- Придется тебе с этой дуэньей сидеть, вот что. Между прочим: о наших
открытиях о знакомстве Тимура с Александрой, как ты понимаешь, ни  слова
- ни той сестрице, ни другой. Ну, а мне звать старшую в  ресторан  ни  к
чему: все равно откажет, не пойдет.
   - Как знать... Что-то в ее глазах есть странное, когда  она  на  тебя
смотрит. Что-то такое... Похожее на сожаление.
   - Ага, она так же  и  на  стенку  смотрит:  жалеет,  что  та  стенкой
уродилась и что судьба у нее - стеночная. Ты славный парень,  и  я  ценю
твою тактичность, только давай не будем, Реми...
 
Глава 16 
 
   Стол был накрыт, салаты заправлены, пышущая жаром духовка  выключена.
Александра придирчиво оглядела принарядившуюся Ксюшу.
   - Припудрись немножко. И румян добавь. Очень  уж  ты  бледненькая.  И
синяк надо запудрить... Как ты себя чувствуешь?
   - Нормально.
   Ксюша была рассеянна и избегала смотреть на Александру.  Слава  богу,
сестра отнесла это за счет пережитого Ксюшей шока и  нервного  состояния
перед свиданием. Шок-то, оно, конечно, шок, но у Ксюши  нервная  система
будь здоров, крепкая, а вот что ее донимало, так это мысли о  знакомстве
Саши с убитым Тимуром. Ей очень хотелось узнать, так  ли  это,  и  очень
хотелось понять, к каким выводам этот факт ведет - если  можно  считать,
что это уже факт, а  не  ее  догадки.  Но  она  не  могла  расспрашивать
Александру, это было выше ее сил. Да и не скажет ей ничего сестра...  Но
только в ее уме вдруг связались разрозненные кусочки информации и начали
выстраиваться в картину...
   В ужасную картину! Саша, которая за последние полтора года так сильно
изменилась, была знакома с этим Тимуром - вот и кандидатура, которую она
до сих пор безуспешно  искала,  на  то,  чтобы  объяснить  причины  этих
перемен с сестрой и найти их виновника! Потому что Саша  это  знакомство
тщательно скрывала и продолжает скрывать... А когда скрывают - то ничего
хорошего, значит, в таком знакомстве нет!
   И Саша не могла не знать, где этот тип живет... И Саша придумала  всю
эту историю с Шарон  Стоун.  И  послала  Ксюшу  разыгрывать  француза  в
квартиру,  хозяина  которой  убили.  И  где,  возможно,  были  отпечатки
Александры. И тогда получается, что  все  эти  разговоры  о  невероятном
совпадении - пустая болтовня. Никаких совпадений тут вовсе и нет, и  ими
даже  не  пахнет,  -  а  есть  коварный,  дьявольский  план,  чудовищный
замысел...
   - Ксюша!
   - А? - очнулась Ксения. - Прости, я... Я задумалась.
   Саша понимающе улыбнулась и погладила сестру по волосам:
   - Я уйду. Не буду вам мешать.
   - Почему?
   - Ксюшенька, проснись, девочка. Я сказала: не буду вам мешать.
   - А-а... Спасибо... А ты куда пойдешь?
   - К Наташке. У нее переночую.
   - Переночуешь? Ты хочешь уйти на всю ночь?
   - Я же не бифштексы могу помешать вам есть! Я о  другом!  Пора  бы  и
тебе было об этом подумать!
   - Об этом? Но,  Саша...  Я  к  этому  не  готова!  Мне  надо  к  Реми
привыкнуть, ты не понимаешь? Ты знаешь, сколько  раз  мы  встречались  в
