ко как ее представитель.  Коциус  полагает,  что  при  нем  была
крупная сумма.
   - Значит, она пропала. Как вы думаете, мистер Гаррард, его ограбили?
   - Нет. Я полагаю,  вы  скоро  узнаете,  что  он  положил  свои  деньги  в
какой-нибудь банк.
   И через некоторое время получите их. Я убежден в этом.
   - Кто знает... Пока же я потратила все свои сбережения  на  дорогу  сюда,
этот дурацкий траур и билет второго класса в Америку.
   - Вы едете в Америку?
   - Так мне посоветовал мой дядя в Париже.  У  деда  ведь  не  было  других
родственников, а  после  него  мог  остаться  дом  или  какое-нибудь  другое
наследство. О, я кажусь вам страшно корыстолюбивой? Вы так странно  смотрите
на меня...
   - Я? Вовсе нет!
   - Да нет, вы правы. Я больше скорблю о своей несчастной  судьбе,  чем  об
утрате... Но я не умею лицемерить. Я француженка. Ему было уже 80 лет, и  он
болел. Я же последние десять лет еле сводила концы с концами.  И  вдруг  это
письмо! А теперь - опять бедность.
   В ее глазах застыли слезы.
   - Дорогая мисс, вы не должны больше заботиться о деньгах. И вы  поступили
совершенно правильно, придя ко мне. Ваш дед был  одним  из  самых  преданных
друзей нашей фирмы. Я твердо убежден, слышите, твердо убежден, что скоро  мы
узнаем о судьбе его состояния. До тех же пор смотрите на наш  торговый  дом,
как на свой банк. Это мой... Это наш долг.
   Она взглянула на него с удивлением и благодарностью. Харви неожиданно для
себя отметил, что впервые видит глаза, которые слезы делают еще прекраснее.
   - Почему вы так добры ко мне?
   - Дело вовсе не в доброте. Мы много лет торговали с вашим дедом. Он  умер
при посещении нашей фирмы. И, разумеется, мы намерены опекать вас.
   - Не найдется ли у вас какой-нибудь работы  для  меня?  Я  не  хотела  бы
принимать милостыню. Я с радостью буду работать и ждать,  пока  не  отыщутся
деньги моего деда.
   - Работа? Зачем? Какая работа?  Она  посмотрела  на  него  без  малейшего
кокетства. Ему даже показалось, что она хладнокровно оценивает его.
   - Я охотно стала бы вашей секретаршей.
   - Моей секретаршей?? Но у меня нет никакой секретарши.
   - Что ж, значит вам необходимо нанять ее. Сегодня вечером я видела, какая
масса народа бывает здесь. Я же знаю стенографию и машинопись.
   - Но ведь вы уезжаете в Америку?
   - Да, но я скоро вернусь. Я не хочу оставаться там.
   На минуту его охватили сомнения. У  него  возникло  подозрение,  что  она
преследует какие-то тайные цели. Но у него не хватило мужества заговорить об
этом.
   - Мы все обсудим по вашему возвращению в Англию, мисс. Я уверен,  к  тому
времени деньги вашего деда найдутся.
   Она выпрямилась в кресле, и свет лампы упал на ее лицо.
   -  О  да,  вы  правы.  Когда  я  вернусь,  мое  положение   будет   более
определенным. Если деньги отыщутся, я не стану работать. Если же нет - у вас
появится секретарша.
   Харви счел за благо переменить тему.
   - Там, в приемной, вы меня здорово напугали, - сказал  он,  поднимаясь  и
собирая бумаги в портфель.
   - Я и сама немного испугалась. Увидев вас в  темном  коридоре,  я  решила
вдруг, что вы - мой покойный дед. Когда мы будем работать вместе, я  тут  же
распоряжусь увеличить в помещениях количество ламп.
   Он закрыл портфель, взял трость и шляпу.
