.
   - Я ценю вашу заинтересованность, но...
   - Мы очень заинтересованы и хотим знать...
   - .. Как у вас идут дела, -  сказала  Эзми,  завершая  предложение  своей
сестры и водружая свои локти на стол.
   - Да, пожалуйста, расскажи нам.
   - Давайте просто уточним, что в оставшееся для моего пребывания время  я,
пожалуй, буду спать в вашей комнате для гостей.
   Обе сестры обменялись озабоченными взглядами.
   - Бог ты мой.
   - Плохой признак.
   - Для Раиннон и для меня, - согласился с ними Ноа. - Зато  у  меня  будет
больше времени, чтобы заняться расследованием земельных покупок.  А  теперь,
когда ваш праздник окончился, мне будет легче отделить странные,  загадочные
события, которые  происходят  из-за  праздника,  от  странных  и  загадочных
событий, которые происходят из-за того, что  кто-то  хочет  завладеть  вашей
землей.
   Эзми ударила по столу своим маленьким кулачком.
   - Пусть только кто-нибудь попробует пугать нас, чтобы мы уехали из нашего
дома.
   - Нашего дома, - повторила Лавиния и яростно закивала головой.
   - Суть дела заключается в том, что  кому-то  может  понадобиться  сделать
это. И если он или они начнут это осуществлять, я не  хочу,  чтобы  вы  были
одни. Эзми потрепала его за руку.
   - Не беспокойся о нас. Нас не так легко запутать.
   - У нас осталось отцовское ружье. У него спилено дуло  под  обрез.  Очень
удобное, чтобы путать шалопаев и любителей чужой земли.
   Ноа переводил взгляд с одной женщины на другую. Он был сбит с толку.
   - Так вы не боитесь?
   - Боже праведный, нет.
   - Абсолютно нет.
   - Но могу поклясться, что в вашем письме звучала тревога.
   - А-а, ну...
   - ., мы беспокоились...
   - ., о тебе.
   - Обо мне?
   - Ну, ведь ясно, что ты слишком много  работаешь.  Твоя  мать  все  время
тревожилась из-за этого.
   - Не говоря уже о том, что ей не нравились  те  женщины,  с  которыми  ты
встречался - Она так боялась, что ты женишься на одной из них. Никто из  нас
не был бы особенно счастлив по этому поводу.
   Ноа с трудом подавил стон.
   - Вы же никогда не видели моих женщин.
   - Твоя мать рассказывала нам о них.
   - Мы решили, что если ты приедешь сюда и познакомишься с Раиннон, то  все
будет в порядке. Ты женишься на ней, устроишь свою жизнь и не будешь столько
работать.
   - Но ты так долго не приезжал.
   -  Поэтому  мы  решили  написать  тебе  и  упомянули  об  этом  маленьком
недоразумении с землей.
   - Маленьком недоразумении?
   - Нет, это, конечно, проблема, - призналась Эзми. - Но она  не  беспокоит
нас.
   - По сути дела, нам просто любопытно узнать подробности.
   У Ноа ушла целая минута на обдумывание того, оправдают  ли  его  или  нет
двенадцать психически здоровых мужчин и женщин в суде присяжных заседателей,
если он придушит своих теток.
   Потом он стал думать, так ли уж важно для него решение суда.
   - Поэтому скажи нам, Ноа...
   - ..что произошло между тобой и Раиннон?
   Он резко встал из-за стола.
   - Мне надо позвонить. Затем я поеду в город. К обеду меня не ждите.
   После того как он ушел, Эзми обратилась к своей сестре:
   - Тебе не кажется, что он немного расстроился?
   - Не-ет. С чего бы ему расстраиваться?
   Хилари казался почти спокойным. Так подумал Ноа, сидя за  чашкой  кофе  в
"Блю Дайнере". Слово "почти"  он  использовал  потому,  что  какая-то  слабо
заметная, почти невидимая напряженность все  еще  ощущалась.  Казалось,  что
город еще не расстался с надеждой увидеть Джона Миллера, и почему-то это его
не очень удивляло.