общей сложности? Пять! Всего пять!  Он  милый,  чудный,  Реми,  я  люблю
его... Я люблю его так, как можно любить мужчину через пять  дней...  Но
это еще не то, этого мало! Он еще чужой.  Он  волнует  меня,  да,  когда
целует, когда обнимает, но спать с ним? Нет-нет, я не могу, еще рано,  я
еще этого не хочу!
   - Захочешь. Если он  настоящий  мужчина.  Но  ему  надо  предоставить
возможность. То есть - квартиру. Что я и собираюсь сделать.
   - Я тебя умоляю, не надо! Иди  к  Наташке,  если  ты  так  решила,  и
спасибо, что ты такая деликатная, но приходи обратно!  Не  надо  на  всю
ночь!
   - Ксюша, ты думаешь только о  себе.  А  нужно  подумать  о  Реми.  Он
мужчина! И он должен обладать женщиной. Иначе ты  его  не  удержишь!  Он
уедет к себе во Францию и заведет себе другую. А я хочу, чтобы  вы  были
вместе, чтобы вы поженились... Он хороший парень, Ксюша, это видно. Я  в
тот раз со зла сказала тебе, прости. Он славный, добрый, умный мужик,  и
он тебя любит. Больше того - и важнее того, - он тебя ценит. Это  далеко
не всегда совпадает - любить и ценить... Я хочу,  чтобы  он  женился  на
тебе и увез тебя отсюда. Подальше от этого страшного города,  в  котором
каждый день убивают, пытают, насилуют... И я не хочу, чтобы он, не зная,
куда девать свои нерастраченные желания, которые  ты  в  нем  вызываешь,
завел себе бабу в Париже. Ты должна с ним переспать!
   - Боже мой,  опять!  Опять,  Саша?  Ты  снова  говоришь  мне,  что  я
"должна"? А нельзя ли просто любить, как любится? И заниматься  любовью,
потому что сгораешь от нетерпеливого желания, а не потому, что "надо"?
   - Так это "надо" тебе, дурочка.  Тебе,  и  никому  другому!  Если  ты
сейчас его упустишь -  потом  не  вернешь.  А  мужика  надо  привязывать
постелью. Тогда ты будешь - его женщина, а не абстракция. И вот тогда  у
тебя появится шанс, что он тебя не забудет. А так - ты всего лишь  милый
пушистый котеночек: поиграли с приятностью, разошлись и забыли.
   - Это цинично, Саша! Ты стала циничной, вот что. Раньше ты  такой  не
была!
   - Это жизнь цинична, сестричка. А  не  я.  Я  лишь  стала  эту  жизнь
понимать. И ты поймешь со временем... А пока что поверь старшей  сестре.
Я ухожу с ночевкой. И предоставь Реми вести солирующую партию в эту ночь
- просто забудь, что у тебя есть своя воля, свои желания... Он не пацан,
тебе должно быть с ним хорошо. Знаешь, у него рот очень чувственный... И
руки. По рукам многое  можно  сказать  о  мужчине.  Он  должен  уметь  в
постели... Говорят, французы в этом деле хороши.
   Александра сладко потянулась.
   - Завидую тебе, - сказала она, без  всякого,  впрочем,  выражения.  -
Извинись перед ним от моего имени, скажи,  что  мне  пришлось  ехать  на
какую-нибудь презентацию с гулянкой на всю ночь... И что я приду  только
завтра к полудню... Презервативы в тумбочке у кровати. Они, конечно, это
дело  сильно  портят,  но  аборт  делать  еще  хуже,   как   ты   можешь
догадываться... Да и СПИД не шутка... В общем, береженого  бог  бережет.
Не забудь свечи на столе зажечь.
 
