мечания касались исключительно соусов, соли,
приправ и прочих кулинарных вопросов.

     Пока Кайл убирал со  стола  и относил все на кухню, Айзэк открыл сейф и
вынул из него дипломат с видеокассетами, фотографиями и прочими документами,
собранными им много лет назад.
     Потом они уселись на диван и Айзэк, открыв дипломат, сказал:
     - То, что ты сейчас увидишь,  я храню уже тридцать два года. Здесь все,
что я смог собрать. Я обещал тебе,  что у тебя глаза на лоб полезут, так вот
сейчас оно так и будет. Остальное тебе расскажет Сара, когда вы встретитесь.
Начнем, пожалуй, с этой пленки.
     Ньютон засунул в видеомагнитофон кассету с записью допроса Кайла Риза в
полицейском управлении Лос-Анджелеса.
     - Ты  смотри,  а я пока  буду  мыть посуду, -  сказал Айзэк. - Я-то уже
давно выучил все это наизусть.
     Он нажал на пульте кнопку воспроизведения и ушел на кухню.

     На экране несколько секунд мелькали полосы, и вдруг Кайл  увидел самого
себя, сидящего в помещении казенного типа и беседующего с толстым неприятным
типом.  Свой  собственный  голос показался Кайлу  совершенно  незнакомым.  В
нижнем  углу экрана были  цифры: 09.03.1984.01.06.  Через  минуту  последняя
цифра сменилась  на семерку,  затем на  восьмерку и так далее.  Кайл не  мог
оторвать взгляд от своего лица на экране. Он был  потрясен. С кухни вернулся
Айзэк и сел рядом. Кайл даже не заметил этого.
     Айзэк внимательно  следил за Кайлом  и  видел, что тот впился глазами в
экран и даже не мигал.  Этот фрагмент длился около четырнадцати минут и, как
только на экране снова появились полосы, Айзэк нажал на "стоп".
     - Ну, как тебе нравится это кино? - спросил он у ошеломленного Кайла.
     Кайл сидел не двигаясь и не отрывал глаз от погасшего экрана. Увиденное
им  никак  не хотело укладываться в  рамки знакомых представлений о границах
возможного.  Ньютон  понимал,  что  Кайлу требуется некоторое  время,  чтобы
осмыслить  увиденное, и  сидел молча. Потом он  закурил  и, помедлив, сказал
Кайлу:
     - Ты уже  был  здесь сорок пять лет  назад для того, чтобы  спасти Сару
Коннор. И ты спас ее, солдат.  Но, как  ты знаешь, до конца еще далеко  даже
тогда, когда уже все кончено.
     Эти  слова,   так  знакомые   сержанту   Кайлу  Ризу,  вернули  его   к
действительности, и он резко повернулся к Ньютону.
     - Что на остальных пленках? - резко спросил он.
     Двадцатилетний  парень,  только что  расслабленно  сидевший  на  уютном
диване со стаканом пива в  руке, опять превратился в безжалостного воина без
возраста, смысл существования которого сводится к борьбе за выживание своего
народа.
     - Сейчас увидишь, - ответил Ньютон. - Для того, чтобы тебе ознакомиться
со всеми материалами, а это необходимо, понадобится несколько часов. Так что
торопись, но не спеши.
     - Откуда ты знаешь эти слова? - спросил удивленный Кайл.
     -  О, я  вообще знать многий  жизненный  правда! - воскликнул  Айзэк. -
Прошлый  жизнь  я  быть  мудрый  управитель  и  ты  верить  мне  есть  очень
необходимый фактор для успех дела!
     Кайл обалдело посмотрел на Айзэка, затем оба рассмеялись.
     Ньютон собрался поставить очередную кассету, но тут зазвонил телефон.
     - Алло, - Ньютон снял трубку.
     Пока  он  слушал невидимого собеседника, лицо его медленно менялось  и,
закончив  этот  короткий односторонний  разговор,  он  посмотрел  на  Кайла,
глубоко вздохнул, затем положил трубку, взял телевизионный пульт и набрал на
нем длинную комбинацию цифр.
     Экран мигнул и на нем засветилась надпись:
     "Спутник  94, Юг,  повтор 9  блока  новостей "Фокс Ньюс",  1352, 20.05,
заказ 41, абонент Ньютон".
     Затем  на  экране   появилась  миловидная  девушка  с  очень  серьезным
выражением лица и заговорила с середины фразы:
     - ... в Даркхоул.  Власти воздерживаются от каких-либо комментариев  по
поводу  происшедшего. Проводится расследование, в  результате  которого  ФБР
надеется установить истинные причины беспрецедентного  побоища на территории
федеральной тюрьмы.  По  предварительным  подсчетам  погибло  около  пятисот
двадцати заключенных и сорок четыре сотрудника службы охраны.
     Девушка  исчезла,  улетев  в  угол   экрана,  а  вместо  нее  появилось
изображение тюремного двора, заваленного горами трупов.
     -  Вы  видите  то,  что  обнаружили  прибывшие  на  место  происшествия
полицейские, -  продолжал вещать из-за кадра женский  голос.  -  А сейчас  -
некоторые   из   кадров,   отснятых   автоматическими   камерами   слежения,
расположенными на всей территории тюрьмы.
     И  тут перед  глазами Айзэка  и Кайла  развернулись  сцены  безумной  и
непонятной бойни, происшедшей в Даркхоул  всего лишь  несколько часов назад.
Надо сказать, что на  Кайла эти  кадры не произвели особого  впечатления. За
свою  жизнь он видел гораздо больше трупов. Он только не мог понять,  почему
эти люди с такой ненавистью убивают себе подобных. Разве что все они сошли с
ума...
     Кадры, снятые из разных  точек, сменяли друг друга, и на них в общем-то
было одно и то же. Бессмысленная ярость, жестокость, безумные  лица, кровь и
смерть. Но вот  на экране появился  кадр,  в  котором через  тюремный  двор,
усеянный окровавленными неподвижными телами, не торопясь, шел рослый мужчина
в  джинсах и  клетчатой рубашке. Подойдя  к высокой стене, он оглянулся, и в
этот  момент Ньютон нажал на кнопку и остановил изображение. Потом он вызвал
на экран надпись "Zoom" и стал  раз  за разом нажимать  на  одну  из  кнопок
пульта.
     Изображение немного приблизилось, потом еще и еще, и наконец весь экран
размером 61 дюйм по диагонали  заняло лицо, очень хорошо знакомое Кайлу. Это
было  лицо  смерти. С  экрана  вполоборота  смотрел  прямо  в камеру  боевой
многофункциональный робот Т-800, и в его ничего не выражающих глазах сержант
повстанческой армии Кайл Риз увидел вызов судьбы.

