дет рано утром,  где-то  неподалеку  от  Кру.  Но,  к
счастью Дика, это был местный поезд, и в Уиллесдене он смог выйти, оплатив
проезд. Спустившись к электростанции, он вышел на  набережную  спустя  час
после того, как покинул квартиру Ленсдаун.
     В сотне ярдов от станции находилось мрачное здание  с  крытой  аркой,
которое и было конечной целью путешествия Дика. Дежурный констебль у входа
узнал его.
     - Инспектор Снид наверху, если он вам нужен, мистер Мартин, -  сказал
он.
     - Мне пока никто не нужен, -  ответил  Дик,  поднимаясь  по  каменной
лестнице и шагая через две ступени.
     Снид сидел в своем кресле с видом  безучастного  ко  всему  человека.
Старший комиссар сказал как-то о нем, что капитан сочетает в  себе  буйное
воображение  школьницы  с  физической  немощью  прикованного   к   постели
восьмидесятилетнего старика.
     Итак, Снид сидел в своем большом кресле за широким письменным столом;
в отделанном кафелем камине горел огонь; потухшая сигара торчала в  зубах.
Снид клевал носом. В этот поздний час он оказался в  Скотлнд-Ярде  потому,
что у него не хватило энергии подняться из кресла и  пойти  домой  в  семь
вечера. Такое бывало с ним в среднем пять раз в неделю.
     Открыв  глаза,  он  наблюдал   за   вошедшим,   не   выражая   особой
благосклонности.
     - Я чертовски занят, - проворчал он. - Могу  уделить  тебе  не  более
одной минуты.
     Дик уселся на противоположной стороне стола и широко улыбнулся.
     - Пусть бог сна  Морфей  поставит  тебя  на  ноги  и  слушай,  что  я
расскажу!
     И он начал свой рассказ. После первого же предложения глаза  старшего
инспектора широко раскрылись. Через десять минут после в Скотланд-Ярде  не
было более бодрствующего человека, чем этот тучный, лысый детектив.
     - Ты вычитал все это в художественной книге! - обвинил он Дика, когда
тот сделал паузу, чтобы  перевести  дыхание.  -  Ты  пересказываешь  самый
последний загадочный рассказ знаменитого мистера Конан Дойля!
     Но Дик продолжал, а  когда  закончил,  Снид  позвонил.  Прошло  много
времени, прежде чем в комнату вошел сержант:
     - Сержант, - обратился Снид, - нужно двух человек  поставить  следить
за домом N_107 по улице Корам. С завтрашнего дня лучший твой агент  должен
тенью следовать за мистером Мартином и каждую ночь спать в  его  квартире.
Уяснил?
     Офицер занес полученные инструкции в блокнот.
     - Завтра утром свяжись с начальником полиции Суссекса  и  скажи  ему,
что я хочу приехать  в  Галлоуз-Коттедж,  к  Галлоуз-Хилл,  в  одиннадцать
пятнадцать ночи. Я захвачу своих людей, и он сможет проявить свое умение в
этой честной игре. Вот, пожалуй, все. Можете идти, сержант!
     Когда тот ушел, Снид со стоном поднялся из своего кресла.
     - Думаю, что мне следует пройтись. Я пойду с тобой в твою квартиру.
     - Ничего подобного ты не  сделаешь,  -  отрезал  Дик  грубо.  -  Быть
увиденным с тобой на улице - все равно  что  написать  у  себя  на  спине:
"Полицейский". Я сам возвращусь домой, ты не беспокойся!
     - Минуточку! Прежде чем уйдешь, скажи, парень! Тот, кто напал на тебя
на аллее Галлоуз-Коттедж, был голым?
     - Почти голым!
     - Сталлетти, - пробормотал старший инспектор задумчиво. - Не вернулся
ли он к своим старым штучкам? Он же получил однажды три месяца за это.
     - Что это за "старые штучки"? - спросил Дик.
     Снид медленно и с шумом затянулся своей сигарой.
     - Переделка человеческой расы, - сказал он.
     - И всего-то? - съязвил Дик.
