остается рента в две тысячи фунтов.
   - Не воображаешь ли ты, что женщина с моим положением  в  обществе  может
прожить на две тысячи в год? Да одни счета от моей  портнихи  превышают  эту
сумму!
   - Не спорю, это не много, но все же является  некоторым  обеспечением.  У
меня же не будет и двух тысяч пенсов.
   - Но ты - мужчина! Почему я должна заботиться о тебе?  Способ  заработать
для себя ты всегда найдешь. А дом я завтра же попробую продать. Он поднялся.
   - Не скрою, Мильдред, твое поведение меня несколько разочаровало. Я,  как
муж, имею право требовать от тебя помощи. Одолжи мне ожерелье и купчую, и ты
спасешь нас обоих от разорения.
   - Вздор!
   - Если ты все же переменишь  свое  решение,  предупреди  меня  завтра  до
восьми утра.
   Ровно в восемь я уеду.
   Она презрительно рассмеялась.
   - Я переменю решение? Это так же  невероятно,  как  то,  что  ты  спасешь
фирму.
   На пороге комнаты он обернулся. Его лицо приняло жесткое выражение, голос
звучал строго, почти угрожающе:
   - Я не прошу у тебя больше ни  сочувствия,  ни  помощи,  Мильдред.  Но  я
категорически запрещаю тебе хоть словом обмолвиться о том, что  ты  от  меня
услышала.
   Слова насмешки замерли у нее на губах. Он вышел, закрыв за собой дверь.