   - Отлично. Буду ждать вашего возвращения. Куда вас отвезти?
   - В "Савой". Их роскошь мне не по карману, но ведь речь  идет  только  об
одной ночи.
   - Понятно.
   Они молча спустились с лестницы. Она споткнулась  в  темноте  и  невольно
оперлась о его руку. Ее бледное лицо со  свежим  алым  ртом  приблизилось  к
нему.
   - Здесь так пахнет кожами... Придется привыкать.
   - Я тоже терпеть не могу этот запах, - сказал он. - Но мирюсь с ним.  Для
меня это запах денег... Не хотите ли прогуляться до  моста?  А  там  поймаем
такси.
   - Хорошо.
   Они проходили по безлюдным улицам мимо темных зданий  торговых  домов.  У
моста Харви остановил такси,  и  девушка  с  легким  вздохом  опустилась  на
сидение.
   - Вы устали?
   - Конечно. Мне пришлось много ходить днем.
   При свете фонаря он заметил тени под ее глазами  и  печальную  складку  у
губ.
   - Вы ужинали?
   - Нет.
   - Что же вы ели за обедом?
   - Чашку кофе и печенье.
   - Ужасно! А ведь и я не  ужинал...  Я  поеду  с  вами  в  "Савой",  и  мы
поужинаем вместе.
   - Чудесно! Я просто умираю от голода, но сама ни за что  бы  не  решилась
войти в их шикарный ресторан. Вы замечательный друг, мистер Гаррард.
   В ее благодарном взгляде на этот раз мелькнуло что-то кокетливое.
   - Дорогая мисс, я надеюсь, вы всегда будете считать меня своим другом.

Глава 11

   В гриль-руме отеля "Савой", где Харви был нечастым,  но  всегда  желанным
гостем, они устроились за угловым столиком. Девушка  неторопливо  потягивала
коктейль. Кивком головы она указала своему спутнику  на  людей,  входящих  в
ресторан поужинать:
   - Вы и представить себе не можете, как тосковала я по такой обстановке. Я
так люблю веселье, красивые  наряды..,  люблю  находиться  там,  где  звучит
музыка и танцуют... Тем тяжелее было мое разочарование.
   - Не стоит отчаиваться. Не сомневаюсь, рано или поздно деньги вашего деда
найдутся. Я готов предоставить вам любую сумму с условием,  что  вы  вернете
ее, когда получите наследство.
   - А если не получу? Я ведь тогда не смогу вернуть свой долг.
   - Разумеется, это риск, но не в моих правилах менять принятые решения.  Я
беру все возможные издержки на себя.
   В ее глазах снова мелькнуло загадочное, почти насмешливое выражение.
   - Мне надо подумать... О, не  считайте  меня  неблагодарной!  Боюсь,  что
принять ваше предложение - мой единственный выход, но... Поймите,  в  Париже
мне  всегда  говорили,  что  у   меня   в   характере   чисто   американская
независимость. Я страстно мечтаю быть богатой, но  эти  деньги  должны  быть
моими и только моими. Возможно, со временем,  мне  и  придется  пересмотреть
свои взгляды на жизнь, но пока я бы просто хотела, чтобы вы  или  кто-нибудь
еще помог мне найти состояние моего деда.
   Когда кельнер принес блюдо со спаржей и бутылку шампанского,  ее  детский
восторг достиг предела.
   - Вы, должно быть, решили, что я страшная обжора. Уверяю вас, это не так.
Просто за последнюю  неделю  я  ни  разу  не  ела  досыта..,  и  была  очень
расстроена. А потом очутилась в Лондоне, совсем одна, а это, согласитесь, не
очень-то приятно.
   Он слушал ее, присматривался к ней и  вдруг  неожиданно  понял,  что  она
очень красива. Бледность ее лица резко оттеняла  нежные  брови,  темные,  но
словно светившиеся изнутри глаза, алые  от  природы  полные  мягкие  губы...
