обкатан.  Во  Франции  мы  к   Алисе
присоединимся вновь, а сейчас предлагаю:
   А) уточнить кое-какие незначительные детали из  прошлого  замаскированной
леди;
   Б) вывести на основе  этих  деталей  прошлого  взаимосвязь  с  теперешним
положением дел;
   В) прояснить, за каким чертом  наша  шалунья  поперлась  в  туристическое
путешествие ввиду явного краха семейного бизнеса, вместо того, чтобы  сидеть
дома и прилежно зарабатывать понемногу на жизнь.
   Итак, по порядку нумерации.
   Детали. Алиса Рудольфовна Сергеева (последние  полтора  года  -  Рудина):
любимая женщина Рудина, можно сказать с полным основанием, самый дорогой для
Пса  человек  в  этом  мире.  До  недавнего  времени   была   преподавателем
романо-германского факультета Белогорского государственного университета  и,
помимо Рудина, поддерживала отношения с престарелой матерью, которая живет в
небольшом селе, километрах в сорока от Белогорска, а также с сестрой Алиной,
жившей черт знает где до того момента, пока ее не загрызли Алисины  собачки.
Алиса  в  совершенстве  владеет  тремя  языками:  итальянским,  немецким   и
французским и периодически подрабатывает переводами.  Воспитывает  Борьку  -
тринадцатилетнего сына от  первого  брака.  О  внешности  нашей  дамы  и  ее
некоторых психотипических особенностях вы уже знаете.
   Взаимосвязь. Тут сразу прошу прощения у тех,  кто  не  читал  две  первые
книги про приключения Пса и его команды: следующие несколько  абзацев  могут
показаться сумбурным нагромождением мало о чем говорящих вам фактов. Но увы,
подробнее не могу - злобные, мстительные, амбициозные редактора  обязательно
вырежут, как самоповтор, и будут при этом  истекать  желчью  насчет  попыток
заработать другие деньги за одно и то же.
   Жили-были  две  сестрички.  Росли  вместе,  любили  друг  друга,   носили
одинаковые платьица и почти  одинаковые  имена  (имея  строптивый  характер,
Алина с детства требовала, чтобы ее звали Ли, а  сестру  упорно  обзывала  -
Лиса), а как окончили школу, разъехались кто куда: Алиса поступила в БГУ,  а
Алина  отправилась  к  родственникам  отца  в  Прибалтику,  которые  обещали
устроить внучку в престижный вуз.  Спустя  некоторое  время  отец  сестричек
поехал в гости на родину предков и утонул там в славной реке Даугаве -  ногу
судорогой свело. После этого Алина наезжала в Белогорск раз  в  год-полгода,
чтобы навестить мать и сестру. Алиса знала, что сестра работает  в  какой-то
крупной фирме с выходом на зарубеж, головной офис  которой  располагается  в
Москве, а филиалы - в странах Балтии.  Чем  она  там  занимается,  Алина  не
распространялась - но, судя по дорогим подаркам, сногсшибательным нарядам  и
неподдельному лоску светской львицы, который приобретается только в  течение
многолетнего вращения в  определенных  сферах,  прибалтийская  юность  пошла
впрок сельской девчонке.
   Жил-был Гриша Толхаев - знаете такого. Все  вроде  у  него  было  в  этой
жизни, а вот поди ж ты - чего-то не хватало, как всегда. И пожелал Гриша  со
товарищи (Рудин с командой тут ни  при  чем  -  это  были  другие  товарищи,
которые потом Гришу бросили на произвол судьбы) извести сильных конкурентов,
которые мешали развернуться во  всю  силу  славной  компании.  Однако  далее
пожеланий дело как-то не шло: такую проблему решить  на  Белогорском  уровне
было  очень  сложно.  Но  вот   как-то   отправился   Гриша   по   делам   в
Первопрестольную и встретил там своего  давно  не  виденного  однополчанина,
которого он имел неосторожность разок  спасти  от  верной  смерти  во  время
службы в Афганистане. Они это  дело  ударно  отметили,  и  под  пьяную  руку
поплакался Гриша однополчанину: заели  недруги  проклятые,  житья  не  дают,
кислород перекрывают, хоть заказывай их кому ни попадя! Нет проблем - сказал
однополчанин. И заказ принял...
   Угадайте с трех раз, как звали однополчанина? Раз... Правильно!  Возьмите
с полки булку с маком!