Глава 3

   Совещание  с  мистером  Чалмером,  известным   ревизором   и   признанным
авторитетом в финансовых кругах, принесло Харви мало утешения.
   - Если вам удастся достать до завтрашнего утра хотя бы восемьдесят  тысяч
фунтов, - заметил на прощание Чалмер, - то вы просто гений. Однако, если  на
сей раз вы умудритесь избежать краха, то фирма Гаррарда несомненно привлечет
многих акционеров... Нет ли у вас друзей, которые согласились бы  поддержать
вас? Лично я не вижу другой возможности выпутаться.
   - Я постараюсь достать эти деньги, - сказал Харви, пожимая ему руку.
   В четыре часа Харви покинул  центральное  управление  своего  банка,  где
встретился с двумя из директоров, которых просил об аудиенции. Теперь он шел
по улице, не замечая ничего вокруг себя. Эти господа, целиком погруженные  в
расчеты, держались с ним дружески, но  так  и  не  подали  никакой  надежды.
Спорить с ними было бессмысленно. Один из них дал Харви совет,  который  тот
выслушал с нескрываемым отвращением: поручить управление фирмой кредиторам.
   - К этому я прибегну лишь в самом крайнем случае, - ответил ему Харви.
   - Мы отлично понимаем вас,  мистер  Гаррард,  но  ведь  никто  не  станет
обвинять лично вас в допущенных фирмой ошибках.
   - Я противлюсь этому отнюдь не  из  личных  мотивов,  -  сказал  Харви  и
попрощался.
   На Олвод-Брод Стрит он  в  нерешительности  остановился  перед  небольшой
металлической доской, на  которой  значилось  имя  Герберта  Фардаля.  Банк.
Наконец он вошел и спокойным деловым тоном попросил доложить о себе.
   - Страшно рад вас  видеть,  -  сказал  Фардаль,  втайне  польщенный  этим
визитом. - Сигару? Ах, простите, я забыл, вы ведь курите только  папиросы...
Вот - самые лучшие, от Бенсон-и-Хедж. Когда вы вернулись?
   - Позавчера. Меня срочно вызвала фирма. Внезапно скончался мой компаньон.
   - Боже, я и не представлял, что вы имеете какое-то отношение к  торговле.
Верно, верно, ваш торговый дом один из самых лучших в Сити.
   - Теперь я единственный владелец фирмы.
   Откровенно говоря, я пришел к вам по делу.
   Мистер Фардаль откинулся на спинку кресла и весь затрясся от  хохота.  Он
был высокого роста и  неуклюжего  сложения,  с  желтоватым  лицом,  темными,
пронзительными глазами и  волевым,  но  неприятным  ртом.  Его  наряды  были
слишком изысканны, а манеры чересчур любезны, чтобы казаться естественными.
   - Просто чудесно! - вскричал он. - Вы, молодой герой  Ривьеры,  во  главе
кожевенной фирмы! Ха-ха!
   - Я пришел сюда не затем, чтобы говорить о модных курортах. Я уже сказал,
что хотел бы обсудить некоторые дела.
   - Дела? Да вы ведь в  них  ни  черта  не  смыслите!  -  снова  рассмеялся
Фардаль.
   - Это правда, но мне приходится учиться. Я решил взять все в свои руки.
   - Вы? Но в Бермондси вы умрете от скуки.
   - Скучать мне сейчас некогда. Мой покойный партнер истратил все  средства
фирмы, и нам необходимо достать до завтра.., восемьдесят тысяч фунтов, чтобы
уплатить по векселям.
   -  Господи!  -  пробормотал  Фардаль,  пораженный  до  глубины  души.   -
Невероятно! Я.., я, право, не знаю, что и сказать вам на это... Такая сумма!
   - Я и сам немало виноват в случившемся,  мистер  Фардаль.  Я  каждый  год
получал десять тысяч фунтов, даже  не  интересуясь,  в  состоянии  ли  фирма
покрыть такой расход.
   - Этот Эрмитейдж был, вероятно, легкомысленным малым.
   - Эрмитейдж умер.
   Наступила неловкая пауза. Харви поднялся.
   - Простите, что побеспокоил вас.
   - Ну что вы, друг мой! К сожалению, сейчас я сильно стеснен в  средствах,
иначе непременно бы помог вам... Как поживает ваша супруга?
   - Спасибо, отлично.
   - Заходите чаще, Гаррард, - сказал Фардаль, провожая гостя к дверям. -  И
не стоит так волноваться. Поручите все кассиру - и дело с концом!  Я  просто
убежден, что вы  выкрутитесь.  Шутка  ли,  "Гаррард  и  Ко"!  Торговый  дом,
солидный, как Английский Банк! А вы - его владелец. Счастливчик!
   "Да уж, счастливчик!" - подумал Харви, подходя к автомобилю.

Глава 4

   Около пяти часов дня Харви вернулся в Бермондси и вошел в  свой  кабинет.
Он отпустил всех, включая Греторекса, велев последнему оставить ему ключи.
   Встревоженный кассир неохотно удалился. Больше  часа  Харви  просматривал
копии счетов, потом занялся газетами. И лишь некоторое время  спустя,  поняв
по воцарившейся в здании мертвой тишине, что все служащие ушли,  со  вздохом
отодвинул от себя газеты и поднялся. Он принялся бесцельно бродить по  всему
дому, из комнаты в комнату.  Повсюду  лежали  груды  кож,  конторы  казались
вымершими, в затхлом воздухе висел запах безделья.
   Ему стало душно. Тишина угнетала его. И тут он заметил,  что  в  приемной
еще горит свет. Харви открыл  дверь,  и  глазам  его  предстало  неожиданное
зрелище: в одном из кресел сидел старик с газетой на коленях. На столе перед
ним лежали шляпа и портфель. Старик, который был  ему  совершенно  незнаком,
по-видимому, уснул. Харви тщетно попытался вспомнить, когда ему  доложили  о
приходе этого человека.
   - Здравствуйте, - сказал он, подходя ближе. - Если вы  пришли  поговорить
со мной, я очень извиняюсь, что заставил вас ждать.
   Ответа не последовало. Тогда он подошел вплотную к креслу и склонился над
уснувшим посетителем. Любопытство уступило место страху. С криком  ужаса  он
отшатнулся: старик был мертв...
   Каждый раз, вспоминая впоследствии  эту  минуту,  Харви  не  мог  понять,
почему сразу же не вызвал врача. Эта мысль просто не пришла  ему  в  голову.
Первым его побуждением было узнать имя мертвеца. Он вынул  из  его  бокового
кармана бумажник и увидел в нем почтовые  марки,  расписание  поездов  между
Парижем и Лондоном и несколько визитных карточек. Он вынул  одну  из  них  и
прочел:

   Мр. Эбинайзер Б. Свэйл выделка кож Джон Риверс, Конектикут

   Харви осмотрел карточку со всех сторон и не обнаружил ни малейшего намека
на лондонский адрес посетителя. Взглянув на портфель, он увидел, что в замке
торчит ключ. Он открыл его и вынул несколько бумажных свертков,  перетянутых
резинками, и стопку  образцов  кожи.  Нигде  не  было  никаких  указаний  на
местожительство этого человека в Лондоне.
   Мало-помалу спокойствие  вернулось  к  нему,  и  Харви  начал  обдумывать
создавшуюся ситуацию. Он уже подошел к телефону, чтобы позвонить в  полицию,
как вдруг его рассеянный взгляд упал на  вынутые  им  из  портфеля  свертки.
Обертка на  одном  из  них  была  надорвана.  Он  посмотрел  внимательнее  и
вскрикнул: там лежали банкноты в пять тысяч долларов.
   Харви быстро просмотрел все пачки. То же самое. Он обернулся  и  виновато
взглянул на мертвого. В полузакрытых глазах старика  застыла  смерть.  Харви
весь дрожал. Впервые за всю свою жизнь он испытал  страх  -  нервный,  тупой
страх, охвативший все его существо. Его  пальцы,  прикасающиеся  к  деньгам,
дрожали.
   - Господи! - прошептал он.
   Звук собственного голоса вернул ему хладнокровие и сообразительность.  Он
почувствовал в себе внезапную перемену. Надо  было  что-то  предпринять.  Он
взглянул на часы: двадцать минут одиннадцатого. Дежурный  придет  не  раньше
полуночи. В коридорах ни звука. Харви запер  дверь  и  принялся  лихорадочно
пересчитывать банкноты. Десять пачек по двадцать  ассигнаций  в  пять  тысяч
долларов каждая. Он снова положил деньги на стол и заставил себя  посмотреть
на мертвеца. Тому было лет семьдесят - семьдесят пять. Одежда сразу выдавала
в нем американца. Харви еще раз обыскал его карманы и портфель, но не  нашел
ничего, что бы объясняло, зачем этот несчастный явился так поздно в торговый
дом "Гаррард и Ко" и почему он носил с собой такую огромную  сумму.  Наконец
Харви отказался от попыток разрешить эту загадку и, сунув обратно в портфель
образцы кож, запер его на ключ, потушил свет и вернулся с пачками банкнот  в
свой кабинет.
   Он опустился в кресло, разложил деньги перед собой на  столе  и  принялся
размышлять над моральной стороной происшедшего. Как и многие  другие,  Харви
был педантично честен потому, что ему  ни  разу  в  жизни  не  представилось
случая  поступить  бесчестно.  Если  бы  он  увидел,  как   человек   роняет
стофунтовую бумажку, он бы не  задумываясь  вернул  ее  владельцу.  Если  бы
знакомый  предложил  ему  принять  участие  в   какой-нибудь   мошеннической
спекуляции, он бы с презрением отказался. Но в данную минуту он находился  в
положении, заставившем его глубоко задуматься. Если  бы  не  это  чудо,  что
лежало перед ним на столе,  то  завтра  его  имя  и  имена  людей,  серьезно
взиравших на него с  портретов  на  стенах,  покрылись  бы  вечным  позором.
Однако, несмотря на всю  свою  неопытность  в  делах,  он  отлично  понимал,
насколько опасно  пускать  эти  банкноты  в  оборот.  И  все  же  предстояло
рискнуть. Он не сумел сохранить оставленного его предками состояния.  Теперь
же ему предоставилась возможность исправить свою ошибку. Его решение  крепло
с каждой минутой; Он убрал ассигнации в ящик стола, запер его, сунул ключ  в
карман и вышел на улицу. Жребий был брошен.

