ула  их,  отметив
мельком, что на  них  уже  с  любопытством  поглядывают  из-за  соседних
столиков. К счастью, хотя бы одно  преимущество  в  этой  ужасной  сцене
есть: они говорят по-французски, и никто не понимает ни слова...
   В глубине души  Реми  надеялся,  что  она  растеряется.  Расплачется,
раскается, признается. Он думал, что будет с ней суров, но она расскажет
что-то такое, из чего будет следовать, что она запуталась... И он сможет
ее простить... А она все отрицает! Она врет, нахально обманывает,  глядя
на него мокрыми несчастными  глазами,  и  рассчитывает,  что  он  сейчас
растает от ее обаяния  и  невинности!  Ну  нет,  больше  этот  номер  не
пройдет! Больше Реми не купится, баста!
   - Э-э-э, нет! Так дело не пойдет! - Реми тоже  почувствовал  на  себе
взгляды и понизил голос. - Слезами вы ничего не добьетесь! И ваши жалкие
попытки продолжать лгать ни к чему хорошему не приведут! Вы  ведь  убили
этого человека вовсе не защищаясь, как вы мне сказали, а хладнокровно  и
преднамеренно! Вы его убили и сбросили тело в реку, а  из  меня  сделали
сообщника, дьявольская интриганка!
   Ксюше показалось, что это ее сбросили в реку и она ушла  под  воду  с
головой. Она не могла дышать, грудь сдавило. Она не верила своим ушам, в
которых все еще  звучал  металлический  голос,  тихо  чеканивший  каждое
слово.
   - Я не... - попыталась что-то сказать в свое оправдание Ксюша.
   - Хватит! Довольно! Я сыт по горло!
   - Я его не убивала! И  вообще  никого  не  убивала!..  -  пролепетала
Ксюша, пытаясь поймать безжалостный взгляд.
   Но тщетно. Не глядя на нее, Реми встал и, бросив  салфетку  на  стол,
направился к  выходу.  Ксюша  беспомощно  провожала  его  взглядом.  Она
видела, как Реми расплатился и покинул ресторан, так и не обернувшись.
   Оставаться под перекрестным  огнем  чужих  взглядов  было  невмоготу.
Ксюша, усилием воли сдерживая уже булькавшие  в  горле  рыдания,  прошла
через зал и вышла на вечерний бульвар. Дождя не было, ночное  небо  было
ясным и холодным. Ксюша растерянно брела по Страстному,  не  видя  и  не
слыша ничего вокруг себя, и в  ее  мозгу  царил  хаос.  Что  он  сказал?
Почему? И, главное, он ее бросил!!! Не  просто  в  ресторане  бросил,  а
вообще бросил. Четырехдневный роман, набиравший  обороты  не  то  что  с
каждым днем - с каждым часом! - закончился.  Закончился  нелепо,  глупо,
обидно, горько...
   Правильно, не надо было и начинать. Это все - от начала и до конца  -
была надуманная идея. Совершенно глупая, бесперспективная  идея!  Просто
высосанная  из  пальца!  Из  таких  идей  никогда  ничего  хорошего   не
получается... Не в свои сани не садись - вот в чем  мудрость!  Какая  из
нее Шарон Стоун? А все Сашка! И как  это  только  Ксюша  позволила  себя
уговорить? Когда, в какой момент  она  потеряла  разум?..  Все  началось
тогда, в тот роковой понедельник...
   Качаясь в пустоватом вагоне метро, который вез ее в сторону проспекта
Мира  (где  жила  Александра),  она  с  осуждением   разглядывала   свое