   Выполнять заказ приехала... Ли. Алина,  сестричка  нашей  замаскированной
красавицы. Самый близкий человек Марта, авантюристка, снайпер-профессионал и
так далее. Приехала, но работать не  пожелала,  а  наделала  кучу  гадостей:
стравила два влиятельных сообщества, сделала Гришу инвалидом, укокошила кучу
совершенно посторонних людей, украла большие деньги и  подставила  Рудина  с
его  командой.  Если  подходить  объективно,  то   следует   признать,   что
высокоумный Директор - Март то бишь, совершил,  пожалуй,  самую  страшную  в
жизни ошибку, когда согласился отправить своего любимого  человека  в  город
детства - обычно среди "иксов" такие вещи не практикуются.
   Особая прелесть интриги заключалась в том, что Алиса и Алина - близняшки.
Ли - точная копия любимой женщины Рудина,  кроме  рваного  шрама  на  бедре,
между  ними  нет  совершенно  никаких  внешних  различий.  Пес  из-за  этого
потрясающего внешнего сходства чуть  было  не  погиб.  Перепутал.  Пришел  к
одной, а там оказалась другая. С клофелином в вине и  большущим  пистолетом.
Рудина спасли Алисины собаки - те самые ризеншнауцеры,  что  охраняют  ее  в
процессе загорания в палисаднике. Сестра Алисы, несмотря на то что была  как
две капли воды похожа на любимую женщину Рудина, пахла совсем иначе,  нежели
члены их немногочисленной стаи: Пес, Алиса и Борька. Она была чужой.  Пришла
в их дом и покусилась  на  жизнь  вожака  стаи,  который  временно  оказался
беззащитным. С ней поступили, как и подобает в  таких  случаях  поступать  с
чужим зверем. То есть перегрызли горло...
   Вот  вам  взаимосвязь.  Следует  также  заметить  -  хотя   в   контексте
теперешнего состояния нашего знакомца Гриши Толхаева это может прозвучать не
совсем корректно, что это именно та самая взаимосвязь. Не  случись  у  Гриши
желания поправить свое, и  без  того  недурственное,  положение  посредством
обращения к такому особому человеку, как Март, все наверняка было бы  иначе.
Алиса не встретилась бы с Рудиным, все остались бы  живы,  деньги  никто  не
украл бы, Гриша не стал бы инвалидом. Все жили бы мирно в родном Белогорске,
а наша замаскированная не ехала бы сейчас в десятидневный тур...
   И последнее: за каким чертом наша  шалунья  отправилась  в  туристическое
путешествие?
   А решила попытать счастья в некоем авантюрном  проекте,  коего  она  была
автором и, как ей казалось, - первооткрывателем.  На  самом  деле  правильно
говорят скептики: что бы мы ни придумали, давным-давно изобретено до  нас  -
нужно только внимательно смотреть в анналах.
   Однако по порядку.
   Сын  Алисы  -  тринадцатилетний  шалопай  Борька,  умненький  и  развитой
мальчишка, имеет подружку-одноклассницу - Женю Скворцову. Так вот, эти самые
Женя с Борькой как-то на уроке черчения принялись не  в  шутку  бороться  за
карандаш. Тянут-потянут, вытянуть не могут, пыхтят и сопят от  напряжения  -
оба примерно одинаковые по силенкам: Женька давно акробатикой занимается,  а
Борька постоянно с Рудиным время проводит  в  собачьих  забавах.  Но  Женька
все-таки маленькая женщина  -  она  хитрее.  Поймала  момент,  когда  Борька
собрался для решительного рывка, да и отпустила внезапно карандаш. А  Борька
дернул что есть дури и... засадил карандаш себе в глаз...
   Решать два извечных российских вопроса не стали. Люди свои, виноваты оба,
а что делать - любому дегенерату понятно. Занимать деньги  где  придется  да
спасать глаз.  Заняли.  Спасли.  Восемнадцать  операций  за  четыре  месяца.
Разумеется, в копеечку все влетело. Спасибо, Кузя-благодетель помог, лиходей
жопогадостный (это Толхаев так ругается, когда сильно достанут).
   Процесс "попадания" на проценты комментировать не будем - вы уже в курсе.
А вот на процессе выползания из  данной  катастрофической  ситуации  следует
остановиться особо.
   От некоего Лиховского - ныне усопшего мужа ныне усопшей же Ли, лиходейной
Алисиной сестренки - остался старинный архив: несколько десятков  документов
определенного  характера.  Так  вот,  прогуливаясь   в   Интернете,   Алиса,
совершенно без задней мысли,  наобум,  можно  сказать,  набрела  на  парочку
древних фамилий, чьи отпрыски, цо ее мнению, кое-какие  документы  из  этого
архива пожелают приобрести. Вот и едет. Об архиве мы узнаем несколько  позже
-  сейчас,  полагаю,  самое  время  посмотреть,  чем  там  занимается   наша
замаскированная мадемуазель в славном городе Париже...