     - Именно, - Снид недовольно рассматривал неровный  кончик  сигары.  -
Сделать урода из  человека,  который  должен  мыслить,  это  похлеще,  чем
отравить всю столичную полицию. Да! У Сталлетти  был  заскок.  Его  теория
заключалась в том, что если взять ребенка двух-трех лет и, поместив его  в
дикую среду, содержать его как любое другое животное,  то  можно  получить
нечто, не  нуждающееся  в  одежде,  не  умеющее  говорить,  но  являющееся
великолепной особью рода человеческого. Он считает, что люди должны  иметь
рост футов десять, и по его идее вся жизненная энергия,  которая  (как  он
выражается) течет в мозг человека, вызывая процесс мышления,  должна  быть
направлена на построение мускулов и костей. Я  полагаю,  ты  столкнулся  с
одним из результатов его экспериментов. Я засажу его на  всю  жизнь,  если
обнаружу в его доме кого-нибудь, одетого  или  раздетого,  кто  не  сможет
произнести слово "кот"!
     Дик вышел из Скотланд-Ярда через  Уайт-Холл,  сел  в  такси,  которое
привезло его с набережной, и  вышел  в  самой  уединенной  части  внешнего
кольца, окружающего Парк Регента. Он знал, что дворник уже закончил работу
и входные двери закрыты. Улочка была пустынной, когда Дик свернул  в  нее,
кружным путем незаметно пробираясь с тыльной  стороны  зданий.  Он  открыл
дверь, быстро поднялся вверх под лестнице к своей квартире. Довольно долго
постоял, прислушиваясь, потом, задвинув задвижку на двери, включил свет  и
прошел по комнатам, все тщательно проверяя. Все было так, как он  оставил,
уходя из дому.
     Накануне, прежде чем  уйти,  Дик  задернул  тяжелые  шторы  на  окнах
комнаты, где намеревался расположиться. Он даже задернул штору  на  кухне,
так что по возвращении (если придется вернуться) даже при зажженном  свете
его нельзя будет увидеть снаружи.
     Когда Дик сменил пальто на охотничью куртку,  он  с  легкой  гримасой
отвращения вспомнил то злосчастное утро, когда нашел бедного Лу Фини.
     - Что увидел Лу в склепе Селфордов? Чей склеп его попросили открыть в
этой "огромной пещере, вырытой в земле"?
     Дик приготовил себе кофе и, положив на стол  один  из  шести  толстых
томов,  которые  пришли   сегодня   после   обеда,   начал   свой   поиск.
"Лондон-газетт" не столь  забавна,  как  комедии  Мольера,  но  Дик  нашел
страницы, заполненные заметками о банкротствах и судебных  заседаниях,  не
менее интересными. Было два часа ночи,  когда  он  собрал  свои  записи  и
спрятал их в маленький сейф, а потом прошел в спальню и разделся.
     Выключив свет, он раздвинул шторы и, открыв окно, выглянул на  улицу.
Убывающая луна плыла по облачному небу. Дул легкий ветерок. Дик  догадался
об этом, лежа  в  постели,  поскольку  темная  штора  двигалась  так,  что
перпендикулярная полоса лунного света, меняющая форму при каждом колебании
шторы, ложилась на спинку кровати. Коснувшись подушки,  Дик  погрузился  в
дремоту.
     Он спал очень чутко, и ему показалось, что,  едва  закрыв  глаза,  он
сразу же проснулся. Он не мог вспомнить, что его потревожило.  Может,  это
было хлопанье шторы, но Дик слышал этот звук до того, как уснуть. Он лежал
на левом боку, лицом к двери, которая располагалась параллельно  стене,  у
которой находилось изголовье кровати.  Дик  решил,  что  проспал  довольно
долго: полоска лунного света, которая была ранее  над  шкафом,  находилась
сейчас в футе от его кровати и лежала точно вдоль края дверного проема.
     Когда он посмотрел в ту сторону, то заметил, что дверь открывается...
Медленно, но сомнений в этом не было... Затем  в  поле  зрения  попала  до
ужаса отчетливо видимая в лунном свете рука. Да, это была рука,  но  такой
руки ему в жизни не приходилось видеть... Огромные,  толстые  пальцы  были
похожи не щупальца осьминога; тупые на концах, кожа суставов  морщинистая,
большой палец - короткий и толстый. Рука держалась за край двери, медленно
толкая ее вперед...
     В мгновение ока  Дик  скатился  с  кровати  к  противоположной  стене
комнаты и  упал  на  пол.  В  этот  же  миг  что-то  тяжелое  с  гортанным
нечеловеческим криком, вызывающим ужас, прыгнуло на кровать...
     Когда Дик падал, то успел сунуть левую руку  под  подушку  и  схватил
лежавший так браунинг. В это же время его оголенное предплечье на  секунду
коснулось  тыльной  стороны  опухшей  кисти,  и  Дик  почувствовал   почти
физическую боль. Повернувшись лицом к незримому противнику, он попятился к
шторе, рывком сорвал ее, и в тот же миг комната наполнилась лунным светом.
