ельнулась в ее душе. Эрг Hoop хмуро поднялся. Лума быстро подошла к
нему и, волнуясь, прошептала:
     - Мне надо поговорить с вами.
     Эрг Hoop   кивнул   и,   отстранив   рукой   занавеску,    вошел,
прищуриваясь,   в   переднее   отделение   госпиталя.  Он  не  сел  на
предложенный Лумой стул,  а остался  стоять,  прислонившись  к  стойке
грибовидного излучателя.  Лума Ласви вытянулась перед ним во весь свой
небольшой рост, стараясь казаться выше и значительнее для предстоящего
разговора. Взгляд начальника дал ей подготовиться.
     - Вы знаете,- неуверенно начала она,- что современная  неврология
проникла   в   процесс   возникновения   эмоций   в   сознательной   и
подсознательной областях  психики.  Подсознание  уступает  воздействию
тормозящих  лекарств через древние области мозга,  ведающие химической
регуляцией организма,  в том числе и нервной системы и отчасти  высшей
нервной деятельности.
     Эрг Hoop поднял брови.  Лума  Ласви  почувствовала,  что  говорит
слишком подробно и длинно.
     - Я хочу сказать,  что медицина владеет возможностью  воздействия
на те мозговые центры,  которые ведают сильными переживаниями. Я могла
бы...
     Понимание вспыхнуло  в  глазах  Эрга  Ноора и отразилось в беглой
улыбке.
     - Вы  предлагаете  воздействовать  на мою любовь,- быстро спросил
он,- и тем самым избавить меня от страдания?
     Врач наклонила голову.
     Эрг Hoop благодарно протянул руку и отрицательно покачал головой.
     - Я  не  отдам своего богатства чувств,  как бы они ни заставляли
меня страдать.  Страдание,  если оно не выше сил,  ведет к  пониманию,
понимание - к любви так замыкается круг. Вы добры, Лума, но не надо!
     И с обычной стремительностью начальник скрылся за дверью.
     Торопясь, как  во  время аварии,  электронные инженеры и механики
вновь,  после тринадцати лет,  устанавливали в центральном посту  и  в
библиотеке  экраны  ТВФ  земных  передач.  Звездолет  вошел в зону,  в
которой становился  возможен  прием  рассеянных  атмосферой  радиоволн
мировой сети Земли.
     Голоса, звуки,   формы   и   краски   родной   планеты   ободряли
путешественников и   в   то   же  время  возбуждали  их  нетерпение  -
длительность космических путей становилась все более невыносимой.
     Звездолет звал  искусственный спутник 57 на обычной волне дальних
космических  рейсов,  каждый   час   ожидая   отклика   этой   могучей
передаточной станции связи Земли и космоса.
     Наконец зов звездолета достиг Земли.
     Весь экипаж бодрствовал,  не отходя от приемников.  Возвращение к
жизни после тринадцати земных и девяти зависимых лет отсутствия  связи
с  родиной!  Люди  с  ненасытной жадностью встречали земные сообщения,
обсуждали по мировой  сети  новые  важные  вопросы,  ставившиеся,  как
обычно, любым желающим.
     Так, случайно уловленное предложение почвоведа Хеба  Ура  вызвало
шестинедельную дискуссию и сложнейшие расчеты.
     "Предложение Хеба Ура - обсуждайте!"- гремел голос  Земли.  "Все,
кто  думал  и  работал  в этом направлении,  все,  обладающие сходными
мыслями или отрицательными  заключениями,-  высказывайтесь!"  Радостно
звучала  для путешественников эта обычная формула широкого обсуждения.
Хеб  Ур  внес  в  Совет  Звездоплавания  предложение  систематического
изучения  доступных планет синих и зеленых звезд.  По его мнению,  это
особые  миры  мощных  силовых  излучений,  которые   могут   химически
стимулировать  инертные в земных условиях минеральные составы к борьбе
с энтропией, которая и есть жизнь. Особые формы жизни минералов, более
тяжелых,  чем  газы,  будут активны в высоких температурах и неистовой
радиации звезд высших спектральных  классов.  Хеб  Ур  считал  неудачу
экспедиции  на  Сириус,  не  обнаружившей  там  никаких  следов жизни,
закономерной,  поскольку эта быстро вращающаяся звезда была двойной  и
не обладала мощным магнитным полем.  Никто не спорил с Хебом Уром, что
двойные звезды не  могли  считаться  образователями  планетных  систем
космоса,  но  суть  предложения  вызвала  активное  противодействие со
стороны экипажа "Тантры".
