а Джун. - Синтия сказала... Господи, она
такого наговорила! Когда ты пришел ко мне на квартиру, я... я  поверила,
что все так и есть!
   - Я и сам в это верил, - хрипло сказал Анри. - Черт.., погоди,  какой
же я невежа! - Он указал на стол. - Вот вино и бисквиты.., а мадам  Кюсе
приготовила особый ужин. На двоих.
   - На двоих? - Губы Джун приоткрылись в почти детском изумлении.  -  А
как же Софи.., и твоя бабушка?
   - Моя бабушка может быть весьма деликатной.., если  захочет.  -  Анри
усмехнулся, наполняя  бокалы  рубиново-красной  влагой.  Один  бокал  он
протянул Джун. - Она знает, что нам нужно поговорить, и, надеется, что с
глазу на глаз мы сумеем разрешить все наши  проблемы.  -  Он  пристально
взглянул на Джун поверх бокала. - Сумеем?
   Джун справилась с дрожью и осторожно ответила:
   - Смотря какие проблемы.. Расскажи мне о Синтии., - Ах да...  -  Анри
Тяжело вздохнул. - Ты права: чем скорее мы покончим с этим, тем лучше. -
Он помолчал. - Синтия ни минуты не считала, будто беременна.
   - Быть того не может!
   - Тем не менее  это  так.  Не  знаю,  что  она  наплела  тебе  насчет
уик-энда, который мы провели в Париже, но я твердо уверен, что и речи не
может быть ни о каких.., случайностях. Черт, - он скривился,  -  это  же
невыносимо! Как сказать любимой женщине,  что  ты  предохранялся,  когда
спал с ее подругой?! Конечно, всегда остается ничтожный шанс...
   - Погоди! - Джун отставила бокал, потому  что  иначе  расплескала  бы
вино, - так сильно задрожали у нее руки. - Что.., что ты  сказал?  ҐАнри
стал мрачнее тучи.
   - Повторить? - Он глубоко вздохнул, и его смуглое лицо  чуть  заметно
покраснело. - Я предохранялся, понимаешь? Ты ведь хотела узнать,  в  чем
дело...
   - И сейчас хочу, - заверила Джун. - Только  повтори,  что  ты  сказал
чуть раньше.
   -  Напомни,  -  попросил  он  внезапно  охрипшим  голосом,   и   Джун
заподозрила, что этот хитрец отлично помнит каждое свое слово.
   - Ты сказал:  "Как  сказать  любимой  женщине...",  -  тем  не  менее
напомнила она.
   Анри тут же стал похож на кота, нализавшегося свежих сливок.
   - Так оно и есть, - промурлыкал он, и Джун бросило в жар. -  А  разве
ты не знала, что я люблю тебя? Я ведь уже говорил это.
   Джун перевела дыхание.
   - Но я подумала...
   - Что же ты подумала?
   -  Что  ты  чувствуешь  себя  виноватым  в  том,  что  случилось,   и
сожалеешь...
   - Ох, милая, если бы ты только знала! - Анри отставил  свой  бокал  и
мгновение молча любовался игрой  вина.  -  Нет,  я  отлично  помню,  что
чувствовал в тот день, и сожаление тут ни при чем.
   - Я подумала.., то, что тебя принуждали  к  новому  браку,  приводило
тебя в отчаяние...
   - В отчаяние? - Анри поднял на нее глаза. - Поверь, в моем  лексиконе
просто нет такого слова.
   Вот сейчас Джун ему верила - и, к несчастью, даже слишком.  Какие  бы
чувства ни питал к ней Анри, он никогда не пойдет на новый брак.
   - Хочешь, чтобы я продолжал? - спросил он все  так  же  вкрадчиво.  -
Или.., поговорим о нас с тобой?
   - Пожалуйста.., продолжай.
   Анри помолчал немного, а затем сказал совсем не то, что Джун  ожидала
услышать:
   - Значит, ты решила немного помучить меня?
   Это жестоко, милая. Очень жестоко.
   Она вспыхнула.
   - У меня был хороший учитель. Продолжай, ты же обещал.
   - Что ж, хорошо. - В его голосе прозвучало явное разочарование. -  На
чем я остановился?
   Ах да, тот злосчастный уик-энд в Париже. Должно  быть,  именно  тогда
Синтии и пришло в голову использовать беременность, чтобы женить меня на
себе.
   - Но она же не была беременна!
   - Конечно нет, но это входило в ее планы.
   - Ничего не понимаю, - призналась Джун.
