где-то спрятали, а из-за  записки  и  машины  создается
впечатление, что в среду Алька была еще жива... убийца получает  алиби...  в
самом интересном месте я уснула, а утром началось такое, что ночное озарение
я не сразу вспомнила.
   - Тебе надо на него взглянуть, - заявил Пашка, бреясь в ванной.
   - На кого? - не поняла я.
   - На Серегу. Может, мы зря обрадовались, и это все же не он.
   - Он, - кивнула я. - Красавец блондин с ямочкой на подбородке.
   - Тебе нравятся блондины? - нахмурился Пашка.
   - Мне вообще никто не нравится... в настоящее время.
   - А чего ты с ним потащилась на поляну?
   - Я тебе рассказывала: решили дождаться, когда "Тойота" проедет.
   - И прямиком в кусты... "БМВ" ей мой не понравился "Я не могу  заниматься
любовью в машине", - передразнил он.  -  Предпочитаешь  "Опель"  с  каким-то
голубоглазым хмырем?
   - Ты не имеешь права так разговаривать со мной! - возмутилась я.
   - Правда глаза  колет?  Я  из  этого  Сережи  все  вытрясу,  про  чертову
поляну... и про то, чем вы там занимались.
   - Придурок, я же тебе все рассказала...
   - Ты расскажешь, соврать тебе ничего не стоит, в этом я давно убедился.
   Я хотела вцепиться ему в волосы, но тут заявился Димка.
   - Чего орем с утра? - поинтересовался он, а я решила пожаловаться:
   - Твой дружок мне гадости говорит, вот что.
   - Это он может. Павлик, кончай бузить, у нас есть важное дело...
   Павлик полоснул меня взглядом и торопливо  закончил  утренний  туалет.  Я
бестолково толклась рядом, потом спросила с легким подхалимством в голосе:
   - Пашка, а как я Сережу увижу, он же прячется? Второй раз дверь  он  вряд
ли откроет.
   - Откроет! - прорычал он. - И ты мне зубы не заговаривай...
   - Ничего я не заговариваю, - обиделась я и ушла в кухню пить кофе.
   Пашка был темнее тучи.
   - Чего это он? - влезла Анька.
   Димка махнул рукой и отвернулся, она посмотрела на меня, я  загрустила  и
пожала плечами. Димка, видя такой непорядок за столом, спросил друга:
   - Ты, часом, не собрался жениться, уж больно грустный?
   - На мне? - удивилась я, а Пашка рявкнул:
   - Сейчас врежу!
   Я не поняла, кому из нас он хотел врезать, но на всякий случай замолчала.
   С завтраком было покончено, и Пашка кивнул мне:
   - Поедешь с нами.
   - А я? - обиделась Анька.
   - А ты дома сиди.
   - Почему ее берете, а меня нет?
   - Ее берем для дела, а тебя бережем, потому что дело опасное. Все. Жалобы
в письменном виде по понедельникам.
   Мы покинули квартиру и направились к Димкиной машине, которая по-прежнему
была на стоянке. Пашка-подлец держал меня за  локоть  и  то  и  дело  больно
дергал.
   - У, гад! - прорычала я, и  тут  очень  знакомый  голос  за  моей  спиной
произнес:
   - Руки за голову, быстро!
   Я ошалело повернулась и увидела мента, то есть Мишу. В руках у  него  был
пистолет, или как там это называется, а выражение лица - очень решительное.
   - Мишенька, - проблеяла я и заревела со страха.
   - За мою спину! - скомандовал он мне, а Димке  с  Пашкой  велел  положить
руки на крышу машины. - Оружие есть? - спросил он грозно.
   - Спятил, командир? - удивился Пашка. - Я его с армии в глаза не видел.
   - Они меня били, - пожаловалась я и в доказательство ткнула пальцем  себе
в глаз. - А оружие есть вот у этого, - мотнула я головой в сторону Пашки.  -
Он его, подлец, в штанине прячет, на щиколотке.