Женщины играли в его жизни столь незначительную роль, что этот  ужин  вдвоем
казался ему чуть ли не событием. С некоторым удивлением  он  чествовал,  как
приятно ему отмечать в ней все, что отвечало  его  строгому,  взыскательному
вкусу:  ухоженные  руки,  просто  причесанные  темные   волосы,   отсутствие
драгоценностей, скромную элегантность черного платья, которое - несмотря  на
всю свою неопытность в подобных вопросах быстро понял он - стоило, вероятно,
очень дешево. Ему было хорошо. Так хорошо, что он с явной неохотой подумывал
о близком расставании с нею и возвращении домой. Харви заказал кофе и,  даже
бровью не поведя, выпил крепкий мятный напиток,  который  она  заказала,  по
ошибке приняв за ликер.
   - Расскажите о вашей жизни в Париже, - попросил он.
   Она взяла предложенную им папиросу.
   - В ней нет ничего оригинального, мистер Гаррард. Когда-то моя мать  была
известной актрисой.  Отец,  против  воли  семьи,  приехал  в  Париж  учиться
живописи. Он так и не  прославился,  и  мы  бедствовали.  Тогда  отец  решил
заняться торговлей, но оказался к ней совершенно неспособным. Пять лет назад
он умер.
   Мать же слишком состарилась  для  своих  ролей  и  часто  оставалась  без
ангажемента.
   - А вы? Вам никогда не хотелось играть на сцене?
   - Мать была против.
   - Почему?
   Она задумчиво стряхнула пепел с папиросы и ответила:
   - Она твердила, что подмостки опасны для молодых и неопытных актрис.  Моя
любовь к роскоши  не  была  для  нее  тайной.  Кроме  того,  мне  предлагали
выступать в ее ролях, и при одной мысли об этом она страшно возмущалась. Это
и понятно...
   Он кивнул.
   -  После  смерти  отца  дед  присылал  нам  небольшие  суммы.  Я  изучала
стенографию и машинопись. Потом умерла мать.  Я  написала  деду  и  получила
очень теплый ответ. Он утешал меня, обещая позаботиться  о  моей  дальнейшей
судьбе. А потом... Впрочем, остальное вы уже знаете. Вот и вся история  моей
жизни, мистер Гаррард.
   - И никаких романов?
   - Француз никогда бы не задал такого вопроса,  -  улыбнулась  она.  -  Вы
хотите, чтобы я вам исповедалась?
   - Хочу.
   -  То,  что  я  сейчас  скажу,  звучит  унизительно,  но  меня  никак  не
компрометирует. Большинству мужчин я совершенно не нравлюсь. Сама  не  знаю,
почему. Может быть, вы мне это объясните, мистер Гаррард?
   Харви медлил с ответом. Чтобы как-то выиграть время, он подозвал кельнера
и заказал бренди. Потом снова повернулся к ней и спокойно сказал:
   - Я, право, затрудняюсь. У меня очень мало опыта  по  женской  части,  но
если вас интересует мое мнение...
   - Продолжайте.
   - ..То мужчины, которые не находят вас  привлекательной,  начисто  лишены
вкуса.
   - Это комплимент, хотя и не французский. Надеюсь, вы  искренне  верите  в
то, что говорите.
   - Дорогая мисс, да вы смеетесь надо мной!  Я  уже  достаточно  стар..,  а
сколько вам лет?
   - В Париже, где молодость в большой моде, я считалась уже  старой  девой.
Мне двадцать два.
   - Всего-то? Вы не помолвлены и не...
   - Уж не собираетесь ли вы сделаться моим опекуном?
   - А почему бы и нет?
   Она ничего не ответила, и он почувствовал, что  зашел,  пожалуй,  слишком
далеко.  Харви  отлично  понимал:  из-под  маски  равнодушия  за  ним  зорко
наблюдают. Но он напрасно  волновался.  Его  поведение  действовало  на  нее
успокаивающе. Она видела в нем только хорошее воспитание и порядочность.