*** 
 
   Кис тормозил возле подъезда Александры, когда она появилась в  дверях
подъезда. Она узнала "Ниву" Алексея и приветливо махнула рукой.  Мужчины
вышли из машины.
   - Бонжур, - сказал Реми, - а разве...
   - Мне надо по делам, - перебила его Александра, -  так  что  придется
вам развлекаться без меня.
   - Тебя подвезти? - предложил Кис.
   - У тебя проблемы с памятью? - поинтересовалась Александра.  -  И  ты
забыл, что у меня есть своя машина?
   - Да нет,  не  забыл...  Просто  ищу  повод,  чтобы  предложить  тебе
поужинать...
   - Ну и как, нашел?
   - Нет пока...
   - Нет повода - нет и ужина! - отрезала  Александра  и  направилась  к
своей машине.
   Кис разозлился. Кивнув на  прощанье  Реми,  который  уже  нетерпеливо
входил в подъезд, он догнал Александру и тронул ее за рукав. Александра,
не сбавляя шага, руку отдернула и покосилась на  детектива.  Тот  сделал
крупный шаг вперед и перегородил ей дорогу.
   - В чем дело? Ты  нашел  повод?  Имей  в  виду,  это  была  шутка.  Я
тороплюсь, пропусти.
   - Куда ты собралась?
   - Не твое, кажется, дело?
   - Мое.
   - С какой это стати?
   Честное слово, так и растерзал бы на месте. Как она  злила  его,  это
просто невероятно!
   - А с такой: мне нужно  с  тобой  поговорить.  И  я  хочу,  чтобы  ты
отменила свои светские мероприятия и пошла со мной.
   - У меня сегодня нет никаких светских мероприятий. Я иду к подруге!
   - Тем более. К подруге не обязательно.
   - То есть как это? Ты за меня будешь решать?!
   - Александра... Кончай дурака валять. Пошли поужинаем где-нибудь.
   - Я тебя, кажется, не валяю.
   - Не хами.
   - Хочу и хамлю.
   - Доиграешься, Саша, - тихо пообещал Кис. - Я не всегда такой добрый.
   - Меня не волнует, какой ты всегда. И какой иногда - тоже не волнует.
   И, обойдя Алексея, она снова двинулась вперед.
   Кис едва сдерживался. Он  удивлялся  самому  себе:  у  него  возникло
желание ударить Александру, дать  ей  пощечину,  сбить  с  нее  спесь...
Казалось, сделай он это, и она внезапно переменится, как в сказке:  была
вреднючка - стала хорошая девочка... Но он, конечно,  не  мог  позволить
себе ударить женщину. Тем более если женщина эта - Александра.
   Он снова схватил ее за локоть, больно сжал и произнес сквозь зубы:
   - Я сказал, дождешься!
   - И чего я дождусь?  -  Она  резко  остановилась  и  вонзила  в  него
вызывающе-надменный взгляд.
   Кис решил не отвечать, только  смотрел  на  нее  взглядом  жестким  и
серьезным.
   Под его взглядом  Александра  неожиданно  как-то  съежилась,  сникла.
Отвела глаза, повернулась и неуверенно  пошла  к  своей  машине,  словно
ждала от Алексея удара в спину.
   И Кис не замедлил его нанести.
   - Ты с Тимуром ведь была знакома, не так ли? -  тихо  спросил  он  ей
вдогонку.
   Остановилась. Помедлила. Полуобернулась  к  нему.  Алексей  видел  ее
изящный  профиль,  и  у  него  сжалось  сердце.  Она  стояла  впереди  с
опущенными плечами, такая несчастная и беззащитная... Взять бы ее за эти
плечи, притянуть бы к себе, приласкать...
   Но вместо этого он добавил безжалостно:
   - Какой ресторан ты предпочитаешь?
   - Мне все равно, - ответила она погасшим голосом. - Все сойдет. Кроме
"Макдоналдса".
   Кис хороших ресторанов не знал по  простой  причине,  что  в  них  не
бывал. Он решил завернуть  в  первый  попавшийся  где-нибудь  в  центре.
Открыв дверцу "Нивы", он подождал, пока Александра сядет.  У  него  было
странное чувство завоевателя, который везет пленницу-добычу... И оно его
не радовало. Ему не хотелось, чтобы Александра была унижена, и тем более
- им.
   И в то же время он ощутил свою власть над ней. Может быть временную -
но власть. И он невольно наслаждался этим ощущением, понимая,  что  она,
скорее  всего,  ему  не  простит  этого  вечера  и   этой   унизительной
зависимости  от  него,  Алексея  Кисанова,  детектива,  выведавшего   ее
тайну...
 
