- поинтересовался Гринби.
     - Ах, совсем забыл! Впрочем, у меня нет охоты оказывать этому типу услугу, - добавил Хельдер ворчливо.
     Гринби уже собирался выйти из комнаты, но Хельдер остановил его.
     - Скажите, вы знакомы с Виллэ?
     - Нет!
     - И вы ничего не слышали о нем?
     - Сейчас трудно вспомнить, но почему вы спрашиваете об этом?
     Хельдер иронично хмыкнул.
     - У меня нет особых причин приставать к вам с этим вопросом, но когда-нибудь в свободную минуту, я охотно поболтал бы с вами...
     - О чем? - резко спросил Гринби.
     - Так - о том, о сем...
     Гринби медлил.
     - На днях я зайду к вам в бюро, и мы сумеем поговорить обо всем, - произнес он наконец и вышел.

***

     Покинув клуб, Гринби бесцельно бродил по соседнему парку. Было уже по-весеннему тепло. Нежно пахли нарциссы и крокусы...
     В такой день грешно грустить, но Гринби было не до нарциссов. Его мысли были чернее тучи. В его мозгу рождался чудовищный план... Он должен избавиться от кошмара, что беспрестанно мучит его, и обрести, наконец, покой, к которому он так жадно стремился...
     План этот был тонко, до мельчайших подробностей продуман. Случайности были исключены. Каждый день он просиживал один долгие часы в своей рабочей комнате, разрабатывая все детали. Он делал много пометок на бумаге, которую потом сжигал, когда заучивал записанное наизусть. Но в его плане недостаточно одного важного звена: в этом деле ему нужен был помощник. Гринби подумал было о Гольте, но тут же оставил эту мысль: вряд ли Гольт подходит для этой роли...
     Забинтованная рука Гринби на черной шелковой перевязи, вызывала сочувственные взгляды прохожих. Это внимание посторонних людей раздражало его. Он думал о Хельдере, о других кандидатурах, но не мог ни на ком остановиться. Успех его плана всецело зависел от сообщника... Может быть - Хельдер? Этот человек за деньги способен на многое. Он торговал всегда не только собой, он готов в любой момент и продать кого угодно...
     Гринби был так поглощен своими мыслями, что забыл о странном поведении Гольта. Теперь он снова вспомнил о нем... Из задумчивости его вывел чей-то голос. Его окликнули из проезжавшего автомобиля. Это был Гольт. Он остановил машину, расплатился с шофером и направился к Гринби.
     - Я вышел следом за вами из клуба, но потерял из виду. Мне нужно с вами поговорить.
     - Лучше всего поговорить в парке, там нам никто не помешает, - отозвался Гринби.
     Завернув в ближайший переулок, они оказались в том самом парке, где недавно прогуливался Гринби.
     - Я хочу быть откровенным с вами, - начал Гольт. - Вы, наверное, были удивлены моим поведением в клубе, когда я так вдруг оставил вас?
     - Да, признаюсь, я удивился, - согласился Гринби.
     - Мне нужно было срочно разыскать одного человека, чтобы подтвердить свои подозрения. И оказалось, я был прав, - заявил Гольт.
     - О чем вы говорите? Я не понимаю...
     Гольт остановился и внимательно посмотрел на Гринби.
     - Две из пятидолларовых банкнот, которые вы мне одолжили, - фальшивые.
     - Фальшивые?!
     - Вот именно, - кивнул Гольт. - Тысячи их находятся в обращении... Но вы от кого их получили?
     - Я разменял деньги одному человеку в отеле "Савой". Он приехал из Америки и нуждался в английской валюте. Кроме того, я часто встречаюсь с ним за обедом, - смущенно ответил Гринби.
     - И это правда? - спросил Гольт. - Кто же этот человек? Вы можете назвать его имя?
     Но Гринби уже вспомнил, каким образом фальшивые купюры оказались у него. Ведь он получил их от Хельдера!
     - Так кто же этот человек? - продолжал допытываться Гольт.
     - Это - Виллэ, - медленно произнес Гринби.
     - Виллэ? Но недавно вы говорили, что не знаете этого господина...
     - Я не думал, что человек, о котором вы говорили, может оказаться тем самым господином из отеля "Савой", - пояснил Гринби.
     - Это все, что я хотел узнать у вас. Я найду этого Виллэ. Чувствую, что наживу себе массу неприятностей, когда решу этот ребус...