   - А сколько лет вам? - непринужденно спросила она.
   - Тридцать восемь. Я достаточно стар для того...
   - Для.., для чего?
   - Для того, чтобы искренне и бескорыстно любоваться вами.
   - Я провела с вами замечательный вечер, мистер Гаррард. Все мрачные мысли
исчезли, и я счастлива.
   - Мрачные мысли?
   - Да... Я все спрашивала себя, действительно ли дед умер в вашей приемной
от разрыва сердца? Ведь  если  деньги  были  при  нем,  его  могли  убить  и
ограбить! В газетах столько об этом пишут! Вы будете смеяться надо мной,  но
я так испугалась!
   Он не смеялся. Он смотрел на нее, словно сквозь туман, и  проклинал  свою
слабость. Краска сбежала с его лица, на лбу выступил пот.
   - Это похоже на детективный роман, - пробормотал он.
   Она снова посмотрела на него с тем же загадочным выражением.
   - Вы выглядите испуганным.
   - А как вы думаете? Я во главе фирмы всего несколько дней и совершенно не
уверен,  что  среди  моих  служащих  нет  какого-нибудь  мошенника.   Однако
медицинское заключение исключает всякую мысль об убийстве.
   - Простите, я жалею, что заговорила об этом. Вы так добры ко мне, а  я...
У деда в Лондоне было много друзей. Все они прислали  сочувственные  письма,
но помощи не предложил никто.
   - Вероятно, они просто не знали, в каком вы  положении.  Завтра  утром  я
отплываю в Америку. Мой кассир получит распоряжение выдавать вам  деньги  по
вашему первому требованию.
   Она допила кофе и поднялась.
   - С этим можно подождать до вашего возвращения. Благодарю вас за чудесный
ужин.
   Девушка дружески кивнула  ему  и  направилась  к  лифту.  Он  же  не  мог
отделаться от странного впечатления,  что  пережитое  им  сегодня  неминуемо
отразится на всей его жизни.

Глава 12

   - Харви, Харви, да проснись же! Кто-то грубо тряс его  за  плечо.  Открыв
глаза, он с удивлением увидел перед собой Мильдред. Ее глаза пылали гневом.
   - Что это значит, Харви?
   - Что именно? То, что я сплю? И поэтому ты будишь меня среди ночи?
   - Не притворяйся, ты все отлично понял! Что  означают  эти  два  чемодана
внизу с ярлыками "В НЬЮ-ЙОРК"?? Ты же просто удираешь от своих кредиторов!
   - Ах, во-о-от оно что! Что за глупости? Это обычная деловая поездка!
   - Ну уж меня-то  ты  не  проведешь!  Какие  у  тебя  могут  быть  дела  в
Нью-Йорке? Чушь! Ты собираешься там спрятаться от долгов. Отлично. Так  даже
лучше. Но оставлять меня без денег - подлость!
   - Я же дал тебе пятьсот фунтов!
   - Пятьсот фунтов?? А все остальное прихватил с собой!
   Он окончательно проснулся и сел на постели.
   - Не болтай глупости, Мильдред. На ближайшее время ты обеспечена, а через
три недели я вернусь. Я взял уже обратный билет на тот же пароход.
   - Сколько денег ты берешь с собой?
   - Какое твое дело? - разозлился он.
   - Это твое последнее слово, Харви?
   - Но я сказал тебе правду!
   Она выбежала из комнаты, хлопнув дверью.
   Он снова лег. Это был уже полный разрыв. Долгие годы  он  смотрел  на  ее
эгоизм и равнодушие, как на нечто вполне закономерное, и давал ей  все,  что
мог. И  при  первом  же  испытании  она  предала  его.  Теперь  он  думал  о
предстоящей поездке с радостью и облегчением.  Там  будет  другая  жизнь,  в
которой Мильдред нет места.