   Он смотрел на посетителей ресторана, на входивших и выходивших  людей,  и
их вид без маскарадных костюмов казался ему очень странным. Приехав в город,
он познакомился  с  Человеком-осьминогом,  Годзиллой  и  другими  монстрами.
Теперь ему предстояло познакомиться с ними заново и узнать их новые имена.
   -  Как  насчет  яблочного  пирога?  -  спросил  Джеримайя  Блю,   который
остановился у кабинки Ноа. - Моя жена Марта только что испекла  его  сегодня
утром.
   Ноа стал размышлять об этой перспективе. Еще никогда в жизни  у  него  не
было таких моментов, когда он абсолютно ничего не  делал,  и  поэтому  очень
плохо знал, как в этом случае надо "убивать время". С другой стороны, добрый
кусок яблочного пирога вряд ли может помешать этому "занятию".
   - Почему бы и нет? - сказал он. Когда Джеримайя  принес  пирог,  Ноа  уже
допивал кофе.
   - Очень рад, что вы все еще с нами, Ноа. Я слышал, что говорили, будто вы
собираетесь уехать до Кануна. Но я этому не поверил. Ни один  здравомыслящий
человек не захочет пропустить Канун в Хилари. Ноа кивнул.
   - Я как раз пришел к этому же выводу.
   - Пожалуйста, ваш пирог. Приятного аппетита.
   Джеримайя похлопал его  по  плечу  и  отправился  дальше.  Вдруг  до  Ноа
донеслись его слова:
   - Привет, Раиннон.
   Ноа вскинул голову и увидел, что к его столу направляется Раиннон.
   - Что тебе дать, золотце? - спросил ее Джеримайя, когда они сблизились.
   - Спасибо, ничего. Можно мне сесть к тебе, Ноа?
   - Пожалуйста.
   Она зашла в кабинку, в которой стоял его  стол,  и  села  напротив.  Лицо
Раиннон было бледным и сосредоточенным. Он попробовал понять  ее  настроение
по выражению ее глаз, но безуспешно. "Однако уже то, что она его  искала,  -
хороший знак", - подумал он. Он стал ждать.
   Она смотрела на него из-под полуопущенных ресниц, собираясь с духом.  Она
поняла, что после того, как они провели вместе ночь, она никогда  не  сможет
быть больше спокойной, когда он рядом. Но после того, как  он  ушел  от  нее
прошлым вечером, она обнаружила, что не сможет  жить  спокойно  и  вдали  от
него. Она отправилась на поиски Ноа и кружила по городу до тех пор, пока  не
заметила его машину. Время, которое они провели в  доме  его  бабушки,  было
очень спокойным и приятным, как раз то, что ей было нужно.  Но  она  поняла,
что такие отношения между ними вряд ли могут продолжаться долгое время.  Они
испытывали слишком большую страсть. Очень много боли.
   То, что ей предстояло выяснить, было намного болезненней: "Будет он у нее
или нет".
   Она осторожно начала;
   - Я подумала, что тебе, может быть, интересно будет узнать, что  Клиффорд
Монтгомери вернулся.
   Это имя сразу же напомнило ему о его делах.
   - Это юрист, который рассылал письма с предложениями продать землю?
   - Да.
   - Очень хорошо. Я зайду к нему. Она кивнула.
   - Я поеду с тобой.
   "Будь осторожен", - сказал он сам себе.
   - В этом нет необходимости.
   - Ты забыл, что земля моей бабушки тоже интересовала покупателей. И я  не
хочу, чтобы она приезжала,  пока  я  не  буду  уверена,  что  ей  ничего  не
угрожает.
   Замечательно. Пожалуй, даже будет намного лучше,  что  на  встрече  будет
знакомый ему человек. Он передвинул тарелку с пирогом на центр стола.
   - Поешь.
   Она помедлила. Затем взяла кофейную ложечку и отложила небольшой кусок.
   - Спасибо. Мне очень нравятся яблочные пироги, которые печет Марта.
   - Сегодня утром меня очень удивили Эзми и Лавиния, - сказал он  небрежно,
глядя, как она ест. - Оказывается они не испытывают ни малейшей тревоги  или
какой-нибудь боязни по поводу этого земельного дела. Им просто любопытно.