     Астрономы экспедиции во главе с Эргом Ноором составили сообщение,
которое было послано как мнение первых людей,  видевших Вегу в фильме,
снятом "Парусом".
     И люди  Земли  с  восхищением  услышали   голос,   говоривший   с
приближавшегося звездолета.
     "Тантра" высказывается против посылки  экспедиции  по  положениям
Хеба Ура. Голубые звезды действительно излучают такую массу энергии на
единицу поверхности своих планет,  что она  достаточна  для  жизни  из
тяжелых  соединений.  Но  любой  живой организм - это фильтр и плотина
энергии,  противодействующая второму закону термодинамики или энтропии
путем   создания   структуры,   путем   великого   усложнения  простых
минеральных и  газовых  молекул.  Такое  усложнение  может  возникнуть
только  в  процессе  исторического  развития  огромной  длительности -
следовательно,  при длительном постоянстве физических условий. Как раз
постоянства условий нет на планетах высокотемпературных звезд,  быстро
разрушающих сложные соединения в порывах и вихрях мощнейших излучений.
Там нет ничего длительно существующего,  да и не может быть,  несмотря
на то,  что  минералы  приобретают  наиболее  стойкое  кристаллическое
строение с кубической атомной решеткой.
     По мнению  "Тантры",  Хеб  Ур  повторяет  одностороннее  суждение
древних  астрономов,  не  понявших  динамики  развития планет.  Каждая
планета теряет свои  легкие  вещества,  уносящиеся  в  пространство  и
рассеивающиеся.  Особенно  сильная  потеря  легких  элементов идет при
сильном нагреве и лучевом давлении синих солнц.
     "Тантра" приводила перечень примеров и кончала утверждением,  что
процесс "утяжеления" планет у голубых звезд не  допускает  образования
жизненных форм.
     Спутник 57  передал  возражение   ученых   звездолета   прямо   в
обсерваторию Совета.
     В конце концов настала минута,  которую с таким нетерпением ждали
Ингрид  Дитра  и  Кэй Бэр,  как,  впрочем,  и все без исключения члены
экспедиции.  "Тантра" начала замедлять субсветовую скорость  полета  и
миновала   ледяной  пояс  солнечной  системы,  приближаясь  к  станции
звездолетов на Тритоне.  Такая скорость больше не была нужна - отсюда,
со   спутника   Нептуна,  "Тантра",  летящая  со  скоростью  девятьсот
миллионов километров в час,  достигла бы  Земли  меньше  чем  за  пять
часов. Однако разгон звездолета требовал столько времени, что корабль,
начав полет с Тритона,  миновал бы Солнце и удалился  бы  от  него  на
огромное расстояние.
     Чтобы не расходовать драгоценный анамезон и не обременять корабли
громоздким    оборудованием,   внутри   системы   летали   на   ионных
планетолетах.  Скорость их не превышала восьмисот тысяч  километров  в
час  для  внутренних  планет  и  двух  с половиной миллионов для самых
удаленных внешних.  Обычный путь от Нептуна до  Земли  занимал  два  с
половиной - три месяца.
     Тритон -  очень  крупный  спутник,  лишь  немного  уступавший   в
размерах гигантским третьему и четвертому спутникам Юпитера - Ганимеду
и Каллисто и планете Меркурий.  Поэтому он обладал тонкой  атмосферой,
главным образом из азота и углекислоты.
     Эрг Hoop посадил звездолет на полюсе Тритона в  указанном  месте,
поодаль  от  широких  куполов  здания станции.  На уступе плоскогорья,
около обрыва,  пронизанного подземными помещениями,  сверкало стеклами
здание карантинного санатория. Здесь, в полной изоляции от всех других
людей, путешественникам предстояло провести пятинедельный карантин. За
этот срок искусные врачи тщательно проверяют их тела,  в которых могла
бы гнездиться какая-нибудь  новая  инфекция.  Опасность  была  слишком
велика,  чтобы  пренебрегать ею.  Поэтому все,  кто садился на другие,
хотя бы ненаселенные,  планеты, неизбежно подвергались этой процедуре,
как бы долго ни продолжалось их пребывание на звездолете.  Сам корабль
внутри тоже исследовался учеными санатория,  прежде чем станция давала
разрешение на вылет к Земле. Для давно освоенных человечеством планет,
как Венера,  Марс и некоторые астероиды,  карантин  проводился  на  их
станциях перед вылетом.