Глава 5

   На следующее утро, ровно в девять часов, Харви вышел из своего роскошного
лимузина, приказал шоферу ждать и  поднялся  по  ступеням  в  здание  своего
торгового дома.
   Служащие стояли группами и о чем-то перешептывались. Касса была  закрыта,
а на первом этаже, перед дверью приемной, стоял полисмен. Греторекс поспешил
навстречу шефу.
   - Вы слыхали, сэр, что произошло вчера вечером?
   - Нет. Что, новые неприятности с банком?
   - Трагическая случайность, сэр, в которой я чувствую себя виновным.
   Харви прошел с ним в свой кабинет и предложил ему кресло.
   - Расскажите обо всем спокойно и по порядку.
   - Да, сэр. Вчера вечером  сюда  пришел  владелец  американской  фирмы  по
выделке кож, Эбинайзер Свэйл, с которым мы тесно сотрудничали уже много лет.
Он хотел видеть вас, но вы были в банке. Мы довольно долго беседовали с  ним
о делах. Как старинный друг вашего отца,  он  очень  хотел  познакомиться  с
вами. Я полагал, что вы скоро вернетесь, и он решил вас дождаться. Я  провел
его в приемную и - в этом  полностью  моя  вина,  сэр,  -  совершенно  забыл
доложить вам о нем, когда вы приехали.
   - Не вижу в этом ничего трагического.
   Его, вероятно, заперли, и он вынужден был провести здесь всю ночь?
   - Да, сэр, но худшее не в этом. Он... Он...
   Простите меня, сэр, я все еще ужасно взволнован... Он умер.
   - Умер?? Здесь, в приемной?
   - Да, сэр. Очевидно дежурный при обходе не заглянул туда, и мы обнаружили
труп только сегодня утром.
   - Какой ужас! Надеюсь, вы приняли все нужные меры?
   - Я сделал все возможное, сэр. Тело отвезли в больницу. Врач говорит, что
необходимо тщательное исследование, хотя и не сомневается в  причине  смерти
старика - разрыв сердца.
   - Он жил здесь, в Лондоне?
   - В отеле "Савой". Он всегда там  останавливался.  Мы  позвонили  туда  и
узнали, что он снял номер на две  недели,  так  как  в  ближайшие  дни  ждал
приезда внучки из Парижа, для которой также снял номер.
   - Внучка из Парижа? - спросил Харви, чувствуя, как мужество покидает его.
   - Так сказали в отеле, сэр. Да,  совсем  забыл...  Вас  ждет  полицейский
инспектор, сэр. Он хотел задать вам несколько вопросов.
   - Пришлите его сюда.
   Инспектор оказался типичным представителем  своей  профессии:  серьезный,
немного торжественный, исполненный сознания своего долга и очень важный.  Он
почтительно приветствовал Гаррарда.
   - Прискорбная история, инспектор. Мой управляющий говорит, что вы  хотели
спросить меня о чем-то?
   - Ничего особенного, сэр. Вы ведь задержались здесь позже  остальных,  не
так ли?
   - Да, почти до половины одиннадцатого. Меня не было четыре года, и теперь
требуется уйма времени, чтобы снова войти в курс дела.
   - Конечно, сэр. Вы случайно не слышали крика в приемной?
   - Ни звука.
   - Когда вы уходили, свет нигде не горел?
   - Я не смотрел по сторонам, инспектор. Но,  думаю,  если  бы  в  приемной
горел свет, я бы это заметил.
   - Разумеется, сэр. Вы знали покойного?
   - Никогда прежде не видел его. Он как раз приехал познакомиться со мной.
   - Это полностью совпадает с уже полученными мною  показаниями.  Благодарю
вас, сэр.
   Сразу после его ухода Харви вызвал Греторекса.
   - Я очень сожалею о случившемся, Греторекс, но дела есть  дела.  Счета  у
вас?
   - Да, сэр.
   - Принесите их мне. В котором часу их следует передать в банк?
   - В любое время до четырех дня, сэр.
   - Отлично. Я отправлюсь туда сразу после ленча.
   Кассир медлил уходить. Одной рукой  он  сжимал  ручку  кресла,  а  другой
нервно теребил лацкан своего поношенного сюртука.