расплывчатое   отражение   в   темном   стекле   и   пыталась    понять,
проанализировать свою роковую ошибку. Ксюша считала,  что  ошибки  нужно
непременно  анализировать  и  делать  из  них  выводы,  которые   должны
застраховать ее на будущее от повторения оных...
   В  ее  возрасте  было  совершенно  простительно  не  знать,   что   в
подавляющем большинстве случаев люди и не  повторяют  старых  ошибок.  А
просто совершают новые.
   Остаток вечера был выплакан на плече у старшей сестры. Увидев у своей
двери Ксюшу - берет сбился на глаза, тушь отпечаталась  темными  кругами
под глазами, лицо несчастное, как  у  побитой  собачонки,  -  Александра
отменила выход на какое-то светское мероприятие  и,  заставив  сестренку
умыться и снять тушь косметическим  молочком,  усадила  рядом  с  собой.
Слушать горькую повесть  о  растоптанной  любви  пришлось  недолго:  она
укладывалась в несколько коротких фраз.
   - Ты его  спросила,  с  чего  он  это  взял?  -  дослушав,  задумчиво
поинтересовалась Александра.
   - Не знаю... Нет, не спросила.
   - Боже  мой,  какая  же  ты  идиотка!  Ты  хоть  поняла  толком,  что
произошло?
   - Он догадался, что я его обманула...
   - Да нет же! Дело  вовсе  не  в  этом!  Ксения,  у  тебя  от  чувства
собственной вины мозги совершенно перестали работать! Приди  же  в  себя
наконец! Ты понимаешь, что он обвинил тебя в убийстве?!
   - Почему? - изумленно спросила Ксюша. - В каком убийстве?
   -  Хотела  бы  я  знать  ответ  на  этот  вопрос...  -   пробормотала
Александра. - Не нравится мне это. С тех самых пор, как он вынудил  тебя
поехать на квартиру, - не нравится. Откуда это взялось - река? И при чем
тут ты?
   - Он считает, что я этот  труп  убила?  То  есть,  что  это  я  убила
человека и труп в реку сбросила?!
   - Дошло, слава богу. Судя по всему, именно это он и  считает!  Может,
Андрюшиного жильца и вправду кто-то убил?
   - Утопил?!
   - Или сбросил мертвое тело в реку...
   - Как такое может быть?
   - Как-как! Не знаешь, как людей убивают?
   - Но почему Андрюшиного жильца?
   - А почему нет? Тебя надо было спросить сначала,  что  ли?  В  Москве
каждый день убивают кого-то!
   Ксюша смотрела на сестру с отчаянием. Губы ее снова начали дрожать  и
вспухать от наступающего плача.
   - Саш, он меня бросил!
   - Другого объяснения я не вижу... -  бормотала  Александра  себе  под
нос, не  слушая  патетические  восклицания  сестры.  -  Это  единственно
возможное объяснение... Ладно, попробуем это дело поправить!
   В Ксюше тут же  проснулась  надежда.  Она  не  знала,  что  придумала
Александра, но доверяла ее творческим  способностям  и  была  уверена  -
сестра  придумала  что-то  действительно  дельное.   Она   смотрела   на
Александру глазами преданной собаки, которая знает, что  участь  кусочка
сахара, зажатого в руке, находится во власти ее хозяина.
   - Давай мне телефон твоего Реми.
   Александра  решительно  набрала  номер  гостиницы  и   попросила   ее
соединить с Реми Деллье.
   Но француза в номере не было.
 