     Пребывание в санатории  переносилось  легче,  чем  в  звездолете.
Лаборатории  для  занятий,  концертные залы,  комбинированные ванны из
электричества,  музыки, воды и волновых колебаний, ежедневные прогулки
в  легких  скафандрах по горам и окрестностям санатория.  И,  наконец,
связь с родной планетой, правда, не всегда регулярная, но как отрадно,
что сообщение может достигнуть Земли всего за пять часов!
     Силиколловый саркофаг Низы со всеми предосторожностями  перевезли
в  санаторий.  Эрг Hoop и биолог Эон Тал покинули "Тантру" последними.
Они ступали легко даже с утяжелителями,  надетыми,  чтобы не совершать
внезапных скачков из-за малой силы тяжести на этой планетке.
     Погасли осветители,  горевшие  вокруг  посадочного  поля.  Тритон
выходил  на  освещенную  Солнцем  сторону  Нептуна.  Как  ни тускл был
сероватый свет,  отраженный Нептуном,  исполинское  зеркало  громадной
планеты,  находившейся  всего в трехстах пятидесяти тысячах километров
от Тритона,  рассеивало тьму,  создавая на спутнике  светлые  сумерки,
похожие на весенние сумерки высоких широт Земли. Тритон облетал вокруг
Нептуна навстречу вращению своей планеты с востока на запад  почти  за
шесть  земных суток,  и его "дневные" периоды длились около семидесяти
часов.  За это время Нептун успевал четыре раза обернуться вокруг оси,
и сейчас тень спутника заметно бежала по туманному диску.
     Почти одновременно начальник и биолог увидели небольшой  корабль,
стоявший далеко от края плато.  Это не был звездолет со вздутой задней
половиной и высокими гребнями равновесия. Судя по очень острому носу и
узкому корпусу,  корабль должен был быть планетолетом, но отличался от
знакомых контуров этих кораблей толстым кольцом  на  корме  и  длинной
веретенообразной пристройкой наверху.
     - Здесь,  на карантине,  еще корабль?  - полувопросительно сказал
Эон.- Разве Совет изменил свое обыкновение?..
     - Не посылать новых звездных экспедиций до возвращения прежних? -
отозвался  Эрг  Hoop.-  Действительно,  мы  выдержали  свои сроки,  но
сообщение,  которое мы должны были отправить с Зирды, запоздало на два
года.
     - Может быть, это экспедиция на Нептун? - предположил биолог.
     - Они  прошли  двухкилометровый  путь до санатория и поднялись на
широкую террасу, отделанную красным базальтом. В черном небе ярче всех
звезд сверкал крохотный диск Солнца, видимый отсюда, с полюса медленно
вращающегося   спутника.   Жестокий    стосемидесятиградусный    мороз
чувствовался  сквозь  обогревающий  скафандр  как обычный холод земной
полярной  зимы.  Крупные  хлопья  снега  из  замерзшего  аммиака   или
углекислоты  медленно падали сверху в неподвижной атмосфере,  придавая
всей окрестности тихий покой земного снегопада.
     Эрг Hoop   и  Эон  Тал  загипнотизированно  смотрели  на  падение
снежинок,  подобно далеким,  жившим в умеренных широтах  предкам,  для
которых  появление  снега  означало  конец трудов земледельца.  И этот
необычный снег тоже предвещал окончание их труда и путешествия.
     Биолог, отвечая  своим  подсознательным  чувствам,  протянул руку
начальнику.
     - Кончились наши приключения, и мы целы благодаря вам!
     Эрг Hoop сделал резкий отстраняющий жест.
     - Разве все целы? А я цел благодаря кому?
     Эон Тал не смутился.
     - Я  уверен  -  Низа  будет  спасена!  Здешние врачи хотят начать
лечение  безотлагательно.   Получена   инструкция   от   самого   Грим
Шара - руководителя лаборатории общих параличей.
     - Известно, что это?
     - Пока  нет.  Но  ясно,  что  Низа  поражена родом тока,  который
изменяет  химизм  нервных  узлов  автономных   систем.   Понять,   как
уничтожить его необычно длительное действие,- значит вылечить девушку.