   На следующее утро, на вокзале, он пожал Греторексу руку и отдал последние
распоряжения. Когда поезд тронулся, Харви откинулся  на  сидении  и  заказал
завтрак. Потом,  до  самого  Саутгемптона,  курил  и  смотрел  в  окно.  Вид
огромного парохода привел его в полный восторг  и  развеял  все  тревоги.  С
легким сердцем поднялся он на палубу.

Глава 13

   На второй день плавания Харви сидел на верхней палубе в плетеном кресле и
просматривал пачку полученных телеграмм.  Все  известия  были  исключительно
благоприятны. Цены стояли твердо, заказы сыпались один за другим, американцы
с нетерпением ждали его прибытия... Переложив телеграммы в  левую  руку,  он
полез в карман за портсигаром и вдруг услышал рядом  с  собой  -  Да-а!  Вам
действительно срочно нужна секретарша. Просто счастье, что я здесь!
   На мгновение ему показалось, что он грезит.  Но,  взглянув  на  стройную,
закутанную в плед фигурку в соседнем кресле, понял, что это наяву.
   - Ваши бумаги сейчас улетят. Вы совершенно беспомощны! Давайте их сюда, у
меня есть резинка.
   - Позвольте, но.., но что вы здесь делаете?
   - Плыву в Америку, как и вы. Я же говорила вам, что...
   - Но вы ни слова не сказали, что купили билет на тот же пароход, что и я!
   - Мне хотелось сделать вам приятный сюрприз. Он удался?
   - Вполне!
   Внезапно его лицо нахмурилось, и он довольно сухо осведомился:
   -  Простите,  но  я  не  понимаю,  почему  вам  так  хочется  стать  моей
секретаршей.
   Она плотнее закуталась в плед и вздохнула.
   - Видите ли, как ни обидно в  этом  сознаваться,  но  вы  -  единственный
человек, отнесшийся ко мне с участием. Если деньги  деда  не  найдутся,  мне
придется работать. Я получила отличную подготовку для  секретарской  работы.
Так почему бы мне не стать вашей секретаршей?
   Это звучало вполне убедительно. Он мысленно обозвал  себя  подозрительным
дураком. Даже если она хитрит и ведет какую-то свою, непонятную ему  игру  и
оказалась на пароходе лишь затем, чтобы постоянно следить за ним - что ж, он
не станет препятствовать этому. Все прояснит время.
   - Я нанимаю вас. Жалование - триста фунтов  в  год,  плюс  непредвиденные
расходы, в которые, разумеется, входит и эта поездка. Будьте добры  принести
дюжину телеграфных бланков и записать несколько телеграмм.
   Она скинула плед и вскочила с кресла с такой легкостью, что  он  поневоле
залюбовался ею. Не успел Харви и глазом моргнуть, как девушка  снова  стояла
перед ним.
   - Садитесь, пожалуйста.
   Она опустилась в кресло рядом  с  ним.  Достав  карандаш  и  положив  для
удобства на колени свою сумочку, девушка, одну за другой, застенографировала
двенадцать телеграмм.
   - Теперь дайте мне проверить. Если все правильно, я дам вам  свой  личный
шифр.
   - Ошибок нет.
   - Значит вам нечего и волноваться.  Считайте  это  первым  испытанием  на
новой службе. Она  обижено  надула  губки,  но  промолчала.  Он  внимательно
просмотрел телеграммы и, поправив несколько слов, удовлетворенно кивнул.
   - Вы правы, все абсолютно точно. Я исправил свой собственный  текст.  Вот
шифр. Перепишите телеграммы и отошлите их.
   - У вас текущий счет на  телеграфе?  Если  нет,  дайте  мне,  пожалуйста,
денег. Он протянул ей десять фунтов.
   - Купите себе заодно записную книжку, куда будете  вносить  все  расходы.