   -  Видишь  ли,   Синтия   твердила,   будто   я   воспользовался   ее
благосклонностью, а потом потерял к ней всякий интерес. Истина далеко не
так романтична: на самом деле она меня никогда и не привлекала.
   - Почему же ты позвонил ей на следующий день после знакомства?
   Из справедливости  Джун  попыталась  защитить  бывшую  подругу.  Анри
ответил ей страдальческим взглядом.
   - Значит, вот что она тебе сказала? И, видно, забыла  добавить,  что,
когда я по глупости подвозил их с подругой до отеля, она оставила в моей
машине кошелек.
   Джун молчала. Устало вздохнув, Анри продолжал:
   - Не буду отрицать - мы с ней и вправду встречались.  Около  полутора
месяцев виделись более-менее регулярно, но лишь когда я собрался в Париж
по делу, а Синтия напросилась со мной, мы  оказались  в  одной  постели.
Остальное, как говорится, не для печати.
   Джун впилась ногтями в ладонь.
   - Значит, когда Синтия сказала, что ждет от тебя ребенка, у  тебя  не
было причин ей не верить?
   - Были, и еще какие! - с горечью ответил Анри. - Просто вначале я был
так потрясен, что потерял способность мыслить ясно и здраво.
   Бабушка ведь рассказывала тебе, как умерла моя первая  жена?  -  Джун
кивнула. - Тогда ты поймешь, что я чувствовал. Выходило, что  я  нарушил
собственную клятву, - ведь после смерти Жаклин я дал зарок, что ни одной
женщине не причиню больше подобных страданий. Оттого-то  я  сразу  и  не
подверг сомнениям слова Синтии. - Анри тяжело вздохнул.  -  В  голове  у
меня тогда было одно: "Джун меня никогда не простит.., и  будет  права".
Боже милостивый, я и сам бы никогда себя не простил!
   Джун хотелось броситься к нему, обнять,  утешить,  сказать,  что  она
давно все  простила...  и  лишь  неимоверным  усилием  воли  она  сумела
сдержать этот порыв.
   - Вот почему я  сказал,  что  "отчаяние"  -  неподходящее  слово  для
описания моих тогдашних чувств, - жестко проговорил Анри. - Знал я  лишь
одно: наше счастье загублено  женщиной,  которой  на  меня  наплевать  и
которой нужна лишь легкая и хорошо обеспеченная жизнь.
   - Ты себя недооцениваешь, - пробормотала Джун. - Кроме того, рано или
поздно ты ведь все равно узнал бы правду.
   - Необязательно. - Анри помрачнел.  -  С  точки  зрения  Синтии,  все
мужчины - животные,  помешанные  на  сексе.  Помани  их  соблазнительной
попкой - и они готовы на все.
   - То есть она...
   - Отлично понимала, что  когда-нибудь  я  узнаю  правду,  но  к  тому
времени надеялась забеременеть  по-настоящему.  Тогда  мы  были  бы  уже
женаты, а поскольку я католик, о разводе не могло быть и речи.
   - Но я же не знала!.. - ужаснулась Джун.
   - Конечно. А вот я-то должен был почуять неладное. Это же старейший в
мире трюк - шантаж ребенком! И я,  как  последний  болван,  поймался  на
крючок. Единственное, что может меня  оправдать,  -  давняя  вина  перед
Жаклин. - Анри обреченно махнул рукой. - Синтия конечно же  прознала  об
этом и рассчитывала, что я, потеряв одну жену, не стану рисковать жизнью
другой. - Он помолчал. - А потом еще и ты...
   - Я?!
   Анри кивнул.
   - Ты подтвердила слова Синтии, и я подумал:
   "Если Джун в это верит, значит, это правда".
   - О Господи!
   - Но и это не извиняет моей непроходимой тупости. Впрочем, после того
как ты уехала, я не желал слушать ничьих советов. Особенно бабушкиных. Я
же знал, что она терпеть не может Синтию, так что все ее обвинения нужно
делить надвое.
   - И что же было дальше?
   - Дальше? - Анри с силой потер пальцами висок. - Что ж,  насколько  я
помню, Синтия решила вернуться в Сен-Рафаэль,  надеясь,  видимо,  что  я
помчусь за ней. А я еще пару недель набирался смелости поехать к тебе.
   - Но ты говорил с Синтией?
   - О да. И с бабушкой тоже. Она настаивала, .чтобы  Синтию  обследовал
наш семейный врач, но после разговора с тобой я счел,  что  в  этом  нет
необходимости. Ты так  твердо  была  уверена  в  том,  что  она  говорит
правду... Откуда мне было знать, что Синтия обвела  тебя  вокруг  пальца
так же ловко, как и меня?