*** 
 
   Реми сразу понял маневр Александры и было обрадовался...  Но  тут  же
почувствовал, что Ксюша напряжена и явно не  готова  провести  вечер  по
сценарию старшей сестры. Ну что ж, он и не  торопился.  Нежности  в  нем
было столько, что на ее энергии он мог еще долго жить и функционировать,
спокойно ожидая того мгновения, когда другая, новая  энергия  физической
близости, яркая и сильная, придет ей на смену. Это могло быть сравнимо с
музыкой: сейчас была пора блюза. Потом придет пора  других  ритмов...  А
Реми любил всякую музыку. Главное, чтобы  это  не  была  одна  и  та  же
мелодия. Заглядывая в глубокие, таинственные  при  свечах  глаза  Ксюши,
Реми думал, что ему вряд ли грозит однообразие с этой девочкой.  Ей  еще
предстоит открыть самое себя, и он ей в этом  с  удовольствием  поможет,
проведет ее по пути, ему уже известному, а затем отправится с ней вместе
в неизведанное...
   Он вспомнил свою последнюю пассию, "кафе о лэ" , мулатку.  Просыпаясь
по утрам и глядя на ее безупречное тело, он испытывал пустоту  и  легкое
отвращение. Не к ней, она была  великолепна  в  постели,  темпераментная
выдумщица, ему не в чем было девушку упрекнуть, а... он сам не  знал,  к
чему. Разнообразие, видимо, было только физическим, в их отношениях  это
не меняло ни малейшего оттенка, нюанса, -  они  были  те  же,  они  были
просты и незатейливы, и по утрам Реми чувствовал  себя  отработавшим,  а
красивое тело, вытянувшееся рядом, - розоватая пятка  высунулась  из-под
одеяла, тонкая бронзовая рука изящно лежала на подушке  -  чужим.  В  их
отношениях не было перспектив, они, едва начавшись, были уже  исчерпаны,
все было просто и схематично:  по  утрам,  уходя  на  работу,  деловитый
поцелуй, вечером ужин из полуфабрикатов и телевизор, ночью бурный  секс,
и снова он просыпался с ощущением пустоты и легкого отвращения... Редкие
всплески  настоящего,  неподдельного  восторга  Реми  наблюдал  в  своей
подружке только  тогда,  когда  она  прикладывала  в  магазине  к  своей
безупречной фигурке новую вещицу, а  всплески  неподдельной  нежности  -
когда Реми покупку оплачивал...
   Они расстались. Сцен не было. Она чувствовала, что он от нее  чего-то
ждал, чего - не знал никто из них. И она тоже устала от этого  ожидания,
удовлетворить которое была не способна.
   И, глядя на Ксюшу, Реми понимал, что у них впереди - океан. И  никуда
не торопился, как по-настоящему  богатые  люди  не  торопятся  потратить
деньги, как настоящие парижане не стремятся  попасть  на  все  столичные
тусовки,  куда  ломятся  провинциалы,  как  истинные  звезды  не  маячат
постоянно на глазах у публики, подобно старлеткам, как...
   Как  тот,  кто  по-настоящему  любит,  а  не  ограничивается   словом
"влюблен".
 