Она улыбнулась и кивнула.
   - С удовольствием. Надеюсь, когда я вернусь, у вас найдется для меня  еще
работа.
   Он проводил ее взглядом, потом посмотрел на воду  за  бортом.  Море  было
неприветливого серо-стального цвета. Харви задумался о  предстоящей  сделке,
но появление стюарда прервало ход его мыслей.
   Стюард принес телеграмму. Харви машинально вскрыл ее  и  быстро  пробежал
глазами. Затем  прочел  вторично.  Послание  было  отправлено  из  Бермондси
несколько часов назад и гласило:

   "Звонили из Скотланд-Ярда. Потом прислали  сыщика.  Их  интересует  адрес
мисс Грейс Свэйл, внучки Эбинайзера Свэйла, которая, по их словам,  посетила
вас в пятницу. Телеграфируйте ответ. Греторекс."

   Харви разорвал телеграмму на мелкие кусочки и выбросил их за борт.

Глава 14

   Он снова увидел Грейс только на следующий день во время ужина.
   Все ее существо дышало здоровьем и жизнерадостностью, она подошла к  нему
и сказала:
   - Будет ли очень невоспитанно с моей  стороны,  мистер  Гаррард,  если  я
попрошу разрешения сесть за ваш столик? Хотя бы только сегодня. За моим  нет
ни одной дамы, а мужчины мне.., м-м.., не очень нравятся.
   - Я сам должен был подумать об этом. Место за моим столиком  ваше  вплоть
до конца путешествия.
   - Надеюсь, я вас не компрометирую? - спросила она, усаживаясь.
   - Здесь никому  нет  до  нас  дела.  Кроме  того,  разве  мы  не  связаны
официальными отношениями?
   - Конечно. Но, с другой стороны, мне  вовсе  не  хотелось  бы  ужинать  с
вами.., официально.
   Оба посмотрели сквозь иллюминатор на спокойное, ослепительно синее море.
   - Как дивно! Мне хочется, чтобы наше плавание длилось вечно.
   - Осторожнее, мисс Свэйл, - рассмеялся Харви, - ничто не делает  человека
таким ленивым, как жизнь на пароходе.
   Она улыбнулась в ответ и неожиданно спросила:
   - Все говорят, что вы сказочно богаты. Так почему вы не продали фирму?  К
чему вам заниматься коммерцией?
   - Безделье никого не красит.
   - Верно, - внезапно посерьезнев, заметила она. -  Кто  знает,  как  долго
нужны вам будут услуги секретарши. Вы все стараетесь делать сами...
   - Вероятно, до тех пор, пока вам не надоест быть ею.
   - Почему "вероятно"?
   - Дело в том... Понимаете, у меня никогда еще не  было  секретарши.  Наши
отношения могут  принять..,  как  бы  это  сказать..,  немного  своеобразный
характер.
   - Но почему? Каким образом? Он медлил с ответом. Но почему, черт  возьми,
и не высказаться начистоту?
   - Вы очень привлекательны.
   - Вы льстите мне. Но даже если и так, что из того? Говорят,  женщины  вас
не интересуют. Кроме того, у вас красавица жена.
   - Вы правы, моя жена слывет очень красивой женщиной. Однако наш  брак  не
был счастлив. Ее многое не устраивает.
   - Ваши измены, например?
   - Да Господь с вами! Какие там измены!
   - Так в чем же дело?
   - Она честолюбива до крайности, до  самозабвения.  И  я  не  в  состоянии
потакать всем ее прихотям и капризам.
   - Но вы ведь так богаты! Неужели вы не можете  дать  ей  всего,  что  она
хочет??
   - Она мечтает о титуле. Ей хотелось бы, чтобы я  стал  членом  парламента
или купил себе за сто тысяч фунтов баронство или пэрство.
   - Так вот, значит, какая женщина ваша жена, -