   - Но как же тогда?..
   - Бабушка поступила весьма просто.  -  Анри  невесело  усмехнулся.  -
Когда я уехал по делам, бабушка встретилась с Синтией. Насколько я  могу
судить, она предложила ей солидную сумму, если Синтия согласится  пройти
врачебный осмотр. В случае же отказа бабушка  пригрозила  устроить  так,
что свадьбу отложат на несколько месяцев.
   Джун затаила дыхание.
   - И Синтия согласилась?
   - А что ей еще оставалось? Без сомнения, именно тогда она  и  узнала,
как я помог Эрику.
   Я обсуждал эту историю с бабушкой,  а  Синтия  всегда  без  стеснения
использовала любые средства для достижения своих целей.
   - Как она могла?! - Джун прикусила губу, едва не плача от боли.
   Анри пожал плечами.
   - Вот уж это сейчас совершенно неважно.
   Понимаешь, я просто хотел сделать твою жизнь хоть чуточку легче, ведь
тогда я ничем больше не мог тебе помочь. Ты не представляешь, как трудно
было мне в тот день уйти из твоей квартиры!
   Это Джун  как  раз  очень  даже  хорошо  представляла,  но  предпочла
промолчать.
   - И на осмотре, конечно, Синтию разоблачили?
   - Разумеется. - Анри вздохнул. - Кто знает?
   Может быть, именно таков был ее замысел с  самого  начала.  Она  ведь
никогда не любила меня, а тут нашла способ разбогатеть  и  при  этом  не
связывать свою жизнь с нежеланным супругом.
   Джун не знала, что и сказать. Ей до сих пор становилось  страшно  при
мысли, что ее доверчивость  едва  не  помогла  осуществиться  хитроумным
планам подруги.
   - Когда  обман  раскрылся,  Синтия  почти  сразу  покинула  виллу,  -
продолжал Анри. - Мне и в голову не пришло, что она захочет повидаться с
тобой... Синтия из кожи вон лезла, чтобы уничтожить  всякую  возможность
близости между мной и тобой.., да и, верно, наслаждалась от души,  мучая
тебя намеками на грядущую свадьбу.
   Джун медленно покачала головой.
   - Господи, не знаю, что и сказать...
   - Для начала скажи, что ты меня  не  ненавидишь,  -  хриплым  голосом
попросил Анри.
   Она изумленно взглянула на него.
   - Ненавидеть тебя? За что?
   - За то, что был непроходимым глупцом.  За  то,  что  слишком  поздно
признался тебе и себе самому, что люблю  тебя...  -  Темные  глаза  Анри
ласкали Джун. - Сможешь ли ты простить меня?
   Она развела руками.
   - Мне нечего прощать.
   - Вот уж нет! - Анри перехватил ее запястья и легко притянул  Джун  к
себе. - Понимаешь, я просто боялся. Боялся собственных чувств.., и того,
что ты меня отвергнешь. - Он испытующе смотрел ей в лицо. - Ты  ведь  не
прогонишь меня, правда? Ты мне так нужна...
   - Поэтому ты и поехал в Англию?
   - Зачем же еще? - Жаркое  дыхание  Анри  щекотало  висок  Джун.  -  Я
добрался бы до твоей квартиры еще вчера вечером, но мой рейс задержался,
в город я приехал только после полуночи, а потому снял номер в отеле...
   - В "Карле I"? - пролепетала Джун, все еще не в силах поверить ему до
конца.
   Анри нахмурился и удивленно ответил:
   - Нет, в "Астории", Разве это имеет значение?
   - Никакого. - Джун улыбнулась, радуясь  тому,  что  в  номере  Синтии
действительно был другой мужчина. - Но.., ты говорил с моей матерью?
   - Я позвонил ей на следующее утро, когда не смог  найти  тебя  ни  на
работе, ни дома. Кажется, она нисколько не удивилась, что  я  разыскиваю
тебя.
   - Моя мамочка - неисправимая оптимистка. - Джун улыбнулась.
   - И что же это значит?
   - Неважно. - Она смотрела на Анри, упиваясь каждой черточкой дорогого
смуглого лица.
   Прежде она не смела позволить себе таких откровенных взглядов.  -  Ты
вернулся, а остальное неважно.
   - В самом деле? - Анри взял в ладони ее лицо. - Ох, милая,  знала  бы
ты, каково было мне в то утро, когда Синтия объявила  о  своей  тайне  и
едва не погубила мою жизнь!
   - Я и знала, - едва слышно ответила Джун. - Только-тогда  я  считала,
что ты ведешь себя... совершенно недопустимо.