     Попрощавшись с Гринби, Гольт сел в такси. Через двадцать минут он был уже в центре Сити. На Пектер-стрит он вышел и направился к старому деревянному строению. "Гарольд Виллэ, коммерческий агент" - гласила вывеска у входа. Поднявшись на третий этаж, он постучал в дверь, но никто не ответил ему. Нажав на ручку двери, он заметил, что та была закрыта на ключ.
     Гольт спустился вниз и спросил у привратника, где можно видеть мистера Виллэ.
     - Он ушел.
     - Когда он тут бывает?
     Но привратник не склонен был откровенничать. Его долголетний опыт подсказывал ему, что жильцы не любят посвящать посторонних в свои дела.
     - Он бывает тут, когда приходит, - ответил он безразлично.
     Гольт протянул ему монету.
     - Я знаю, что беспокою вас, любезный, но мне нужно поговорить с ним...
     Жалуясь на плохие времена, привратник взял деньги.
     - Я вижу этого господина только по вечерам. Он никогда не работает здесь, а приходит исключительно за письмами.
     - И он давно занимает это бюро?
     - Около двух лет. Большую часть времени он проводит в деревне или уезжает в Америку.
     - Он американец? - спросил Голы.
     - Не знаю. Он регулярно платит за наем этого бюро. Если хотите, могу показать вам его комнату.
     Это было небольшое помещение. Посреди комнаты стоящи письменный стол и мягкое кресло. У стены - высокий американский шкаф и несколько полок с книгами.
     Гольт полистал одну из книг, заметив про себя, что хозяин редко пользуется ими.
     - Странный стол, - заметил Гольт.
     Но привратник не видел ничего особенного в этом письменном столе.
     - Очень странный, - повторил Гольт еще раз, - такие столы не подходят для деловых людей...
     Он сказал это тем таинственным тоном, что нередко вводил в заблуждение куда более умных людей, чем привратник.
     - Вы думаете, этот стол такой уж странный? - растерялся привратник.
     - Я сейчас докажу вам это, - сообщил Гольт, вынимая связку ключей из кармана. Он подобрал небольшой ключ и несколько раз повернул его в замке.
     - Как видите, каждый может открыть этот стол. Кроме того он обладает еще и тем недостатком, что, открыв этот ящик, да еще вот этот справа, вы уже не в состоянии открыть остальные.
     Все сказанное Гольт подтверждал соответствующим действием.
     Привратник не на шутку заинтересовался странными свойствами стола. Эту новость, подумал он, можно будет рассказать в кабачке вечером управляющему. Он попробовал открыть остальные ящики и был изумлен, что это удалось ему без особого труда.
     - Тут, мне кажется, вы ошиблись, - победоносно сообщил наш услужливый простак.
     Гольт сделал вид, будто крайне удивлен этим обстоятельством.
     - Очень, очень странно... Но иногда такое бывает...
     Удостоверившись, что все ящики пусты, он закрыл стол. Ясно было одно: Виллэ пользовался этим бюро для отвода глаз.
     - Как часто господин бывает здесь? - спросил Гольт, спускаясь с лестницы.
     - Один раз в месяц - обязательно!
     - Ну, а в какие дни?
     - Никогда не знаешь заранее, когда он приедет.
     - Ну, а какой он внешне?
     - Невысокого роста, брюнет, со смуглым лицом... Говорит с иностранным акцентом. Я думаю, он француз.
     - Когда он появится, передайте ему, что я желаю с ним поговорить.
     - И кто же, прикажете передать, желает поговорить с ним?
     - Мистер Гринби!..
     Привратник, подозрительно посмотрев на Гольта, буркнул:
     - Вы не мистер Гринби!
     Гольт рассмеялся.
     - Да, действительно, это он прислал меня. Но откуда вы знаете, что меня зовут не Гринби?
     - Потому что мистер Гринби был здесь два дня тому назад, - пояснил привратник.

***

     Гринби занимал красивый особняк в Кадоен-сквере. Старинная мебель темного дерева придавала квартире немного зловещий вид, но он смягчался дорогими картинами на стенах и светлыми шторами на окнах. Гринби сам был художником и в свое время занимался в Италии у одного знаменитого мастера. Он с удовольствием вспоминал те времена в уединенном ателье вблизи "Девяти Мостов"...