***

   - ...Даже и не попытаетесь?
   - Я всегда очень плохо переношу акклиматизацию.
   - Помилуйте, голубушка,  -  какая  акклиматизация?  В  Москве  было  плюс
двадцать три, здесь - плюс двадцать пять. Тут рукой подать!
   - Пояса, Александр Сергеевич, пояса. Разница все-таки есть...
   - Ну я не знаю... в наше время  существует  масса  средств  тонизирующего
характера. Хотите, я позвоню - вам  принесут  все,  что  нужно.  Эффералган,
колдрекс, чай какой-нибудь восстанавливающий - ну, я не знаю, что там еще  -
минтон этот идиотский или эйрлайнз...
   - Спасибо, Александр Сергеевич, ничего не надо. У меня всегда такое,  как
перееду, сутки - пластом.
   - Да вы представляете, что вы пропускаете?  Нет,  вы  только  послушайте:
остров Сите, Нотр Дам де Пари, Кон-сьержери, Сен-Шапель, Дворец  правосудия,
площадь Дофинов, Латинский квартал, Гревская площадь...
   - Хватит, Александр Сергеевич, - чуть не плача,  попросила  Алиса  -  так
вдруг ей обидно стало, что всего этого она не увидит. - Я только что приняла
ванну, мне нужно выспаться как следует, и завтра к утру все пройдет.
   - Да вы же лишаете себя, лишаете!
   - Ой-е-е... - посочувствовала соседка по купе, а теперь  и  по  номеру  -
бывшая швея-мотористка Тоня Глючева  из  Иванова,  зарабатывающая  на  жизнь
торговлей в овощной палатке. - И как это тебя угораздило? Всю  дорогу  такая
бойкая была, стихи рассказывала...
   - Акклиматизация, - дрожащим голосом прошептала Алиса. - Всегда так...
   - Жаль, очень жаль, - руководитель группы огорченно развел руками. -  Ума
не  приложу,  как  мне  вас  убедить,  что  все  это  -   наносное,   сугубо
психологического свойства. Стоит лишь захотеть  -  и  вы  будете  совершенно
здоровы и веселы...
   Алиса отвернулась к  стене.  Неудобно  ей  было.  Руководитель  группы  -
господин Величко, розовощекий пышущий  здоровьем  молодой  человек  с  таким
замечательным сочетанием имени и отчества, ласкающим слух каждого  русского,
действительно был отличным  работником  и  хорошим  человеком.  Он  искренне
переживал из-за того, что представительница его группы, не найдя в себе силы
побороть какие-то, по его мнению, сомнительные немочи переездного характера,
пропустит  такой  замечательный  кусочек  пребывания  в  воспетом  классиком
"празднике". И вот такого замечательного  человека  приходилось  обманывать,
симулируя  убийственное  недомогание.  А  названия-то,  названия!   Господи,
впервые в жизни - может быть, единственный раз в жизни! - попасть в Париж  и
целый день потратить  черт  знает  на  что,  вместо  того,  чтобы,  как  все
нормальные туристы, смотреть достопримечательности!
   - Вот не повезло-то, - искренне всхлипнула  Алиса  -  стало  жалко  себя,
этакую невинную жертву обстоятельств, обреченную на лишения и вранье хорошим
людям. - Гад-ская акклиматизация...
   - Ну ничего, ничего, не  стоит  из-за  этого  так  вот,  -  мягко  сказал
Александр Сергеевич. - Вы  до  вечера  постарайтесь  отлежаться,  вечером  -
подъем на башню. Это, голубушка, нельзя пропускать, это уж  вообще  -  грех.
Давайте выздоравливайте. Пойдемте, Тонечка, - время...
   Выждав для верности десять минут после ухода обманутых  товарищей,  Алиса
быстренько собралась, прихватила папку  с  документами  -  нельзя  оставлять
такое без присмотра!  -  и  покинула  номер.  В  вестибюле  было  пусто,  из
представителей местного населения присутствовали: портье с козлиной бородкой
и бакенбардами и что-то типа посыльного в потрепанной униформе -  с  глазами
больного псориазом кролика. Представители, расположившись по разным сторонам
стойки, вдумчиво  играли  в  шахматы.  Появление  клиентессы  было  отмечено
мимолетными взорами через плечо, бросаться с услужливой улыбкой  выяснять  -
не нужно ли чего даме, никто и не подумал.