Раскрыли  же  мы  механизм  стойких  психических  параличей,   столько
столетий  считавшихся неизлечимыми.  Тут что-то похожее,  но вызванное
внешним возбудителем.  Когда произведут опыты над моими  пленниками  -
все  равно,  живы  они  или  нет,- тогда и моя рука станет служить мне
снова!
     Чувство стыда  заставило  нахмуриться  начальника  экспедиции.  В
своем горе он забыл,  как много сделал для него биолог. Неприлично для
взрослого  человека!  Он  принял  руку биолога,  и оба ученых выразили
обоюдную симпатию в старинном мужском жесте.
     - Вы  думаете,  что  убийственные  органы у черных медуз и у этой
крестообразной мерзости одного рода? - спросил Эрг Hoop.
     - Не  сомневаюсь.  Тому  порукой  моя  рука...- Биолог не заметил
случайного каламбура.-  В  накоплении  и  видоизменении  электрической
энергии    выразилось    общее    жизненное    приспособление   черных
существ - обитателей  богатой  электричеством  планеты.  Они  -  явные
хищники, а тех, кто служит их жертвами, мы пока не знаем.
     - Но помните, что случилось с нами всеми, когда Низа...
     - Это  другое.  Я  долго  думал  об этом.  С появлением страшного
креста раздался сломивший наше сознание  инфразвук  огромной  силы.  В
этом  черном  мире и звуки тоже черные,  неслышимые.  Угнетая сознание
инфразвуком,  это  существо  потом  действует  родом  гипноза,   более
сильным,  чем  у  наших,  ныне  вымерших,  гигантских змей:  например,
анаконды. Вот что едва не погубило нас, если бы не Низа...
     Начальник экспедиции посмотрел на далекое Солнце, светящее сейчас
и на Земле. Солнце - вечную надежду человека еще с доисторического его
прозябания  среди беспощадной природы.  Солнце - олицетворение светлой
силы разума,  разгоняющего мрак и  чудовищ  ночи.  И  радостная  искра
надежды стала его спутником на остаток странствования...
     Заведующий станцией Тритон явился в санаторий  за  Эргом  Ноором.
Земля  вызывала  начальника  экспедиции,  а  появление  заведующего  в
запретных помещениях карантина означало  конец  изоляции,  возможность
окончить  тринадцатилетнее путешествие "Тантры".  Начальник экспедиции
скоро вернулся, еще более сосредоточенный, чем обычно.
     - Вылетаем  сегодня  же.  Меня  попросили  взять  шесть человек с
планетолета "Амат",  который оставляют здесь для освоения новых рудных
месторождений  на  Плутоне.  Мы  возьмем  экспедицию и собранные ею на
Плутоне материалы.
     Эта шестерка   переоборудовала  обычный  планетолет  и  совершила
безмерно отважный подвиг.  Они нырнули на дно преисподней,  под густую
неоново-метановую атмосферу Плутона.  Летели в бурях аммиачного снега,
ежесекундно опасаясь разбиться во тьме о колоссальные  иглы  прочного,
как  сталь,  водяного  льда.  Они сумели найти область,  где выступали
обнаженные горы.  Загадка Плутона наконец  решена  -  эта  планета  не
принадлежит к нашей солнечной системе.  Она захвачена ею во время пути
Солнца через Галактику.  Вот почему плотность Плутона  гораздо  больше
всех  других  далеких планет.  Странные минералы из совсем чужого мира
открыты исследователями. Но еще важнее, что на одном хребте обнаружены
следы почти нацело разрушенных построек,  свидетельствующих о какой-то
невообразимо  древней  цивилизации.  Добытые  исследователями  данные,
конечно,   должны  быть  проверены.  Разумная  обработка  строительных
материалов еще требует доказательств... Но налицо изумительный подвиг.
Я  горжусь  тем,  что  наш звездолет доставит героев на Землю,  и горю
нетерпением услышать их рассказы. Карантин у них кончился три дня тому
назад...- Эрг Hoop смолк, утомившись длинной речью.
     - Но ведь тут есть серьезное противоречие! - вскричал Пур Хисс.
     - Противоречие  -  мать истины!  - спокойно ответил астроному Эрг
Hoop старой пословицей.- Пора готовить "Тантру"!
     Испытанный звездолет  легко  оторвался  от  Тритона  и понесся по
гигантской дуге, перпендикулярной к плоскости эклиптики. Прямой путь к
Земле   был  невозможен:  любой  корабль  погиб  бы  в  широком  поясе
метеоритов и астероидов - осколков разбитой планеты Фаэтона,  когда-то
существовавшей  между  Марсом  и  Юпитером  и  разорванной  тяготением
гиганта солнечной системы.