     К шести вечера Гринби вернулся домой и отправился в свою рабочую комнату, что находилась в задней половине дома. На столе лежала дюжина писем. Большинство из них были приглашениями, В углу стола стояла маленькая пишущая машинка...
     Он задумчиво взглянул на нее и позвонил.
     Вошел слуга.
     - Я недавно заказал клише из резины. Вы получили его?
     - Да, из магазина принесли небольшой пакет, - сообщил слуга. Он вышел и через несколько минут вернулся, держа пакет в руках, затем раскрыл его и вынул ящик из розового дерева с привязанными к нему ключиками.
     - Откройте шкатулку!
     Слуга послушно исполнил приказание. Внутри лежала печать и подушечка с химической краской. Гринби внимательно осмотрел печать. Это было его собственное факсимиле. Он добился в своем банке, чтобы его чеки с такой подписью считались действительными. Директор банка, впрочем, предупредил его, чем он рискует, но Гринби настоял на своем.
     Он положил печать в ящик, закрыл на ключ и спрятал ключ в жилетный карман.
     Слуга хотел было удалиться, но Гринби остановил его.
     - Паркер, через несколько недель я покидаю Лондон. Я хочу, чтобы вы заботились о доме во время моего отсутствия. Жалованье вам будет аккуратно выплачиваться. Дальнейшие указания - потом.
     - И вы надолго уезжаете, сэр?
     Гринби чуть медлил с ответом.
     - Может быть, я пробуду в отъезде год.
     - Так долго, сэр?
     Гринби стоял у окна и отсутствующим взглядом смотрел на вечернюю толпу. Слуга собрался уходить.
     - Подождите, Паркер, - произнес Гринби, не оборачиваясь, - дело в том, что я собираюсь жениться...
     - Я поздравляю вас, сэр...
     - Но для вас лично это ничего не меняет. Я думаю уехать в Америку.
     Наступила пауза.
     - Простите мою дерзость, сэр... Я знаю эту даму?
     - Может быть. Во всяком случае, вы познакомитесь с ней, - ответил Гринби и добавил:
     - Я жду миссис Колляк. Она придет через час. Проводите ее ко мне...
     Поклонившись, Паркер вышел.
     Гринби по-прежнему смотрел в окно. Странные мысли роились в его голове. Весь Лондон говорил о миссис Колляк как о женщине поразительной красоты. Ангельская внешность в соединении с распущенностью Екатерины Великой...
     В семь часов вечера Паркер проводил даму в рабочую комнату своего господина.
     Дама была одета скромно, однако очень элегантно...
     - Прошу вас, садитесь, - произнес сдержанно Гринби.
     Он придвинул к ней большое удобное кресло, и она уселась напротив него.
     - Вы чем-то очень расстроены? - поинтересовался Гринби.
     - Вы, наверное, догадываетесь, сколько денег мне нужно, чтобы выйти из затруднительного положения, - сказала гостья.
     Гринби развел руками.
     - По меньшей мере тремя тысячами фунтов я покрою свои расходы. Впрочем, я смогла бы обойтись и меньшей суммой. Но охотнее всего я предпочла бы вообще не просить вис об этом...
     Гринби открыл ящик письменного стола и вынул оттуда чековую книжку.
     - Предоставляю вам возможность самой вписать нужную сумму, - сказал он, протягивая оторванный листок.
     Только теперь она заметила, что его правая рука была забинтована.
     - Вы ушиблись? - спросила гостья испуганно.
     - Ничего серьезного.
     Гринби подал ей перо, а сам открыл ящик письменного стола и вынул оттуда резиновый штемпель...
     - Вам выплатят по этому чеку, а теперь я хочу поговорить с вами, - заявил он, окончив все необходимые формальности.
     Гостья спрятала чек в сумочку и приготовилась слушать.
     - Дело в том, что я хочу жениться, - начал Гринби.
     - Кто же эта благородная дама? - спросила гостья.
     - Этого я еще не знаю.
     - Вы - не знаете?! Но это смешно!
     Гринби пожал плечами.
     - Ничего смешного. Я еще не решил окончательно и хотел спросить вас...
     Он замолчал.
     - Но кого вы имеете в виду? Вы не хотите назвать имя этой женщины? - не унималась гостья.
     - Вы угадали: мне не хочется упоминать о ней!
     - Но право же, это смешно! Я хорошо знаю всех женщин Лондона. Скажите, как ее зовут, и я отвечу, достойна ли она вас.