   - Забегаловка! - сердито фыркнула Алиса, приближаясь к конторке. - А  еще
- три звезды!
   Да, дорогие мои, отель вообще с  самого  начала  не  совпал  с  ожидаемым
образом, выхваченным нашей дамой из кинофильмов и сетевых  экспресс-релизов.
Серенькое трехэтажное  здание  довоенной  постройки,  крепко  нуждающееся  в
реставрации, узкие коридоры, небольшие номера, крохотные душевые - без ванн,
белье чистое и глаженое с фирменными  вензелями,  но  какое-то  потрепанное,
возможно, довоенное. Кафе прямо на  террасе,  под  тентом  -  в  здании  нет
оборудованного под прием пищи помещения. А на завтрак дали  дежурное  блюдо:
жареные  жирные  колбаски,  плавающие  в  шкворчащем  масле  вперемежку   со
стручковым  перцем  в  обугленных  чугунных  сковородах,  -  Алису  чуть  не
вывернуло от одного только вида!
   - Что желает мадам? - лениво осведомился портье на родном языке, приняв у
Алисы ключ  и  не  заметив  с  ее  стороны  стремления  немедленно  покинуть
вестибюль.
   - У вас тут русские уже, почитай, лет десять останавливаются -  могли  бы
ради приличия обиходный набор фраз выучить, - проворчала Алиса  по-русски  и
ткнула  пальцем  в  лежавший  на  столе  толстенный  телефонный  справочник,
донельзя затрепанный от долгого пребывания в пользовании. - Подай-ка мне вот
это, козья морда.
   - Пижальста! - "козья морда" изобразил подобие слабой улыбки,  бухнув  на
стойку справочник. - Совьет юньон - отльична!
   - Придурок, - ответно улыбнулась Алиса, принимаясь листать справочник.  -
У тебя подмышки пахнут.
   - Эти русские - самые натуральные  свиньи,  -  кивнув  в  сторону  Алисы,
заметил посыльный. - Не знаю, может, в нормальных гостиницах останавливаются
получше, но у нас - свинья на свинье.
   - Согласен, - поддержал портье. - Посмотри на эту -  во  что  она  одета?
Дожив  до  такого  возраста,  можно  было  заработать  себе  на   что-нибудь
поприличнее. А прическа? Просто кошмар какой-то.
   - За два года ни разу не дали чаевых, - лениво развивал тему посыльный. -
У них это не принято. Удавятся за  пару  франков.  В  нормальных  гостиницах
клиенты вечно посылают за алкоголем после полуночи - тамошние  посыльные  на
этом состояние делают. А эти никогда не покупают спиртного  -  они  с  собой
везут, чтобы сэкономить. В нормальных гостиницах клиенты выпивают немного, в
бутылках остается едва ли не половина! Утром, во время уборки, можно собрать
по номерам приличный ассортимент для своего винного погребка и не  тратиться
на алкоголь вообще. А эти? Все выпивают  до  последней  капли  -  после  них
остаются горы пустых бутылок!
   - Кляча, - портье вновь кивнул в сторону Алисы. - Я твою пешку  заберу  -
зря ты ее сюда поставил... Ты только посмотри на нее! Как она выглядит - это
просто кошмар! Смотри, она еще достаточно молода -  кожа,  например,  совсем
свежая, ресницы красивые, глаза... Да, она определенно ничего... Но  во  что
она себя превратила! Если бы я  захотел  с  ней  переспать,  я  бы  попросил
заняться ею свою Виолетту: чтобы прошлась по магазинам, приодела ее, сводила
в парикмахерскую, в косметический салон. А так - бррр!  Ужас  какой-то,  так
себя не любить...
   -  Мне  надоело  слушать  ваш  треп,   канальи,   -   выдала   Алиса   на
безукоризненном французском, хлобыстнув справочником  о  стойку.  Затем  она
подбоченилась,  выставила  вперед  ножку   и   затараторила   со   скоростью
спортивного комментатора:
   - Вы на себя когда в последний раз в зеркало смотрели, дети пьяной  ночи?