   У нее удивленно поднялись брови.
   - А как же то письмо, которое они послали тебе?
   -  Оказывается,  они  преследовали  более  высокую   цель.   Они   хотели
познакомить меня с тобой.
   - О!
   Она положила ложечку и откинулась на спинку стула.
   - Я этого не знала.
   - Я и не думаю, что ты знала. Они очень хитроумны, эти две  тетушки.  Она
опустила ресницы.
   - Они будут вдвойне расстроены, когда ты уедешь.
   - Уверен, что они это переживут. Так мы идем к мистеру Монтгомери?

***

   - Входи, Раиннон.
   Приветливая улыбка заиграла  на  полном  лице  Клиффорда  Монтгомери.  Он
любезно указал им на дверь своего кабинета и добавил:
   - Как мило с вашей стороны, что вы заскочили ко мне.
   Она улыбнулась в ответ.
   - Спасибо, Клиффорд. Познакомься с Ноа Брэкстоном.
   - Вы ведь племянник Эзми и Лавинии, не так ли?
   Ноа помедлил, думая, имеет ли смысл ему отрицать эту  родственную  связь.
Он решил, что не стоит.
   - Да, я их племянник. Клиффорд схватил руку Ноа и стал яростно ее трясти.
   - Я просто счастлив познакомиться с вами.
   - Как твоя мать, Клиффорд? - спросила его Раиннон.
   - Намного лучше, спасибо. Какая-то вирусная инфекция  немного  прихватила
ее, и поэтому я решил поухаживать  за  ней  лишний  денек-другой,  чтобы  не
возникло осложнений. Жаль, конечно, что пришлось пропустить праздник  здесь.
Как он получился?
   - Как всегда, замечательно, хотя Джон Миллер еще не появлялся.
   Юрист стал качать головой, огорченно причмокивая губами.
   - Я уже слышал. Жаль. Все так надеялись в этом году.
   - Он может еще приехать. И раньше случалось, что он  опаздывал.  Клиффорд
улыбнулся Ноа.
   - Ваши тетушки очень много рассказывали о вас. Должно быть это  очень  .,
захватывающе, быть юристом в Нью-Йорке. Я думаю, что я бы не  смог.  Эзми  и
Лавиния очень гордятся вами.
   По болезненному выражению лица Ноа Раиннон поняла,  что  его  тетушки  не
казались ему очень приятной темой разговора в этот момент.
   - Клиффорд, Ноа и я пришли к тебе по делу.
   - Да? Садитесь, пожалуйста, и расскажите, чем я могу помочь.
   Они сели на кожаные стулья перед его письменным столом. Ноа осмотрел офис
и отметил про себя, что он очень хорошо оформлен. Он  ожидал  увидеть  здесь
более провинциальную обстановку. За широким  окном  на  поляне  прыгали  две
белки.
   "Отличный вид", - подумал он про себя и повернулся к юристу.
   - Я хотел бы поговорить с вами о том  письме,  которое  вы  послали  моим
теткам с предложением продать землю.
   - Они заинтересовались предложением?
   - Нет, но им хотелось бы знать, кто покупает.
   - Боюсь, что я не смогу сказать  этого.  Сейчас,  по  крайней  мере.  Это
конфиденциальная информация.
   - Мистер Монтгомери...
   -  Зовите  меня  Клиффорд.  Он   уже   начал   привыкать   к   проявлению
дружественности со  стороны  населения  Хилари.  Пожалуй,  так  же,  как  он
испытывал шок первые два дня, привыкая к общению  здесь,  он  испытает  шок,
вернувшись к Нью-Йорк к прежнему стилю общения.
   - Хорошо,  Клиффорд.  Я  не  понимаю,  как  вы,  будучи  юристом,  можете
закрывать глаза на то, что происходит здесь. Уверен, что коллегии  адвокатов
Вирджинии будет интересно узнать...
   Его угроза абсолютно не подействовала. Клиффорд обратил внимание лишь  на
первую часть его грозного заявления.
   - Закрывать глаза? Закрывать глаза на что?