     - Я сам еще не знаю, - откровенно признался он.
     - Сначала вы хотели мне сказать, но потом испугались, не правда ли? - улыбнулась миссис Колляк, но тут же встревожилась, заметив, как побледнел Гринби. Женским чутьем она угадала, что в нем происходит жестокая внутренняя борьба.
     - Простите мою нескромность, - мягко произнесла гостья. - Я думаю, мне лучше уйти. Я вам очень благодарна за помощь.
     - Не стоит говорить об этом, я навещу вас на днях...
     - Вы ведь не сразу же уедете?
     - Нет, я до конца недели остаюсь в Лондоне.
     Гринби проводил гостью до дверей, потом долго сидел в кресле, погрузившись в размышления. Скромно поужинав, он плотно закрыл дверь и начал работать. Проходивший мимо Паркер слышал непрерывный стук пишущей машинки.
     В девять вечера Гринби позвонил Паркеру.
     - Где остальная прислуга? - нервно спросил он.
     - Томас на кухне, сэр.
     - Передайте ему, чтобы он ждал моего звонка. Я хочу, чтобы вы поехали на вокзал - справиться, когда прибывает ночная почта с континента.
     - Но можно узнать по телефону, сэр...
     - Я не доверяю телефонным справкам, - нетерпеливо отрезал хозяин. - Если мне что-нибудь понадобится - позвоню Томасу. Я не стану дожидаться вашего возвращения, поэтому позвоните мне в "Терриер-Клуб".
     Убедившись, что Паркер ушел, Гринби начал переодеваться. Из ящика стола он вытащил поношенный костюм и надел его. Широкополая шляпа и дождевик дополнили его костюм. Выдвинув другой ящик, он вынул толстую пачку банкнот и опустил ее в карман. Потом спустился по лестнице и вышел на улицу.
     ...Накрапывал дождь. Сквозь непроницаемую завесу молочного тумана черной бездной мерцала река.
     Гринби шел вдоль берега. Дойдя до лестницы, выходившей на набережную, он увидел маленькую лодку. Два человека в блестящих дождевиках сидели у весел.
     - Хелло, Лаудер! - позвал Гринби.
     - Хэлло, сэр, - отозвался голос из темноты. Лодка приблизилась к каменной лестнице.
     - Дайте мне руку!
     Гринби схватился за протянутую руку и ловко прыгнул в лодку. Медленными, уверенными движениями гребцы направили лодку к середине реки.
     - Начался отлив, потому "Морской волк" так наклонился, - пояснил один из спутников Гринби и показал рукой на судно, стоящее поперек реки.
     Впереди виднелся большой, основательно построенный пароход, пригодный для плавания в открытом море.
     Лодка причалила к судну. Гринби поднялся по веревочной лестнице на палубу.
     - Вы должны обзавестись настоящим пароходным трапом, капитан!
     Рослый и сильный моряк с густой бородой приложил руку к козырьку.
     - Я уже отдал соответствующее приказание! Когда в следующий раз мы придем, трап будет на месте.
     - Его нужно приготовить уже к завтрашнему дню, - приказал Гринби и принялся за осмотр судна.
     Судно было совершенно новое и служило образцом чистоты и порядка. Большие фонари освещали верхнюю палубу.
     Гринби поднялся на маленький капитанский мостик. Отсюда была видна большая каюта, разделенная на два роскошных помещения, обитых белой панелью с серебряной обивкой. Пол был устлан прекрасным персидским ковром. Одна из дверей вела в ванную, тоже отделанную с большим вкусом. Вернувшись в нижнюю каюту, он позвал капитана.
     - Вы хорошо запомнили мои инструкции?
     - Да, сэр.
     - Вам нравится пароход?
     - Он в прекрасном состоянии. Буря была свирепой, но никак на нем не отразилась...
     - А командой довольны?
     - Ей можно вполне довериться, сэр. К тому же на пароходе находятся оба моих сына, они штурманы. В машинном отделении работает мой брат Джордж с сыном и юноша, что ухаживает за его дочерью...
     - Значит, вы собрали всю свою семью? - усмехнулся Гринби.
     - Вы можете на меня положиться, - спокойно продолжал капитан. - Я никогда не забуду, чем обязан вам...
     - Но я не менее обязан вам, чем вы мне, - возразил Гринби. - Хотя все это не относится к делу. Когда вы прикрепите трап, поезжайте в Гревес и ждите дальнейших инструкций. Знайте, я не требую ничего противозаконного ни от вас, ни от экипажа...