     Айзэк смотрел на экран и  медленно кивал головой, будто в подтверждение
каким-то своим  мыслям, и  изменившимся голосом, совсем  не похожим на голос
добродушного гостеприимного хозяина, произнес:
     - С приездом, сволочь!

     Кайл удивленно посмотрел на него и поразился тому, как изменилось вдруг
лицо  бывшего полицейского Айзэка  Ньютона. Можно было подумать, что рядом с
ним сидит боец повстанческой армии, прошедший все круги ада непрекращающейся
войны с  роботами.  Его лицо выражало  решительность  безжалостного воина, а
глаза приобрели то же  бесстрастное  выражение равнодушного убийцы, что  и у
Т-800, смотревшего на них с экрана телевизора.
     Ньютон оторвал взгляд от экрана и, повернувшись к Кайлу, сказал:
     - Если эта жестянка думает, что  приехала  на охоту, то так оно и есть.
Только охотниками на этот раз будем мы. Что скажешь, сержант Риз?
     Сержант Риз не сказал ничего.
     Маска смерти растаяла на лице Ньютона, и он, как бы очнувшись, добавил:
     -  Завтра.  А  сейчас не  отвлекайся. Ты  должен  ознакомиться  со всей
собранной мною информацией. Это важно.
     Он потрепал Кайла по плечу и встал с дивана.
     - Сейчас мне  необходимо уехать по некоторым делам, так что сиди дома и
жди меня. Я вернусь через пару часов. Нужно подготовиться к встрече высокого
гостя. Пиво в холодильнике.

     Айзэк вышел за дверь. Через полминуты  Кайл  услышал звук заработавшего
двигателя,  затем машина  уехала  и  в  доме стало совсем  тихо.  Кайл сидел
напротив телевизора и задумчиво глядел на лицо врага, с которым ему придется
встретиться в ближайшее время. А думал он совсем о другом. Оказывается,  и в
этом, не познавшем ужасов ядерной зимы и нашествия смертоносных машин, мире,
есть крепкие люди.  Он убрал  с  экрана  ненавистную рожу Т-800 и  вставил в
видеомагнитофон следующую кассету.