*** 
 
   Однако их ужин протекал в некотором напряжении.  Ксюша  была  немного
скована, все больше  избегала  взгляда  Реми,  говорила  без  остановки,
подробно расспрашивала об их с Кисом поездке на дачу, задавала  вопросы,
интересовалась странными супругами Павлом и "Барбарой".
   Реми подозрениями делиться не стал, описал все  вкратце,  упомянул  о
проводившихся на даче "банных" приемах и отнес  Ксюшино  любопытство  за
счет ее страха, что он воспользуется их пребыванием наедине,  и  желания
говорить,  говорить,   говорить,   чтобы   избежать   опасных   пауз   и
двусмысленных  молчаний,  в  которые,  за  отсутствием  слов,   начинают
возникать жесты.
   "Не бойся, моя милая девочка, я не буду тебя торопить, - думал  он  и
таял от немыслимого умиления. - Я подожду того мига, в который я  пойму,
что ты готова... Что ты больше не задаешь себе вопросов "а надо ли?",  а
просто протянешь руки и закроешь свои чудные глаза... И я буду  целовать
эти нежные веки, эти свежие губы, я распущу  твои  роскошные  волосы  по
твоим обнаженным плечам... И вот тогда, когда станет слышным твое легкое
дыхание, когда кровь твоя вскипит от электрического тока, ринувшегося по
тонким  голубым  сосудам,  когда  тело  твое  сделается  нетерпеливым  и
податливым, вот тогда я...
   Но я подожду. И дождусь".
 
*** 
 
   Кофе вызвался сварить Реми. Перед тем как  отправиться  к  Ксюше,  он
тщательно выспросил Киса, с чем тут принято ходить в гости  -  весь  его
опыт исчерпывался приглашением к Кису, к которому он неизменно  приходил
с бутылкой водки. Кис посоветовал цветы, конфеты и  бутылку  шампанского
или ликера.  В  большом  супермаркете  на  Новом  Арбате  Реми  долго  и
придирчиво  выбирал  конфеты   и   напитки,   предпочитая,   разумеется,
французское происхождение товаров, и соблазнился заодно знакомой  маркой
хорошего итальянского кофе, который узнал по запаху.
   Вооружившись туркой - это был, с точки зрения Реми, не  самый  лучший
способ приготовления  кофе,  но  иных  средств  в  его  распоряжении  не
оказалось, - он варил  кофе,  а  Ксюша  стояла  рядом,  наблюдая,  и  ее
близость  волновала  его.   Краем   глаза   он   видел   ее   серьезный,
сосредоточенный профиль, ее засунутые в карманы  руки  -  она  держалась
отстраненно  в  полуметре  от   него,   и   вся   ее   поза,   казалось,
свидетельствовала о том, что она избегает даже прикосновения к Реми...
   Реми подумал, что он, конечно,  готов  подождать,  но  тонкую  стенку
боязливого отчуждения, которой Ксюша от него отгородилась, следовало  бы
разрушить немедленно. У них в распоряжении не так уж много времени, и до
его отъезда между ними должна обязательно возникнуть близость,  если  не
совсем, не окончательно физическая близость, то, по крайней мере,  такая
доверительная близость, при которой легко сделать следующий шаг. И уж во
всяком случае, не стена отчуждения...
   Он протянул руку и взял ее за плечи, легонько  притянув  ее  к  себе.
Плечи напряглись. Рука Реми замерла в неподвижности - ни одного  лишнего
движения, ее нельзя спугнуть! Покончив с кофе, он отпустил Ксюшу и понес
дымящуюся турку в комнату. Ксюша последовала за ним с чашками.  И  когда
Ксюша ставила перед ним его фарфоровую чашечку, он все так  же  легко  и
осторожно притянул ее к себе и усадил на  колени,  ласково  глядя  в  ее
большие напряженные глаза, стащил с ее волос  заколку  и  зарылся  в  их
душистую волну, пропитавшуюся запахом итальянского кофе...
 