     Эрг Hoop набирал ускорение. Он не собирался везти героев на Землю
положенные семьдесят два дня,  а решил,  пользуясь колоссальной  силой
звездолета,  при  минимальном  расходе  анамезона,  дойти за пятьдесят
часов.
     Передача с  Земли  прорывалась  в  пространство  к  звездолету  -
планета приветствовала победу над  мраком  железной  звезды  и  мраком
ледяного Плутона.  Композиторы исполняли сочиненные в честь "Тантры" и
"Амата" романсы и симфонии.
     Космос гремел торжествующими мелодиями.  Станции на Марсе, Венере
и астероидах  вызывали  корабль,  вливая  свои  аккорды  в  общий  хор
уважения к героям.
     - "Тантра",  "Тантра",- наконец зазвучал голос с поста Совета,  -
дается посадка на Эль Хомру!
     Центральный космопорт  находился  на  месте  бывшей   пустыни   в
Северной Африке,  и звездолет ринулся туда сквозь насыщенную солнечным
светом атмосферу Земли.

     ГЛАВА СЕДЬМАЯ. СИМФОНИЯ ФА МИНОР ЦВЕТОВОЙ ТОНАЛЬНОСТИ 4,750 МЮ

     Пластины прозрачной  пластмассы  служили стенами широкой веранды,
обращенной на юг,  к морю.  Бледный матовый свет с потолка не спорил с
яркой луной,  а дополнял ее,  смягчая грубую черноту теней. На веранде
собрался почти весь состав морской экспедиции.  Только самые  юные  ее
работники   затеяли  игру  в  залитом  луной  море.  Пришел  со  своей
прекрасной моделью художник Карт Сан.  Начальник экспедиции Фрит  Дон,
встряхивая  длинными  золотистыми волосами,  рассказал об исследовании
найденного Миико коня.  Определение  материала  статуи  для  выяснения
подъемного  веса привело к неожиданным результатам.  Под поверхностным
слоем какого-то сплава оказалось чистое золото.  Если конь был  литым,
то  вес  изваяния,  даже  с  вычетом  вытесненной  им  воды,  достигал
четырехсот тонн. Для подъема такого чудовища вызывались большие суда с
особыми приспособлениями.
     На вопросы,  как  объяснить   нелепейшее   употребление   ценного
металла, один из старших сотрудников экспедиции вспомнил встреченную в
исторических архивах легенду об  исчезновении  золотого  запаса  целой
страны:  тогда золото служило эквивалентом стоимости труда. Преступные
правители,  виновные в тирании  и  разорении  народа,  перед  тем  как
исчезнуть, убежав в другую страну тогда были препятствия  к  сообщению
разных  народов  между  собою,  называвшиеся  границами,- собрали весь
запас золота и отлили из  него  статую,  которую  поставили  на  самой
людной  площади  главного  города  государства.  Никто  не  смог найти
золото.  Историк высказал догадку, что никто тогда не догадался, какой
металл скрывается под слоем недорогого сплава.
     Рассказ вызвал оживление. Находка колоссального количества золота
была великолепным подарком человечеству.  Хотя тяжелый  желтый  металл
давно уже не служил символом ценностей,  он оставался очень нужным для
электрических  приборов,  медицинских  препаратов   и   особенно   для
изготовления анамезона.
     В углу с наружной стороны веранды собрались в тесный кружок  Веда
Конг,  Дар Ветер,  художник,  Чара Нанди и Эвда Наль. Рядом застенчиво
уселся Рен Боз. Не было только Мвена Маса.
     - Вы  были  правы,  утверждая,  что художник - вернее,  искусство
вообще - всегда и неизбежно отстает от стремительного роста  знаний  и
техники,- говорил Дар Ветер.
     - Вы меня не поняли,- возражал Карт Сан.- Искусство уже исправило
свои  ошибки  и  поняло  свой долг перед человечеством.  Оно перестало
создавать угнетающие монументальные формы, изображать блеск и величие,
реально  не  существующие,  ибо  это внешнее.  Развивать эмоциональную
сторону человека стало важнейшим долгом искусства.  Только оно владеет
силой настройки человеческой психики, ее подготовки к восприятию самых
сложных  впечатлений.  Кто  не  знает  волшебн