   -  Простите,  сэр,  -  произнес  он  наконец,   -   разрешите   спросить,
договорились ли вы с банком?
   - Надеюсь, на этот раз все обойдется. Разумеется, в такой короткий срок я
не сумел собрать всю сумму наличными, но я уплачу хм.., ценными гарантиями.
   - Благодарение Богу, сэр!
   Харви с интересом взглянул на него.
   - Вы очень преданы нашей фирме, Греторекс... Как по-вашему, расплатившись
с долгами, мы спасем ее?
   - При данных обстоятельствах нет, сэр.
   - Вот я и хочу узнать, что именно в этих "данных обстоятельствах"  должно
измениться.
   - Мистер Эрмитейдж часто  говорил,  что  я  не  правильно  понимаю  смысл
торговли, что я не вижу дальше своих бухгалтерских книг... Быть может, он  и
прав, сэр. Но я заметил много ошибок в управлении фирмой за  последние  семь
лет. Например, товары закупали только агенты, а они, как  известно,  следуют
скорее рутине, чем  реальному  спросу  дня.  Мы  покупали  не  тогда,  когда
представлялась выгодная сделка, а когда кончались старые запасы.
   - Понятно. А сбыт?
   - Нашим агентам по продаже недостает широких полномочий, сэр. Они обязаны
продавать по определенной цене, а принципом мистера  Эрмитейджа  было  лучше
потерять все, чем хоть немного  снизить  цены.  Для  сегодняшнего  состояния
рынка наши цены непомерно высоки.
   - Пожалуйста, дайте мне ежемесячные отчетности о количестве купленного  и
проданного товара за последние три года. Сколько у нас представительств?
   - Семь, сэр, из них два в Лондоне.
   - Сколько наших представителей сейчас здесь?
   - Трое, сэр. Лондонским можно позвонить.
   - Соберите всех, кого найдете, у меня в пять. Не  забудьте  о  заведующих
складами. Ваше присутствие тоже необходимо. Я еду в банк.
   - Все будет сделано, сэр.
   - Я вернусь через час.
   Ничто уже не напоминало об отчаянно нуждающемся в деньгах клиенте,  когда
Харви вышел  из  своего  великолепного  "Ролле-Рейса",  закурил  папиросу  и
уверенной походкой вошел в банк. Тон, которым он попросил  доложить  о  себе
управляющему, звучал властно. Его немедленно  провели  в  приемную,  где  он
удобно устроился в кресле.
   - Я пришел заплатить по счетам, мистер Поултон. Мне не  удалось  получить
за столь короткий срок много денег наличными, но я предлагаю вам  принять  в
виде гарантии миллион долларов в ассигнациях.
   Мистер Поултон давно уже ничему не удивлялся, но на этот раз был  поражен
и едва справлялся с волнением.
   - Миллион долларов! - воскликнул он.
   - По нынешнему курсу этих денег более чем достаточно, чтобы  уплатить  по
чекам и покрыть дефицит. До четвертого числа следующего месяца никаких новых
платежей нам не предстоит. Прошу вас оставшийся излишек  оставить  на  нашем
счету.
   - Все будет сделано, мистер Гаррард. Наш банк всегда  считал  честью  для
себя во всем идти навстречу вашей фирме.., в пределах разумного, конечно.
   -  Несомненно.  В  ближайшем   будущем   я   надеюсь   коренным   образом
реформировать ведение дел в моем торговом доме.
   - Вы? - снова поразился Поултон. Харви взглянул на него, слегка приподняв
брови.
   - Что ж, коммерческие таланты моих предков заговорили  во  мне  несколько
запоздало... Но мне осточертела жизнь, которую я вел до сих пор. Я остаюсь в
Сити.
   - Вот и чудесно, мистер Гаррард!  Ваша  фирма  все  еще  первая  в  своей
области. Торговая марка "Гаррард и Ко" поистине может  творить  чудеса..,  в
чем я сегодня лишний раз убедился.
   Харви вышел из банка улыбаясь. Но когда он откинулся на своем  сидении  и
машина двинулась вперед, лицо его снова осунулось  и  приобрело  озабоченное
выражение. Он сжег за собой все мосты. Он окончательно стал вором.