   Заговорила Раиннон.
   - Разве ты не знаешь, что трех владельцев земли вынудили продать ее?
   По мере того,  как  она  описывала  все  события,  связанные  с  продажей
участков, лицо Клиффорда бледнело.
   - Уверяю тебя, я ничего не знал об этих инцидентах.
   - Скорее всего, это так, - сказал Нов. - Но мы уверены,  что  ваш  клиент
хорошо осведомлен об этом.
   Клиффорд нервно заерзал на стуле. Он все еще не собирался сдаваться.
   - Знание не составляет вины.
   - Да, это так, - согласился Ноа. - Но у вашего клиента,  судя  по  всему,
есть мотив. А вот наличие мотива уже ведет  к  юридической  ответственности.
Поэтому мы еще раз просим вас назвать имя вашего клиента.
   Подбородок  Клиффорда  немного  выдвинулся  вперед  и   застыл   в   этом
неестественном положении.
   - Уверен, что вы бы не выдали конфиденциальную информацию своего клиента,
Ноа. Почему же вы думаете, что я это сделаю?
   Все сказанное заставило Ноа изменить свое мнение об этом человеке.  Пусть
Клиффорд Монтгомери  лишь  провинциальный  юрист  мелкого  городка,  но  его
поведение с точки зрения этики было безупречным.
   - Вы правы. Я не стал бы нарушать  доверие  клиента.  Но  я  настоятельно
рекомендую вам посоветовать вашему клиенту проанализировать свое  поведение.
В этом деле затронуты интересы моих теток и родственницы Раиннон. И  я  буду
действовать очень жестко, если с кем-нибудь из них или их  землей  случится,
скажем, что-то необычное.
   - Я понял. Клиффорд резко встал.
   - Благодарю вас за то, что пришли. Информация, которую вы  мне  сообщили,
представляется мне чрезвычайно.., интересной.
   Ноа встал и пожал протянутую ему влажную  ладонь.  Минутой  позже  они  с
Раиннон уже шли по залитой солнцем улице,  и  Ноа  наслаждался  великолепным
днем.
   Прозрачный сухой воздух обострил его чувства,  и  он  испытывал  огромное
наслаждение. Все вокруг него было настолько ярким и свежим, как будто кто-то
только  что  раскрасил  дома,  улицы,  деревья...  Запахи  были  чистыми   и
бодрящими. Если бы он находился сейчас в Нью-Йорке, то скорее всего сидел бы
в небоскребе из стекла и бетона и был бы  погружен  в  нескончаемую  работу,
даже не подозревая о том, что упускает такой чудесный день. Он тут же быстро
сопоставил между собой ценность своей работы и ценность солнечного дня и,  к
своему удивлению, обнаружил, что день оказался важнее. Но в качестве  одного
из достоинств этого дня следовало учитывать присутствие Раиннон.
   - Что ты думаешь о Клиффорде? - спросила она.
   - Он держался лучше, чем я ожидал. Но он очень взволнован. Он обязательно
передаст наше сообщение своему клиенту. Сомневаюсь, однако, что  это  что-то
изменит. Его клиент не стал посвящать Клиффорда в свои планы именно  потому,
что предвидел, что Клиффорд этого не одобрит.
   - Согласна. Что мы будем делать дальше?
   По мере того,  как  они  приближались  к  ее  магазину,  они  все  больше
замедляли шаги. Она уже несколько раз взволнованно посмотрела  на  него,  но
ему пришлось удовлетвориться только следующим заявлением:
   - Не беспокойся. Марк, человек, которому я поручил расследовать это дело,
что-нибудь обязательно найдет. Ну, а пока твоя бабушка замечательно проводит
время со своей сестрой, а я нахожусь здесь, защищая своих тетушек.
   Она отвела взгляд.
   - После того, что случилось вчера вечером, я думала...
   - Я же сказал, что задержусь здесь как можно дольше,  и  пока  ничего  не
изменило мои планы.
   Хитрая улыбка коснулась его губ.