ГЛАВА 18


     По  извилистой лесной дороге ехал  заляпанный грязью джип "Хаммер".  За
рулем сидел старина  Дик Тернер. Сегодня он успел до захода солнца поставить
четырнадцать капканов на лис.  Это противоречило закону штата Калифорния, но
он плевать хотел на этот закон, как и на  многое другое. После того, как его
выгнали из  Вооруженных Сил  за  пьянку, Дик Тернер стал  браконьером. Одной
рукой он держался за руль, в другой была полупустая  бутылка калифорнийского
портвейна. Дик предпочитал именно  этот сорт выпивки. Сейчас он  возвращался
домой после своих незаконных делишек и у него было отличное настроение.
     Лесная  дорога сделала  последний поворот и Дик выехал на  асфальт.  До
дома  было  рукой подать. Миль  шесть, не  больше.  Оставалось проехать мимо
заброшенного сталепрокатного завода и,  остановившись там на минутку, помыть
машину. Он делал  это каждый раз, чтобы грязная машина не  привлекала к себе
внимания. Подъехав  к известному ему одному месту в полуразрушенной  ограде,
Дик вылез из машины и отодвинул прислоненный к стене обломок тонкой бетонной
плиты.  За   ним  обнаружился   торчащий   из  стены  водопроводный  кран  с
подсоединенным к  нему  шлангом.  Напевая вполголоса "Моя милашка имеет одну
маленькую штучку!",  Тернер размотал  шланг  и  стал  мыть  "Хаммер".  Через
несколько минут  никто  не смог бы заподозрить, что на этой машине ездили по
лесу и ставили капканы на лис.
     Смотав шланг, Дик засунул его под кран и стал задвигать плиту на место.
В это время на стену рядом с ним упала чья-то тень. Дик думал, что  он здесь
совершенно  один  и поэтому испугался. Он резко повернулся и оказался  нос к
носу с евреем средних лет в золотых очках. Тот стоял совершенно неподвижно и
смотрел  на  Дика без  всякого выражения.  Дик облегченно перевел  дух, и на
смену  страху  пришла  злость.  Адреналин  пополам  с портвейном бросились в
голову. Дик не любил жидов и коммунистов,  и тут ему пришла в голову мысль о
том, что вот сейчас-то, в лесу, без свидетелей...
     Перед  его глазами сверкнуло что-то металлическое и опустившийся черный
занавес отделил Дика от жизни. Теперь они не имели ничего общего.

     Т-1000   стоял  над   трупом  браконьера  и  его   правая  рука  теряла
металлический блеск и из некоего подобия мачете вновь превращалась в обычную
человеческую руку с часами на запястье. Пять минут  назад он вышел с заднего
двора  "Калифорния   Стил  Индастриз",  где   ему  посчастливилось  овладеть
ценнейшей информацией. Завернув за угол, он увидел Тернера, моющего машину и
не  стал  ему мешать.  Чистый  автомобиль привлекает  к себе  гораздо меньше
внимания.  Когда  мойка  была  окончена, Т-1000  приблизился  к человеку  и,
превратив руку в короткий тесак, разрубил ему голову.
     Когда  обратная трансформация завершилась, робот отвернулся от лежащего
Тернера  и  сел  за руль  "Хаммера".  Он завел двигатель и поехал в  сторону
хайвэя.  Изменения,  произошедшие  за  прошедшие  годы,  никоим  образом  не
касались  планов Т-1000. Задание должно  быть выполнено.  Джон Коннор должен
быть мертв.


x x x

     Т-1000  отлично помнил, что приемные родители Джона были уничтожены  им
тридцать два года назад. Это значило, что тот адрес сейчас не имеет никакого
смысла.  Где найти новый адрес? Конечно же, в телефонной книге. Для того они
и созданы,  чтобы любого человека  можно было легко найти.  То, что по книге
его может найти робот-убийца, в расчет не принималось.
     Выбравшись  на  хайвэй,  Т-1000 доехал  до  ближайшей  ярко  освещенной
дуговыми  фонарями заправки, остановился, вышел из машины, дошел до телефона
и  через  минуту  вернулся.  Теперь  он  знал,  где  искать  Джона.  Бульвар
Ветеранов, 3833. Все было просто. Садясь в "Хаммер", он заметил, что рубашка
на груди забрызгана кровью, которая даже не успела свернуться. Добираться до
дома  Джона  Коннора было далеко,  и,  чтобы  избежать неожиданных коллизий,
могущих  помешать успешному выполнению задания, было необходимо смыть кровь.
Для  робота   Т-1000   это   было  плевым   делом.  Всего  лишь   устранение
незначительной помехи. Он опять вышел из машины и направился к боковой двери
павильона, на которой было написано "Для мужчин".
     Минуту  назад,  когда он был занят  исключительно изучением  телефонной
книги,  Анна Азбель,  миниатюрная  брюнетка,  принимающая плату  за бензин и
торгующая  сигаретами  и  "Кока-колой",  вдруг  сняла  телефонную  трубку  и
позвонила в  полицию. При  этом  ее  взгляд  метался  между  лицом  Т-1000 и
розыскным портретом Саймона Менделсона под стеклом кассы. На портрете, между
прочим, были напечатаны слова и цифры.
     Цифры выглядели так:

     $150.000

     Положив трубку, она с падающим сердцем и  на подгибающихся ногах  вышла
из павильона  и,  стараясь  выглядеть естественно,  направилась  куда-нибудь
подальше от этого места. Проходя  мимо стоящего  с телефонной книгой в руках
Менделсона, Анна заметила  брызги крови  на его рубашке, и  ей  стало совсем
худо. Завернув за угол, она прошла еще ярдов пять и упала в обморок.
     Ближайшая патрульная машина оказалась  в трех кварталах  от заправки и,
когда  Т-1000  пошел в туалет почистить рубашку, за  ним уже наблюдали  двое
копов, сидевших  в тихо подъехавшей  машине.  Она остановилась за  кустами в
двух шагах от заправки. Два сержанта, толстый Роджерс и тощий Крюгер, решили
отличиться и взять опасного маньяка сами, не  дожидаясь  подмоги. Оружия  на
нем  видно  не было, и  самое  страшное, чем  он  мог  угрожать  вооруженным
большими  пистолетами полицейским  - это нож.  Как только  дверь за серийным
маньяком-убийцей  закрылась,  герои  выскочили  из  машины и, выхватив  свои
пушки, бросились к туалету. С  шумом распахнув дверь, они  ворвались внутрь,
выставив  оружие перед собой, оглушительно крича  и  приказывая стоявшему  у
раковины человеку  одновременно лечь на пол, положить руки на голову, встать
на колени, расставить ноги шире, опереться руками о стену и замерзнуть.
     Т-1000  стоял  спиной к  ним,  опираясь  руками  о край раковины, и  не
двигался.   Они,   перебивая  друг  друга,  повторили  свои   противоречивые
требования,  но  в  другом  порядке.  Подозреваемый не  пошевелился.  И  тут
произошло  то,  во что невозможно было  поверить.  Между лопатками стоявшего
спиной  к  ним человека на рубашке неожиданно появилось какое-то  сверкающее
пятно.  Через  мгновение оно превратилось в человеческий глаз, смотревший на
них.  И  тут же его  руки, секунду назад лежавшие ладонями на белом  фаянсе,
неестественным образом вывернулись и, изогнувшись под совершенно невероятным
углом, протянулись  к ним. Позже  оставшийся в живых Крюгер клялся, что  при
этом они еще и удлинились раза в два.
     Эти  руки с непонятным количеством суставов  и пальцев точным движением
ухватились за стволы направленных на Т-1000 пистолетов и выдернули их из рук
полицейских  с такой  легкостью,  с какой вынимают  засунутую в дверную щель
записку.  То, что произошло дальше,  до  сих  пор снится сержанту Крюгеру  в
кошмарах  и  с похмелья.  Левая  нога  стоящего перед  ними  чудовища  вдруг
засверкала ниже колена  никелем и превратилась  в широкое лезвие, похожее на
римский меч. Потом она поднялась под прямым углом к спине, и, мелькнув перед
окаменевшими полицейскими  наподобие  лопасти вертолета, снова опустилась  к
полу.
     В следующее мгновение  Крюгер почувствовал  невыносимую боль в животе и
потерял сознание.  Открыв глаза,  он увидел  себя уже  в больничной  палате,
обставленного  реанимационным  оборудованием  и  утыканного  капельницами  и
датчиками.
     Когда  два  полицейских,  обливая  кровью  все  вокруг,  повалились  на
кафельный  пол, Т-1000  уже возвращался в образ Саймона Менделсона. Роджерс,
стоявший ближе к роботу, был практически разрублен пополам, а Крюгер, хоть и
пострадал  несколько  меньше,  на  вид  ничем  не отличался  от  трупа.  Все
происшедшее заняло не более десяти секунд. Еще пятнадцать  ушло на то, чтобы
все-таки  смыть капли крови с рубашки и вытереть ботинки, на  которые только
что попало  несколько свежих брызг. Потом Т-1000 забрал у неподвижно лежащих
полицейских запасные обоймы,  сунул их в карман брюк и вышел на улицу, держа
в каждой руке по пистолету. Вокруг не было ни души. Не теряя ни  секунды, он
забрался  в "Хаммер"  и  быстро  отъехал от  заправки,  а через сотню  ярдов
свернул на соседнюю улицу.  Удаляясь от опасного места, он анализировал  то,
что только что произошло, и пришел к выводу, что доставшийся ему облик может
быть чем-то подозрителен  для полиции.  Если это подтвердится,  его  следует
поменять.
     Полиция в  составе  трех  патрульных групп подтянулась к заправке через
минуту и обнаружила все еще  валяющуюся  в обмороке Анну, а  чуть позже труп
Роджерса, а также  Крюгера  с  почти не заслуживающими  внимания  признаками
жизни.  Оба  выглядели так, будто повстречались со  свихнувшимся самураем. У
них были разрублены  животы, причем лезвие, которым их  угостили, было таким
острым, что рассекло и форменные ремни и  даже кобуру Роджерса,  которую тот
обычно носил на толстом брюхе.