     - Я не сомневаюсь в этом, сэр.
     - Спрячьте деньги в сейф, - Гринби протянул капитану пакет.
     - Этого надолго хватит.
     Потом оба надели дождевики и спустились в лодку, чтобы плыть к берегу.

***

     Хельдер позвонил, и молодая девушка, занятая переводом статьи, неохотно прервала свою работу. Шеф вызывал ее сегодня уже второй раз, причем неизменно был слащаво любезен.
     Когда Мэри вошла в комнату, Хельдер перелистывал каталог печатных станков.
     - Вот, милая мисс Марпл, - произнес он галантно. - Я позвал вас, чтобы сообщить: я весьма доволен вашей работой... Присядьте, я должен поговорить с вами...
     - Благодарю вас, я постою, - возразила Мэри.
     - Как вам угодно... Я хочу сказать, что намерен платить вам четыре фунта в неделю, вместо условленных трех.
     - Считаю, что получаю достаточно за мои труды, я ведь не перегружена работой.
     - Со временем дело расширится. У нас сейчас мертвый сезон... Кстати, не приходитесь ли вы племянницей пьянице Марплу?
     Мэри покраснела.
     - Вы, вероятно, знаете, что Том Марпл создал рисунок австрийских стошиллинговых банкнот, - вел далее Хельдер.
     - Я не посвящена в дядины дела, - холодно произнесла Мэри, - мне известно лишь, что раньше он занимался гравировкой клише для печатания банкнот...
     - Раньше?
     - Теперь он бросил это. Я хотела бы, впрочем, оставить разговор о дяде.
     Хельдер улыбнулся.
     - Милая мисс Марпл! Я не собирался вам сделать больно, но многие талантливые люди имеют свои пороки...
     Он взглянул на нее. Она действительно была очень хороша...
     - Я буду называть вас Мэри, - неожиданно объявил он.
     Девушка густо покраснела.
     Хельдер подошел к ней и довольно бесцеремонно положил ей руку на плечо.
     - По-моему, мы будем хорошими друзьями, Мэри... Я хочу рассказать вам о себе все...
     - Уберите руку!
     Он отпустил ее и медленно отступил к двери, зло улыбаясь.
     - Возвращайтесь к работе, а завтра приходите как обычно, - стараясь сохранить самообладание, произнес Хельдер.
     Но, задыхаясь от волнения, он снова подступил к ней.
     И в эту минуту дверь отворилась, и на пороге появился Гринби.
     Хельдер отпрянул от Мэри.
     - Эта девочка, - бессвязно забормотал он, - бросилась сама мне на шею, Гринби.
     Гринби взглянул на обоих.
     - Хельдер, вы лгун и подлец! - холодно бросил он.
     Мэри закрыла глаза. Она почувствовала, что теряет сознание. Если бы Гринби не подхватил ее, она бы упала на пол. Проводив в соседнюю комнату и усадив ее в кресло, он произнес мягко:
     - Посидите минуту спокойно и отдохните, а я пока займусь Хельдером. Когда почувствуете себя нормально, возьмите такси и поскорее поезжайте домой. У вас есть деньги?
     Мэри кивнула.
     Увидев, что девушка пришла в себя, Гринби вернулся в бюро. Закрыв за собой дверь, он с вызовом посмотрел на Хельдера.
     - Ну и мерзавец же вы! - бросил он. - В сущности, я должен был бы взять вас за шиворот и выкинуть в окно!
     Хельдер помолчал. Ненавидящими глазами он смотрел на непрошеного гостя. Затем Гринби подвинул стул и уселся напротив хозяина.
     - Если уж я сюда пришел, давайте поговорим о делах, которые меня привели сюда.
     Хельдер постарался взять себя в руки. Он знал, что Гринби - не болтун и что сейчас он всецело находится в его власти.
     - Я, кажется, потерял самообладание, - пробормотал он пристыженно.
     - Довольно об этом, - отрезал Гринби. - Я знаю вас слишком хорошо. Я бы вас, пожалуй, и простил бы, если бы вы мне ответили на один вопрос. Скажите, что вы знаете о Виллэ?
     - Не думаю, что это сейчас подходящая тема для разговора, - хмуро заметил Хельдер.
     - Напротив, меня интересует все, что касает