Кто вам сказал, что с такими идиотами, как вы, кто-то захочет спать?!  Да  с
вашими физиономиями у меня дома вас не пустили бы ни в один сельский клуб! И
вообще,  французы  -  мелочные,  вздорные,  негодные  людишки.  Аристократию
перебили, один плебс  остался  -  откуда  бы  взяться  благородству,  чести,
великим делам? В России компанию проиграли, немцам сдались: не  русские  бы,
так до сих пор прозябали бы в качестве немецкой метрополии!  Два  нормальных
мужика у вас было - д'Артаньян да Сирано  де  Бержерак.  Одного  бесталанные
карьеристы затерли, второго  затравили  недоноски  недостойные.  А  отпрыски
плебса не находят  себе  лучшего  занятия,  чем  прозябать  в  третьесортных
гостиницах в  качестве  портье  и  курьеров,  и  почему-то  думают,  что  им
позволено оскорблять клиентов и говорить о них всякие гадости. А бывает ведь
и так, что у клиентов могут оказаться хорошие знакомые, которые в  состоянии
одним движением пальца не только испортить карьеру  этим  недоноскам,  но  и
вообще осложнить им всю оставшуюся жизнь. Ну-ка, быстро найдите мне  телефон
барона де ла Торво. Чего уставились, недоразумения природы? Вам  не  знакома
такая фамилия? Или я прошу чего-то невозможного?
   - Мадам... эмм... Мадам...
   - Мадемуазель! - задиристо топнула ногой Алиса.
   -  Мадемуазель...  Конечно,  конечно  -   мадемуазель...   -   растерянно
пробормотал запунцовевший щеками портье - посыльный вообще отвесил челюсть и
на  некоторое  время  лишился  дара  речи.  -  Мадемуазель...  Это  какое-то
недоразумение...
   - У вас в прейскуранте указано:  "...и  другие  услуги..."  -  продолжала
щебетать Алиса. - Полагаю, я ничего такого особенного не прошу. Полагаю, то,
что я прошу сделать, как раз и входит в эти самые "...и  другие  услуги...".
Вы найдете мне номер барона?
   - Разумеется, мадам... простите, мадемуазель! - портье придвинул  к  себе
справочник и принялся листать его с такой поспешностью, словно его пообещали
пристрелить в случае промедления. - Вы не там смотрите, мадемуазель, - барон
не в общей нумерации, это  нужно  смотреть  вот  здесь:  поместья  и  замки.
Сейчас, сейчас - одно мгновение... Мадемуазель, вы, надеюсь, понимаете?  Это
недоразумение! Мы готовы компенсировать... сгладить...  каким-то  образом...
Эмм...  Вот,  пожалуйста,  замок  Друа  <Название  замка  и  фамилия  барона
изменены>, барон де ла Торво. Извольте, мадемуазель, - я набрал.
   - Шарль?! - наступательно гаркнула  Алиса,  едва  услышав  на  том  конце
кряхтение и покашливание. - Это ты, старая задница? Ты еще не умер?
   - Мсье де ла Торво в  данный  момент  отсутствует,  -  с  неудовольствием
прокрякал старческий голос. - Что ему передать? Как вас поименовать?
   - Во сколько он вернется? - поинтересовалась Алиса, глубоко порадовавшись
про себя - вот была бы пикантность, окажись барон дома! - Впрочем,  дайте-ка
мне номер его мобильного телефона.
   - В семнадцать тридцать, - сообщил старческий голос.  -  Барон  не  носит
мобильный телефон, когда путешествует верхом. Как вас прикажете именовать?
   - Скажите, что звонила Мари, -  небрежно  бросила  Алиса.  -  Он  поймет.
Скажите, что я приеду в шесть часов вечера.  И  напомните  ему,  на  ужин  -
никакой свинины! Вы хорошо меня поняли?
   - Я вас понял, госпожа Мари, - в старческом голосе  послышались  какие-то
скабрезные нотки, придававшие ответу двусмысленность. - Свинины не надо.
   - Ну и отлично. Всего доброго, - Алиса положила  трубку  и,  стараясь  не
глядеть на "детей пьяной ночи", направилась к выходу.
   - Мадемуазель?! - напомнил о себе портье.
   - Да успокойтесь вы! - нервически дернула плечиком Алиса. - У меня нет ни
времени, ни желания мстить вам. Живите!
   - Спасибо, мадемуазель! - расплылся портье. - Мадемуазель очаровала  нас!
Мадемуазель прекрасна, как первые осенние цветы...
   - Ох ты, врун наглый! -  буркнула  Алиса,  выскакивая  за  дверь,  и,  не
сдержавшись, воскликнула, отвернув лицо от витрины вестибюля:
   - Я это сделала! Я их всех прижучила, приструнила, поставила на место!  Я
их всех провела...
   Прогулявшись по улице, Алиса,  как  обычно,  всесторонне  осмыслила  свое
неприличное  поведение  в   вестибюле,   пришла   к   выводу,   что   ничего
сверхординарного не произошло, и отпра