   Миша наклонился и стал обыскивать Пашку, а я взяла кирпич, лежавший рядом
с задним колесом соседского "Запорожца", и огрела  им  Мишу  по  голове.  Он
слабо охнул и упал на асфальт. Димка с  Пашкой  оттащили  мента  в  сторону,
пистолет сунули в задний карман его штанов,  не  очень  стараясь  укрыть  от
людских глаз, потом Димка бросился в квартиру за  Анькой,  а  Пашка  сел  за
руль. Через пять минут Димка с Анькой присоединились к нам, и  мы  помчались
по проспекту.
   - Куда мы теперь? - запричитала я.
   - Подальше отсюда, - ответил Пашка, а Димка сказал:
   - Давай к Толику! - потом повернулся ко мне и заявил: - Леди,  я  был  не
прав, вы нам подходите.
   - А чего она сделала? - заволновалась Анька.
   - Мента по башке кирпичом огрела.
   - До чего подлый народ эти бабы! - вдруг разозлился  Пашка.  -  Дима,  ты
видел? Ведь все как по нотам.  "Мишенька,  меня  били",  синяк  показала,  а
стоило мужику спину повернуть - бац по башке. Вот так бы и убил, ей-богу!
   - За что? - возмутилась я.
   - Еще скажи, что не спала с ментом! - заорал он. - А то  я  его  рожу  не
видел. Все яснее ясного: запудрила мужику мозги, а потом кирпичом...
   - На дорогу смотри, придурок! - в ответ заорала я.
   - Павлик, - полез Димка.  -  У  женщин  свои  секреты.  На  что  тебе  их
разгадывать? В конце концов, по  башке  схлопотал  мент,  а  не  ты,  вот  и
радуйся.
   - Никакого ей нет доверия. Возмущают меня такие поступки, вот  так  бы  и
врезал.
   - Я тебя спасала, - перешла я с крика на отчаянный рев. - А вдруг он  вас
убить хотел? Ведь пистолет у него.
   - За кирпич по башке мента,  между  прочим,  срок  положен,  -  загрустил
Димка, а я заревела еще громче и горше.
   - Ненормальный, я из-за тебя свободой рисковала...
   - Мало мне Серегиной поляны, так теперь еще  мент.  Чуяло  мое  сердце...
блондины ей не нравятся.
   Анька не выдержала и заехала Пашке по уху.
   - Уймись ты, придурок, нашел время выяснять  отношения.  Нужен  ей  мент,
чего в нем такого особенного?
   - Молчи, тоже хороша...
   - А я чего? - ахнула Анька.
   - Заткнитесь все! - переорал нас Димка. -  Сейчас  начну  выбрасывать  из
машины на голый асфальт.
   Пашка ухватил меня за локоть и прошипел:
   - Скажи добром, чтоб не думалось, ведь все равно узнаю.
   Говорить правду мужикам нельзя ни за какие коврижки.  Потому  я  скорчила
злобную физиономию и прошипела в ответ:
   - Сам ухлестываешь за каждой юбкой, вот и мерещится.  Он  снял  футболку,
когда я ему раны промывала, и отстань.
   Пашка погрозил мне кулаком и заткнулся, а я обиженно отвернулась к окну.
   - Женись, Павлик, - съязвил Димка. - Вижу: созрел.
   Пашка летел, не разбирая дороги, и  лихо  затормозил  возле  двухэтажного
деревянного дома, недалеко от вокзала. Сказал:
   - Приехали. - И пошел вперед, пнув ногой калитку.
   Толик оказался тем самым парнем с забавной косичкой, который провожал нас
в бане. Мужики сели  в  кухне,  с  намерением  держать  военный  совет,  нам
настоятельно  рекомендовали  удалиться.  Мы  устроились  в   комнате   перед
телевизором.
   - А у тебя с ментом было чего? - спросила Анька, я тяжко вздохнула, а она
виновато добавила: - Я ж по-дружески спрашиваю... Он симпатичный?  Не  жалко
его кирпичом?