*** 
 
   Ресторан, который Кис приглядел в одном из переулков,  прилегающих  к
Тверской, был полупустым, что его очень порадовало. Они сели за столик и
уткнулись в меню. Александра не смотрела на него.  Впрочем,  он  на  нее
тоже.
   И только когда они сделали заказ и официант отчалил  от  их  столика,
Кис сказал: "Я хочу услышать об этом от тебя".
   Александра  посмотрела   на   него   странно-глубоким,   затравленным
взглядом. Кис не выдержал и дотронулся до  ее  тонкой  руки,  напряженно
лежавшей на столе.
   Александра руку отдернула, как от змеи,  и  лицо  ее  приобрело  свое
обычное выражение - надменная и холодная маска человека, у которого душа
за семью печатями...
   Кис снова разозлился - он абсолютно был уверен в том, что не ошибся и
верно почувствовал, что Александра нуждалась в помощи, в дружеской  -  а
то и более близкой - поддержке. Что-то с ней происходило, и  это  что-то
было скорее всего связано с Тимуром. Возможно, с его убийством... И  ей,
конечно, сейчас плохо и страшно. И чудовищно,  катастрофически  одиноко.
Но эта гордячка ни за что не признается самой себе,  что  ей  необходима
поддержка. А уж Кису - тем более! Что  за  идиотская  игра  в  прятки  с
собственным сознанием? - негодовал он.  Что  за  детский  сад,  вся  эта
комедия  оскорбленного   самолюбия,   непомерного   гонора,   нарочитого
высокомерия?
   Разумеется, всего этого он ей не сказал, но спесь сбить решил.
   - Ты знакома с Тимуром со студенческих лет, - заговорил он,  веско  и
отчужденно  роняя  слова.  -  Он  был  вашим  с  Андреем  преподавателем
философии. Марксистско-ленинской, разумеется. Ты его терпеть  не  могла,
но ему, похоже, нравилась. Он за тобой ухаживал?
   "Ухаживал, - отметил про себя Кис, глядя,  как  побледнело  от  гнева
лицо Александры при последнем вопросе, - что бы она ни сказала сейчас  в
ответ - Тимур за ней ухаживал,  причем  не  просто  ухаживал,  а  весьма
настойчиво..."
   - Не слышу ответа, - грубо поторопил он Александру.
   - Что за чушь?! Кто тебе об этом сказал?
   Ага, лучший способ защиты - нападение! Ну-ну.
   - Профессиональный секрет. Почему ты обманула меня?
   - Я?
   - А кто же? И сестру свою обманула. Ксюша ведь так и не догадывается,
что ты отправила ее на квартиру к человеку, которого ты знала!
   Молчит.  Не  хочет  сдаваться.  Смотрит  на  Алексея  букой.   Ладно,
поднажмем.
   - Ты свою сестру грубо подставила!
   - Не правда!
   - Правда, правда. Отправить ничего не подозревающую, наивную девчонку
с придуманной тобой историей на квартиру  убитого  стирать  отпечатки  -
это, по-твоему, не подставить? Честно  скажу  тебе,  Александра,  я  мог
предположить, что ты способна на  многое,  но  только  не  на  это.  Так
поступить с  собственной  младшей  сестренкой,  которую  ты  к  тому  же
любишь...
   - Я не знала, что Тимура убили! - не выдержала  Александра.  -  Я  не
хотела... Я не могла представить, что из этого всего выйдет!
   - Но тебе было известно, что он снимает квартиру у Андрея?
   - Ну и что?! Ксюша меня  умоляла  помочь  ей  и  найти  квартиру,  на
которую можно было привести Реми, чтобы разыграть  задуманный  спектакль
до конца!.. У меня не оставалось выбора!
   - Почему ты не сказала мне правду?
   - А зачем? Ты бы меня стал подозревать. Ты в совпадения не  веришь  и
вообще ни во что не веришь, тебе одно надо - найти преступника, и любой,
кто на эту роль сгодится, тебе подойдет, чтобы отдать  его  на  заклание
твоим заказчикам! Ты деньги получил - надо отработать как можно скорее!
   Кис не нашел даже слов, чтобы ответить  на  эту  беспардонно-циничную
чушь. Он обалдело смотрел на Александру, только что  рот  н