ГЛАВА 19


     Для  человека,  просидевшего  в дурдоме  аж  тридцать  два  года,  день
выписки, а  точнее, выхода на свободу - особенный день. Таким человеком  был
75-летний бывший доктор Зилберман.
     Справедливости ради  надо отметить, что  в клинике такого типа, как та,
которой  в свое время руководил он сам, Зилберман пробыл  всего четыре года.
После  этого  его  перевели  в  совершенно  новый  санаторий  закрытого типа
Нью-Айленд, находившийся в 23 милях от Лос-Анжелеса. Этот  санаторий занимал
площадь  в  18  квадратных  миль  и,  хотя  покинуть   его  было  совершенно
невозможно, его пациенты (их называли гостями) не чувствовали себя узниками.
На  территории  этой весьма  гуманной психиатрической лечебницы  можно  было
жить, работать, ходить в  кино и ресторан,  танцевать и даже жениться. Можно
было  вызвать  такси. Правда,  только для  поездки в пределах санатория. Для
создания  благоприятной  психологической  обстановки в  Нью-Айленде  имелось
отделение банка,  супермаркет  "Большой Орел",  автозаправка "Би Пи" и  даже
свой полицейский участок.
     Несколько патрульных полицейских разъезжали на полицейском  черно-белом
"Бьюике",  украшенном  сиреной, мигалками и прочими,  привычными  свободному
человеку  атрибутами.  Они могли, например,  наложить штраф за  неправильный
переход  улицы. А в отдаленном уголке  этого огромного парка  было небольшое
кладбище. Самое настоящее. С памятниками, дорожками и небольшой часовней. Те
из пациентов,  которые не  имели  родных и  близких, или  эти самые родные и
близкие  попросту  не желали  беспокоиться,  находили  свой последний  приют
именно  там.  В   общем,   это  была   маленькая   страна,  но   только  для
душевнобольных.
     За те долгие годы, которые  Зилберман  провел  в Нью-Айленде, в области
медицины произошло  несколько  крупных  открытий,  что сильно отразилось  на
жизни  людей  планеты  Земля.  Открытие,  совершенное  в  2006 году  молодым
профессором Йельского  университета Полом Ленгхорном,  перевернуло привычные
представления о достойной сожаления  скоротечности человеческой  жизни.  Ему
удалось обнаружить  в  ДНК  программу,  дающую организму команду  прекратить
регенерацию клеток. Еще два года  ушло на  исследования возможности изменить
ее,  и 2008 год был  назван "Началом эры бессмертия". Конечно, до бессмертия
было далеко, люди так  же гибли при авариях, их убивали, но век человеческий
стал продолжаться в среднем 150 лет. Так  что и Зилберман,  и  все те,  кому
повезло  пройти необходимые процедуры  до достижения критического  возраста,
отнюдь не были стариками. Напротив, это были люди в расцвете сил.
     Скачок  в  развитии  других областей  медицины пришелся по  душе лысым,
импотентам, беззубым, получившим новые  настоящие зубы,  а также  очкарикам.
Особую  радость  испытали лица,  желающие изменить пол.  Мужчина мог  теперь
стать настоящей  женщиной и наоборот. Слепые стали видеть, глухие слышать, а
безногие гонять на лыжах. На долю Зилбермана тоже  кое  что