Кроме самого Дика, в комнате никого не было... Дверь была широко  открыта.
Переложив пистолет в другую руку, Дик  подбежал  к  выключателю  в  холле.
Беглого  взгляда  было  достаточно,  чтобы  увидеть,  что  входная   дверь
по-прежнему закрыта на задвижку, но дверь в  кухоньку  распахнута...  Окно
также открыто. Быстро подойдя к нему и  перегнувшись  через  металлические
перила балкона, Дик увидел фигуру, стремительно спускающуюся по веревочной
лестнице, прикрепленной к металлическим перилам. Когда  он  окинул  взором
двор, фигура уже исчезла в тени.
     Прислушиваясь, он ждал, всматривался в темные  места  двора,  надеясь
разглядеть нападавшего. Вдруг он  услышал  гул  автомобильного  двигателя,
который становился все слабее и слабее, пока не пропал совсем.
     Дик возвратился в свой кабинет. Часы показывали четыре утра,  и  небо
на востоке уже светлело. Итак, снова неизвестный убийца. Дик  был  уверен,
что это тот же человек, который напал на него в Галлоуз-Коттедж.
     Мартин    поднял    веревочную    лестницу.    Она    была    сделана
непрофессионально, явно кустарной работы, поскольку  перекладины  были  из
грубого неструганого дерева, а веревка сплетена вручную. Как попала она на
маленький балкончик, примыкающий к кухне, оставалось  загадкой,  хотя  Дик
предположил, что через перила был переброшен камень с привязанной  к  нему
бечевкой,  и  сначала  была  перетянута  веревка,  а  затем  и  веревочная
лестница. И это предположение было недалеко от  истины  -  он  убедился  в
этом, когда при дневном свете смог изучить весь задний  дворик.  Здесь  он
нашел  веревку  и  бечевку,   к   последней   была   привязана   небольшая
металлическая загогулина. Она была достаточно легкой.
     Сейчас Дик мог проанализировать преступление в  свете  новых  данных.
Таким путем пришел и убийца  Лу  Фини!  Тыльной  стороной  Кларгент-Гарден
выходила  на  конюшни,  откуда  имелось  два  выхода,  и  достаточно  было
перемахнуть через стену, чтобы попасть в мощеный камнем внутренний  дворик
за домом. Прошло не более десяти  минут  от  прибытия  убийцы  до  момента
появления в лунном свете ужасной руки.
     Наступил день, и Дик валился с ног от усталости. Он рухнул на кровать
как был полуодетым, набросил на себя одеяло и тотчас уснул.



                                    14

     Его разбудил телефонный звонок. Перекатившись на  край  кровати,  Дик
снял трубку.
     - Алло, - произнес он, искренне удивившись. - Меньше всего  я  ожидал
услышать ваш голос!
     На другом конце провода рассмеялись.
     - Вы узнали его? Это делает честь вашей проницательности. Я приходила
к вам полчаса назад, но коридорный сказал, что вас нет дома.
     - Что-нибудь произошло? - быстро спросил Дик.
     Легкое замешательство было ему ответом.
     - Н-нет, -  ответила  наконец  Сибилла  Ленсдаун.  -  Я  хочу  только
проконсультироваться у вас. Это технический термин, не так ли?
     - Приходите по любому поводу! Я предупрежу швейцара. Она  не  поняла,
почему нужно предупреждать швейцара о  ее  прибытии.  А  у  него  не  было
времени даже побриться. Ему вообще времени не хватило ни на что, кроме как
заскочить в ванну и выскочить из нее,  и  он  был  как  ошпаренный,  когда
открывал ей дверь.
     - Дело в том, - начал он, - что я отпустил свою экономку. Может,  это
слишком громко сказано о женщине, которая днем помогает мне по  хозяйству,
но большинство людей это впечатляет.
     - Тогда  считайте,  что  и  на  меня  это  произвело  впечатление,  -
засмеялась девушка и принюхалась. - Что у вас горит?
     Он хлопнул себя по лбу и бросился на кухню. Девушка поспешила за ним.
     - Когда  жарите  яичницу,  -  сказала  она  серьезно,  -  кладите  на
сковородку жир. Вы не можете вести домашнее хозяйство,  мистер  Мартин!  А
это еще что такое?
     Она показала на грубую веревочную лестницу, лежавшую в углу.