   - Мало мне Пашки? - проворчала я.
   - Пашка втюрился, дело ясное. Все смешочки, хиханьки да хаханьки, а тут -
смотри, как завелся... А уж как заведется, сливай воду,  глуши  мотор,  одно
слово: Бес.
   Я кусала губы и упорно молчала.  Где-то  через  час  в  комнату  заглянул
Пашка.
   - Ребята звонили, мент, как видно, очухался и намылился к  брату.  Был  у
него минут пятнадцать, потом оба  вышли  и  куда-то  отправились  на  машине
мента. Думаю, Серега рассказал про мой визит, братан всполошился и решил его
перепрятать.
   - Парни мента не потеряют? - деловито спросила Анька.
   - Борька не потеряет. Значит, так: ждем, когда  Серега  заляжет  в  новой
норе, звоним Мальчику и едем общаться. Тебе придется с  нами,  -  заявил  он
мне.
   - Хорошо, - пожала я плечами, хотя встреча с  Мальчиком  не  обещала  мне
ничего хорошего.
   - Бесик,  -  запричитала  Анька.  -  Может,  по-другому  как?  Боюсь,  не
потянете...
   - Потянем, - заверил Пашка. - Едем  мы  не  права  качать,  а  по-доброму
договариваться. То, что мент в этом деле по уши увяз,  Мальчика  удивить  не
должно. Его ребятам я в свое время об этом откровенно намекнул, и они  имели
возможность пораскинуть мозгами... Тем более другого выхода у нас все  равно
нет: либо сматываться из города, либо договариваться.
   - Я не могу сматываться, - испугалась Анька. - У меня работа, квартира...
   - Тогда и болтать нечего.
   Толик стал звонить по телефону, Димка  устроился  у  телевизора  рядом  с
Алькой, а я пошла в другую комнату, где на диване с хмурым  видом  полулежал
Пашка. Закрыла дверь и покосилась на него, а он на меня.
   - Когда поедем? - кашлянув, поинтересовалась я.
   - Когда все соберутся.
   - Наверное, на это время понадобится... - Я присела на краешек  дивана  и
добавила: - Ты совершенно напрасно  подозреваешь  меня,  и  кирпичом  я  его
треснула с перепугу, а теперь очень переживаю, как бы не угодить в тюрьму.
   - Не в кирпиче дело, а в том, что  веры  тебе  никакой.  Ведь  так  врешь
складно, аж дрожь пробирает. Сразу видно: большой опыт.
   - Людей кирпичами бить? - удивилась я.
   - Не придуривайся.
   - Ладно, кончай злиться. Завелся  с  самого  утра.  Кто  учил,  что  надо
доверять друг другу? - Я придвинулась ближе и предложила: - Хочешь,  скрепим
союз...
   Пашка вроде бы задумался, потом милостиво сдвинулся в сторону и заявил:
   - Ладно уж. Уговорила.  Но  имей  в  виду:  я  жутко  сердитый,  так  что
старайся.
   ... В дверь постучали, и мы с Пашкой принялись  торопливо  одеваться.  За
прошедший час он заметно подобрел, хотя и продолжал изводить меня вопросами.
   - Можно? - крикнул из-за двери Димка и возник на пороге.
   Выглядел он озабоченным,  по  обыкновению  смотрел  в  разные  стороны  и
томился
   - Паша, - начал он. - Мы не можем рисковать,  с  Мальчиком  шутки  плохи,
значит, должны  знать  наверняка,  что  ему  подсовываем.  Если  в  квартире
действительно прячется  труп  с  лесной  полянки,  Мальчик  в  нашу  историю
поверит, и у меня пройдет головная боль.
   - Что ты предлагаешь? - поднял брови Пашка.
   - Твоя подружка все-таки должна взглянуть на паренька.
   - Хорошая мысль, только как ты себе это представляешь? Опять же  если  он
столкнется с ней нос к носу, то сильно расстроится и попросту сбежит. И  что
мы тогда предложим Мальчику?