*** 
 
   Француз сидел у Киса на кухне и вот уже  битый  час  каялся,  запивая
горькую иронию горькой водочкой.
   - Ясно же было, что убила она этого мужика в другом месте! Так же  не
бывает: убила - тела нет, кофе пила - чашек нет, на вазе следов нет,  на
полу крови нет! А я, кретин, глядя в ее наивные глаза, все это кушаю!  И
еще  причмокиваю  от   удовольствия!   Пропылесосил!   Паркетик   протер
тряпочкой! Просто бюро добрых услуг! Бойскаут! Мать Тереза!
   Реми застонал от испытанного унижения.
   - Да, - сочувственно произнес Кис, - убийство было  преднамеренным...
И вся эта история с попыткой изнасилования - вранье. Только я одного  не
усек: зачем ей надо было тащить тебя в квартиру, если преступление  было
совершено в другом  месте?  Если  бы  она  тебя  использовала  на  месте
преступления с целью уничтожить ее следы - я бы понял. Но убийство  было
совершено не в квартире - там нет следов, там нет ничего  тяжелого,  чем
можно было бы всерьез оглушить... Так зачем она тебя туда притащила?
   - Ты знаешь, она не тащила меня в  квартиру.  Я  сам  настоял...  Как
последний придурок! Труп решил помочь вынести!
   - Разыграла! - убежденно сказал Кис. - Она сама тебя подвела к  этому
предложению. Разжалобила рассказом о попытке  изнасилования...  Сказала,
что труп там лежит до сих пор... Ты и поперся... Но только зачем  ты  ей
понадобился, вот что я  хочу  понять?  Отпечатки  стереть?  Она  в  этой
квартире бывала, раз знает ее хозяина - а она его  знала,  раз  убила  и
утопила! - и отпечатки ее там, безусловно, есть, но она могла стереть их
сто раз без тебя. Для такой ерунды ей  не  нужен  профессионал.  Что  ее
могло еще беспокоить  в  квартире,  если  квартира  не  является  местом
преступления?
   Реми посмотрел на Алексея.
   - Знаю. Понял! Вот зачем: ей нужно было что-то забрать  из  квартиры,
какую-то улику, вещь, которая могла указать на нее! И меня  использовали
как средство для открывания замков, как вульгарную отмычку! И пока я там
корячился, ползая по паркету, она прихватила то, за чем пришла!
   - Очень возможно... По крайней мере, это объясняет ситуацию... Ну,  а
она-то что тебе сказала?
   - Опять стала врать. Что никого не убивала  и  все  это  придумала...
Дальше я не дослушал.
   - А ты знаешь, - задумчиво проговорил Кис,  -  если  мы  с  тобой  на
верном пути  и  она  воспользовалась  твоей  помощью,  чтобы  попасть  в
квартиру... То вполне могло быть и так, что она действительно никого  не
убивала...
   Он едва заметно улыбнулся, увидев, как встрепенулся Реми.
   -  Она,  несомненно,  знает  убитого,  -  продолжал  Кис,  забавляясь
оживлением в лице приятеля, сменившим угрюмую и подавленную мину.  -  И,
несомненно, знает, что его убили. И решила - тут ты,  я  думаю,  прав  -
забрать какую-то вещицу из его квартиры, чтобы его имя  не  связывали  с
ней... Сам посуди, как ей было сбросить тело...
   Реми вскочил.
   - Я идиот! Ты прав, Алексей, ты прав! Вот проклятье,  эмоции  -  враг
рассудка!  Какую  я  глупость  сморозил!  У   меня   голова   совершенно
выключилась, это же ясно! Подстеречь его на улице,  оглушить  чем-то  по
голове, притащить это тело к реке, перевалить через парапет набережной -
она? Ты бы видел ее хрупкую фигурку! И, главное, раздеть мертвеца -  это
не женский ход мышления! Это дело профессионала или хотя бы  мужчины!  А
я, кретин...
   Кис улыбался, глядя на бурную реакцию Реми.
   - Ты бы видел ее! - заметил Реми ироничный  взгляд  друга.  -  Ты  бы
глянул в эти глаза! У самого бы крыша поехала!
   - Надо бы увидеть, - заметил Кис. - Объясниться.
   - Сейчас же!!! Можно ее позвать сюда?
   - Десять вечера. - Кис с сомнением покачал головой. - Давай завтра.
   - У меня нет завтра! Я через два дня улетаю! У меня все - сию минуту!
Прошу тебя, вот ее телефон. Позвони, объясни, как доехать, пусть возьмет
такси, я встречу внизу и оплачу... Или я сейчас сам за ней поеду!
   Алексей покачал головой и набрал номер. Ксении, однако, дома не было,
и вежливый мужской голос продиктовал номер ее сестры,  у  которой  Ксюша
находилась в данный момент.
   К телефону долго не подходили, но Кис был упрям,  и  едва  ли  не  на
десятый гудок трубку сняли. У телефона оказалась ее  старшая  сестра  по
имени Александра, сообщившая приятным хрипловатым голосом, что Ксения не
совсем хорошо себя чувствует, в связи с чем к телефону не подходит.  Кис
не без удовольствия стал объясняться  с  приятным  голосом.  После  всех
извинений от имени и по поручению, всех объяснений,  всех  кто,  почему,
куда и когда, он сообщил Реми:
   - Едут. Ксюша и ее сестра.
   Реми, следуя указаниям Алексея, разыскал  кофеварку,  кофе,  сахар  и
занялся приготовлением кофе, а  Кис  бросился  убирать  свою  постель  и
складывать диван-кровать...
 
Глава 6 
 
   Девушки вошли.
   Кис при виде еще припухшего от недавних слез лица Ксюши  понял  Реми.
Понял быстро и очень ясно, что потянуло француза к этой девушке.  Он  за
границей бывал не раз и чувствовал тот выгодный контраст, который  Ксюша
представляла с западными женщинами и от которого могла  растаять  добрая
половина мужского иностранного населения.
   Реми при виде еще припухшего от  недавних  слез  лица  Ксюши  испытал
мучительное раскаяние, не менее мучительную жалость  и  все  так  же  не
менее мучительную радость снова увидеть эти чудные глаза.
   Кис при виде Александры подумал коротко:  "Если  бы  эта  осталась  у
меня, я бы... И вообще, что-то давно у  меня  женщины  не  было.  Работа
проклятая, жить не успеваешь".
   Реми при виде Ксюшиной сестры подумал еще короче: "Журналистка!!!"
 