     - Моя пожарная лестница,  -  ответил  он  бойко.  -  Я  один  из  тех
паникеров, которые не уснут, если  не  удостоверятся,  что  им  не  грозит
опасность быть поджаренным на жиру или без него, - и с досадой добавил:  -
Пока они проснутся.
     Девушка смотрела на него подозрительно.
     - Мне и в голову не приходило, что вы можете быть  таким,  -  сказала
она и ловко переложила яичницу со  сковородки  на  тарелку.  -  Двенадцать
часов -  непростительно  поздно  для  завтрака,  но  я  подожду,  пока  вы
позавтракаете. Я полагаю, вы только что проснулись? Это я вас разбудила?
     - Да, вы, - подтвердил он. - Итак, мисс Ленсдаун, что вас тревожит?
     - Позавтракайте, - приказала она и  не  отвечала  на  его  вкрадчивые
вопросы, пока он не выпил кофе. - Я беседовала с мамой после того, как  вы
ушли от нас. Боюсь, вы сильно встревожили ее. Но вы не должны  чувствовать
своей вины, поскольку я понимаю, что  вы  сказали  лишь  столько,  сколько
сочли нужным. Мы долго беседовали с мамой, и в итоге сегодня утром я пошла
к мистеру Хейвлоку и рассказала ему о моей поездке в Португалию и о случае
с ключом. Мистер Хейвлок был очень обеспокоен и посоветовал обратиться  за
помощью в полицию. Мне действительно стоило больших усилий отговорить  его
звонить в Скотланд-Ярд. Затем я высказала предложение,  которое,  как  мне
показалось, очень удивило его.
     - Что это за предложение?
     - Я бы не хотела говорить это сейчас. Мне бы хотелось преподнести вам
этот сюрприз без подготовки. У вас есть автомобиль?
     Дик кивнул.
     - В нем могут разместиться три человека?
     - Кто еще будет? - спросил Дик, которого раздражала мысль, что вместо
тет-а-тет,  как  он  надеялся,  предполагается  присутствие  еще   кого-то
третьего.
     - Мистер Хейвлок! Мы  поедем  в  Селфорд-Холл  и  спустимся  в  склеп
Селфордов, - добавила она твердо.
     Медленная улыбка озарила лицо Дика.
     - Вы поистине  можете  читать  мысли,  поскольку  это  путешествие  я
наметил для себя одного именно на сегодня, на послеобеденное время!
     - Вы бы не смогли увидеть склеп, - сказала девушка. - Я  уверяю  вас,
что это ужасно гадкое место. По правде говоря, мама не особенно настаивала
на моей поездке с вами. Мистер Хейвлок был так добр, согласившись  поехать
с нами, и мне стало легче, потому  что  он  знает  и  само  место,  и  его
историю. Мы заедем за ним в половине третьего. А вы возьмете ключ, который
находится у вас?
     - Два ключа! - уточнил он. - Я как бы коллекционирую ключи.  Конечно,
я захвачу их!
     Девушка взяла сумочку и поднялась.
     - Что за таинственность? - спросил Дик, ибо, судя по ее победоносному
виду, она сделала какое-то важное открытие.
     - Вы узнаете это после обеда, - ответила она.
     Дик проводил ее, разделся, побрился, в час дня забрал ключ  у  своего
банкира и точно в половине второго его автомобиль подъехал к  дверям  дома
N_107 на Корам-стрит. Девушка его ждала, поскольку дверь открылась  и  она
вышла до того, как он постучал.
     - Вы взяли ключи? - спросила она, не дав ему  даже  поздороваться.  -
Маме не нравится,  что  я  еду.  Она  нервничает,  когда  речь  заходит  о
чем-нибудь, связанном с семьей Селфордов.
     - Опять тайна? - спросил он.
     - Увидите! Я настроена на что-то очень загадочное.  Вы  не  спросили,
почему я не в библиотеке? Сегодня  -  День  основателя,  празднуется  день
рождения человека, который основал библиотеку и  мы  закрыли  ее  в  честь
этого. Вы хороший водитель?
     - Немногие могут сравниться со мной, - скромно признался он.
     - Но вы действительно хороший водитель?
     Только спустя некоторое время, слушая ее непоследовательную болтовню,
он  понял,  что  девушка  перевозбуждена.  Возможно,  нервозность   матери
передалась и ей. Поначалу женщин только предупредили об опасности, а  этот
день должен подтвердить небезосновательность их страхов. Если бы Дик  хоть
наполовину представлял себе, что за ужасы подстерегают их  в  этот  теплый
весенний день,  он  бы  направил  свой  автомобиль  в  ближайший  фонарный
столб...