   Востроглазый задумался, потом взглянул на меня и спросил:
   - Ты ведь знаешь адрес этого типа?
   - Которого? - не поняла я.
   - Сережи.
   - Адрес не знаю, но дом и квартиру показать могу. А что?
   - Отлично, - воодушевился Димка. - Поедем туда. Хоть  одна  фотография  у
него в квартире найдется.
   Пашка хмыкнул, с озорством подмигнул мне и сказал:
   - Поехали.
   Через несколько минут мы въезжали во двор Сережиного дома.
   - А как мы войдем в квартиру? - додумалась спросить я.
   Пашка презрительно фыркнул, а Димка скроил гнусную рожу.
   Мы вошли в подъезд и на лифте поднялись на девятый этаж.
   - Стой возле лифта, - приказал мне Пашка.
   Димка спустился на один лестничный пролет и замер там, а Пашка направился
к вожделенной двери. Что он там  делал,  я  не  видела,  но  шума  почти  не
производил, и это радовало.
   Я с ужасом прислушивалась к работающему  лифту  и  поглядывала  на  двери
квартир, расположенные по соседству, обливалась холодным  потом,  дрожала  и
ждала, когда нас всех заберут с поличным.
   Тут дверь скрипнула, я вздрогнула, а Пашка исчез  в  Сережиной  квартире.
Через пару минут его голова высунулась из-за двери, он махнул мне рукой, а я
на негнущихся ногах заспешила к нему.
   - Нас поймают, - заныла я от порога.
   - Я с тобой, - прошипел Пашка. - Заметут за кражу со взломом, так вместе.
Попрошусь в одну камеру с любимой женщиной.
   - Идиот, - прошипела я в ответ и решительно шагнула к книжному  шкафу:  в
наш с Мишей визит  именно  оттуда  он  извлек  фотографии.  С  опозданием  я
подумала, что неплохо бы было  иметь  резиновые  перчатки  и  покосилась  на
Пашку, он скалил зубы и пританцовывал рядом. Я вздохнула, полезла в  шкаф  и
извлекла несколько фотографий.
   - Он, - радостно  заявил  Пашка,  мельком  взглянув  на  первую,  и  даже
облизнулся. - Мальчик облезет от счастья. И даст бог, оставит нас  в  покое.
Если честно, я никогда не хотел узнать его поближе.
   С этим я не могла не согласиться и тоже порадовалась. Мы спешно  покинули
квартиру, Димка присоединился к нам, спросил:
   - Он? - И прямо-таки просиял, когда Пашка ответил:
   - Конечно.
   - Теперь можно сдавать мента, -  усмехнулся  Востроглазый  и  добавил:  -
Будем считать, что пока нам везет.
   Мы вернулись к Толику. Все  пространство  перед  его  домом  было  занято
машинами. Две "девятки", "Опель" и Димкин "Сааб". Ребята сидели  в  машинах,
не закрывая дверей, громко переговаривались и вроде бы радовались.
   - Ничего не намечается, в смысле пальбы, - заявила Анька,  вышедшая  меня
проводить. - Димка едет  на  своей  тачке.  Она  ему  милей  родной  матери,
бережет...
   Я кивнула и некстати подумала, как Востроглазый Димка умудрился  получить
права, или они ему вовсе без надобности?
   Пашка взял меня за руку и повел к Димкиной машине, за рулем сидел  Толик,
Димка сел сбоку, а мы устроились сзади. С места тронулись первыми,  за  нами
гуськом остальные.
   Я с любопытством вертела головой, но задавать вопросы  не  рискнула.  Тут
Пашке позвонили по сотовому. Он выслушал сообщение, матюгнулся,  нахмурился,
после чего заявил довольно бодро:
   - Все нормально. Ворон не ловите, наперед не лезьте. - И дал отбой.
   - Чего там? - проявил любопытство Димка, поворачиваясь к нам.