   Анри выразительно вздохнул.
   - Напрасно ты так считала, - прошептал он, дразняще  проводя  пальцем
по ее нежным, чуть приоткрытым губам. -  Я  ведь  не  знал,  что  судьба
подбросила мне знакомство  с  Синтией  только  для  того,  чтобы  я  мог
встретить тебя. - Он подкрепил свои слова долгим и нежным поцелуем. -  С
той самой минуты, когда ты открыла мне дверь в квартире на вилле "Лаура"
и одарила меня этаким надменным взглядом, я  понял,  что  от  судьбы  не
уйдешь.
   - Вовсе у меня не надменный взгляд! - возмутилась Джун.
   - Еще какой надменный, - заверил Анри шепотом, - и я от него без ума.
Точно так же сводишь меня с ума ты, вся ты - от корней волос до кончиков
ногтей. Я хочу тебя,  дорогая,  хочу,  чтобы  ты  была  моей,  вся,  без
остатка...  -  Он  осекся,  неимоверным  усилием  воли  призвав  себя  к
сдержанности. - Но ведь ты еще не ела, а мадам Кюсе приготовила отменный
ужин...
   - Я  не  голодна!  -  быстро  сказала  Джун,  и  с  губ  Анри  слетел
прерывистый вздох.
   - Я тоже. Я хочу сейчас только одного. Тебя.
   Сладостная дрожь охватила Джун.
   - Пойдем же, - прошептал Анри, и  она  без  колебаний  протянула  ему
руку.
   Она не знала, куда Анри ведет ее, но охотно пошла бы за ним и на край
света. Хитросплетение коридоров казалось  бесконечным,  но  наконец  они
остановились перед покоями Анри. За массивной дверью оказалась гостиная,
миновав которую они через арочный  проем  вошли  в  альков,  где  стояла
огромная кровать под балдахином. Занавеси в спальне  были  задернуты,  и
здесь царил мягкий чувственный полумрак.
   - Не осуждай меня, - шутливо прошептал Анри,  указывая  на  роскошное
ложе. - Это семейная реликвия.
   - А оно удобное? - лукаво спросила Джун, и Анри властно привлек ее  к
себе.
   - Хочешь проверить? - спросил он, неотрывно глядя  в  глаза  Джун,  и
сердце ее сжалось от нестерпимой сладкой боли.
   - Очень! - выдохнула она,  обвив  руками  его  шею.  -  Только  нужно
вначале снять платье твоей матери. Не хочу, чтобы оно измялось.
   - Я помогу тебе, - сказал Анри,  и  пальцы  его  ловко  пробежали  по
застежкам на спине.
   Затем, не выдержав, он прижался губами к нежной теплой коже Джун. - Я
так и думал, что ты выберешь  именно  это  платье.  У  бабушки  хранится
портрет моей матери, когда ей было столько же, сколько сейчас  тебе.  На
портрете она в этом платье.
   - Так, значит, платья для меня выбирал ты?  -  изумленно  воскликнула
Джун. - Но Софи сказала...
   - То, что я велел. - Анри усмехнулся.
   Джун опустила глаза и увидела, как напряглись ее полные  груди,  едва
прикрытые тончайшим шелком нижней рубашки.
   - Зачем?
   Анри на миг накрыл ладонями  соблазнительные  округлости  ее  грудей.
Одно едва заметное движение - и рубашка соскользнула на пол. Теперь Джун
стояла почти нагая. Тогда Анри стремительно сбросил  с  себя  одежду  и,
сгорая от нетерпения, порывисто привлек к себе Джун.
   Впервые она всем телом ощутила его мужскую воинственную наготу, и это
было восхитительное, ни с чем не сравнимое ощущение.  Жаркая  плоть  его
обжигала Джун, и все ее существо трепетало от желания.
   - Знаешь ли ты, как долго я  ждал  этой  минуты?  -  прошептал  Анри,
осыпая поцелуями ее обнаженные  плечи.  -  Когда  ты  ушла,  я  терзался
безмерно, воображая тебя в постели с другим.., и умирал от ревности.
   - Ты мне снился, - призналась Джун, проводя ладонью  по  его  широкой
мускулистой груди и чувствуя, как тело  Анри  отзывается  на  каждое  ее
прикосновение. - Только наяву это еще прекраснее, чем во сне.
   - Наяву всегда прекраснее, - шепнул Анри, теснее прижав ее к себе.  -
Клянусь, ни одну женщину в мире я не желал так сильно, как тебя!