     Машина свернула на Линкольн-Инн-Филдс и остановилась у дома Хейвлока.
Садясь в машину, мистер Хейвлок улыбался, как будто в приключении ожидался
элемент юмора.
     - Каково,  -  спросил  он,  когда  машина  направилась  на  запад,  -
детективу получить ключ к разгадке событий от  любителя?  Вас  не  слишком
раздосадовала теория мисс Ленсдаун?
     - Я еще не слышал этой теории, -  ответил  Дик,  мастерски  проскочив
между автобусом и такси. - Видимо, я еще испытаю потрясение.
     - Надеюсь, что испытаете, - сухо молвил Хейвлок. - Откровенно говоря,
я согласился на эту поездку только потому, что мне нужно нанести  визит  в
Селфорд-Холл, как я это делаю ежемесячно, а стряпчий  никогда  не  упустит
возможности избежать лишних трат. Вы, мистер Мартин, появитесь в платежной
ведомости Селфордов как задолженность.
     Как человек, которому не часто приходится шутить, Хейвлок был доволен
тонкостью своего юмора.
     Автомобиль въехал на Хорхсхем, свернул на  Пулборо-роуд,  спустя  два
часа выехал из Сити и вскоре остановился перед внушительными воротами.  На
сигнал клаксона из привратницкой вышла неопрятная женщина, открыла  ворота
и  поклонилась  мистеру  Хейвлоку,  когда  машине  на  приличной  скорости
проезжала мимо.
     - Мы должны содержать это поместье в полном порядке, - пояснил мистер
Хейвлок, - и одной  из  моих  обязанностей  является  наем  обслуживающего
персонала, который поддерживает порядок, пока наш путешествующий  по  миру
молодой лорд соблаговолит поселиться в своем родовом имении.
     - А в самом здании есть слуги? - спросил Дик.
     Хейвлок покачал головой.
     - Только сторож и его жена, - ответил он. - Раз в месяц  мы  нанимаем
женщин из поселка, чтобы они все вымыли, смахнули  везде  пыль  и  натерли
полы. Вообще-то имение в прекрасном состоянии, и я не понимаю, почему лорд
его игнорирует. Кстати, - вдруг вспомнил он, - сегодня утром я получил  от
него письмо.  Он  откладывает  свое  прибытие  до  декабря,  а  из  этого,
вероятно, следует, что зимой он домой вряд ли приедет.
     - Где он сейчас? - Дик посмотрел через плечо.
     Мистер Хейвлок рассмеялся.
     - Я бы не хотел слишком распространяться на эту тему. Он был в Каире,
когда отправлял египетскую почту.  Сейчас  он,  вероятно,  в  Дамаске  или
Иерусалиме. Не могу  не  признаться,  что  мне  часто  хочется,  чтобы  он
оказался в Иерихоне.
     В этот момент  показался  Холл:  здание  эпохи  Тюдоров,  строгого  и
непривлекательного силуэта. На непосвященный взгляд Дика, оно было  похоже
на кирпичный амбар, на котором установили дымоходные трубы  и  к  которому
добавили  фронтоны.  Машина  остановилась  на  широкой,  усыпанной  песком
площадке перед крыльцом.
     - Давайте  выйдем  здесь,  дальше  нам  придется  пройти  с  милю  по
пересеченной местности, - сказал Хейвлок.
     На шум мотора  вышел  сторож,  человек  среднего  возраста.  Стряпчий
перекинулся  с  ним  несколькими  словами  относительно  имения.   Сторож,
по-видимому, исполнял также обязанности управляющего, поскольку докладывал
о заборе, который надо  ремонтировать,  и  о  дубе,  который  вывернуло  с
корнями во время последней грозы.
     - Пошли дальше, - сказал Хейвлок. Он взял свою трость и пошел впереди
через широкий газон, который, как отметил  Дик,  был  недавно  подстрижен.
Затем они прошли фруктовый сад, пересекли фермерский двор,  где  бегало  с
полдюжины цыплят и собака, и прошли  через  другие  ворота  в  парк.  Хотя
дорожки здесь не было, но виднелась заметная тропинка, которая вела  через
обширное поместье, по границам которого  поднимались  и  заключали  его  в
кольцо крутые обрывы, под которыми был построен дом; прошли через лесок  и
наконец  спустились  в  неглубокую  долинку,  на  противоположной  стороне
которой виднелась длинная темная полоса деревьев.
     Когда они поднялись по ведущему к лесу пологому  склону  долины,  Дик
был