   - Я не  знал,  что  Эзми  и  Лавиния  проявляют  такой  интерес  к  моему
благополучию. Хочу предпринять все, что только возможно, чтобы устранить  их
озабоченность.
   - Очень правильно, - она провела языком по нижней губе.
   "Колдовские трюки", - подумал он и почувствовал странное  желание  обнять
ее. Его чувства, которые он в полном согласии с самим собой упрятал  глубоко
внутрь, начинали биться и искать выход. "Думав о чем-нибудь...", -  приказал
он себе.
   - Благодарю за то, что ты сообщила мне о приезде Монтгомери, - сказал он.
   - Ради Бога.
   Осенний ветер играл ее волосами, завивал их в кольца, что очень нравилось
Ноа. Он смотрел и ждал. Если  ей  хочется  покинуть  его,  то  пусть  уходит
первой.
   Она засунула руки в карманы своей широкой  черной  юбки,  которая  сейчас
была на ней.
   - Я больше не могу терпеть эту неопределенность в наших отношениях. Взрыв
ее эмоций ошеломил его.
   - Я думаю, что наши отношения сейчас такие, какими они  бывают  у  бывших
любовников, - сказал он, тщательно выбирая слова.
   - Ты думаешь? Ты судишь об этом из своего опыта?
   - Выпытываешь сведения о моей жизни, Раиннон?
   Она раздраженно вздохнула.
   - Нет.
   - Ты должна мне дать понять, к чему ты  стремишься.  Мне  трудно  понять,
чего ты хочешь.
   - Я просто хочу, чтобы наши отношения оставались где-то посередине.
   - Ты имеешь в виду, что нам  надо  остаться  друзьями?  -  спросил  он  с
сомнением. Она вскинула голову и произнесла:
   - А что, ты думаешь это невозможно? Он подумал, что сейчас было бы вполне
безопасно развивать эту тему,  однако  почувствовал,  что  просто  не  может
лгать.
   - Нет, невозможно, - сказал он хмуро. - Между тобой и мной - невозможно.
   Она покачала головой и почувствовала себя страшно беспомощной.
   - Да, между тобой и мной - невозможно, - повторила она.
   Целую минуту она молчала, затем вдруг непонятно откуда  в  ней  появилась
решительность.
   - Нам следует поговорить.
   - Хорошо, когда?
   - Сейчас.
   Она кивнула головой в сторону маленького парка в центре площади.
   - Давай пойдем туда.
   - Замечательно.
   Они пересекли  мощеную  кирпичом  улицу  и  побрели  по  траве,  покрытой
золотыми и красными листьями, к одной из скамеек парка.
   Как только они сели, она повернулась к нему, и  ему  показалось,  что  он
видит ее нервы, так они были напряжены в этот момент.
   - Сейчас, наверное, ты уже понял, что я сорвалась с тормозов,  -  сказала
она. Он не смог сдержать улыбки.
   - Я думаю, о тебе можно многое что сказать, но  только  не  насчет  твоих
тормозов.
   Она слегка вскинула руки и, сжав пальцы, повернула ладони вверх.
   - Я, наверное, не смогла этого объяснить раньше, наверное, не получилось.
Поэтому попробую еще раз.
   - Я слушаю.
   Она кивнула головой и почувствовала легкое раздражение из-за такой  явной
демонстрации своего самообладания со стороны Ноа. Она  сама  напросилась  на
эту беседу, но теперь не была уверена, сможет ли выразить  словами  то,  что
хотела.
   - Я уже говорила тебе, что оказалась совсем не готовой к тому, что  стала
чувствовать той ночью. Я не предполагала этого. Я не знала,  что  будут  все
эти потрясающие чувства и ощущения.
   Описание той ночи породило в нем новую волну желания, и он бросил  в  бой
свои последние ресурсы, пытаясь сохранить самообладание.
   - Это объяснимо. Ты  была  девственна,  ты  просто  не  испытывала  этого
раньше.
   - Да, не испытывала. Но я убеждена, что если  бы  сделала  это  с  другим
мужчиной, у меня все было  бы  по-другому.  Это  из-за  тебя,  Нов.  Это  ты
заставил меня все это ощущать. А потом стало еще хуже.