*** 
 
   Ксюша глянула на обоих мужчин настороженно: вдруг снова начнут...
   Александра холодным взглядом окинула обоих.  Характеристики  были  не
слишком лестными: Алексей похож на ловкую лохматую обезьяну,  устройство
рук и ног которой наводило на мысль о дереве,  за  которое  она  вот-вот
уцепится и быстро-быстро полезет наверх... Отчего-то  на  мгновенье  она
представилась самой себе этим деревом. Реми ей показался вовсе не  таким
уж привлекательным, как описывала его Ксения, -  довольно  приятное,  но
какое-то слишком гладкое, слишком стандартное лицо,  как  почти  у  всех
иностранцев, - на таких не выражаются чувства и мысли, и она такие  лица
не любила...
   Впрочем, что любила Александра? Кого любила Александра?
   Но это ее проблемы. И другим о них знать ни к чему. А Ксюша...  Пусть
радуется жизни, пока молодая и глупая. Александра  старалась  не  мешать
сестре любить всё и всех... Может, Ксюше больше повезет, чем ей?
   По крайней мере, Александра любила свою сестру.
 
*** 
 
   Сели вчетвером в кружочек - девушки рядышком на  диване,  мужчины  на
стульях. Кис заторопился на кухню - за кофе. В течение нескольких  минут
никто не проронил ни слова.
   - Давайте договоримся, - нарушил тишину Кис, ставя кофе на столик,  -
говорить правду. Иначе смысла в нашей встрече нет.
   - Мы для этого и пришли, - сухо сообщила Александра.
   - Вот и чудненько. Вопрос первый...
   - Погодите, - перебила Журналистка, - вопросы  потом.  Сначала  дайте
нам объяснить.
   - Нет уж, извольте сначала ответить на вопрос. Ксения, вы убили этого
человека?
   - Нет, - вскинула на него глаза Ксения.
   У нее и вправду чудные глаза. Но у старшей-то, у старшей! Если у этой
чудные, то у той просто магические!
   - Я готов вам поверить. Вы хотели просто забрать какую-то вещь в  его
квартире?
   - Нет.
   - Та-ак, а ведь мы договорились не врать.
   - Она не обманывает, - надменно сообщила  Александра.  -  А  если  вы
дадите мне рассказать, то все поймете сами  и  куда  быстрее,  чем  если
будете задавать ваши дурацкие вопросы.
   Кис поразмыслил. В основном для важности.
   - Валяйте, - согласился он с достоинством и снова подумал,  что  если
бы эта осталась у него, то он бы... Ух!..
   - Это моя вина, - заговорила Журналистка. -  Это  я  придумала  такой
план... А все дело в том, что Ксюша слишком наивна и  прямолинейна...  -
Александра решила рассказать все как есть. - В Ксюше не  хватает  тайны,
игры, стервозности...
   Что верно, то верно, подумал Кис,  плотоядно  поглядывая  на  старшую
сестру. В этой-то  хватает,  даже  с  избытком!  Эти  глаза  персидские,
непроницаемо-темные, с какой-то странной сумрачной  искрой;  это  тонкое
высокомерное лицо, на котором лежала  тень  утомленности,  усталости  от
жизни, смесь меланхолии и горьковатой иронии, и в  то  же  время  печать
тайны, словно ее тяготил какой-то грех... И - ох! - если бы эта  у  него
осталась... и так далее, и так далее, и так далее...
   "И  слава  богу,  -  подумал  Реми,  -  в  том-то  ее   и   прелесть.
Стервозностью я сыт по горло. Выше крыши я сыт..."
 
*** 
 
   До самого конца рассказа Александры мужчины стойко  не  проронили  ни
слова, хотя восклицания - типа "не может быть!" - так и рвались.
   - ...Вот так оно и вышло, что  Ксюша  с  Реми  попали  именно  в  эту
квартиру, - подытожила Александра, и в комнате наступила тишина.
   Кис оценил оригинальную выдумку Александры.  Нестандартный  подход  к
проблеме, ничего не скажешь. Да девушка и сама нестандартная...
   Реми ни за что  бы  не  взялся  описать  те  противоречивые  чувства,
которые вызвал у него рассказ  Александры.  Он  был  потрясен,  оглушен,
виноват, смущен, польщен - и все это одновременно, и у каждого  из  этих
чувств  были  свои  причины,  и  требовались  долгие  слова,  чтобы   их
выразить...
   И он был благодарен Ксюше за этот букет ощущений.
 