   - Мент привез братана на улицу Балакирева, частный дом, стоит на  отшибе,
вокруг новостройки. Машину бросили возле гастронома в  конце  квартала,  оба
вошли в дом и до сих пор там.
   - А чего матюгался?
   - Борька говорит, не одни мы мента пасем. Вроде, ребятишки Мальчика тоже.
Ведут себя культурно.
   - Может, сделать Мальчику подарок не получится, - рассудил  Димка.  -  Но
все равно выходит, что мы очень старались.
   Я внимательно слушала, но мало что понимала.
   Где-то через двадцать минут свернули в новый район, ближе  к  реке.  Дома
высились бесконечными рядами, до жути одинаковыми, никакого намека на зелень
вокруг, и это в середине июля.
   Проехали еще несколько кварталов, впереди  возник  пустырь,  покосившийся
забор слева укрывал от любопытных глаз будку сторожа с выбитыми стеклами. На
пустыре,  как  видно,  в  скором  времени  должны  вырасти   еще   несколько
многоэтажных монстров, а пока не росла даже крапива.
   Мы остановились, и машины за нами тоже.
   - На выход, - сказал мне Пашка.
   Я покорно покинула салон, он взял меня за  локоть  и  повел  к  последней
машине. При нашем приближении из нее высыпали  трое  ребят,  остался  только
водитель. Пашка сунул меня на заднее сиденье и пояснил:
   - Ты должна быть под рукой: вдруг понадобишься. Но я надеюсь, до этого не
дойдет. Так что дыши глубже. Вова, ты все знаешь, - кивнул он водителю,  тот
тоже кивнул в ответ, и Пашка отправился к Димкиной машине, двое ребят с ним,
а один сел в "Опель". Машины одна за другой двинули на пустырь.
   А мы свернули в соседний двор, укрылись за какой-то  будкой  из  красного
кирпича и стали ждать. Неизвестно чего. Вова, не глуша мотор,  откинулся  на
сиденье и вроде бы задремал. Я посидела, поерзала,  посмотрела  на  соседнюю
многоэтажку и спросила:
   - Можно я выйду?
   - Зачем? - проявил он живой интерес.
   - Ну... - Я пожала плечами. - Посмотреть.
   - Что? - повернулся он ко мне и даже глаза вытаращил.
   - Что там происходит.
   В глазах парня появилось сострадание.
   - Деточка, сиди тихо, а еще  лучше  сделай  вид,  что  умерла  в  прошлом
месяце.
   Я нахмурилась и отвернулась.
   Парень хмыкнул, покачал головой и стал пялиться в  окно.  Сколько  прошло
времени, сказать не берусь. Может, полчаса, может, час, а может, мне  только
так показалось из-за томительного ожидания и безделья.  Наконец  из-за  угла
возник "Сааб", посигналил, и Вова торопливо поехал ему  навстречу.  Я  опять
пересела и, оказавшись рядом с Пашкой, тревожно спросила:
   - Ну, что?
   - С Мальчиком порядок. Никаких претензий к тебе, а тем более к нам. -  Он
вздохнул и добавил: - А мент, подлюга, все-таки пришил брата.
   - Как это? - не поняла я.
   - Так. Пристрелил. Ребята Мальчика дождались, когда мент выйдет из  дома,
и ломанулись туда, очень им любопытно стало, а твой Серега уже готов...
   - Господи! - ахнула я и даже перекрестилась. - Зачем он это сделал?
   -  Как  зачем?  Запахло  жареным,  мент  шкуру  свою  спасает,   надеется
выкрутиться. Ты номер его телефона знаешь?
   - Конечно.
   - Набери, может, застанем дома по счастливой случайности.
   Я набрала и отдала трубку Пашке.
   Мент точно был дома, потому что Пашка разулыбался и сказал:
   - Слышь, мент, у Мальчика к тебе большие претензии, в настоящий момент он
просто жаждет пообщаться с тобой. Афера на поляне провалилась с  треском,  а
то, что ты пришил брата, кое-кто видел.