   Дыхание его обжигало ее нежную кожу. Губами он  отыскал  ее  губы,  и
властный поцелуй отозвался во всем  теле  Джун  неукротимым  жаром.  Мир
закружился перед ее глазами, пол коварно ускользал из-под ног.., и тогда
Анри подхватил Джун на руки и бережно уложил на мягкое ложе.
   Опустившись  на  колени,  он  провел  рукой  по   волосам   Джун,   и
освобожденные локоны шелковистой волной рассыпались  по  подушкам.  Анри
покрывал поцелуями ее груди, губами и языком дразнил тугие темно-розовые
бутоны сосков, постепенно опускаясь все ниже. Когда губы  его  коснулись
потаенной плоти, Джун застонала от мучительного нетерпения,  и  тело  ее
выгнулось навстречу властным, откровенным ласкам.
   - Не спеши, - едва слышно выдохнул Анри. -  Не  спеши,  моя  сладкая,
нынче ночью я хочу попробовать тебя всю...
   И он исполнил свое обещание. Каждое прикосновение  его  лишь  сильнее
распаляло страсть, кипевшую в ее жилах, и в тот самый  миг,  когда  Джун
казалось, что сейчас она задохнется,  не  в  силах  вынести  невыразимое
блаженство, Анри властным движением приник к ней  и  одним  нетерпеливым
ударом вошел в нее.
   Дрожь нестерпимого восторга пронзила  Джун,  и  мир  вокруг  полыхнул
тысячами ослепительных искр.  Неукротимая  волна  накрыла  любовников  с
головой, подхватила и вознесла к сияющим высотам  наслаждения.  Тела  их
слились, повинуясь древнему  как  мир  ритму,  и  этот  упоительный  миг
длился, казалось, целую вечность.
   Потом они лежали, утомленные, не в силах даже  шевельнуться,  и  Джун
ощущала, как тает в ней отзвук восхитительного  блаженства.  Теперь  она
знала, что такое любовь.
   Приподнявшись на локте, Анри заглянул в ее светящееся изнутри; лицо и
покаянно шепнул:
   - Прости, кажется, я был неблагоразумен...
   - Неблагоразумен? - эхом отозвалась Джун.
   - Ты свела меня с ума, и я забыл об осторожности, - признался  он.  -
Ничего, в следующий раз...
   - Значит, будет и "следующий раз"?  -  лукаво  осведомилась  Джун,  и
темные глаза Анри полыхнули огнем.
   - А ты как думаешь? Да, я хочу, чтобы мы поженились,  -  что  же  еще
могло прийти тебе в голову?
   - Да что угодно. - Джун вздохнула и прижалась щекой к его  ладони.  -
Ты ведь сам говорил, что не хочешь нового брака.
   - Глупости! - отрезал Анри, проводя пальцами по ее  губам,  припухшим
от поцелуев. Неужели ты воображаешь, что я тебя  отпущу,  теперь,  когда
понял, что не могу жить без тебя?
   Джун озадаченно сдвинула брови.
   - Почему же тогда ты винишь себя в неосторожности? Если  уж  я  стану
твоей женой...
   - Потому что не хочу потерять тебя! - перебил он взволнованно.  -  Не
хочу, чтобы мое семя погубило тебя, как погубило Жаклин...
   У Джун перехватило дыхание.
   - Но, Анри, я ведь не Жаклин!
   - Конечно, - согласился он и, склонившись над Джун,  коснулся  губами
ее шелковистой кожи. - Ты - иная,  и  я  люблю  тебя  так  крепко,  как,
признаюсь, никогда не любил ее. Потому и не  хочу  потерять  тебя.  Этой
потери я не переживу.
   Джун едва слышно вздохнула, решив, что сейчас  не  время  бороться  с
упрямством Анри.
   - Что ж, неважно, - прошептала она. - Я так люблю тебя, что все равно
стану твоей женой.
   - Даже если я откажу тебе в праве стать матерью?
   Джун промолчала, и тогда Анри сказал:
   - Не бойся. Я давно уже понял, что случиться может всякое.., и  готов
к этому. Знай одно: я хочу от тебя ребенка. Мне просто невыносима мысль,
что я могу потерять тебя.
   - Ты меня не потеряешь. - Джун ласково погладила его по щеке.  -  Ох,
Анри, я так хочу, чтобы наше дитя появилось на свет!
   - Я тоже! - порывисто заверил он. - Но еще я  хочу,  чтобы  у  нас  с
тобой оставалось время и друг для друга. Я люблю детей,  но  еще  больше
люблю тебя.
   Теперь Джун точно знала: счастливее нее нет женщины на свете.