*** 
 
   Когда девушки умолкли, Кис поинтересовался:
   - И этому мы должны поверить?
   - А что вам остается делать? - пожала тонкими плечами  Александра.  -
Правда есть правда, даже если она на правду не похожа, - заявила она.
   "Так бы и впился в эти плечи", - морочился Кис.
   - Значит, - продолжал он суховато, - вы  с  Ксенией  просто  сочинили
историю с убийством жильца квартиры номер двести шесть? Такой  вот  плод
воображения? И найденный в речке труп - не более чем совпадение?
   - Теперь вы мне ответьте на вопрос: что это еще за труп из  речки?  -
спросила Александра.
   - Жильца из этой квартиры нашли в Москве-реке.
   - Утонул?
   - Его сбросили в реку. Возможно, в бессознательном состоянии. У  него
рана на голове... А Ксения, находясь в  квартире  убитого,  рассказывала
Реми, что она нанесла ему удар по  голове...  И  теперь  вы  хотите  нас
уверить, что это просто совпадение? Вот такая выдумка, которая  нечаянно
совпала с действительностью?!
   - Именно так, - подтвердила Александра.
   - И перстень, значит, тоже не более  чем  совпадение?  -  допытывался
Кис, поглядывая на молчавшего Реми.
   Француза, похоже, убедила рассказанная история, лицо его смягчилось и
приняло немного растерянное и виноватое выражение.
   - Боже мой, но мы же вам уже все объяснили! - проговорила в  отчаянии
Ксюша. - Я в жизни не видела этого человека!  Никогда  в  жизни!  Я  его
придумала, понимаете? И перстень придумала!
   - Какой еще перстень? - спросила  Александра,  устремив  свои  темные
глаза на Алексея. - О чем речь?
   - Человек этот был сброшен в реку голым. Тот, кто убил его, не хотел,
чтобы труп сумели опознать, и  снял  с  него  не  только  одежду,  но  и
перстень... А может, просто украл дорогую вещицу. Но в милиции  на  этот
продукт вашего воображения есть какие-то данные, он, видимо, проходил по
некоему делу - мне не удалось пока выяснить, по какому именно...  И  они
по следу от перстня на пальце сумели установить его личность.
   - Объясни мне... -  Александра  в  полном  недоумении  повернулась  к
Ксюше. - Объясни, откуда ты это взяла - перстень? И какой?
   - Крупный... С синим камнем... - виновато проговорила младшая.
   Александра долго и сурово молчала. Наконец она произнесла небрежно  -
и Кис уловил нотку искусственности в этой небрежности:
   - Почему именно такой: с синим камнем? Ты его где-то видела раньше?
   Ксюша, краснея и сбиваясь, стала рассказывать про аэропорт, туалет  и
рейс на Лугано.
   Александра слушала ее, прямая и бледная, как  изваяние.  Столкнувшись
взглядом с Алексеем, отвела глаза. И Кис задавал себе вопрос, что у  нее
могло быть  связано  с  этим  перстнем?  Он  готов  был  поспорить,  что
Александра  этот  перстень  знает.  А  может  быть,  и   человека,   его
носившего?..
   -  Какая  глупость!  -  бросила  Александра  через  плечо,  даже   не
повернувшись  в  сторону  совсем  оробевшей  Ксюши.  -   Я   ведь   тебя
предупредила: ничего примечательного!
   - Я почувствовала, что Реми не до конца поверил в  мою  историю...  -
пролепетала младшая, переводя отчаянный взгляд огромных потемневших глаз
с сестры на Реми.
   - Ну, описала бы какую-нибудь печатку золотую... А то - надо же! -  с
синим камнем! Теперь любой мертвец, который, по  случайному  совпадению,
носил такой перстень, будет твой!
   - Я в случайные совпадения не верю, - заявил Кис. - А ты, Реми?
   Последний пожал плечами, не отрывая взгляда от Ксюши, которая, в свою
очередь, старательно изучала пол.
   - Однако же они бывают в жизни, - ответил француз. - Возможно,  Ксюша
видела в аэропорту именно жильца этой квартиры. Почему бы  ему  было  не
лететь в Швейцарию? Я вот не так давно прилетел в Брюссель по делам, а в
аэропорту встретил своего соседа по дому! Или еще и так могло быть,  что
перстень этот принадлежал какое-то время  назад  другому  человеку...  А
теперь был куплен - или подарен, или украден! - жильцом этой квартиры...
Почему нет?
   - Значит, и труп - совпадение, и перстень - совпадение, так, что  ли?
- недоверчиво уточнил Кис.
   - Именно, - холодно подтвердила Александра.
   - Допустим, - кивнул Кис. - Не то чтобы я вам до  конца  поверил,  но
допустим. А вы чем занимаетесь, если не секрет? Кроме того, что состоите
в должности наставницы вашей младшей сестры?
   - Саша статьи пишет,