Глава 6

   Совещание с агентами прошло  быстро  и  деловито.  Харви  дал  им  полную
свободу, поставив одно условие - скорейшую прибыль с операций, пусть даже на
первых порах и небольшую. Все были поражены его умом и хваткой, но  особенно
тем, как он, буквально за три дня сумел разобраться в делах фирмы лучше, чем
его предшественник за долгие годы.
   Греторекс просто сиял.
   - Я служу в "Гаррард и Ко" сорок один год, сэр, - сказал он  после  того,
как  довольные  новым  шефом  агенты  разошлись,   -   и   могу   с   полной
определенностью сказать, что ваш отец поступил бы так же. Что до меня, то  я
готов полностью вам повиноваться.
   Харви, улыбаясь, закурил. В его глазах плясали озорные бесята.
   -  Мы  заварили  странную  кашу,  Греторекс.  Вы  даже  не  подозреваете,
насколько странную... Но я всегда играл  по-крупному  и  мне  обычно  везло.
Посмотрим, повезет ли теперь.

Глава 7

   Мильдред Гаррард  и  Герберт  Фардаль  ужинали  вдвоем  в  отеле  "Ритц".
Усаживаясь напротив Фардаля, Мильдред нервно оглянулась.
   - Надеюсь, вы не против того, чтобы мы отужинали здесь? - спросил банкир,
слегка задетый ее тревогой.
   - Конечно, нет, здесь премило. И к чему эти вопросы? В Сити поехать мы не
могли, а ваша холостяцкая квартира.., простите,  но  она  просто  убога.  На
Ривьере все гораздо проще.
   Пока он делал кельнеру заказ, Мильдред закурила.  Ее  поклонник,  конечно
же, уступал Харви, но выглядел очень солидно. Кроме того, ей  нравилась  его
грубая мужественность.
   - Я хотела поговорить с вами о муже. Он очень тревожит меня.
   Фардаль выжидательно молчал.
   - Знакомы ли вы с его делами?
   - Мало. Но его фирму считают одной из лучших в Англии.
   - Вы живете в Сити. До вас не доходило никаких слухов?
   - Иногда.
   - Не поговаривают ли о возможном крахе "Гаррард и Ко"?
   - Да, я что-то слышал об этом.
   - Я так и знала! Что вам известно?
   - Вчера ваш муж был у меня и просил взаймы.
   - А позавчера он хотел забрать у меня жемчуг и купчую на дом.
   Первый ход был сделан. Наступила  пауза.  Потом  она  склонилась  немного
вперед. В ее синих глазах стояли слезы, губы дрожали.
   - Это значит, что  всему  конец.  Фирма  лопнула.  Он  потерял  все  свое
состояние. Мы разорены.
   - Не сгущайте краски, дорогая, все еще образует