   Пашка деловито сунул сотовый в карман, а я, моргнув, спросила:
   - Зачем же ты его предупредил?
   - Думаю, он сейчас рванет в бега, и правильно: Мальчик решит, что  алмазы
у него. И потом менту  здесь  просто  нечего  ошиваться  со  своей  красивой
мордой. Меня это нервирует.
   Димка глянул через плечо и ухмыльнулся:
   - Павлик, я не хочу тебя нервировать еще больше, но кое-что вынужден тебе
напомнить. С Мальчиком мы подружились, но есть  еще  Кочан,  который  нас  в
последние дни почему-то не беспокоит, и это настораживает.  И  есть  алмазы,
местонахождение которых до сих пор неизвестно.
   - Забудь, Дима. Алмазов мы не получим. Они у того, кто "Ауди" со  стоянки
свистнул, а мы этого человека вряд ли вычислим.
   Димка  хохотнул,  потом  покачал  головой,  посмотрел  на  Пашку   крайне
неодобрительно и вроде бы все чего-то ждал, но не дождался, махнул  рукой  и
отвернулся.
   Мы как раз въезжали в мой район, и я полезла к Пашке:
   - Давай заедем ко мне?
   - Зачем? - спросил он
   Я потянула его за рукав и зашептала на ухо:
   - У меня там деньги. Спрятаны. В прошлый раз не взяла, боялась, что ты их
отберешь.
   - А теперь не боишься? - скривил он гнусную рожу.
   - И теперь боюсь, - ответила я. - В квартире они тоже не в  безопасности.
Я их маме хочу отвезти. Ясно?
   - Ясно, - кивнул Пашка и попросил: - Толик, останови. Мы прогуляемся.
   Толик остановил, и мы вышли из машины. Димка не выдержал и, открыв  окно,
сказал:
   - Павлик, помни, у тебя есть друг, который  не  хочет  произносить  слова
прощания на твоей могиле, хоть ты и надоел ему до смерти.
   Пашка сделал ручкой, и мы пешком отправились к моему дому.
   В квартиру входили с осторожностью,  к  великому  облегчению,  никто  нас
здесь не ждал и засад не устраивал. Я принялась шарить за ковром  в  поисках
дорогих моему сердцу долларов, а Пашка прилег на кровать и стал свистеть.
   - Эй, - позвала я. - А какие у нас планы?
   - Пока не планы, а мечты, чтоб Кочан отвязался. Я в свою  квартиру  хочу,
соскучился.
   - А как же Алька?
   - И этим займемся. Но сначала Кочан. Не люблю, когда меня бьют по голове.
   Вот тут и зазвонил телефон. Я вздрогнула и уставилась на Пашку.
   - Ответить? - спросила я шепотом.
   - Конечно, - вроде бы удивился он.
   Я подошла и сняла трубку.
   - Таня? - Мужской голос показался мне незнакомым.
   - Слушаю, - жалобно ответила я.
   - Это Самохин. Здравствуйте. Никак не мог дозвониться...
   - Я отсутствовала... некоторое время.
   - Вот оно что... Неприятности?
   - Как вам сказать... Сегодня уже лучше, чем вчера.
   -  Беспокою  вас  вот  по  какому  поводу:  я  беседовал   с   Владимиром
Дмитриевичем, мы с ним большие приятели... Я убедительно просил  оставить  в
покое вас и вашего друга, кажется, его фамилия Беребесов.
   - А кто такой Владимир Дмитриевич? - удивилась я.
   Самохин вроде бы растерялся, а подошедший Пашка, припав  ухом  к  трубке,
постучал мне по лбу и зашипел:
   - Вовка Кочан.
   - А-а, - обрадовалась я. - Большое  спасибо.  У  нас  как  раз  появилась
ностальгия по родным местам, я имею в виду квартиры.
   - Рад был помочь, - сказал он, а я еще раз поблагодарила.
   Вроде бы разговор иссяк, но вешать тр